- Гер-
цог-ментат - это было бы великолепно. Ты можешь принять решение или тебе
понадобится время?
- Я буду продолжать обучение, - уверенно прозвучал в ответ голос По-
ла.
- Вот и чудесно! - воскликнул герцог, и Пол увидел гордую улыбку на
губах отца. Эта улыбка поразила Пола: она придала острым чертам лица
герцога неживой вид, сделав его похожим на мертвеца.
Полузакрыв глаза. Пол чувствовал в себе пробуждение ужасной цели.
"Возможно, быть ментатом и есть ужасная цель", - подумал он. Но его но-
вое знание говорило ему, что эта мысль неверна.


С леди Джессикой и Арраки система Бене Гессерит, основанная на сиянии
проникновенно-легендарного, при посредстве Защитной миссионерии пришла к
своему полному завершению. Мудрость системы сияния среди известных час-
тей Вселенной, равно как и мудрость пророчества для защиты самого учения
Бене Гессерит, была оценена давно, но мы еще никогда не видели подобно-
го, доведенного до своего предела, идеального совпадения реальной лич-
ности и легендарной.
Пророческие легенды привились на Арраки настолько, что это послужило
возвышению усвоенных языков. Но главное то, что теперь точно установле-
но: скрытые возможности леди Джессики недооценивались.
Принцесса Ирулэн.
Анализы. Арракинский кризис (для секретного пользования, ВУ, регист-
рационный номер Ар-8108858).

Все вокруг леди Джессики - большой арракинский холл и часть открытого
пространства - было завалено их багажом: ящиками, коробками, сундуками,
чемоданами, частично уже распакованными. Она слышала, как рабочие Союза
разгружали следующую порцию груза.
Джессика стояла в центре холла. Она медленно повернулась, оглядывая
затейливую резьбу в глубоких нишах. Этот анахронизм напомнил залу для
торжеств в школе Бене Гессерит. Но там он создавал ощущение теплоты,
здесь же все дышало холодностью камня.
"Неведомый архитектор глубоко изучил историю, прежде чем воссоздать
эти сцены на опорах и эти темные драпировки", - думала она. Сводчатые
потолки высились над ней двумя ярусами, а огромная крестовина была дос-
тавлена на Арраки через космос, что, вероятно, стоило безумно дорого. Ни
на одной планете этой системы не росли деревья, из которых можно было бы
сделать подобные балки, если они только не были имитацией.
Однако она тут же подумала, что о подделке не может быть и речи; этот
правительственный дом был построен во времена старой Империи, когда рас-
ходы на постройки никого не смущали. Лето поступил мудро, выбрав для ре-
зиденции это место. Оно уважается арракинцами, которые чтут традиции. И
город этот был небольшой, его легче было содержать в порядке и оборо-
нять. Снова раздался грохот вдвигаемых в холл ящиков. Джессика вздохнула
и огляделась.
Прислоненный к коробке, справа от нее стоял портрет старого герцога.
Упаковочная бечевка свисала с него, как потрепанная декорация. Возле
портрета лежала черная бычья голова, насаженная на полированную доску.
Блестящая голова смотрела в потолок, казалось, животное было готово
взреветь в населенном эхом холле.
Джессика и сама не знала, какое побуждение заставило ее в первую оче-
редь распаковать именно эти вещи - голову и портрет. Она чувствовала,
что в этом действии было нечто символическое. С того дня, как посланцы
герцога забрали ее из школы, она никогда еще не чувствовала себя такой
испуганной и неуверенной в себе.
Голова и портрет. Они приводили ее в замешательство. Она пожала пле-
чами и посмотрела на щель окна высоко над ее головой. Здесь все еще был
ранний день, но небо в этих широтах было холодным и темным, гораздо бо-
лее темным, чем тепло-голубое небо ее родной планеты. Тоска по дому сжа-
ла ей грудь. Как он далеко, Каладан...
- Ну, вот мы и на Арраки!
Это был голос герцога Лето.
Она круто повернулась и увидела, как он выходит из-под арки, ведущей
в обеденный зал. Его черная рабочая униформа с красными ястребиными клю-
вами на груди была в пыли и помятой.
- Ты, наверное, совсем потерялась в этом уродливом месте, - сказал
он.
- Какой холодный дом! - пожаловалась Джессика.
Она посмотрела на его высокую фигуру, на смуглое лицо. Серые его гла-
за напоминали о теплом древесном дыме, но само лицо было лицом хищника.
Внезапный страх перед ним стиснул ей грудь. Он стал таким далеким и не-
укротимым, с тех пор как подчинился приказу императора.
- Холодно всему городу, - добавила она.
- Это грязный, пыльный, гарнизонный городишко, - согласился он. - Но
мы все изменим. - Он оглядел холл. - Это зал для приемов. Я приглядел
семейную квартиру в южном крыле. Там гораздо уютнее.
Он подошел к ней и коснулся ее руки, любуясь ее величавостью. И снова
подумал: откуда же она родом? Из ветви королевских изгнанников? Она ка-
залась более царственной, чем все члены императорской семьи.
Под его упорным взглядом она полуотвернулась, показывая ему свой про-
филь. И он подумал, что в ее красоте нет ничего, что бы нарушало гармо-
нию. Лицо правильной овальной формы в облаке волос цвета полированной
бронзы. Широко расставленные глаза цвета утреннего неба на Каладане -
зеленые и ясные; нос маленький, а рот большой, ярко-красный. Рост высо-
кий, формы безупречные, несмотря на некоторую худобу.
Он вспомнил, что сестры в школе звали ее костлявой - так доложили ему
его люди Но подобный подход был слишком упрощенным. Она внесла в род Ат-
ридесов царственную красоту. Он был рад, что Пол похож на нее.
- Где Пол? - спросил он.
- Где-то в доме, берет урок у Уйе.
- Возможно, в южном крыле, - сказал он. - Мне кажется, я слышал голос
Уйе, но у меня не было времени проверить. - Он посмотрел на нее и зако-
лебался. - Я пришел сюда, чтобы повесить ключи от замка на Каладане.
Она задержала дыхание, подавляя импульс броситься к нему. В том, что
он решил повесить ключи именно здесь, была завершающая определенность.
Но время и место были неподходящими для изъявления чувств.
- Когда мы въезжали, я видела, как над домами развевалось наше знамя
- зеленое с черным знамя Атридесов, - сказала она.
Он посмотрел на портрет:
- Где ты собираешься его повесить?
- Где-нибудь здесь.
- Нет!
Слово прозвучало жестко и решительно. Оно сказало ей: она может при-
бегать к различным маневрам, но открытый спор бесполезен. И все же она
решила попробовать.
- Мой господин, - сказала она, - если ты только...
- Ответ прежний - нет. Я уступлю тебе во всем, но не в этом. Я только
что был в обеденной зале, где...
- Мой господин! Я прошу...
- Выбор следует делать между твоим пищеварением и моей родовой гор-
достью, дорогая Он будет висеть в столовой.
- Да, мой господин.
- Ты можешь и впредь следовать своей привычке обедать в своей комна-
те, когда это возможно. Я буду требовать, чтобы ты была на своем месте
только в торжественных случаях.
- Благодарю тебя, мой господин.
- И не будь такой холодной и чопорной! Скажи спасибо, моя дорогая,
что я не женился на тебе! Тогда твое присутствие за столом во время каж-
дой трапезы было бы обязательным.
Она кивнула, не меняя выражения лица.
- Хават уже обставил столовую, - сказал он. - А в твоей комнате есть
маленький стол.
- Тебе это не нравится... Ты не доволен?
- Дорогая моя, я думаю о твоем комфорте Я нанял слуг Они местные, но
Хават проверил их. Все они Свободные. Теперь наши слуги освободились от
дополнительных обязанностей.
- Может ли кто-то из местных быть по-настоящему безопасным?
- Любой, кто ненавидит Харконненов Ты можешь даже держать домоправи-
тельницу Шадоут Мапес.
- Шадоут, - сказала Джессика. - Это титул Свободных.
- Мне сказали, что это означает "глубоко черпающая". Может быть, она
не покажется тебе типичной служанкой, хотя Хават отзывался о ней хорошо.
Он и Дункан убеждены, что она хочет служить у нас, вернее, что она хочет
служить тебе.
- Мне?
- Свободные узнали, что ты Бене Гессерит, - ответил он. - Здесь ходят
о них легенды.
"Миссионерия протектива", - подумала Джессика. Ни одно место во Все-
ленной ее не избежало.
- Это означает, что миссия Дункана была успешной? - спросила она. -
Свободные могут стать нашими союзниками?
- Ничего определенного нет. Они, как думает Дункан, хотят понаблюдать
за нами некоторое время Тем не менее они обещали прекратить набеги на
наши пограничные деревни в период перемирия Хават рассказал, что они на-
несли Харконненам большой ущерб, истинные размеры которого тщательно
скрываются. Но император все равно узнал о недостаточной эффективности
правления Харконненов.
- Домоправительница из Свободных, - задумчиво протянула Джессика,
возвращаясь мыслями к полученной новости - У нее будут яркосиние глаза.
- Не позволяй внешности этих людей обманывать тебя, - сказал он. - В
них есть глубокая сила и жизнеспособность. Я думаю, в них есть то, в чем
нуждаемся мы.
- Это опасная игра, - сказала она.
- Давай не будем начинать все сначала.
Она заставила себя улыбнуться.
- Мы уже начали, в этом нет сомнения.
Она быстро проделала упражнение, восстанавливающее спокойствие - два
глубоких вдоха, набор соответствующих мыслей, а потом сказала:
- Могу ли я быть тебе полезной, после того как закончу дела здесь, в
комнатах?
- Ты должна как-нибудь объяснить мне, как ты это делаешь, - сказал
он. - Как ты отбрасываешь от себя все тревоги и поворачиваешься к прак-
тической стороне дела? Это, должно быть, умение Бене Гессерит?
- Это женское умение, - улыбнулась она Он тоже улыбнулся ей в ответ:
- Что ж, занимайся комнатами. Проверь, чтобы рядом с моей спальней
было помещение для просторного кабинета. Здесь будет больше работы с бу-
магами, чем на Каладане И конечно, комната для стражи. Она должна примы-
кать к кабинету. О безопасности дома не беспокойся. Люди Хавата основа-
тельно его перетрясли.
- Я не сомневаюсь.
Он посмотрел на часы.
- Проследи, пожалуйста, чтобы все наши часы были переведены на Арраки
некое время. Я назначил для этого специального человека. Он сейчас по-
дойдет сюда. - Герцог откинул со лба пряди волос. - Теперь я должен вер-
нуться на посадочную площадку. С минуты на минуту прибудет второй ко-
рабль с вещами.
- Разве Хават не может его встретить, мой господин? У тебя такой ус-
талый вид.
- Зуфир занят больше меня. Ты же знаешь, что вся эта планета опутана
интригами Харконненов. Кроме того, я должен попытаться уговорить нес-
кольких опытных охотников за спайсом. Они, как тебе известно, имеют пра-
во на отъезд при смене правителя, а здешний планетолог, назначенный им-
ператором на должность судьи по изменениям, неподкупен. Он разрешит им
отъезд, и мы можем потерять около восьмисот опытных работников - корабль
Союза уже стоит наготове.
- Мой господин... - она замолчала, не смея говорить дальше.
- Да?
"Я не смогу применить в отношении него свое умение", - подумала она.
- Когда ты собираешься обедать?
"Она не то хотела сказать", - подумал он.
- Я поем в офицерской столовой в воздушном порту, - ответил он. -
Вернусь очень поздно, ты меня не жди. И... я пришлю охранника для Пола.
Я хочу, чтобы он присутствовал на нашем стратегическом совещании.
Он прочистил горло, как если бы собирался еще что-то сказать, потом
молча повернулся и вышел, направляясь к входу, откуда слышался стук
опускаемых ящиков. Его голос, уверенный и презрительный, какой всегда
был у него при разговоре со слугами, еще раз достиг ее слуха:
- Леди Джессика в большом холле. Немедленно идите к ней!
Входная дверь хлопнула.
Джессика повернулась и посмотрела на портрет отца Лето, выполненный
известным художником Альбом. Старый герцог, по словам Лето, был изобра-
жен в костюме матадора, красная накидка была переброшена через его левую
руку. Хотя художник запечатлел старого герцога в его зрелые годы, лицо
того казалось молодым, едва ли старше лица герцога Лето, и имело такие
же ястребиные черты, тот же взгляд серых глаз. Она сжала пальцы в кула-
ки, прижала их к бедрам и, напряженно глядя на портрет, произнесла, как
заклинание: "Черт бы тебя побрал! Черт бы тебя побрал! Черт бы тебя поб-
рал!"
- Что прикажете. Ваше высокородие?
Это был женский голос, высокий и тягучий.
Джессика резко повернулась и посмотрела на приземистую седовласую
женщину в бесформенном платье коричневого цвета. Женщина была такой же
морщинистой и бесцветной, как и те, что приветствовали их в порту. Все
виденные леди Джессикой туземцы на этой планете были черны и изнурены
работой. И все же они сильны и полны жизненной энергии. И, конечно, их
глаза без белков полны глубокой темной синевы, скрытые, таинственные
глаза. Джессика силой заставила себя отвести от них взгляд.
Женщина поклонилась, не сгибая шеи, и произнесла:
- Меня зовут Шадоут Мапес, Ваше высокородие. Что прикажете?
- Вы можете называть меня "моя госпожа", - сказала Джессика. - Я не
высокородная. Я - наложница герцога Лето.
- Значит, у него есть еще и жена? - спросила женщина, поклонившись на
свой необычный манер.
- Нет, я единственная... спутница герцога, мать его наследника.
Произнеся эту фразу, Джессика внутренне посмеялась над ее высокопар-
ностью.
Странный крик послышался с проходящей возле дома дороги. Он повторил-
ся:
- Соо-соо-соок! Соо-соо-соок! - Потом: - Икут-эй! Икут-эй! - и снова:
- Соо-соо-соок!
- Что это? - спросила Джессика. - Когда мы проезжали по улице, я нес-
колько раз слышала этот крик.
- Это всего лишь продавец воды, моя госпожа. Но Вам не стоит интере-
соваться такими, как он. Цистерна этого дома вмещает пятьдесят тысяч
литров воды, и она всегда полная. - Она посмотрела на свое платье. - А
вы знаете, моя госпожа, я даже не надела здесь свой стилсьют. - Она хи-
хикнула. - И ничего, не умерла.
Джессика заколебалась, желая расспросить женщину и не решаясь, пос-
кольку самым важным сейчас было наведение порядка в замке. И все же она
обнаружила, что мысль о том, что вода здесь является главным условием
здоровья, расстроила ее.
- Мой муж сказал мне о твоем титуле, Шадоут, - сказала Джессика. - Я
знаю это слово - оно очень старое.
- Так вы знаете древний язык? - спросила Мапес, напряженно ожидая от-
вета.
- Языки - это то, чему в Бене Гессерит учат прежде всего, - сказала
Джессика. - Я знаю бхотани джиб, чакобзу, все охотничьи языки...
Мапес кивнула:
- Именно так говорит легенда.
"Зачем я играю в эту игру?" - удивилась про себя Джессика. Она читала
по лицу Мапес, замечая мельчайшие детали его выражения.
- Я знаю скрытые тайны и пути Великой матери, Мизекес прейа, - произ-
несла Джессика на языке чакобза.
Мапес попятилась назад, она казалась страшно испуганной.
- Я знаю много всего, - продолжала Джессика. - Я знаю, что ты родила
детей, но лишилась одного из них, что в страхе ты совершила жестокий
поступок и совершишь еще. Я знаю много всего...
Мапес в волнении прошептала:
- Я не хотела вас обидеть, моя госпожа!
- Пытаясь найти ответ на мучившие тебя вопросы, ты вспомнила о бытую-
щей на Арраки легенде. Остерегайся же разгадок, которые могут открыться
тебе. Я знаю, что ты пришла совершить насилие и за корсажем у тебя ору-
жие.
- Моя госпожа, я...
- Существует отдаленная возможность того, что ты взяла бы мою жизнь.
Но делая это, ты бы принесла большие разрушения, чем может вообразить
твой дикий страх. Есть вещи худшие, чем смерть даже целого народа.
- Моя госпожа! - взмолилась Мапес. Она, казалось, была готова упасть
на колени. - Оружие послано тебе в подарок, чтобы ты могла доказать, что
можешь быть первой.
- Первой убитой на Арраки из ближайшего окружения герцога Лето? И
главным доказательством моей избранности должна явиться моя смерть? -
Джессика ждала и казалась спокойной тем спокойствием, которое делало Бе-
не Гессерит такой странной в борьбе.
"Теперь посмотрим, в какую сторону склонится ее решение", - подумала
она.
Мапес медленно сунула руку в одежду у ворота и извлекла темный фут-
ляр, откуда торчала черная серебряная рукоятка. Она взялась одной рукой
за футляр, другой - за рукоятку и выдернула из футляра молочно-белый
клинок, задержав его на весу. Клинок сиял собственным внутренним светом.
Он был обоюдоострым, сантиметров двадцати длиной.
- Вам это знакомо, моя госпожа? - спросила Мапес.
Джессика не сомневалась, что видит перед собой криснож, священное
оружие Свободных. Она знала о нем только понаслышке, так как - криснож
никогда не вывозился с Арраки на другие планеты.
- Это криснож, - спокойно сказала она.
- Вы так легко об этом говорите, - сказала Шадоут.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11