Копыта коней цокали по гранитным плитам. В трещинах между камнями росла трава и маленькие деревца. Над тропой нависали старые заросли болиголова, делая ее темнее самой ночи.
Путники добрались до каменной плиты в стороне от дороги, и Кариган неожиданно вспомнилось прикосновение холодного камня к спине в бальзамировочной комнате. Эта плита оказалась точно такой же, как и там, только поросла мхом, лишайниками и была густо засыпана слоем сухих листьев. У основания рос папоротник.
– Это подставка под 6 гроб, – пояснил король. – Для тех, кто будет похоронен в Аллее Героев.
Отряд продолжил путь, неуловимо напоминая молчаливых плакальщиков, пока не добрался до отрога скалы, нависшего над дорогой, заросшей мхом. Там стоял еще один обелиск, устремленный в небо подобно обвиняющему персту. Рядом находились круглые железные врата, проделанные в скале.
Король Захарий повернулся к своим спутникам с мрачной улыбкой.
– Вы следуете древней тропой, предназначенной только для мертвых членов королевской семьи и тех, кто следит за покойными. Этот вход в замок забыт большинством людей, и по меньшей мере столетие им никто не пользовался. Увы, мертвые оставлены наедине с собой.
Некоторое время Захарий сидел молча, а с отрога стекал ручеек, вливаясь в пруд у подножия.
– Когда я был мальчишкой, моя бабушка, королева Изен, привела меня сюда, чтобы я мог узнать о самых отважных героях Сакоридии. Тогда я страшно перепугался и не буду притворяться, что сейчас совершенно спокоен. Все-таки неприятно побывать в собственной гробнице, пока ты еще жив и полон сил.
Кариган поерзала на спине Кондора. Казалась, ночь полна дурных предзнаменований – обвиняющий перст-обелиск, словно велящий повернуть назад, железные врата со знаком Вестриона на них…
– За этими вратами, – проговорил Захарий, – находится царство мертвых, из которого лишь члены королевской семьи и Клинки могут вернуться в мир. Все остальные, нарушившие покой упокоенных, проведут остатки своих жизней в тусклых коридорах и никогда уже не увидят белый свет.
Конники обменялись обеспокоенными взглядами и начали перешептываться меж собой.
– Однако, – продолжал король, – я вправе изменить правила хотя бы на одну ночь из-за особых обстоятельств, в которых мы оказались. Возможно, такого права у меня не было бы, вторгнись мы в Залы королей и королев, где упокоены правители. Аллея Героев немного более доступна, и здесь вторжение живых легче простить. – Он обвел глазами своих людей, словно проникая им в души взглядом. Кариган стало не по себе. – Здесь мы оставим наших коней.
Конники дружно спешились и собрали связки факелов, предусмотрительно захваченные с собой. Король улыбнулся.
– Оставьте их. Мы идем в гробницу, а не в пещеру.
Солдаты снова зашептались, пожимая плечами. Рори провел руками по вратам и толкнул их в районе знака Вестриона. Створки моментально распахнулись, лишь чуть-чуть царапнув по камню. Из врат пахнуло холодом, землей и камнями.
Воины один за другим проникли в круглый проем – достаточно широкий, чтобы могли войти могильщики с гробом. Коридор оказался длинным и прямым, и хотя сам он не был освещен, в дальнем конце горел свет. Этого вполне хватило, чтобы разглядеть место, в которое они попали.
Как ни странно, коридор оказался сухим, а стены из крапчатого гранита гладкими и не покрытыми трещинами. Хотя в подземном мире было сухо, холод пробрался сквозь теплый плащ Кариган и пронизал ее до костей.
– Вот это мастера, – прошептал маршал кавалерии.
– Позже ничего подобного не было создано в этом королевстве, – подтвердил король Захарий. – Должно быть, эти гробницы выкопали еще до эпохи кмернов.
Коридор привел отряд в довольно большую комнату с низким потолком, освещенную мерцающими лампами. Кариган казалось, что слой земли давит на всех. Самым высоким из солдат приходилось пригибаться, чтобы не стукнуться о потолок. В центре комнаты стояла еще одна опора для гроба, украшенная уже знакомыми символами и надписью на древнесакоридском. Из комнаты вело несколько коридоров, но лишь один был освещен.
Здесь короля ждали пятеро Клинков, одетых в теплые туники и штаны, а также отороченные мехом плащи. При виде Захария телохранители дружно опустились на колени.
– Вставайте, – велел тот. – Какие у вас вести?
Вперед выступила женщина, почтительно склонив голову.
– Я сержант Бриен Квинн, мой лорд, – сказала она. – Клинок Фастион отправил нас сюда, чтобы встретить вас. Ваше присутствие здесь – это большая честь.
Захарий кивнул.
– Где Фастион?
– Он несет стражу у главных врат на случай, если принц Амильтон решит напасть на это место.
– сколько с ним людей?
– Еще десять, мой лорд.
– Прекрасно. Мимо них не пробраться никому.
Бриен засияла от гордости.
– Наш священный долг охранять тех, кто покоится здесь.
– В таком случае в путь. Ведите, сержант.
– Да, мой лорд. – Бриен прищелкнула каблуками и направилась вперед с одним из Клинков, остальные пошли замыкающими, к большому облегчению всех солдат, судя по их лицам. Рори продолжал охранять короля. Хотя встретившие монарха Клинки с радостью отдали бы жизнь за короля, их долг – охранять мертвых. О живых заботятся другие.
Путники прошли еще одним коридором, на сей раз квадратным в сечении. Его освещали лампы, установленные в нишах. Стены украшали красочные фрески, изображающие сцены битв и портреты героев. Закованные в доспехи рыцари мчались в бой на могучих конях, а на концах копий воителей развевались флажки. Другие, облаченные в кольчуги, отражали натиск врагов мечами. Прочие стояли в сторонке, сложив пальцы полумесяцем.
– Эти стены могли бы поведать нам не одну историю, – проговорил маршал Мартел. Он поудобнее перехватил шлем, который держал под мышкой. – Не удивлюсь, если они хранят больше знаний, нежели вся библиотека Селиума.
Напоминание о школе, из которой девушка сбежала, кольнуло Кариган в сердце будто острый нож. Казалось, ее учеба в Селиуме осталась в какой-то другой, невозможно далекой, жизни. Что ни говори, она действительно чувствовала себя другим человеком, совсем не похожим на школьницу, сбежавшую из-за какой-то полузабытой ерунды.
Путники прошли в следующий чертог, просторный и широкий, но со столь же низким потолком, поддерживаемым множеством квадратных гранитных колонн. В комнате рядами стояли каменные плиты. И все они были пусты.
– Кажется, в гробнице давным-давно никого не хоронили, – проговорил маршал Мартел.
Король Захарий услышал эти слова и заметил:
– У нас очень долго царил мир. И героев родилось немного.
Они прошли в следующую комнату, как две капли воды похожую на предыдущую, и еще одну. Каждая была ярко освещена и совсем не напоминала темную, полную теней гробницу, явившуюся Кариган во сне. Каменный пол оставался отполированным, паутину явно снимали заботливой рукой, под ногами не клубилась пыль. Хотя воздух был холодным, он оставался свежим и не пах разложением или старыми костями. Заброшенная часть замка, по которой девушка пробиралась вместе с Фастионом, выглядела куда мрачнее и больше напоминала склеп.
И все же Кариган испытывала смутное беспокойство. Ей казалось, будто недобрый взгляд наблюдает за ними. Порой краем глаза она замечала движение в углу, однако стоило посмотреть туда, и неясные тени пропадали. Создавалось впечатление, словно кто-то перебегает от одной могильной плиты к другой. Однако, кроме Кариган, никто этого не замечал, и девушка решила пока что придержать язык. Усталость играет странные шутки с людьми, особенно если они находятся в гробнице, освещенной мерцающими лампами.
Следующая комната не была пуста. Под льняными покровами лежали фигуры усопших, которые напоминали заснувших спокойным сном. Другие покоились в сверкающих доспехах, у их ног лежало оружие. Третьих поместили в саркофаги с портретами на крышках.
В последующих комнатах были заполнены все плиты. Перед глазами путников открывался ряд за рядом укрытых покровами мертвецов. Кариган старалась смотреть на спину маршала Мартела или на пол. Почему-то общаться с душами покойных было проще, чем идти среди давно забытых останков. Девушка чувствовала себя очень маленькой, а также пугающе уязвимой и смертной.
Дорога постепенно поднималась вверх. Казалось, воины прошли много миль.
– Да, в Сакоридии было немало героев, – заметил маршал. В отличие от Кариган он с любопытством смотрел по сторонам.
– Бесконечные битвы, – проговорил король Захарий. – Некоторые лежат здесь со времен Долгой войны или даже дольше. – Он улыбнулся спутникам. – Немногие знают, какое величие заложено в основе города Сакор.
– Вот и хорошо, – сказал Мартел.
Кариган бросила взгляд искоса и заметила кости, лежащие под странными углами под одним из покровов. Под другим виднелось нечто, походившее на мешок.
Король помолчал, а потом прошептал что-то Бриен.
– Да, – подтвердила та и указала в дальний угол.
Король Захарий повернулся к Кариган и поманил ее за собой. Потом монарх пошел между плитами в указанном Бриен направлении. Кариган заколебалась – уж очень ей не хотелось идти среди иссеченных, жалких останков. Наконец, сжав зубы, она двинулась за королем, обходя надгробия стороной и устремив глаза на пол.
В дальнем углу король остановился у плиты и взглянул на лежащего на ней. Это оказалась обернутая льняными свивальниками фигура, укрытая саваном. От бедер до кончиков ног ее задрапировали сине-зеленой клетчатой тканью. Голова была плотно замотана в лен, на месте глаз виднелись впадины. На стене за плитой с останками были видны огромный двуручный меч, боевой топор и сабля. На потолке над телом изобразили женщину верхом на огромном сером скакуне. На плечи у нее была накинута все та же клетчатая ткань, а в руках красовались сабля и щит с гербом – золотой крылатый конь на зеленом поле.
Кариган почувствовала тепло на груди – там, где была приколота брошь. Девушка коснулась ее. Украшение нагрелось и будто бы пело – неслышно, но так, что звуки отдавались в теле владелицы.
– Первая Всадница, – проговорил король Захарий. – Она была великим героем Долгой войны. Я знаю, что прошло много времени, и слава Зеленых Всадников померкла, немногие помнят об их истинном величии. И все-таки они происходят из славного рода.
У Кариган закружилась голова. Казалось, стены еще сильнее сдвинулись и начали давить на нее. В ушах зазвучал цокот копыт. Она хотела броситься прочь… она…
– Этой ночью мне скорее всего понадобится мой кинжал, – тем временем сказал король, разминая здоровую кисть. – Мне повезло, что громиты сломали левую, а не правую руку.
– Я… э-э-э… – начала Кариган, удивляясь, почему он попросил клинок именно сейчас. Девушка сняла перевязь через голову и протянула владельцу.
– Думаю, Первая Всадница не обидится, если ты позаимствуешь один из ее мечей, – заявил король.
– Я не могу! – отрезала Кариган, удивленно вздохнув.
– Почему? Ей он не нужен, а тебе понадобится.
– Я… я… – Девушка пятилась, пока не уперлась спиной в очередную страшную плиту. Она содрогнулась всем телом, будто покойник ущипнул ее.
– А я не хочу, чтобы ты выходила наверх невооруженной, – проговорил король. – Возьми меч.
Кариган заложила за ухо прядь волос.
– Я… – Увы, на лице короля читалась решимость. – Ну ладно.
Девушка обошла плиту и остановилась перед оружием. Большой меч был ростом с нее. Должно быть, Первая Всадница была высокой и могучей женщиной. Кариган потянулась к сабле.
В голове еще сильней застучали копыта, словно призывая ее взять реликвию. Брошь продолжала петь. Пальцы девушки сомкнулись на рукояти. Сабля легко снялась со стены и удобно легла в ладонь. Стук копыт смолк, брошь утихла. Кариган вздохнула с облегчением.
Неожиданно из-за одной плиты поднялся клубок бело-серого тряпья, напоминающий ожившего мертвеца, и бросился на девушку. Она и нападающий повалились на гранитный пол и покатились по нему. Существо пыталось выхватить саблю из рук Кариган. Девушка была так потрясена, что выпустила ее. Куча тряпья заковыляла прочь, а затем свернулась клубком у ног короля, прижимая к себе оружие.
Рори и Бриен оказались рядом с ним через мгновение.
– С тобой все в порядке? – спросил король у Кариган, протягивая ей руку и помогая подняться.
От удара у девушки перехватило дыхание, бок снова налился болью, однако сильнее всего было чувство удивления. Кариган молча кивнула, с любопытством глядя на напавшее на нее существо.
Бриен уперла руки в боки, сурово глядя в ту же сторону.
– Эджмон! – проговорила она.
Клубок задрожал при звуке ее голоса, и воительница раздраженно возвела глаза к потолку.
– Вложи меч в ножны, – велела она Рори.
Тот повиновался без лишних вопросов. Женщина снова повернулась к клубку.
– Эджмон, не вставай на пути у короля.
Тот пошевелился и заскулил с новой силой.
– Нервный, как путаный заяц, – заметил Рори.
– Это могильщик, – пояснила Бриен. – Живые их пугают.
– Да, да, – выло существо.
– Встань, Эджмон, – приказал король.
Дрожащий комок поднялся и превратился в старика с длинными седыми волосами и страшно бледным лицом, совсем не покрытым морщинами. Его одежда вовсе не была старой и изношенной, но отличалась приглушенными, будто пыльными тонами, похожими на пелены, в которые оборачивают мертвых. Он жадно прижимал к груди саблю, поправляя очки на кончике носа.
– Не бойся нас, – проговорил король Захарий.
– Какая честь, – пискнул человек, – какая честь видеть вас, великий король, и ваших Черных Щитов. Но здесь, есть другие. Эти синие, эта зеленая. Им не следует находиться в обители великих людей. Их цветам здесь не место, если только они сами не герои. Если они не мертвы.
– Я разрешил им присутствовать, – сказал король. – И среди них есть герои, достойные этих аллей.
– Но они живы, – в отчаянии заявил человек. – Они дышат. Они оскорбляют мертвых.
Захарий положил руку на плечо могильщика.
– У меня есть право привести их сюда. Я не нарушил никаких запретов.
– Они должны остаться и служить мертвым. И никогда не видеть света солнца.
– Нет, – возразил король. – Они пришли со мной. Все они защищают меня. Все они защищают гробницы.
– Как скажете, мой господин. Как скажете. – Эджмон снова поправил очки, глядя на своего повелителя в полном отчаянии. – Но эта, – он указал на Кариган, – коснулась сабли великой Амбриоде. Она должна остаться здесь навеки.
– Нет, – снова возразил король. – Ты должен вернуть ей саблю, и она тоже уйдет со мной. Обещаю, что оружие будет возвращено. И не думаю, что Первая Всадница станет возражать.
– Не знаю, не знаю. – Эджмон покачал головой и на его лице отражался все больший ужас.
– Отдай ей саблю, – рявкнула Бриен.
Эджмон вздрогнул всем телом и сунул саблю Кариган. Та поспешно взяла ее и отступила на шаг.
Обитатель гробниц окинул ее пристальным взглядом с головы до пят, будто решая, достойна она или недостойна.
– Все равно ее уже коснулись мертвые, – заявил он наконец. – Пожалуй, я не против.
Эти слова прозвучали приговором, и по спине у девушки побежали мурашки.
Эджмон повернулся к королю.
– Человек-птица будет недоволен.
– Вестрион поймет, – возразил король Захарий. Он бросил взгляд на Бриен. – Впрочем, обсуждать это нам некогда.
– Я поняла, мой лорд. – Воительница подхватила Эджмона за руку и оттащила в сторону. – Ты должен вернуться к своим обязанностям. Ты меня понял?
– Да, да. – Могильщик замахал рукой и заковылял прочь по коридору. – Я полирую доспехи великого Хетта. Да, да. Хетт Железная Рука. Я полирую его доспехи.
Бриен вздохнула.
– Простите, мой лорд, но он глава всех могильщиков и чувствует свою ответственность за вторжение живых.
– Знаю, – отозвался Захарий. – Полагаю, что остальные слишком робки, чтобы показаться нам.
– Да, – улыбнулась женщина. – Некоторые даже боятся с нами разговаривать.
– А сколько их здесь? – спросила Кариган, с отвращением думая, как можно жить в этой огромной могиле.
– Может, пятьдесят, может, сто. Сложно сказать, потому что они таятся от нас. Есть семьи, которые живут здесь из поколения в поколение. Время от времени мы пытаемся переселять их наверх, но они часто не могут освоиться там. Ведь это идет вразрез со всем, что они слышали о «тех, кто не увидит белый свет».
– А где они живут? – спросила Кариган, поморщившись.
– Не слишком далеко от мертвых, в собственных комнатах. Так они привыкли. И так было всегда.
– Ну что, пойдем? – предложил король Захарий. – Полагаю, Берилл и капитан Мэпстоун уже проникли за городские стены. Им не поздоровиться, если мы опоздаем.
Гнев Клинка
– Помни, старик, – проговорила Берилл. – Я буду держать кинжал приставленным к твоей спине. Одно слово, одно только слово, и я не побоюсь воткнуть его.
Мирвелл сидел, сгорбившись, в седле, до крайности усталый и замерзший под покровом ночи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50
Путники добрались до каменной плиты в стороне от дороги, и Кариган неожиданно вспомнилось прикосновение холодного камня к спине в бальзамировочной комнате. Эта плита оказалась точно такой же, как и там, только поросла мхом, лишайниками и была густо засыпана слоем сухих листьев. У основания рос папоротник.
– Это подставка под 6 гроб, – пояснил король. – Для тех, кто будет похоронен в Аллее Героев.
Отряд продолжил путь, неуловимо напоминая молчаливых плакальщиков, пока не добрался до отрога скалы, нависшего над дорогой, заросшей мхом. Там стоял еще один обелиск, устремленный в небо подобно обвиняющему персту. Рядом находились круглые железные врата, проделанные в скале.
Король Захарий повернулся к своим спутникам с мрачной улыбкой.
– Вы следуете древней тропой, предназначенной только для мертвых членов королевской семьи и тех, кто следит за покойными. Этот вход в замок забыт большинством людей, и по меньшей мере столетие им никто не пользовался. Увы, мертвые оставлены наедине с собой.
Некоторое время Захарий сидел молча, а с отрога стекал ручеек, вливаясь в пруд у подножия.
– Когда я был мальчишкой, моя бабушка, королева Изен, привела меня сюда, чтобы я мог узнать о самых отважных героях Сакоридии. Тогда я страшно перепугался и не буду притворяться, что сейчас совершенно спокоен. Все-таки неприятно побывать в собственной гробнице, пока ты еще жив и полон сил.
Кариган поерзала на спине Кондора. Казалась, ночь полна дурных предзнаменований – обвиняющий перст-обелиск, словно велящий повернуть назад, железные врата со знаком Вестриона на них…
– За этими вратами, – проговорил Захарий, – находится царство мертвых, из которого лишь члены королевской семьи и Клинки могут вернуться в мир. Все остальные, нарушившие покой упокоенных, проведут остатки своих жизней в тусклых коридорах и никогда уже не увидят белый свет.
Конники обменялись обеспокоенными взглядами и начали перешептываться меж собой.
– Однако, – продолжал король, – я вправе изменить правила хотя бы на одну ночь из-за особых обстоятельств, в которых мы оказались. Возможно, такого права у меня не было бы, вторгнись мы в Залы королей и королев, где упокоены правители. Аллея Героев немного более доступна, и здесь вторжение живых легче простить. – Он обвел глазами своих людей, словно проникая им в души взглядом. Кариган стало не по себе. – Здесь мы оставим наших коней.
Конники дружно спешились и собрали связки факелов, предусмотрительно захваченные с собой. Король улыбнулся.
– Оставьте их. Мы идем в гробницу, а не в пещеру.
Солдаты снова зашептались, пожимая плечами. Рори провел руками по вратам и толкнул их в районе знака Вестриона. Створки моментально распахнулись, лишь чуть-чуть царапнув по камню. Из врат пахнуло холодом, землей и камнями.
Воины один за другим проникли в круглый проем – достаточно широкий, чтобы могли войти могильщики с гробом. Коридор оказался длинным и прямым, и хотя сам он не был освещен, в дальнем конце горел свет. Этого вполне хватило, чтобы разглядеть место, в которое они попали.
Как ни странно, коридор оказался сухим, а стены из крапчатого гранита гладкими и не покрытыми трещинами. Хотя в подземном мире было сухо, холод пробрался сквозь теплый плащ Кариган и пронизал ее до костей.
– Вот это мастера, – прошептал маршал кавалерии.
– Позже ничего подобного не было создано в этом королевстве, – подтвердил король Захарий. – Должно быть, эти гробницы выкопали еще до эпохи кмернов.
Коридор привел отряд в довольно большую комнату с низким потолком, освещенную мерцающими лампами. Кариган казалось, что слой земли давит на всех. Самым высоким из солдат приходилось пригибаться, чтобы не стукнуться о потолок. В центре комнаты стояла еще одна опора для гроба, украшенная уже знакомыми символами и надписью на древнесакоридском. Из комнаты вело несколько коридоров, но лишь один был освещен.
Здесь короля ждали пятеро Клинков, одетых в теплые туники и штаны, а также отороченные мехом плащи. При виде Захария телохранители дружно опустились на колени.
– Вставайте, – велел тот. – Какие у вас вести?
Вперед выступила женщина, почтительно склонив голову.
– Я сержант Бриен Квинн, мой лорд, – сказала она. – Клинок Фастион отправил нас сюда, чтобы встретить вас. Ваше присутствие здесь – это большая честь.
Захарий кивнул.
– Где Фастион?
– Он несет стражу у главных врат на случай, если принц Амильтон решит напасть на это место.
– сколько с ним людей?
– Еще десять, мой лорд.
– Прекрасно. Мимо них не пробраться никому.
Бриен засияла от гордости.
– Наш священный долг охранять тех, кто покоится здесь.
– В таком случае в путь. Ведите, сержант.
– Да, мой лорд. – Бриен прищелкнула каблуками и направилась вперед с одним из Клинков, остальные пошли замыкающими, к большому облегчению всех солдат, судя по их лицам. Рори продолжал охранять короля. Хотя встретившие монарха Клинки с радостью отдали бы жизнь за короля, их долг – охранять мертвых. О живых заботятся другие.
Путники прошли еще одним коридором, на сей раз квадратным в сечении. Его освещали лампы, установленные в нишах. Стены украшали красочные фрески, изображающие сцены битв и портреты героев. Закованные в доспехи рыцари мчались в бой на могучих конях, а на концах копий воителей развевались флажки. Другие, облаченные в кольчуги, отражали натиск врагов мечами. Прочие стояли в сторонке, сложив пальцы полумесяцем.
– Эти стены могли бы поведать нам не одну историю, – проговорил маршал Мартел. Он поудобнее перехватил шлем, который держал под мышкой. – Не удивлюсь, если они хранят больше знаний, нежели вся библиотека Селиума.
Напоминание о школе, из которой девушка сбежала, кольнуло Кариган в сердце будто острый нож. Казалось, ее учеба в Селиуме осталась в какой-то другой, невозможно далекой, жизни. Что ни говори, она действительно чувствовала себя другим человеком, совсем не похожим на школьницу, сбежавшую из-за какой-то полузабытой ерунды.
Путники прошли в следующий чертог, просторный и широкий, но со столь же низким потолком, поддерживаемым множеством квадратных гранитных колонн. В комнате рядами стояли каменные плиты. И все они были пусты.
– Кажется, в гробнице давным-давно никого не хоронили, – проговорил маршал Мартел.
Король Захарий услышал эти слова и заметил:
– У нас очень долго царил мир. И героев родилось немного.
Они прошли в следующую комнату, как две капли воды похожую на предыдущую, и еще одну. Каждая была ярко освещена и совсем не напоминала темную, полную теней гробницу, явившуюся Кариган во сне. Каменный пол оставался отполированным, паутину явно снимали заботливой рукой, под ногами не клубилась пыль. Хотя воздух был холодным, он оставался свежим и не пах разложением или старыми костями. Заброшенная часть замка, по которой девушка пробиралась вместе с Фастионом, выглядела куда мрачнее и больше напоминала склеп.
И все же Кариган испытывала смутное беспокойство. Ей казалось, будто недобрый взгляд наблюдает за ними. Порой краем глаза она замечала движение в углу, однако стоило посмотреть туда, и неясные тени пропадали. Создавалось впечатление, словно кто-то перебегает от одной могильной плиты к другой. Однако, кроме Кариган, никто этого не замечал, и девушка решила пока что придержать язык. Усталость играет странные шутки с людьми, особенно если они находятся в гробнице, освещенной мерцающими лампами.
Следующая комната не была пуста. Под льняными покровами лежали фигуры усопших, которые напоминали заснувших спокойным сном. Другие покоились в сверкающих доспехах, у их ног лежало оружие. Третьих поместили в саркофаги с портретами на крышках.
В последующих комнатах были заполнены все плиты. Перед глазами путников открывался ряд за рядом укрытых покровами мертвецов. Кариган старалась смотреть на спину маршала Мартела или на пол. Почему-то общаться с душами покойных было проще, чем идти среди давно забытых останков. Девушка чувствовала себя очень маленькой, а также пугающе уязвимой и смертной.
Дорога постепенно поднималась вверх. Казалось, воины прошли много миль.
– Да, в Сакоридии было немало героев, – заметил маршал. В отличие от Кариган он с любопытством смотрел по сторонам.
– Бесконечные битвы, – проговорил король Захарий. – Некоторые лежат здесь со времен Долгой войны или даже дольше. – Он улыбнулся спутникам. – Немногие знают, какое величие заложено в основе города Сакор.
– Вот и хорошо, – сказал Мартел.
Кариган бросила взгляд искоса и заметила кости, лежащие под странными углами под одним из покровов. Под другим виднелось нечто, походившее на мешок.
Король помолчал, а потом прошептал что-то Бриен.
– Да, – подтвердила та и указала в дальний угол.
Король Захарий повернулся к Кариган и поманил ее за собой. Потом монарх пошел между плитами в указанном Бриен направлении. Кариган заколебалась – уж очень ей не хотелось идти среди иссеченных, жалких останков. Наконец, сжав зубы, она двинулась за королем, обходя надгробия стороной и устремив глаза на пол.
В дальнем углу король остановился у плиты и взглянул на лежащего на ней. Это оказалась обернутая льняными свивальниками фигура, укрытая саваном. От бедер до кончиков ног ее задрапировали сине-зеленой клетчатой тканью. Голова была плотно замотана в лен, на месте глаз виднелись впадины. На стене за плитой с останками были видны огромный двуручный меч, боевой топор и сабля. На потолке над телом изобразили женщину верхом на огромном сером скакуне. На плечи у нее была накинута все та же клетчатая ткань, а в руках красовались сабля и щит с гербом – золотой крылатый конь на зеленом поле.
Кариган почувствовала тепло на груди – там, где была приколота брошь. Девушка коснулась ее. Украшение нагрелось и будто бы пело – неслышно, но так, что звуки отдавались в теле владелицы.
– Первая Всадница, – проговорил король Захарий. – Она была великим героем Долгой войны. Я знаю, что прошло много времени, и слава Зеленых Всадников померкла, немногие помнят об их истинном величии. И все-таки они происходят из славного рода.
У Кариган закружилась голова. Казалось, стены еще сильнее сдвинулись и начали давить на нее. В ушах зазвучал цокот копыт. Она хотела броситься прочь… она…
– Этой ночью мне скорее всего понадобится мой кинжал, – тем временем сказал король, разминая здоровую кисть. – Мне повезло, что громиты сломали левую, а не правую руку.
– Я… э-э-э… – начала Кариган, удивляясь, почему он попросил клинок именно сейчас. Девушка сняла перевязь через голову и протянула владельцу.
– Думаю, Первая Всадница не обидится, если ты позаимствуешь один из ее мечей, – заявил король.
– Я не могу! – отрезала Кариган, удивленно вздохнув.
– Почему? Ей он не нужен, а тебе понадобится.
– Я… я… – Девушка пятилась, пока не уперлась спиной в очередную страшную плиту. Она содрогнулась всем телом, будто покойник ущипнул ее.
– А я не хочу, чтобы ты выходила наверх невооруженной, – проговорил король. – Возьми меч.
Кариган заложила за ухо прядь волос.
– Я… – Увы, на лице короля читалась решимость. – Ну ладно.
Девушка обошла плиту и остановилась перед оружием. Большой меч был ростом с нее. Должно быть, Первая Всадница была высокой и могучей женщиной. Кариган потянулась к сабле.
В голове еще сильней застучали копыта, словно призывая ее взять реликвию. Брошь продолжала петь. Пальцы девушки сомкнулись на рукояти. Сабля легко снялась со стены и удобно легла в ладонь. Стук копыт смолк, брошь утихла. Кариган вздохнула с облегчением.
Неожиданно из-за одной плиты поднялся клубок бело-серого тряпья, напоминающий ожившего мертвеца, и бросился на девушку. Она и нападающий повалились на гранитный пол и покатились по нему. Существо пыталось выхватить саблю из рук Кариган. Девушка была так потрясена, что выпустила ее. Куча тряпья заковыляла прочь, а затем свернулась клубком у ног короля, прижимая к себе оружие.
Рори и Бриен оказались рядом с ним через мгновение.
– С тобой все в порядке? – спросил король у Кариган, протягивая ей руку и помогая подняться.
От удара у девушки перехватило дыхание, бок снова налился болью, однако сильнее всего было чувство удивления. Кариган молча кивнула, с любопытством глядя на напавшее на нее существо.
Бриен уперла руки в боки, сурово глядя в ту же сторону.
– Эджмон! – проговорила она.
Клубок задрожал при звуке ее голоса, и воительница раздраженно возвела глаза к потолку.
– Вложи меч в ножны, – велела она Рори.
Тот повиновался без лишних вопросов. Женщина снова повернулась к клубку.
– Эджмон, не вставай на пути у короля.
Тот пошевелился и заскулил с новой силой.
– Нервный, как путаный заяц, – заметил Рори.
– Это могильщик, – пояснила Бриен. – Живые их пугают.
– Да, да, – выло существо.
– Встань, Эджмон, – приказал король.
Дрожащий комок поднялся и превратился в старика с длинными седыми волосами и страшно бледным лицом, совсем не покрытым морщинами. Его одежда вовсе не была старой и изношенной, но отличалась приглушенными, будто пыльными тонами, похожими на пелены, в которые оборачивают мертвых. Он жадно прижимал к груди саблю, поправляя очки на кончике носа.
– Не бойся нас, – проговорил король Захарий.
– Какая честь, – пискнул человек, – какая честь видеть вас, великий король, и ваших Черных Щитов. Но здесь, есть другие. Эти синие, эта зеленая. Им не следует находиться в обители великих людей. Их цветам здесь не место, если только они сами не герои. Если они не мертвы.
– Я разрешил им присутствовать, – сказал король. – И среди них есть герои, достойные этих аллей.
– Но они живы, – в отчаянии заявил человек. – Они дышат. Они оскорбляют мертвых.
Захарий положил руку на плечо могильщика.
– У меня есть право привести их сюда. Я не нарушил никаких запретов.
– Они должны остаться и служить мертвым. И никогда не видеть света солнца.
– Нет, – возразил король. – Они пришли со мной. Все они защищают меня. Все они защищают гробницы.
– Как скажете, мой господин. Как скажете. – Эджмон снова поправил очки, глядя на своего повелителя в полном отчаянии. – Но эта, – он указал на Кариган, – коснулась сабли великой Амбриоде. Она должна остаться здесь навеки.
– Нет, – снова возразил король. – Ты должен вернуть ей саблю, и она тоже уйдет со мной. Обещаю, что оружие будет возвращено. И не думаю, что Первая Всадница станет возражать.
– Не знаю, не знаю. – Эджмон покачал головой и на его лице отражался все больший ужас.
– Отдай ей саблю, – рявкнула Бриен.
Эджмон вздрогнул всем телом и сунул саблю Кариган. Та поспешно взяла ее и отступила на шаг.
Обитатель гробниц окинул ее пристальным взглядом с головы до пят, будто решая, достойна она или недостойна.
– Все равно ее уже коснулись мертвые, – заявил он наконец. – Пожалуй, я не против.
Эти слова прозвучали приговором, и по спине у девушки побежали мурашки.
Эджмон повернулся к королю.
– Человек-птица будет недоволен.
– Вестрион поймет, – возразил король Захарий. Он бросил взгляд на Бриен. – Впрочем, обсуждать это нам некогда.
– Я поняла, мой лорд. – Воительница подхватила Эджмона за руку и оттащила в сторону. – Ты должен вернуться к своим обязанностям. Ты меня понял?
– Да, да. – Могильщик замахал рукой и заковылял прочь по коридору. – Я полирую доспехи великого Хетта. Да, да. Хетт Железная Рука. Я полирую его доспехи.
Бриен вздохнула.
– Простите, мой лорд, но он глава всех могильщиков и чувствует свою ответственность за вторжение живых.
– Знаю, – отозвался Захарий. – Полагаю, что остальные слишком робки, чтобы показаться нам.
– Да, – улыбнулась женщина. – Некоторые даже боятся с нами разговаривать.
– А сколько их здесь? – спросила Кариган, с отвращением думая, как можно жить в этой огромной могиле.
– Может, пятьдесят, может, сто. Сложно сказать, потому что они таятся от нас. Есть семьи, которые живут здесь из поколения в поколение. Время от времени мы пытаемся переселять их наверх, но они часто не могут освоиться там. Ведь это идет вразрез со всем, что они слышали о «тех, кто не увидит белый свет».
– А где они живут? – спросила Кариган, поморщившись.
– Не слишком далеко от мертвых, в собственных комнатах. Так они привыкли. И так было всегда.
– Ну что, пойдем? – предложил король Захарий. – Полагаю, Берилл и капитан Мэпстоун уже проникли за городские стены. Им не поздоровиться, если мы опоздаем.
Гнев Клинка
– Помни, старик, – проговорила Берилл. – Я буду держать кинжал приставленным к твоей спине. Одно слово, одно только слово, и я не побоюсь воткнуть его.
Мирвелл сидел, сгорбившись, в седле, до крайности усталый и замерзший под покровом ночи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50