Я отлично отдаю себе отдаю отчет в том, что только благодаря вашим усилиям удалось предотвратить страшную катастрофу.
Мейсон ответил неопределенным покашливанием. Бурк поднялся во весь рост, одернул жилет и выдвинул подбородок вперед.
– Когда человек посвящает жизнь обществу, – начал он своим трубным голосом, – то конечно он приобретает себе врагов, которые для достижения своих низменных целей не останавливаются ни перед какой подлостью. В таком положении малейшее уклонение от строжайших норм раздувается прессой и представляется в неверном свете. Я всегда старался служить обществу, как только…
Мейсон вскочил так резко, что вращающееся кресло поехало назад и ударилось в стену.
– Придержите ваше красноречие для других, у меня нет желания все это выслушивать. Что касается меня, то Ева Белтер заплатит мне еще пять тысяч. Я намерен подсказать ей, чтобы половиной этой суммы она обременила вас.
Бурк даже отступил перед мрачной страстностью Мейсона.
– Но, мистер Мейсон, ведь вы не мой адвокат. Вы представляли исключительно миссис Белтер. Правда, подозрение в убийстве оказалось фальшивым, но могло иметь для нее плачевные результаты. Я был замешан в это случайно, как ее приятель.
– Поэтому я вам сообщаю только о том, какой совет я намерен дать своей клиентке. Не забывайте, что она теперь является владельцем «Пикантных Известий» и от нее зависит, что в газете появится, а что нет. Не буду вас дольше задерживать.
Бурк глубоко вздохнул, хотел что-то сказать, но передумал. Протянул было руку, но опустил ее, заметив блеск в глазах Мейсона.
– Да, я понимаю, господин адвокат. Благодарю вас. Я заскочил только для того, чтобы выразить вам свою признательность.
– Пустяки, не о чем говорить. Вы можете выйти в эти двери, прямо в коридор.
Он стоял за столом, глядя как спина Бурка исчезает дверях. Дверь давно уже закрылась, а он все еще стоял, мрачно глядя на нее.
Через минуту тихо открылась дверь приемной и на пороге остановилась Делла. Догадавшись, что Мейсон ее не видит, что он вообще не заметил, как она вошла, она бесшумно подошла по ковру и, со слезами на глазах, положила ему руки на плечи.
– Извини, шеф. Мне так стыдно.
Он вздрогнул при звуке ее голоса, повернулся и взглянул сверху в ее влажные глаза. Несколько секунд они молча смотрели друг на друга. Делла сжала пальцы на его плечах, как будто судорожно цеплялась за что-то, что вырывалось из ее рук.
– Я должна была больше верить тебе, шеф. Я прочитала сегодня все в газете и мне стало так глупо…
Он обнял ее, прижал к себе. Прижал свои губы к ее губам.
– Забудь об этом, Делла – сказал он с нежностью.
– Почему ты мне не объяснил? – спросила она сдавленным голосом.
– Это не имело значения, – медленно ответил он, старательно подбирая слова. – Больно было уже то, что я должен был объяснять.
– Уже никогда, никогда, пока живу, никогда больше не буду в тебе сомневаться.
В дверях раздалось тихое покашливание. Незамеченная, из первой комнаты вошла Ева Белтер.
– Извините, если мешаю, – сказала она ледяным голосом. – Я хочу обязательно поговорить с мистером Мейсоном.
Делла, с пылающими щеками, отскочила от Мейсона. Она смерила Еву Белтер взглядом, который уже не излучал нежность, а метал молнии. Мейсон смотрел спокойно, в его поведении не было ни малейшей неловкости.
– Входите и садитесь, миссис Белтер.
– Вы могли бы стереть помаду с губ, – ядовито ответила она.
Мейсон не отвел взгляда.
– Эта помада может остаться. Что вы хотите?
Глаза у нее смягчились, она сделала шаг в его сторону.
– Я хотела вам сказать, что неверно о вас думала и как много для меня значит…
Мейсон повернулся к Делле.
– Открой ящики с папками.
Секретарша посмотрела на него ничего не понимающим взглядом. Мейсон показал пальцем на стальной шкаф.
– Открой пару ящиков, – повторил он.
Делла открыла один за другим несколько ящиков с картонными папками, полными бумаг.
– Вы видите? – спросил он.
Ева Белтер посмотрела на него, сморщила лоб и покивала головой.
– Каждая из этих папок это одно дело, а шкафчик полон. Это все дела, которые я вел, большей частью об убийствах. Когда ваше дело будет закончено, мы сделаем для него такую же папку, вероятно такой же самой толщины. Делла Стрит снабдит ее очередным номером и, если когда-нибудь я захочу заглянуть в акты, то назову очередной номер, а она достанет папку.
Ева Белтер слушала, сморщив лоб.
– Зачем вы мне это говорите?
Делла задвинула ящики и направилась к двери. Она тихо закрыла ее за собой. Мейсон спокойно посмотрел на Еву Белтер.
– Я показываю только ваше место в моей практике, миссис Белтер. Вы – клиентка и ничего больше. У меня в картотеке уже сотни таких дел, будут еще сотни. Вы заплатили мне аванс, заплатите мне еще пять тысяч долларов гонорара. Если вы послушаетесь моего совета, то половину этой суммы вы получите от Гаррисона Бурка.
У Евы Белтер задрожали губы.
– Я хотела вас поблагодарить. Поверьте мне, что на этот раз это откровенно, от чистого сердца. Я играла перед вами, но на этот раз я не притворяюсь. Я так глубоко вам благодарна, что готова была бы сделать для вас все. Вы чудесный. Я прихожу сказать вам это, а вы меня принимаете так, как будто я… я…
На этот раз в ее глазах блестели настоящие слезы.
– Еще осталось много дел, – ответил Мейсон. – Если мы хотим отменить завещание, мы должны сделать так, чтобы Карла Гриффина приговорили за предумышленное убийство. С этого момента вы будете держаться в тени, что не означает, что вы не будете бороться. Гриффин не распоряжается никакими деньгами, кроме денег вашего мужа. От нас будет зависеть, чтобы он не получил и цента. Это только часть дел, которые нужно провести. Напоминаю вам об этом, чтобы вам не показалось, будто вы можете уже обойтись без меня.
– Ничего такого я не говорила, – бросила она запальчиво. – Это мне даже в голову не пришло.
– Тем лучше. Я только напоминаю.
Раздался стук в двери.
– Да? – крикнул Мейсон.
В кабинет вошла Делла Стрит.
– Ты можешь принять новое дело, шеф? – спросила она с заботой в голосе, заглядывая в его покрасневшие глаза. Еву Белтер она словно не видела.
– Какое дело? – спросил Мейсон, поведя плечами, словно желая стряхнуть усталость.
– Не знаю. Пришла какая-то девушка. Элегантно одетая, красивая, наверное из хорошего дома. У нее какие-то неприятности, но она не хочет говорить никаких подробностей.
– И ведет себя как оскорбленная королева? – улыбнулся Мейсон.
– Откуда я знаю? Она больше похожа на затравленную жертву.
– Это значит, что она тебе нравится, Делла, – усмехнулся Мейсон. – Иначе бы ты сказала, что она ведет себя как оскорбленная королева. Что тебе говорит интуиция, Делла? Твои предчувствия обычно оправдываются. Взять хотя бы нашу последнюю клиентку.
Делла бросила взгляд на Еву Белтер и быстро отвела глаза.
– Та девушка полностью выгорела внутри, сердитая. Несмотря на это, по ней чувствуется класс. Даже очень чувствуется. Она как бы… Откуда я знаю. Может быть, шеф, она все-таки ведет себя, как оскорбленная королева.
Мейсон глубоко вздохнул. Гнев медленно исчезал из его глаз. В них появились задумчивость и любопытство. Он поднял руку к губам, вытер помаду и улыбнулся Делле.
– Я приму ее, как только выйдет миссис Белтер. А это, – закончил он, – случится через минуту.
Notes
1 автомобиль соткрытым верхом
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20
Мейсон ответил неопределенным покашливанием. Бурк поднялся во весь рост, одернул жилет и выдвинул подбородок вперед.
– Когда человек посвящает жизнь обществу, – начал он своим трубным голосом, – то конечно он приобретает себе врагов, которые для достижения своих низменных целей не останавливаются ни перед какой подлостью. В таком положении малейшее уклонение от строжайших норм раздувается прессой и представляется в неверном свете. Я всегда старался служить обществу, как только…
Мейсон вскочил так резко, что вращающееся кресло поехало назад и ударилось в стену.
– Придержите ваше красноречие для других, у меня нет желания все это выслушивать. Что касается меня, то Ева Белтер заплатит мне еще пять тысяч. Я намерен подсказать ей, чтобы половиной этой суммы она обременила вас.
Бурк даже отступил перед мрачной страстностью Мейсона.
– Но, мистер Мейсон, ведь вы не мой адвокат. Вы представляли исключительно миссис Белтер. Правда, подозрение в убийстве оказалось фальшивым, но могло иметь для нее плачевные результаты. Я был замешан в это случайно, как ее приятель.
– Поэтому я вам сообщаю только о том, какой совет я намерен дать своей клиентке. Не забывайте, что она теперь является владельцем «Пикантных Известий» и от нее зависит, что в газете появится, а что нет. Не буду вас дольше задерживать.
Бурк глубоко вздохнул, хотел что-то сказать, но передумал. Протянул было руку, но опустил ее, заметив блеск в глазах Мейсона.
– Да, я понимаю, господин адвокат. Благодарю вас. Я заскочил только для того, чтобы выразить вам свою признательность.
– Пустяки, не о чем говорить. Вы можете выйти в эти двери, прямо в коридор.
Он стоял за столом, глядя как спина Бурка исчезает дверях. Дверь давно уже закрылась, а он все еще стоял, мрачно глядя на нее.
Через минуту тихо открылась дверь приемной и на пороге остановилась Делла. Догадавшись, что Мейсон ее не видит, что он вообще не заметил, как она вошла, она бесшумно подошла по ковру и, со слезами на глазах, положила ему руки на плечи.
– Извини, шеф. Мне так стыдно.
Он вздрогнул при звуке ее голоса, повернулся и взглянул сверху в ее влажные глаза. Несколько секунд они молча смотрели друг на друга. Делла сжала пальцы на его плечах, как будто судорожно цеплялась за что-то, что вырывалось из ее рук.
– Я должна была больше верить тебе, шеф. Я прочитала сегодня все в газете и мне стало так глупо…
Он обнял ее, прижал к себе. Прижал свои губы к ее губам.
– Забудь об этом, Делла – сказал он с нежностью.
– Почему ты мне не объяснил? – спросила она сдавленным голосом.
– Это не имело значения, – медленно ответил он, старательно подбирая слова. – Больно было уже то, что я должен был объяснять.
– Уже никогда, никогда, пока живу, никогда больше не буду в тебе сомневаться.
В дверях раздалось тихое покашливание. Незамеченная, из первой комнаты вошла Ева Белтер.
– Извините, если мешаю, – сказала она ледяным голосом. – Я хочу обязательно поговорить с мистером Мейсоном.
Делла, с пылающими щеками, отскочила от Мейсона. Она смерила Еву Белтер взглядом, который уже не излучал нежность, а метал молнии. Мейсон смотрел спокойно, в его поведении не было ни малейшей неловкости.
– Входите и садитесь, миссис Белтер.
– Вы могли бы стереть помаду с губ, – ядовито ответила она.
Мейсон не отвел взгляда.
– Эта помада может остаться. Что вы хотите?
Глаза у нее смягчились, она сделала шаг в его сторону.
– Я хотела вам сказать, что неверно о вас думала и как много для меня значит…
Мейсон повернулся к Делле.
– Открой ящики с папками.
Секретарша посмотрела на него ничего не понимающим взглядом. Мейсон показал пальцем на стальной шкаф.
– Открой пару ящиков, – повторил он.
Делла открыла один за другим несколько ящиков с картонными папками, полными бумаг.
– Вы видите? – спросил он.
Ева Белтер посмотрела на него, сморщила лоб и покивала головой.
– Каждая из этих папок это одно дело, а шкафчик полон. Это все дела, которые я вел, большей частью об убийствах. Когда ваше дело будет закончено, мы сделаем для него такую же папку, вероятно такой же самой толщины. Делла Стрит снабдит ее очередным номером и, если когда-нибудь я захочу заглянуть в акты, то назову очередной номер, а она достанет папку.
Ева Белтер слушала, сморщив лоб.
– Зачем вы мне это говорите?
Делла задвинула ящики и направилась к двери. Она тихо закрыла ее за собой. Мейсон спокойно посмотрел на Еву Белтер.
– Я показываю только ваше место в моей практике, миссис Белтер. Вы – клиентка и ничего больше. У меня в картотеке уже сотни таких дел, будут еще сотни. Вы заплатили мне аванс, заплатите мне еще пять тысяч долларов гонорара. Если вы послушаетесь моего совета, то половину этой суммы вы получите от Гаррисона Бурка.
У Евы Белтер задрожали губы.
– Я хотела вас поблагодарить. Поверьте мне, что на этот раз это откровенно, от чистого сердца. Я играла перед вами, но на этот раз я не притворяюсь. Я так глубоко вам благодарна, что готова была бы сделать для вас все. Вы чудесный. Я прихожу сказать вам это, а вы меня принимаете так, как будто я… я…
На этот раз в ее глазах блестели настоящие слезы.
– Еще осталось много дел, – ответил Мейсон. – Если мы хотим отменить завещание, мы должны сделать так, чтобы Карла Гриффина приговорили за предумышленное убийство. С этого момента вы будете держаться в тени, что не означает, что вы не будете бороться. Гриффин не распоряжается никакими деньгами, кроме денег вашего мужа. От нас будет зависеть, чтобы он не получил и цента. Это только часть дел, которые нужно провести. Напоминаю вам об этом, чтобы вам не показалось, будто вы можете уже обойтись без меня.
– Ничего такого я не говорила, – бросила она запальчиво. – Это мне даже в голову не пришло.
– Тем лучше. Я только напоминаю.
Раздался стук в двери.
– Да? – крикнул Мейсон.
В кабинет вошла Делла Стрит.
– Ты можешь принять новое дело, шеф? – спросила она с заботой в голосе, заглядывая в его покрасневшие глаза. Еву Белтер она словно не видела.
– Какое дело? – спросил Мейсон, поведя плечами, словно желая стряхнуть усталость.
– Не знаю. Пришла какая-то девушка. Элегантно одетая, красивая, наверное из хорошего дома. У нее какие-то неприятности, но она не хочет говорить никаких подробностей.
– И ведет себя как оскорбленная королева? – улыбнулся Мейсон.
– Откуда я знаю? Она больше похожа на затравленную жертву.
– Это значит, что она тебе нравится, Делла, – усмехнулся Мейсон. – Иначе бы ты сказала, что она ведет себя как оскорбленная королева. Что тебе говорит интуиция, Делла? Твои предчувствия обычно оправдываются. Взять хотя бы нашу последнюю клиентку.
Делла бросила взгляд на Еву Белтер и быстро отвела глаза.
– Та девушка полностью выгорела внутри, сердитая. Несмотря на это, по ней чувствуется класс. Даже очень чувствуется. Она как бы… Откуда я знаю. Может быть, шеф, она все-таки ведет себя, как оскорбленная королева.
Мейсон глубоко вздохнул. Гнев медленно исчезал из его глаз. В них появились задумчивость и любопытство. Он поднял руку к губам, вытер помаду и улыбнулся Делле.
– Я приму ее, как только выйдет миссис Белтер. А это, – закончил он, – случится через минуту.
Notes
1 автомобиль соткрытым верхом
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20