Ведь их еще надо было приготовить, а для этого следовало развести костер… То есть затратить какое-то время, которого у нее не было. К тому же огонь и дым видны издалека, их сложно замаскировать, и это требует затраты сил, которых у нее осталось и так не слишком много…Лиза предполагала, что боевики бросятся вдогонку, но не думала, что они осмелятся на ночные поиски. И чтобы максимально увеличить расстояние между ней и преследователями, решила идти ночью и на протяжении всего последующего дня, насколько хватит сил, и делать только короткие остановки, чтобы покормить или переодеть Диму. Она ни минуты не сомневалась, что боевики Асланбека мгновенно или почти мгновенно вычислят, кто она такая, и сделают все, чтобы не позволить ей уйти.Мохнатые кроны деревьев смыкались над ее головой, образуя почти сплошной, сводчатый кров. Даже в самый солнечный день внизу было сумеречно и тихо. На земле плотным слоем лежала сухая бурая хвоя. Только меж узловатых, далеко разбежавшихся от ствола корневищ, прижимался к земле брусничник с темно-зелеными глянцевыми листиками и крупными багровыми с розовым бочком ягодами. Кедрачи оседлали пологий гребень невысокого горного кряжа и расселились по обоим его склонам. Лиза старалась ступать по корневищам и хворосту, чтобы не сбить рыхлую хвою и не оставить следов. Это значительно замедляло движение, и поэтому ей потребовалось более двух часов на то, чтобы дойти по гребню до вершины распадка, сбегавшего в долину узкой, но бурной речки — притока той, в которую упал самолет.Между камней звенел невидимый ручей. Он струился в расщелинах между серыми гранитными валунами. Громоздясь друг на друга, они устилали все дно распадка.И опять Лиза вспомнила Воронова.— Черт дорогу себе спьяну мостил, — говорил обычно Егор Николаевич, когда они попадали в подобные россыпи камней, — вот и удалась, кочковата да бугриста!Встречались на ее пути валуны, поросшие седовато-голубым мхом. На них Лиза ступала по-особому бережно, чтобы не сорвать пушистый покров, а то обходила их стороной, продираясь сквозь заросли красной смородины. Многие ягоды уже сморщились, побурели, кусты затянуло серой паутиной, но хватало еще полновесных, сверкающих на солнце рубинами кистей. Лиза попробовала на ходу сорвать несколько ягод, положила их в рот и тотчас сплюнула — рот свело оскоминой, и она перешла на бруснику, чернику и уже редкую, перезревшую, и попадающуюся лишь местами черную смородину.
Наконец, Лиза рискнула остановиться, всего на пару часов, для отдыха. Под камнем было холодно и неуютно, но костер развести она так и не отважилась, хотя ничто не выдавало присутствия чужих людей в лесу. Лишь иногда глухо и безнадежно вскрикивала вдалеке какая-то птица, попискивала, шмыгая в траве, мелкая лесная живность, из соседней чащи глянула на нее пара блестящих глаз, задержалась на мгновение, и столь же бесшумно скрылась, как и появилась. Лиза не смыкала глаз, давали знать о себе пережитые днем потрясения. Удивительно, но теперь она не так боялась встречи с медведем, как с боевиками. Но под утро, когда луна уплыла на другую сторону неба, усталость сморила Лизу. Но спала она самую малость. С ближних деревьев внезапно с шумом и громким хлопаньем крыльев снялась большая птица, пронеслась над поляной, и разбудила ее.Испуганно озираясь по сторонам, Лиза вскочила на ноги. Ей показалось, что кто-то ломится через кусты. Захныкал сынишка, видно она задела его, когда поднималась, но Лиза некоторое время не обращала на него внимания, потому что обшаривала внимательным взглядом подступившие к поляне деревья и кустарники. Рука, в которой она сжимала рукоятку «Коляна», занемела от напряжения, но Лиза не замечала этого. Но вокруг по-прежнему было тихо.На востоке робко проклюнулась заря: небо там едва зарозовело. И как это бывает на рассвете, в лесу было очень холодно и сыро от зависшего над землей тумана. Облака его укрывали ближайшие горы. Лиза зябко поежилась и вернулась к сыну. Она не выспалась, и усталость вновь напомнила о себе. Она, конечно, могла выпить одну из таблеток, которую обнаружила в сумочке у Шатунова, но побоялась, что это отразится на сыне. Поэтому, покормив и переодев его, она занялась изготовлением новой люльки, прежде всего, чтобы не заснуть.Теперь дела у нее продвигались быстрее, ведь она уже имела определенные навыки. Через час окончательно рассвело, и тогда Лиза снова отправилась в дорогу сквозь болотистую тайгу, завалы камней и буреломы. Она уже научилось выбирать единственно правильный путь среди нескончаемых и опасных препятствий: обходить стороной прячущиеся среди пожухлой травы бочажки с ледяной водой, перепрыгивать небольшие трещины и огибать коварные осыпи. Она шла и шла, не снижая темпа, и боялась теперь только одного: встречи с людьми. Потому что в ее положении они могли оказаться только врагами, желавшими ее смерти. Вполне вероятно, что ее убьют не сразу, а посадят в яму. Испокон веку так обходились с рабами и аманатами — заложниками, потому что разбой и получение выкупа за жизнь пленников — самые древние промысли в этих краях…Лиза не знала, что вертолет, загруженный металлоломом по самую макушку, улетел только утром, оставив после себя во всю полыхающий лесной пожар. Чеченцы действительно подожгли лес, чтобы укрыть место катастрофы. Но накануне, до наступления темноты, они планомерно прочесали лес и скалы вблизи Лизиного лагеря. Обнаружили и то место, где обломок, спасший ей жизнь, ушел в пропасть, и первую ее стоянку нашли, и брошенного глухаря, и, рыбу, и люльку, даже куртку подобрали. Самое неприятное было в том, что они действительно быстро догадались: женщина идет по тайге с ребенком. Это значило, что она не так свободна в маневрах, ребенок в определенной степени связывал ей руки, с другой стороны, она — мать, и драться будет ни на жизнь, а на смерть.И все-таки, Лиза была женщиной, к тому же пережившей физическое и душевное потрясение. Как не крути, но ей не справиться с пятью крепкими молодыми парнями, которых Асланбек оставил в тайге с единственной целью: догнать ее и убить. Вертолет улетел, а пятеро боевиков остались. Асланбек дал им двое суток, чтобы выполнить приказ. Затем вертолет вернется и заберет их в положенное время. По карте определили район встречи — водораздельный хребет, который являлся границей заповедника. За ним начиналась активно освоенная местными жителями тайга. Стены ущелья здесь заметно понижалось. Пологие берега позволяли спуститься к реке без особых проблем, и даже перебраться по камням на другой берег. Охотничьи тропы могли привести к промысловой избушке или к лесной дороге, по которой часто проезжали лесовозы. Недалеко располагались деляны местного леспромхоза…Словом, ни в коем случае нельзя было позволить Лизе перевалить через хребет. Но она об этом приказе не знала, хотя полагала, что ее не оставят в покое. Асланбек Хабиев никогда не забывал расправиться со свидетелями. Убивали и взрослых, и детей, даже собак уничтожали, потому что собаки долго помнят зло, и способны через несколько лет опознать обидчика …Они вышли в путь почти одновременно: Лиза с сыном и ее преследователи. Полуголодная женщина и пятеро сильных, сытно позавтракавших молодых бандитов. В их арсенале были автоматы с запасными магазинами: в общей сложности почти шестьсот смертей на две человеческие жизни — женскую и детскую, боевые ножи, которые могли резать проволоку, ракетницы, надувной плотик для переправы через реки, трехдневный запас продуктов, и все это против ее одного-разъединственного «Коляна»…
Утром расстояние между Лизой и ее преследователями составляло около десяти километров, к обеду чуть больше пяти… За все время пути она присела только три раза, чтобы покормить сына. Боевики же двигались по тайге без остановок, поэтому расстояние между Лизой и ее преследователями быстро сокращалось.Но ни Лиза, ни боевики не знали, что по тайге движутся еще две группы. Одна из них, как и Лиза, уходила от преследования, вторая состояла из бойцов спецподразделений милиции и УИН.Накануне утром был совершен дерзкий побег из исправительной колонии строгого режима. Из трех бежавших заключенных, двое были рецидивистами, чей общий стаж пребывания в лагерях составлял чуть ли ни тридцать лет, но оставшиеся на двоих двадцать семь лет, они решили провести не за колючей проволокой, а на воле. Побег готовили долго и тщательно, не обошлось без предательства одного из конвойных, который за большие деньги помог им покинуть территорию ИТК. Произошло это во время большого показательного праздника. Его руководство колонии устроило для своих подопечных и их родственников.Но у этого праздника была еще одна цель, которая давно являлась секретом Полишинеля. Дело в том, что эта колония числилась «красной», то есть заправляли в ней не «воры», а администрация. И заправляли весьма круто, потому что колония вдобавок ко всему считалась образцово-показательной. А секрет был в том, что ее начальник Лавренев давно уже спал и видел себя в кресле начальника краевого УИН (сноска: Управление исполнения наказаний). Поэтому на праздник ждали самого губернатора и очень важных чиновников. Но гости не догадывались, что с определенного момента прежде «красная» зона прилично побурела. Особенно это проявилось с появлением «на зоне» вора в законе Митрухина по кличке «Митруха». Те, кому это следовало знать, знали, что на время праздника, благодаря определенному компромиссу, достигнуто перемирие. Но это весьма относительное согласие крайне хрупко и неустойчиво.Взаимоотношения начальника колонии и Митрухи изначально не сложились, и если первый стал подумывать, уже не о кресле начальника краевого УИН, а как бы благополучно уйти на пенсию и баллотироваться в депутаты местного Законодательного собрания, то второй определил свой срок пребывания за колючей проволокой в полгода. Именно столько времени ему понадобилось для подготовки побега. Готовили его, естественно, на воле, оставшиеся до поры до времени на свободе крутые братки из бывших спортсменов.Молодая поросль вкуса тюремной баланды не пробовала, пила редко, если курила, то только дорогие сигареты, наркотиками не баловались, мускулы накачивала уже не в подвалах, а в современных тренажерных залах. Но, отнюдь, не стала от этого милосерднее. Наоборот, славилась особой жестокостью и изощренностью в достижении своих, само собой, криминальных целей, давно перещеголяв в этом «синяков», чей жизненный путь отмечают синие татуировки на теле — своеобразный пароль для посвященных. «Синие» жили «по понятиям», «братки» не признавали ни понятий, ни законов.Но Митруха, который после очередной отсидки очень удачно вписался в криминальный бизнес маленького городка, выросшего рядом с одним из гигантов отечественной металлургии, сделал ставку как раз не на коллег-рецидивистов, а на молодежь. И создал боевую группу, в которую вошли ранее не судимые молодые парни, отслужившие армию, некурящие, непьющие, сильные и волевые, не отягощенные моральными установками и нормами поведения: Митруха дал им все, что пожелали их бандитские души: деньги, машины, девочек, а взамен получил преданных и готовых выполнить любой приказ «бойцов». В их задачу входила ликвидация преступных авторитетов и других конкурентов, претендующих на лидерство в городе, и контроль за всем, что представляло из себя приличных размеров ценность.Казалось, бандитское счастье продлится вечно. Но и на старуху бывает проруха. Как это частенько бывает, взяли Митруху на мелочи, а раскрутили на всю катушку. И поехал он в места не столь отдаленные от его родного городка. Там ему суждено было провести семнадцать лет в черной робе под крики вертухаев, лай овчарок и испытать прочие «прелести» лагерного бытия в компании себе подобных отморозков.Правда, как замышлялось, так и получилось. Но ровно на четыре часа. Потому что, удиравшим на заранее ждавшей их машине зэкам, дорогу перегородили КамАЗом, из-за которого ударили по колесам автоматные очереди… Начальник УИН, оказался гораздо хитрее, чем предполагал Митруха. «Жадный» конвойный на самом деле давно являлся его особо доверенным сотрудником, и уже пару раз выполнял подобные заказы, избавляя начальство от головной боли, а общество от особо опасных преступников… Беглецов ликвидировали бы без особых церемоний. Попытка к бегству, и вся недолга! Но на этот раз Митрухе и его приятелям повезло, потому что на горы упал туман и ухудшил видимость. Словом, беглецы ушли в тайгу, и были уже на последнем издыхании, потому что брели сквозь горы вторые сутки, а бойцы спецназа с собаками неотрывно сидели у них на пятках.Митруха не льстил себя надеждами. В подобных операциях всегда используют собак, поэтому предпринял несколько ухищрений, чтобы сбить собак с толку. Несмотря на усталость и ворчание Башкира и Кныша, у которых далекий пока собачий лай вызывал животный ужас, он три раза за время движения по тайге заставил их пройтись по петле, радиусом метров в двести. В таком случае собаки некоторое время будут ходить по «восьмерке». Если попадался ручей, то они шли по воде, и Митруха все время следил, чтобы идти не против ветра, а по ветру.Иногда он останавливался и обрабатывал следы, в том месте, где они выходили из воды или останавливались на отдых, борной кислотой. Когда же она закончилась, поливал их бензином, который нес с собой в небольшой канистре. В случае, если преследователи приблизятся вплотную, можно с таким же успехом устроить лесной пожар, и укрыться за стеной огня и дыма. Митруха надеялся, что подобная «профилактика» заставит собак отказаться работать по следу…Конечно, они вполне могли пройти мимо, не заметив друг друга, и это был бы самый удачный вариант, как для Лизы, она бы вышла прямо на бойцов спецназа, так и для группы Митрухи, которая столкнулась бы с чеченцами. Конечно, последствия этой встречи были менее предсказуемы, чем в случае с Лизой, но можно предполагать, что одни бандиты быстро нашли бы общий язык с другими бандитами.
Но все получилось иначе. Уже смеркалось, когда Лиза вышла к таежной избушке — уже три года как заброшенному зимовью. Стекла в единственном окошке наполовину отсутствовали, но дверь, обитая старым ватным одеялом и поверх него кусками толя, была в порядке, Над крышей виднелась железная труба. Значит, печка, скорее всего, тоже сохранилась. Лиза чрезвычайно обрадовалась. Впервые за последние дни она обрела крышу над головой, где она и Дима могли укрыться от непогоды. Это ветхое жилище оказалась, как нельзя кстати. С запада заходила огромная туча с рваными белыми краями. Задул ледяной ветер. Ночью вполне мог выпасть снег…Только Лиза не предполагала, что судьба приготовила ей еще одно испытание. Бандиты заметили ее в тот момент, когда женщина преодолевала очередную, поросшую карликовым лесом горку. До зимовья оставалось метров сто-сто пятьдесят. Они первыми нашли избушку. Более часа уже они не слышали лая собак, а налетевшая непогода позволяла им надеяться, что погоня в таком случае осложнится, и преследователи остановятся на ночлег, потому что собаки при высокой влажности не работают. Это давало им небольшую передышку и надежду провести несколько ночных часов в относительно теплом и сухом укрытии.Избушка на первый взгляд казалась необитаемой: все подступы к ней заросли высокой травой. Но внешне она выглядела крепкой, хотя Митрухе не понравилось, что задняя стена ее выходила к лесу, заросшему густым подлеском. Если преследователи вопреки здравому смыслу выйдут ночью к избушке, то захватят беглецов без всяких проблем.Бандиты были вооружены ножами, кроме того, у них имелись автомат Калашникова, и пистолет «ПМ». Но они понимали, что в сравнении с арсеналом спецназа их оружие все равно, что рогатка против гранатомета.Но голод и усталость давали о себе знать. В группе началось брожение. Первым проявил свое недовольство самый молодой участник побега по кличке Кныш. Он должен был провести на зоне около шести лет — срок относительно небольшой по сравнению с Митрухой и его старым знакомым Башкировым — лидером преступной группировки одного небольшого подмосковного городка. Они несколько раз встречались на свободе по своим криминальным делам, и на нары попали почти одновременно. Правда, деяния Башкира, или Башки, как его называли собратья по ремеслу и те, кто за ними охотились, были оценены менее достойно, и срок его оказался на семь лет меньше, чем у Митрухи.Кныш им нужен был постольку, поскольку был сыном крупного банкира. Несколько раз деньги папы позволяли ему благополучно избежать наказания, но, наконец, его задержали со столь крупной партией наркотиков, что деньги папы и его авторитет оказались бессильны, и шустрый отрок поехал на лесоповал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30
Наконец, Лиза рискнула остановиться, всего на пару часов, для отдыха. Под камнем было холодно и неуютно, но костер развести она так и не отважилась, хотя ничто не выдавало присутствия чужих людей в лесу. Лишь иногда глухо и безнадежно вскрикивала вдалеке какая-то птица, попискивала, шмыгая в траве, мелкая лесная живность, из соседней чащи глянула на нее пара блестящих глаз, задержалась на мгновение, и столь же бесшумно скрылась, как и появилась. Лиза не смыкала глаз, давали знать о себе пережитые днем потрясения. Удивительно, но теперь она не так боялась встречи с медведем, как с боевиками. Но под утро, когда луна уплыла на другую сторону неба, усталость сморила Лизу. Но спала она самую малость. С ближних деревьев внезапно с шумом и громким хлопаньем крыльев снялась большая птица, пронеслась над поляной, и разбудила ее.Испуганно озираясь по сторонам, Лиза вскочила на ноги. Ей показалось, что кто-то ломится через кусты. Захныкал сынишка, видно она задела его, когда поднималась, но Лиза некоторое время не обращала на него внимания, потому что обшаривала внимательным взглядом подступившие к поляне деревья и кустарники. Рука, в которой она сжимала рукоятку «Коляна», занемела от напряжения, но Лиза не замечала этого. Но вокруг по-прежнему было тихо.На востоке робко проклюнулась заря: небо там едва зарозовело. И как это бывает на рассвете, в лесу было очень холодно и сыро от зависшего над землей тумана. Облака его укрывали ближайшие горы. Лиза зябко поежилась и вернулась к сыну. Она не выспалась, и усталость вновь напомнила о себе. Она, конечно, могла выпить одну из таблеток, которую обнаружила в сумочке у Шатунова, но побоялась, что это отразится на сыне. Поэтому, покормив и переодев его, она занялась изготовлением новой люльки, прежде всего, чтобы не заснуть.Теперь дела у нее продвигались быстрее, ведь она уже имела определенные навыки. Через час окончательно рассвело, и тогда Лиза снова отправилась в дорогу сквозь болотистую тайгу, завалы камней и буреломы. Она уже научилось выбирать единственно правильный путь среди нескончаемых и опасных препятствий: обходить стороной прячущиеся среди пожухлой травы бочажки с ледяной водой, перепрыгивать небольшие трещины и огибать коварные осыпи. Она шла и шла, не снижая темпа, и боялась теперь только одного: встречи с людьми. Потому что в ее положении они могли оказаться только врагами, желавшими ее смерти. Вполне вероятно, что ее убьют не сразу, а посадят в яму. Испокон веку так обходились с рабами и аманатами — заложниками, потому что разбой и получение выкупа за жизнь пленников — самые древние промысли в этих краях…Лиза не знала, что вертолет, загруженный металлоломом по самую макушку, улетел только утром, оставив после себя во всю полыхающий лесной пожар. Чеченцы действительно подожгли лес, чтобы укрыть место катастрофы. Но накануне, до наступления темноты, они планомерно прочесали лес и скалы вблизи Лизиного лагеря. Обнаружили и то место, где обломок, спасший ей жизнь, ушел в пропасть, и первую ее стоянку нашли, и брошенного глухаря, и, рыбу, и люльку, даже куртку подобрали. Самое неприятное было в том, что они действительно быстро догадались: женщина идет по тайге с ребенком. Это значило, что она не так свободна в маневрах, ребенок в определенной степени связывал ей руки, с другой стороны, она — мать, и драться будет ни на жизнь, а на смерть.И все-таки, Лиза была женщиной, к тому же пережившей физическое и душевное потрясение. Как не крути, но ей не справиться с пятью крепкими молодыми парнями, которых Асланбек оставил в тайге с единственной целью: догнать ее и убить. Вертолет улетел, а пятеро боевиков остались. Асланбек дал им двое суток, чтобы выполнить приказ. Затем вертолет вернется и заберет их в положенное время. По карте определили район встречи — водораздельный хребет, который являлся границей заповедника. За ним начиналась активно освоенная местными жителями тайга. Стены ущелья здесь заметно понижалось. Пологие берега позволяли спуститься к реке без особых проблем, и даже перебраться по камням на другой берег. Охотничьи тропы могли привести к промысловой избушке или к лесной дороге, по которой часто проезжали лесовозы. Недалеко располагались деляны местного леспромхоза…Словом, ни в коем случае нельзя было позволить Лизе перевалить через хребет. Но она об этом приказе не знала, хотя полагала, что ее не оставят в покое. Асланбек Хабиев никогда не забывал расправиться со свидетелями. Убивали и взрослых, и детей, даже собак уничтожали, потому что собаки долго помнят зло, и способны через несколько лет опознать обидчика …Они вышли в путь почти одновременно: Лиза с сыном и ее преследователи. Полуголодная женщина и пятеро сильных, сытно позавтракавших молодых бандитов. В их арсенале были автоматы с запасными магазинами: в общей сложности почти шестьсот смертей на две человеческие жизни — женскую и детскую, боевые ножи, которые могли резать проволоку, ракетницы, надувной плотик для переправы через реки, трехдневный запас продуктов, и все это против ее одного-разъединственного «Коляна»…
Утром расстояние между Лизой и ее преследователями составляло около десяти километров, к обеду чуть больше пяти… За все время пути она присела только три раза, чтобы покормить сына. Боевики же двигались по тайге без остановок, поэтому расстояние между Лизой и ее преследователями быстро сокращалось.Но ни Лиза, ни боевики не знали, что по тайге движутся еще две группы. Одна из них, как и Лиза, уходила от преследования, вторая состояла из бойцов спецподразделений милиции и УИН.Накануне утром был совершен дерзкий побег из исправительной колонии строгого режима. Из трех бежавших заключенных, двое были рецидивистами, чей общий стаж пребывания в лагерях составлял чуть ли ни тридцать лет, но оставшиеся на двоих двадцать семь лет, они решили провести не за колючей проволокой, а на воле. Побег готовили долго и тщательно, не обошлось без предательства одного из конвойных, который за большие деньги помог им покинуть территорию ИТК. Произошло это во время большого показательного праздника. Его руководство колонии устроило для своих подопечных и их родственников.Но у этого праздника была еще одна цель, которая давно являлась секретом Полишинеля. Дело в том, что эта колония числилась «красной», то есть заправляли в ней не «воры», а администрация. И заправляли весьма круто, потому что колония вдобавок ко всему считалась образцово-показательной. А секрет был в том, что ее начальник Лавренев давно уже спал и видел себя в кресле начальника краевого УИН (сноска: Управление исполнения наказаний). Поэтому на праздник ждали самого губернатора и очень важных чиновников. Но гости не догадывались, что с определенного момента прежде «красная» зона прилично побурела. Особенно это проявилось с появлением «на зоне» вора в законе Митрухина по кличке «Митруха». Те, кому это следовало знать, знали, что на время праздника, благодаря определенному компромиссу, достигнуто перемирие. Но это весьма относительное согласие крайне хрупко и неустойчиво.Взаимоотношения начальника колонии и Митрухи изначально не сложились, и если первый стал подумывать, уже не о кресле начальника краевого УИН, а как бы благополучно уйти на пенсию и баллотироваться в депутаты местного Законодательного собрания, то второй определил свой срок пребывания за колючей проволокой в полгода. Именно столько времени ему понадобилось для подготовки побега. Готовили его, естественно, на воле, оставшиеся до поры до времени на свободе крутые братки из бывших спортсменов.Молодая поросль вкуса тюремной баланды не пробовала, пила редко, если курила, то только дорогие сигареты, наркотиками не баловались, мускулы накачивала уже не в подвалах, а в современных тренажерных залах. Но, отнюдь, не стала от этого милосерднее. Наоборот, славилась особой жестокостью и изощренностью в достижении своих, само собой, криминальных целей, давно перещеголяв в этом «синяков», чей жизненный путь отмечают синие татуировки на теле — своеобразный пароль для посвященных. «Синие» жили «по понятиям», «братки» не признавали ни понятий, ни законов.Но Митруха, который после очередной отсидки очень удачно вписался в криминальный бизнес маленького городка, выросшего рядом с одним из гигантов отечественной металлургии, сделал ставку как раз не на коллег-рецидивистов, а на молодежь. И создал боевую группу, в которую вошли ранее не судимые молодые парни, отслужившие армию, некурящие, непьющие, сильные и волевые, не отягощенные моральными установками и нормами поведения: Митруха дал им все, что пожелали их бандитские души: деньги, машины, девочек, а взамен получил преданных и готовых выполнить любой приказ «бойцов». В их задачу входила ликвидация преступных авторитетов и других конкурентов, претендующих на лидерство в городе, и контроль за всем, что представляло из себя приличных размеров ценность.Казалось, бандитское счастье продлится вечно. Но и на старуху бывает проруха. Как это частенько бывает, взяли Митруху на мелочи, а раскрутили на всю катушку. И поехал он в места не столь отдаленные от его родного городка. Там ему суждено было провести семнадцать лет в черной робе под крики вертухаев, лай овчарок и испытать прочие «прелести» лагерного бытия в компании себе подобных отморозков.Правда, как замышлялось, так и получилось. Но ровно на четыре часа. Потому что, удиравшим на заранее ждавшей их машине зэкам, дорогу перегородили КамАЗом, из-за которого ударили по колесам автоматные очереди… Начальник УИН, оказался гораздо хитрее, чем предполагал Митруха. «Жадный» конвойный на самом деле давно являлся его особо доверенным сотрудником, и уже пару раз выполнял подобные заказы, избавляя начальство от головной боли, а общество от особо опасных преступников… Беглецов ликвидировали бы без особых церемоний. Попытка к бегству, и вся недолга! Но на этот раз Митрухе и его приятелям повезло, потому что на горы упал туман и ухудшил видимость. Словом, беглецы ушли в тайгу, и были уже на последнем издыхании, потому что брели сквозь горы вторые сутки, а бойцы спецназа с собаками неотрывно сидели у них на пятках.Митруха не льстил себя надеждами. В подобных операциях всегда используют собак, поэтому предпринял несколько ухищрений, чтобы сбить собак с толку. Несмотря на усталость и ворчание Башкира и Кныша, у которых далекий пока собачий лай вызывал животный ужас, он три раза за время движения по тайге заставил их пройтись по петле, радиусом метров в двести. В таком случае собаки некоторое время будут ходить по «восьмерке». Если попадался ручей, то они шли по воде, и Митруха все время следил, чтобы идти не против ветра, а по ветру.Иногда он останавливался и обрабатывал следы, в том месте, где они выходили из воды или останавливались на отдых, борной кислотой. Когда же она закончилась, поливал их бензином, который нес с собой в небольшой канистре. В случае, если преследователи приблизятся вплотную, можно с таким же успехом устроить лесной пожар, и укрыться за стеной огня и дыма. Митруха надеялся, что подобная «профилактика» заставит собак отказаться работать по следу…Конечно, они вполне могли пройти мимо, не заметив друг друга, и это был бы самый удачный вариант, как для Лизы, она бы вышла прямо на бойцов спецназа, так и для группы Митрухи, которая столкнулась бы с чеченцами. Конечно, последствия этой встречи были менее предсказуемы, чем в случае с Лизой, но можно предполагать, что одни бандиты быстро нашли бы общий язык с другими бандитами.
Но все получилось иначе. Уже смеркалось, когда Лиза вышла к таежной избушке — уже три года как заброшенному зимовью. Стекла в единственном окошке наполовину отсутствовали, но дверь, обитая старым ватным одеялом и поверх него кусками толя, была в порядке, Над крышей виднелась железная труба. Значит, печка, скорее всего, тоже сохранилась. Лиза чрезвычайно обрадовалась. Впервые за последние дни она обрела крышу над головой, где она и Дима могли укрыться от непогоды. Это ветхое жилище оказалась, как нельзя кстати. С запада заходила огромная туча с рваными белыми краями. Задул ледяной ветер. Ночью вполне мог выпасть снег…Только Лиза не предполагала, что судьба приготовила ей еще одно испытание. Бандиты заметили ее в тот момент, когда женщина преодолевала очередную, поросшую карликовым лесом горку. До зимовья оставалось метров сто-сто пятьдесят. Они первыми нашли избушку. Более часа уже они не слышали лая собак, а налетевшая непогода позволяла им надеяться, что погоня в таком случае осложнится, и преследователи остановятся на ночлег, потому что собаки при высокой влажности не работают. Это давало им небольшую передышку и надежду провести несколько ночных часов в относительно теплом и сухом укрытии.Избушка на первый взгляд казалась необитаемой: все подступы к ней заросли высокой травой. Но внешне она выглядела крепкой, хотя Митрухе не понравилось, что задняя стена ее выходила к лесу, заросшему густым подлеском. Если преследователи вопреки здравому смыслу выйдут ночью к избушке, то захватят беглецов без всяких проблем.Бандиты были вооружены ножами, кроме того, у них имелись автомат Калашникова, и пистолет «ПМ». Но они понимали, что в сравнении с арсеналом спецназа их оружие все равно, что рогатка против гранатомета.Но голод и усталость давали о себе знать. В группе началось брожение. Первым проявил свое недовольство самый молодой участник побега по кличке Кныш. Он должен был провести на зоне около шести лет — срок относительно небольшой по сравнению с Митрухой и его старым знакомым Башкировым — лидером преступной группировки одного небольшого подмосковного городка. Они несколько раз встречались на свободе по своим криминальным делам, и на нары попали почти одновременно. Правда, деяния Башкира, или Башки, как его называли собратья по ремеслу и те, кто за ними охотились, были оценены менее достойно, и срок его оказался на семь лет меньше, чем у Митрухи.Кныш им нужен был постольку, поскольку был сыном крупного банкира. Несколько раз деньги папы позволяли ему благополучно избежать наказания, но, наконец, его задержали со столь крупной партией наркотиков, что деньги папы и его авторитет оказались бессильны, и шустрый отрок поехал на лесоповал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30