– Кэтрин не стала больше возражать, но и не решилась поговорить с Мод начистоту, предвидя, что старая экономка начнет упрашивать ее отказаться от опасного замысла. И все же Кэтрин надеялась, что, обнаружив ее исчезновение, Мод не поднимет тревогу.
Едва за экономкой закрылась дверь, Кэтрин выпрыгнула из постели и бросилась к заветному сундуку розового дерева. Беспорядочно разбрасывая по комнате сорочки и юбки, она докопалась до дна и извлекла оттуда рубашку, панталоны, гольфы, берет и башмаки.
Сердце бешено колотилось у Кэтрин в груди, и руки тряслись, когда она принялась рассматривать мужскую одежду. В нерешительности она остановилась посреди комнаты, думая о том, стоит ли ей переодеваться сейчас или, может быть, сначала добежать до часовни и только там поменять платье.
«Сейчас», – внезапно решила она. В одежде конюха ей будет легче незамеченной перебежать через двор. Но надо спешить. Вдруг кто-нибудь – например, Терлоу – заглянет к ней в комнату, и тогда все пропало…
Скинув ночную сорочку и надев рубашку и гольфы, Кэтрин принялась натягивать панталоны. Только тогда она с ужасом обнаружила, что они слишком тесны для ее располневшей талии и выступающего вперед живота. Застонав от разочарования, она все же попыталась скрыть живот под широкой рубашкой навыпуск. Подняв вверх свои роскошные огненно-рыжие локоны, она спрятала их под большим суконным беретом. Наконец она надела грубые кожаные башмаки и тихонько подошла к двери. Припав к дубовой створке, Кэтрин прислушалась.
Из коридора не доносилось ни звука. Дверь с легким скрипом открылась, и женщина выглянула в коридор. Никого. Глубоко вздохнув, Кэтрин решительно переступила порог и закрыла за собой дверь.
Прижимаясь к стене, она тихонько кралась в полумраке едва освещенного коридора, пока не подошла к первой ступеньке лестницы. Снизу слышался шум голосов – мужчины ужинали в большом зале. Кэтрин остановилась, думая, какой путь выбрать: то ли покинуть дом через главный вход, но тогда она может случайно повстречать опоздавшего на ужин воина, или же через задний вход, поблизости от которого находились комнаты прислуги.
Дрожа от страха, она пробежала через холл и бесшумно приблизилась к двери. Рывком распахнув тяжелую створку, она выскочила из дома. Во дворе не было ни души.
Кэтрин бегом завернула за угол здания и очутилась в саду. Она решила оглядеться и, прислонившись к каменной стене, остановилась. Сердце колотилось в груди, страх сковывал все члены. Кэтрин вдруг подумала, что в темноте ее бледное лицо видно издали, и, присев, взяла в горсть земли и размазала ее по щекам. Скрыв предательскую бледность, она двинулась вперед, прошла через сад и очутилась у входа на кладбище.
Тем временем Мод вышла из кладовой и по длинному коридору направилась в холл, где едва не столкнулась с Терлоу, который собрался было навестить Кэтрин. Раздраженный и недовольный, он стоял у подножия лестницы, когда на него едва не налетела старая экономка.
– Я отнесу Кэтрин ужин в комнату, – сообщила Мод. – Она неважно себя чувствует и вряд ли спустится вниз.
В очередной раз узнав о плохом самочувствии пленницы, Терлоу недовольно поморщился, а затем спросил:
– Она ходила сегодня на кладбище?
– Вы что, не поняли? – огрызнулась Мод. – Женщине нездоровится, и она весь день провела в постели.
– Я сам отнесу ей ужин, – заявил Терлоу, отнимая у экономки поднос с едой. – Посмотрим, так ли уж плохо она себя чувствует.
– Не беспокойте ее понапрасну, – проворчала Мод.
– Возвращайтесь на кухню, Мод, – велел экономке Терлоу, разозленный ее наставлениями. – Я уже взрослый и сам знаю, что мне делать.
– Как бы не так, – буркнула Мод, резко повернулась и зашагала по коридору в направлении кухни.
Толкнув ногой дверь, Терлоу вошел в спальню Кэтрин и сразу же увидел валявшуюся на полу одежду. Комната была пуста. Громко призывая на помощь Мод и Лиама, Терлоу со всех ног бросился вниз по лестнице, влетел в зал, сунул в руки экономке поднос с ужином для Кэтрин и рявкнул так, что зазвенела посуда:
– Эта дура сбежала! – Затем, уже спокойнее, добавил: – Но уйти далеко она не могла. Мод, поищите ее в доме. Ты, Лиам, беги в конюшню. Я посмотрю на кладбище.
И, развернувшись на каблуках, Терлоу стремительно направился к выходу.
В то время, когда Терлоу отдавал распоряжения Мод и Лиаму, Кэтрин уже шла по кладбищу. Ночь выдалась безлунной, и в темноте женщина ничего не видела. Она медленно продвигалась вперед, подстегиваемая страхом, а обостренный слух ловил малейших шорох.
Вдруг в темноте послышался храп лошади, и Кэтрин поспешила в том направлении. Вскоре она уже различила во мраке очертания двух коней. Однако, к величайшему разочарованию женщины, там, где она ожидала увидеть Хью, стоял Тим.
– Что ты здесь делаешь? – удивилась Кэтрин. – Ты решил ехать с нами?
– Н-нет, э-это я у-устроил ваш побег, – заикаясь от волнения, ответил мальчик. – Я вам со-солгал про н-незнакомца и про по-послание тоже…
Горькие слезы разочарования хлынули из глаз Кэтрин и покатились по перемазанным землей щекам, оставляя на коже светлые полосы. Женщина смотрела на Тима, прекрасно понимая, что ей, беременной, не добраться до Дублина с помощью лишь слабоумного мальчишки. Это была не просто глупая затея – это было слишком опасно.
– Нет, Тим, мы с тобой никуда не поедем, – решительно произнесла она, лихорадочно соображая, как незамеченной вернуться в дом. – Я ведь правда считала, что ты передал мне послание от моего супруга.
– У нас нет времени на разговоры, миледи, – взмолился Тим, не обращая внимания на возражения Кэтрин. – Нам пора ехать.
– Мы не сможем убежать, Тим, только навлечем на себя гнев Терлоу, – попыталась она объяснить мальчику свой отказ.
– Но я должен помочь вам, вы же мой лучший друг, – упрямился Тим, хватая Кэтрин за руку. – Поедем!
Кэтрин резко дернулась, высвободила руку из его цепких пальцев, но в тот же миг услышала, как Тим захрипел, а глаза его расширились от боли. Внезапно он пошатнулся и стал падать. Кэтрин, ничего не понимая, хотела поддержать мальчишку, но под тяжестью его тела не устояла на ногах и медленно опустилась на колени. И тогда она увидела кинжал, по самую рукоятку вонзенный в спину Тима.
– Святая богородица! – вскричала она. – Что это?
Ответом ей было молчание. И пустота в мертвых глазах.
– О боже, – прошептала Кэтрин, склоняясь над распростертым на земле телом мальчика.
Но не успела Кэтрин опомниться от страшного потрясения, как из мрака выступил Терлоу. Он схватил кинжал, рванул на себя, а затем тщательно вытер окровавленное лезвие о рубашку мертвеца.
Женщина завороженно смотрела, как на спине у Тима растет темное пятно. Вдруг опомнившись, она вскочила на ноги и бросилась бежать. Ей казалось, что она только что заглянула в холодные бесстрастные глаза смерти, и, подчиняясь инстинкту самосохранения, в бегстве искала спасения.
Терлоу настиг ее в два прыжка. Он навис над ней, как грозный бог возмездия. Схватив женщину за руку, он развернул ее к себе и ударил кулаком по лицу.
От сильного удара в глазах у Кэтрин потемнело, она пошатнулась и стала падать, но Терлоу удержал ее за плечо и ударил еще раз. Из носа и рассеченных губ Кэтрин хлынула кровь.
– Вероломная сука, – прорычал Терлоу и потащил ее к дому. Женщина в состоянии полуобморока даже не пыталась сопротивляться.
– Лиам! – рявкнул Терлоу, проходя сквозь толпу воинов, собравшихся во внутреннем дворе. – Приведи с кладбища лошадей и забери мертвеца!
В холле, беспокойно вышагивая взад-вперед, ждала Мод. При виде окровавленного лица Кэтрин она вскрикнула и в ужасе уставилась на Терлоу. Не говоря ни слова, О'Нейл стал подниматься по лестнице, подталкивая вперед свою пленницу. Перепуганная Мод поплелась вслед за ними.
Внезапно Терлоу резко повернулся к экономке, и Кэтрин, теряя равновесие, упала на колени. О'Нейл подхватил ее под локоть и рывком поставил на ноги, едва не вывернув ей плечо. Не обратив внимания на крики женщины, он толкнул ее в спину, заставляя подняться на следующую ступеньку.
– Тима заверните в саван. Завтра утром похороним его, – распорядился Терлоу, не глядя больше на экономку.
– Святая Дева Мария! – вскричала Мод и осенила себя крестным знамением, а потом добавила: – Леди Кэтрин ранена.
– Я сам позабочусь об этой дьяволице! – не поворачивая головы, рявкнул Терлоу и снова потащил стонущую от боли, не способную сопротивляться Кэтрин в ее комнату.
Пинком раскрыв дверь, он втолкнул Кэтрин в спальню с такой силой, что женщина упала. Затуманенными страхом и болью глазами смотрела она на нависшего над ней разъяренного гиганта.
– Не бей меня, пожалуйста, – взмолилась она.
Терлоу с отвращением пнул ее ногой, а затем поднял одну из разбросанных по комнате сорочек. Смочив ткань водой из таза, он вернулся к лежавшей на полу Кэтрин и опустился перед ней на корточки. Дрожа от ужаса, женщина отползла в сторону.
Не обращая внимания на мольбы беглянки, он до боли сжал ее плечо.
– Не двигайся – а то убью! – пригрозил он ей. Не церемонясь, Терлоу вытер грязь и кровь с ее лица, осмотрел рассеченную губу, разбитый нос и заплывший чернеющим кровоподтеком глаз. Женщина выглядела ужасно, но опытный взгляд Терлоу сразу определил, что шрамов у нее на лице не останется.
– Ты собиралась бежать, – глухо проговорил он, прикладывая к ее разбитой губе холодную влажную ткань.
– Нет, – возразила Кэтрин, вновь пытаясь отодвинуться, но Терлоу держал ее крепко.
– Уж не хочешь ли ты сказать, что этот сопляк собирался похитить тебя? Может, даже изнасиловать? – насмешливо спросил он.
– Нет! – Кэтрин помотала головой. – Он не…
– Все равно он мертв, – сквозь зубы процедил Терлоу, бросив на Кэтрин полный ненависти взгляд. – Почему бы тебе не свалить все на него?
Воспоминание о жестоком убийстве паренька вернуло Кэтрин к действительности.
– Ублюдок! Зверь! – закричала она, и во взгляде ее сверкнула безумная ярость. – Убийца грязный!
Оскорбленный Терлоу поднял руку для нового удара, но вовремя опомнился.
– Ты сама во всем виновата, – резко сказал он. – Это из-за тебя я убил Тима. Его смерть на твоей совести. Вот и живи с сознанием этого, если сможешь.
Терлоу усмехнулся, глядя Кэтрин прямо в глаза, а затем развернулся на каблуках и вышел из комнаты, захлопнув за собой дверь.
– Нет, нет, – прошептала женщина в пустоту своей спальни и, закрыв лицо руками, разразилась горькими рыданиями. – О Тим! Ведь я не знала… Я и не думала, что ты решишься на такое! Прости меня, мальчик!
Утро следующего дня встретило обитателей Данганнона дразнящими весенними запахами. Солнце светило ярко, и западный ветер дул мягко, словно ласкал землю. Воздух был пропитан теплом и каким-то особым умиротворением. Но спокойствие, разлитое в воздухе, лишь подчеркивало ужас событий предыдущего вечера.
В это утро хоронили Тима. Терлоу стоял около могилы и наблюдал за тем, как завернутое в саван тело юного конюха опускали в свежевырытую яму. Он был озадачен, так как не вполне понимал, какие именно причины привели к трагическим событиям прошлого вечера. Терлоу признавал, что убийство подростка не было для него, главы О'Нейлов, особой доблестью. Потому он старался убедить себя в том, что вся вина за гибель мальчика лежит на Кэтрин. Он считал, что женщина уговорила Тима помочь ей бежать, но все же не был до конца в этом уверен. Он просто не представлял, как женщина столь благородного происхождения могла воспользоваться в собственных целях привязанностью и доверчивостью слабоумного подростка, понимая, что ему грозит в случае неудачи их замысла. А о какой удаче могла идти речь с таким помощником? Впрочем, Кэтрин никогда не отличалась благоразумием.
«Ее надо заточить в темницу, – думал Терлоу, – не то у нее появится более умный и опытный союзник».
Даже не взглянув на завернутое в саван тело, О'Нейл решил, что мальчишке уже ничем не помочь, и облегченно вздохнул: чувство вины исчезло окончательно, Терлоу отвернулся от могилы и выбросил из головы мысли о Тиме.
У входа на кладбище стояла Маура, досадуя на себя за то, что доверилась глупому мальчишке. Должна же была она знать, что этот придурок провалит дело!
Увидев Терлоу, Маура скрыла бушевавшую в душе злобу под маской скорбного спокойствия.
– Ты ни в чем не виноват, Терлоу, – сказала она, когда О'Нейл поравнялся с ней.
Погруженный в размышления о Кэтрин, Терлоу пожал плечами.
– Спасибо, ты хороший друг, Маура, – рассеянно произнес он.
Ободренная его словами, Маура поверила, что все еще может рассчитывать на его внимание.
– Вы – желанный гость в моем доме, – пригласила она Терлоу. – У меня никто не побеспокоит вас.
Терлоу остановился и посмотрел на обращенное к нему красивое лицо женщины, но все-таки отказался:
– В другой раз, Маура. Сейчас я должен навестить графиню.
– Это она во всем виновата, и вы должны ее наказать, – прошипела Маура. – Из-за нее погиб Шон, а теперь Тим. – В голосе бывшей любовницы Шона прозвучала плохо скрытая ненависть. – Англичанка – настоящая ведьма, ее надо сжечь на костре, пока она всех нас не погубила.
– Шона убили Макдоннелы, – спокойно возразил Терлоу. – Возвращайся в деревню и забудь об этих глупостях.
Сдерживая клокочущую в груди ярость, Маура гордо вскинула голову и пошла прочь. Она не позволит Кэтрин украсть у нее О'Нейла. Английской ведьме удалось околдовать Терлоу, но ей не удастся стать полноправной хозяйкой Данганнона, уж она, Маура, об этом позаботится!
Пока Терлоу отсутствовал, Мод тихонько открыла дверь в спальню Кэтрин. Оглядев комнату, она увидела разбросанную по полу одежду.
«Господи! Да что же это такое! – про себя возмутилась экономка и перевела взгляд на кровать, на которой спала женщина. – Зачем она решилась на такую глупость?»
Мод помнила приказ старика Макдоннела, который велел ей удерживать Кэтрин от любых рискованных действий, пока ее муж, Хью О'Нейл, не приедет за своей супругой. И вот что произошло: несчастная пленница вся в синяках, а мальчишка – мертв.
Мод медленно подошла к кровати, поставила поднос на ночной столик и присела на край постели. В свете дня она могла хорошо рассмотреть разбитое лицо спящей женщины. Уродливый струп образовался на распухшей нижней губе, а заплывший глаз с почерневшим кровоподтеком выглядел просто ужасно.
Кэтрин пошевелилась и застонала от боли – у нее ныло все тело, а лицо горело от множества ушибов и царапин. Вдруг она открыла глаза и посмотрела прямо в лицо старой экономки.
– На вас страшно смотреть, миледи, – прошептала Мод. – Как вы себя чувствуете?
– Мне кажется, я сейчас умру, – ответила Кэтрин, и лицо ее исказила тревога. Она опустила руки и ощупала живот. Случилось что-то ужасное, но что именно – она не помнила.
– С ребеночком все в порядке, – успокоила ее Мод.
Кэтрин облегченно вздохнула и попыталась улыбнуться, но разбитые губы исказила лишь гримаса боли.
– Принесите мне ночную сорочку, – попросила она экономку.
С помощью Мод она стала переодеваться, когда внезапное головокружение вызвало приступ тошноты. Мод едва успела подставить таз. Когда тошнота отступила, Кэтрин в изнеможении упала на кровать. Придя в себя, она обеспокоенно окинула взглядом всю комнату и, словно проснувшись, спросила:
– А где все?
– На кладбище. Хоронят Тима, – ответила Мод, готовая в любой момент прийти Кэтрин на помощь.
Из глаз молодой женщины хлынули слезы. Они текли и текли по ее разбитому лицу, и все тело Кэтрин сотрясалось от рыданий. В памяти у нее возник образ Тима с кинжалом в спине и его стекленеющие глаза, доверчиво глядевшие на нее. Если бы она не колебалась, если бы быстро приняла решение – Тим сейчас был бы жив! Это она виновата в его гибели!
Экономка помогла Кэтрин переодеться и уложила ее в постель. Смочив в воде полотенце, она протерла ей лицо, шею и грудь. Наконец Мод удалось успокоить свою бывшую хозяйку, и она собиралась было предложить ей немного поесть, когда дверь в комнату с треском распахнулась и на пороге возник Терлоу. Он жестом приказал экономке покинуть спальню, сам же быстрым, решительным шагом направился к кровати.
Мод медленно встала и, глядя Терлоу прямо в глаза, предостерегла:
– Будьте с ней помягче. Она сильно пострадала, и ваши нежные ухаживания могут ее убить.
Хмуря брови, Терлоу повернулся к Кэтрин и содрогнулся при виде ее разбитого лица. Он поступил с ней слишком жестоко – это правда, но ведь это она во всем виновата, она пыталась сбежать!
– Вы больше не будете ходить на кладбище, – заявил он. – И вообще не будете покидать свою комнату.
Кэтрин отвернулась и зарыдала. Терлоу присел на краешек постели и погладил ее по плечу. Ему хотелось утешить бедняжку, приласкать ее, но он не посмел. Постепенно она успокоилась, рыдания прекратились, и Кэтрин уснула.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31
Едва за экономкой закрылась дверь, Кэтрин выпрыгнула из постели и бросилась к заветному сундуку розового дерева. Беспорядочно разбрасывая по комнате сорочки и юбки, она докопалась до дна и извлекла оттуда рубашку, панталоны, гольфы, берет и башмаки.
Сердце бешено колотилось у Кэтрин в груди, и руки тряслись, когда она принялась рассматривать мужскую одежду. В нерешительности она остановилась посреди комнаты, думая о том, стоит ли ей переодеваться сейчас или, может быть, сначала добежать до часовни и только там поменять платье.
«Сейчас», – внезапно решила она. В одежде конюха ей будет легче незамеченной перебежать через двор. Но надо спешить. Вдруг кто-нибудь – например, Терлоу – заглянет к ней в комнату, и тогда все пропало…
Скинув ночную сорочку и надев рубашку и гольфы, Кэтрин принялась натягивать панталоны. Только тогда она с ужасом обнаружила, что они слишком тесны для ее располневшей талии и выступающего вперед живота. Застонав от разочарования, она все же попыталась скрыть живот под широкой рубашкой навыпуск. Подняв вверх свои роскошные огненно-рыжие локоны, она спрятала их под большим суконным беретом. Наконец она надела грубые кожаные башмаки и тихонько подошла к двери. Припав к дубовой створке, Кэтрин прислушалась.
Из коридора не доносилось ни звука. Дверь с легким скрипом открылась, и женщина выглянула в коридор. Никого. Глубоко вздохнув, Кэтрин решительно переступила порог и закрыла за собой дверь.
Прижимаясь к стене, она тихонько кралась в полумраке едва освещенного коридора, пока не подошла к первой ступеньке лестницы. Снизу слышался шум голосов – мужчины ужинали в большом зале. Кэтрин остановилась, думая, какой путь выбрать: то ли покинуть дом через главный вход, но тогда она может случайно повстречать опоздавшего на ужин воина, или же через задний вход, поблизости от которого находились комнаты прислуги.
Дрожа от страха, она пробежала через холл и бесшумно приблизилась к двери. Рывком распахнув тяжелую створку, она выскочила из дома. Во дворе не было ни души.
Кэтрин бегом завернула за угол здания и очутилась в саду. Она решила оглядеться и, прислонившись к каменной стене, остановилась. Сердце колотилось в груди, страх сковывал все члены. Кэтрин вдруг подумала, что в темноте ее бледное лицо видно издали, и, присев, взяла в горсть земли и размазала ее по щекам. Скрыв предательскую бледность, она двинулась вперед, прошла через сад и очутилась у входа на кладбище.
Тем временем Мод вышла из кладовой и по длинному коридору направилась в холл, где едва не столкнулась с Терлоу, который собрался было навестить Кэтрин. Раздраженный и недовольный, он стоял у подножия лестницы, когда на него едва не налетела старая экономка.
– Я отнесу Кэтрин ужин в комнату, – сообщила Мод. – Она неважно себя чувствует и вряд ли спустится вниз.
В очередной раз узнав о плохом самочувствии пленницы, Терлоу недовольно поморщился, а затем спросил:
– Она ходила сегодня на кладбище?
– Вы что, не поняли? – огрызнулась Мод. – Женщине нездоровится, и она весь день провела в постели.
– Я сам отнесу ей ужин, – заявил Терлоу, отнимая у экономки поднос с едой. – Посмотрим, так ли уж плохо она себя чувствует.
– Не беспокойте ее понапрасну, – проворчала Мод.
– Возвращайтесь на кухню, Мод, – велел экономке Терлоу, разозленный ее наставлениями. – Я уже взрослый и сам знаю, что мне делать.
– Как бы не так, – буркнула Мод, резко повернулась и зашагала по коридору в направлении кухни.
Толкнув ногой дверь, Терлоу вошел в спальню Кэтрин и сразу же увидел валявшуюся на полу одежду. Комната была пуста. Громко призывая на помощь Мод и Лиама, Терлоу со всех ног бросился вниз по лестнице, влетел в зал, сунул в руки экономке поднос с ужином для Кэтрин и рявкнул так, что зазвенела посуда:
– Эта дура сбежала! – Затем, уже спокойнее, добавил: – Но уйти далеко она не могла. Мод, поищите ее в доме. Ты, Лиам, беги в конюшню. Я посмотрю на кладбище.
И, развернувшись на каблуках, Терлоу стремительно направился к выходу.
В то время, когда Терлоу отдавал распоряжения Мод и Лиаму, Кэтрин уже шла по кладбищу. Ночь выдалась безлунной, и в темноте женщина ничего не видела. Она медленно продвигалась вперед, подстегиваемая страхом, а обостренный слух ловил малейших шорох.
Вдруг в темноте послышался храп лошади, и Кэтрин поспешила в том направлении. Вскоре она уже различила во мраке очертания двух коней. Однако, к величайшему разочарованию женщины, там, где она ожидала увидеть Хью, стоял Тим.
– Что ты здесь делаешь? – удивилась Кэтрин. – Ты решил ехать с нами?
– Н-нет, э-это я у-устроил ваш побег, – заикаясь от волнения, ответил мальчик. – Я вам со-солгал про н-незнакомца и про по-послание тоже…
Горькие слезы разочарования хлынули из глаз Кэтрин и покатились по перемазанным землей щекам, оставляя на коже светлые полосы. Женщина смотрела на Тима, прекрасно понимая, что ей, беременной, не добраться до Дублина с помощью лишь слабоумного мальчишки. Это была не просто глупая затея – это было слишком опасно.
– Нет, Тим, мы с тобой никуда не поедем, – решительно произнесла она, лихорадочно соображая, как незамеченной вернуться в дом. – Я ведь правда считала, что ты передал мне послание от моего супруга.
– У нас нет времени на разговоры, миледи, – взмолился Тим, не обращая внимания на возражения Кэтрин. – Нам пора ехать.
– Мы не сможем убежать, Тим, только навлечем на себя гнев Терлоу, – попыталась она объяснить мальчику свой отказ.
– Но я должен помочь вам, вы же мой лучший друг, – упрямился Тим, хватая Кэтрин за руку. – Поедем!
Кэтрин резко дернулась, высвободила руку из его цепких пальцев, но в тот же миг услышала, как Тим захрипел, а глаза его расширились от боли. Внезапно он пошатнулся и стал падать. Кэтрин, ничего не понимая, хотела поддержать мальчишку, но под тяжестью его тела не устояла на ногах и медленно опустилась на колени. И тогда она увидела кинжал, по самую рукоятку вонзенный в спину Тима.
– Святая богородица! – вскричала она. – Что это?
Ответом ей было молчание. И пустота в мертвых глазах.
– О боже, – прошептала Кэтрин, склоняясь над распростертым на земле телом мальчика.
Но не успела Кэтрин опомниться от страшного потрясения, как из мрака выступил Терлоу. Он схватил кинжал, рванул на себя, а затем тщательно вытер окровавленное лезвие о рубашку мертвеца.
Женщина завороженно смотрела, как на спине у Тима растет темное пятно. Вдруг опомнившись, она вскочила на ноги и бросилась бежать. Ей казалось, что она только что заглянула в холодные бесстрастные глаза смерти, и, подчиняясь инстинкту самосохранения, в бегстве искала спасения.
Терлоу настиг ее в два прыжка. Он навис над ней, как грозный бог возмездия. Схватив женщину за руку, он развернул ее к себе и ударил кулаком по лицу.
От сильного удара в глазах у Кэтрин потемнело, она пошатнулась и стала падать, но Терлоу удержал ее за плечо и ударил еще раз. Из носа и рассеченных губ Кэтрин хлынула кровь.
– Вероломная сука, – прорычал Терлоу и потащил ее к дому. Женщина в состоянии полуобморока даже не пыталась сопротивляться.
– Лиам! – рявкнул Терлоу, проходя сквозь толпу воинов, собравшихся во внутреннем дворе. – Приведи с кладбища лошадей и забери мертвеца!
В холле, беспокойно вышагивая взад-вперед, ждала Мод. При виде окровавленного лица Кэтрин она вскрикнула и в ужасе уставилась на Терлоу. Не говоря ни слова, О'Нейл стал подниматься по лестнице, подталкивая вперед свою пленницу. Перепуганная Мод поплелась вслед за ними.
Внезапно Терлоу резко повернулся к экономке, и Кэтрин, теряя равновесие, упала на колени. О'Нейл подхватил ее под локоть и рывком поставил на ноги, едва не вывернув ей плечо. Не обратив внимания на крики женщины, он толкнул ее в спину, заставляя подняться на следующую ступеньку.
– Тима заверните в саван. Завтра утром похороним его, – распорядился Терлоу, не глядя больше на экономку.
– Святая Дева Мария! – вскричала Мод и осенила себя крестным знамением, а потом добавила: – Леди Кэтрин ранена.
– Я сам позабочусь об этой дьяволице! – не поворачивая головы, рявкнул Терлоу и снова потащил стонущую от боли, не способную сопротивляться Кэтрин в ее комнату.
Пинком раскрыв дверь, он втолкнул Кэтрин в спальню с такой силой, что женщина упала. Затуманенными страхом и болью глазами смотрела она на нависшего над ней разъяренного гиганта.
– Не бей меня, пожалуйста, – взмолилась она.
Терлоу с отвращением пнул ее ногой, а затем поднял одну из разбросанных по комнате сорочек. Смочив ткань водой из таза, он вернулся к лежавшей на полу Кэтрин и опустился перед ней на корточки. Дрожа от ужаса, женщина отползла в сторону.
Не обращая внимания на мольбы беглянки, он до боли сжал ее плечо.
– Не двигайся – а то убью! – пригрозил он ей. Не церемонясь, Терлоу вытер грязь и кровь с ее лица, осмотрел рассеченную губу, разбитый нос и заплывший чернеющим кровоподтеком глаз. Женщина выглядела ужасно, но опытный взгляд Терлоу сразу определил, что шрамов у нее на лице не останется.
– Ты собиралась бежать, – глухо проговорил он, прикладывая к ее разбитой губе холодную влажную ткань.
– Нет, – возразила Кэтрин, вновь пытаясь отодвинуться, но Терлоу держал ее крепко.
– Уж не хочешь ли ты сказать, что этот сопляк собирался похитить тебя? Может, даже изнасиловать? – насмешливо спросил он.
– Нет! – Кэтрин помотала головой. – Он не…
– Все равно он мертв, – сквозь зубы процедил Терлоу, бросив на Кэтрин полный ненависти взгляд. – Почему бы тебе не свалить все на него?
Воспоминание о жестоком убийстве паренька вернуло Кэтрин к действительности.
– Ублюдок! Зверь! – закричала она, и во взгляде ее сверкнула безумная ярость. – Убийца грязный!
Оскорбленный Терлоу поднял руку для нового удара, но вовремя опомнился.
– Ты сама во всем виновата, – резко сказал он. – Это из-за тебя я убил Тима. Его смерть на твоей совести. Вот и живи с сознанием этого, если сможешь.
Терлоу усмехнулся, глядя Кэтрин прямо в глаза, а затем развернулся на каблуках и вышел из комнаты, захлопнув за собой дверь.
– Нет, нет, – прошептала женщина в пустоту своей спальни и, закрыв лицо руками, разразилась горькими рыданиями. – О Тим! Ведь я не знала… Я и не думала, что ты решишься на такое! Прости меня, мальчик!
Утро следующего дня встретило обитателей Данганнона дразнящими весенними запахами. Солнце светило ярко, и западный ветер дул мягко, словно ласкал землю. Воздух был пропитан теплом и каким-то особым умиротворением. Но спокойствие, разлитое в воздухе, лишь подчеркивало ужас событий предыдущего вечера.
В это утро хоронили Тима. Терлоу стоял около могилы и наблюдал за тем, как завернутое в саван тело юного конюха опускали в свежевырытую яму. Он был озадачен, так как не вполне понимал, какие именно причины привели к трагическим событиям прошлого вечера. Терлоу признавал, что убийство подростка не было для него, главы О'Нейлов, особой доблестью. Потому он старался убедить себя в том, что вся вина за гибель мальчика лежит на Кэтрин. Он считал, что женщина уговорила Тима помочь ей бежать, но все же не был до конца в этом уверен. Он просто не представлял, как женщина столь благородного происхождения могла воспользоваться в собственных целях привязанностью и доверчивостью слабоумного подростка, понимая, что ему грозит в случае неудачи их замысла. А о какой удаче могла идти речь с таким помощником? Впрочем, Кэтрин никогда не отличалась благоразумием.
«Ее надо заточить в темницу, – думал Терлоу, – не то у нее появится более умный и опытный союзник».
Даже не взглянув на завернутое в саван тело, О'Нейл решил, что мальчишке уже ничем не помочь, и облегченно вздохнул: чувство вины исчезло окончательно, Терлоу отвернулся от могилы и выбросил из головы мысли о Тиме.
У входа на кладбище стояла Маура, досадуя на себя за то, что доверилась глупому мальчишке. Должна же была она знать, что этот придурок провалит дело!
Увидев Терлоу, Маура скрыла бушевавшую в душе злобу под маской скорбного спокойствия.
– Ты ни в чем не виноват, Терлоу, – сказала она, когда О'Нейл поравнялся с ней.
Погруженный в размышления о Кэтрин, Терлоу пожал плечами.
– Спасибо, ты хороший друг, Маура, – рассеянно произнес он.
Ободренная его словами, Маура поверила, что все еще может рассчитывать на его внимание.
– Вы – желанный гость в моем доме, – пригласила она Терлоу. – У меня никто не побеспокоит вас.
Терлоу остановился и посмотрел на обращенное к нему красивое лицо женщины, но все-таки отказался:
– В другой раз, Маура. Сейчас я должен навестить графиню.
– Это она во всем виновата, и вы должны ее наказать, – прошипела Маура. – Из-за нее погиб Шон, а теперь Тим. – В голосе бывшей любовницы Шона прозвучала плохо скрытая ненависть. – Англичанка – настоящая ведьма, ее надо сжечь на костре, пока она всех нас не погубила.
– Шона убили Макдоннелы, – спокойно возразил Терлоу. – Возвращайся в деревню и забудь об этих глупостях.
Сдерживая клокочущую в груди ярость, Маура гордо вскинула голову и пошла прочь. Она не позволит Кэтрин украсть у нее О'Нейла. Английской ведьме удалось околдовать Терлоу, но ей не удастся стать полноправной хозяйкой Данганнона, уж она, Маура, об этом позаботится!
Пока Терлоу отсутствовал, Мод тихонько открыла дверь в спальню Кэтрин. Оглядев комнату, она увидела разбросанную по полу одежду.
«Господи! Да что же это такое! – про себя возмутилась экономка и перевела взгляд на кровать, на которой спала женщина. – Зачем она решилась на такую глупость?»
Мод помнила приказ старика Макдоннела, который велел ей удерживать Кэтрин от любых рискованных действий, пока ее муж, Хью О'Нейл, не приедет за своей супругой. И вот что произошло: несчастная пленница вся в синяках, а мальчишка – мертв.
Мод медленно подошла к кровати, поставила поднос на ночной столик и присела на край постели. В свете дня она могла хорошо рассмотреть разбитое лицо спящей женщины. Уродливый струп образовался на распухшей нижней губе, а заплывший глаз с почерневшим кровоподтеком выглядел просто ужасно.
Кэтрин пошевелилась и застонала от боли – у нее ныло все тело, а лицо горело от множества ушибов и царапин. Вдруг она открыла глаза и посмотрела прямо в лицо старой экономки.
– На вас страшно смотреть, миледи, – прошептала Мод. – Как вы себя чувствуете?
– Мне кажется, я сейчас умру, – ответила Кэтрин, и лицо ее исказила тревога. Она опустила руки и ощупала живот. Случилось что-то ужасное, но что именно – она не помнила.
– С ребеночком все в порядке, – успокоила ее Мод.
Кэтрин облегченно вздохнула и попыталась улыбнуться, но разбитые губы исказила лишь гримаса боли.
– Принесите мне ночную сорочку, – попросила она экономку.
С помощью Мод она стала переодеваться, когда внезапное головокружение вызвало приступ тошноты. Мод едва успела подставить таз. Когда тошнота отступила, Кэтрин в изнеможении упала на кровать. Придя в себя, она обеспокоенно окинула взглядом всю комнату и, словно проснувшись, спросила:
– А где все?
– На кладбище. Хоронят Тима, – ответила Мод, готовая в любой момент прийти Кэтрин на помощь.
Из глаз молодой женщины хлынули слезы. Они текли и текли по ее разбитому лицу, и все тело Кэтрин сотрясалось от рыданий. В памяти у нее возник образ Тима с кинжалом в спине и его стекленеющие глаза, доверчиво глядевшие на нее. Если бы она не колебалась, если бы быстро приняла решение – Тим сейчас был бы жив! Это она виновата в его гибели!
Экономка помогла Кэтрин переодеться и уложила ее в постель. Смочив в воде полотенце, она протерла ей лицо, шею и грудь. Наконец Мод удалось успокоить свою бывшую хозяйку, и она собиралась было предложить ей немного поесть, когда дверь в комнату с треском распахнулась и на пороге возник Терлоу. Он жестом приказал экономке покинуть спальню, сам же быстрым, решительным шагом направился к кровати.
Мод медленно встала и, глядя Терлоу прямо в глаза, предостерегла:
– Будьте с ней помягче. Она сильно пострадала, и ваши нежные ухаживания могут ее убить.
Хмуря брови, Терлоу повернулся к Кэтрин и содрогнулся при виде ее разбитого лица. Он поступил с ней слишком жестоко – это правда, но ведь это она во всем виновата, она пыталась сбежать!
– Вы больше не будете ходить на кладбище, – заявил он. – И вообще не будете покидать свою комнату.
Кэтрин отвернулась и зарыдала. Терлоу присел на краешек постели и погладил ее по плечу. Ему хотелось утешить бедняжку, приласкать ее, но он не посмел. Постепенно она успокоилась, рыдания прекратились, и Кэтрин уснула.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31