Да, сэр. Заметил.
– Что за следы?
– Следы автомобильных шин.
– Вы можете описать их?
– Я сделал с них снимки, сэр.
– Эти фотографии сейчас у вас?
– Вот они, сэр.
Свидетель выложил фотографии с отпечатками шин.
– А теперь, господа, прошу обратить внимание на этот снимок. Что вы можете сказать о нем, Неффс?
– На нем видно, что автомобиль был здесь после дождя. То есть следы были оставлены в момент совершения преступления. Потом грязь запеклась на солнце.
– А так как на этом месте машина делала поворот, то остались следы всех четырех колес?
– Да, сэр.
– Вы знаете, когда последний раз был дождь?
– Да, сэр. Вечером восьмого и утром девятого.
– То есть в понедельник под ночь и во вторник рано утром?
– Да, сэр. Во вторник часа в четыре утра.
– А какое было состояние почвы, когда вы в сопровождении миссис Фэррел и обвиняемого были на месте убийства?
– Тогда земля была вся сухая.
– Были ли еще какие-нибудь следы машин вокруг дома, кроме тех, что изображены на этом снимке?
– Да, сэр. Были и другие. Но эти сохранились лучше всего.
– Значит, эти следы сохранились лучше всего потому, что были оставлены после дождя?
– Да, сэр. Я бы сказал, в течение двадцати четырех часов после окончания дождя.
– И потому они четко сохранили рисунок протекторов всех четырех колес?
– Да, сэр.
– Скажите, у вас была возможность осмотреть автомобиль обвиняемого?
– Да, сэр. Я осмотрел его.
– Когда?
– Двенадцатого числа, во второй половине дня.
– И что вы обнаружили?
– Я заготовил пластичную массу, с помощью которой снимают отпечатки протектора. По этой массе я проехал на его машине, выполнив поворот. После этого я сделал снимок оставленных следов.
– И что же вы обнаружили? Я полагаю, что в этом вопросе вы можете считаться экспертом?
– Следы абсолютно идентичные. В этом сомнений быть не может.
– Снимки у вас есть?
– Да, сэр.
Все углубились в рассмотрение снимков. Было видно, что на судью Китли идентичность отпечатков произвела большое впечатление.
– Теперь вы можете задавать вопросы свидетелю, – обратился Бергер к Мейсону.
Мейсон указал на вырезанный кусок стекла.
– Вы собственноручно вырезали его?
– Да, сэр.
– И теперь он в том же состоянии, что и раньше, когда был частью оконного стекла?
– Да, сэр. За исключением того, что я его вырезал. На нем по краям остались следы стеклореза.
– Это я понимаю. Я говорю лишь об отверстии и расходящихся от него трещинах.
– Да, сэр.
– Эти трещины идут всего на два-три дюйма. Так это обычно и бывает?
– Да, сэр.
– Вы можете сказать, какая сторона стекла была наружной, а какая обращенная к спальне?
Свидетель улыбнулся и мотнул головой.
– Нет, сэр, не могу.
– Вам не показалось, что это стоило отметить, когда вы вырезали стекло?
– Нет, сэр. Ведь обе стороны одинаковы.
– Но одна из них наружная, а другая внутренняя.
– Вряд ли Суду необходимо это знать, – вмешался Гамильтон Бергер. Какая разница между двумя сторонами стекла? Никакой!
– Ну, а что сталось с оставшейся частью стекла? – спросил Мейсон.
– Его забрали в лабораторию для экспериментов, – ответил Бергер.
– Каких экспериментов?
– Сквозь него стреляли пулей тридцать восьмого калибра, – пояснил Бергер. – Измеряли диаметр отверстия. И, мне кажется, свидетелю известно об этом.
– Это верно? – спросил Мейсон свидетеля.
– Да, сэр.
– Кстати, – торжествующе сообщил Бергер, – размеры отверстий, полученные во время опыта, в точности совпали с размерами отверстия, оставленного пулей, поразившей Фэррела.
– И вы что, собираетесь и их представить как вещественное доказательство? – спросил Мейсон.
– Я не вижу причин для этого, – заявил Бергер. – После проведения испытаний стекло разбито. Но остались фотографии и осколки стекла. Мне кажется, свидетель может пояснить это.
– Да, сэр, – начал Неффс. – Стекло мы не стали сохранять. Отверстия оказались слишком близко к краю стекла. Когда попытались вырезать кусок стекла, оно треснуло и раскололось.
– Все. У меня больше нет вопросов, – сказал Мейсон.
Бергер, несколько удивленный непродолжительностью перекрестного допроса, вызвал следующего свидетеля – специалиста по дактилоскопии.
Свидетель показал, что он обнаружил в доме обвиняемого отпечатки пальцев Лоррейн Фэррел, Джона Рэйса Эдисона и, кроме того, отпечатки пальцев двух неизвестных лиц. По его мнению – женщин.
Следующим свидетелем обвинения был Фрэнк Парма – еще один помощник шерифа.
– Вы прибыли в загородный дом Фэррела утром двенадцатого? – спросил Бергер.
– Да, сэр.
– В какое время?
– Примерно в час.
– Вы вели специальное расследование?
– Да, сэр.
– И что вы обнаружили?
– "Смит и Вессон" тридцать восьмого калибра, номер шестьсот сорок восемь ноль пять.
– Где вы нашли его?
– Если можно, я покажу на карте. Вот здесь. Примерно в восьмидесяти пяти футах от дома. Прямо напротив окна комнаты, где нашли труп. Револьвер лежал под камнем в русле высохшего ручья.
– У вас сохранились фотографии этого места?
– Да, сэр. У меня также есть снимок булыжника, о который ударился револьвер, когда его, видимо, выбросили из...
– Не следует утверждать, что «его, видимо, выбросили», говорите, что вы точно установили, – сказал Бергер.
– Да, сэр. На револьвере остались отметины от удара о булыжник, что находился примерно в двух футах от него. На камне остались следы краски и волокна дерева. У револьвера была деревянная ручка. Кусочек этой деревянной рукоятки откололся при ударе.
– На револьвере нашли какие-нибудь отпечатки пальцев?
– Никаких, сэр.
– Совсем никаких?
– Нет, сэр. Оружие было тщательно протерто.
Гамильтон Бергер открыл небольшой саквояж и извлек из него револьвер.
– Этот револьвер?
– Он самый, сэр, – узнал оружие свидетель.
– Вы не установили личность владельца оружия?
– Да, сэр. Установлено, что примерно семь месяцев назад его приобрел Джон Рэйс Эдисон.
– Вы предъявили оружие обвиняемому?
– Да, сэр.
– И что он сказал?
– Обвиняемый опознал револьвер и заявил, что он дал этот револьвер Эдгару Фэррелу, когда тот собирался в отпуск на рыбалку.
– Что вы можете сказать о патронах?
– Их не было. Барабан был пуст.
– В каком состоянии был ствол?
– В стволе остались следы пороха.
– Перекрестный допрос, пожалуйста, – обратился Бергер к Мейсону.
– У меня нет вопросов, – ответил адвокат.
– Пригласите доктора Паркера К. Лоретто, – сказал Бергер.
Доктор Лоретто, занявший свидетельское место, назвался врачом-патологоанатомом, и заявил, что по просьбе полиции он произвел вскрытие трупа Эдгара Э.Фэррела.
– Что было причиной смерти? – спросил Бергер.
– Пулевое ранение. Пуля вошла в левую часть черепной коробки, немного позади уха, и застряла в лобной кости.
– Значит, пуля проникла в мозг?
– Да. Она вызвала сильнейшее повреждение тканей мозга и внутреннее кровотечение в черепной коробке.
– И рана была причиной смерти?
– Да, сэр.
– Сколько, по-вашему, может прожить человек, получивший такую рану?
– Ничтожно мало. Потеря создания и смерть наступают практически в течение нескольких секунд.
– Получив такую рану, человек уже не может двигаться?
– Нет, не может. Правда, падая, человек меняет положение тела. Но эти движения не обязательны.
– Вы нашли пулю?
– Да, сэр, нашел.
– В каком состоянии она была?
– Сплюснута на конце, но в основном не повреждена.
– То есть?
– Я хочу сказать, что она в основном сохранила свою цилиндрическую форму и отметины, которые остаются на пуле после выстрела, даже если пуля никуда не попала.
– Вы как-нибудь пометили найденную пулю?
– Да, сэр.
– Как?
– Я выцарапал на ней свои инициалы.
– Я покажу вам пулю и прошу вас ответить, та ли это пуля, о которой вы говорили.
Бергер театральным жестом открыл небольшой запечатанный конверт и вытряхнул на ладонь кусочек свинца.
Доктор Лоретто поднес пулю к глазам, внимательно разглядывая ее.
– Да, это та самая пуля, – сказал он.
– Что вы с ней сделали, когда нашли ее?
– Я передал пулю Джорджу Малдену из отдела баллистики при шерифе.
– У меня все. У защиты есть вопросы? – повернулся Бергер в сторону адвоката.
– Никаких вопросов, – ответил Мейсон.
– Попросите Джорджа Малдена, – сказал Бергер.
Джордж Малден был невысоким коренастым мужчиной лет пятидесяти, выглядел солидно, говорил сухим хрипловатым голосом. Твердым шагом он прошел на свидетельское место, принес присягу и взглянул на Гамильтона Бергера.
– Ваше основное занятие?
– Я помощник шерифа, сэр.
– Давно вы на этом посту?
– Двадцать три года, сэр.
– За это время вы специализировались в какой-либо отрасли криминалистики?
– Да, сэр. В баллистике и в дактилоскопии.
– Насколько вы изучили баллистику?
– Я прочел большую часть стандартных учебников. Посещал лекции в школе полиции. Четырнадцать лет практической работы.
– Я прошу вас осмотреть пулю, которую доктор Лоретто только что идентифицировал, как вызвавшую сметь Эдгара Фэррела. Вы до этого видели ее?
– Да, сэр.
– Что это за пуля?
– Свинцовая пуля тридцать восьмого калибра, производство компании «Петерс». Выстрел сделан из револьвера тридцать восьмого калибра.
– Я прошу вас обратить внимание на отметины на пуле и ответить, что они означают.
– Это следы нарезки ствола, из которого была выпущена пуля.
– Есть ли возможность установить по ним, из какого оружия был произведен выстрел?
– Да, сэр.
– Пожалуйста, поясните это Суду.
Малден повернулся к судье:
– Каждый ствол имеет некоторые особенности нарезки. Например, число каналов, их формы и размеры. Кроме того, каждый ствол имеет некоторые отличия в отливке металла, которые тоже оставляют свой след на пуле. Эти отметины на пуле столь же индивидуальны, как отпечатки пальцев.
– Вы пытались установить оружие, из которого была выпущена пуля?
– Да, сэр. Я взял «Смит и Вессон», который был представлен как вещественное доказательство, зарядил его пулями «Петерс», полностью идентичными роковой пуле по весу и размерам, и несколько раз выстрелил в тюки с ватой. Затем я нашел пули в тюках и оглядел их под специальным микроскопом. Он состоит из двух отдельных микроскопов, так чтобы объект можно было поместить под любой из них, а затем сравнить получающиеся картины. Естественно, если картины совпадают, то получается одно изображение. Я поместил под микроскоп обе пули. Царапины, микронеровности, следы нарезки – все совпало. Вот фотографии обеих пуль, на них почти невозможно найти отличия.
– У вас есть вопросы? – спросил Бергер Мейсона.
– Да. Вы сказали, мистер Малден, что вы эксперт по дактилоскопии?
– Да, сэр.
– Вы занимались отпечатками пальцев и в следствии по данному делу?
– Да, сэр.
– Вы обнаружили отпечатки пальцев подсудимого?
– Да, сэр.
– И вдовы покойного Лоррейн Фэррел?
– Да, сэр.
– Что-нибудь еще?
– Да, сэр.
– Самого покойного?
– Да, сэр.
– Кроне того, вы обнаружили отпечатки, которые вы приняли за женские. Не так ли?
– Да, сэр, Я думаю, что они принадлежат двум разным женщинам.
– Полагаю, вы приняли меры к тому, чтобы установить, кто же оставил эти отпечатки?
– Да, следовало во всяком случае убедиться, что они не принадлежат полицейским.
– Где теперь эти отпечатки?
– Ваша Честь! Я протестую, – вмешался Бергер. – Если защите так угодно, пусть она наймет частного детектива, чтобы проверить отпечатки.
– Но если эти отпечатки нельзя предъявить для освидетельствования, то этот детектив впустую потратит время, – сказал Мейсон.
– Полиция не может представить защите эти отпечатки, – раздраженно сказал Бергер.
– Почему?
– Потому что вы с их помощью сразу же начнете запутывать дело, пытаясь выгородить клиента.
– Но если полиция располагает такими вещественными доказательствами, то и защита должна располагать ими.
– Вам не даны те полномочия, которыми обладает полиция.
– Вы квалифицировали этого свидетеля как специалиста по отпечаткам пальцев. Я хочу выяснить, насколько полно он провел расследование с целью проверить его компетентность.
– Вы вовсе не хотите проверить его компетентность. Вы добиваетесь совсем иного!
– Пусть так, но я действую в рамках закона.
– Ваша Честь, я протестую. Так нельзя допрашивать свидетеля.
– Суд считает, – заявил судья Китли, – что свидетель дал показания, связанные с баллистикой. Он упомянул о тон, что он специалист по дактилоскопии, но это не имеет отношения к делу. Точно так же, как и мера его компетентности в данной области.
– Я подчиняюсь решению Суда, – сказал Мейсон. – У меня нет больше вопросов к свидетелю.
– Ваш следующий свидетель, – обратился судья к Бергеру.
Бергер взглянул на часы.
– Подходит время перерыва, Ваша Честь.
– Но у нас еще осталось пятнадцать минут, – заявил судья Китли.
– Что же, – ответил Бергер, – вызовите Эрика Хэнсела.
Место свидетеля занял Эрик Хэнсел.
– Вы знакомы с обвиняемым Джоном Эдисоном? – спросил Бергер.
– Да, сэр.
– Вы разговаривали с ним одиннадцатого числа?
– Да, сэр.
– О чем вы говорили?
Хэнсел замялся.
– Отвечайте, – настаивал Бергер, – что это был за разговор?
– Время, место, присутствующие при этом? – сказал Мейсон.
– Где происходил разговор? – спросил Бергер.
– В его кабинете, в универмаге.
– Кто при этом присутствовал?
– Только я и Эдисон.
– Что произошло?
– Я хотел получить кое-какую информацию для передачи другу, который ведет колонку в газете. Я спросил мистера Эдисона о том, как он подобрал во вторник вечером некую девушку и обеспечил ей комнату в отеле. Эдисон посоветовал мне обратиться к его адвокату.
– Он назвал имя адвоката?
– Да, сэр. Имя Перри Мейсона.
– И вы встретились с мистером Мейсоном?
– Да, сэр.
– Когда?
– В тот же день.
– Где?
– В его кабинете.
– И что вам сказал тогда мистер Мейсон?
– Мистер Мейсон заявил мне, что его клиент не желает огласки и дал мне чек на две тысячи долларов, подписанный мистером Эдисоном.
– Вы хотите сказать, что мистер Эдисон дал вам две тысячи долларов за то, чтобы вы умолчали, что он был на некоем участке шоссе во вторник вечером?
– Да, сэр.
Гамильтон Бергер расплылся в самодовольной улыбке и с сарказмом в голосе обратился к Мейсону:
– Задавайте ваши вопросы, если они у вас есть.
Мейсон, будто не замечая иронии Бергера, спросил свидетеля:
– Другими словами, вы пришли к мистеру Эдисону, чтобы шантажировать его, мистер Хэнсел?
– Да, – твердо ответил свидетель. – Если ваш клиент не хотел бы кое-что утаить, он бы не дал двух тысяч за молчание.
– Что он хотел утаить?
– Это вы знаете.
– Я не знаю. Я спрашиваю вас.
– Утаить то, что он прихватил с собой блондиночку и нежно заботился о ней, и то, что он был на том месте во время убийства.
– И за какой же из этих фактов он выложил деньги?
– Наверное, за оба.
– Вы так полагали?
– Да.
– Значит, вы знали об убийстве, когда начинали шантажировать его?
Хэнсел растерялся, не зная как быть.
– Вы знали? – настаивал Мейсон.
– Нет.
– Почему же вы сказали, что полагаете, что он заплатил вам за то, чтобы утаить факт своего нахождения на шоссе в тот вечер, когда произошло убийство?
– Так я думаю теперь.
– Но тогда вы так не думали?
– Нет.
– В то время вы ничего не знали об убийстве?
– Конечно же нет.
– Вы пытались шантажировать его только потому, что он подружился с молодой женщиной?
– Он организовал ей комнату в хорошем отеле.
– Вы договорились со службой окружного прокурора, что вам будет гарантирована безопасность от обвинения в шантаже, если вы выступите свидетелем по этому делу?
– Я не заключал никаких договоров.
– Но вы так поняли ситуацию?
– Ну, я...
–
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18