Она попыталась высвободиться, но, откинувшись назад, наткнулась на стену.Зажатая как в ловушке между стеной и горячим телом Руарка, Энджелин ощутила, что платье соскользнуло у нее с плеч, а его ладони жадно ласкают ее грудь, теперь защищенную лишь тонкой рубашкой.— Перестань! Прекрати! — кричала она.Закипевшая страсть помутила ее разум, но все же Энджелин продолжала сопротивляться изо всех сил.— Нет! Нет! Не надо! — заплпкала она, почувствовав, как его руки скользнули ей под юбку.— Отпусти ее, Руарк.Стремительно повернув голову, Руарк обнаружил, что в дверях стоит Ти Джей.— Убирайся к чертям, слышишь? — яростно крикнул он. То был крик не человека, а зверя — впрочем, Руарк и был сейчас зверем.— При других обстоятельствах я бы так и сделал, старина. Но, по-моему, леди сказала «нет».Чувствовалось, что Ти Джей тщательно взвешивает каждое свое слово.— Я подумал… что ты, возможно, не расслышал этого.Страсть Руарка утихла так же стремительно, как зародилась. Бросив быстрый взгляд на Энджелин, он заметил, что она сгорает от стыда и унижения. Только теперь до него дошло, какой низкий поступок он чуть было не совершил. Подумать только: еще немного — и он бы надругался над женщиной, которую любил, и осквернил бы память о тех днях, когда их связывало подлинное чувство!..Руарк с судорожным вздохом выпрямился и произнес вполголоса:— Прости меня, Энджел.Он направился было к двери, но на полдороге остановился, вынул из кармана серьги и бросил их на стол. — По-моему, это твои.Энджелин виновато потупилась. Она, конечно, сразу узнала жемчужные украшения, что сверкали сейчас на ее столе. Ти Джей посторонился, чтобы дать Руарку пройти, и тот, обходя приятеля, поинтересовался:— А ты что здесь делаешь?— Меня пригласили, — коротко ответил Ти Джей. Ошибочно истолковав смысл этого ответа, Руарк, пытаясь сохранить гордость, язвительно произнес:— Ах, извините, я, кажется, помешал вашей маленькой домашней идиллии! — И, горько усмехнувшись, добавил: — Подумать только, Ти Джей, тебе всю жизнь приходится довольствоваться моими… бывшими пассиями!..— Слова, достойные настоящего офицера и джентльмена, капитан Стюарт, — с горькой иронией парировал Ти Джей.Руарк не удостоил приятеля ответом. Он просто ушел. Глава 25 Прошло больше полутора лет с тех пор, как Руарк, покинув Виргинию, уехал в Европу. За все это время он ни разу не возвращался в Америку, намеренно отделив себя от Энджелин океаном.Старинная дружба между Руарком и Ти Джеем, подвергшись новому испытанию, с честью выдержала его. Забыв былые размолвки, приятели встретились, как ни в чем не бывало, когда Руарк после долгого отсутствия возвратился в Америку.— Сердце и легкие у тебя в порядке. На этот раз ты выдержал испытание, — одобрительно заметил Ти Джей, вынимая из ушей стетоскоп.— Правда, последнее время я чувствую какой-то упадок сил, — пожаловался Руарк, застегивая рубашку.Ти Джей отложил стетоскоп.— Позволь дать тебе врачебный совет, старина, — возвращайся-ка ты в Сент-Луис! Слишком долго ты скитался по Европе, пора, наконец, и домой…— Твой совет запоздал, Ти Джей. Я в последний раз пересек Атлантику. Свой дом в Англии я продал, конюшню с лошадьми — тоже. Именно они так долго удерживали меня за океаном. Но теперь с этим покончено. Я вернулся в Америку навсегда!— Отличная новость! — одобрил Ти Джей. — Теперь тебе нужно как можно скорее ехать домой и жить среди любящих тебя людей.— Пожалуй, ты прав. Я даже почти пообещал нэнни, что в этом году буду дома к своему дню рождения. Но потом все же поеду на восток. — Он запнулся и решительно добавил: — Там у меня остались кое-какие незаконченные дела.Затронув эту болезненную для него тему, Руарк не мог удержаться от вопроса:— Она замужем?Ти Джей, не поднимая головы, что-то сосредоточенно писал на лежавшем перед ним бланке.— Нет.— А как она поживает?Подавив улыбку, Ти Джей поднял глаза на Руарка:— Насколько мне известно — прекрасно. Впрочем, за последний год я редко ее видел — часто ездил на запад. Я получил интересное предложение от «Юнион Пасифик» и теперь подумываю о том, чтобы совсем закрыть свою здешнюю практику.Он отложил бланк и встал.— Ну, пошли. Надо выпить по случаю твоего дня рождения! Я угощаю.Выйдя из кабинета, Ти Джей шутливо ткнул Руарка вбок:— Сдается, что у тебя на висках появилась седина. Не хочется сегодня портить тебе настроение, приятель, но, похоже, ты начинаешь стареть…— А ты и рад! — так же с улыбкой упрекнул его Руарк.В тот же день вечером, посадив приятеля в поезд, Ти Джей поспешил на телеграф.Через несколько часов Сара Стюарт прочла на только что доставленном ей бланке короткую фразу: «Он в пути». Ее умные синие глаза лукаво сверкнули. Пока все идет по плану! И она разорвала телеграмму на мелкие кусочки.
Руарк вошел в дом осторожно, стараясь никого не потревожить в столь поздний час. На мгновение он задержался в холле, с удовлетворением оглядывая знакомые стены и предметы. Как славно опять очутиться дома! Ти Джей прав — он действительно слишком долго скитался по свету…Войдя в свой кабинет, Руарк зажег лампу, налил себе бренди и сел за стол. Рассеянно поворошив почту, он отложил бумаги. Дорожное утомление давало себя знать. Сейчас не хотелось думать о делах. Отодвинув стул, он со стаканом в руке направился к кушетке. Одним глотком осушив бренди, Руарк почувствовал, как на него наваливается невероятная усталость. В следующее мгновение он уже спал мертвым сном, выронив из рук стакан.Поутру яркое солнце, бившее в окно с восточной стороны, разбудило Руарка. Открыв глаза, он был настолько удивлен представшей перед ним картиной, что даже несколько раз моргнул, желая удостовериться, что зрение не обмануло его. Рядом с кушеткой, воинственно вздернув подбородок и нахмурив брови, стоял темноволосый мальчуган и в упор смотрел на Руарка.— Привет! — сказал Руарк, садясь.— В ботинках нельзя! — крикнул малыш и тут же двинулся к краю кушетки, пытаясь стянуть с Руарка обувь. — Сними ботинки! Так мама говорит…Руарк попытался остановить ребенка:— Ты что это делаешь? Перестань!— Нет, буду!Подбородок малыша был все так же воинственно вздернут.— В ботинках нельзя! — Округлив глаза, он решил развить свою мысль: — Мама говорит, что ботинки не спят.Услышав это не подлежащее сомнению утверждение, изумленный Руарк поднял бровь. Однако, рассудив, что спорить с ребенком не имеет смысла, он примирительно заметил:— Твоя мама совершенно права.Внезапно до него дошло, что именно имел в виду мальчик. Радостно улыбнувшись, словно он только что заключил блестящую сделку, Руарк воскликнул:— Ты, наверное, хотел сказать, что в ботинках не спят?Недовольный взгляд мальчика ясно свидетельствовал о том, что, по его мнению, он как раз это и сказал. Он продолжал стягивать с Руарка ботинок.— Ну а я хочу тебе сказать, что этого делать не следует. Я больше не буду спать.К его огромному облегчению, ребенок, наконец, оставил его в покое. Руарку хотелось встать с кушетки, но для этого ему пришлось бы отодвинуть мальчика. Зевнув, он откинулся на спинку и решил выждать время.— Прикрой рот! — Малыш нахмурился и погрозил Руарку пальцем. — Так мама говорит…Руарк уставился на ребенка сонным взором:— И опять твоя мама права — некрасиво зевать, не прикрывая рот рукой.Тем не менее, он снова непроизвольно зевнул и снова услышал требовательное:— Прикрой рот!— Ох, прости, — извинился Руарк. — Маму надо слушать.— А где, черт побери, эта таинственная мама? — с раздражением подумал он. Что это за мать, которая позволяет ребенку безнадзорно бегать в чужом доме? Ему ведь не больше двух лет, прикинул Руарк, а значит, предоставленный сам себе, малыш запросто может и покалечиться.Хлопнув себя руками по коленям, Руарк решил поиграть с ребенком.— Итак, молодой человек, как тебя зовут? — спросил он ласково.— Томми.В смышленых карих глазах мальчика читалось неподдельное любопытство.— Ну, здравствуй, Томми. А меня зовут Руарк. А сколько тебе лет, Томми?— Два годика, — ответил тот, показывая два пальца.— Что ты говоришь? А я думал, больше, — глубокомысленно заметил Руарк.Исчерпав, таким образом, весь скудный запас тем, на которые можно побеседовать с ребенком, Руарк впал в уныние. Пристальный взгляд мальчугана начал порядком раздражать его. Вынув из кармана часы, он взглянул на циферблат.— Господи, еще только семь часов! — с удивлением воскликнул он, переводя взгляд на малыша. — Что ты делаешь здесь в такую рань, а, Томми?— Нэнни уже встала. И деда тоже.Ребенок не сводил зачарованного взгляда с часов. Заметив это, Руарк отстегнул брелок и подал Томми. Тот залился радостным смехом, когда золотая безделушка сверкнула на солнце.— Лошадка!Томми явно обрадовался, увидев что-то знакомое.— Король тоже лошадка.Руарк кивнул.— Да, это лошадь, такая же, как Храбрый Король, — подтвердил он.И снова ошибся, на что ему тут же было указано юным любителем точности.— Не-а! — протянул Томми, энергично тряся головой. — Король — черная лошадка…Внеся ясность в этот предмет, мальчик потянулся за часами.Руарк позволил ему взять их и посадил Томми к себе на колени. Наблюдая за тем, с каким удовольствием ребенок забавляется с новой для него игрушкой, взрослый не мог удержаться от улыбки.— Томми, где ты?Руарк оцепенел, услышав этот голос, — за последние два года он беспрестанно звучал у него в сердце. Не выпуская из рук свой трофей, малыш соскользнул с колен Руарка и выбежал из комнаты.— Мама, смотри!— Где ты это взял, милый?Энджелин присела на корточки, и сын со всего размаху угодил к ней в объятия.— Лошадка!Томми протянул матери часы. Энджелин мгновенно узнала их. Нахмурившись, она принялась журить мальчика:— Томми, ну сколько раз тебе говорить, чтобы ты не ходил в кабинет! Ты что, вытащил часы из ящика?— Нет. Я сам дал их ему.Энджелин вздрогнула, услышав этот голос, и обернулась — Руарк стоял на пороге своего кабинета. Какое-то время они не могли отвести взгляд друг от друга. Наконец она выпрямилась:— Что ты здесь делаешь, Руарк?— Я вообще-то живу здесь. А этот вопрос могу с таким же успехом адресовать тебе!— Но ведь ты должен был вернуться только на следующей неделе, — запинаясь, проговорила она.— Жаль, что никто не сообщил мне об этом, — саркастически заметил он.Они по-прежнему не сводили глаз друг с друга, пока Энджелин не заметила, что Томми дергает ее за рукав.— Беги наверх, милый! Тебе пора умываться.— Пойдем со мной, мама! — Он снова потянул ее за руку.— Мама тоже скоро придет, милый.Она поцеловала сына в щеку.— Беги, родной, Майра тебя ждет!Томми попробовал поскакать по полу на одной ножке, но тут же оставил эту попытку и подбежал к Руарку.— Лошадка!Улыбнувшись, Руарк потрепал малыша по голове:— Умница, Томми.Малыш предпринял еще одну попытку проскакать на одной ноге, а когда ему это опять не удалось, решил превратиться в коня — хлопнул себя по ножке, заржал и галопом помчался к лестнице.— Держись за перила, Томми! — крикнула Энджелин ему вслед.Лишь удостоверившись, что сын благополучно добрался до верхней ступеньки, она обернулась к Руарку. Его темные глаза все еще были прикованы к ее лицу. Энджелин стало не по себе от этого взгляда, и она двинулась было вслед за сыном, но не успела сделать и двух шагов, как почувствовала руку Руарка у себя на плече.— Я хочу кое-что выяснить, Энджелин.Она глубоко вздохнула и повернулась к нему лицом, что было несомненной ошибкой. Теперь они смотрели друг другу в глаза, а их губы разделяли считанные дюймы. Руарк обхватил ее за плечи, и она почувствовала всю силу этого объятия.— Что ты здесь делаешь?— Приехала навестить своего отца и твою бабушку. Обычно я бываю здесь во время твоего отсутствия.— В этом-то я не сомневаюсь! — саркастически произнес Руарк. — Так это не первый твой визит?— Нет.Его близость волновала и возбуждала ее. Во рту у Энджелин пересохло, и она инстинктивно облизнула губы. Этот полный очарования жест не ускользнул от внимания Руарка. Его тоже охватило непонятное возбуждение, и пересохшим от волнения голосом он спросил:— А что это за мальчик?— Мой сын.Произнеся эти слова, Энджелин взглянула прямо в темные глаза Руарка.— И кто же счастливый отец, миссис Хантер? Вы ведь по-прежнему миссис Хантер, не так ли? — спросил он с горечью и сильнее сжал ее плечи.— Пусти, Руарк, ты делаешь мне больно.— Извини.Он ослабил хватку и опустил руки. Энджелин полагала, что и тема разговора на этом исчерпана, но вскоре оказалось, что она ошиблась.— Энджелин, кто отец этого ребенка?Вопрос был задан решительно и недвусмысленно. Было ясно, что Руарк не отпустит ее, пока не добьется ответа.Неожиданно откуда-то сверху раздался голос:— Любой дурак догадается об этом, стоит взглянуть на малыша. В свои два года он уже вылитый отец!Энджелин и Руарк как по команде обернулись на голос. Стоя на верхней ступеньке и опираясь на серебряный набалдашник своей трости, на них смотрела Сара Стюарт.— Нэнни Сара, вы ведь говорили мне, что Руарк вернется только через неделю!В голосе Энджелин слышался явный упрек.— Правда, дитя мое? Неужели я могла так ошибиться? Боюсь, что я уже начинаю впадать в старческий маразм, — с невинным видом посетовала Сара.Она глубоко задумалась, как будто силясь что-то вспомнить, и для пущей убедительности даже постучала себя пальцем по подбородку.— Ну конечно! Теперь я припоминаю — Руарк говорил, что вернется домой к своему дню рождения. — Она безмятежно улыбнулась. — А ведь это как раз сегодня, не так ли? Поздравляю тебя с днем рождения, Руарк. Мы непременно отпразднуем это событие, только немного позднее.С этими словами пожилая леди исчезла в дверях своей комнаты. Однако ей не удалось обмануть молодых людей.— Да что здесь, черт возьми, происходит? — недовольно проворчал Руарк.Он снова схватил Энджелин за руку, невзирая на ее протесты, силой затащил в кабинет и захлопнул дверь. Прижав ее к стене, он снова настойчиво спросил:— А теперь выкладывай правду — Томми мой сын?Однако запугать Энджелин было не так-то легко. За последние два года она слишком многое испытала, чтобы сейчас позволить Руарку одержать над ней верх.— Нет! — яростно выкрикнула она. — Он — мой сын! А я его мать, та мать, которую ты в свое время счел недостойной для своих детей…— Опять ты, черт побери, говоришь загадками, Энджелин! — оборвал он ее. — Мне нужен прямой и ясный ответ.— Единственный ответ, который я могу тебе дать, заключается в том, что мой сын и я покинем твой дом, как только я упакую вещи.Она попыталась пройти мимо него к двери, но он снова схватил ее за плечо и с силой повернул к себе лицом.— Ты никуда отсюда не уйдешь, пока я не добьюсь ясного ответа. Томми — мой сын?Его гнев достиг наивысшей точки. Не помня себя, Руарк принялся трясти Энджелин.— Черт побери, Энджелин, скажи же, наконец, правду! Томми — мой сын?— Да! — в сердцах выкрикнула она. — Да, он твой сын…В ее глазах сверкал неприкрытый вызов. Руки Руарка медленно соскользнули с ее плеч. Теперь, когда Энджелин подтвердила его догадку, он был не в силах осознать то, что только что услышал.— Почему же ты ничего мне не сказала, Энджелин? Это что, такая изощренная месть? Неужели ты настолько меня ненавидишь?Как ни странно, такое заблуждение Руарка относительно истинных мотивов ее поведения умерило гнев Энджелин. Успокоившись, она принялась объяснять:— Нет, Руарк, у меня нет к тебе ненависти. Ты был честен с самого начала. Ты ясно дал мне понять, на что я могу рассчитывать, и я решила уйти с твоей дороги.— Ты опять говоришь загадками, Энджелин! Руарк почувствовал, как в нем снова закипает гнев. Энджелин это удивило. За что он теперь на нее сердится? Кажется, все выяснено…— Что с тобой, Руарк? Я ведь ни о чем тебя не прошу, ничего не требую. Я уже сказала, что сейчас же уеду…— Разумеется. Ты вольна поступать, как тебе вздумается, Энджелин. Ты уже сказала мне то, что я хотел услышать.Она удивленно взглянула на него. В мгновение ока тон и поведение Руарка резко изменились — он окончательно успокоился, его голос звучал даже дружелюбно, только вот в глазах появился какой-то загадочный блеск.— Прости меня, Руарк. Мне действительно очень жаль, что так получилось. Поверь, я вовсе не хотела сердить тебя.С этими словами Энджелин нерешительно направилась к двери.Однако, как выяснилось, последнее слово Руарк был намерен оставить за собой.— Но мой сын останется здесь.Это категоричное утверждение застало Энджелин врасплох. Она резко обернулась и недоверчиво посмотрела на Руарка.— Ты что, шутишь? Неужели ты считаешь, что я могу уехать без Томми? Да у тебя нет на него никаких прав!— Правда?Глаза Руарка были холодны как лед, и лишь нервное подергивание щеки выдавало его волнение.— А под каким именем, позволь тебя спросить, записан малыш?— Томас Генри…Энджелин запнулась. Слова словно замерли у нее в горле. Ему все же удалось поймать ее в ловушку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41
Руарк вошел в дом осторожно, стараясь никого не потревожить в столь поздний час. На мгновение он задержался в холле, с удовлетворением оглядывая знакомые стены и предметы. Как славно опять очутиться дома! Ти Джей прав — он действительно слишком долго скитался по свету…Войдя в свой кабинет, Руарк зажег лампу, налил себе бренди и сел за стол. Рассеянно поворошив почту, он отложил бумаги. Дорожное утомление давало себя знать. Сейчас не хотелось думать о делах. Отодвинув стул, он со стаканом в руке направился к кушетке. Одним глотком осушив бренди, Руарк почувствовал, как на него наваливается невероятная усталость. В следующее мгновение он уже спал мертвым сном, выронив из рук стакан.Поутру яркое солнце, бившее в окно с восточной стороны, разбудило Руарка. Открыв глаза, он был настолько удивлен представшей перед ним картиной, что даже несколько раз моргнул, желая удостовериться, что зрение не обмануло его. Рядом с кушеткой, воинственно вздернув подбородок и нахмурив брови, стоял темноволосый мальчуган и в упор смотрел на Руарка.— Привет! — сказал Руарк, садясь.— В ботинках нельзя! — крикнул малыш и тут же двинулся к краю кушетки, пытаясь стянуть с Руарка обувь. — Сними ботинки! Так мама говорит…Руарк попытался остановить ребенка:— Ты что это делаешь? Перестань!— Нет, буду!Подбородок малыша был все так же воинственно вздернут.— В ботинках нельзя! — Округлив глаза, он решил развить свою мысль: — Мама говорит, что ботинки не спят.Услышав это не подлежащее сомнению утверждение, изумленный Руарк поднял бровь. Однако, рассудив, что спорить с ребенком не имеет смысла, он примирительно заметил:— Твоя мама совершенно права.Внезапно до него дошло, что именно имел в виду мальчик. Радостно улыбнувшись, словно он только что заключил блестящую сделку, Руарк воскликнул:— Ты, наверное, хотел сказать, что в ботинках не спят?Недовольный взгляд мальчика ясно свидетельствовал о том, что, по его мнению, он как раз это и сказал. Он продолжал стягивать с Руарка ботинок.— Ну а я хочу тебе сказать, что этого делать не следует. Я больше не буду спать.К его огромному облегчению, ребенок, наконец, оставил его в покое. Руарку хотелось встать с кушетки, но для этого ему пришлось бы отодвинуть мальчика. Зевнув, он откинулся на спинку и решил выждать время.— Прикрой рот! — Малыш нахмурился и погрозил Руарку пальцем. — Так мама говорит…Руарк уставился на ребенка сонным взором:— И опять твоя мама права — некрасиво зевать, не прикрывая рот рукой.Тем не менее, он снова непроизвольно зевнул и снова услышал требовательное:— Прикрой рот!— Ох, прости, — извинился Руарк. — Маму надо слушать.— А где, черт побери, эта таинственная мама? — с раздражением подумал он. Что это за мать, которая позволяет ребенку безнадзорно бегать в чужом доме? Ему ведь не больше двух лет, прикинул Руарк, а значит, предоставленный сам себе, малыш запросто может и покалечиться.Хлопнув себя руками по коленям, Руарк решил поиграть с ребенком.— Итак, молодой человек, как тебя зовут? — спросил он ласково.— Томми.В смышленых карих глазах мальчика читалось неподдельное любопытство.— Ну, здравствуй, Томми. А меня зовут Руарк. А сколько тебе лет, Томми?— Два годика, — ответил тот, показывая два пальца.— Что ты говоришь? А я думал, больше, — глубокомысленно заметил Руарк.Исчерпав, таким образом, весь скудный запас тем, на которые можно побеседовать с ребенком, Руарк впал в уныние. Пристальный взгляд мальчугана начал порядком раздражать его. Вынув из кармана часы, он взглянул на циферблат.— Господи, еще только семь часов! — с удивлением воскликнул он, переводя взгляд на малыша. — Что ты делаешь здесь в такую рань, а, Томми?— Нэнни уже встала. И деда тоже.Ребенок не сводил зачарованного взгляда с часов. Заметив это, Руарк отстегнул брелок и подал Томми. Тот залился радостным смехом, когда золотая безделушка сверкнула на солнце.— Лошадка!Томми явно обрадовался, увидев что-то знакомое.— Король тоже лошадка.Руарк кивнул.— Да, это лошадь, такая же, как Храбрый Король, — подтвердил он.И снова ошибся, на что ему тут же было указано юным любителем точности.— Не-а! — протянул Томми, энергично тряся головой. — Король — черная лошадка…Внеся ясность в этот предмет, мальчик потянулся за часами.Руарк позволил ему взять их и посадил Томми к себе на колени. Наблюдая за тем, с каким удовольствием ребенок забавляется с новой для него игрушкой, взрослый не мог удержаться от улыбки.— Томми, где ты?Руарк оцепенел, услышав этот голос, — за последние два года он беспрестанно звучал у него в сердце. Не выпуская из рук свой трофей, малыш соскользнул с колен Руарка и выбежал из комнаты.— Мама, смотри!— Где ты это взял, милый?Энджелин присела на корточки, и сын со всего размаху угодил к ней в объятия.— Лошадка!Томми протянул матери часы. Энджелин мгновенно узнала их. Нахмурившись, она принялась журить мальчика:— Томми, ну сколько раз тебе говорить, чтобы ты не ходил в кабинет! Ты что, вытащил часы из ящика?— Нет. Я сам дал их ему.Энджелин вздрогнула, услышав этот голос, и обернулась — Руарк стоял на пороге своего кабинета. Какое-то время они не могли отвести взгляд друг от друга. Наконец она выпрямилась:— Что ты здесь делаешь, Руарк?— Я вообще-то живу здесь. А этот вопрос могу с таким же успехом адресовать тебе!— Но ведь ты должен был вернуться только на следующей неделе, — запинаясь, проговорила она.— Жаль, что никто не сообщил мне об этом, — саркастически заметил он.Они по-прежнему не сводили глаз друг с друга, пока Энджелин не заметила, что Томми дергает ее за рукав.— Беги наверх, милый! Тебе пора умываться.— Пойдем со мной, мама! — Он снова потянул ее за руку.— Мама тоже скоро придет, милый.Она поцеловала сына в щеку.— Беги, родной, Майра тебя ждет!Томми попробовал поскакать по полу на одной ножке, но тут же оставил эту попытку и подбежал к Руарку.— Лошадка!Улыбнувшись, Руарк потрепал малыша по голове:— Умница, Томми.Малыш предпринял еще одну попытку проскакать на одной ноге, а когда ему это опять не удалось, решил превратиться в коня — хлопнул себя по ножке, заржал и галопом помчался к лестнице.— Держись за перила, Томми! — крикнула Энджелин ему вслед.Лишь удостоверившись, что сын благополучно добрался до верхней ступеньки, она обернулась к Руарку. Его темные глаза все еще были прикованы к ее лицу. Энджелин стало не по себе от этого взгляда, и она двинулась было вслед за сыном, но не успела сделать и двух шагов, как почувствовала руку Руарка у себя на плече.— Я хочу кое-что выяснить, Энджелин.Она глубоко вздохнула и повернулась к нему лицом, что было несомненной ошибкой. Теперь они смотрели друг другу в глаза, а их губы разделяли считанные дюймы. Руарк обхватил ее за плечи, и она почувствовала всю силу этого объятия.— Что ты здесь делаешь?— Приехала навестить своего отца и твою бабушку. Обычно я бываю здесь во время твоего отсутствия.— В этом-то я не сомневаюсь! — саркастически произнес Руарк. — Так это не первый твой визит?— Нет.Его близость волновала и возбуждала ее. Во рту у Энджелин пересохло, и она инстинктивно облизнула губы. Этот полный очарования жест не ускользнул от внимания Руарка. Его тоже охватило непонятное возбуждение, и пересохшим от волнения голосом он спросил:— А что это за мальчик?— Мой сын.Произнеся эти слова, Энджелин взглянула прямо в темные глаза Руарка.— И кто же счастливый отец, миссис Хантер? Вы ведь по-прежнему миссис Хантер, не так ли? — спросил он с горечью и сильнее сжал ее плечи.— Пусти, Руарк, ты делаешь мне больно.— Извини.Он ослабил хватку и опустил руки. Энджелин полагала, что и тема разговора на этом исчерпана, но вскоре оказалось, что она ошиблась.— Энджелин, кто отец этого ребенка?Вопрос был задан решительно и недвусмысленно. Было ясно, что Руарк не отпустит ее, пока не добьется ответа.Неожиданно откуда-то сверху раздался голос:— Любой дурак догадается об этом, стоит взглянуть на малыша. В свои два года он уже вылитый отец!Энджелин и Руарк как по команде обернулись на голос. Стоя на верхней ступеньке и опираясь на серебряный набалдашник своей трости, на них смотрела Сара Стюарт.— Нэнни Сара, вы ведь говорили мне, что Руарк вернется только через неделю!В голосе Энджелин слышался явный упрек.— Правда, дитя мое? Неужели я могла так ошибиться? Боюсь, что я уже начинаю впадать в старческий маразм, — с невинным видом посетовала Сара.Она глубоко задумалась, как будто силясь что-то вспомнить, и для пущей убедительности даже постучала себя пальцем по подбородку.— Ну конечно! Теперь я припоминаю — Руарк говорил, что вернется домой к своему дню рождения. — Она безмятежно улыбнулась. — А ведь это как раз сегодня, не так ли? Поздравляю тебя с днем рождения, Руарк. Мы непременно отпразднуем это событие, только немного позднее.С этими словами пожилая леди исчезла в дверях своей комнаты. Однако ей не удалось обмануть молодых людей.— Да что здесь, черт возьми, происходит? — недовольно проворчал Руарк.Он снова схватил Энджелин за руку, невзирая на ее протесты, силой затащил в кабинет и захлопнул дверь. Прижав ее к стене, он снова настойчиво спросил:— А теперь выкладывай правду — Томми мой сын?Однако запугать Энджелин было не так-то легко. За последние два года она слишком многое испытала, чтобы сейчас позволить Руарку одержать над ней верх.— Нет! — яростно выкрикнула она. — Он — мой сын! А я его мать, та мать, которую ты в свое время счел недостойной для своих детей…— Опять ты, черт побери, говоришь загадками, Энджелин! — оборвал он ее. — Мне нужен прямой и ясный ответ.— Единственный ответ, который я могу тебе дать, заключается в том, что мой сын и я покинем твой дом, как только я упакую вещи.Она попыталась пройти мимо него к двери, но он снова схватил ее за плечо и с силой повернул к себе лицом.— Ты никуда отсюда не уйдешь, пока я не добьюсь ясного ответа. Томми — мой сын?Его гнев достиг наивысшей точки. Не помня себя, Руарк принялся трясти Энджелин.— Черт побери, Энджелин, скажи же, наконец, правду! Томми — мой сын?— Да! — в сердцах выкрикнула она. — Да, он твой сын…В ее глазах сверкал неприкрытый вызов. Руки Руарка медленно соскользнули с ее плеч. Теперь, когда Энджелин подтвердила его догадку, он был не в силах осознать то, что только что услышал.— Почему же ты ничего мне не сказала, Энджелин? Это что, такая изощренная месть? Неужели ты настолько меня ненавидишь?Как ни странно, такое заблуждение Руарка относительно истинных мотивов ее поведения умерило гнев Энджелин. Успокоившись, она принялась объяснять:— Нет, Руарк, у меня нет к тебе ненависти. Ты был честен с самого начала. Ты ясно дал мне понять, на что я могу рассчитывать, и я решила уйти с твоей дороги.— Ты опять говоришь загадками, Энджелин! Руарк почувствовал, как в нем снова закипает гнев. Энджелин это удивило. За что он теперь на нее сердится? Кажется, все выяснено…— Что с тобой, Руарк? Я ведь ни о чем тебя не прошу, ничего не требую. Я уже сказала, что сейчас же уеду…— Разумеется. Ты вольна поступать, как тебе вздумается, Энджелин. Ты уже сказала мне то, что я хотел услышать.Она удивленно взглянула на него. В мгновение ока тон и поведение Руарка резко изменились — он окончательно успокоился, его голос звучал даже дружелюбно, только вот в глазах появился какой-то загадочный блеск.— Прости меня, Руарк. Мне действительно очень жаль, что так получилось. Поверь, я вовсе не хотела сердить тебя.С этими словами Энджелин нерешительно направилась к двери.Однако, как выяснилось, последнее слово Руарк был намерен оставить за собой.— Но мой сын останется здесь.Это категоричное утверждение застало Энджелин врасплох. Она резко обернулась и недоверчиво посмотрела на Руарка.— Ты что, шутишь? Неужели ты считаешь, что я могу уехать без Томми? Да у тебя нет на него никаких прав!— Правда?Глаза Руарка были холодны как лед, и лишь нервное подергивание щеки выдавало его волнение.— А под каким именем, позволь тебя спросить, записан малыш?— Томас Генри…Энджелин запнулась. Слова словно замерли у нее в горле. Ему все же удалось поймать ее в ловушку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41