- Когда-то она находилась именно на этом месте. - Внезапно все стало для него предельно ясно, как будто он всегда это знал. - До того, как её поглотила бездна. До того, как море затопило это место, а потом опять отступило. От крепости не осталось никаких следов, когда в страну пришли фольки и завладели ею. Ничего. Кроме последней башни. Согласно древнему преданию, одной полузабытой легенде, фольки перестроили Аграхуридион, что означает Высокие Стены Мрака…
- Гурик-на-Холмах! - упрямо повторил Ом. - Что же еще?
Когда они добрались до города, солнце находилось уже высоко на небосклоне, такое же бледное, как и в предыдущий день. Ким заметил, что крепость, образующая центр города, несмотря на свои размеры, переполнена. Высокие стены чернели от обилия народа. Дома, которыми в течение веков обросли крепостные стены и которые расползались все дальше и дальше в разные стороны, так же кишмя кишели людьми. Вдобавок ко всему невдалеке был разбит палаточный лагерь, - очевидно, чтобы разгрузить крепость до тех пор, пока не угрожает непосредственная опасность. Одновременно находясь в крепости, все эти люди могли просто затоптать друг друга. В случае нападения город оказывался весьма уязвимым: разросшись в течение столетий, он стал слишком велик, что делало его защиту практически невозможной. Армии темных эльфов даже и без осадных орудий не придется долго возиться с Гуриком-на-Холмах.
В тот миг, когда стражник протрубил полдень, они вошли в крепость и были остановлены недоверчивой стражей.
- Эй, вы, молокососы, дорогу! - ругался старый Ом, которого распирало от сознания собственной значимости. - Перед вами хранитель Эльдерланда, и он должен немедленно попасть к помещику!
Но только после того, как Ким предъявил кольцо, отряд фольков препроводил его через запруженный внутренний двор к резиденции помещика Финка.
Ом распрощался с ними, чтобы разыскать свой отряд. Ким помахал ему вслед, после того как услышал от Ома пожелания всего наилучшего. Он воздержался благодарить его вслух, поскольку это могло бы привести к очередным недоразумениям.
Пока стража пробивала для них с Фабианом дорогу через толпу, Ким вглядывался в несущие на себе печать страданий и забот лица беглецов. Здесь были мужчины, женщины и дети; стар и млад, но у всех из них на лицах был написан страх. Киму трудно было смотреть им в глаза, и тем не менее они должны были прочесть в его взоре силу и уверенность, даже если в душе он и желал сейчас оказаться за тысячи миль отсюда. Ему вдруг показалось, что все их долгое и полное лишений путешествие было лишь прогулкой к другим местам и в иные времена, где все было прекраснее, больше или, по крайней мере, иначе, чем здесь. Теперь же он снова был в реальном мире, и на нем лежала ответственность за своих соплеменников. Он надеялся, что помещик Финк ещё не успел наделать роковых ошибок.
Они прошли мимо школы, переоборудованной под лазарет. Ким взглянул туда через низкие окна, и то, что он увидел, не очень-то подняло его настроение. Народное ополчение заплатило высокую цену за бои, в которых успело принять участие.
Наконец они достигли ратуши, высокого мрачного здания, возвышавшегося над старыми крепостными стенами. Через высокие, стрельчатые окна можно было видеть, что внутри царят оживление и суета. Из комнаты в комнату сновали посыльные. Вся ратуша гудела, как растревоженный улей.
В зале Совета над гипсовым макетом Эльдерланда склонился помещик из Гурика-на-Холмах Одерих Финк. Этот макет был подарен горожанами его предшественнику, помещику Кальдериху Финку, по случаю пятидесятилетия пребывания последнего на занимаемой должности.
Подле Финка находился полный, потеющий человек, одежда которого, богато украшенная тесьмой и золотыми галунами, даже в теперешнем отчаянном положении не давала ни малейшего повода усомниться в том, что владелец подобного гардероба - персона важная. Посыльные вручали ему сообщения, а он зачитывал их помещику, после чего тот передвигал оловянных солдатиков на гипсовом макете.
- Приветствую вас, помещик Финк, - сказал Ким.
- Одну минуту, - произнес стоявший рядом с помещиком толстяк. - Разве вы не видите, что мы заняты?
- Вижу, кум Кройхауф.
Март Кройхауф резко поднял голову и обернулся.
- Ага, - сказал он. - Вот и молодой наглец объявился. Тот самый, что занял место покойного магистра Лерха, а потом удрал! Что тебе здесь нужно?
- Я вернулся, чтобы приступить к исполнению своих обязанностей и занять полагающееся мне по праву место в Совете Эльдерланда, - твердо сказал Ким. Но внутри себя он не смог подавить вздоха. Слишком свежи были в его памяти тирады, которые толстый торговец произносил в его адрес, находясь в «Золотом Плуге». Верная Марина дословно передавала Киму все сказанное им; так что иногда польза может быть даже в сплетнях. По всей видимости, здесь придется бороться ещё и с этим мерзким толстяком, втершимся в доверие к помещику, - как будто мало им одних темных эльфов с их тварями!
- О, господин Вайт, - поприветствовал его помещик Финк, - очень хорошо, что вы вернулись. Без господина Кройхауфа я бы здесь совсем пропал. Не хотите ли ознакомиться с его планом возвращения утраченных территорий? Он досконально все проработал. Мы намерены атаковать Альдсвик со стороны реки.
Ким поначалу не поверил своим ушам. Финк, судя по всему, был не только добродушным, но ещё и совершенно неверно информированным.
- Атака? Возвращение утраченных территорий? Да в своем ли вы уме?
- Что это значит? - фыркнул Кройхауф. - В этом плане я учел все.
- Когда вы в последний раз знакомились с донесениями патрулей? - Вперед выступил Фабиан. Рядом с низкорослыми фольками он казался великаном. Голос Фабиана был внешне спокоен, но Ким видел, что он едва сдерживает гнев.
- А это ещё кто такой? - Кройхауф наморщил лоб. В изможденном и небритом Фабиане он не узнал таинственного незнакомца, который объявился в «Плуге», затем был темой дня в разговорах фольков и даже некоторое время подозревался в убийстве Адриона Лерха, пока оставленное Кимом письмо не привнесло в это дело ясность. - Что нужно здесь этому… этому человеку?
- Отвечайте на его вопрос, - посоветовал Ким, и голос его при этом прозвучал так сухо и одновременно с этим твердо, что торговец опешил и ответил на заданный вопрос:
- Позавчера. Но эти болваны настолько глупы, что не сумели корову отличить от больга. Да потом, у нас и не было времени!
- Так-так, - произнес Ким. - Не было времени…
- У нас действительно было очень много дел, - подтвердил помещик Финк. - Нам ведь необходимо подготовить наступление! - Сказав это, он достал свою брошюру по тактике, на основании которой он собирался вести боевые действия.
- Не сейчас, господин помещик, - поспешил воспользоваться благоприятной ситуацией Март Кройхауф. - Вы же не будете разглашать военные тайны, когда в помещении находятся люди, о которых мы ничего не знаем. - Своим жестом он явно показал, что к числу таковых он относит и Кима. Но из осторожности добавил: - Вот, например, этот иностранец…
- Иностранец? - В голосе Фабиана все-таки послышался гнев. - Это ты меня называешь иностранцем, коротышка? Ты, который не видишь дальше своего толстого живота? Эльдерланд, между прочим, пока ещё часть Империи, а все вы - подданные императора.
- А я говорю: иноземный сброд! - рассвирепел Кройхауф. Его ещё никто так не оскорблял, так что он забыл уже про всякую осторожность. - Что это ещё за бродяга, который твердит нам про императора?
Ким улыбнулся, отлично сознавая, что его друг тоже про себя улыбается. Ничего лучшего Кройхауф просто не мог сказать.
- Я - Фабиан, сын Юлиана из Великого Ауреолиса, князь Турионский, наследный принц Империи, и я требую к себе почтения, соответствующего моему титулу.
Лицо Кройхауфа стало ярко-красным, в то время как помещик заметно побледнел.
- Доказательства, - зашипел торговец, обращаясь к помещику. - Скажите ему, пусть он попробует это доказать!
- Вот тебе доказательство! - прогремел голос Фабиана. Молниеносным движением он выхватил из ножен меч и бросил его на стол так, что гипсовый макет треснул. - Вот подтверждение моих полномочий. Взгляните: это Изратор. С этим мечом Талмонд Могучий шел против Князя Теней, и только этот меч может повести вас за собой, а вовсе не толстый трусливый торгаш, или почтенное, но штатское лицо. Сейчас война, понимаете вы это или нет? Поэтому действуют законы военного времени.
Стальной клинок тускло блестел в полутьме зала Совета. Все замерли. Все молчали.
Наконец помещик вздохнул и, обратившись к Киму, спросил:
- Ну а вы-то что скажете по этому поводу, господин Вайт?
- Я ручаюсь за него, - спокойно произнес Ким, - если только это ещё требуется. Но вы ведь сами знаете, что он прав. Я буду первым, кто подчинится его приказу. - Произнеся это, он вынул из ножен свой кинжал и сложил его к ногам Фабиана.
- Но, Ким… - хотел было возразить Кройхауф, однако Ким резко оборвал его и не дал договорить до конца:
- А специально для вас, кум, я бы хотел пояснить некоторые вещи. Во-первых, никто не давал вам права обращаться ко мне так, как это могут позволить себе только близкие друзья. Для вас я - господин Кимберон Вайт, хранитель Музея истории и член Совета Эльдерланда, в котором, если мне не изменяет память, вы не состоите. Или вас туда приняли без моего ведома?
- Но…
Но Ким не дал ему сказать. Это была даже не столько личная неприязнь, хотя, надо признать, ему доставило большое удовольствие поставить Кройхауфа на место. Он злился по другим причинам: ведь не появись они с Фабианом вовремя, и этот невежественный человек абсолютно бессмысленно погнал бы в бой народных ополченцев. И это были бы уже не куклы в песочнице, а живые, страдающие и умирающие существа.
- Сейчас говорю я! И вот что я ещё скажу тебе, Марти, - продолжил Ким, назвав торговца столь ненавистным тому именем, - тебе здесь больше делать нечего. Запишись в какой-нибудь отряд простым солдатом и ожидай приказов. Я не желаю тебя здесь видеть!
Торговец стоял с разинутым ртом. Цвет его лица из ярко-красного превратился в пурпурный. Этому во многом способствовал и тот факт, что находящиеся здесь посыльные, которых он всячески третировал и которые, со своей стороны, давно втайне желали ему чего-нибудь подобного, усмехались. Некоторые делали это украдкой, но некоторые и открыто.
- Я… я полагаю, что вам лучше уйти, - пролепетал помещик.
После этих слов Март Кройхауф повернулся и зашагал прочь. Он был разбит и высмеян, а кроме того, ему было известно, что слух об этом распространится скорее, чем лесной пожар. Фабиан подошел к столу.
- Для начала мне необходимо составить точное представление о происходящем, - сказал он. - Велите прислать сюда начальников патрулей. И ради всего святого, отмените приготовления к этому бессмысленному наступлению. Однако армия должна быть готова совершить марш. Возможно, нам и придется дать бой, - добавил он. - Но состоится он не под стенами Альдсвика.
Принц засучив рукава принялся наводить порядок в царившем здесь хаосе. Нужно отдать должное людям помещика: они быстро и четко исполняли его приказания.
- Попытаемся выяснить, что замышляют темные эльфы, а затем попробуем сорвать их планы, - сказал Фабиан Киму.
Затем принц взял в оборот помещика Финка и расспросил его о том, что произошло в Эльдерланде за последние дни. Новости, которые услышали они с Кимом, были убийственны.
Помещик сообщил, что темные эльфы захватили Виндер, после чего их силы разделились. Как ни пытались что-либо предпринять против этого ополченцы, врага остановить не удалось. После падения Альдсвика и гибели всех членов Совета, за исключением Кима, который после ухода не подавал о себе никаких вестей, и самого помещика, фольки отступили к Гурику-на-Холмах и собирали здесь свои силы. Тем временем враг переправил свои войска с побережья вверх по реке и устроил в Альдсвике штаб-квартиру. Одновременно с этим было разорено и сожжено большинство поместий и крестьянских хозяйств между Альдсвиком и Виндером.
Теперь Ким понял, что означали столбы дыма над Эльдерландом.
Два дня назад Март Кройхауф призвал к контрнаступлению и занялся его планированием. Согласно этому плану, фольки должны были проникнуть в Альдсвик со стороны реки и отбросить врага за ворота.
- И что потом? - спросил помещика Фабиан.
- Он собирался удерживать город до тех пор, пока не подоспеют имперские легионы. Ведь вы же отправились за ними.
- Альдсвик - прекрасный город, - Фабиан снисходительно взглянул на Финка, - но он совершенно не укреплен. Сотня больгов сможет за полдня отбить его обратно. Им даже не понадобятся для этого осадные орудия. А вот этот город они захватят ещё быстрее, и тогда вы, сидя в цитадели, сможете наблюдать за тем, как больги станут вырезать ваших фольков.
Помещик побледнел и ссутулился. От мысли, что он будет находиться в относительной безопасности и наблюдать за побоищем, у него начались рези в желудке. Но затем он снова выпрямился.
- Я сделаю все, что вы скажете, - твердо пообещал он.
- Вот и отлично, - улыбнулся Фабиан. - Мне понадобятся карты, этот ящик с солдатиками мы не сможем возить с собой, а также перечень имеющихся в нашем распоряжении подразделений и сведения об оружии, хранящемся на складах.
- Я сейчас же об этом позабочусь. - Ким подумал про себя, что, наверное, Финк не самое худшее, что может быть; просто он не умеет командовать. В кризисной ситуации рядом с ним обязательно должен находиться тот, кто скажет ему, что нужно делать. И теперь такой человек появился.
- Ну уж с этим-то он справится, - сказал Фабиан, после того как помещик поспешил выполнить порученное.
Затем Фабиан занялся изучением местности на макете.
- Я вот все думаю, куда же они направились. - бормотал он про себя. - Тут на северо-востоке, у отрогов Серповых Гор, нет ничего, кроме льда и скал.
Как Фабиан ни бился над этим вопросом, но и начальники патрулей не смогли дать на него вразумительный ответ.
- А почему здесь столько воды? - спросил он у Кима и указал при этом на участок между холмами и военной дорогой.
- О, это заливные луга. После последнего сенокоса их всегда затапливают. Они служат в качестве места для проведения учений народного ополчения, а зимой это отличный каток для детей и поле для игры в лапту.
- Гм, - только и сказал Фабиан.
- Кстати, господин Кимберон… - осторожно произнес вернувшийся помещик.
- Зовите меня Ким, помещик. То, что касается кума Кройхауфа, к вам не относится.
- Спасибо, - растерянно произнес Финк. - У меня для вас есть весточка, которую я получил ещё до падения Альдсвика. А вам, принц, сейчас же принесут все необходимые документы.
Ким чуть не вырвал письмо у него из рук. Мелким почерком, так хорошо знакомым Киму, было выведено: Кимберону Вайту, хранителю Музея истории. Когда он перевернул конверт и его взгляд упал на печать, на глаза Кима навернулись слезы: это было стилизованное изображение птицы, держащей в клюве перо, а вокруг неё по контуру проходила надпись: Адрион Лерх Маг. Это была личная печать магистра Адриона.
Дрожащими руками Ким сломал печать. Из конверта выпал кусок пергамента, и фольк нагнулся, чтобы поднять его. Ким был несколько разочарован. В письме не было ни одной строки, написанной рукой магистра Адриона, а только предание о семи магических кольцах, с которым он уже был знаком. Ким перевернул пергамент и увидел на обратной стороне карту Эльдерланда.
Это была очень древняя карта. Чернила на ней поблекли, а почерк был вычурным и украшенным всевозможными завитками, как уже давно никто не пишет. На карте была изображена не только срединная часть страны с реками, городами и областями, но также и окружающие Эльдерланд горы, причем выполнено это было гораздо подробнее, чем на всех виденных Кимом прежде картах. Он проследовал взглядом по пути, который проделал с товарищами. Тонкой пунктирной линией здесь был нанесен даже Горный Проход, который вел на юг мимо вершины Арианрет. А на перевале звездочкой было указано место, откуда их предки впервые взглянули на зеленые холмы, леса и долины Эльдерланда…
- Это что ещё такое? - спросил Фабиан, после того как через плечо Кима взглянул на карту.
- Сам не знаю, - ответил Ким. - Не имею ни малейшего представления.
Он уже собрался было отложить пергамент в сторону, как вдруг в глаза ему бросилось то, чего он никогда не видел ни на одной из карт Эльдерланда. Недалеко от перевала, в том месте, где они обнаружили Грегорина, стоял загадочный символ, гномий иероглиф.
- Взгляни-ка, тут что-то изображено, - произнес он.
- Эх, нам бы сюда Бурина, - вздохнул Фабиан.
- Это «Дор», переплетенное с «Анг», - произнес Ким. - И сдается мне, что я даже могу сказать, что это означает. Помнишь дорожные указатели на старой гномьей дороге? Дорак Ангримур, Врата Мира, - вот что было на них выбито.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38
- Гурик-на-Холмах! - упрямо повторил Ом. - Что же еще?
Когда они добрались до города, солнце находилось уже высоко на небосклоне, такое же бледное, как и в предыдущий день. Ким заметил, что крепость, образующая центр города, несмотря на свои размеры, переполнена. Высокие стены чернели от обилия народа. Дома, которыми в течение веков обросли крепостные стены и которые расползались все дальше и дальше в разные стороны, так же кишмя кишели людьми. Вдобавок ко всему невдалеке был разбит палаточный лагерь, - очевидно, чтобы разгрузить крепость до тех пор, пока не угрожает непосредственная опасность. Одновременно находясь в крепости, все эти люди могли просто затоптать друг друга. В случае нападения город оказывался весьма уязвимым: разросшись в течение столетий, он стал слишком велик, что делало его защиту практически невозможной. Армии темных эльфов даже и без осадных орудий не придется долго возиться с Гуриком-на-Холмах.
В тот миг, когда стражник протрубил полдень, они вошли в крепость и были остановлены недоверчивой стражей.
- Эй, вы, молокососы, дорогу! - ругался старый Ом, которого распирало от сознания собственной значимости. - Перед вами хранитель Эльдерланда, и он должен немедленно попасть к помещику!
Но только после того, как Ким предъявил кольцо, отряд фольков препроводил его через запруженный внутренний двор к резиденции помещика Финка.
Ом распрощался с ними, чтобы разыскать свой отряд. Ким помахал ему вслед, после того как услышал от Ома пожелания всего наилучшего. Он воздержался благодарить его вслух, поскольку это могло бы привести к очередным недоразумениям.
Пока стража пробивала для них с Фабианом дорогу через толпу, Ким вглядывался в несущие на себе печать страданий и забот лица беглецов. Здесь были мужчины, женщины и дети; стар и млад, но у всех из них на лицах был написан страх. Киму трудно было смотреть им в глаза, и тем не менее они должны были прочесть в его взоре силу и уверенность, даже если в душе он и желал сейчас оказаться за тысячи миль отсюда. Ему вдруг показалось, что все их долгое и полное лишений путешествие было лишь прогулкой к другим местам и в иные времена, где все было прекраснее, больше или, по крайней мере, иначе, чем здесь. Теперь же он снова был в реальном мире, и на нем лежала ответственность за своих соплеменников. Он надеялся, что помещик Финк ещё не успел наделать роковых ошибок.
Они прошли мимо школы, переоборудованной под лазарет. Ким взглянул туда через низкие окна, и то, что он увидел, не очень-то подняло его настроение. Народное ополчение заплатило высокую цену за бои, в которых успело принять участие.
Наконец они достигли ратуши, высокого мрачного здания, возвышавшегося над старыми крепостными стенами. Через высокие, стрельчатые окна можно было видеть, что внутри царят оживление и суета. Из комнаты в комнату сновали посыльные. Вся ратуша гудела, как растревоженный улей.
В зале Совета над гипсовым макетом Эльдерланда склонился помещик из Гурика-на-Холмах Одерих Финк. Этот макет был подарен горожанами его предшественнику, помещику Кальдериху Финку, по случаю пятидесятилетия пребывания последнего на занимаемой должности.
Подле Финка находился полный, потеющий человек, одежда которого, богато украшенная тесьмой и золотыми галунами, даже в теперешнем отчаянном положении не давала ни малейшего повода усомниться в том, что владелец подобного гардероба - персона важная. Посыльные вручали ему сообщения, а он зачитывал их помещику, после чего тот передвигал оловянных солдатиков на гипсовом макете.
- Приветствую вас, помещик Финк, - сказал Ким.
- Одну минуту, - произнес стоявший рядом с помещиком толстяк. - Разве вы не видите, что мы заняты?
- Вижу, кум Кройхауф.
Март Кройхауф резко поднял голову и обернулся.
- Ага, - сказал он. - Вот и молодой наглец объявился. Тот самый, что занял место покойного магистра Лерха, а потом удрал! Что тебе здесь нужно?
- Я вернулся, чтобы приступить к исполнению своих обязанностей и занять полагающееся мне по праву место в Совете Эльдерланда, - твердо сказал Ким. Но внутри себя он не смог подавить вздоха. Слишком свежи были в его памяти тирады, которые толстый торговец произносил в его адрес, находясь в «Золотом Плуге». Верная Марина дословно передавала Киму все сказанное им; так что иногда польза может быть даже в сплетнях. По всей видимости, здесь придется бороться ещё и с этим мерзким толстяком, втершимся в доверие к помещику, - как будто мало им одних темных эльфов с их тварями!
- О, господин Вайт, - поприветствовал его помещик Финк, - очень хорошо, что вы вернулись. Без господина Кройхауфа я бы здесь совсем пропал. Не хотите ли ознакомиться с его планом возвращения утраченных территорий? Он досконально все проработал. Мы намерены атаковать Альдсвик со стороны реки.
Ким поначалу не поверил своим ушам. Финк, судя по всему, был не только добродушным, но ещё и совершенно неверно информированным.
- Атака? Возвращение утраченных территорий? Да в своем ли вы уме?
- Что это значит? - фыркнул Кройхауф. - В этом плане я учел все.
- Когда вы в последний раз знакомились с донесениями патрулей? - Вперед выступил Фабиан. Рядом с низкорослыми фольками он казался великаном. Голос Фабиана был внешне спокоен, но Ким видел, что он едва сдерживает гнев.
- А это ещё кто такой? - Кройхауф наморщил лоб. В изможденном и небритом Фабиане он не узнал таинственного незнакомца, который объявился в «Плуге», затем был темой дня в разговорах фольков и даже некоторое время подозревался в убийстве Адриона Лерха, пока оставленное Кимом письмо не привнесло в это дело ясность. - Что нужно здесь этому… этому человеку?
- Отвечайте на его вопрос, - посоветовал Ким, и голос его при этом прозвучал так сухо и одновременно с этим твердо, что торговец опешил и ответил на заданный вопрос:
- Позавчера. Но эти болваны настолько глупы, что не сумели корову отличить от больга. Да потом, у нас и не было времени!
- Так-так, - произнес Ким. - Не было времени…
- У нас действительно было очень много дел, - подтвердил помещик Финк. - Нам ведь необходимо подготовить наступление! - Сказав это, он достал свою брошюру по тактике, на основании которой он собирался вести боевые действия.
- Не сейчас, господин помещик, - поспешил воспользоваться благоприятной ситуацией Март Кройхауф. - Вы же не будете разглашать военные тайны, когда в помещении находятся люди, о которых мы ничего не знаем. - Своим жестом он явно показал, что к числу таковых он относит и Кима. Но из осторожности добавил: - Вот, например, этот иностранец…
- Иностранец? - В голосе Фабиана все-таки послышался гнев. - Это ты меня называешь иностранцем, коротышка? Ты, который не видишь дальше своего толстого живота? Эльдерланд, между прочим, пока ещё часть Империи, а все вы - подданные императора.
- А я говорю: иноземный сброд! - рассвирепел Кройхауф. Его ещё никто так не оскорблял, так что он забыл уже про всякую осторожность. - Что это ещё за бродяга, который твердит нам про императора?
Ким улыбнулся, отлично сознавая, что его друг тоже про себя улыбается. Ничего лучшего Кройхауф просто не мог сказать.
- Я - Фабиан, сын Юлиана из Великого Ауреолиса, князь Турионский, наследный принц Империи, и я требую к себе почтения, соответствующего моему титулу.
Лицо Кройхауфа стало ярко-красным, в то время как помещик заметно побледнел.
- Доказательства, - зашипел торговец, обращаясь к помещику. - Скажите ему, пусть он попробует это доказать!
- Вот тебе доказательство! - прогремел голос Фабиана. Молниеносным движением он выхватил из ножен меч и бросил его на стол так, что гипсовый макет треснул. - Вот подтверждение моих полномочий. Взгляните: это Изратор. С этим мечом Талмонд Могучий шел против Князя Теней, и только этот меч может повести вас за собой, а вовсе не толстый трусливый торгаш, или почтенное, но штатское лицо. Сейчас война, понимаете вы это или нет? Поэтому действуют законы военного времени.
Стальной клинок тускло блестел в полутьме зала Совета. Все замерли. Все молчали.
Наконец помещик вздохнул и, обратившись к Киму, спросил:
- Ну а вы-то что скажете по этому поводу, господин Вайт?
- Я ручаюсь за него, - спокойно произнес Ким, - если только это ещё требуется. Но вы ведь сами знаете, что он прав. Я буду первым, кто подчинится его приказу. - Произнеся это, он вынул из ножен свой кинжал и сложил его к ногам Фабиана.
- Но, Ким… - хотел было возразить Кройхауф, однако Ким резко оборвал его и не дал договорить до конца:
- А специально для вас, кум, я бы хотел пояснить некоторые вещи. Во-первых, никто не давал вам права обращаться ко мне так, как это могут позволить себе только близкие друзья. Для вас я - господин Кимберон Вайт, хранитель Музея истории и член Совета Эльдерланда, в котором, если мне не изменяет память, вы не состоите. Или вас туда приняли без моего ведома?
- Но…
Но Ким не дал ему сказать. Это была даже не столько личная неприязнь, хотя, надо признать, ему доставило большое удовольствие поставить Кройхауфа на место. Он злился по другим причинам: ведь не появись они с Фабианом вовремя, и этот невежественный человек абсолютно бессмысленно погнал бы в бой народных ополченцев. И это были бы уже не куклы в песочнице, а живые, страдающие и умирающие существа.
- Сейчас говорю я! И вот что я ещё скажу тебе, Марти, - продолжил Ким, назвав торговца столь ненавистным тому именем, - тебе здесь больше делать нечего. Запишись в какой-нибудь отряд простым солдатом и ожидай приказов. Я не желаю тебя здесь видеть!
Торговец стоял с разинутым ртом. Цвет его лица из ярко-красного превратился в пурпурный. Этому во многом способствовал и тот факт, что находящиеся здесь посыльные, которых он всячески третировал и которые, со своей стороны, давно втайне желали ему чего-нибудь подобного, усмехались. Некоторые делали это украдкой, но некоторые и открыто.
- Я… я полагаю, что вам лучше уйти, - пролепетал помещик.
После этих слов Март Кройхауф повернулся и зашагал прочь. Он был разбит и высмеян, а кроме того, ему было известно, что слух об этом распространится скорее, чем лесной пожар. Фабиан подошел к столу.
- Для начала мне необходимо составить точное представление о происходящем, - сказал он. - Велите прислать сюда начальников патрулей. И ради всего святого, отмените приготовления к этому бессмысленному наступлению. Однако армия должна быть готова совершить марш. Возможно, нам и придется дать бой, - добавил он. - Но состоится он не под стенами Альдсвика.
Принц засучив рукава принялся наводить порядок в царившем здесь хаосе. Нужно отдать должное людям помещика: они быстро и четко исполняли его приказания.
- Попытаемся выяснить, что замышляют темные эльфы, а затем попробуем сорвать их планы, - сказал Фабиан Киму.
Затем принц взял в оборот помещика Финка и расспросил его о том, что произошло в Эльдерланде за последние дни. Новости, которые услышали они с Кимом, были убийственны.
Помещик сообщил, что темные эльфы захватили Виндер, после чего их силы разделились. Как ни пытались что-либо предпринять против этого ополченцы, врага остановить не удалось. После падения Альдсвика и гибели всех членов Совета, за исключением Кима, который после ухода не подавал о себе никаких вестей, и самого помещика, фольки отступили к Гурику-на-Холмах и собирали здесь свои силы. Тем временем враг переправил свои войска с побережья вверх по реке и устроил в Альдсвике штаб-квартиру. Одновременно с этим было разорено и сожжено большинство поместий и крестьянских хозяйств между Альдсвиком и Виндером.
Теперь Ким понял, что означали столбы дыма над Эльдерландом.
Два дня назад Март Кройхауф призвал к контрнаступлению и занялся его планированием. Согласно этому плану, фольки должны были проникнуть в Альдсвик со стороны реки и отбросить врага за ворота.
- И что потом? - спросил помещика Фабиан.
- Он собирался удерживать город до тех пор, пока не подоспеют имперские легионы. Ведь вы же отправились за ними.
- Альдсвик - прекрасный город, - Фабиан снисходительно взглянул на Финка, - но он совершенно не укреплен. Сотня больгов сможет за полдня отбить его обратно. Им даже не понадобятся для этого осадные орудия. А вот этот город они захватят ещё быстрее, и тогда вы, сидя в цитадели, сможете наблюдать за тем, как больги станут вырезать ваших фольков.
Помещик побледнел и ссутулился. От мысли, что он будет находиться в относительной безопасности и наблюдать за побоищем, у него начались рези в желудке. Но затем он снова выпрямился.
- Я сделаю все, что вы скажете, - твердо пообещал он.
- Вот и отлично, - улыбнулся Фабиан. - Мне понадобятся карты, этот ящик с солдатиками мы не сможем возить с собой, а также перечень имеющихся в нашем распоряжении подразделений и сведения об оружии, хранящемся на складах.
- Я сейчас же об этом позабочусь. - Ким подумал про себя, что, наверное, Финк не самое худшее, что может быть; просто он не умеет командовать. В кризисной ситуации рядом с ним обязательно должен находиться тот, кто скажет ему, что нужно делать. И теперь такой человек появился.
- Ну уж с этим-то он справится, - сказал Фабиан, после того как помещик поспешил выполнить порученное.
Затем Фабиан занялся изучением местности на макете.
- Я вот все думаю, куда же они направились. - бормотал он про себя. - Тут на северо-востоке, у отрогов Серповых Гор, нет ничего, кроме льда и скал.
Как Фабиан ни бился над этим вопросом, но и начальники патрулей не смогли дать на него вразумительный ответ.
- А почему здесь столько воды? - спросил он у Кима и указал при этом на участок между холмами и военной дорогой.
- О, это заливные луга. После последнего сенокоса их всегда затапливают. Они служат в качестве места для проведения учений народного ополчения, а зимой это отличный каток для детей и поле для игры в лапту.
- Гм, - только и сказал Фабиан.
- Кстати, господин Кимберон… - осторожно произнес вернувшийся помещик.
- Зовите меня Ким, помещик. То, что касается кума Кройхауфа, к вам не относится.
- Спасибо, - растерянно произнес Финк. - У меня для вас есть весточка, которую я получил ещё до падения Альдсвика. А вам, принц, сейчас же принесут все необходимые документы.
Ким чуть не вырвал письмо у него из рук. Мелким почерком, так хорошо знакомым Киму, было выведено: Кимберону Вайту, хранителю Музея истории. Когда он перевернул конверт и его взгляд упал на печать, на глаза Кима навернулись слезы: это было стилизованное изображение птицы, держащей в клюве перо, а вокруг неё по контуру проходила надпись: Адрион Лерх Маг. Это была личная печать магистра Адриона.
Дрожащими руками Ким сломал печать. Из конверта выпал кусок пергамента, и фольк нагнулся, чтобы поднять его. Ким был несколько разочарован. В письме не было ни одной строки, написанной рукой магистра Адриона, а только предание о семи магических кольцах, с которым он уже был знаком. Ким перевернул пергамент и увидел на обратной стороне карту Эльдерланда.
Это была очень древняя карта. Чернила на ней поблекли, а почерк был вычурным и украшенным всевозможными завитками, как уже давно никто не пишет. На карте была изображена не только срединная часть страны с реками, городами и областями, но также и окружающие Эльдерланд горы, причем выполнено это было гораздо подробнее, чем на всех виденных Кимом прежде картах. Он проследовал взглядом по пути, который проделал с товарищами. Тонкой пунктирной линией здесь был нанесен даже Горный Проход, который вел на юг мимо вершины Арианрет. А на перевале звездочкой было указано место, откуда их предки впервые взглянули на зеленые холмы, леса и долины Эльдерланда…
- Это что ещё такое? - спросил Фабиан, после того как через плечо Кима взглянул на карту.
- Сам не знаю, - ответил Ким. - Не имею ни малейшего представления.
Он уже собрался было отложить пергамент в сторону, как вдруг в глаза ему бросилось то, чего он никогда не видел ни на одной из карт Эльдерланда. Недалеко от перевала, в том месте, где они обнаружили Грегорина, стоял загадочный символ, гномий иероглиф.
- Взгляни-ка, тут что-то изображено, - произнес он.
- Эх, нам бы сюда Бурина, - вздохнул Фабиан.
- Это «Дор», переплетенное с «Анг», - произнес Ким. - И сдается мне, что я даже могу сказать, что это означает. Помнишь дорожные указатели на старой гномьей дороге? Дорак Ангримур, Врата Мира, - вот что было на них выбито.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38