Джесс и Тейт по очереди следили за Слайго, ожидая, когда тот оставил очередную записку в хижине. Наконец сегодня утром Слайго отправился в условленное место, и Джесс незаметно последовал за ним. Слайго, сам того не ожидая, должен был расставить ловушку, которая и приведет к поимке грабителей. Джесс видел, как ковбой спешился и открыл дверь хижины. Сработало!
Джесс нервничал, как всегда перед началом операции, но на этот раз знал, что предстоящая схватка не имеет ничего общего с его теперешним состоянием. Вскоре ему незачем будет оставаться в Вайоминге.
— Я должен бы радоваться, — пробормотал он Блейзу, но вместо этого сердце сжимала никогда ранее не испытанная тоска, и почему-то ему казалось, что это непривычное чувство никогда не исчезнет.
Последние несколько недель любовники встречались у пруда, где их впервые охватило безумие, и теперь, ожидая возвращения Слайго, Джесс размышлял над тревожным разговором, состоявшимся после страстных объятий в воде.
Лисса расстелила одеяло на берегу и легла на него, наблюдая, как Джесс одевается. Солнце, пробиваясь сквозь ветки деревьев, бросало на девушку пятнистую тень.
— Этот наемник из Техаса, Парди, уже приехал? — спросила она.
Джесс, помедлив, натянул рубашку на одно плечо.
— Да, Парди здесь. Его люди появляются в городе по одному, чтобы не привлекать внимания. Не хочу, чтобы кто-то знал, особенно Ассоциация.
Лисса недоуменно нахмурилась.
— Подозреваешь, что кто-то из Ассоциации связан с грабителями?
Джесс застегнул рубашку.
— Возможно, или скорее всего, кто-то из работающих на члена Ассоциации подслушивает разговоры своего босса.
Лисса потянулась к одежде, надела тонкие хлопчатобумажные панталоны.
— Папа говорит, как только ты подготовишь людей, сразу же разгромишь грабителей.
Джесс резко повернул голову, впившись взглядом в девушку, но та тоскливо улыбнулась:
— Не только твои грабители стараются узнать, чем занимается отец. Но в отличие от них, мне стоит лишь спросить.
— Но он никому не должен был говорить о Парди! Лисса встала и подошла к нему.
— Кто-то должен был объяснить мне, что происходит. Недолго осталось, правда, Джесс?
Он понимал, что девушка имеет в виду не только поимку грабителей.
— Нет, Лисса, недолго.
— И что мне делать? Провести остаток жизни с вязаньем в руках за сплетнями с Деллией Ивере? Джесс, но тебя могут убить!
В голосе девушки зазвенели слезы, и она быстро спрятала лицо на его груди. Джесс нежно гладил огненные пряди.
— Именно это я и пытаюсь объяснить, Лисса.
— Но ты мог бы бросить свое занятие. Возьми меня с собой в Техас… или куда угодно. Куда угодно, Джесс…
Он покачал головой и осторожно отстранил девушку.
— Мы уже все обсудили раньше, Лисса. Я — это я, полукровка, наемник. И может, именно из-за индейской крови мне нравится бродячая жизнь… Черт, не знаю. Но не могу все изменить ради тебя… и ради кого бы то ни было.
Лисса подождала, пока Джесс наденет пояс с револьвером. Он физически ощущал как поднимается в ней ярость… гнев и что-то еще. Раздражение? Отчаяние? Страх? Чем скорее закончится вся эта история, тем лучше будет для них обоих. Но все же Джесс понимал: пока он здесь, держаться подальше от Лиссы нет сил.
Джесс вернулся на землю, — вышедший из хижины Слайго вскочил на коня и направился к «Джей Бар». Джесс глядел ему вслед, пока не улеглась пыль, поднятая копытами коня, потом быстро подъехал к домику, чтобы прочесть записку. Мрачная улыбка рассекла его лицо. Лучше не придумаешь! Завтра вечером» грабители собирались угнать стадо, находившееся на северном пастбище. Достаточно времени, чтобы собрать людей Парди и устроить негодяям, небольшой сюрприз.
На следующее утро к Лиссе приехала неожиданная гостья.
— Клянусь, Лисса, ты выглядишь осунувшейся! Лучше попробуй пирожное с кремом. Просто греховно-восхитительное! Клянусь, что обязательно украла бы у тебя Жермен, не будь папа так привязан к старушке Хэтти Гривз. Но куда ей до Жермен!
Она пододвинула блюдо с пирожными Лиссе, которая резко отвернула голову.
— Лисса, ты больна?
Лисса побледнела еще больше, на лбу выступил пот, хотя в окно дул прохладный утренний ветерок и в гостиной вовсе не было душно.
— Небольшое несварение — вчера слишком много съела за ужином. Не очень хвали Жермен, у нее все блюда буквально утопают в жирных французских соусах!
Деллия ощупывала взглядом талию Лиссы, глаза навыкате жадно искали доказательства перемен.
— Хм-м-м, ты, по-моему, и в самом деле немного пополнела.
Собственно говоря, у Лиссы налились груди и совсем не округлились бедра, но худая как щепка Деллия воздержалась от комментария по этому поводу.
— Прошу простить, Деллия, у меня болит голова!
Лисса поднялась и поспешила сбежать от тошнотворных запахов крепкого кофе и свежевыпеченного теста. Лицо девушки приняло зеленоватый оттенок, еще больше подчеркнутый платьем цвета листьев мяты:
— Надеюсь, ты поправишься до завтрашнего дня? Не забудь, мы приглашены к Макферсона, — окликнула Деллия и едва расслышала приглушенное «нет». Подруга с отнюдь не приличествующей леди быстротой поднялась наверх.
— Интересно, что это на нее нашло? — фыркнула Деллия, потянувшись за очередным пирожным.
Девушка уже принялась жевать, но тут ее лицо расплылось в медленной улыбке. Сама мысль, конечно, была просто невероятно непристойной, особенно если учесть, что представляет собой Джесс Роббинс! Но, выросшая на ранчо, Криделлия Ивере была знакома с жизнью обитателей скотного двора. Лисса, должно быть, в положении! И если она решила отклонить приглашение Лори Макферсон на чай… возможно, у нее другое свидание — нужно же обрадовать будущего отца!
Поднявшись с дивана, Деллия позвонила Жермен, передала Лиссе привет и наилучшие пожелания. Завтра не только Лиссе придется пропустить чай у Макферсонов.
Лисса услыхала грохот копыт экипажа Деллии, но не выглянула в окно — в этот момент она стояла на коленях над тазиком, ожидая, тюка улягутся волны тошноты, — так всегда бывало после ужасных десяти — пятнадцати минут, в течение которых она извергала всю пищу, которую имела глупость съесть с той минуты, как встала.
Всю последнюю неделю Лисса ухитрялась уклоняться от плотных завтраков; до этого проклятого визита Деллии.
— Она ест, а меня рвет. Хороша справедливость, — пожаловалась девушка.
Но это действительно было суровой справедливостью» неизбежной и необратимой. Вот уже второй раз у нее не было месячных, и Лисса хорошо понимала в чем дело. Она носит ребенка Джесса Роббинса.
Рука девушки невольно потянулась к все еще плоскому животу, словно желая защитить нерожденное дитя. Пока Джесс не заметил первых небольших изменений в ее теле, но пройдет совсем немного времени, прежде чем все увидят ее состояние. Совсем немного.
Эти два слова эхом звучали в мозгу. Джесс хочет сразу же уехать после поимки грабителей, оставить ее. Поступит ли он так, если узнает о ребенку? Лисса не была уверена. Как ему сказать?
Именно она преследовала Джесса, дразнила и соблазняла, пока он не взял то, что она не предлагала до него ни одному мужчине. Джесс презирал себя за слабость, за то, что отдался страсти, ненавидел ее, любопытную белую девственницу, вожделевшую этого экзотичного, запретного для нее человека.
Однако Лисса была так же бессильна противиться все пожирающему пламени, как и Джесс; только если он уедет, самую дорогую цену придется платить ей.
Боязнь увидеть жгучее пренебрежение в осуждение в этих серебристых глазах заставляла ее молчать.
— Я люблю тебя, Джесс. Ты должен любить меня!
Но произнесенные шепотом слова оставили во рту металлический привкус, — яснее всего показавший, как они бесполезны и лживы. Он никогда не признавался ей в любви. И не признается.
Лисса, дрожа от напряжения, сполоснула лицо холодной водой, прополоскала рот и легла на постель, пытаясь думать связно, понять, что делать. Нужно сказать ему, прежде чем узнает еще кто-то.
Если Жермен заподозрит, тут же побежит к отцу. Лисса обычно собственноручно выливала ночной горшок и старалась не сталкиваться по утрам с ненавистной экономкой. Сама Жермен была часто «нездорова» после чрезмерного количества выпитого накануне спиртного, и поэтому не отличалась особой сообразительностью, особенно в начале дня. Однако мысль о страшной ярости Маркуса Джейкобсона, его неистовом гневе заставила девушку сжаться в комочек. Необходимо объясниться с Джессом, прежде чем узнает отец. Наконец Лисса перекатилась на спину и встала. Завтра днем у нее свидание с Джессом на берегу пруда. Может, тогда настанет самый подходящий момент.
Одно Лисса знала наверняка — времени у них остается все меньше.
Глава 14
Пока Деллия навещала Лиссу, хоть визит а оказался неудачным, у Джесса и Тейта Шеннона состоялся весьма неприятный разговор с Ринго Парди в убогом старом баре на окраине Шайенна.
Парди оседлал шаткий, плетеный из тростника стул и с отвращением оглядел прогнившие половицы, усыпанные грязными опилками. Наемник обладал весьма запоминающейся внешностью — темные, непроницаемые, как глубокая вода, глаза, резкие черты угловатого лица, горбатый нос и тонкие губы, кривящиеся в злобной усмешке.
— Ну и дыра! Специально выбрал, чтобы обслужили твоего дружка-ниггера?!
Джесс мгновенно застыл, но Тейт предостерегающе положил руку на его плечо.
— Нас обоих называли и похуже, Джесс. Не обращай внимания… пока, — посоветовал он, многозначительно взглянув на Парди.
— Ты знаешь, Парди, что мне от тебя требуется. Шеннон меня прикроет. У тебя есть какие-то проблемы?
Парди, как бы сдаваясь, шутливо поднял большие мозолистые руки.
— Все в порядке, Роббинс… Деньги неплохие. Я смог собрать десять лучших стрелков отсюда и до мексиканской границы.
— Я просил двенадцать.
Парди пожал плечами, глядя на ковылявшего к нему жирного бармена в засаленном переднике с серым полотенцем, перекинутым через плечо. Бармен, поставив перед Парди стакан виски, вопросительно уставился на Роббинса с Шенноном.
— Десять моих парней стоят двадцати здешних мальчишек, — ответил Парди наконец.
Джесс знаком велел бармену отойти.
— Поскольку сегодня нужно выезжать, хорошо бы чтобы ты оказался прав, — объяснил Джесс. — Агент грабителей оставил записку. Сегодня вечером они собираются угнать скот с северного пастбища. Мы должны быть там раньше, спрятаться в укрытие, готовые устроить им небольшой сюрприз.
Джесс начал подробно объяснять свой план поимки преступников, и даже нарисовал грубую карту для Парди.
Все поняв, тот кивнул:
— Когда выезжаем?
— Я не хочу привлекать внимания.
— По-прежнему думаешь, что кто-то из Ассоциации замешан в этом, Джесс? — осведомился Шеннон. — Ставлю на Брюстера.
— Может, ты и прав, Тейт, но рисковать не стоит. Поэтому я и выбрал это место для встречи, — подчеркнуто сухо объяснил Джесс.
— Пусть твои люди выезжают по нескольку человек и в разных направлениях, а потом сворачивайте на северо-запад, пока не доберетесь до железной дороги на Лареми, в пяти милях отсюда. Мы будем ждать там.
Том Конерс взглянул на тонкий ломтик полумесяца и тихо выругался. Нужно было успеть проделать все вчера ночью, пока луны не было.
— Чертов лодырь Слайго, не мог оставить записку раньше.
Стоявший рядом всадник глубоко затянулся, бросил сигарету на сухую землю.
— Смотри, не устрой пожара, болван, — прошипел Конерс.
Его компаньон быстро спрыгнул на землю, старательно затоптал тлеющий окурок и тут же вновь вскочил в седло, пока главарь приказывал своему отряду разделиться и окружить рассеянное по всему полю стадо.
— Не нравится мне это, Том, — Покачал головой Берт Хаузер. — Взгляни-ка на эти деревья и высокую траву. Да еще и куча узких оврагов. Здесь нас может поджидать целая чертова армия.
— Слайго говорит, сегодня скот стеречь некому, — ответил Том, хотя ему тоже не нравилось это место. — Но держите ухо востро!
Когда грабители, разделившись на два отряда, съехали в низину, Тейт и люди Парди уже следили за ними из укрытий, разбросанных по всему периметру пастбища.
Джесс, повернувшись к Тейту, хищно улыбнулся: „ — Много времени это не займет!
Как только шайка рассеялась по открытой равнине, Джесс поднял винчестер, выстрелил три раза подряд и вырвался из-за деревьев вместе с прикрывающим его Шенноном. Со всех сторон засвистели пули. Люди Парди ринулись на застигнутых врасплох грабителей.
Темноту разрывали оранжевые вспышки, слышались тошнотворные звуки летящего свинца, врезающегося в человеческую плоть, предсмертные крики и рев скота.
Больше половины грабителей были ранены или убиты при первой атаке, остальные бессмысленно метались в различных направлениях, пытаясь найти выход и удрать. Пули попадали и в скот — коровы, мгновенно почуявшие запах крови, словно взбесились. — Поверните их! — завопил Джесс, целясь в одного из грабителей, скакавшего рядом с вожаком стада и подгонявшего его, Джесс сбил выстрелом всадника, подъехал к быку и, с трудом завернув его, добился того, что двурогое чудовище помчалось в обратном направлении.
Тейт и еще двое людей Парди начали помогать Роббинсу. Оставшиеся в живых грабители были окружены волнующимся обезумевшим морем скота, и, в довершение всех несчастий, крошечные облака, затемняющие луну, были вскоре развеяны сильным ветром. Добыча, которую так стремились украсть угонщики, стала ловушкой, превратив их в легкую мишень для хладнокровных наемников, которые методично уничтожали преступников.
Том Конерс выехал на открытое моего одним из последних. Как только раздались первые выстрелы, он, пришпорив огромного гнедого жеребца, метнулся в сторону от линии огня, пытаясь добраться до узкого оврага, где можно было укрыться. Это ему почти удалось, но тут топот погони и пуля, просвистевшая над самым плечом, вынудили пригнуться и снова вонзить шпоры в бока коня.
Джесс мгновенно понял, что главарь пытается скрыться, и, пока Шеннон и Парди добивали остатки шайки, Роббинс погнался за Томом, намереваясь взять его живым.
Уже перед самым оврагом бандит натянул поводья и обернулся, поняв, что должен разделаться с преследователем, прежде чем достигнет спасительного укрытия. Ему удалось выстрелить дважды, но пули не попали в цель — испуганный жеребец не желал стоять на месте.
Джесс остановил Блейза и прицелился в правое предплечье бандита. Пуля с тошнотворным треском разорвала плоть, сбив Конерса с коня. Он упал и перекатился на край оврага, пытаясь скрыться. Джесс послал Блейза вперед и, приблизившись к бандиту, натянул поводья и спешился.
— Лежи спокойно, — предупредил он, взведя курок кольта.
Конерс выругался, тяжело дыша.
— Не могу. Должно быть, сломал что-то, когда падал.
Он пытался повернуться, вытаскивая одновременно левой рукой маленький револьвер из-под куртки, но Джесс наступил на правую раненую руку, и Том, негромко вскрикнув, застонал от боли.
— Теперь можешь истекать кровью или говорить, — выбирай сам. А пока будешь валяться здесь, я, пожалуй, помассирую твою ручку, поищу, где пуля.
Сапог снова опустился на руку, вызвав очередной поток проклятий.
— Кто натравил тебя на «Джей Бар»?
Просто крали скот где придется, вот и все, — проскрипел Конерс, как только смог отдышаться.
Он взглянул в холодное хищное лицо человека, не давшего ему уйти. Полукровка-наемник, посланный Джейкобсоном, Конерс снова выругался, когда сапог Джесса придавил ему руку.
— Ты донимал Джейкобсона вовсе не потому, что тебе не нравится его прическа. Кто тебе платил? Кто покупал украденный скот?
— Ладно… скажу… нас нанял… черт, ребро сломано. Не могу говорить, — охнул бандит.
Джесс отпустил его руку, внимательно наблюдая за тем, как Конерс перекатывается на спину.
— Кто этот…
Он заметил блеск металла как раз вовремя, чтобы увернуться, когда Том поднял пистолет и нажал курок. Оба выстрела почти слились в один. Конерс промахнулся. Пуля Джесса попала в сердце. Он встал на колени, пытаясь понять, дышит ли бандит, потом, выругавшись, начал обыскивать карманы мертвеца в поисках каких-то улик. Но Том Конерс, в отличие от Билли Арджи, был профессионалом и не носил в кармане ничего, что могло бы указать на его имя или происхождение, не говоря уже о женских фотографиях. Но все же он признался, что нанят кем-то. Кем?
Пожав плечами, Джесс вздохнул. Возможно, он никогда не узнает этого… Теперь, когда банда уничтожена, ранчо, скорее всего, будет в безопасности. Но если другой ранчеро или Янси Брюстер всему причиной, грабежи начнутся, и очень скоро. Значит, снова, приниматься за работу.
Джесс, мрачно усмехнувшись, привел жеребца Тома и перекинул тело через седло. Пусть Джейкобсон нанимает кого-нибудь другого.
Деллия Ивере вспотела так, что одежда прилипла к телу. Она вытерла лоб и, поморщившись, сняла широкополую шляпу, защищавшую ее от палящих лучей, и вытерла лицо надушенным платочком.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38