Некоторые вещи все еще закопаны рядом с могилой. Я достала бумагу после того, как познакомилась с вами и после того, как вы открыли мне, кто вы такая. Я подумала, что она по праву принадлежит вам.— Вы такая молодец. Это одна из двух вещей, которые я приехала доказать.— Ребенка не было, — твердо сказала она. — Но есть доказательство брака.— Меня привели к этому мои поиски, — ответила я, — и поведут дальше.— Ну, теперь вы все узнали. Я чувствую огромное облегчение. Я была перед ней в долгу. Никто никогда не был ко мне добрее, чем она… и как раз в то время, когда я в этом нуждалась. Мне необходимо было хоть чем-то ей отплатить.— Я так вам благодарна. Слышите? Это плачет ваш мальчик?Она кивнула и улыбнулась.— Он проснулся.— Покажите мне его, — попросила я. — Я люблю детей, а он такой очаровательный малыш.Ей понравились мои слова, и она вышла из комнаты. Вскоре она вернулась с ребенком. У него был заспанный вид. Одной рукой он тер глаза, а в другой держал игрушку.Я сказала:— Привет, Руди.— Привет, — отозвался он.— Я пришла к твоей маме… и к тебе тоже.Он уставился на меня.— Что это у тебя? — спросила я, — дотрагиваясь до игрушки, висевшей на его руке.— Мой тролль, — ответил он.— Ах вот оно что.Я заметила, что одно ухо у тролля было мокрое. Я слегка дотронулась до него, а Катя засмеялась.— Он еще такой ребенок, ведь так, Руди? Этот тролль у него очень давно. Он не может без него заснуть.— Мой тролль, — повторил Руди с обожанием.— Он до сих пор сосет его правое ухо. Он это делал, когда был совсем младенцем, и никак не отучится.Я почувствовала, что комната поплыла у меня перед глазами. В моем мозгу заплясали слова. Что писала Франсин? — У него есть тролль, — с которым он спит. Упоминала ли она, что он сосет ему ухо?Я наклонилась к ребенку и проговорила:— Сына моей сестры звали Рудольф… как и этого малыша. Она писала мне о нем с такой любовью. У него тоже был тролль, с которым он спал и сосал ему ухо.Катя сделала шаг назад.— Они есть здесь почти у всех детей, — резко сказала она. — И все дети что-нибудь сосут… игрушку… одеяло. Это естественно. На то они и дети.Она крепко держала ребенка и смотрела на меня с подозрением. Я подумала: это и есть ребенок Франсин. Тот же возраст. То же имя и… тролль.Но я ничего не смогла сделать… пока. И стала прощаться. Атмосфера мгновенно разрядилась.Я должна все узнать. Нужно поговорить с Конрадом. Мы должны что-то предпринять вместе, и если все действительно так… неужели сбудется наше счастье?Я мягко дотронулась до Катиной руки и благодарно ей улыбнулась.— Вы не представляете, как помогли мне, — сказала я.Свернув бумагу, я положила ее за корсаж платья. Она там будет, пока я не покажу ее Конраду.Я попрощалась и, поблагодарив еще раз, поехала к лесу. Катя стояла в дверях с сонным ребенком на руках, пока я не скрылась из виду.Остаток вечера я провела в нетерпеливом ожидании. Я заново изучала листок из церковной книги и вспоминала, как все произошло с того дня, когда увидела его в церкви. Постепенно все складывалось в одну ясную картину. Человек, преследовавший меня и подглядывающий за мной на церковном кладбище, был Катин брат, и он приехал уничтожить все доказательства существования этого брака. Что касается церковного сторожа, он наверняка был подкуплен. Катин брат хорошо заплатил ему только за то, чтобы он не узнал меня в следующий раз. Теперь, вспоминая его, я понимала, почему он с такой уверенностью утверждал, что никогда не видел меня. Мне следовало не останавливаться и постараться уличить его во лжи, но я была в таком шоке, что меня слишком легко было обмануть.Но теперь доказательство было в моих руках.Мне не терпелось увидеть Конрада. Я даже подумала поскакать в Великий замок, но тут же отбросила эту мысль, ведь это было невозможно сделать, не вызвав подозрений. Нет, надо потерпеть и подождать подходящей возможности.Прошел еще один день. Наверное, он был занят со своими иностранными гостями, приехавшими на церемонию благодарения. Но к вечеру я получила от него записку. Он хотел видеть меня вечером в таверне.Я выскользнула из дома, мало заботясь о том, будут ли меня искать. Я почти не видела Фрею. Наверное, она была с Татьяной и Гюнтером, потому что когда я выезжала, я видела Татьяну около конюшни. Скорее всего, они только что вернулись.Конрад ждал меня, одетый в черное, как всегда во время наших тайных встреч. Он схватил меня и обнял с еще большей страстью, чем раньше.— Мне необходимо было тебя увидеть, — прошептал он. — Пойдем в комнату.— Мне нужно тебе кое-что показать, — сказала я. Мы поднялись по лестнице, и когда остались вдвоем, он стал целовать меня.— Я сделала великое открытие, — объявила я. — Оно может все для нас изменить. — Я вынула бумагу. Он уставился на нее, потом на меня.— Видишь! — торжествующе воскликнула я. — Тот самый листок из церковной книги. Я все-таки видела его. А потом, перед тем, как приехал ты, его выкрали.Он был ошеломлен.— Но церковный сторож…— Он лгал. Его подкупил человек, который выкрал листок. Теперь это все выяснилось.— Какой человек?— Я могу ответить даже на этот вопрос. Катин брат.— Катин?..— Катя Шварц. Она живет в лесу рядом с охотничьим замком. Она знала мою сестру. Я в первый раз увидела ее у могилы, за которой она ухаживает. Я доверилась ей ирассказала, кто я на самом деле, и она дала мне вот это.— Невероятно.— Напротив, очень даже вероятно. Ее брат Герцог Шварц шпионил для того, в чьих интересах было избавиться от записи.Он странно посмотрел на меня.— Для кого?— Я не знаю.— Пиппа, ты что, думаешь, что я приказал это сделать?— Ты?— Ну, если искать мотивы, кто бы выиграл в первую очередь?— Конрад… ты не…— Конечно, нет.— Кто же тогда?— Вот это мы и должны выяснить.— Может быть только одна причина, почему это сделали, — сказала я.Он кивнул.— Если бы был ребенок…— Значит, ребенок есть. Иначе Франсин не писала бы мне о нем. Иначе не было бы необходимости выкрадывать запись из книги.Конрад молчал. Я видела, насколько он ошеломлен. Я продолжала:— Если мы найдем ребенка…— Он станет наследником герцогства, — очень тихо пробормотал он.— А ты, Конрад, получишь свободу жить своей жизнью.— Если ребенок существует…— Он существует. Должен существовать. Кому-то хочется избавиться от доказательств брака. Поэтому ребенок здесь, где-то рядом. Сын Франсин и полноправный наследник герцогства.— Мы найдем его.— А потом?Он взял мое лицо в ладони и поцеловал меня.— Мы с тобой получим нашу свободу.— А Фрея?— Ей по всей видимости придется подождать, пока мальчик подрастет. Сколько ему сейчас лет?— Около четырех.— Тогда Фрее придется ждать долго.— А ты будешь свободен, Конрад. Но Фрея будет очень несчастна.— Для нее это не будет иметь никакого значения. Просто власть перейдет от одного человека другому. Если мы найдем мальчика, я буду свободен и смогу делать, что хочу.— Мне кажется, я нашла мальчика.— Что?— Его приемная мать не хочет расставаться с ним и наверняка будет продолжать лгать по поводу его рождения.— Кто она?— Катя Шварц. Бедная женщина. Она отдала мне бумагу из-за чувства долга перед Франсин. Ей будет очень тяжело, если она в результате этого потеряет ребенка.— Ты видела ребенка?— Да. Он того же возраста, светловолосый, голубоглазый, его зовут Рудольф, так же, как моя сестра назвала своего сына. Она писала мне о нем, и мне кажется, все это очень важно. У него была игрушка, тролль, и он сосал ему ухо. Когда я увидела ребенка Кати Шварц, у него тоже был тролль, и он тоже сосал ему ухо, и Катя сказала, что эта привычка у него с годовалого возраста.— Я узнаю все об этой женщине. Я выясню все подробности о рождении ее ребенка,— Если бы это оказалось правдой… — прошептала я.— Я знаю: ты ведьма. Ты тайно приехала сюда и разгадываешь секреты, непосильные для всех остальных. Я восхищаюсь тобой. Кто ты такая, Пиппа?— Надеюсь, я та, которую ты любишь. Больше мне ничего не надо.Мы стали говорить о том, как действовать дальше, и что делать, если мы сможем доказать, что ребенок из леса — наследник герцогства.— Я должен буду править страной до его совершеннолетия, — сказал Конрад. — Моим долгом будет сохранить герцогство для него и научить его править. Нам придется часто бывать в Великом замке, но нашим настоящим домом будет Мраморный зал. О, Пиппа, ты только представь себе.Я очень хорошо себе представляла.— Завтра же я начинаю действовать. Это должно быть быстро. Кате Шварц придется доказать, что это ее ребенок. Если ее ответы подтвердят наши предположения, мы обнародуем факт законного брака Рудольфа и то, что у него есть сын. Это будет самая хорошая новость, какую только можно пожелать, Пиппа.Часа через два после этого я вышла из гостиницы. Перед уходом Конрад сказал мне:— Я не хотел говорить тебе раньше, чтобы не портить наш вечер, но через два-три дня мне придется уехать. Всего на неделю, не больше. Мне нужно вернуться вместе с нашими гостями из Шольстейна. Нам нужно обсудить разные соглашения. Когда я вернусь, я хочу чтобы ты переехала в Мраморный зал, вне зависимости от ситуации. Хватит тратить время попусту. Если мы найдем наследника, мы немедленно поженимся. Вместо житья вместе в благородном грехе, будем жить открыто, соблюдая все правила благочестия и условности, принятые в этом герцогстве.Я видела, что он воспринял все гораздо проще, чем я, и мне было немного не по себе. Не пожалеет ли он о потере верховной власти? Может, для него она все же значила больше, чем союз со мной?Мне казалось, что он будет совершенно счастлив, пока я рядом с ним. Но моя неуверенность росла. Если бы любого человека спросили, в чьих интересах было скрывать факт брака Франсин и Рудольфа и существование ребенка, он без сомнения назвал бы Конрада.Я стряхнула с себя эти мысли и напомнила себе, что ему, как и мне, не терпелось найти ребенка. Он оставил запись о браке у себя и сказал, что спрячет его в надежное место, потому что мне было небезопасно носить ее с собой.Когда он говорил это, мне казалось, что это правильно. Но я почему-то никак не могла избавиться от сомнений.Я увидела его снова только через два дня, за день до отъезда. Он неожиданно появился в замке, когда ни графа, ни графини не было дома. Фрея уехала с Гюнтером кататься верхом. Я думала, что Татьяна уехала с ними.Когда я увидела Конрада, мое сердце чуть не выпрыгнуло из груди. Внизу поднялся большой шум, потому что некому было принять его. Я слышала, как он успокаивает всех в своей обычной добродушной манере, которая завоевала ему такую популярность.— Не беспокойтесь обо мне. Я сам о себе позабочусь до приезда графа. — Я начала спускаться вниз по лестнице, и он увидел меня. — А, — воскликнул он, — английская гувернантка. Может, она сможет развлечь меня полчасика. Это будет хорошая практика для моего английского.Я подошла к нему и поклонилась. Он взял мою руку и поцеловал, как принято по их обычаю.— Пойдемте куда-нибудь, где мы могли бы поболтать, фрейлейн…— Эйрз, ваше сиятельство, — подсказала я.— О, да, фрейлейн Эйрз.Я привела его в маленькую комнатку рядом с залом. Он закрыл дверь и расхохотался.— Никак не мог вспомнить твоего имени. Я так хорошо знаю мою Пиппу, но фрейлейн Эйрз — какая-то незнакомка.И я оказалась в его объятиях.— Здесь опасно, — напомнила я.— Скоро мы будем свободны от подобных запретов.— Ты что-нибудь выяснил о ребенке?Он с сожалением покачал головой.— Нет сомнений, что ребенок, которого ты видела, сын Кати Шварц. Ее изнасиловали в лесу, поэтому мы не знаем, кто отец ребенка. Спрашивали акушерку, которая принимала у нее роды. Она же ухаживала за Катей после родов. Мальчик был здоров, его назвали Рудольфом. Есть свидетельства еще нескольких человек о том, что он не расставался с матерью с самого рождения.— Но то что она знала мою сестру… что я нашла тролля…— Да, она знала твою сестру. Этого никто не отрицал. А тролль — самая любимая игрушка детей в этой стране. Они есть у всех детей, и мне сказали, что дети любят их и часто сосут им уши и лапы. Нет, это без сомнения ребенок Кати Шварц.— Значит, ребенок где-то в другом месте.— Если он есть, мы его найдем.— Каким образом?— Я начну вести тайное расследование. Если мальчик жив, мы его найдем. Но без него церковная запись не имеет значения.— Для меня она имеет значение, даже если мы не найдем мальчика. Ведь она подтверждает, что моя сестра говорила правду. Она доказывает, что Франсин была женой Рудольфа, а не его любовницей. И если она писала правду о своем браке, то она писала правду о мальчике.— Мы найдем его.Мы резко отскочили друг от друга, потому что дверь неожиданно распахнулась. На пороге стояла Татьяна.— Мне сказали, что вы здесь, барон, — промолвила она. На ней был костюм для верховой езды, следовательно, она только что вернулась. — Вы должны нас простить. Как нерадиво с нашей стороны не быть дома, когда вы заехали. Что вы о нас подумали?Конрад сделал шаг ей навстречу, взял ее руку и поцеловал, как совсем недавно мою.— Моя дорогая графиня, — сказал он. — Умоляю вас, не просите прощения у меня. Это я должен просить прощения за то, что приехал в такое неудобное для вас время.— Замок всегда в вашем распоряжении, — отвечала она. Татьяна раскраснелась и казалась очень хорошенькой. — Непростительно, что никого не было дома, чтобы развлечь вас.— Фрейлейн Эйрз выполняла обязанности хозяйки дома. — Он повернулся ко мне и улыбнулся, и я увидела в его глазах озорные огоньки и подумала, заметила ли их Татьяна.— Очень мило с вашей стороны, фрейлейн, — сказала Татьяна. — Но я думаю, у вас много других дел.Я поняла — это означает, что я должна уйти. Я поклонилась и пошла к двери.— Я использовал возможность поговорить по-английски, — сказал Конрад.— Это очень полезно, — пробормотала Татьяна.Когда я выходила, я заметила, что Конрад ей улыбается. Я разозлилась — хотя это было нелепо. Я забыла, что была всего-навсего английская гувернантка.Я поднялась в свою комнату. Эйфория последних нескольких дней исчезла. Поиски ребенка ни к чему не привели, а Татьяна дала мне понять оскорбительность моего положения.Примерно через час он уехал. Я смотрела из окна. С ним была Татьяна. Они вместе шли к конюшне и, казалось, говорили о чем-то очень смешном.Я больше не видела его перед его поездкой. Новостей не было, иначе он бы нашел способ сообщить мне.В день его отъезда я получила от него письмо — обычную нежную записку, где он писал, что ему не терпится вернуться ко мне и что по его возвращении я должна быть с ним. Мраморный зал ждет меня, и не должно быть никаких проволочек. Он продолжал расследования по нашему маленькому делу, как он его называл, и если что-то выяснится, он сразу же даст мне знать.Прошел день, за ним второй. Фрея была рассеяна. Она то была необычайно жива, то казалась погруженной в какие-то заботы. Я не представляла, как скажу ей о себе и Конраде. Я старалась найти доводы для объяснения своей ситуации, но чем больше я о ней думала, тем необъяснимее она казалась. Не могла же я сказать: «Я влюблена в вашего будущего мужа. Мы любовники и собираемся продолжать в том же духе. Даже после вашей свадьбы».Я никогда не думала, что окажусь в таком положении. Мне так хотелось довериться кому-нибудь. Я несколько раз была у Дэйзи. Она была мне рада, и я играла с ее маленьким Гансом.На следующий день после отъезда Конрада, я до некоторой степени доверилась Дэйзи, потому что знала о ее способности складывать все факты вместе и составлять из них полную картину. Она любила слушать сплетни про правящую семью и, хотя сама не вращалась в этих кругах, знала, о чем говорят люди. К ним каким-то образом просачивалась информация, и они иногда знали больше, чем мы, которые жили совсем рядом с происходящими событиями.Я была рада поговорить с Дэйзи. Но я не рассказала ей про найденный листок с записью из церковной книги. Мне казалось, что это слишком опасно. Однако я упомянула, что видела Катю, которая ухаживала за могилой Франсин.— С ней случилась такая трагедия, но к счастью все хорошо закончилось, — подтвердила Дэйзи. — Бедная девочка… изнасиловали в лесу… а потом ее выгнал из дома собственный отец. Этих мужиков надо как следует проучить.— Ты знаешь ее, Дэйзи?— Пару раз видела у Гизелы. Но я знаю, что говорят люди.— Как она только не потеряла ребенка после всего, что ей довелось пережить.— Говорят, что ребенок ее и спас. Она изменилась после его рождения. Получилось, что все даже к лучшему… теперь он у нее есть. Она такая заботливая мать.Ганс показал мне свои игрушки. Среди них был тролль, похожий на того, которого я видела у Руди. Я спросила его про него.— Это мой троллик, — объяснил он.— Он спит с тобой в твоей кроватке?Ганс покачал головой и рассказал, что тролль нехороший. Он спит один в темном шкафу. А он спит с собачкой, если она хорошо себя ведет.Дэйзи смотрела на него с восхищением. Ее маленький Ганси! Она прекрасно понимала чувства Кати по отношению к ее Руди.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36