Алек начал подниматься по лестнице, шагая сразу через две ступеньки, чтобы побыстрее оказаться в комнате Кейт. Как ни странно, но он почему-то до сих пор считал гостевую комнату комнатой Кейт.
Войдя в нее и прикрыв за собой дверь толчком ноги, он перестал думать об этом и осторожно положил девушку на кровать. Его до сих пор поражало ее удивительное сходство с Кейт.
Девушка слегка пошевелилась и застонала. Потом повернула голову на подушке и коснулась рукой своего лица.
- Ой, - снова застонала она и поморщилась, проведя пальцами по тому месту, где образовался синяк.
Алек схватил ее за запястье.
- Не надо трогать, - сказал он твердым голосом. Глаза девушки резко открылись. Впрочем, полностью открылся только один глаз, но в нем тем не менее явно сквозил страх. Затем она, ни слова не говоря, резко двинула своим маленьким кулачком. Алек, несомненно, получил бы весьма чувствительный удар, если бы не успел увернуться. Девушка не унималась и попыталась ударить его другим кулаком.
Алек схватил ее за оба запястья, но она продолжала бороться.
- Перестанешь ты, наконец? Я не собираюсь причинять тебе вред.
- Не трогай меня! - крикнула она, извиваясь. - Если не отпустишь меня сейчас же, обещаю, что тебе придется пожалеть! - Затем она в деталях обрисовала ему, каким образом собирается заставить его пожалеть.
Терпение Алека начало иссякать.
- Расслабься, наконец! Меня зовут Алек. Это мой дом, а ты явилась сюда ночью без приглашения. Вот я и ударил тебя, за что приношу свои извинения. Никто здесь больше не тронет тебя даже пальцем, так что успокойся. - Его слова, видимо, произвели должное впечатление, потому что маленькая противница перестала бороться. - Теперь, если я отпущу тебя, ты обещаешь, что не будешь махать кулаками?
Она молча кивнула, напряженно следя за каждым его движением, что приводило Алека в замешательство.
Он решил занять по отношению к ней жесткую позицию, надеясь заставить ее говорить и, главное, рассказать правду.
Он сузил глаза и скрестил руки на груди.
- Хорошо. Во-первых, кто ты? И что ты делала в моем доме?
Девушка заморгала, глядя на него.
- Отвечай мне, или тебе придется разговаривать с констеблем, - пригрозил он и почувствовал угрызения совести, увидев еще больший страх в ее глазах.
Девушка проглотила подступивший к горлу ком и заговорила, заикаясь:
- Н-но Фокс сказала, что вы не станете вызывать констебля.
Алек стиснул зубы. Значит, за всем этим стояла Кейт? Он был прав, когда подумал, что она рассказала своим сообщникам, что в этом доме можно легко поживиться.
- Она так сказала? Что ж, тебе не повезло, потому что она ошиблась. - Ему было крайне неприятно чувствовать себя злодеем, когда он увидел, что глаза ее полны слез. - Я терпеть не могу воров, - добавил он уже не таким суровым тоном.
- Я… я не воровка, - возразила она едва слышным шепотом. Затем поправилась: - По крайней мере сегодня.
- Если ты не собиралась воровать, тогда зачем забралась в мой дом? Я тебя к себе не приглашал.
- Меня попросила прийти сюда Фокс, - ответила она.
- Это действительно так?
Девушка смиренно кивнула, и по щеке ее скатилась слеза.
Опять слезы, черт побери.
- А с какой целью она попросила тебя прийти в мой дом? - продолжил Алек, хотя уже знал ответ.
- Фокс хотела, чтобы я вернула вазу, которую она взяла у вас.
Вернуть вазу? Кейт просила девушку вернуть ему вазу? Почему?
Девушка продолжила плачущим голосом:
- Вы напугали меня, и я… - она шмыгнула носом, - …уронила ее.
Алек удивленно поднял бровь. Значит, это его вина?
- Если бы ты не проникла тайком в мой дом, возможно, этого не случилось бы.
Его упрек не подействовал на непрошеную гостью.
- Говорю же вам, я должна была вернуть вазу.
- А ты никогда не слышала о том, что можно постучать в дверь?
Это замечание заставило ее покраснеть.
- Но было поздно, и казалось, что все уже спят.
- Тогда почему бы тебе не прийти утром? Ведь я мог застрелить тебя. - Интересно, как бы он сделал это, потому что у него не было пистолета.
- Я должна была прийти сегодня, - настаивала она, по-видимому, не испугавшись угрозы быть застреленной.
- Да, я знаю. Тебя об этом попросила Кейт. - Он покачал головой. - Но ты так и не ответила мне, почему она сделала это?
- Кейт? Она сообщила вам свое настоящее имя? - Казалось, это очень удивило ее. - Я не слышала, чтобы ее так называли, с тех пор как мы покинули приют. - Она сузила глаза и смотрела на Алека так, словно у него выросла вторая голова. - Должно быть, вы особенный для нее человек.
Алек постарался не обращать внимания на болезненное ощущение в области сердца, возникшее после слов девушки.
- Отвечай на вопрос, - резко сказал он.
- Я уже ответила. - Выражение ее лица как бы спрашивало, слышал ли он ее. - Она хотела, чтобы я вернула вам вазу.
- Это я слышал, но я хочу знать, почему она сделала это?
Девушка пожала плечами:
- Думаю, Кейт хотела, чтобы ваза снова была у вас. - Она недоуменно наморщила лоб. - О да, есть еще кое-что для вас.
- Что именно?
- Она просила передать, что очень сожалеет. Сожалеет? Это потрясло Алека.
- Так почему, черт побери, она не могла сказать мне сама?
Рыжеголовая снова пожала хрупкими плечиками:
- Я не знаю. - Она бросила быстрый взгляд на Алека, а потом уставилась в потолок. - Мне надо идти, - сказала она внезапно, садясь в постели.
Алек положил руку ей на плечо.
- Не спеши. Ведь ты пострадала, если помнишь? - От его кулака.
- До этого мне было еще хуже, - сказала она, и только сейчас Алек заметил рассечение на ее губе. Неужели это тоже следствие его удара?
- Кто ты? - спросил он.
Прошло некоторое время, прежде чем она ответила:
- Меня зовут Фалькон.
Фалькон? Куда только подевались настоящие имена?
- Как ты связана с Кейт?
Девушка медленно повернула голову и посмотрела на него глазами, такими же голубыми, как у Кейт. В этот момент он все понял, хотя должен был бы догадаться раньше.
- Кейт - моя сестра, - тихо сказала она.
Глава 25
- Милорд? - обратился с сомнением Холмс, входя в гостевую комнату, и его голос прозвучал подобно трубному звуку в абсолютной тишине.
Стоявший у окна Алек резко обернулся и, прижав палеи к губам, кивком указал на спящую девушку.
Фалькон лежала под грудой покрывал, занимая всего четверть кровати. Алеку удалось убедить ее остаться до утра, пообещав не задавать больше вопросов. К тому же привлекательная мягкость постели и теплая еда были слишком соблазнительны, чтобы отказаться от всего этого. Алек знал это по опыту с другой женщиной, которая вот так же поддалась этому соблазну.
Кейт.
Она взвалила на свои хрупкие плечи бремя заботы о пропитании для себя, своей сестры и еще двух мальчишек. Она должна была оставаться твердой и сильной, как подобает вожаку. И если Кейт действительно была очень мужественной, ее сестра только пыталась подражать ей.
Алек заметил твердость характера Кейт, но он также обнаружил ее уязвимость и почувствовал, что она нуждается в помощи и защите. Ему хотелось быть ее защитником.
Прежде чем Фалькон уснула, она сообщила, что Кейт очень хорошо отзывалась о нем, считая его не таким, как другие богачи. И, уже закрывая глаза, Фалькон пробормотала, что Кейт сказала также, будто бы он обязательно поможет им. Но какая помощь нужна им - вот в чем вопрос. И где сейчас Кейт? Он хотел даже разбудить Фалькон, чтобы задать ей несколько вопросов, однако сдержал свое нетерпение и позволил девушке продолжать отдыхать.
Очевидно, Фалькон верила всему, что говорила ей сестра, отчего Алек чувствовал себя мерзавцем, ударив ее. Правда, он не виноват, учитывая обстоятельства. Однако никакие оправдания не могли избавить его от мысли, что он поступил как последний негодяй.
Кроме того, его продолжали мучить некоторые вопросы.
Почему Кейт унесла с собой ожерелье? И почему вернулась назад? Только для того, чтобы снова одурачить его? Ее поведение говорило о том, что она раскаивается. Но если это так, то почему она опять ушла и прихватила с собой вазу, словно насмехаясь над его легковерием?
Алек думал, что полностью раскусил ее, но затем она присылает сестру, чтобы вернуть вазу - или по крайней мере попытаться вернуть, поскольку теперь эта ваза разбита на множество кусочков.
Был только один ответ на все эти вопросы, который приходил ему в голову.
Кейт не любила его.
И он не любил ее. Не так ли?
Конечно, нет. Он был убежденным холостяком, а она убежденной воровкой. Такие несовместимые личности не могут быть вместе. Конечно, он испытывал к ней определенное чувство, помимо сострадания и желания помочь. Но все это прошло.
От этой мысли в душе возникали боль и недовольство самим собой.
- Милорд, - повторил Холмс, на этот раз шепотом, - я принес салфетку и холодную воду, как вы просили.
- Оставьте все это на комоде, - сказал Алек рассеянно.
Где же Кейт? Может быть, она в опасности? Может быть, нуждается в нем, а он стоит здесь в гостевой комнате, ничего не делая.
Проклятие!
Холмс подошел к нему и кивнул на спящую гостью:
- Как чувствует себя мисс…
- Фалькон, - добавил Алек.
Холмс удивленно поднял бровь, очевидно, размышляя, откуда появляются такие имена, однако воздержался от комментариев. Вместо этого он спросил:
- Кто она, милорд?
- Сестра Кейт.
Холмс оценивающе посмотрел на девушку:
- Этим, конечно, объясняется их сходство.
«Но не объясняет многое другое», - мрачно подумал Алек.
Серые глаза Холмса сосредоточились на лице Алека.
- А где мисс Кейт?
Алек покачал головой и отвернулся, глядя в окно на ночное небо.
- Я сам хотел бы знать это.
Кейт притаилась за бочкой, выглядывая то слева, то справа и пытаясь выяснить, что происходит возле склада. Все было спокойно - даже слишком. Она не видела ни одного бандита из шайки Дрейка. Похоже, что тело мертвого главаря еще не обнаружили. Это было ей на руку. Она хотела предпринять кое-что, чтобы избавить Фалькон от опасности. Она с самого детства защищала сестру и не собиралась отказываться от этого сейчас.
Хотя Кейт родилась всего на несколько минут раньше Фалькон и, по сути, они были двойняшками, она всегда брала на себя заботу о них обеих, считая себя старшей.
Она старалась сделать все, что могла, не имея возможности устроиться на нормальную работу. У них не было ни родителей, ни денег, ни какого-либо умения - кроме одного. Сочетание небольших габаритов и ловкости помогло Кейт достичь совершенства в своей уличной профессии. Большинство людей не представляли, как можно существовать в таких условиях, однако им удавалось выживать день за днем, и это главное. Вот почему она сейчас испытывала стыд за свое поведение с Алеком. Как она могла забыть хотя бы на минуту о своей ответственности за Фалькон и парней?
Кейт сознавала, что пришла сюда не только для того, чтобы попытаться обезопасить Фалькон. Она хотела так же вернуть ожерелье. Оно имело значение для Алека, и она должна вернуть его. Тогда она будет полностью чиста перед ним и сможет покинуть Лондон с сознанием, что поступила по справедливости.
Мысль о том, что она оставит Лондон и Алека, заставила ее замереть на некоторое время. Закрыв глаза, она ждала, когда внутри утихнет боль.
Но боль не проходила.
Кейт поняла, что будет вынуждена жить с этим, пока не забудет Алека.
Но когда она сможет окончательно забыть его?
Она тяжело вздохнула и заставила себя перестать думать об этом. Сейчас необходимо сосредоточиться на другом.
Кейт потихоньку вылезла из-за бочек и, крадучись как кошка, двинулась через открытое пространство до двери склада. Сердце ее бешено колотилось. В любой момент могла подняться тревога, и тогда ее схватят. Но пока все было спокойно, и она благополучно достигла двери.
Медленно открывая ее, она затаила дыхание, молясь, чтобы не было скрипа, и облегченно вздохнула, когда не последовало никакого шума. Она замерла, прислушиваясь, не раздадутся ли крики или звуки бегущих ног, и когда ничего такого не услышала, осторожно ступила внутрь.
В помещении склада царил полумрак, что неудивительно для логова преступников, мрачно подумала Кейт, стараясь унять дрожь. Никого не было видно.
Где же они?
Она огляделась, и глаза ее вспыхнули при виде награбленных вещей. Здесь были золотые карманные часы, серебряные клипсы, трость из тикового дерева, инкрустированная перламутром, с набалдашником в виде львиной головы, отделанной золотом, а также пара изысканных черепаховых гребней с мерцающими изумрудами и несколько запонок с бриллиантами. Все эти вещи наверняка были украдены, когда богатые модные дамы и джентльмены болтали друг с другом перед витриной магазина. Дрейк хотел быть уверенным, что никто не осмелился утаить от него украденное, и потому требовал, чтобы воровали у него на виду.
Однако Кейт не было дела до его добычи. Где-то внутри огромного склада - так называемой империи Дрейка - находились его личные комнаты. Судя по рассказам, которые она слышала, они были прекрасно отделаны. Дрейк стремился во всем быть на высоте и в данном случае осуществил это буквально, расположившись на втором этаже склада.
После того как Кейт рассталась с Фалькон, она мысленно перебрала несколько возможных вариантов того, как следует поступить с Дрейком.
И остановилась на единственном решении.
Надо поджечь склад после того, как она убедится, что Дрейк мертв, и заберет бриллиант голубой воды. А если ее поймают до этого, она возьмет на себя убийство Дрейка.
Ради Фалькон она готова на все. Ее сестра отличалась умом, сердечностью и способностью сочувствовать ближнему. Тот, кто находился рядом с ней, всегда ощущал ее приветливость и доброту.
Однако сестра была плохо приспособлена для жизни на улице, и Кейт редко брала ее с собой, когда шла на дело, оберегая от возможных неприятностей.
Кейт очень тихо двинулась в глубь склада, напряженно прислушиваясь и надеясь увидеть следы борьбы и тело мертвого толстого мужчины. Однако ничего особенного она не замечала. Тем не менее инстинкт подсказывал ей, что здесь что-то не так.
Подойдя к лестнице, которая предположительно вела в убежище Дрейка, она начала подниматься по ней, дрожа всем телом. Кейт многое повидала в своей жизни, но никогда еще не сталкивалась с мертвым человеком. А мертвый Дрейк - она была уверена - выглядел еще отвратительнее, чем живой. Кейт старалась сдержать подступающую к горлу тошноту.
Достигнув последней ступеньки, она заколебалась, затем двинулась вперед по длинному коридору. Под ногами ее поскрипывали половицы. При нормальных обстоятельствах она не обратила бы на это внимания, но в условиях таящейся вокруг опасности и жуткой тишины любой шум казался преувеличенно громким и сулящим бедствие.
Кейт остановилась на мгновение и прислушалась.
Ничто не нарушало тишину, и она продолжила движение.
Вдоль коридора располагалось множество дверей, но она решила, что ей нужна дверь, состоящая из двух створок, в самом конце. Дрейку с его толстой фигурой требовался широкий проход. Кроме того, эта дверь должна находиться в противоположном конце коридора, подальше от лестницы…
От ее единственного пути отступления.
Дойдя до двойной двери, Кейт взялась дрожащими пальцами за ручку и легко открыла одну половину. Заглянув внутрь, она никого не обнаружила там. Комната была пуста. Где же все?
И самое главное, где Дрейк?
Она вошла в комнату, отделанную и обставленную с показным блеском. В дальнем конце стояла огромная кровать с кроваво-красными атласными простынями, которые были смяты, словно на них недавно спали.
Кейт представила тучное тело Дрейка, лежащего под покрывалами, с животом, возвышающимся как гора. Она была вынуждена отвернуться, чувствуя страх, от которого вся спина покрылась липким потом.
Все остальное в комнате было таким же отвратительным: непристойные картины на стенах, ковер в виде шкуры животного около кровати, свернутый кольцом кнут, свисающий с вешалки, и множество зеркал. Неужели ему было приятно смотреть на себя? На его месте она выкрасила бы все стены в черный цвет и сидела бы внутри, чтобы ее никто не видел.
Собравшись с духом, Кейт отважилась двинуться в глубь комнаты, продолжая поиски Дрейка. Ведь он мертв и, стало быть, не мог встать и уйти.
- О, какой приятный сюрприз, - раздался низкий хриплый голос позади нее.
Кейт обернулась. Не может быть!
- Привет, малышка, - медленно произнес Дрейк, появляясь в дверном проеме. Рядом с ним стоял его ближайший помощник Илай, а позади еще двое головорезов. - По твоему лицу я вижу, что ты ожидала увидеть здесь нечто другое. Извини, что разочаровал тебя. Но как я мог пропустить такую встречу после столь долгого ожидания? - его выражало самодовольство. - Ну и каково твое впечатление о моем любимом гнездышке? - спросил он, обводя рукой комнату.
- Оно такое же отвратительное, как и ты! - выпалила Кейт.
- Стоит ли так разговаривать с человеком, в руках которого твоя жизнь?
- Но ты ведь должен быть мертв!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27