Если после смерти Анны трон Шотландии отдадут королю Джеймсу, это позволит Франции проникнуть в Англию с черного хода и облегчит королю Джеймсу завоевание Англии. Вигов тревожила такая перспектива, и в декабре 1705 года они провели через Парламент закон, в котором говорилось, что шотландцы должны рассматриваться как чужеземцы, и торговля с Шотландией ограничивалась до тех пор, пока ее Парламент не передаст корону Шотландии английскому престолонаследнику.Приграничная торговля была важной для Шотландии, и одного этого оказалось достаточно, чтобы склонить шотландский Парламент к переговорам. Когда Аннунсиата вернулась в Лондон, уже удалось достичь договоренности о встрече уполномоченных от обеих стран в апреле в Уайтхолле для проведения предварительного обсуждения вопроса. Союз между странами стал бы успехом вигов и сделал бы возможность передачи трона преемнику из Ганновера более вероятным. Но Аннунсиата не верила, что шотландцы когда-либо согласятся на союз. Она также сомневалась в том, что возможный выбор Анны падет на Георга-Луиса. Королева никогда не забывала его пренебрежительного отношения, когда была еще девочкой. Она всегда ненавидела даже звук его имени, и все знали о ее серьезном чувстве вины за свое поведение по отношению к своему отцу.С двором Ганновера у Аннунсиаты существовали крепкие связи. Мужа единокровной сестры Аннунсиаты Руперта недавно послали в Херренгаузен специальным эмиссаром королевы: обсуждалась возможность прибытия супруги курфюрста Софии и ее сына в Англию, чтобы они были под рукой на случай смерти Анны, Такие же крепкие, но тайные связи поддерживались с Сен-Жермен. Из сплетен Ванбро Аннунсиата знала, что некоторые из лордов в партии вигов, даже сам великий Мальборо, не засвидетельствовали свое почтение королю Джеймсу из соображений личной безопасности. Этим летом, в июне 1706 года, Джеймсу исполнилось восемнадцать лет, что означало конец его несовершеннолетию. Совет регентства упразднили. Этот факт вкупе с туманной возможностью объединения Англии и Шотландии делал все более и более вероятным скорое вторжение от имени молодого короля. Аннунсиата понимала, что при таком повороте событий ее положение станет опасным, и начала очень осторожно продумывать планы отъезда, если возникнет необходимость. * * * Договор о союзе был принят шотландским Парламентом с январе 1707 года. В Глазго и Эдинбурге прошли мятежи. Листовки говорили о возможности кровопролития, гражданской войны и вторжения. В Лондоне в соборе Святого Павла состоялась благодарственная служба с пышной процессией и речами, посвященная самому славному дню правления королевы Анны. Предполагалось, что договор вступит в силу с первого мая, и пресвитеры шотландской пресвитерианской церкви объявили 1 мая днем поста и траура из-за унижения страны. Аннунсиата получила сообщение от Эдмунда из Сент-Омера, что полковник Натаниель Хук послан в Шотландию в качестве специального эмиссара, чтобы выведать, могут ли восстать великие лорды. Она знала Хука с тех пор, как встретила его в Сен-Жермен, когда он присоединился к Ирландской гвардии: он был одним из ее гостей в ту первую длинную зиму. Она слышала о нем раньше, что на самом деле он служил капелланом у герцога Монмауса, находился при нем во время восстания и скрылся после Седжемура. Через два года он сдался на милость короля Джеймса И, и когда тот простил его, он проявил свою верность тем, что перешел в католицизм, а позже отправился с ним в ссылку. Хук сражался при Войн рядом с Карелли и был пятью или шестью годами старше ее сына.Даже до того, как Хук послал сообщение королю в Сен-Жермен, восемь шотландских лордов тайно прибыли в Сен-Жермен просить короля Джеймса и короля Людовика отправиться в Шотландию и возглавить шотландцев в борьбе против англичан, которые лишили их независимости. От Эдмунда Аннунсиата узнала, что красноречие лордов оказало свое действие на обоих королей и позже, когда Хук сообщил, что вся нация готова восстать и, возможно, собрать войско количеством около тридцати тысяч человек, ясный план вторжения в январе был готов. Аннунсиата сожгла письмо и долго сидела в глубокой задумчивости.Ее собственное положение было затруднительным. Она находилась в Англии неофициально, благодаря благосклонности королевы Анны. Однако если произойдет вторжение, ее почти наверняка арестуют или вышлют как опасную личность. В то же время, если она отправится сейчас в Шотландию или за границу, она возбудит подозрения агентов королевы. Она должна, исходя из ее долга перед королем, делать все возможное, чтобы помочь ему, но мысль о Морлэнде не сулила надежд. Маленького Матта полностью поглотили заботы об имении и жене – пустая Индия недавно принесла пятого сына Томаса и полная детская требовала ее хлопот. Будет ли у них время или желание тратить силы на короля, находящегося по ту сторону Канала? Она не думала, что кого-либо из них хоть на йоту волнует вопрос, кто сидит на троне Англии, лишь бы их оставили в покое.А дальше на север, что даст другой дом Морлэндов? Франчес и Джон в Нортумберленде – молодые люди, у которых нет особой причины любить короля Джеймса, – разве они восстанут? В Шотландии, без твердой правящей руки Кэти, разве они восстанут? И должна ли она предупредить их о планах, чтобы они могли быть готовы, когда это может дать им возможность предать восстание преднамеренно или случайно?В конце концов Аннунсиата решила, что самое лучшее и безопасное – ничего не делать. Она только написала королю в Сен-Жермен и обещала ему деньги в пределах стоимости своего имения, если они ему понадобятся. Она приготовила небольшой сундук с необходимыми вещами и драгоценностями, готовая не мешкая сняться с места, как только начнется восстание. * * * Однажды в начале зимы Матт возвращался домой верхом. Он укутался плащом по самые уши, а шляпу натянул вниз, чтобы защититься от колючего, ледяного ветра, – «ленивого ветра», как называют его люди, потому что ему очень лень обдувать людей и он проходит прямо через них. Звезда, почуявший конюшню, шел резво, слегка подергивая удилами, когда он изящно трусил рысью по замерзшей дороге от Шиптон Мура в деревню. Матт наслаждался чувством приятного довольства своим жребием. Он только что заключил удачную сделку о продаже одной из своих лошадей и спешил домой к ужину богатым человеком, обладателем пяти сотен гиней. Дома его ждет Индия с сияющим видом, как она обычно выглядела на такой стадии беременности. Все его пятеро мальчиков были здоровыми и быстро росли. Джемми, вверенный заботам наставника, проявлял признаки учености, как и его отец. Назавтра Матт обещал торжественно «надеть штаны» Надеть штаны мальчику вместо детской юбочки в первый раз после рождения означало новый этап в его жизни
Роберту, которому было ровно пять лет. Поскольку он добирался до дома до темноты и до наступления холода, ему не на что было жаловаться. Оставалось проехать миль пять, и он пустил Звезду легким галопом, позволив коню самому выбирать путь по жесткой земле.В деревне он был вынужден перейти на шаг, а затем и совсем встать, так как его путь пересекала похоронная процессия. Похороны являлись обычным делом, особенно в это время года, и Матт машинально снял шляпу, заметив, что хотя хоронили бедного человека, проводы в последний путь были достойными. Жалость Матта возросла, когда похоронные дроги проезжали мимо. На них лежал гроб взрослого человека и два детских гробика. Сзади сразу за дрогами шел мужчина с выражением сильного горя, из чего Матт с печалью заключил, что умерла мать и двое детей.Проходя мимо, мужчина быстро взглянул на Матта. Матт увидел опустошенное горем лицо, смутно показавшееся ему знакомым. Мужчина остановился, и Матт воскликнул:– Дейви, это ты?Процессия встала в беспорядке, и Матт соскочил с лошади и стремительно бросился к Дейви, забыв в своей радости о том, как они расстались много лет назад, забыв на мгновение, что Дейви шел в похоронной процессии. Каменная неподвижность Дейви вернула его к реальности. Он опустил руки, но не мог удержаться, чтобы снова и снова не улыбаться в восторге, но тут же погасил улыбку ввиду горького события. Дейви смотрел на него со смешанным выражением усталости и жалости, за которым, если и возникла какая-то радость, то она была надежно скрыта.– Хозяин Матт, – проговорил он. – Да, это я. Вы встретили меня в плохое время.– Дейви... О, Дейви! Это... Это ты?..– Моя жена, сэр, и два моих мальчика. Оспа, сэр, – сообщил Дейви бесстрастно.На лице Матта, наоборот, отражалась вся борьба его чувств, и Дейви наблюдал за ним с печалью.– О, Дейви, я очень сожалею. Бог дал им покой и наделил тебя смирением. Бедный Дейви! Я так рад тебя видеть, мне очень жаль, что мы встретились в такое печальное время. Но что ты делал все это время? Я часто думал о тебе, очень часто.– Правда, хозяин? – спросил Дейви, странно посмотрев на него. – Я тоже думал о тебе.– Мы были друзьями, это естественно. Но, послушай, я задерживаю твою процессию. Можно я пойду с тобой? Ты разрешишь?– Ты, хозяин? Будешь присутствовать на нищенских похоронах? – резко спросил Дейви.Матту стало не по себе.– Нет, Дейви, похороны не нищенские.– После них я стану нищим. Я потерял все, и я все продал, чтобы похоронить их достойно. Я не хочу бросить их, словно ненужное тряпье. Но когда они будут преданы земле, у меня ничего не останется, кроме того, что на мне. Так что теперь ты знаешь. Я нищий, как ни крути.– Ты по-прежнему мой друг, Дейви. Позволь мне идти с тобой.Дейви с усилием распрямился и неуверенно чуть кивнул головой.– Если хочешь.Больше ничего не было сказано. Матт отослал слугу с сообщением в Морлэнд и занял место рядом с Дейви, ведя недовольного коня. Факелы, казалось, разгорались ярче, по мере того как сгущались сумерки.После похорон Матт взял Дейви с собой в местную гостиницу и снял для них обоих комнату на ночь, поскольку было слишком темно для поездки.– Где бы ты хотел спать? – спросил Матт. Дейви пожал плечами.– Под кустом, если я найду достаточно безопасный от констебля. Если же констебль найдет меня, то меня изгонят из прихода как нищего. Ты завел плохую компанию, хозяин Матт. Что скажет отец Сен-Мор?Но Матт чувствовал за колкостями Дейви, что тот рад его видеть и не обвиняет его. Он не отвечал на язвительные слова и приказал подать им обоим обед, своим молчанием давая возможность Дейви разговориться. К тому времени, как они закончили ужин, Матт услышал всю печальную историю. Дейви ушел на заработки на ферму. Работая каждый час, посланный Богом, и откладывая сбережения, он заработал достаточно, чтобы жениться на служанке, тоже скопившей немного денег.– Хорошая девушка, хозяин, хотя и некрасивая. Очень работящая. Старше меня, конечно. Но хорошая девушка. Я думаю, тебе бы она понравилась.Их совместных накоплений как раз хватило, чтобы арендовать маленький домик на краю торфяника. Они устроились так, как задолго до этого устроилась его сестра Бетти, но с меньшим количеством денег и в более тяжелом месте. Поначалу дела шли довольно неплохо. Дейви каждый день работал, как и его жена. Они держали несколько свиней, кур и козу, выращивали бобы на своем клочке земли и добывали торф из торфяника. Но затем Лиса забеременела и через некоторое время уже не смогла работать. Это была борьба не на жизнь, а на смерть, но им удалось выжить. Потом свиньи заболели, что нанесло смертельный удар их надеждам.Родилась двойня, два мальчика. Алиса, не имевшая возможности хорошо питаться, потеряла молоко. Козье молоко малюткам не подошло, и они вынуждены были покупать коровье молоко, чтобы кормить сыновей. Новых свиней они не могли купить. Они жили на бобах, яйцах и капусте, но Алиса начала слабеть и нуждалась в лучшей пище. Они зарезали одну курицу, так что у них стало меньше яиц, затем другую. Потом хозяин их домика и земли вокруг заявил им, что в конце года он отказывает им в аренде, так как он хотел улучшить землю. Дейви стал поспешно искать место, но человек с женой и двумя малышами нигде не требовался, ибо всегда можно было нанять одинокого.– Оспа пришла почти как освобождение, – признался Дейви.Он отвернулся от свечи, и лицо его нельзя было различить в темноте.– Вначале один ребенок заболел, потом второй. Алиса ухаживала за ними. Она держалась молодцом и никогда не показывала своих слез. Потом и она свалилась. Голод ослабил ее. Они все умерли в течение нескольких часов. Только Богу известно, зачем я остался жив. Бог держит это в тайне.Таким образом я продал все, что мы имели, мебель, какая была, одеяла, горшки и оплатил похороны. У нее было так мало хорошего в жизни. Я хотел хотя бы похоронить ее достойно. Бедняжка.Наступило долгое молчание. Они съели весь ужин. Оставалось только вино.Дейви сказал застенчиво:– Я не привык к вину, хозяин. Оно развязывает мне язык.– Дейви, поедем домой со мной, – неожиданно предложил Матт.Дейви посмотрел на него, и Матт понял, что он ждал этого предложения.– Будешь работать у меня, – добавил Матт, зная, что гордость Дейви должна быть удовлетворена.– Каким образом? – спросил Дейви. Матт развел руками.– Боже, я не знаю. Будешь моим управляющим, дворецким, старшим лакеем, слугой, приказчиком. Я не знаю. Будь моей правой рукой. Будь моим другом. Ты мне нужен, Дейви. Я не знаю, как назвать эту потребность.Дейви выговорил медленно:– Я должен поверить тебе, Матт. Это смешно? Я не могу позволить себе быть гордым. Но у меня ничего нет в мире – и это единственное, что я могу себе позволить.– Я хочу помочь тебе, потому что люблю тебя, – ответил Матт просто, – но я говорю только правду. Я нуждаюсь в тебе. Я всегда нуждался в тебе. Знаешь, у меня никогда не было брата. У меня нет никого, кто бы помог мне.Дейви смотрел на него, и выражение его лица смягчилось. В нем не было отрицания такого великодушия. Его глаза наполнились слезами, которым он до сих пор не давал волю. Он не назвал его «хозяин» ни сейчас, ни потом. Он положил свою руку на стол, и Матт Положил свою сверху. Дейви сказал:– Я поеду с тобой. Я буду служить тебе всем, чем смогу. Спасибо.Матт потряс головой, не в силах говорить. Дейви добавил:– Сейчас я обязан тебе жизнью. Однажды я верну тебе долг. Глава 12 Карелли стоял под скудным укрытием трехфутовой каменной стены на набережной гавани в Сент-Омере и все сильнее съеживался в плаще от пронизывающего февральского ветра. Все вокруг него было серым: серые стены гавани, серая вода, шлепающая с холодным жирным звуком по пристани, стального цвета небо, разорванное на огромные лохмотья дождевых облаков поднявшимся ветром, и за гаванью беспокойная, вспененная пустыня моря. Дальше лежала Англия, зеленая Англия, их цель, и Карелли всматривался голодным взглядом в пелену дождя, словно мог заметить проблеск своей родины.Скоро стемнеет, и опять наступит время обхода своих людей до того, как можно будет вернуться в тесную каморку в городе. Казалось, они жили здесь всегда, ничего не делая. Людям Карелли не повезло. Они оказались среди первых, прибывших в Сент-Омер, так что им выпал жребий ожидать подхода других. Весь февраль французские и ирландские солдаты собирались здесь и в Данкерке, куда через некоторое время также прибыли корабли. План заключался в том, чтобы избегнуть любого случайного скопления кораблей и людей, которое могло бы вызвать тревогу у возможных английских шпионов о предстоящем вторжении, потому что генерал Кадоган находился в Остенде и постоянно поддерживал связь с Уайтхоллом. Так что сбор продолжался, а первоприбывшие ждали.К счастью, люди Карелли пребывали в хорошем расположении духа, несмотря на пререкания и перебранку в верхах. Фларбин и де Гас были на ножах с самого начала. Адмирал Фларбин считал, что весь план безрассуден, потому что, как он говорил, не было никакой гарантии на поддержку в Шотландии, ни одного надежного порта для них, где они могли бы безопасно высадиться, ни одного подходящего пути для отхода в случае неудачи, так как их тяжелые транспортные корабли медлительны и плохо управляемы в непогоду. До сих пор король и министр морского флота принимали его советы заменить как можно больше транспортных кораблей на быстрые легкие каперы. Однако Фларбин, ответственный за морскую сторону предприятия, все еще ссорился с генералом де Гасом, ответственным за армию, из-за шума и активности солдат, что по его словам, обязательно привлечет к ним внимание.Находясь в Сент-Омере, Карелли воспользовался возможностью посетить своего дядю Эдмунда, брага Кловиса, в духовной семинарии. Эдмунд, седой с выбритой тонзурой на голове, тепло принял Карелли. Они какое-то время поговорили о семейных делах, а затем разговор незаметно перешел к обсуждению вторжения. Карелли нашел, что Эдмунд хорошо информирован о текущих делах, так как его положение пожизненного корреспондента семьи побудило его создать сеть осведомителей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45
Роберту, которому было ровно пять лет. Поскольку он добирался до дома до темноты и до наступления холода, ему не на что было жаловаться. Оставалось проехать миль пять, и он пустил Звезду легким галопом, позволив коню самому выбирать путь по жесткой земле.В деревне он был вынужден перейти на шаг, а затем и совсем встать, так как его путь пересекала похоронная процессия. Похороны являлись обычным делом, особенно в это время года, и Матт машинально снял шляпу, заметив, что хотя хоронили бедного человека, проводы в последний путь были достойными. Жалость Матта возросла, когда похоронные дроги проезжали мимо. На них лежал гроб взрослого человека и два детских гробика. Сзади сразу за дрогами шел мужчина с выражением сильного горя, из чего Матт с печалью заключил, что умерла мать и двое детей.Проходя мимо, мужчина быстро взглянул на Матта. Матт увидел опустошенное горем лицо, смутно показавшееся ему знакомым. Мужчина остановился, и Матт воскликнул:– Дейви, это ты?Процессия встала в беспорядке, и Матт соскочил с лошади и стремительно бросился к Дейви, забыв в своей радости о том, как они расстались много лет назад, забыв на мгновение, что Дейви шел в похоронной процессии. Каменная неподвижность Дейви вернула его к реальности. Он опустил руки, но не мог удержаться, чтобы снова и снова не улыбаться в восторге, но тут же погасил улыбку ввиду горького события. Дейви смотрел на него со смешанным выражением усталости и жалости, за которым, если и возникла какая-то радость, то она была надежно скрыта.– Хозяин Матт, – проговорил он. – Да, это я. Вы встретили меня в плохое время.– Дейви... О, Дейви! Это... Это ты?..– Моя жена, сэр, и два моих мальчика. Оспа, сэр, – сообщил Дейви бесстрастно.На лице Матта, наоборот, отражалась вся борьба его чувств, и Дейви наблюдал за ним с печалью.– О, Дейви, я очень сожалею. Бог дал им покой и наделил тебя смирением. Бедный Дейви! Я так рад тебя видеть, мне очень жаль, что мы встретились в такое печальное время. Но что ты делал все это время? Я часто думал о тебе, очень часто.– Правда, хозяин? – спросил Дейви, странно посмотрев на него. – Я тоже думал о тебе.– Мы были друзьями, это естественно. Но, послушай, я задерживаю твою процессию. Можно я пойду с тобой? Ты разрешишь?– Ты, хозяин? Будешь присутствовать на нищенских похоронах? – резко спросил Дейви.Матту стало не по себе.– Нет, Дейви, похороны не нищенские.– После них я стану нищим. Я потерял все, и я все продал, чтобы похоронить их достойно. Я не хочу бросить их, словно ненужное тряпье. Но когда они будут преданы земле, у меня ничего не останется, кроме того, что на мне. Так что теперь ты знаешь. Я нищий, как ни крути.– Ты по-прежнему мой друг, Дейви. Позволь мне идти с тобой.Дейви с усилием распрямился и неуверенно чуть кивнул головой.– Если хочешь.Больше ничего не было сказано. Матт отослал слугу с сообщением в Морлэнд и занял место рядом с Дейви, ведя недовольного коня. Факелы, казалось, разгорались ярче, по мере того как сгущались сумерки.После похорон Матт взял Дейви с собой в местную гостиницу и снял для них обоих комнату на ночь, поскольку было слишком темно для поездки.– Где бы ты хотел спать? – спросил Матт. Дейви пожал плечами.– Под кустом, если я найду достаточно безопасный от констебля. Если же констебль найдет меня, то меня изгонят из прихода как нищего. Ты завел плохую компанию, хозяин Матт. Что скажет отец Сен-Мор?Но Матт чувствовал за колкостями Дейви, что тот рад его видеть и не обвиняет его. Он не отвечал на язвительные слова и приказал подать им обоим обед, своим молчанием давая возможность Дейви разговориться. К тому времени, как они закончили ужин, Матт услышал всю печальную историю. Дейви ушел на заработки на ферму. Работая каждый час, посланный Богом, и откладывая сбережения, он заработал достаточно, чтобы жениться на служанке, тоже скопившей немного денег.– Хорошая девушка, хозяин, хотя и некрасивая. Очень работящая. Старше меня, конечно. Но хорошая девушка. Я думаю, тебе бы она понравилась.Их совместных накоплений как раз хватило, чтобы арендовать маленький домик на краю торфяника. Они устроились так, как задолго до этого устроилась его сестра Бетти, но с меньшим количеством денег и в более тяжелом месте. Поначалу дела шли довольно неплохо. Дейви каждый день работал, как и его жена. Они держали несколько свиней, кур и козу, выращивали бобы на своем клочке земли и добывали торф из торфяника. Но затем Лиса забеременела и через некоторое время уже не смогла работать. Это была борьба не на жизнь, а на смерть, но им удалось выжить. Потом свиньи заболели, что нанесло смертельный удар их надеждам.Родилась двойня, два мальчика. Алиса, не имевшая возможности хорошо питаться, потеряла молоко. Козье молоко малюткам не подошло, и они вынуждены были покупать коровье молоко, чтобы кормить сыновей. Новых свиней они не могли купить. Они жили на бобах, яйцах и капусте, но Алиса начала слабеть и нуждалась в лучшей пище. Они зарезали одну курицу, так что у них стало меньше яиц, затем другую. Потом хозяин их домика и земли вокруг заявил им, что в конце года он отказывает им в аренде, так как он хотел улучшить землю. Дейви стал поспешно искать место, но человек с женой и двумя малышами нигде не требовался, ибо всегда можно было нанять одинокого.– Оспа пришла почти как освобождение, – признался Дейви.Он отвернулся от свечи, и лицо его нельзя было различить в темноте.– Вначале один ребенок заболел, потом второй. Алиса ухаживала за ними. Она держалась молодцом и никогда не показывала своих слез. Потом и она свалилась. Голод ослабил ее. Они все умерли в течение нескольких часов. Только Богу известно, зачем я остался жив. Бог держит это в тайне.Таким образом я продал все, что мы имели, мебель, какая была, одеяла, горшки и оплатил похороны. У нее было так мало хорошего в жизни. Я хотел хотя бы похоронить ее достойно. Бедняжка.Наступило долгое молчание. Они съели весь ужин. Оставалось только вино.Дейви сказал застенчиво:– Я не привык к вину, хозяин. Оно развязывает мне язык.– Дейви, поедем домой со мной, – неожиданно предложил Матт.Дейви посмотрел на него, и Матт понял, что он ждал этого предложения.– Будешь работать у меня, – добавил Матт, зная, что гордость Дейви должна быть удовлетворена.– Каким образом? – спросил Дейви. Матт развел руками.– Боже, я не знаю. Будешь моим управляющим, дворецким, старшим лакеем, слугой, приказчиком. Я не знаю. Будь моей правой рукой. Будь моим другом. Ты мне нужен, Дейви. Я не знаю, как назвать эту потребность.Дейви выговорил медленно:– Я должен поверить тебе, Матт. Это смешно? Я не могу позволить себе быть гордым. Но у меня ничего нет в мире – и это единственное, что я могу себе позволить.– Я хочу помочь тебе, потому что люблю тебя, – ответил Матт просто, – но я говорю только правду. Я нуждаюсь в тебе. Я всегда нуждался в тебе. Знаешь, у меня никогда не было брата. У меня нет никого, кто бы помог мне.Дейви смотрел на него, и выражение его лица смягчилось. В нем не было отрицания такого великодушия. Его глаза наполнились слезами, которым он до сих пор не давал волю. Он не назвал его «хозяин» ни сейчас, ни потом. Он положил свою руку на стол, и Матт Положил свою сверху. Дейви сказал:– Я поеду с тобой. Я буду служить тебе всем, чем смогу. Спасибо.Матт потряс головой, не в силах говорить. Дейви добавил:– Сейчас я обязан тебе жизнью. Однажды я верну тебе долг. Глава 12 Карелли стоял под скудным укрытием трехфутовой каменной стены на набережной гавани в Сент-Омере и все сильнее съеживался в плаще от пронизывающего февральского ветра. Все вокруг него было серым: серые стены гавани, серая вода, шлепающая с холодным жирным звуком по пристани, стального цвета небо, разорванное на огромные лохмотья дождевых облаков поднявшимся ветром, и за гаванью беспокойная, вспененная пустыня моря. Дальше лежала Англия, зеленая Англия, их цель, и Карелли всматривался голодным взглядом в пелену дождя, словно мог заметить проблеск своей родины.Скоро стемнеет, и опять наступит время обхода своих людей до того, как можно будет вернуться в тесную каморку в городе. Казалось, они жили здесь всегда, ничего не делая. Людям Карелли не повезло. Они оказались среди первых, прибывших в Сент-Омер, так что им выпал жребий ожидать подхода других. Весь февраль французские и ирландские солдаты собирались здесь и в Данкерке, куда через некоторое время также прибыли корабли. План заключался в том, чтобы избегнуть любого случайного скопления кораблей и людей, которое могло бы вызвать тревогу у возможных английских шпионов о предстоящем вторжении, потому что генерал Кадоган находился в Остенде и постоянно поддерживал связь с Уайтхоллом. Так что сбор продолжался, а первоприбывшие ждали.К счастью, люди Карелли пребывали в хорошем расположении духа, несмотря на пререкания и перебранку в верхах. Фларбин и де Гас были на ножах с самого начала. Адмирал Фларбин считал, что весь план безрассуден, потому что, как он говорил, не было никакой гарантии на поддержку в Шотландии, ни одного надежного порта для них, где они могли бы безопасно высадиться, ни одного подходящего пути для отхода в случае неудачи, так как их тяжелые транспортные корабли медлительны и плохо управляемы в непогоду. До сих пор король и министр морского флота принимали его советы заменить как можно больше транспортных кораблей на быстрые легкие каперы. Однако Фларбин, ответственный за морскую сторону предприятия, все еще ссорился с генералом де Гасом, ответственным за армию, из-за шума и активности солдат, что по его словам, обязательно привлечет к ним внимание.Находясь в Сент-Омере, Карелли воспользовался возможностью посетить своего дядю Эдмунда, брага Кловиса, в духовной семинарии. Эдмунд, седой с выбритой тонзурой на голове, тепло принял Карелли. Они какое-то время поговорили о семейных делах, а затем разговор незаметно перешел к обсуждению вторжения. Карелли нашел, что Эдмунд хорошо информирован о текущих делах, так как его положение пожизненного корреспондента семьи побудило его создать сеть осведомителей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45