Время от времени она вставляла такие замечания:— Он немного беспокоился сегодня ночью. Думаю, это зубки.Не обращая на это внимания, я продолжала ей рассказывать, а она сидела, улыбаясь, и, кажется, ей было приятно со мной.Выйдя из сада, я увидела Криспина, направлявшегося в коттедж. Он бывал там довольно часто и всегда появлялся, когда требовалась его помощь. Мне приятны были воспоминания о заботе, которую он проявил, когда Флора разбила куклу, и вообще мне нравилось, как он относился к своим старым няням.— Привет, — сказал он. — Могу угадать, где ты была!— Ей, кажется, это нравится!— Ты всегда приходишь, когда мисс Люси нет дома?Я покраснела.— Ну вот еще! — защищалась я. — Просто Флора любит, когда я прихожу!— Она полностью доверяет тебе?— Нет, не до конца…— Ты хочешь сказать, что она доверяет тебе до известных пределов?— Ну, может быть. Она все время говорит о кукле, как о настоящем ребенке.— И это все?— Да, думаю…— Ты не уверена?— Вообще-то, она говорит иногда странные вещи.— Что именно?— Например, о тутовом кусте. Она все время говорит; что там чего-то нет…— Чего-то нет?— Да. Она постоянно смотрит на него, как будто ее беспокоит что-то, что там было!— Понятно. Ладно, очень хорошо, что ты заходишь к ней, хотя, наверное, занята балом так же, как и все остальные!— Все ждут его с нетерпением!— В том числе и ты?Я утвердительно кивнула:— Думаю, там будет очень весело!— И я слышал, лихой герой обещал присутствовать?— Вы имеете в виду…— Ты знаешь, кого я имею в виду! А тебе его присутствие сделает бал особенно приятным?— Думаю, все рады, что он придет.— Все? Включая и тебя?— Да, конечно!— Понятно. Ладно, я не задерживаю тебя! Криспин улыбнулся, приподнял шляпу, слегка поклонился и отправился к сестрам Лейн.
Наступил день перед балом. Я пошла в Бэлл-Хаус повидать Рэчел. Она вся излучала какое-то сияние. Мне казалось, что она собирается поделиться со мной какой-то радостью, но она колебалась. Я вспомнила тот случай, когда ее напугал мистер Дориан, и тогда она доверилась мне. Ведь она очень отличалась от Тамарикс; та была замкнута и все свои тайны держала при себе.Я еще раз придирчиво осмотрела ее платье. Свое-то я осматривала уже раз пятьдесят!— Вы сносите его только глядя, — с кривой усмешкой заметила Лили. — Ручаюсь, милая, вы будете в нем как конфетка!Мне было страшновато. Пригласит ли меня кто-нибудь танцевать?Мы снова и снова повторяли наши па и достигли в них совершенства, но меня волновали партнеры… У Тамарикс их будет полно, не только из-за ее красоты и шарма, но и потому, что бал дается в ее доме и хозяйка бала — ее мать. Несмотря на то, что сделала тетушка Софи, чтобы бал состоялся, люди будут считать своим долгом приглашать Тамарикс. И у Рэчел не будет недостатка в кавалерах: в ее беспомощной хрупкости таилось некое очарование. Но я? Может быть, меня пригласит Джек Гриндл или Дэниэл. Криспин? Не могу вообразить его танцующим!Пока я предавалась этим размышлениям, Рэчел вдруг произнесла:— Дэниэл сделал мне предложение.Я изумленно посмотрела на нее. В голове мелькнуло:«Все-таки ей первой из нас сделали предложение! Тамарикс это не понравится: она считает, что во всем должна быть первой она».— Как прекрасно! — воскликнула я.— Не знаю. Все это так сложно…— Он очень славный и добрый! Вы будете отличной парой! Ты дала согласие?Она отрицательно покачала головой.— Почему? Тебе он не нравится?— Нравится и даже очень. Мы с ним давно были друзьями, еще до того, как его отец женился на тете Хильде. Некоторое время назад… — она замолчала и нахмурилась. — Я… мне он очень нравится, — закончила она.— Я понимаю. Это слишком быстро. Мы только что закончили школу… Конечно, многие женятся очень молодыми. А вы давно знакомы?— Да, но здесь дело не в этом…— Что ты сказала?— Я невольно ответила ему, что не могу… Я ненавижу себя за это… Он всегда так хорошо относился ко мне, ты же знаешь. Он был так добр. Я чувствовала себя в безопасности рядом с ним… после…Я вдруг все поняла. Рэчел все еще не могла забыть того ужаса, который испытала у себя в спальне, она все еще слышит приближающиеся шаги, слышит прерывистое дыхание за дверями запертой спальни… Меня не удивляло, что после пережитого она хотела чувствовать себя в безопасности, как и я после того происшествия в лесу.— Видишь ли, — продолжала она, — он же ничего не знает о дяде… Он думает, что все в порядке… Мы были такими друзьями.— А все и в порядке! Просто дело в том, что все случилось очень быстро. Ты еще не готова к этому!Рэчел пристально посмотрела вдаль.— Не думаю, что я теперь когда-нибудь смогу…— Но он же тебе очень нравится!— Да, нравится… но…— Тебе просто нужно время, — сказала я, подумав, что именно так сказала бы и тетушка Софи. — Подожди, что будет, когда об этом услышит Тамарикс!— Я ей не скажу. Пожалуйста, Фредди, не говори ей ничего!— Конечно, нет! Но я бы очень хотела увидеть ее лицо! Она же любит во всем быть первой!Я улыбалась. Я была убеждена, что Рэчел выйдет замуж за Дэниэла. Это будет правильно, и она будет счастлива, как и ее тетя. Какое замечательное завершение того, что они пережили в доме, где царил мистер Дориан.
Танцевальный зал в Сент-Обине был великолепен. Пальмы в горшках и цветущие кусты, принесенные из теплиц, расположенные в художественном беспорядке; отполированный французским маслом пол; музыканты в ярко-розовых рубашках и черных пиджаках на импровизированной эстраде, — все это выглядело очень величественно и внушало благоговейный трепет.Миссис Сент-Обин, чудом выздоровевшая по случаю бала, приветствовала гостей. Она сделала себе лишь одну уступку: принимала гостей, сидя в богато украшенном кресле, к которому гости приближались с большим почтением. Тетушки Софи и Хильда находились рядом с ней, как бы желая напомнить гостям, что их протеже не менее важны, чем Тамарикс, но, разумеется, это был Сент-Обин Парк, и миссис Сент-Обин была в нем основной хозяйкой. Мы с Рэчел имели право присоединиться к Тамарикс на этом балу.Тамарикс сидела по одну сторону от миссис Сент-Обин, мы с Рэчел — по другую. Я чувствовала себя гораздо менее уверенно, чем дома, где тетушка Софи и Лили заявили, что я выгляжу очень красивой.— Красавица бала, вот кем ты будешь, — заявила тетушка Софи.А Лили добавила:— Ну вот, мисс Фред, я никогда не знала, что платье может быть так к лицу девушке! Вы выглядите настоящей конфеткой!Однако рядом с Тамарикс в огненно-красном шифоне и Рэчел в васильковом крепдешине я поняла, что мне далеко до «красавицы бала», и то, что выглядело «конфеткой» дома, было не столь прелестно в элегантном танцевальном зале.Как только заиграла музыка, перед нами оказался Гастон Марчмонт. Он поднял глаза к потолку и что-то сказал о трио очаровательниц; затем с изящным поклоном спросил Тамарикс, не окажет ли она ему честь… Она только этого и ждала, и ее как ветром сдуло с места.К нам подошли братья Гриндл. Дэниэл пригласил Рэчел, а меня Джек. Джек прекрасно танцевал, весело болтая о великолепии пола, размерах танцевального зала и выражал уверенность, что теперь, когда Тамарикс выросла, балы будут устраиваться чаще. Это была легкая, ничего не значащая болтовня.Второй танец Гастон Марчмонт танцевал с Рэчел, Дэниэл с Тамарикс, а меня пригласил друг Сент-Обинов, джентльмен средних лет, которого я прежде видела один раз.Я догадалась, что следующий танец буду танцевать с Гастоном. Он, видимо, решил облагодетельствовать каждую из нас, и это мне не понравилось. Мне не хотелось быть выбранной «по протоколу» или по долгу. Я понимала, что на самом деле ему совсем не хочется танцевать со мной.Когда окончился танец и мой партнер отвел меня на место, я с удивлением увидела Криспина, беседующего с тетушками Софи и Хильдой.При моем приближении он встал. В этот момент Гастон подвел Рэчел к ее месту. Она раскраснелась и выглядела счастливой.— Это было очень приятно, — сказал ей Гастон, — я должен сделать вам комплимент: вы божественно танцуете!Рэчел что-то прошептала в ответ, но в этот момент начался следующий танец, и я поймала на себе взгляд Гастона. Не успел тот вымолвить и слова, как Криспин, положив руку на мое плечо, твердо сказал:— Этот танец обещан мне!Когда мы с Криспином заскользили в танце, я увидела, что Гастон поражен.— Надеюсь, я не разочаровал тебя, вырвав из рук потрясающего Марчмонта? — смеясь, спросил Криспин.В ответ я тоже рассмеялась. Мне было очень приятно и весело.— О нет, — успокоила я Криспина. — Он хотел пригласить меня только потому, что считал себя обязанным сделать это!— Ты уверена, что он считает это своим долгом?— В данном случае, да!— Ты говоришь загадками. Имеешь в виду, что в других случаях он может не столь ревностно стараться выполнить свой долг?— Вовсе нет. Просто я подумала, что он всегда хочет выглядеть безупречным в глазах общества!— Вижу, на тебя он не произвел столь глубокого впечатления, как на некоторых. Я доволен этим. Правда, боюсь, я танцую не так хорошо, как он! Он действительно отличный танцор! Если речь зашла о танцах, скорее всего, ты найдешь меня неуклюжим. Не присесть ли нам? Полагаю, тебе это будет удобнее!Не дожидаясь моего ответа, он подвел меня к креслам возле пальм. Мы сели и некоторое время наблюдали за танцующими. Гастон танцевал с одной из дам. Криспин проводил его взглядом и заметил:— Да, это мастер! Скажи, как ты думаешь, Флоре нравится новая кукла? Она приняла ее?— Иногда кажется, что приняла, а иногда… не уверена. Мне чудится, что у нее такой взгляд, будто она знает, что это всего лишь кукла. Тогда она морщится и на лице у нее появляются такие складки.— Да что ты говоришь? А раньше так бывало? Я имею в виду складки на лице?— Не уверена! Может быть.— Бедная Флора! — Криспин некоторое время молчал, потом произнес:— Тогда продолжай периодически навещать коттедж!— Конечно!— Трудно говорить в этом шуме. Мы поужинаем вместе? Я подойду к тебе. У тебя с собой карточка для танцев?Я протянула ему свою карточку. Не спрашивая меня, он небрежно нацарапал свои инициалы против танца перед ужином.— Ну вот, — сказал он, — у тебя множество шансов потанцевать с теми, кто умеет это делать, но этот танец мой!Я была разочарована, что он пригласил меня только на этот танец, и в то же время он держал себя несколько повелительно. Он даже и мысли не допускал, что я не соглашусь. Это было типично для него и напоминало мне поведение Тамарикс.Я не удержалась и спросила:— Вы всегда говорите людям, что им делать?Он спокойно посмотрел на меня, поднял брови и улыбнулся.— Это способ быстро получить то, чего желаешь!— И всегда успешный?— Увы, нет!— А если я уже обещала танец перед ужином?— Ты же не обещала, правда? Он не был записан в твоей карточке!— Но ведь она только что начата…— Так все в порядке, не так ли? Я думаю, мы поужинаем вместе. Я хочу поговорить с тобой.Мне это было приятно, и я заметила, что когда мы шли к моему креслу, некоторые гости смотрели на нас с интересом.Один раз я танцевала с Гастоном. Он подошел ко мне вскоре после того, как Криспин проводил меня на место. Полагаю, Криспин не имел ни малейшего желания танцевать несколько презирая это занятие, без сомнения потому, что не умел хорошо это делать!Он занялся разговором с одним из управляющих имением, а позже с джентльменом, имевшим поместье в нескольких милях от Сент-Обина, который был приглашен на бал с женой и дочерью.Гастон танцевал прекрасно и всячески давал мне понять, что и я превосходная партнерша… Он находил меня очаровательной, а цвет моего платья — вообще его любимый цвет. Я догадывалась, что когда он танцевал с Тамарикс, его любимым цветом был огненно-красный, а когда танцевал с Рэчел — отдавал предпочтение васильковому. Ну, хорошо, он мог быть не искренним, но пытался сказать что-то приятное, в отличие от Криспина.Разговор касался Сент-Обин Парка и Криспина.— Это обширное поместье, не так ли? Вероятно, самое большое в Уилтшире? Тамарикс говорит, что вы проявляете интерес к странной паре из коттеджа на территории поместья.— Вы имеете в виду сестер Люси и Флору Лейн?— Их так зовут? А как насчет куклы, которую одна из них нянчит и думает, что это настоящий ребенок?— Это правда!— Странно, не правда ли?— Это продолжается уже много лет.— Она считает, что кукла — хозяин поместья?— Когда он был ребенком, она была его няней.— И он проявляет особую заботу об этих сестрах?— Они обе были его нянями. Люди часто так относятся к своим няням! Это очень хорошо, что мистер Криспин о них так заботится!— Действительно щедро! Тамарикс говорит, что у вас прекрасные отношения с сумасшедшей и вас она очень интересует!— Мне ее очень жаль!— У вас, вижу, доброе сердце, и вы часто их навещаете. Тамарикс говорит, что вы ходите туда, когда другой сестры нет дома, и пытаетесь выяснить, отчего же бедная женщина потеряла рассудок?— Тамарикс вам это рассказала?— А это не так?— Ну…— Разумеется, нам всем нравится добираться до сути вещей. А ведь должно же быть что-то, что свело ее с ума, как вы думаете?— Не знаю…— Вероятно, с вашей пытливостью, вы это узнаете!Танец подошел к концу.— Мы должны потанцевать еще! Для меня это огромное наслаждение! Вы полностью заняты?— У меня свободны один или два танца, — ответила я, когда он вел меня к моему месту.Во время следующих танцев с другими молодыми людьми я думала, почему это Гастон Марчмонт проявляет такой интерес к сестрам. Я подозревала, что Тамарикс рассказывала о них много небылиц. Она всегда любила все преувеличивать, а Флора с ее куклой, конечно, необычна.Вскоре, забыв о Гастоне, я стала ждать танца перед ужином. Боялась, что Криспин забудет обо мне, но как только объявили танец, он уже был тут.Мы сделали один тур по залу, когда он заявил:— Теперь мы пойдем и займем тот столик, который захотим. Иначе нам придется сидеть с кем-нибудь еще.Криспин подвел меня к двум креслам под пальмой, на которых мы сидели раньше. Между креслами был накрыт столик на двоих.— Этот подойдет, — сказал он. — Положи свою карточку на стол, чтобы видели, что он занят. А теперь пойдем со мной и возьмем что-нибудь поесть.В столовой был накрыт длинный стол, украшенный зажженными свечами. Стол ломился от всякой всячины: тут были и холодные цыплята, и семга, и паштеты, и всякие салаты. Все выглядело очень соблазнительно.С полными тарелками в руках мы вернулись к нашему столику, на котором уже стояло серебряное ведерко с бутылкой замороженного шампанского.Музыка смолкла и гости устремились в столовую.— Какая предусмотрительность! — заметила я. — Быть первыми! — В самом деле! Мы избежали толпы, а нас здесь уже все ждет! Он сел напротив меня. Один из слуг подошел и налил шампанское в бокалы.Криспин испытующе посмотрел на меня и поднял свой бокал.— За Фредерику! — произнес он. — За ее выход в свет! Ты довольна, что детство позади?— Думаю, да!— Что ты собираешь теперь делать?— Я не слишком много размышляла об этом!— Большинство девочек хотят поскорее выйти замуж; это, кажется, конечная цель. А ты?— Я не думала об этом!— О, ладно уж! Все девочки об этом думают!— Вероятно, вы не знаете всех девочек! Только некоторых!— Наверное, ты права. Во всяком случае, ты на пороге взрослой жизни. Твой первый бал! Он тебе понравился?— Очень.— Однако я слышу удивление в твоем голосе.— Никогда не знаешь, как все пройдет. А если бы меня никто не пригласил танцевать?— Это поставило бы тебя в неловкое положение. Готов поклясться, ты не любишь ждать, пока тебя пригласят! Tы бы сама захотела пригласить!— Любой бы захотел…— И ты бы пригласила танцевать Гастона Марчмонта?— Вот уж этого я бы никогда не сделала!— О! Я забыл, что ты не так впечатлительна, как некоторые! Ты очень проницательна, вот что!— Надеюсь… Немного…— Тебя не удивило, что я попросил оставить мне танец перед ужином? — он внимательно посмотрел на меня. — У нас с тобой в прошлом несколько необычных встреч, не так ли? Ты помнишь, как мы с тобой покупали куклу? А событие в Холмистом лесу?Я вздрогнула. Помню ли я? Этого я никогда не забуду! Я могла мысленно перенестись туда в любое мгновение! Это всегда стояло передо мной!Он протянул руку через стол и крепко сжал мои пальцы.— Прости! Я не должен был напоминать тебе об этом!— Ничего, — ответила я. — Но этого я никак не могу забыть!— Это было ужасное испытание для тебя! Но, слава Богу, я проезжал мимо!— Он умер из-за этого, — сказала я. — Я не могу забыть об этом.— Это лучшее, что могло с ним случиться. У него не были мужества посмотреть правде в глаза, когда он открыл свое истинное лицо, а между тем все время корчил из себя святошу.— Он, наверное, был в страшном отчаянии, когда пошел в конюшню и повесился…— Не думай о нем, как о мученике. Будь счастлива, что я оказался рядом. Я не испытываю сожаления!— А вы не думали, что он умер потому, что знал, как вы его презираете? Тогда в лесу, я была убеждена, что вы его убили. Вас это не волнует?— Нет. Он был трусом и лицемером, изображая из себя святого, а поступал, как грязное животное!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34
Наступил день перед балом. Я пошла в Бэлл-Хаус повидать Рэчел. Она вся излучала какое-то сияние. Мне казалось, что она собирается поделиться со мной какой-то радостью, но она колебалась. Я вспомнила тот случай, когда ее напугал мистер Дориан, и тогда она доверилась мне. Ведь она очень отличалась от Тамарикс; та была замкнута и все свои тайны держала при себе.Я еще раз придирчиво осмотрела ее платье. Свое-то я осматривала уже раз пятьдесят!— Вы сносите его только глядя, — с кривой усмешкой заметила Лили. — Ручаюсь, милая, вы будете в нем как конфетка!Мне было страшновато. Пригласит ли меня кто-нибудь танцевать?Мы снова и снова повторяли наши па и достигли в них совершенства, но меня волновали партнеры… У Тамарикс их будет полно, не только из-за ее красоты и шарма, но и потому, что бал дается в ее доме и хозяйка бала — ее мать. Несмотря на то, что сделала тетушка Софи, чтобы бал состоялся, люди будут считать своим долгом приглашать Тамарикс. И у Рэчел не будет недостатка в кавалерах: в ее беспомощной хрупкости таилось некое очарование. Но я? Может быть, меня пригласит Джек Гриндл или Дэниэл. Криспин? Не могу вообразить его танцующим!Пока я предавалась этим размышлениям, Рэчел вдруг произнесла:— Дэниэл сделал мне предложение.Я изумленно посмотрела на нее. В голове мелькнуло:«Все-таки ей первой из нас сделали предложение! Тамарикс это не понравится: она считает, что во всем должна быть первой она».— Как прекрасно! — воскликнула я.— Не знаю. Все это так сложно…— Он очень славный и добрый! Вы будете отличной парой! Ты дала согласие?Она отрицательно покачала головой.— Почему? Тебе он не нравится?— Нравится и даже очень. Мы с ним давно были друзьями, еще до того, как его отец женился на тете Хильде. Некоторое время назад… — она замолчала и нахмурилась. — Я… мне он очень нравится, — закончила она.— Я понимаю. Это слишком быстро. Мы только что закончили школу… Конечно, многие женятся очень молодыми. А вы давно знакомы?— Да, но здесь дело не в этом…— Что ты сказала?— Я невольно ответила ему, что не могу… Я ненавижу себя за это… Он всегда так хорошо относился ко мне, ты же знаешь. Он был так добр. Я чувствовала себя в безопасности рядом с ним… после…Я вдруг все поняла. Рэчел все еще не могла забыть того ужаса, который испытала у себя в спальне, она все еще слышит приближающиеся шаги, слышит прерывистое дыхание за дверями запертой спальни… Меня не удивляло, что после пережитого она хотела чувствовать себя в безопасности, как и я после того происшествия в лесу.— Видишь ли, — продолжала она, — он же ничего не знает о дяде… Он думает, что все в порядке… Мы были такими друзьями.— А все и в порядке! Просто дело в том, что все случилось очень быстро. Ты еще не готова к этому!Рэчел пристально посмотрела вдаль.— Не думаю, что я теперь когда-нибудь смогу…— Но он же тебе очень нравится!— Да, нравится… но…— Тебе просто нужно время, — сказала я, подумав, что именно так сказала бы и тетушка Софи. — Подожди, что будет, когда об этом услышит Тамарикс!— Я ей не скажу. Пожалуйста, Фредди, не говори ей ничего!— Конечно, нет! Но я бы очень хотела увидеть ее лицо! Она же любит во всем быть первой!Я улыбалась. Я была убеждена, что Рэчел выйдет замуж за Дэниэла. Это будет правильно, и она будет счастлива, как и ее тетя. Какое замечательное завершение того, что они пережили в доме, где царил мистер Дориан.
Танцевальный зал в Сент-Обине был великолепен. Пальмы в горшках и цветущие кусты, принесенные из теплиц, расположенные в художественном беспорядке; отполированный французским маслом пол; музыканты в ярко-розовых рубашках и черных пиджаках на импровизированной эстраде, — все это выглядело очень величественно и внушало благоговейный трепет.Миссис Сент-Обин, чудом выздоровевшая по случаю бала, приветствовала гостей. Она сделала себе лишь одну уступку: принимала гостей, сидя в богато украшенном кресле, к которому гости приближались с большим почтением. Тетушки Софи и Хильда находились рядом с ней, как бы желая напомнить гостям, что их протеже не менее важны, чем Тамарикс, но, разумеется, это был Сент-Обин Парк, и миссис Сент-Обин была в нем основной хозяйкой. Мы с Рэчел имели право присоединиться к Тамарикс на этом балу.Тамарикс сидела по одну сторону от миссис Сент-Обин, мы с Рэчел — по другую. Я чувствовала себя гораздо менее уверенно, чем дома, где тетушка Софи и Лили заявили, что я выгляжу очень красивой.— Красавица бала, вот кем ты будешь, — заявила тетушка Софи.А Лили добавила:— Ну вот, мисс Фред, я никогда не знала, что платье может быть так к лицу девушке! Вы выглядите настоящей конфеткой!Однако рядом с Тамарикс в огненно-красном шифоне и Рэчел в васильковом крепдешине я поняла, что мне далеко до «красавицы бала», и то, что выглядело «конфеткой» дома, было не столь прелестно в элегантном танцевальном зале.Как только заиграла музыка, перед нами оказался Гастон Марчмонт. Он поднял глаза к потолку и что-то сказал о трио очаровательниц; затем с изящным поклоном спросил Тамарикс, не окажет ли она ему честь… Она только этого и ждала, и ее как ветром сдуло с места.К нам подошли братья Гриндл. Дэниэл пригласил Рэчел, а меня Джек. Джек прекрасно танцевал, весело болтая о великолепии пола, размерах танцевального зала и выражал уверенность, что теперь, когда Тамарикс выросла, балы будут устраиваться чаще. Это была легкая, ничего не значащая болтовня.Второй танец Гастон Марчмонт танцевал с Рэчел, Дэниэл с Тамарикс, а меня пригласил друг Сент-Обинов, джентльмен средних лет, которого я прежде видела один раз.Я догадалась, что следующий танец буду танцевать с Гастоном. Он, видимо, решил облагодетельствовать каждую из нас, и это мне не понравилось. Мне не хотелось быть выбранной «по протоколу» или по долгу. Я понимала, что на самом деле ему совсем не хочется танцевать со мной.Когда окончился танец и мой партнер отвел меня на место, я с удивлением увидела Криспина, беседующего с тетушками Софи и Хильдой.При моем приближении он встал. В этот момент Гастон подвел Рэчел к ее месту. Она раскраснелась и выглядела счастливой.— Это было очень приятно, — сказал ей Гастон, — я должен сделать вам комплимент: вы божественно танцуете!Рэчел что-то прошептала в ответ, но в этот момент начался следующий танец, и я поймала на себе взгляд Гастона. Не успел тот вымолвить и слова, как Криспин, положив руку на мое плечо, твердо сказал:— Этот танец обещан мне!Когда мы с Криспином заскользили в танце, я увидела, что Гастон поражен.— Надеюсь, я не разочаровал тебя, вырвав из рук потрясающего Марчмонта? — смеясь, спросил Криспин.В ответ я тоже рассмеялась. Мне было очень приятно и весело.— О нет, — успокоила я Криспина. — Он хотел пригласить меня только потому, что считал себя обязанным сделать это!— Ты уверена, что он считает это своим долгом?— В данном случае, да!— Ты говоришь загадками. Имеешь в виду, что в других случаях он может не столь ревностно стараться выполнить свой долг?— Вовсе нет. Просто я подумала, что он всегда хочет выглядеть безупречным в глазах общества!— Вижу, на тебя он не произвел столь глубокого впечатления, как на некоторых. Я доволен этим. Правда, боюсь, я танцую не так хорошо, как он! Он действительно отличный танцор! Если речь зашла о танцах, скорее всего, ты найдешь меня неуклюжим. Не присесть ли нам? Полагаю, тебе это будет удобнее!Не дожидаясь моего ответа, он подвел меня к креслам возле пальм. Мы сели и некоторое время наблюдали за танцующими. Гастон танцевал с одной из дам. Криспин проводил его взглядом и заметил:— Да, это мастер! Скажи, как ты думаешь, Флоре нравится новая кукла? Она приняла ее?— Иногда кажется, что приняла, а иногда… не уверена. Мне чудится, что у нее такой взгляд, будто она знает, что это всего лишь кукла. Тогда она морщится и на лице у нее появляются такие складки.— Да что ты говоришь? А раньше так бывало? Я имею в виду складки на лице?— Не уверена! Может быть.— Бедная Флора! — Криспин некоторое время молчал, потом произнес:— Тогда продолжай периодически навещать коттедж!— Конечно!— Трудно говорить в этом шуме. Мы поужинаем вместе? Я подойду к тебе. У тебя с собой карточка для танцев?Я протянула ему свою карточку. Не спрашивая меня, он небрежно нацарапал свои инициалы против танца перед ужином.— Ну вот, — сказал он, — у тебя множество шансов потанцевать с теми, кто умеет это делать, но этот танец мой!Я была разочарована, что он пригласил меня только на этот танец, и в то же время он держал себя несколько повелительно. Он даже и мысли не допускал, что я не соглашусь. Это было типично для него и напоминало мне поведение Тамарикс.Я не удержалась и спросила:— Вы всегда говорите людям, что им делать?Он спокойно посмотрел на меня, поднял брови и улыбнулся.— Это способ быстро получить то, чего желаешь!— И всегда успешный?— Увы, нет!— А если я уже обещала танец перед ужином?— Ты же не обещала, правда? Он не был записан в твоей карточке!— Но ведь она только что начата…— Так все в порядке, не так ли? Я думаю, мы поужинаем вместе. Я хочу поговорить с тобой.Мне это было приятно, и я заметила, что когда мы шли к моему креслу, некоторые гости смотрели на нас с интересом.Один раз я танцевала с Гастоном. Он подошел ко мне вскоре после того, как Криспин проводил меня на место. Полагаю, Криспин не имел ни малейшего желания танцевать несколько презирая это занятие, без сомнения потому, что не умел хорошо это делать!Он занялся разговором с одним из управляющих имением, а позже с джентльменом, имевшим поместье в нескольких милях от Сент-Обина, который был приглашен на бал с женой и дочерью.Гастон танцевал прекрасно и всячески давал мне понять, что и я превосходная партнерша… Он находил меня очаровательной, а цвет моего платья — вообще его любимый цвет. Я догадывалась, что когда он танцевал с Тамарикс, его любимым цветом был огненно-красный, а когда танцевал с Рэчел — отдавал предпочтение васильковому. Ну, хорошо, он мог быть не искренним, но пытался сказать что-то приятное, в отличие от Криспина.Разговор касался Сент-Обин Парка и Криспина.— Это обширное поместье, не так ли? Вероятно, самое большое в Уилтшире? Тамарикс говорит, что вы проявляете интерес к странной паре из коттеджа на территории поместья.— Вы имеете в виду сестер Люси и Флору Лейн?— Их так зовут? А как насчет куклы, которую одна из них нянчит и думает, что это настоящий ребенок?— Это правда!— Странно, не правда ли?— Это продолжается уже много лет.— Она считает, что кукла — хозяин поместья?— Когда он был ребенком, она была его няней.— И он проявляет особую заботу об этих сестрах?— Они обе были его нянями. Люди часто так относятся к своим няням! Это очень хорошо, что мистер Криспин о них так заботится!— Действительно щедро! Тамарикс говорит, что у вас прекрасные отношения с сумасшедшей и вас она очень интересует!— Мне ее очень жаль!— У вас, вижу, доброе сердце, и вы часто их навещаете. Тамарикс говорит, что вы ходите туда, когда другой сестры нет дома, и пытаетесь выяснить, отчего же бедная женщина потеряла рассудок?— Тамарикс вам это рассказала?— А это не так?— Ну…— Разумеется, нам всем нравится добираться до сути вещей. А ведь должно же быть что-то, что свело ее с ума, как вы думаете?— Не знаю…— Вероятно, с вашей пытливостью, вы это узнаете!Танец подошел к концу.— Мы должны потанцевать еще! Для меня это огромное наслаждение! Вы полностью заняты?— У меня свободны один или два танца, — ответила я, когда он вел меня к моему месту.Во время следующих танцев с другими молодыми людьми я думала, почему это Гастон Марчмонт проявляет такой интерес к сестрам. Я подозревала, что Тамарикс рассказывала о них много небылиц. Она всегда любила все преувеличивать, а Флора с ее куклой, конечно, необычна.Вскоре, забыв о Гастоне, я стала ждать танца перед ужином. Боялась, что Криспин забудет обо мне, но как только объявили танец, он уже был тут.Мы сделали один тур по залу, когда он заявил:— Теперь мы пойдем и займем тот столик, который захотим. Иначе нам придется сидеть с кем-нибудь еще.Криспин подвел меня к двум креслам под пальмой, на которых мы сидели раньше. Между креслами был накрыт столик на двоих.— Этот подойдет, — сказал он. — Положи свою карточку на стол, чтобы видели, что он занят. А теперь пойдем со мной и возьмем что-нибудь поесть.В столовой был накрыт длинный стол, украшенный зажженными свечами. Стол ломился от всякой всячины: тут были и холодные цыплята, и семга, и паштеты, и всякие салаты. Все выглядело очень соблазнительно.С полными тарелками в руках мы вернулись к нашему столику, на котором уже стояло серебряное ведерко с бутылкой замороженного шампанского.Музыка смолкла и гости устремились в столовую.— Какая предусмотрительность! — заметила я. — Быть первыми! — В самом деле! Мы избежали толпы, а нас здесь уже все ждет! Он сел напротив меня. Один из слуг подошел и налил шампанское в бокалы.Криспин испытующе посмотрел на меня и поднял свой бокал.— За Фредерику! — произнес он. — За ее выход в свет! Ты довольна, что детство позади?— Думаю, да!— Что ты собираешь теперь делать?— Я не слишком много размышляла об этом!— Большинство девочек хотят поскорее выйти замуж; это, кажется, конечная цель. А ты?— Я не думала об этом!— О, ладно уж! Все девочки об этом думают!— Вероятно, вы не знаете всех девочек! Только некоторых!— Наверное, ты права. Во всяком случае, ты на пороге взрослой жизни. Твой первый бал! Он тебе понравился?— Очень.— Однако я слышу удивление в твоем голосе.— Никогда не знаешь, как все пройдет. А если бы меня никто не пригласил танцевать?— Это поставило бы тебя в неловкое положение. Готов поклясться, ты не любишь ждать, пока тебя пригласят! Tы бы сама захотела пригласить!— Любой бы захотел…— И ты бы пригласила танцевать Гастона Марчмонта?— Вот уж этого я бы никогда не сделала!— О! Я забыл, что ты не так впечатлительна, как некоторые! Ты очень проницательна, вот что!— Надеюсь… Немного…— Тебя не удивило, что я попросил оставить мне танец перед ужином? — он внимательно посмотрел на меня. — У нас с тобой в прошлом несколько необычных встреч, не так ли? Ты помнишь, как мы с тобой покупали куклу? А событие в Холмистом лесу?Я вздрогнула. Помню ли я? Этого я никогда не забуду! Я могла мысленно перенестись туда в любое мгновение! Это всегда стояло передо мной!Он протянул руку через стол и крепко сжал мои пальцы.— Прости! Я не должен был напоминать тебе об этом!— Ничего, — ответила я. — Но этого я никак не могу забыть!— Это было ужасное испытание для тебя! Но, слава Богу, я проезжал мимо!— Он умер из-за этого, — сказала я. — Я не могу забыть об этом.— Это лучшее, что могло с ним случиться. У него не были мужества посмотреть правде в глаза, когда он открыл свое истинное лицо, а между тем все время корчил из себя святошу.— Он, наверное, был в страшном отчаянии, когда пошел в конюшню и повесился…— Не думай о нем, как о мученике. Будь счастлива, что я оказался рядом. Я не испытываю сожаления!— А вы не думали, что он умер потому, что знал, как вы его презираете? Тогда в лесу, я была убеждена, что вы его убили. Вас это не волнует?— Нет. Он был трусом и лицемером, изображая из себя святого, а поступал, как грязное животное!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34