OCR:
«Беспокойное сердце: Роман»: Аст / Люкс; М.; 2005
ISBN 5-17-030687-3/5-9660-1701-8
Оригинал: Cheryl Anne Porter, “Jacey's Reckless Heart”, 1997
Перевод: А. О. Сизова
Аннотация
Джейси Лолес унаследовала красоту и изящество от матери, утонченной аристократки, а неукротимый и гордый нрав — от отца, сурового человека, которого считали опасным преступником.
Но теперь ее родители убиты — и она поклялась жестоко отомстить повинным в этом негодяям.
Однако вышло так, что один из тех, кого Джейси подозревает в убийстве, — смуглый стрелок Зант Чапело — не только соглашается помочь ей в расследовании и отмщении, но и страстно в нее влюбляется…
Черил Энн ПОРТЕР
БЕСПОКОЙНОЕ СЕРДЦЕ
Пролог
— Это ничтожество, этот воришка… он заплатит мне сполна. Богом клянусь, заплатит. Я разыщу его, где бы он ни прятался. Мой ботинок на его глотке будет последнее, что он увидит, мое имя будет последним словом, которое он услышит. Он умрет от моей пули. Никто не смеет красть у меня. Он сдохнет, и тогда я порадуюсь. Слышишь меня, Глория? Тогда я по-настоящему порадуюсь.
Джейси металась по просторному холлу, сжимая в кулаке письмо Ханны. Каждый раз, когда она, развернувшись, видела Глорию, она выплескивала свой гнев на младшую сестру.
— Я знаю, что обещала Ханне присмотреть за тобой и Бидди, пока она в Бостоне. Я только этим и занималась последний месяц. Но ее письмо… —Джейси кивнула на зажатый в руке листок. — Это письмо меняет дело. Завтра же еду в Тусон.
Глаза Глории наполнились слезами, и Джейси заметила это. Она тяжело вздохнула — ну вот, опять то же самое. Стоило ли удивляться тому, что в следующую секунду губы ее младшей сестры задрожали и она начала упрашивать Джейси остаться.
— Джейси, прошу тебя, не уезжай. Если ты покинешь меня, я останусь совсем одна, ведь у меня никого, кроме тебя, не осталось. Совсем никого.
— О Боже… Да когда же это кончится? Перестань хныкать. Я должна поехать, у меня нет другого выхода. К тому же ты не одна, у тебя есть Бидди. И еще Смайли. И скоро мужчины пригонят скот.
Глория закивала, пытаясь утереть слезы кулачками:
— Я все понимаю, Джейси. Но постарайся и ты меня понять. Сначала наших маму и папу… убили. Затем Ханна уезжает в Бостон. А сейчас ты собираешься в Тусон. Что мне прикажешь делать?
— Не имею ни малейшего представления, Глория. Ты уже взрослая женщина, и это ты должна мне сказать, что собираешься делать.
Глория надула губки, и Джейси еще больше разозлилась. Мама обращалась с ней как с ребенком, во всем потакала капризной девице, и вот результат — она стала совершенно не приспособленной к жизни. Ее кукольное личико, золотисто-каштановые волосы, огромные зеленые глаза и вечно поджатые пухленькие губки — все это помогало Глории добиваться своего, чего бы она ни пожелала. Вот только от нее, от Джейси, она ничего не добьется. Да и времена изменились. Мамы и папы больше нет с ними, и Джейси обязана стать жесткой, чтобы выжить. Начинать же следовало прямо сейчас.
— Глория, я не хочу обижать тебя, но знай: я уезжаю завтра на рассвете и мне нужно подготовиться к отъезду. У меня нет времени успокаивать тебя.
Губки Глории снова задрожали, и Джейси, сделав глубокий вдох, закатила глаза. Стараясь держать себя в руках — ей ужасно не хотелось повышать голос на сестру, — она вновь заговорила:
— Попытайся понять меня, Глория. Я обязана так поступить, обязана что-то предпринять. И вообще мне нужно было уехать в Бостон вместе с Ханной. Теперь она там в одиночку бьется с богатенькими родственничками! — Джейси в сердцах ударила кулаком по ладони. — Спесивые мерзавцы, крысы! Ханна пытается выяснить, кто убил папу с мамой, а я сижу здесь без дела. Я больше не выдержу так, я сойду с ума!
Глаза Глории высохли, и лицо ее — вот уж никто бы не подумал — потемнело от гнева.
— По мне, так лучше сойти с ума в собственном доме, чем быть застреленной в какой-нибудь грязной подворотне из-за деревяшки и поломанной шпоры. Ведь это все, что у тебя есть. Твоя единственная зацепка. Обломок серебряной шпоры и щепки от деревянной рамки, в которой был портрет прабабушки Ардис. И с этим ты собираешься объявиться в Тусоне?
Пораженная столь длинной тирадой Глории, Джейси едва удержалась от улыбки. Она не ожидала от младшей сестры таких здравых рассуждений. Но сейчас нельзя было проявлять слабость, я Джейси, сурово нахмурив брови, заявила:
— Да, именно с этим я и собираюсь объявиться в Тусоне. А обломок шпоры, — она дотронулась до серебряного колесика от шпоры, которое висело на цепочке у нее на груди, — точная копия шпор нашего отца. Уж я-то знаю. Кто из нас троих не отходил от него, слушая истории про его преступное прошлое? Кто с восхищением держал в руках его шпоры не одну тысячу раз? Я, Глория. — Джейси немного помолчала, потом вновь заговорила: — И вот сейчас это серебряное колесико от шпоры появляется в нашем доме. Но эти шпоры — не с папиных сапог. Его ковбойские сапоги стоят у меня в комнате. Значит, эта шпора принадлежала кому-то из банды «необузданных». А где до сих пор сидят эти головорезы? В Тусоне! Там их логово. Поэтому именно туда я и отправлюсь. Не забывай и о портрете, Глория. Ведь этот же человек забрал и портрет. Мы с тобой тщательнейшим образом обыскали мамину комнату, но так и не нашли холст. Ты же находилась рядом со мной и видела все собственными глазами, верно? Там была драка, Глория. Вот только кто с кем дрался? И из-за чего? Одни вопросы! У тебя есть хоть один ответ?
Глория с вызовом посмотрела на сестру:
— У меня нет никаких ответов. Но что все это доказывает? Прошу тебя, Джейси, хоть раз в жизни подумай, прежде чем браться за что-то. Прочти еще раз письмо Ханны. Это всего лишь предположение, догадка, а ты уже делаешь какие-то выводы. Она только написала, что видела этот портрет у родственников, вот и подумала… — Глория вдруг сорвалась на крик. — Пойми, Джейси, она ведь просто высказала предположение! Ну почему ты не можешь отступиться?
Отступиться? — Джейси схватила сестру за плечи. — Дорогая, мне кажется, что мы читали разные письма. Неужели ты до сих пор ничего не поняла? Портрет пропал, ведь так? А ты не пыталась сообразить, что все это означает? Я уверена, кто-то из старой банды отца побывал в доме после его смерти и выкрал портрет. Обломок шпоры доказывает, что я на верном пути. И уж поверь мне, это не может быть простым совпадением. Все произошло в тот день, когда мы хоронили папу с мамой. В другой день ничего такого случиться не могло, ведь нас не было дома только в день похорон.
Джейси пристально посмотрела в глаза сестре.
— Глория, неужели ты не хочешь знать правду? Я, например, только об этом и думаю. Поэтому и собираюсь в Тусон. Я желаю узнать правду. И можешь мне поверить: я непременно отомщу этим негодяям из «необузданных». Они кровью заплатят за все.
— Ах, Джейси, я понимаю твои чувства, ведь я тоже потеряла родителей, но нельзя же…
— Что нельзя? Нельзя вернуть себе то, что принадлежит тебе по праву? К черту! Неужели ты не помнишь, что портрет Ардис — это единственное, о чем мама беспокоилась последние годы жизни? Она так любила ее! Она всегда говорила, что я напоминаю ей бабушку, что я унаследовала ее огонь в крови.
На глаза Глории снова навернулись слезы.
— Хорошо, Джейси, я вижу, переубедить тебя не удастся. Что ж, поезжай, только не жди, что я выйду провожать тебя!
С этими словами Глория развернулась и убежала наверх, к себе в спальню.
* * *
На следующее утро, когда Джейси оседлала Рыцаря и выехала на дорогу, ведущую на север, Глория все-таки вышла проводить ее. Она стояла на веранде рядом с Бидди. Сердце Джейси сжалось от тоски, но она преодолела слабость, стиснула зубы и, пришпорив коня, помчалась по пыльной дороге.
Октябрь 1873 года выдался ветреным. Джейси все дальше удалялась от ранчо семейства Лолес. Она мчалась навстречу своей судьбе, готовившей ей нелегкие испытания.
Глава 1
— Эй, Чапело, глянь-ка, кто там скачет по улице. Зант Чапело сидел, развалившись на стуле и закинув ноги на грубо сколоченный дубовый стол. В одной руке он держал бутылку скверного виски, в другой — грязный стакан. Подняв на своего дружка мутные глаза, Зант проворчал:
— О чем ты, Блю?.. Почему это я должен вставать? Блю отошел от дверей бара и с неприязнью уставился на Занта.
— Говорю тебе, там женщина скачет. Да еще и смазливенькая, если я не ослеп.
Зант сделал глоток из своего стакана.
— Смазливенькая, говоришь? — Он ткнул горлышком бутылки в сторону бара. — Так Рози тоже ничего, а она рядом. И мне не надо вставать, чтобы посмотреть на нее. — Зант уставился на бутылку, которую по-прежнему держал в руке, и, выругавшись сквозь зубы, добавил: — Что за пойло? Ослиная моча, а не выпивка. Какого черта я пью это?
Зант перевел взгляд на приятеля, но тот промолчал. Звеня шпорами, Блю подошел к столу, за которым сидел Зант, и уселся на противоположный стул. Рослый и широкоплечий блондин с голубыми глазами и приятными чертами лица, Блю, как ни странно, не очень-то нравился женщинам. Зант же, напротив, пользовался у дам неизменным успехом.
Вперившись взглядом в дружка, Блю проговорил:
— Слушай, Зант, я уже два дня торчу в этом грязном городишке и наблюдаю, как ты пропиваешь остатки мозгов. А это совсем не то, что приказал мне сеньор Кальдерон. Он велел разыскать тебя и побыстрее притащить домой. Но я не могу везти тебя в таком виде.
Зант молча пожал плечами, Блю наконец не выдержал и, ударив кулаком по столу, закричал:
— Зант, что ты делаешь с собой?! Ведь даже свиньи с тобой за один стол не сядут! Тебе нужно помыться, побриться и поесть по-человечески. Если тебе безразлична собственная жизнь, подумай хотя бы о дедушке.
К черту дедушку, — проворчал Зант. —Лучше скажи-ка мне, amigo , кто из нас двоих только что вышел из мексиканской тюрьмы, где отсидел пять лет за то, чего не делал?
Блю опустил голову и пробормотал:
— Конечно, ты, Зант.
— То-то же, приятель. А кто из нас пять лет не напивался и не видел женщин? Тоже я, верно? Так вот что я тебе скажу, парень… Я только начал, так что привыкай.
Блю сплюнул на грязный, усыпанный окурками пол и проговорил:
— И это все, что ты можешь сказать?
— Да, все. На сегодня хватит. — Зант вдруг усмехнулся и, поставив бутылку на стол, добавил: — Впрочем, нет, я скажу тебе еще кое-что. Никогда не прикрывайся доном Рафаэлем. Я уже побывал дома и почтил своим присутствием старика, так что успокойся. Я не собираюсь возвращаться, и лучше не раздражай меня, я сегодня не в духе.
Друзья уставились друг другу в глаза, но Блю, не выдержав, отвел взгляд. Откинувшись на спинку стула, он снова сплюнул на пол и поправил ремень — на нем в кожаной кобуре висел тяжелый «смит-и-вессон».
— Черт с тобой, Зант. Делай что хочешь. Зант рассмеялся и сказал:
— Именно так я всегда и поступаю. Блю сокрушенно покачал головой.
— Это уж точно, — пробормотал он. — Никто не должен помогать Занту Чапело. Пять лет в тюрьме, похоже, ничему тебя не научили. Сеньору Кальдерону следовало оставить тебя в камере — догнивать. Стоило ли тратить столько времени, рыская по всей Мексике, чтобы найти тебя и выкупить из тюрьмы? Ведь ты все равно собираешься спиться…
— Заткнись, щенок! Что ты понимаешь?! — Зант вскочил на ноги, опрокинув и стул, и бутылку с остатками виски.
Рози, стоявшая за стойкой бара, громко вскрикнула. Некоторые из посетителей поспешно покинули заведение им не хотелось попадаться Занту под горячую руку. Но Блю не собирался прятаться, он тоже поднялся на ноги и пристально посмотрел на приятеля. Зант же в ярости отбросил в сторону стол, словно это была детская игрушка, и, шагнув к Блю, проговорил:
— Знаешь что, парень, если ты так любишь читать проповеди, то шел бы лучше в церковь. А если хочешь остаться здесь, заткнись и дай мне спокойно выпить. Ты меня понял?
— Я-то понял, но вижу, что ты меня не понял. — С этими словами Блю размахнулся и ударил приятеля кулаком в челюсть. Зант покачнулся и рухнул на пол.
— Мерзавец! — взревел Чапело, вскакивая на ноги. Сжав кулаки, он ринулся на обидчика, словно раненый носорог. Но Блю, легко уклонившись от удара, снова сбил Занта с ног — на сей раз тот повалился на опрокинутый стол.
Рози опять закричала, а Альберто, хозяин заведения, в отчаянии всплеснул руками.
Зант с трудом поднялся на ноги и осмотрелся в поисках противника. В следующее мгновение он увидел перед собой двоих, а затем — и троих Блю.
— Как ты посмел, щенок? — проворчал Зант.
— Кого ты называешь щенком? — отозвался Блю. — Тебе двадцать два, и мне столько же. А если не успокоишься, то я задам тебе жару, amigo.
— Нет, это я тебе задам! — заорал Зант. Он снова бросился на Блю, но тот опять уклонился, приплясывая вокруг противника. — Стой спокойно, мерзавец! Что ты скачешь?
Ты настолько пьян, что даже драться не можешь, — с усмешкой ответил Блю. — А вдруг какой-нибудь меткий стрелок узнает, что ты не в форме, и захочет опробовать на тебе свой револьвер? Ты ведь пять лет оружие в руках не держал. Как же ты будешь отстреливаться?
Зант остановился. Парень говорил дело. Он схватился за рукоятку своего «кольта». Действительно, зачем драться с тремя Блю?.. Ведь можно их просто пристрелить. Зант выхватил револьвер… и не увидел перед собой ни одного противника. Он развернулся, и в тот же момент Блю выбил «кольт» из его руки, а затем дал ему такого пинка под зад что Зант вылетел на улицу через открытую дверь и приземлился в придорожную пыль.
Зант попытался подняться — и вдруг увидел, что прямо на него мчится огромный черный конь.
— Amigo, уйди с дороги! — раздался отчаянный вопль Блю.
Зант несколько раз перекатился, едва успев увернуться от конских копыт. И почти тотчас же раздался пронзительный женский крик. Чапело сел и обернулся. Оказалось, что черный жеребец сбросил наездника — тот приземлился на дорогу и теперь лежал без движения. Прошло несколько секунд, и только тут до Занта дошло: лежавший на дороге «наездник» — это и есть та женщина, что кричала.
В этот момент Блю подбежал к черному коню и, схватив за удила, успокоил животное.
— La muchacha! Secor Chapello, la muchacha!
Зант обернулся на крик и увидел Рози, вцепившуюся в рукав Альберто и указывавшую на дорогу. Зант снова посмотрел на женщину, лежавшую в пыли. Черт возьми, неужели он стал невольным убийцей?!
Зант вскочил на ноги и подбежал к пострадавшей. Опустившись на колени, он перевернул ее и заглянул ей в лицо. «Может, это и есть та самая, смазливенькая?» — промелькнуло у него. Во всяком случае, таких красивых волос он еще ни разу в своей жизни не видел. Внезапно перед ним выросли две тени. Зант тотчас же вскочил на ноги и машинально потянулся к кобуре. Кобура была пуста, но, к счастью, перед ним стояли всего лишь Рози с Альберто. А позади них уже собиралась толпа зевак — только этого ему не хватало!
Тут Блю наконец-то подошел к приятелю. Взглянув на девушку, он нахмурился и сказал:
— Тебе повезло, дружище.
— Да уж, — кивнул Зант. — Еще бы чуть-чуть… Блю снова посмотрел на девушку:
— Что с ней? Она жива?
— К счастью, жива, — ответил Зант.
— Почему ты так уверен?
А действительно, почему? Зант не мог ответить на этот вопрос. Пожав плечами, он пробормотал:
— Не знаю… Мне кажется, сердце у нее бьется. Снова опустившись на колени, Зант приложил ухо к груди девушки, но ничего не расслышал — мешала одежда. Расстегнув кожаный жилет и блузку, он обнажил грудь красавицы и опять склонился над ней… В следующее мгновение в нос ему угодил маленький, но крепкий кулачок. Зант взвыл от боли и схватился за нос, из которого тотчас же потекла кровь.
Девушка же приподнялась и заявила:
— Если вы, мистер, еще раз ко мне прикоснетесь, вам не поздоровится, ясно?
Блю расхохотался. Зант покосился на приятеля и проворчал:
— Что ты так развеселился? Ничего смешного.
— Конечно, ничего смешного. — Блю еще громче захохотал.
Зант посмотрел на девушку. Та уже поднялась на ноги и, отвернувшись, застегивала блузку и жилет. Любопытные начали расходиться, и Чапело вздохнул с облегчением. Взглянув на ладонь, которой зажимал разбитый нос, он увидел кровь и снова посмотрел на девушку, по-прежнему стоявшую к нему спиной. «Какая у нее изящная фигура», — подумал он неожиданно.
Поднявшись на ноги, Зант проговорил:
— Знаете, леди, я ведь просто пытался вам помочь, а вы…
Но она словно не слышала его. Она его попросту игнорировала. Даже не взглянув на Занта, девушка надела широкополую шляпу и направилась к своему коню.
Что она себе позволяет?! Зант Чапело не на шутку рассердился. Эта девица непременно должна ответить за свою дерзость.
Сжав кулаки, Зант бросился вдогонку за девушкой.
— Прочь с дороги! — заорал он на зевак, что еще не успели уйти.
Блю последовал за приятелем. Пытаясь урезонить его, он прокричал:
— Эй, amigo, стой! Не глупи!
— Отстань, Блю. Тебя это не касается. Блю догнал друга и с усмешкой сказал:
— Как знаешь, только сдается мне, добром это не кончится.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25