Идея сдохла, а орудие в руках осталось, и формально, "по паспорту", орудие это русское. То есть и азербайджанское тоже, но русских больше пока числом, да и Москва, столица СССР, как-никак бывший русский город. Вот и создается иллюзия. Вот все и кричат: "русские наступают!", "русские помогают арабам!". Советские, а не русские, пора бы не путать. - Вы говорите, Владимир Алексеевич, - мягко, вкрадчиво начала Елизавета Сергеевна, - будто у нас в огромном государстве с пятнадцатью республиками (да еще сколько автономных) не существует центростремительных сил, ничто нас не стягивает к центру, не сплачивает, а развиваются, наоборот, центробежные силы... - Да, это я говорил. Наша страна сейчас похожа на пирамиду билиардных шаров, уложенных на зеленом сукне стола в деревянном треугольнике. Знаете, бывают такие треугольники для скорости формирования билиардной пирамиды. Так вот, эти шары ничто друг к другу, а тем более к центру пирамиды, не тянет. Их сдерживает только деревянная треугольная форма. Пока она есть, шары не раскатываются. Но если ее убрать, пирамида раскатится тотчас по всему столу от первого же толчка. Может быть, некоторое время таким сдерживающим треугольником была действительно идея строительства коммунизма. Но эта идея теперь исчезла. Никто, повторяю, коммунизм у нас серьезно не строит и даже не знает, что это такое. О нем не думают уже и пропахшие нафталином старые большевики. - Но все же пирамида не рассыпается. - Остались лишь внешние сдерживающие факторы, - главным образом Вооруженные Силы. Ну, или там границы, руководящая бюрократическая верхушка, милиция и так далее. Без них давно бы все раскатилось в разные стороны. - Но я не договорила. Разве Ленин, его идеи, его учение, ленинизм, разве Ленин как символ, сам его профиль, его мавзолей - не являются объединяющей точкой? - Да, из Ленина сделали символ, фетиш, своего рода религию. Даже мощи вот в Мавзолее, мумия (впрочем, ходят слухи, что давно уж папьемаше), и это, пожалуй, единственное, что гвоздем еще сидит в сознании многих людей, как яркий свет революции. Сталин тиран, но вот Ленин... Троцкий, Зиновьев, Бухарин - что-то там напутали, но вот Ленин... Страна в стадии экономического краха, не клеится ни черта... Вот если бы Ленин! Если бы встал Ленин, если бы был жив Ленин, вот если бы Ленин... - А что если бы встал Ленин? С чем бы он встал? Что такое гениальное преподнес бы он нам на своих ладонях? Ленина хватило только на то, чтобы все разрушить в развалить. - А его гениальное учение, по ленинскому пути... Ленинским курсом... Заветы Ильича... Это что, по-вашему, пустые слова? - Да, по-моему, это пустые слова. Фикция, как и вся пропаганда. Давайте вспомним основные догматы ленинского учения и посмотрим, применимы ли они к нашему времени, к нашему обществу? Ну, начинайте вспоминать, какие там были главные ленинские догматы? - Мировая революция. - Эта догма умерла раньше еще самого Ленина. Уже при его жизни стало ясно, что мировая революция - это идеалистический вздор. Утопия. Никакого мирового пожата не произошло и в обозримо ближайшее время не произойдет. Тогда думали, что не произойдет лишь в ближайшее время. Теперь, когда с исторического залпа "Авроры" прошло столько лет, ясно даже младенцу - мирового пожара не произойдет никогда. И не нужен он народам, мировой пожар. И не дай Бог, чтобы он произошел. Это ясно каждому здравомыслящему человеку. И уж, во всяком случае, наши колхозники, наши работники прилавка, наши домохозяйки, наши железнодорожники, речники, таксисты, медики, лесорубы, бетонщики, слесари-водопроводчики, газовщики и нефтяники не мечтают о мировой революции, не стремятся к ней и даже о ней не думают. Может быть, цепляясь за догму, все еще думают о мировой революции и о коммунизме наши вожди. И для того содержат на народные деньги многочисленные компартии в капиталистических странах и все их газеты. Может быть, для этого они вваливают народные деньги в разные молодые африканские и азиатские государства. Однако молодые государства, попользовавшись нашими денежками, посылают нас потом подальше. Что же касается компартий и их газет, то они все равно занимают в своих странах прозябающее, задворочное положение. Краеугольный камень ленинизма, догма о мировой революции и о всемирном коммунизме практически мертва. Не понимать этого можно только из упрямства либо из тупости. Или понимать, но цепляться за мертвую догму, ибо ничего больше позитивного не остается на идеологическом вооружении и нечем было бы оправдать свою деятельность, свое нахождение у власти, смысл своего существования. - Но фронт социализма расширяется. Теперь уж не одна страна в нашем лагере. - Расширился потому, что в эти страны во время войны вошла наша армия, потому что на Ялтинской конференции были разделены с американцами сферы влияния, и они уступили нам эти страны. Никаких революций не происходило. Мы силой навязали им этот новый строй, от которых они силой же не однажды пытались избавиться. Я был во всех этих странах. Чем характеризуется прежде всего приход так называемого социализма? Резким понижением жизненного уровня, хозяйственной неразберихой, тотчас возникающими экономическими трудностями, которые они потом постоянно, в течение десятилетий, преодолевают. Как будто весь смысл жизни общества сводится к преодолению трудностей! Однажды я плыл на нашем речном буксиришке из Будапешта в Измаил. Пришла фантазия, из командировки, из Венгрии, не лететь самолетом, а так вот проплыть по Дунаю. Плавание продолжалось двенадцать дней. Тогда мы возили нефть из Австрии по каким-то там репарациям. Я устроился на буксирный пароходишко, идущий из Австрии через Чехословакию, Венгрию, Югославию, Румынию и Болгарию. Морякиречники рассказывали мне, что зарплата им выдается в один и тот же день месяца, но этот день месяца может застать их и в Австрии, и в любой стране по пути следования. Тогда и зарплата выдается им либо австрийскими деньгами, либо чехословацкими, либо форинтами, леями, левами. Либо русскими рублями. - Наверное, вы предпочитаете родные рублики? - поинтересовался я. Моряки объяснили, что если они получают зарплату в Вене, то фактически они получают пять-шесть наших зарплат. Оказывается, на те же пятьдесят рублей (но, конечно, в австрийских деньгах) они покупают в Вене столько товаров, сколько у нас не купишь и на триста рублей, притом товаров, которых у нас и вообще не купишь. На втором месте моряки предпочитают получать зарплату в Чехословакии. Ну, с Югославией в те годы были испорчены отношения, и она из разговора выпадала. А то, наверное, она оказалась бы на втором месте. В Венгрии - так и сяк. Румыния тоже - так и сяк. А Болгария? - спросил я. - А, - махнул рукой морячок. - А Измаил? - Можно и не получать. Вот такую нарисовали мне диаграмму. Из европейских стран народной демократии мне больше других приходилось бывать в Болгарии. Может быть, чего-нибудь у них и не было до так называемого освобождения, вроде бетонных плотин, портящих землю, урановых рудников, металлургических заводов, порожденных странной гигантоманией, или химических комбинатов. По уж еды и одежды, того, что называется жизненным уровнем, было у них - дай боже. И вот я видел своими глазами и узнавал из разговоров, как этот жизненный уровень их из года в год понижался и понижался. Болгария имела на душу населения восемь овец, уступая только Австралии. Теперь осталась на ту же душу овца с четвертью. Все, как у нас. Заставляли крестьян сеять табак там, где процветало овцеводство, и разводить овец на землях, удобных для табака . Стали редкими не только такие непременные болгарские деликатесы, как бастурма, луканка, или старец, без которых болгары не представляли себе раньше своей Болгарии, как русским трудно было бы представить себе Россию без икры, осетрины и стерляди, но ограничены продажей такие продукты первой болгарской необходимости, как фасоль и просто баранина. Один из распространеннейших анекдотов в Болгарии: "В трамвае человек произвел неблаговидный звук и со стыдом выпрыгнул на ходу, бросился удирать. И видит, что все попрыгали из трамвая и бегут вслед за ним. Бить, что ли? - Братцы, я нечаянно, простите! - Да нет, ты скажи, где покупал фасоль?!" А когда я решил купить для дочки дубленую шубку, то Союз болгарских писателей хлопотал перед Советом Министров, и только с разрешения Совета Министров шубка была продана. Это в Болгарии, которая была завалена всевозможными изделиями из кожи и овчины. И можно ли представить себе, чтобы подобную вещь, безделицу, тряпку, во Франции, Дании и любой стране надо было бы покупать с разрешения премьерминистра или президента! Вздор, абсурд. А мы уж не замечаем и считаем, что так и надо. - Зато металлургический комбинат... - То же - и смех и грех. Комбинат стоит посредине Болгарии. Руду они везут из нашего Кривого Рога, а уголь из ФРГ. Варят сталь довольно низкого качества. Тридцать тысяч левов ежесуточного убытка. Но престиж. Гигантомания. Своя сталь! Да купили бы они эту сталь у кого хочешь на свое солнечное и земное изобилие. Но было бы очень просто. Без трудностей, без преодоления трудностей. А народишко надо держать в напряжении, в черном теле. Без этого что и за социализм! Одновременно я наблюдаю, как с понижением жизненного уровня из года в год растут антисоветские (антирусские, как ни обидно) настроения. Уж, казалось бы, не может быть ближе двух стран, двух народов, чем Болгария и мы, но трещит дружба по всем швам, скрипит и, конечно, когданибудь развалится, как и с другими социалистическими странами Европы. Если убрать сдерживающий деревянный треугольник, то пирамиде не потребуется даже толчка, шары сами покатятся в разные стороны . - Но Куба? Никакой революции мы им не навязывали, наших войск там нет, но существует же Куба, держится! И даже Америка ничего не может с ней сделать. Остров Свободы. - Там, в Латинской Америке, темпераментный народ. Они любят устраивать государственные перевороты. Воспользовавшись удобным случаем, группа экстремистов захватила власть. Народу наобещали с три короба. Пока народ опомнился, диктатура укрепилась и завинтила все гайки. Знакомая схема. Но, во-первых, Кубу содержим мы. Она обходится нам, говорят, по доллару в день на каждого кубинца, то есть пятнадцать миллионов долларов ежедневно. Во-вторых, Куба сидит на карточках на обувь, на одежду, на еду и даже на сигареты. Одна пачечка в день. Страна табака. Знаменитые гаванские сигары. А для самих кубинцев сигареты по карточкам. Одни штаны в год. Какая же это свобода, если человек не имеет права купить себе двое штанов в год или две пачки сигарет в день. В-третьих, наивно думать, что если бы Америка захотела, то не смогла бы переменить на Кубе режим. Они держат Кубу вроде разрезного улья на показ другим странам Латинской Америки. "Вы хотите революций, переворотов, коммунистического правительства? Смотрите, что вас ждет в этом случае". И еще один момент: поскольку Куба им как революционный пример не страшна, они просто не мешают нам вваливать туда деньги. Как-никак около двух миллиардов в год. Дело в том, что воевать с нами никто сейчас не хочет. Они все рассчитали. Они знают, что если истратят на вооружение тысячу долларов, то мы постараемся истратить полторы тысячи. Происходит тихая мирная гонка. И вот рассчитали, что, когда у нас в кармане не останется уже ни рубля, у них останется еще пятерка на бутылку с закуской, чтобы справить по нам поминки. Куба в этом смысле очень удобная дыра для утечки советских денег. А тут еще космические гонки, стоящие миллиарды и миллиарды, хоть давно и проиграны нами, и пора бы опомниться, оглядеться. Но куда там! Престиж! В лихорадочном цейтноте, в неврозе этого навязанного нам военного и космического соревнования мы уже не знаем, за что хвататься. Только страна, находящаяся перед лицом экономического краха, безоглядно торгует сырьем. Нам раньше, на уроках экономической географии, твердили, что сырье обыкновенно выкачивают из колоний. Развитые же страны торгуют изделиями, изготовленными из выкачанного сырья. Значит, мы занимаем невольно в экономической раскладке мира положение колонии. Леса наши все эти пятьдесят лет лихорадочно сводим и гоним сырьем, необработанной древесиной в огромном количестве. Все виды сырья хватаем из земли горстями, поспешно, так что половина сыплется мимо карманов. Лес, например, до сих пор сплавляем по рекам, чем губим и лес и реки. Масса леса тонет и ложится на дно (топляк). В реках из-за этого (Северная Двина, Печора, Сухона, десятки других рек и речек) переводится рыба, портятся нерестилища, много леса уплывает в океан. В Норвегии десятилетиями процветает акционерное общество, которое занимается только тем, что вылавливает из моря нашу уплывшую древесину. Молевой сплав леса - это каменный век и варварство. Надо строить дороги, подъездные пути, а потом аккуратно рубить, используя каждое бревнышко. Куда там! Некогда. Давайдавай. Миллионы кубометров древесины остаются срубленными и невывезенными, гниют на месте. Другие миллионы кубометров остаются в виде отходов, верхушек, сучьев. А бумагу мы покупаем в Финляндии. Финны покупают наш сырой лес, а продают нам отличную бумагу. Если это не называется экономическим бардаком, то что же тогда им называть? Мы гоним за границу сырую нефть. Для этого выкачиваем сибирские недра. Мы гоним за границу природный газ, марганцевые руды, уголь. Около Байкала разведали новое месторождение угля и тотчас отдали на разработку японцам. Ну, подождали бы, гляделись бы, поберегли бы про запас, если не потомкам. Нет, нельзя. Все на пределе. Живем и работаем на износ. Однако повезло, подфартило. В Якутии нашли уникальное, небывалое на земле месторождение алмазов. Прошло несколько лет, и знаменитая трубка уже иссякает. Хватаем горстями, пригоршнями, чуть ли не центнерами. Где же алмазы, которых в экономичном государстве хватило бы на многие десятилетия безбедного существования? Продаем в сыром виде. Эта алмазная трубка была как камфара в больной трепыхающийся организм. Но действие камфары быстро кончится, а что дальше? Разрабатывая гору Магнитную, как мне рассказал знающий дело писатель Николай Воронов, мы сожгли вместе с рудой сотни тысяч тонн превосходных, уникальных гранатов! И миллионы тонн пирита, которого, как говорит Коля Воронов, иной небольшой стране хватило бы на сотни лет благополучного экономического существования. Меха - баргузинского соболя, бедных камчатских котиков, бобров, норку, выдру, хорька, черно-бурых лисиц - все, все скорее на экспорт, скорее на валюту. Может быть, я преувеличиваю, необъективен, тенденциозен? Но вот один из крупнейших наших поэтов, которого никак не заподозришь в критическом отношении к советской власти, побывал в Сибири, и не выдержало сердце, разразился следующим стихотворением. Сибирь, Сибирь! Твои богатства, Без счета, меры и цены, Для человеческого братства На добрый день припасены. А ты торопишься, раскатом Тротила оглушая тьму, Набив алмазами и златом Свободы нищую суму. Скрежещут скреперы и драги, Визжит пила, стучит топор, И новых поселений флаги Шумят на склонах старых гор. Зверь мечется, и дохнет рыба В гнилой воде убитых рек. Как взрыва атомного глыба, Сменясь, двадцатый рухнет век. Ни сожаления, ни страху, И - даль, не в даль, и ширь - не в ширь, И каторжанкою на плаху Склоняет голову Сибирь. В своем решении угрюма, В своем неистовстве строга, Как скит безумца Аввакума, Пылает пленная тайна. Полуотравленная газом, По нефтяным болотам вплавь Куда ты рвешься, где твой разум? Взгляни в себя разумным глазом. Нельзя же все богатства разом, Чуть-чуть грядущему оставь! Во все времена всякая уважающая себя страна торговала своим добром. Но торговала она излишками своего добра. Никогда еще не было так (кроме колоний, которые действительно ограбляли), чтобы своему народу даже и не показывали, а за границу сплавляли подчистую в огромных количествах . Меха и нефть, лес и газ, несчастных уссурийских тигров, которых и осталось-то единицы, осетрину и раков, икру и крабов, мараловые панты и женьшень, бобровую струю и алмазы, малахит и бирюзу, серебро и янтарь, бараньи кишки и рога сайгаков, романовские овчины и среднеазиатский каракуль, бобры и медвежьи шкуры, перепелиные яйца и горный хрусталь, все уральские самоцветы, коньячные спирты и хлопоксырец, шелк и лен, гагачий пух и облепиховое масло, байкальский омуль и сосьвинская селедка - все, все скорее на золото, на валюту! На внутренний рынок идут только жалкие крохи, только то, что у нас не покупают за границей. Если же покупают, то трудящимся, о благе которых будто бы день и ночь заботится правительство, ничего не перепадает . Ну, правда, хлеб покупаем. У Канады. У США. У Австралии. Яйца и кур - у Польши. Баранину - в Аргентине. Чеснок - в Египте.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47