Снег не пошел, но и ни один солнечный луч не смог пробиться сквозь серую завесу облаков и оживить мрачный зимний пейзаж, а северо-восточный ветер усугублял уныние этого мартовского дня. Настроение Эннис ухудшалось. Она отвлеклась от безрадостных размышлений о будущем лишь на подъезде к Бату, когда до города оставалось всего миль восемь. Мисс Фарлоу воскликнула:
– О, боже мой! Наверное, с ними произошел несчастный случай! Может быть, нам следует остановиться? Взгляни-ка, дорогая Эннис!
Мисс Уичвуд отвлеклась от печальных раздумий, открыла глаза и велела кучеру остановиться.
– О, бедняжки! – воскликнула она. – Конечно же мы должны остановиться, Мария, и посмотреть, чем сможем помочь.
Пока лакей спрыгивал с запяток, чтобы открыть ей дверцу и выдвинуть ступеньки, она успела рассмотреть, что же произошло с незадачливыми путешественниками. Двуколка с отвалившимся колесом лежала на боку на обочине дороги, а рядом с ней стояли два человека – женщина, кутавшаяся в плащ, и светловолосый молодой человек, который как раз вытаскивал из-под оси довольно крупный камень.
– Ну, слава богу, этот булыжник не так уж велик! – донеслись до нее слова молодого человека.
Его спутница – молоденькая и очень красивая – довольно резко заметила:
– Удивляюсь, чему ты радуешься!
– Ничего удивительного! – огрызнулся молодой человек. – Тебе не придется платить за… – И осекся, увидев, что экипаж, выехавший из-за поворота, остановился, а пассажирка, потрясающей красоты молодая дама, собирается выйти из него. Он ахнул, сорвал с головы модную шляпу и пробормотал: – О! Я не понял… я хочу сказать, я не думал… то есть…
Мисс Уичвуд рассмеялась и выручила его из неловкой ситуации, спустившись по ступенькам и участливо спросив:
– Неужели вы думали, что люди настолько эгоистичны, что никто не остановится, увидев, в каком положении вы очутились? Однажды со мной произошло то же самое, и я знаю, насколько беспомощным себя чувствуешь, потеряв колесо! Итак, чем я могу вам помочь?
Девушка, настороженно взглянув на Эннис, промолчала, а молодой джентльмен, поклонившись, сказал:
– Благодарю вас! Вы слишком добры, мэм. Я был бы очень вам признателен, если бы вы на ближайшей почтовой станции попросили хозяина прислать сюда за нами какой-нибудь экипаж, чтобы довезти нас до Бата. Я не очень хорошо знаком с этой частью страны, поэтому я не знаю… Да к тому же еще и лошадь! Я ведь не могу оставить ее здесь. Может быть… только мне не хотелось бы обременять вас, мэм, просьбой разыскать колесного мастера, хотя я думаю, что нам сейчас нужен именно он!
В этом месте в разговор вступила его спутница, которая заявила, что колесный мастер им совершенно не нужен.
– Да и вообще, – заявила она, – где это видано, чтобы мастер чинил колесо прямо на дороге? Особенно если сломаны две спицы! Ужас, а мне обязательно нужно быть в Бате никак не позднее пяти часов! Следовало ожидать, что все именно этим и кончится, если ты влез в дело, которое касается только меня. Из всех тупоголовых людей, каких я знаю, ты – самый тупоголовый, Найниэн! – заключила девушка свою гневную тираду.
– Позволь мне напомнить тебе, Люси, – резко возразил молодой человек, покраснев до корней волос, – что ситуация целиком на твоей совести! А если бы я не «влез», как ты говоришь, в твои дела, ты бы в этот момент находилась далеко от Бата! А если уж у нас зашел разговор о «тупоголовых»… – Он сжал зубы и процедил ледяным тоном человека, сдерживающего свой гнев: – Все, я об этом не скажу ни слова.
– И не надо! – сказала Эннис, которую развеселила эта пикировка. – У вас ведь нет сейчас времени на то, чтобы осыпать друг друга упреками, не так ли? Если для вас очень важно добраться до Бата к пяти часам, мисс…
Она сделала паузу, вопросительно подняв брови, но молодая особа, казалось, не поняла ее. Поколебавшись еще какое-то время, она пробормотала:
– Если вы не против, мэм, не можете ли вы называть меня просто Люсилла? У меня… у меня есть очень серьезные основания не сообщать никому свою фамилию… на случай, если они станут разыскивать меня!
– Они? – переспросила мисс Уичвуд, явно заинтригованная.
– Моя тетя и его отец, – ответила Люсилла, кивнув в сторону своего спутника. – И весьма вероятно, мой дядя, если, конечно, его убедят сдвинуться с места! – добавила она.
– Бог мой! – воскликнула мисс Уичвуд, и в ее глазах зажглись искры веселья. – Неужели я способствую тайному бегству?
Торопливость и горячность, с которой и девушка, и молодой джентльмен принялись опровергать ее предположение, развеселили мисс Уичвуд до такой степени, что она с трудом удержалась от смеха. Тем не менее она смогла сохранить серьезность, и ее голос лишь слегка дрогнул, когда она сказала:
– Прошу прощения! Действительно, как я могла сказать такую ерунду, ведь ясно же, что это никакое не тайное бегство!
– Меня можно назвать сорвиголовой или даже кочевой цыганкой, – с достоинством заявила Люсилла, – и, возможно, мое поведение вызывает у людей отвращение ко мне, но, что бы ни говорила моя тетушка, я понимаю, что такое приличия, и ничто не могло бы заставить меня тайно бежать с кем бы то ни было! Даже если бы я была отчаянно влюблена, чего на самом деле нет! А что касается тайного бегства с Най-ниэном, то это было бы совершенно бессмысленно, потому что…
– Было бы лучше, если бы ты держала язык за зубами, Люси! – раздраженно прервал ее излияния Найниэн. – Твоя болтовня не приведет ни к чему хорошему! – Он обернулся к Эннис и натянуто сказал: – Я не удивлюсь вашему предположению о том, что мы беглецы. Но на самом деле все совсем наоборот.
– Понятно, – сочувственно заметила Эннис. – А он помогает вам в этом!
– Да… некоторым образом он помогает, – согласилась Люсилла. – Я не хотела, чтобы он мне помогал, но… но обстоятельства сложились так, что мне было очень трудно остановить его. Боюсь, что это все очень… очень сложно объяснить.
– Похоже, что так, – согласилась Эннис. – И прошу вас, не подумайте, что я проявляю излишнее любопытство! Просто я предлагаю вам сесть ко мне в карету и позволить мне отвезти вас в то место в Бате, куда вы направляетесь.
Люсилла бросила тоскливый взгляд в сторону экипажа, но решительно покачала головой:
– Нет. Вы очень добры, но с моей стороны было бы самой настоящей неблагодарностью оставить здесь Найниэна. Я этого не сделаю!
– Нет, сделаешь! – заявил Найниэн. – Я все это время только и думал, как бы отправить тебя в Бат, прежде чем ты совсем окоченеешь. И если эта леди отвезет тебя, то я буду ей очень благодарен.
– Я, безусловно, отвезу ее, – сказала Эннис, улыбнувшись ему. – Кстати, меня зовут мисс Уичвуд… мисс Эннис Уичвуд.
– А меня, мэм, – Элмор, Найниэн Элмор к вашим услугам! – ответил он весьма галантно. – А это…
– Найниэн, нет! – воскликнула, смутившись, Люсилла. – А что, если она сообщит моей тете, где я нахожусь…
– О, вы можете не опасаться, – с улыбкой заверила ее Эннис. – Никто никогда не сможет сказать обо мне, что я выдала чью-то тайну, поверьте мне! Я так понимаю, что вы направляетесь с визитом к кому-то из своих друзей или, возможно, к родственникам…
– Ну… ну, не совсем так! По правде говоря, я с ней еще не знакома! – выпалила Люсилла, вдруг решив довериться своей собеседнице. – Дело в том, мэм, что я собираюсь предложить ей свои услуги в качестве компаньонки. Она говорит – я взяла с собой ее объявление из «Морнинг пост», но по глупости упаковала его в портплед, поэтому не могу сейчас показать вам его, – но там говорится, что нужна живая, усердная и хорошо воспитанная молодая леди и что желающие получить это место должны обращаться по адресу «Норт-Пэрейд» между…
– «Норт-Пэрейд»! – воскликнула Эннис. – Мое бедное дитя, неужели вы собираетесь к миссис Нибли?
– Да, – запнувшись, ответила Люсилла, огорченная сочувствием, которое явно слышалось в голосе мисс Уичвуд. – Я собираюсь к достопочтенной миссис Нибли, и я была уверена, что это весьма респектабельная особа. Разве это не так, мэм?
– О да! Миссис Нибли – это совершенный образец респектабельности! – ответила Эннис. – Она известна всем в Бате как одна из самых неприятных дам. За те три года, что я с ней знакома, у нее в компаньонках перебывало огромное количество энергичных, хорошо воспитанных молодых леди. Так вот, эти девушки либо сами покидали ее дом в истерическом состоянии, либо она увольняла их за то, что они были недостаточно энергичны и усердны! Дорогая моя, поверьте мне, что это место вам совершенно не подойдет!
– Я так и думал! – заявил мистер Элмор.
Слова мисс Уичвуд явно потрясли Люсиллу, но, услыхав реплику своего спутника, она с живостью возразила:
– А я так не думаю!
– Дорогая, я был уверен, что добром это не кончится, и я говорил тебе об этом с самого начала. Ты не можешь этого отрицать! И что же ты теперь собираешься делать?
– Не знаю, – ответила Люсилла, и ее губы задрожали. – Надо что-то придумать.
– Ты сейчас можешь сделать только одно – вернуться к миссис Эмбер, – сказал он.
– Нет, нет и еще раз нет! – воскликнула она. – Я лучше наймусь работать на кухню, чем вернусь обратно, чтобы меня ругали, упрекали, чтобы мне говорили, что из-за меня моя тетушка заболела, и чтобы меня заставляли выйти за тебя замуж, что теперь, безусловно, произойдет, так как они считают, что я убежала вместе с тобой! И будет совершенно бесполезно доказывать моей тетушке или твоему папе, что я убежала не вместе с тобой, а от тебя, потому что даже если они поверят в это, то это еще хуже, и станут убеждать нас, что теперь-то уж мы обязаны пожениться!
Заметно побледнев, он воскликнул:
– О господи! Именно это они и сделают! Какую же кашу мы с тобой заварили! Я уже жалею, что заметил, как ты вышла из дому, и подумал, что должен сопровождать тебя, чтобы с тобой ничего не случилось!
– Прошу прощения! – вмешалась в их беседу мисс Уичвуд. – Могу ли я предложить вам кое-что? – Она улыбнулась Люсилле и протянула ей руку: – Если вы хотите стать компаньонкой, то вы можете стать моей компаньонкой! – В этот момент Эннис услыхала стон мисс Фарлоу, сидевшей в карете, и торопливо добавила: – Знаете ли, вам не следует останавливаться одной в отеле; что же касается миссис Нибли, то даже в том случае, если она возьмет вас в компаньонки – что я считаю весьма маловероятным, – нельзя ожидать, что она сделает это немедленно. Она потребует, чтобы вы предоставили ей рекомендации нескольких достойных доверия людей.
– О господи! – воскликнула в смятении Люсилла. – Я даже не подумала об этом!
– Совершенно ясно, что это даже не могло прийти вам в голову! – сказала Эннис. – В конце концов, предусмотреть все невозможно! Но мне кажется, что этот вопрос нужно обдумать как следует, и, кроме того, я думаю, что невозможно обдумывать что бы то ни было, стоя на пронизывающем ветру! Поэтому прошу вас, поедемте в моем экипаже. Мистер Элмор присоединится к нам, как только ему представится возможность, и мы сможем обсудить эту проблему после обеда, усевшись с комфортом у камина.
– Спасибо! – неуверенно произнесла Люсилла. – Вы очень добры, мисс Уичвуд! Только… только как же Найниэн справится без лошади?
– Тебе нет необходимости волноваться из-за меня, – благородно заявил мистер Элмор. – Я отведу лошадь к ближайшему постоялому двору и там попытаюсь нанять экипаж, который мог бы отвезти меня в Бат.
– Вы могли бы даже проскакать на лошади верхом, – предложила Эннис.
– Но я не одет для верховой езды! – ответил он, удивленно глядя на нее. – А если бы я и был одет, то это все равно не верховая лошадь!
В этот момент Эннис поняла, что мистер Элмор – очень благовоспитанный молодой джентльмен. Ее это очень развеселило, но, хотя ее глаза и заискрились от смеха, вслух она произнесла с подобающей случаю важностью:
– Совершенно верно! Мы должны предоставить вам действовать так, как вам самому кажется лучше, но я все же считаю своим долгом предупредить вас: поскольку это не почтовая дорога, то вы можете столкнуться с некоторыми трудностями при поиске экипажа на ближайшем постоялом дворе, и вам, возможно, даже придется смириться с тем, что вам будет предложено средство передвижения, которое покажется вам ниже вашего достоинства! Как бы то ни было, я надеюсь, что вы прибудете в «Аппер-Кэмден-Плейс» к обеду!
После этого она подробно рассказала молодому человеку, как найти ее дом, благосклонно улыбнулась ему и подтолкнула Люсиллу к ступенькам экипажа.
На верхней ступеньке Люсилла остановилась и, обернувшись, сказала:
– Если бы мое присутствие могло принести тебе хоть малейшую пользу, Найниэн, я бы не оставила тебя в этой ситуации. Хотя ты и вмешался не в свое дело.
– Ты можешь не беспокоиться по этому поводу! – ответил мистер Элмор. – Твое присутствие не только не может принести ни малейшей пользы, но и сделает мое положение еще более сложным! Если это вообще возможно! – добавил он.
– Это самое несправедливое заявление, которое я когда-либо слышала! – негодующе воскликнула Люсилла. Она продолжила бы свою речь, но мисс Уичвуд прервала ее, втолкнув девушку в экипаж.
Затем она велела своему лакею перенести багаж молодой леди в карету и, после того как это было проделано, сама уселась в нее, попросив мисс Фарлоу подвинуться, чтобы они могли раз-меститься втроем. Подвинув Люсилле под ноги нагретый в жаровне кирпич, она укутала ее в меховую полость. Через несколько минут кучер тронул лошадей, и Люсилла, зажатая между мисс Фарлоу и гостеприимной хозяйкой, сунула свою холодную ладонь в руку мисс Уичвуд и, тихонько вздохнув, прошептала:
– О, я так благодарна вам, мэм!
Мисс Уичвуд сжала ее холодную руку, чтобы согреть ее, и произнесла в ответ:
– Бедное мое дитя! Да вы совсем замерзли! Ну ничего, мы скоро будем в Бате и не станем обсуждать ваши проблемы прежде, чем вы согреетесь, пообедаете, и… э-э… сможете воспользоваться советами мистера Элмора!
Люсилла невольно рассмеялась, но от комментариев воздержалась. В течение оставшейся части пути разговоры в карете прекратились. Люсилла, устав от целого дня приключений, задремала, а мисс Уичвуд произнесла лишь несколько общих фраз, адресовав их мисс Фарлоу. Со своей стороны мисс Фарлоу перекрыла поток малозначащей болтовни, так как (вскоре она объяснила это своей нанимательнице) ее чувства были ранены намеком на то, что ее услуги в качестве компаньонки не устраивают больше мисс Уичвуд. Мисс Джерби сохраняла подчеркнутое молчание, подобающее ее положению, но она также намеревалась высказать мисс Уичвуд свое мнение по поводу ее последнего, весьма неосмотрительного поступка, как только она окажется с ней наедине, и в гораздо более откровенных и прямых выражениях, чем те, что использует мисс Фарлоу.
Люсилла проснулась, как только экипаж подъехал к «Аппер-Кэмден-Плейс», и была необыкновенно обрадована и светом, льющимся из гостеприимно открытых дверей дома, и доброжелательным видом пожилого дворецкого, который с улыбкой встретил свою хозяйку. Не моргнув глазом, он принял известие о прибытии еще одной молодой особы, о чем его никто не предупреждал.
Эннис поручила Люсиллу заботам своей экономки, миссис Уордлоу, дав ей указание разместить девушку в розовой спальне и направить к ней одну из горничных. После этого мисс Уичвуд приготовилась к разговору со своей компаньонкой.
Едва дождавшись того момента, когда смущенная Люсилла и миссис Уордлоу удалились достаточно далеко, мисс Фарлоу заявила, что она никогда не собиралась никоим образом критиковать действия своей дорогой кузины, но если бы она подозревала, будто ее общество больше не устраивает дорогую Эннис, то она бы немедленно покинула ее дом.
– Какими бы стесненными ни были мои финансовые обстоятельства, – проговорила она со слезами на глазах, – я предпочла бы жить в крайней бедности, нежели оставаться в доме, где мое присутствие нежелательно, каким бы комфортабельным ни был этот дом, – а он действительно очень комфортабельный, если не сказать, роскошный, – потому что лучше есть одну траву, запивая ее водой, чем досаждать тебе, если уж ты решила передать мое место кому-то другому.
– Не говори глупости, Мария! – весело ответила мисс Уичвуд. – У меня нет ни малейшего желания передать твое место кому бы то ни было другому! – Обладающая великолепным чувством юмора, Эннис не смогла удержаться от замечания: – И я готова поклясться, что в моем доме нет ненависти – ну, разве что Джерби тебя ненавидит… Но тебе не стоит об этом беспокоиться! Просто бедняжка вообразила, что ты пытаешься принизить ее в моих глазах!
– Мои чувства глубоко ранены, Эннис! – Тут мисс Фарлоу расплакалась. – Когда я услышала, что ты предлагаешь этой девушке стать твоей компаньонкой, то испытала просто… электрический шок, от которого, боюсь, мои нервы никогда не оправятся!
Чувствуя, что ее пожилая кузина очень расстроена, Эннис приложила массу усилий, чтобы хоть немного успокоить ее оскорбленные чувства.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32
– О, боже мой! Наверное, с ними произошел несчастный случай! Может быть, нам следует остановиться? Взгляни-ка, дорогая Эннис!
Мисс Уичвуд отвлеклась от печальных раздумий, открыла глаза и велела кучеру остановиться.
– О, бедняжки! – воскликнула она. – Конечно же мы должны остановиться, Мария, и посмотреть, чем сможем помочь.
Пока лакей спрыгивал с запяток, чтобы открыть ей дверцу и выдвинуть ступеньки, она успела рассмотреть, что же произошло с незадачливыми путешественниками. Двуколка с отвалившимся колесом лежала на боку на обочине дороги, а рядом с ней стояли два человека – женщина, кутавшаяся в плащ, и светловолосый молодой человек, который как раз вытаскивал из-под оси довольно крупный камень.
– Ну, слава богу, этот булыжник не так уж велик! – донеслись до нее слова молодого человека.
Его спутница – молоденькая и очень красивая – довольно резко заметила:
– Удивляюсь, чему ты радуешься!
– Ничего удивительного! – огрызнулся молодой человек. – Тебе не придется платить за… – И осекся, увидев, что экипаж, выехавший из-за поворота, остановился, а пассажирка, потрясающей красоты молодая дама, собирается выйти из него. Он ахнул, сорвал с головы модную шляпу и пробормотал: – О! Я не понял… я хочу сказать, я не думал… то есть…
Мисс Уичвуд рассмеялась и выручила его из неловкой ситуации, спустившись по ступенькам и участливо спросив:
– Неужели вы думали, что люди настолько эгоистичны, что никто не остановится, увидев, в каком положении вы очутились? Однажды со мной произошло то же самое, и я знаю, насколько беспомощным себя чувствуешь, потеряв колесо! Итак, чем я могу вам помочь?
Девушка, настороженно взглянув на Эннис, промолчала, а молодой джентльмен, поклонившись, сказал:
– Благодарю вас! Вы слишком добры, мэм. Я был бы очень вам признателен, если бы вы на ближайшей почтовой станции попросили хозяина прислать сюда за нами какой-нибудь экипаж, чтобы довезти нас до Бата. Я не очень хорошо знаком с этой частью страны, поэтому я не знаю… Да к тому же еще и лошадь! Я ведь не могу оставить ее здесь. Может быть… только мне не хотелось бы обременять вас, мэм, просьбой разыскать колесного мастера, хотя я думаю, что нам сейчас нужен именно он!
В этом месте в разговор вступила его спутница, которая заявила, что колесный мастер им совершенно не нужен.
– Да и вообще, – заявила она, – где это видано, чтобы мастер чинил колесо прямо на дороге? Особенно если сломаны две спицы! Ужас, а мне обязательно нужно быть в Бате никак не позднее пяти часов! Следовало ожидать, что все именно этим и кончится, если ты влез в дело, которое касается только меня. Из всех тупоголовых людей, каких я знаю, ты – самый тупоголовый, Найниэн! – заключила девушка свою гневную тираду.
– Позволь мне напомнить тебе, Люси, – резко возразил молодой человек, покраснев до корней волос, – что ситуация целиком на твоей совести! А если бы я не «влез», как ты говоришь, в твои дела, ты бы в этот момент находилась далеко от Бата! А если уж у нас зашел разговор о «тупоголовых»… – Он сжал зубы и процедил ледяным тоном человека, сдерживающего свой гнев: – Все, я об этом не скажу ни слова.
– И не надо! – сказала Эннис, которую развеселила эта пикировка. – У вас ведь нет сейчас времени на то, чтобы осыпать друг друга упреками, не так ли? Если для вас очень важно добраться до Бата к пяти часам, мисс…
Она сделала паузу, вопросительно подняв брови, но молодая особа, казалось, не поняла ее. Поколебавшись еще какое-то время, она пробормотала:
– Если вы не против, мэм, не можете ли вы называть меня просто Люсилла? У меня… у меня есть очень серьезные основания не сообщать никому свою фамилию… на случай, если они станут разыскивать меня!
– Они? – переспросила мисс Уичвуд, явно заинтригованная.
– Моя тетя и его отец, – ответила Люсилла, кивнув в сторону своего спутника. – И весьма вероятно, мой дядя, если, конечно, его убедят сдвинуться с места! – добавила она.
– Бог мой! – воскликнула мисс Уичвуд, и в ее глазах зажглись искры веселья. – Неужели я способствую тайному бегству?
Торопливость и горячность, с которой и девушка, и молодой джентльмен принялись опровергать ее предположение, развеселили мисс Уичвуд до такой степени, что она с трудом удержалась от смеха. Тем не менее она смогла сохранить серьезность, и ее голос лишь слегка дрогнул, когда она сказала:
– Прошу прощения! Действительно, как я могла сказать такую ерунду, ведь ясно же, что это никакое не тайное бегство!
– Меня можно назвать сорвиголовой или даже кочевой цыганкой, – с достоинством заявила Люсилла, – и, возможно, мое поведение вызывает у людей отвращение ко мне, но, что бы ни говорила моя тетушка, я понимаю, что такое приличия, и ничто не могло бы заставить меня тайно бежать с кем бы то ни было! Даже если бы я была отчаянно влюблена, чего на самом деле нет! А что касается тайного бегства с Най-ниэном, то это было бы совершенно бессмысленно, потому что…
– Было бы лучше, если бы ты держала язык за зубами, Люси! – раздраженно прервал ее излияния Найниэн. – Твоя болтовня не приведет ни к чему хорошему! – Он обернулся к Эннис и натянуто сказал: – Я не удивлюсь вашему предположению о том, что мы беглецы. Но на самом деле все совсем наоборот.
– Понятно, – сочувственно заметила Эннис. – А он помогает вам в этом!
– Да… некоторым образом он помогает, – согласилась Люсилла. – Я не хотела, чтобы он мне помогал, но… но обстоятельства сложились так, что мне было очень трудно остановить его. Боюсь, что это все очень… очень сложно объяснить.
– Похоже, что так, – согласилась Эннис. – И прошу вас, не подумайте, что я проявляю излишнее любопытство! Просто я предлагаю вам сесть ко мне в карету и позволить мне отвезти вас в то место в Бате, куда вы направляетесь.
Люсилла бросила тоскливый взгляд в сторону экипажа, но решительно покачала головой:
– Нет. Вы очень добры, но с моей стороны было бы самой настоящей неблагодарностью оставить здесь Найниэна. Я этого не сделаю!
– Нет, сделаешь! – заявил Найниэн. – Я все это время только и думал, как бы отправить тебя в Бат, прежде чем ты совсем окоченеешь. И если эта леди отвезет тебя, то я буду ей очень благодарен.
– Я, безусловно, отвезу ее, – сказала Эннис, улыбнувшись ему. – Кстати, меня зовут мисс Уичвуд… мисс Эннис Уичвуд.
– А меня, мэм, – Элмор, Найниэн Элмор к вашим услугам! – ответил он весьма галантно. – А это…
– Найниэн, нет! – воскликнула, смутившись, Люсилла. – А что, если она сообщит моей тете, где я нахожусь…
– О, вы можете не опасаться, – с улыбкой заверила ее Эннис. – Никто никогда не сможет сказать обо мне, что я выдала чью-то тайну, поверьте мне! Я так понимаю, что вы направляетесь с визитом к кому-то из своих друзей или, возможно, к родственникам…
– Ну… ну, не совсем так! По правде говоря, я с ней еще не знакома! – выпалила Люсилла, вдруг решив довериться своей собеседнице. – Дело в том, мэм, что я собираюсь предложить ей свои услуги в качестве компаньонки. Она говорит – я взяла с собой ее объявление из «Морнинг пост», но по глупости упаковала его в портплед, поэтому не могу сейчас показать вам его, – но там говорится, что нужна живая, усердная и хорошо воспитанная молодая леди и что желающие получить это место должны обращаться по адресу «Норт-Пэрейд» между…
– «Норт-Пэрейд»! – воскликнула Эннис. – Мое бедное дитя, неужели вы собираетесь к миссис Нибли?
– Да, – запнувшись, ответила Люсилла, огорченная сочувствием, которое явно слышалось в голосе мисс Уичвуд. – Я собираюсь к достопочтенной миссис Нибли, и я была уверена, что это весьма респектабельная особа. Разве это не так, мэм?
– О да! Миссис Нибли – это совершенный образец респектабельности! – ответила Эннис. – Она известна всем в Бате как одна из самых неприятных дам. За те три года, что я с ней знакома, у нее в компаньонках перебывало огромное количество энергичных, хорошо воспитанных молодых леди. Так вот, эти девушки либо сами покидали ее дом в истерическом состоянии, либо она увольняла их за то, что они были недостаточно энергичны и усердны! Дорогая моя, поверьте мне, что это место вам совершенно не подойдет!
– Я так и думал! – заявил мистер Элмор.
Слова мисс Уичвуд явно потрясли Люсиллу, но, услыхав реплику своего спутника, она с живостью возразила:
– А я так не думаю!
– Дорогая, я был уверен, что добром это не кончится, и я говорил тебе об этом с самого начала. Ты не можешь этого отрицать! И что же ты теперь собираешься делать?
– Не знаю, – ответила Люсилла, и ее губы задрожали. – Надо что-то придумать.
– Ты сейчас можешь сделать только одно – вернуться к миссис Эмбер, – сказал он.
– Нет, нет и еще раз нет! – воскликнула она. – Я лучше наймусь работать на кухню, чем вернусь обратно, чтобы меня ругали, упрекали, чтобы мне говорили, что из-за меня моя тетушка заболела, и чтобы меня заставляли выйти за тебя замуж, что теперь, безусловно, произойдет, так как они считают, что я убежала вместе с тобой! И будет совершенно бесполезно доказывать моей тетушке или твоему папе, что я убежала не вместе с тобой, а от тебя, потому что даже если они поверят в это, то это еще хуже, и станут убеждать нас, что теперь-то уж мы обязаны пожениться!
Заметно побледнев, он воскликнул:
– О господи! Именно это они и сделают! Какую же кашу мы с тобой заварили! Я уже жалею, что заметил, как ты вышла из дому, и подумал, что должен сопровождать тебя, чтобы с тобой ничего не случилось!
– Прошу прощения! – вмешалась в их беседу мисс Уичвуд. – Могу ли я предложить вам кое-что? – Она улыбнулась Люсилле и протянула ей руку: – Если вы хотите стать компаньонкой, то вы можете стать моей компаньонкой! – В этот момент Эннис услыхала стон мисс Фарлоу, сидевшей в карете, и торопливо добавила: – Знаете ли, вам не следует останавливаться одной в отеле; что же касается миссис Нибли, то даже в том случае, если она возьмет вас в компаньонки – что я считаю весьма маловероятным, – нельзя ожидать, что она сделает это немедленно. Она потребует, чтобы вы предоставили ей рекомендации нескольких достойных доверия людей.
– О господи! – воскликнула в смятении Люсилла. – Я даже не подумала об этом!
– Совершенно ясно, что это даже не могло прийти вам в голову! – сказала Эннис. – В конце концов, предусмотреть все невозможно! Но мне кажется, что этот вопрос нужно обдумать как следует, и, кроме того, я думаю, что невозможно обдумывать что бы то ни было, стоя на пронизывающем ветру! Поэтому прошу вас, поедемте в моем экипаже. Мистер Элмор присоединится к нам, как только ему представится возможность, и мы сможем обсудить эту проблему после обеда, усевшись с комфортом у камина.
– Спасибо! – неуверенно произнесла Люсилла. – Вы очень добры, мисс Уичвуд! Только… только как же Найниэн справится без лошади?
– Тебе нет необходимости волноваться из-за меня, – благородно заявил мистер Элмор. – Я отведу лошадь к ближайшему постоялому двору и там попытаюсь нанять экипаж, который мог бы отвезти меня в Бат.
– Вы могли бы даже проскакать на лошади верхом, – предложила Эннис.
– Но я не одет для верховой езды! – ответил он, удивленно глядя на нее. – А если бы я и был одет, то это все равно не верховая лошадь!
В этот момент Эннис поняла, что мистер Элмор – очень благовоспитанный молодой джентльмен. Ее это очень развеселило, но, хотя ее глаза и заискрились от смеха, вслух она произнесла с подобающей случаю важностью:
– Совершенно верно! Мы должны предоставить вам действовать так, как вам самому кажется лучше, но я все же считаю своим долгом предупредить вас: поскольку это не почтовая дорога, то вы можете столкнуться с некоторыми трудностями при поиске экипажа на ближайшем постоялом дворе, и вам, возможно, даже придется смириться с тем, что вам будет предложено средство передвижения, которое покажется вам ниже вашего достоинства! Как бы то ни было, я надеюсь, что вы прибудете в «Аппер-Кэмден-Плейс» к обеду!
После этого она подробно рассказала молодому человеку, как найти ее дом, благосклонно улыбнулась ему и подтолкнула Люсиллу к ступенькам экипажа.
На верхней ступеньке Люсилла остановилась и, обернувшись, сказала:
– Если бы мое присутствие могло принести тебе хоть малейшую пользу, Найниэн, я бы не оставила тебя в этой ситуации. Хотя ты и вмешался не в свое дело.
– Ты можешь не беспокоиться по этому поводу! – ответил мистер Элмор. – Твое присутствие не только не может принести ни малейшей пользы, но и сделает мое положение еще более сложным! Если это вообще возможно! – добавил он.
– Это самое несправедливое заявление, которое я когда-либо слышала! – негодующе воскликнула Люсилла. Она продолжила бы свою речь, но мисс Уичвуд прервала ее, втолкнув девушку в экипаж.
Затем она велела своему лакею перенести багаж молодой леди в карету и, после того как это было проделано, сама уселась в нее, попросив мисс Фарлоу подвинуться, чтобы они могли раз-меститься втроем. Подвинув Люсилле под ноги нагретый в жаровне кирпич, она укутала ее в меховую полость. Через несколько минут кучер тронул лошадей, и Люсилла, зажатая между мисс Фарлоу и гостеприимной хозяйкой, сунула свою холодную ладонь в руку мисс Уичвуд и, тихонько вздохнув, прошептала:
– О, я так благодарна вам, мэм!
Мисс Уичвуд сжала ее холодную руку, чтобы согреть ее, и произнесла в ответ:
– Бедное мое дитя! Да вы совсем замерзли! Ну ничего, мы скоро будем в Бате и не станем обсуждать ваши проблемы прежде, чем вы согреетесь, пообедаете, и… э-э… сможете воспользоваться советами мистера Элмора!
Люсилла невольно рассмеялась, но от комментариев воздержалась. В течение оставшейся части пути разговоры в карете прекратились. Люсилла, устав от целого дня приключений, задремала, а мисс Уичвуд произнесла лишь несколько общих фраз, адресовав их мисс Фарлоу. Со своей стороны мисс Фарлоу перекрыла поток малозначащей болтовни, так как (вскоре она объяснила это своей нанимательнице) ее чувства были ранены намеком на то, что ее услуги в качестве компаньонки не устраивают больше мисс Уичвуд. Мисс Джерби сохраняла подчеркнутое молчание, подобающее ее положению, но она также намеревалась высказать мисс Уичвуд свое мнение по поводу ее последнего, весьма неосмотрительного поступка, как только она окажется с ней наедине, и в гораздо более откровенных и прямых выражениях, чем те, что использует мисс Фарлоу.
Люсилла проснулась, как только экипаж подъехал к «Аппер-Кэмден-Плейс», и была необыкновенно обрадована и светом, льющимся из гостеприимно открытых дверей дома, и доброжелательным видом пожилого дворецкого, который с улыбкой встретил свою хозяйку. Не моргнув глазом, он принял известие о прибытии еще одной молодой особы, о чем его никто не предупреждал.
Эннис поручила Люсиллу заботам своей экономки, миссис Уордлоу, дав ей указание разместить девушку в розовой спальне и направить к ней одну из горничных. После этого мисс Уичвуд приготовилась к разговору со своей компаньонкой.
Едва дождавшись того момента, когда смущенная Люсилла и миссис Уордлоу удалились достаточно далеко, мисс Фарлоу заявила, что она никогда не собиралась никоим образом критиковать действия своей дорогой кузины, но если бы она подозревала, будто ее общество больше не устраивает дорогую Эннис, то она бы немедленно покинула ее дом.
– Какими бы стесненными ни были мои финансовые обстоятельства, – проговорила она со слезами на глазах, – я предпочла бы жить в крайней бедности, нежели оставаться в доме, где мое присутствие нежелательно, каким бы комфортабельным ни был этот дом, – а он действительно очень комфортабельный, если не сказать, роскошный, – потому что лучше есть одну траву, запивая ее водой, чем досаждать тебе, если уж ты решила передать мое место кому-то другому.
– Не говори глупости, Мария! – весело ответила мисс Уичвуд. – У меня нет ни малейшего желания передать твое место кому бы то ни было другому! – Обладающая великолепным чувством юмора, Эннис не смогла удержаться от замечания: – И я готова поклясться, что в моем доме нет ненависти – ну, разве что Джерби тебя ненавидит… Но тебе не стоит об этом беспокоиться! Просто бедняжка вообразила, что ты пытаешься принизить ее в моих глазах!
– Мои чувства глубоко ранены, Эннис! – Тут мисс Фарлоу расплакалась. – Когда я услышала, что ты предлагаешь этой девушке стать твоей компаньонкой, то испытала просто… электрический шок, от которого, боюсь, мои нервы никогда не оправятся!
Чувствуя, что ее пожилая кузина очень расстроена, Эннис приложила массу усилий, чтобы хоть немного успокоить ее оскорбленные чувства.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32