Вскоре, оставив машину во дворе дома, они поднялись на третий этаж и вошли в знакомую квартиру.
— Если не возражаешь, я начну с ванной.
— Конечно. Чистое полотенце висит, как всегда на месте, бритвенный станок на стеклянной полочке, — ответила все еще озадаченная Саша. — Я пока соберу на стол…
Осторожно, чтобы не греметь, Аркадий выгрузил арсенал на стиральную машину, и, раздевшись, долго стоял под сильной струей душа. Сейчас он уже не верил никому и внутренне готов был даже к предательству знакомой подружки. Та вполне могла позвонить по телефону и сдать расслабившегося профессионала от терроризма с потрохами либо милиции, либо другим бандитствующим элементам, пока тот смывал себя грязь и кровь. «Хотя… — рассудил он, — она не должна ни о чем догадываться, да и за каким чертом ей понадобилось бы привозить меня сюда от дверей тридцать первого отделения? Должно быть, случайно увидела проверенного партнера, и засвербело в одном месте. А с другой стороны… С другой стороны мне уже наплевать на все дальнейшее! Я сделал главное в своей жизни!»
Хорошенько отмывшись и сбрив щетину, посвежевший Лавренцов завернул оружие в пиджак и, выйдя в коридор, аккуратно устроил его на тумбочке в прихожей. Молодая женщина уже сидела в ожидании на привычном месте за плетеным столом и, завидев приятеля, стала разливать по бокалам розовый мартини.
Усевшись напротив, он сделал пару глотков вермута и, закусив долькой апельсина, пояснил:
— Саша, я сегодня много пить не могу. У меня и в самом деле на очереди крайне важное дело — необходимо оставаться в форме.
— Ну а постель, надеюсь, твоей форме не повредит? — разочарованно спросила она.
— С постелью еще сложнее…
— Ты за неделю вдруг стал импотентом?
— Не дождешься… — улыбнулся чекист, но продолжил вполне серьезно: — механический секс жутко утомляет.
— Механический!? — изумилась она.
— Все в этой жизни нужно делать вовремя, особенно в отношениях между мужчиной и женщиной. Не твое ли определение?
— Мое… — с грустной улыбкой подтвердила девушка, — у тебя так быстро все ко мне исчезло?
— А разве нас связывали серьезные чувства? И потом… Извини Александра, но я встретил другого человека…
— Понятно… — она совсем поникла головой и плеснула в бокалы новую порцию алкоголя. — Зачем же тогда извиняться?.. Она красивая?
Аркадий утвердительно кивнул и после небольшой паузы добавил:
— Но, пожалуй, не это в ней главное.
— Расскажи уж, если не секрет…
Прикурив сигарету, он подошел к окну и, выпуская дым в открытую форточку, слегка дрогнувшим голосом признался:
— Она просто нормальный Человек, которого прежде интересует любовь, верность, порядочность… И сама она готова дать это же сегодня, а не в далеком будущем и не взамен чего-то…
Надолго замолчав, мужчина докурил сигарету, затушил ее и вернулся за стол. Женщина смотрела опустошенным взглядом на свой бокал, но, очнувшись, тихо спросила:
— Стало быть, у тебя все в порядке?
В ответ он только скривил губы и горестно усмехнулся. Если порядком можно было назвать то, что Алины, о которой он распинался двумя минутами раньше, прошлой ночью не стало, и то, что ему светил срок в полтора, а то и в два десятка лет, чем же тогда именовать вольготную жизнь самой Шурочки? Впрочем, сидящая напротив, расстроенная девушка многого не ведала, и посвящать ее в подробности своих передряг отставной подполковник не собирался…
— Аркадий, у меня есть к тебе небольшая просьба… — неуверенно начала молодая женщина.
Вглядевшись в помрачневшее лицо беззаботной подружки, ему отчего-то стало жаль ее. Вероятно, Саша и впрямь запуталась в суматошной и стремительно менявшейся вокруг жизни. Одни ценности оголтело низвергались с былых высот и растаптывались на глазах, а их место столь же поспешно и крикливо занималось другими, ранее предаваемыми анафеме на каждом углу…
— С удовольствием, если это в моих силах… — устало улыбнувшись, пообещал он.
— Я, собственно, и пригласила тебя, в большей степени из-за данной проблемы, — попыталась она как-то нивелировать только что услышанный отказ от близости. — Помнишь, я говорила о том, что подрабатываю в одном месте?
— Да, что-то припоминаю. Ты обещала рассказать об этом…
— Так вот, сегодня наш коллектив отмечает важное событие в довольно крутом ресторане, но по традиции все приходят с мужьями, женами, или друзьями. Одним словом — парами…
— Ясно — бесплатная служба эскорта, — снова не сдержал улыбку Лавренцов.
— Ну, причем тут эскорт!? Просто составь мне компанию, — она умоляюще смотрела на собеседника, — это совсем ненадолго! А потом, если не надумаешь ехать ко мне — отвезу, куда скажешь. Ну, пожалуйста…
— Без этой вечеринки твоя жизнь, непременно, померкнет.
— Мне необходимо там быть, Аркадий! Ты же знаешь — в любом ресторане я и так могу побывать без вопросов!
— Ну, хорошо… — вторично за сегодняшнее утро поддался на уговоры фээсбэшник, решив отправиться в отделение милиции непосредственно из ресторана, — но Сашенька, мой помятый костюмчик явно не подходит для вашего благочестивого сборища.
— Это уже мои проблемы! — радостно вскочила она с места и кинулась в одну из комнат.
Спустя минуту девушка медленно вернулась на кухню, торжественно неся в руках модный костюм в целлофановом чехле:
— Новенький, можешь примерить. Только не спрашивай природу его появления. Кстати, рубашка с галстуком тоже найдутся, а туфли купим по дороге.
— Господи, неужели все так серьезно!? — озадаченно воскликнул контрразведчик, про себя уже жалея о данном согласии на участие в очередной авантюре.
— Более чем, Аркаша! Ну, ты пока одевайся, а я пошла в душ. Нам уже скоро выходить…
— За туфли будешь платить сама! — крикнул ей вслед нищий мститель. — Гонорар за разгрузку апельсинов мне отдадут нескоро…
— А ты, однако, ничего, дружочек… — оглядывала через полчаса со всех сторон новоиспеченного франта Александра, — красавец! И костюмчик в самую пору…
Стоя у зеркала, Лавренцов закончил вязать узел галстука, расправил воротник рубашки и молча направился в коридор. Дорогой костюм и впрямь сидел на нем замечательно, будто шился и подгонялся исключительно по искомой фигуре. «Вам, приятель, телогрейку нужно подбирать потеплее, а не в этаком прикиде перед зеркалом кривляться!» — со злостью на самого себя подумал мужчина, подходя к невысокой тумбочке возле коридорной вешалки.
— Я тоже готова, — семенила за ним девушка в длинном, красном платье и в туфлях на высоких каблуках, — а зачем ты берешь свое барахло?
— Я же сказал, что не вернусь сюда… — тихо, но решительно ответил подполковник, аккуратно сгребая под мышку оружие, завернутое в старый пиджак, — ты особо не напивайся в кабаке — отвезешь меня на то же самое место, где утром сцапала.
— Как скажешь… — обречено кивнула та, запирая дверь квартиры, — надеюсь — ты все-таки передумаешь…
Даже с остановкой в роскошном обувном магазине, что расположился неподалеку от дома Шурочки, ехать до ресторана пришлось совсем недолго. Красная «девятка», не сворачивая с Ломоносова, резво пересекла Фонтанку, оставила позади округлую площадь и, добравшись до Садовой, повернула вправо.
— Что за народ будет на попойке? — угрюмо спросил чекист.
— Всякий… — беспечно отвечала молодая женщина, ведя автомобиль в плотном потоке на подъезде к Невскому проспекту. — В большинстве — нормальные люди, но ты держись все же поближе ко мне…
Усмехнувшись, он осторожно переложил с колен узелок с арсеналом на пол — между передними и задними сиденьями. Впереди по правой стороне улицы показалась броская вывеска ресторана «Шанхай», куда они с разряженной барышней и держали путь. «И зачем мне все это нужно? — вопрошал сам у себя Аркадий, — толпа незнакомых, самодовольных нуворишей. Несколько часов слушать пьяные бредни, смотреть на лоснящиеся рожи… Господи, как все глупо!..»
— Прибыли, — объявила Саша, останавливая машину напротив входа в респектабельное заведение.
Лавренцов неторопливо покинул транспортное средство и, захлопнув дверцу, нерешительно топтался у бордюра.
— Не стесняйся, пойдем — там вполне доброжелательная и веселая компания, — подбодрила девушка. — Кстати многие друг друга не знают, так что ты там будешь не один такой. Пойдем-пойдем…
Отступать было поздно, и контрразведчик направился вслед за ней к широко распахнутым дверям. Швейцар с раскосыми глазами услужливо раскланялся и кивнул в сторону стоящего неподалеку администратора.
— Не слушай противных самураев, — махнула рукой Александра, отказавших от услуг распорядителя и уверенно держа известный курс, — мы всегда снимаем один и тот же зал.
— Самураи в Японии…
— Да? А Шанхай в Корее? — шутливо спросила она.
— В Корее Манила, а Шанхай во Вьетнаме, — ответил контрразведчик, но ирония мало сочеталась с его мрачной миной.
Миновав огромный, залитый светом общий зал, они проследовали по полутемному, длинному коридору. Дойдя, наконец, до двери, из-за которой доносились голоса и негромкая, отнюдь не азиатская музыка, молодая женщина остановилась, поправила платье и, еще раз окинув с ног до головы довольным взглядом спутника, выдала итоговую оценку:
— С таким мэном не стыдно появиться и на приеме у президента…
— Осталось дождаться приглашения, — пробубнил подполковник, потуже затягивая узел галстука. — Ну, что тут отираться, пошли уж, раз решили. Чем скорее войдем — тем скорее смотаемся.
— Пошли, — взялась она за ручку двери и напоследок предупредила: — ты только Аркаша ничему не удивляйся и не сердись на меня, одним словом…
— Меня трудно чем-либо удивить. Вперед!
Но неожиданно что-то твердое уперлось в его бок, и послышался вкрадчивый мужской голос:
— Ну, вот мы и дождались вас, Аркадий Генрихович! Вас действительно ничем не удивишь, это ваша прерогатива — ошеломлять окружающих…
Из темноты выплыл следователь прокуратуры Севидов, а справа стоял, приставив пистолет к печени убийцы и наглого беглеца, тот самый урядник — прапорщик из тридцать первого отделения милиции…
«Да что за жизнь пошла?! Кругом сплошные измены и подставы! И добровольной сдачи, благодаря похотливой виолончелистке не получилось. Это ж еще лишних годков пять! Господи, неужели она сдала меня только из-за того, что я отказался улечься с ней в постель?!» — мгновенно пронеслось в голове у фээсбэшника, но стройности нахлынувший поток мыслей не имел.
— Никак погулять собрались? — с издевкой осведомился Анатолий Михайлович, — да, отметить девять убийств стоит непременно! Что ж, пойдемте — я позволю вам рюмку водки перед дальней дорожкой…
Открыв дверь банкетного зала, служитель Фемиды с наигранной услужливостью пригласил присутствующих войти. Лавренцов с язвительной улыбкой пропустил вперед даму, и сам шагнул внутрь просторного помещения с приглушенным светом и расписанными красными и золотыми драконами стенами. В центре за длинным столом расположилась внушительная компания, мгновенно умолкшая, при появлении Александры, Аркадия и двух мужчин с пистолетами в руках.
— Извините, мы немного опоздали… — оправдывалась на ходу девушка, направляя кавалера к элегантному стульчику на торце стола.
Кавалер же старался незаметно освободиться от ее руки и, мило улыбаясь, что-то цедил сквозь зубы. Севидов с урядником, следовали сзади и не сводили глаз с изрядно потрепавшего их нервы преступника. И все же Шурочка совладала с бывшим любовником и подвела его к хорошо освещенному месту. Вооруженная охрана тотчас же встала по бокам.
— С какой стати! — не успев еще осмотреться, возмущался шепотом, обреченный гость, — сами садитесь на всеобщее обозрение…
Но «охотница» отчего-то громко, никого не стесняясь, объявила:
— Сегодня это по праву твое место. Я устроюсь рядышком.
Из расставленных вдоль стен высоких колонок доносился спокойный мотив песни, в которой непростая девушка Тикарам, рассказывала о неожиданных поворотах в собственной сдержанности и рассудительности…
— Да-да, Аркадий Генрихович, — вдруг эхом разнесся по залу удивительно знакомый голос. — Сейчас место почетного гостя принадлежит тебе!
Подняв глаза в поисках говорившего, чекист обомлел — у противоположного торца длинного стола стоял, держа в руке фужер шампанского Фролов…
Ладонь Лавренцова машинально дернулась к поясу за обрезом, но замерла на полпути. Какую-то секунду, пока он пристально смотрел в глаза ненавистного человека, мысли метались, не в состоянии остановиться и принять за основу какую-либо версию. Психолог, улыбаясь и не отводя взгляда, произнес:
— Должен извиниться перед тобой голубчик, но я ведь предупреждал — методы лечения бывают разными.
Только теперь, разглядев в сумраке тех, кто сидел за столом по соседству, Аркадий узнавал одного за другим бандитов, «убиваемых» им на протяжении трех последних дней и других участников страшной трагедии. Не в силах осмыслить происходящего, он продолжал стоять, взявшись рукой за изогнутую спинку стула и внутренне готовый к любому, самому отвратительному развитию событий.
— Аркаша, ты не подумай, — продолжал объяснять спокойным голосом Олег Давидович, — то, что с тобой происходило после первого визита ко мне, нельзя назвать розыгрышем. Это сильнейшая, но в то же время и самая действенная терапия. Абсолютное большинство сидящих за нашим столом прошли аналогичный курс лечения…
Но Лавренцов все еще не верил ни единому слову. Тяжелый взгляд продолжавший скользить по сияющим лицам собравшихся в «зале китайских драконов» время от времени устремлялся в глаза Фролова и тот, видя бесполезность слов, прибег к самому вескому доказательству:
— Ну, хорошо голубчик, если ты все еще сомневаешься… Семен Данилович, Екатерина Сергеевна…
Где-то в середине бесконечного стола поднялись со своих мест две фигуры. Тотчас же контрразведчику показалось, что земля уходит из-под ног — в нескольких метрах от него стоял живой и здоровый Семен Донцов с женой…
— Семка!? — прошептал он пересохшими губами и упал на стул. — Невероятно… Так это все…
— Здравствуй мой дорогой! — мягко произнес друг, направляясь к нему. — Прости уж, что дал согласие участвовать в театрализованном представлении, но как-то же надо было тебя вытаскивать из ямы. Прости…
Он приблизился и, наклонившись, обнял побледневшего Аркадия. Катя, подошедшая следом, последовала примеру мужа, прошептав при этом:
— Извини, Аркаша, но теперь в своих поступках ты, слава Богу, вновь стал похож на настоящего мужчину…
Только сейчас, в объятиях старых друзей, здравомыслие, наконец, возвратилось, и понемногу стал доходить смысл всего приключившегося. Он слабо улыбнулся и спросил у Донцова:
— Стало быть, твое убийство, похороны, поминки?..
— Все было придумано и устроено Олегом Давидовичем, — кивая, подтвердил Семен, — и не волнуйся за мой наградной пистолет, он давно у меня.
— Надеюсь, ты понимаешь теперь, что когда неожиданно явился за оружием, я находилась в спальне ни с кем-то, а с Семеном, — улыбнулась Екатерина и обняла мужа.
Один из сидящих рядом «покойных беспредельщиков» налил в фужер шампанского и любезно подал его своему «убийце».
— Ну что ж, кажется, наш пациент отошел от шока, — возобновил руководство застольем генерал от психологии, — и посему, предлагаю отметить возвращение к нормальной жизни Аркадия Генриховича Лавренцова!
Недавние участники спектакля шумно встали со своих мест и подняли бокалы. Приподнялся со стула, несмотря на жуткую слабость в ногах и подполковник.
— Голубчик, ты ничего не хотел бы нам сказать? — лукаво поинтересовался врач.
Тяжело вздохнув, интеллигентный мужчина в дорогом костюме медленно взял фужер и произнес в абсолютной тишине:
— За стильный финал вашей комедии, чертовы лицедеи…
Раздавшийся взрыв хохота едва не оглушил его. Через минуту, когда всеобщее веселье успокоилось, Фролов, вытирая слезы платком, пояснил:
— Еще раз извини за нашу реакцию. Просто обычно нам говорят в таких ситуациях куда более сильные фразы, а ты, как всегда излишне сдержан.
После того как были поставлены на стол пустые бокалы, все дружно устремились к «имениннику» и обступили его со всех сторон. Отовсюду слышались поздравления, каждый хотел пожать руку, похлопать по плечу…
— Задал ты мне тогда задачу, зашвырнув табельный пистолет в кусты, — смеялся пожилой урядник из тридцать первого отделения, — всем нарядом пришлось по газонам меж деревьев ползать…
— Я до сих пор не могу поверить, что отменяется поход для сдачи властям, — отвечал на его рукопожатие Аркадий.
— Вы не подумайте, ориентация у меня самая традиционная, — протягивал ладонь «Полинин», — а у вас тоже неплохо получалось играть голубого без навыков и репетиций!
— Так ты выходит не бандит?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20
— Если не возражаешь, я начну с ванной.
— Конечно. Чистое полотенце висит, как всегда на месте, бритвенный станок на стеклянной полочке, — ответила все еще озадаченная Саша. — Я пока соберу на стол…
Осторожно, чтобы не греметь, Аркадий выгрузил арсенал на стиральную машину, и, раздевшись, долго стоял под сильной струей душа. Сейчас он уже не верил никому и внутренне готов был даже к предательству знакомой подружки. Та вполне могла позвонить по телефону и сдать расслабившегося профессионала от терроризма с потрохами либо милиции, либо другим бандитствующим элементам, пока тот смывал себя грязь и кровь. «Хотя… — рассудил он, — она не должна ни о чем догадываться, да и за каким чертом ей понадобилось бы привозить меня сюда от дверей тридцать первого отделения? Должно быть, случайно увидела проверенного партнера, и засвербело в одном месте. А с другой стороны… С другой стороны мне уже наплевать на все дальнейшее! Я сделал главное в своей жизни!»
Хорошенько отмывшись и сбрив щетину, посвежевший Лавренцов завернул оружие в пиджак и, выйдя в коридор, аккуратно устроил его на тумбочке в прихожей. Молодая женщина уже сидела в ожидании на привычном месте за плетеным столом и, завидев приятеля, стала разливать по бокалам розовый мартини.
Усевшись напротив, он сделал пару глотков вермута и, закусив долькой апельсина, пояснил:
— Саша, я сегодня много пить не могу. У меня и в самом деле на очереди крайне важное дело — необходимо оставаться в форме.
— Ну а постель, надеюсь, твоей форме не повредит? — разочарованно спросила она.
— С постелью еще сложнее…
— Ты за неделю вдруг стал импотентом?
— Не дождешься… — улыбнулся чекист, но продолжил вполне серьезно: — механический секс жутко утомляет.
— Механический!? — изумилась она.
— Все в этой жизни нужно делать вовремя, особенно в отношениях между мужчиной и женщиной. Не твое ли определение?
— Мое… — с грустной улыбкой подтвердила девушка, — у тебя так быстро все ко мне исчезло?
— А разве нас связывали серьезные чувства? И потом… Извини Александра, но я встретил другого человека…
— Понятно… — она совсем поникла головой и плеснула в бокалы новую порцию алкоголя. — Зачем же тогда извиняться?.. Она красивая?
Аркадий утвердительно кивнул и после небольшой паузы добавил:
— Но, пожалуй, не это в ней главное.
— Расскажи уж, если не секрет…
Прикурив сигарету, он подошел к окну и, выпуская дым в открытую форточку, слегка дрогнувшим голосом признался:
— Она просто нормальный Человек, которого прежде интересует любовь, верность, порядочность… И сама она готова дать это же сегодня, а не в далеком будущем и не взамен чего-то…
Надолго замолчав, мужчина докурил сигарету, затушил ее и вернулся за стол. Женщина смотрела опустошенным взглядом на свой бокал, но, очнувшись, тихо спросила:
— Стало быть, у тебя все в порядке?
В ответ он только скривил губы и горестно усмехнулся. Если порядком можно было назвать то, что Алины, о которой он распинался двумя минутами раньше, прошлой ночью не стало, и то, что ему светил срок в полтора, а то и в два десятка лет, чем же тогда именовать вольготную жизнь самой Шурочки? Впрочем, сидящая напротив, расстроенная девушка многого не ведала, и посвящать ее в подробности своих передряг отставной подполковник не собирался…
— Аркадий, у меня есть к тебе небольшая просьба… — неуверенно начала молодая женщина.
Вглядевшись в помрачневшее лицо беззаботной подружки, ему отчего-то стало жаль ее. Вероятно, Саша и впрямь запуталась в суматошной и стремительно менявшейся вокруг жизни. Одни ценности оголтело низвергались с былых высот и растаптывались на глазах, а их место столь же поспешно и крикливо занималось другими, ранее предаваемыми анафеме на каждом углу…
— С удовольствием, если это в моих силах… — устало улыбнувшись, пообещал он.
— Я, собственно, и пригласила тебя, в большей степени из-за данной проблемы, — попыталась она как-то нивелировать только что услышанный отказ от близости. — Помнишь, я говорила о том, что подрабатываю в одном месте?
— Да, что-то припоминаю. Ты обещала рассказать об этом…
— Так вот, сегодня наш коллектив отмечает важное событие в довольно крутом ресторане, но по традиции все приходят с мужьями, женами, или друзьями. Одним словом — парами…
— Ясно — бесплатная служба эскорта, — снова не сдержал улыбку Лавренцов.
— Ну, причем тут эскорт!? Просто составь мне компанию, — она умоляюще смотрела на собеседника, — это совсем ненадолго! А потом, если не надумаешь ехать ко мне — отвезу, куда скажешь. Ну, пожалуйста…
— Без этой вечеринки твоя жизнь, непременно, померкнет.
— Мне необходимо там быть, Аркадий! Ты же знаешь — в любом ресторане я и так могу побывать без вопросов!
— Ну, хорошо… — вторично за сегодняшнее утро поддался на уговоры фээсбэшник, решив отправиться в отделение милиции непосредственно из ресторана, — но Сашенька, мой помятый костюмчик явно не подходит для вашего благочестивого сборища.
— Это уже мои проблемы! — радостно вскочила она с места и кинулась в одну из комнат.
Спустя минуту девушка медленно вернулась на кухню, торжественно неся в руках модный костюм в целлофановом чехле:
— Новенький, можешь примерить. Только не спрашивай природу его появления. Кстати, рубашка с галстуком тоже найдутся, а туфли купим по дороге.
— Господи, неужели все так серьезно!? — озадаченно воскликнул контрразведчик, про себя уже жалея о данном согласии на участие в очередной авантюре.
— Более чем, Аркаша! Ну, ты пока одевайся, а я пошла в душ. Нам уже скоро выходить…
— За туфли будешь платить сама! — крикнул ей вслед нищий мститель. — Гонорар за разгрузку апельсинов мне отдадут нескоро…
— А ты, однако, ничего, дружочек… — оглядывала через полчаса со всех сторон новоиспеченного франта Александра, — красавец! И костюмчик в самую пору…
Стоя у зеркала, Лавренцов закончил вязать узел галстука, расправил воротник рубашки и молча направился в коридор. Дорогой костюм и впрямь сидел на нем замечательно, будто шился и подгонялся исключительно по искомой фигуре. «Вам, приятель, телогрейку нужно подбирать потеплее, а не в этаком прикиде перед зеркалом кривляться!» — со злостью на самого себя подумал мужчина, подходя к невысокой тумбочке возле коридорной вешалки.
— Я тоже готова, — семенила за ним девушка в длинном, красном платье и в туфлях на высоких каблуках, — а зачем ты берешь свое барахло?
— Я же сказал, что не вернусь сюда… — тихо, но решительно ответил подполковник, аккуратно сгребая под мышку оружие, завернутое в старый пиджак, — ты особо не напивайся в кабаке — отвезешь меня на то же самое место, где утром сцапала.
— Как скажешь… — обречено кивнула та, запирая дверь квартиры, — надеюсь — ты все-таки передумаешь…
Даже с остановкой в роскошном обувном магазине, что расположился неподалеку от дома Шурочки, ехать до ресторана пришлось совсем недолго. Красная «девятка», не сворачивая с Ломоносова, резво пересекла Фонтанку, оставила позади округлую площадь и, добравшись до Садовой, повернула вправо.
— Что за народ будет на попойке? — угрюмо спросил чекист.
— Всякий… — беспечно отвечала молодая женщина, ведя автомобиль в плотном потоке на подъезде к Невскому проспекту. — В большинстве — нормальные люди, но ты держись все же поближе ко мне…
Усмехнувшись, он осторожно переложил с колен узелок с арсеналом на пол — между передними и задними сиденьями. Впереди по правой стороне улицы показалась броская вывеска ресторана «Шанхай», куда они с разряженной барышней и держали путь. «И зачем мне все это нужно? — вопрошал сам у себя Аркадий, — толпа незнакомых, самодовольных нуворишей. Несколько часов слушать пьяные бредни, смотреть на лоснящиеся рожи… Господи, как все глупо!..»
— Прибыли, — объявила Саша, останавливая машину напротив входа в респектабельное заведение.
Лавренцов неторопливо покинул транспортное средство и, захлопнув дверцу, нерешительно топтался у бордюра.
— Не стесняйся, пойдем — там вполне доброжелательная и веселая компания, — подбодрила девушка. — Кстати многие друг друга не знают, так что ты там будешь не один такой. Пойдем-пойдем…
Отступать было поздно, и контрразведчик направился вслед за ней к широко распахнутым дверям. Швейцар с раскосыми глазами услужливо раскланялся и кивнул в сторону стоящего неподалеку администратора.
— Не слушай противных самураев, — махнула рукой Александра, отказавших от услуг распорядителя и уверенно держа известный курс, — мы всегда снимаем один и тот же зал.
— Самураи в Японии…
— Да? А Шанхай в Корее? — шутливо спросила она.
— В Корее Манила, а Шанхай во Вьетнаме, — ответил контрразведчик, но ирония мало сочеталась с его мрачной миной.
Миновав огромный, залитый светом общий зал, они проследовали по полутемному, длинному коридору. Дойдя, наконец, до двери, из-за которой доносились голоса и негромкая, отнюдь не азиатская музыка, молодая женщина остановилась, поправила платье и, еще раз окинув с ног до головы довольным взглядом спутника, выдала итоговую оценку:
— С таким мэном не стыдно появиться и на приеме у президента…
— Осталось дождаться приглашения, — пробубнил подполковник, потуже затягивая узел галстука. — Ну, что тут отираться, пошли уж, раз решили. Чем скорее войдем — тем скорее смотаемся.
— Пошли, — взялась она за ручку двери и напоследок предупредила: — ты только Аркаша ничему не удивляйся и не сердись на меня, одним словом…
— Меня трудно чем-либо удивить. Вперед!
Но неожиданно что-то твердое уперлось в его бок, и послышался вкрадчивый мужской голос:
— Ну, вот мы и дождались вас, Аркадий Генрихович! Вас действительно ничем не удивишь, это ваша прерогатива — ошеломлять окружающих…
Из темноты выплыл следователь прокуратуры Севидов, а справа стоял, приставив пистолет к печени убийцы и наглого беглеца, тот самый урядник — прапорщик из тридцать первого отделения милиции…
«Да что за жизнь пошла?! Кругом сплошные измены и подставы! И добровольной сдачи, благодаря похотливой виолончелистке не получилось. Это ж еще лишних годков пять! Господи, неужели она сдала меня только из-за того, что я отказался улечься с ней в постель?!» — мгновенно пронеслось в голове у фээсбэшника, но стройности нахлынувший поток мыслей не имел.
— Никак погулять собрались? — с издевкой осведомился Анатолий Михайлович, — да, отметить девять убийств стоит непременно! Что ж, пойдемте — я позволю вам рюмку водки перед дальней дорожкой…
Открыв дверь банкетного зала, служитель Фемиды с наигранной услужливостью пригласил присутствующих войти. Лавренцов с язвительной улыбкой пропустил вперед даму, и сам шагнул внутрь просторного помещения с приглушенным светом и расписанными красными и золотыми драконами стенами. В центре за длинным столом расположилась внушительная компания, мгновенно умолкшая, при появлении Александры, Аркадия и двух мужчин с пистолетами в руках.
— Извините, мы немного опоздали… — оправдывалась на ходу девушка, направляя кавалера к элегантному стульчику на торце стола.
Кавалер же старался незаметно освободиться от ее руки и, мило улыбаясь, что-то цедил сквозь зубы. Севидов с урядником, следовали сзади и не сводили глаз с изрядно потрепавшего их нервы преступника. И все же Шурочка совладала с бывшим любовником и подвела его к хорошо освещенному месту. Вооруженная охрана тотчас же встала по бокам.
— С какой стати! — не успев еще осмотреться, возмущался шепотом, обреченный гость, — сами садитесь на всеобщее обозрение…
Но «охотница» отчего-то громко, никого не стесняясь, объявила:
— Сегодня это по праву твое место. Я устроюсь рядышком.
Из расставленных вдоль стен высоких колонок доносился спокойный мотив песни, в которой непростая девушка Тикарам, рассказывала о неожиданных поворотах в собственной сдержанности и рассудительности…
— Да-да, Аркадий Генрихович, — вдруг эхом разнесся по залу удивительно знакомый голос. — Сейчас место почетного гостя принадлежит тебе!
Подняв глаза в поисках говорившего, чекист обомлел — у противоположного торца длинного стола стоял, держа в руке фужер шампанского Фролов…
Ладонь Лавренцова машинально дернулась к поясу за обрезом, но замерла на полпути. Какую-то секунду, пока он пристально смотрел в глаза ненавистного человека, мысли метались, не в состоянии остановиться и принять за основу какую-либо версию. Психолог, улыбаясь и не отводя взгляда, произнес:
— Должен извиниться перед тобой голубчик, но я ведь предупреждал — методы лечения бывают разными.
Только теперь, разглядев в сумраке тех, кто сидел за столом по соседству, Аркадий узнавал одного за другим бандитов, «убиваемых» им на протяжении трех последних дней и других участников страшной трагедии. Не в силах осмыслить происходящего, он продолжал стоять, взявшись рукой за изогнутую спинку стула и внутренне готовый к любому, самому отвратительному развитию событий.
— Аркаша, ты не подумай, — продолжал объяснять спокойным голосом Олег Давидович, — то, что с тобой происходило после первого визита ко мне, нельзя назвать розыгрышем. Это сильнейшая, но в то же время и самая действенная терапия. Абсолютное большинство сидящих за нашим столом прошли аналогичный курс лечения…
Но Лавренцов все еще не верил ни единому слову. Тяжелый взгляд продолжавший скользить по сияющим лицам собравшихся в «зале китайских драконов» время от времени устремлялся в глаза Фролова и тот, видя бесполезность слов, прибег к самому вескому доказательству:
— Ну, хорошо голубчик, если ты все еще сомневаешься… Семен Данилович, Екатерина Сергеевна…
Где-то в середине бесконечного стола поднялись со своих мест две фигуры. Тотчас же контрразведчику показалось, что земля уходит из-под ног — в нескольких метрах от него стоял живой и здоровый Семен Донцов с женой…
— Семка!? — прошептал он пересохшими губами и упал на стул. — Невероятно… Так это все…
— Здравствуй мой дорогой! — мягко произнес друг, направляясь к нему. — Прости уж, что дал согласие участвовать в театрализованном представлении, но как-то же надо было тебя вытаскивать из ямы. Прости…
Он приблизился и, наклонившись, обнял побледневшего Аркадия. Катя, подошедшая следом, последовала примеру мужа, прошептав при этом:
— Извини, Аркаша, но теперь в своих поступках ты, слава Богу, вновь стал похож на настоящего мужчину…
Только сейчас, в объятиях старых друзей, здравомыслие, наконец, возвратилось, и понемногу стал доходить смысл всего приключившегося. Он слабо улыбнулся и спросил у Донцова:
— Стало быть, твое убийство, похороны, поминки?..
— Все было придумано и устроено Олегом Давидовичем, — кивая, подтвердил Семен, — и не волнуйся за мой наградной пистолет, он давно у меня.
— Надеюсь, ты понимаешь теперь, что когда неожиданно явился за оружием, я находилась в спальне ни с кем-то, а с Семеном, — улыбнулась Екатерина и обняла мужа.
Один из сидящих рядом «покойных беспредельщиков» налил в фужер шампанского и любезно подал его своему «убийце».
— Ну что ж, кажется, наш пациент отошел от шока, — возобновил руководство застольем генерал от психологии, — и посему, предлагаю отметить возвращение к нормальной жизни Аркадия Генриховича Лавренцова!
Недавние участники спектакля шумно встали со своих мест и подняли бокалы. Приподнялся со стула, несмотря на жуткую слабость в ногах и подполковник.
— Голубчик, ты ничего не хотел бы нам сказать? — лукаво поинтересовался врач.
Тяжело вздохнув, интеллигентный мужчина в дорогом костюме медленно взял фужер и произнес в абсолютной тишине:
— За стильный финал вашей комедии, чертовы лицедеи…
Раздавшийся взрыв хохота едва не оглушил его. Через минуту, когда всеобщее веселье успокоилось, Фролов, вытирая слезы платком, пояснил:
— Еще раз извини за нашу реакцию. Просто обычно нам говорят в таких ситуациях куда более сильные фразы, а ты, как всегда излишне сдержан.
После того как были поставлены на стол пустые бокалы, все дружно устремились к «имениннику» и обступили его со всех сторон. Отовсюду слышались поздравления, каждый хотел пожать руку, похлопать по плечу…
— Задал ты мне тогда задачу, зашвырнув табельный пистолет в кусты, — смеялся пожилой урядник из тридцать первого отделения, — всем нарядом пришлось по газонам меж деревьев ползать…
— Я до сих пор не могу поверить, что отменяется поход для сдачи властям, — отвечал на его рукопожатие Аркадий.
— Вы не подумайте, ориентация у меня самая традиционная, — протягивал ладонь «Полинин», — а у вас тоже неплохо получалось играть голубого без навыков и репетиций!
— Так ты выходит не бандит?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20