К спецсообщению Разведуправления прилагалась схема, на которой были показаны группировки германских войск вдоль советской границы...
Какую оценку И. Сталин дал докладу Ф. Голикова, неизвестно. Но можно предположить, что этот доклад не прошел бесследно. 14 апреля 1941 года на совещании к Сталину были приглашены Молотов, Берия, Маленков, Ворошилов, Тимошенко, Жуков и Жигарев. Судя по составу, вопросы укрепления обороноспособности на этом совещании не могли не обсуждаться...
В Берлине тоже проводились напряженные секретные совещания. На основании решений, которые принимались в ходе этих совещаний, 10 июня 1941 года главнокомандующий сухопутными войсками генерал-полковник Ф. Гальдер по указанию Гитлера подписал секретное распоряжение «О назначении срока нападения на СССР».
О существовании этого документа знали Гитлер, Геринг, Гиммлер, Браухич, Кейтель, Паулюс и еще несколько руководителей вермахта.
В распоряжении указывалось:
На основании предложения, представленного командованием сухопутных войск, Верховное главнокомандование вооруженных сил назначило для приготовления к военным действиям следующие сроки:
1. Днем «Д» операции «Барбаросса» предлагается считать 22 июня.
2. В случае переноса этого срока соответствующее решение будет принято не позже 18 июня. Данные о направлении главного удара будут в этом случае по-прежнему оставаться в тайне.
3. В 13.00 21 июня войскам будет передан один из двух следующих сигналов:
а) сигнал «Дортмунд». Он означает, что наступление, как и запланировано, начнется 22 июня и что можно приступать к открытому выполнению приказов;
б) Сигнал «Альтона». Он означает, что наступление переносится на другой срок; но в этом случае уже придется пойти на полное раскрытие целей сосредоточения немецких войск, так как последние будут находиться в полной боевой готовности.
4. 22 июня, 3.30: начало наступления сухопутных войск и перелет авиации через границу. Если метеорологические условия задержат вылет авиации, то сухопутные войска начнут наступление самостоятельно...
До нападения фашистской Германии на Советский Союз оставалось двенадцать дней.
За это время в Центр поступило несколько донесений от советских военных разведчиков, которые предупреждали о грозящей опасности.
Три радиограммы прислал Рихард Зорге.
«Рамзай» предупреждал начальника военной разведки о готовности Германии к вероломному нападению на СССР.
Две радиограммы прислал Шандор Радо.
«Дора» сообщал о возможности в ближайшие дни германского вторжения на территорию СССР.
Одна радиограмма поступила от Ильзе Штёбе.
16 июня резидент «Арнольд» на основании данных, поступивших от «Альты», сообщал о том, что «в кругах штаба верховного главнокомандования упорно циркулирует версия о выступлении против нас 22 - 25 июня. Финляндия и Румыния готовы выступить вместе с немцами».
Одно донесение от резидента советской военной разведки «Коста» из Софии.
«Коста» докладывал о том, что германский представитель в Болгарии 20 июня сказал, что военное «столкновение ожидается 21 или 22 июня».
«Коста» также сообщил о том, что в Польше находятся 100 германских дивизий, в Румынии - 40, в Финляндии - 6, в Венгрии - 10 и в Словакии - 7. Всего 60 моторизованных дивизий.
Завершая свое донесение, «Коста» сообщал: курьер, прибывший из Бухареста, сказал, что в Румынии мобилизация окончена и каждый момент ожидаются военные действия. В настоящее время в Болгарии находятся 10 000 немецких войск.
Одно донесение от источника «ХВЦ».
Были и другие сообщения.
Утром 21 июня 1941 года источник советской военной разведки Герхард Кегель («ХВЦ»), работавший в германском посольстве в Москве, вызвал на экстренную встречу представителя Разведуправления Красной Армии военинженера 2-го ранга Константина Леонтьева. Это означало, что источник «ХВЦ» имеет какое-то важное сообщение, которое он должен срочно передать разведчику.
На этот раз Кегель и Леонтьев встретились около станции метро «Дворец Советов» (ныне - «Кропоткинская»). Кегель был взволнован. Он сообщил, что располагает минимумом времени, так как в посольстве за каждым сотрудником установлено наблюдение и по указанию посла Шуленбурга никто не имеет права покидать территорию посольства.
- По всем данным, - сказал Кегель, - ночью начнется война. Посол дал указание всем сотрудникам представительства собраться в здании посольства, все секретные материалы немедленно уничтожить.
Леонтьев внимательно слушал сообщение источника, стараясь запомнить каждое слово, ведь речь шла о начале войны против СССР.
- Шуленбург получил важную телеграмму из Берлина, - продолжал Кегель. - Содержание ее известно пока только послу. Постараюсь до наступления вечера узнать, какие указания прислал Риббентроп, и сообщить вам, - завершая свое короткое донесение, сказал немецкий дипломат и передал Леонтьеву записку.
- Здесь все, что я вам только что сообщил, - добавил он.
Леонтьев, понимая огромную важность сообщения Кегеля, попросил его узнать, какие же указания получил посол Шуленбург из Берлина и предложил встретиться в семь часов вечера.
- Звоните по этому телефону, - Леонтьев впервые сообщил источнику номер своего служебного телефона и добавил: - По вашей просьбе меня обязательно найдут, и мы с вами встретимся в любое время...
Подъехав к германскому посольству, Герхард Кегель вынужден был оставить свою машину на улице: во дворе дипломатического представительства горел костер, клубы дыма рваными клочками поднимались над оградой. Кегель понял, что его германские коллеги уничтожают какие-то документы, которые не должны были попасть в чужие руки в случае возникновения чрезвычайных обстоятельств.
Войдя во двор представительства, Кегель столкнулся с начальником секретариата и хозяйственного отдела посольства господином Ламлой.
У этого дипломата было прозвище «канцлер». Он командовал служащими секретариата, архива, техническими секретарями, машинистками и стенографистками, радистами и водителями. Ламле подчинялись сотрудники службы безопасности посольства и даже посольские повара.
Кегель поддерживал с Ламлой дружеские отношения, которые были чрезвычайно важны. От него Кегель узнавал о прибытии в Москву различных немецких делегаций, их составе, в котором всегда находились сотрудники гестапо или немецкой разведки. Знакомясь с ними с помощью Ламлы, Кегель, как гостеприимный хозяин, хорошо знающий местные условия, приглашал немецких коллег в рестораны гостиниц «Националы» или «Метрополь», угощал по-русски и получал от берлинских гостей ценную информацию о том, что происходит в различных ведомствах Берлина. Эти сведения Кегель сообщал К. Леонтьеву, которого знал как Павла Ивановича Петрова.
Встретив Ламлу во дворе посольства, Кегель спросил его, что происходит.
Ламла «по секрету» сообщил Кегелю, что прошлой ночью он получил из Берлина указание срочно уничтожить все оставшиеся секретные документы.
- Приказано оставить только шифровальные блокноты, которые еще могут понадобиться. Через два часа я все закончу и вы сможете поставить свою машину во дворе, - сказал Ламла, торопливо прервал разговор и скрылся в одной из своих многочисленных комнат.
Кегель понял, что дел у «канцлера» Ламлы сегодня действительно много. Не без разрешения посла он разжег костер во дворе посольства. Видимо, посольские печи, предназначенные для уничтожения секретных документов, работали на полную мощность и были перегружены.
«Времени у Ламлы совсем мало», - подумал Кегель и вспомнил о том, что все предыдущие важные сообщения Гитлер делал в выступлениях по воскресеньям.
День 21 июня 1941 года был субботой. Это означало, что до нападения Германии на Советский Союз оставались считанные часы.
Находясь в посольстве, Кегель встретился с послом Шуленбургом, который был явно чем-то глубоко расстроен.
Кегель хорошо изучил не только биографические данные своего руководителя. Фридрих-Вернер граф фон Шуленбург, родившийся в 1875 году, находился на дипломатической службе с 1901 года, работал в Варшаве, Дамаске, Тегеране, Бухаресте и других столицах.
С 1934 года Шуленбург по указанию Гитлера направлен в Москву. Шуленбург был опытным дипломатом, который в любых условиях умел держать себя в руках и скрывать свои чувства.
Днем 21 июня, когда Кегель встретил Шуленбурга, он понял, что посол потерял контроль над собой. Было над чем задуматься...
Военинженер 2-го ранга Константин Леонтьев после встречи с «ХВЦ» возвратился в Разведуправление и незамедлительно доложил своему непосредственному начальнику о содержании беседы с источником. Он также вручил полковнику Кузнецову письменное донесение Герхарда Кегеля.
Кузнецов поручил сотруднику отдела капитану Марии Поляковой срочно перевести на русский язык донесение Кегеля.
Примерно через полчаса Полякова перевела донесение источника и отпечатала его текст на старенькой пишущей машинке, которая была в отделе. Кузнецов, прочитав донесение «ХВЦ», сказал Леонтьеву, что его устное сообщение слово в слово совпадает с письменным переводом Марии Поляковой.
- Память у вас великолепная, - похвалил Кузнецов своего сотрудника и добавил: - Вы доставили важнейшие сведения. Готовьте донесение. Начальника управления пока нет. Как только он прибудет на службу, будьте готовы к личному докладу...
Начальник Разведуправления генерал Ф. Голиков работал по графику, который был похож на рабочий ритм, установленный Сталиным. Рабочий день начальника Разведупра заканчивался после полуночи, а начинался ближе к одиннадцати часам дня. К этому времени К. Леонтьев был готов к встрече с начальником Разведуправления.
В одиннадцать часов полковник Кузнецов доложил генералу Ф. Голикову о результатах встречи К. Леонтьева с «ХВЦ».
Изучив донесение, начальник военной разведки принял решение подождать до вечера, когда Леонтьев проведет вторую встречу с агентом, и после этого подготовить специальное сообщение.
Во второй половине дня, ближе к вечеру 21 июня 1941 года Герхард Кегель смог незаметно выйти из посольства. Когда он оказался на улице Горького, где в тот летний день было много отдыхающих москвичей и гостей столицы, около Центрального телеграфа «ХВЦ» позвонил по телефону, который ему передал Павел Иванович.
Леонтьев ждал этого телефонного звонка и ровно в 19.00 был на месте встречи с «ХВЦ». Кегель доложил об обстановке в германском посольстве и передал содержание последних указаний из Берлина, о которых на совещании дипломатического состава представительства сообщил посол Шуленбург.
Из этих указаний следовало, что в ночь с 21 на 22 июня фашистская Германия начнет военные действия против СССР.
- Посольство получило указание уничтожить все секретные документы. Всем сотрудникам приказано до утра 22 июня упаковать свои вещи и сдать их в посольство. Всем сотрудникам посольства приказано находиться в здании посольства, - торопливо докладывал разведчику Герхард Кегель указания посла Шуленбурга немецким дипломатам и оставшимся в Москве представителям германских газет...
Закончив доклад, Кегель спросил Леонтьева, как ему следует подключиться к подпольной работе в Берлине после начала военных действий.
- У нас еще есть время для решения этого вопроса.
Прощаясь с Леонтьевым, Герхард Кегель еще раз сказал:
- В посольстве все считают, что наступающей ночью начнется война...
Герхард Кегель отправился домой, включил радиоприемник, но не смог найти ни одной передачи из Берлина. Откупорив бутылку вина, дипломат позволил себе выпить бокал полусладкого напитка, для того чтобы ослабить нервное состояние, которое не покидало его уже вторые сутки...
Леонтьев вернулся в Разведуправление. Его тут же принял генерал Ф. Голиков. Выслушав подробный доклад разведчика о результатах встречи с агентом, Голиков приказал немедленно подготовить специальное донесение в шесть адресов и доставить их по назначению.
Примерно 21.00 специальные сообщения были готовы. В них говорилось о том, что, по данным проверенного источника, фашистская Германия в ночь с 21 на 22 июня 1941 года совершит вероломное нападение на Советский Союз.
Срочное специальное сообщение Разведуправления Красной Армии незамедлительно было доставлено в секретариат И. В. Сталина, министру иностранных дел В. М. Молотову и наркому обороны маршалу С. К. Тимошенко.
Всем начальникам отделов и отделений Разведуправления было приказано оставаться на службе. Офицеры Центра, под видом оперативного учения, начали подготовку указаний в зарубежные резидентуры по переходу на работу в условиях военного времени...
Наращивание группировок германских войск было очевидным и полностью доказанным военной разведкой. Наставал момент, когда стратегические планы Гитлера, которые держались в тайне, переросли в оперативные приказы, обрели конкретные варианты. О них сообщали в Москву «Арнольд» на основе данных «Альты», «Рамзай», «Ещенко», «Софокл» и другие резиденты советской военной разведки.
Нападение Германии на СССР готовилось в условиях глубочайшей конспирации, которая дополнялась дезинформационными мероприятиями. Распознать, где и когда будет нанесен удар, было трудно. Эти трудности многократно возросли из-за нежелания И. В. Сталина поверить в вероятность нападения Германии на СССР. Эти трудности создавались в ходе переговоров, которые в 1939 - первой половине 1941 года проводились В. М. Молотовым.
Добиваясь всестороннего обеспечения внезапности нападения на СССР, Гитлер в ходе дипломатических переговоров «потребовал, разумеется, неофициально, прекращения разведывательной деятельности СССР на германской территории».
А тем, кто занимался разведывательной работой в Берлине, «германская сторона» стремилась или помешать, как произошло с советским военным атташе генералом М. Пуркаевым, или снабжала выявленного агента «хорошей» дезинформацией.
В советском посольстве в Берлине, кроме резидентуры военной разведки, которой руководил генерал-майор В. Тупиков, существовала резидентура НКВД, которой командовал советник посольства Амаяк Захарович Кобулов. Он был назначен на эту должность по рекомендации Л. Берии.
Кобулов разведывательной работой до назначения на эту ответственную должность не занимался, специальной подготовки не проходил и вряд ли имел об этой профессии серьезное представление. Он окончил всего пять классов тбилисской торговой школы, считался соратником Берии. Его знал Сталин. Кобулов допустил «немало крупных ошибок, направляя Сталину наряду с ценной информацией, добытой работниками резидентуры, стратегическую дезинформацию. Он взялся лично работать с агентом по кличке „Лицеист“, которого подставило гестапо». Под псевдонимом «Лицеист» в разведке НКВД числился латыш Берлинкс. В мае 1947 года майор германской военной разведки Зигфрид Мюллер, захваченный в плен, на допросах рассказал, что «в августе 1940 года Кобулову был подставлен агент германской разведки латыш Берлинкс, который длительное время снабжал его дезинформационными материалами».
На вопрос о том, действительно ли германской военной разведке удалось обмануть Кобулова, Мюллер категорически утверждал: «Я твердо уверен, что Кобулов не подозревал об обмане. Об этом свидетельствует тот факт, что в беседах с Берлинксом он выбалтывал ему некоторые данные о политике Советского правительства в германском вопросе... Сведения из бесед с Кобуловым докладывались Гитлеру и Риббентропу. Сам агент удивлялся словоохотливости Кобулова, который рассказывал Берлинксу даже о том, что его доклады направляют лично Сталину и Молотову».
На основании информации, которую «Лицеист» получал от Кобулова, готовились справки А. Гитлеру и И. фон Риббентропу. 30 декабря 1940 года в одной из таких справок сообщалось:
Наш осведомитель в советско-русском посольстве сегодня вечером в 19.30 был вызван к советнику посольства Кобулову, который дал ему четыре важных поручения, в том числе:
1) Г-н Сталин затребовал от советника посольства в Берлине текст речи, которую фюрер произнес 18 декабря перед несколькими тысячами офицеров-выпускников. Кобулов сказал, что эта неопубликованная в немецкой печати речь на основании нескольких высказываний, ставших известными в Кремле, якобы имела антисоветскую тенденцию. Сталин этим заинтересовался и по тексту речи хочет убедиться в ее тенденции. Агент, который работает на ГПУ, должен достать текст...
Риббентроп, прочитав это донесение, написал свою резолюцию: «Мы можем проинструктировать агента как нам надо» . На этой справке есть еще одна пометка: «Фюрер желает, чтобы регулярно собирались подобные сообщения из советского посольства» .
Сколько дезинформации удалось Гитлеру и Риббентропу через «Лицеиста» и Кобулова направить в Москву?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50