Король с недоумением рассматривал брусочки дерева, камни и большой валун, призванные обозначить столичные сооружения и королевский дворец. А когда понял суть, закричал с возмущением:
– Да ты ведь треть столицы утопил!
– Во-первых, не треть! – Голос Виктора был тверд, но на губах играла улыбка. – А только четверть! Во-вторых, не столицы, а районы трущоб, которые возводились без разрешения. Их давно надо снести. А тем, кто там живет, выделить места для постройки вот здесь и здесь! Если мы опустим уровень воды, то результат не оправдает ожиданий. Мало того, как бы этой воды не оказалось мало.
– Но ты хоть представляешь, какой высоты получится плотина?!
– Даже посчитал: сорок пять метров! Или более девяноста локтей.
– Да она рухнет еще при строительстве!
– Тебя не убедили испытания конструкций из железобетона?
– Но ведь туда уйдут горы цемента! – Король даже раскраснелся от переживаний. – И почти все добытое нами железо!
– Это твои проблемы! Прикажи увеличить добычу впятеро.
– Где взять столько людей?!
– Попроси помощи у союзников! Перемани рабочих высокими заработками! Это как раз тот момент, когда надо выложить все свои сбережения. Реквизировать все средства у дворянства и знати. Наконец, залезть в невероятные долги, где только и у кого только можно. Поставленная цель оправдывает любые средства.
– А рабочие руки для строительства плотины? Где я тебе возьму столько людей? Да там сотни нужны!
– Не сотни, а тысячи! Всего около шести! – успокоил Виктор.
– Сколько?! Зачем так много?!
– Надо успеть закончить строительство до весенних паводков и таяния снегов. Иначе не успеем накопить воду.
– Воду?! – Король с сомнением покачал головой. – Ты думаешь, вода нас спасет? Поможет уничтожить такое сильное войско?!
– Именно это я и пытаюсь тебе доказать! Потом останется только добить агрессоров, не уместившихся в долину. Кавалерия не останется без дела.
– Но ведь это же просто вода! – Король никак не мог поверить в саму идею смертельного удара, катящегося вперед вала из живительной жидкости.
– Львы Пустыни не умеют плавать! – стал перечислять Виктор. – Но даже если бы умели, никто не сможет это сделать в кольчуге или доспехах. А полное затопление долины как минимум на три метра в течение пятнадцати минут я гарантирую. Первая высокая волна перемелет все, что встанет на ее пути. К тому же есть одна задумка, как увеличить и этот результат. Самая главная наша задача – уничтожение императора. Так ведь?
– Я тебе сто раз говорил! – Гром Восьмой в раздражении возвел очи к небу. – Если он спасется, то соберет войско раз в пять большее и сотрет нас вместе с горами с лица земли. А после его смерти Львы превратятся в шакалов. Будут грызть друг другу глотки. Поэтому в смерти Гранлео – наш единственный шанс.
– И он всегда находится в середине войска? Тогда как раз в центре долины его смерть и застигнет. А для наглядности смотри!
Виктор с помощью полковника Тербона резко выдернул два бревна из основания запруды. Валуны со скрежетом рухнули, и стремительные потоки понеслись по образцу долины-житницы. Возле моделей холмов вода взметнулась чуть вверх, а затем успокоилась и стала более спокойно вытекать по руслу, прорезанному в их толще. Какое-то время вся рукотворная долина находилась под толстым слоем воды.
– Обрати внимание, – менторским тоном продолжал вещать создатель плотины, – все камни и валуны, обозначавшие войско неприятеля, снесло к холмам, словно кору деревьев. Теперь увеличь это все в тысячи раз и ты получишь неимоверную силу удара. Может, кто-то и выживет под таким катком, но с ними справится небольшая армия.
Минут пять все зрители наблюдали за постепенно спадающей водой. И лишь после короткого разговора с матерью король решительно спросил:
– Когда надо начинать строительство?!
– Ты ведь прекрасно знаешь когда: вчера! – даже не улыбнулся Виктор.
И вот началась стройка. Да такая, что даже сам пришелец из космоса не мог предположить ее размаха. А уж подданные короля и подавно. Все только ужасались странной блажи, пришедшей в голову правителю: жить на берегу огромного озера. То, что с помощью запасов воды можно будет существенно улучшить полив земель, никто не принимал всерьез. Но тысячи людей, тоже восхищаясь величием задуманного и получая не менее восхитительную плату, круглосуточно возводили гигантскую плотину. Еще большее количество подданных отдавало все свои силы и знания в глубине государства, выплавляя железо, перемалывая известняк для цемента и добывая необходимые полезные ископаемые. И меж этих тысяч людей, словно молния, метался монах Менгарец. Невзрачный, в серой, неброской одежде, но с огненным блеском в глазах и взводом самых лучших королевских гвардейцев за спиной.
Свободного времени у Виктора не было. Что он себе позволил, да и то после окончания основного строительства, так это создание дельтапланов. Над простыми аппаратами продолжали работать его ученики, тогда как он лично замахнулся на строительство большого, двухместного. Использовал при этом прочнейшую и легчайшую ткань парашютов, которую отыскал в свое время полковник Тербон. Дельтаплан получился солидный, большой грузоподъемности. Что позволило не только обучить искусству высшего пилотажа принцессу Розу, но и пару раз прокатить ревущего от восторга Грома Восьмого.
Попутно началось литье из разных сплавов стволов первых пушек. В этой области Виктор только и помнил по историческим фильмам, как канониры подносили фитиль к казенной части и из ствола древнего орудия вырывалось облако дыма. Требовалось вначале создать надлежащий порох, а потом провести испытания как самих пушек, так и поэкспериментировать с цельными ядрами и прочей взрывающейся начинкой. Потому что изготовить при существующих технологиях современное стрелковое оружие пришелец не мог. Как и не могли ему в этом деле помочь самые лучшие мастера-оружейники. Но Гром Восьмой и так был невероятно воодушевлен перспективами применения нового оружия и готов был проводить испытания лично, вызываясь добровольцем поджечь фитиль. Хорошо что к моменту первых испытаний монах успел придумать нечто наподобие бикфордова шнура, благодаря чему жертв на закрытом горами полигоне удалось избежать.
Зато не обошлось без жертв в самой столице. Через несколько дней после завершения волнительных уроков по обучению старшей наследницы короны управлению дельтапланом случилось несчастье. Экспериментируя с составом пороха, один из помощников Виктора допустил непростительную небрежность, и произошел мощный взрыв. Укрытая в толще скал лаборатория озарилась огненным смерчем и унесла жизни восьми человек. Святой спасся чудом. Но при этом чуть не лишился зрения, слуха и не потерял всю кровь. Опять на две недели он оказался прикован к постели. И еще целый месяц вырывался из рук врачей, сиделок и лично принцессы Розы, пытаясь доказать, что здоров. И что вполне прекрасно может справляться со своими делами. Но когда приступил к своим обязанностям, при ходьбе волочил навсегда поврежденную правую ногу. А правая рука стала слушаться еще хуже из-за нового перелома в области предплечья. Но после этого, как ни странно, приказы его святости, высшего проповедника монастыря Менгары, стали выполняться с еще большей скоростью и беспрекословно. А все новые идеи теперь воспринимались королем без продолжительных споров.
Благодаря этому удалось оттянуть самый решающий день великого сражения еще на полгода. Виктор предложил полностью уничтожить сборщиков рабов, которые направлялись империей для сбора живой подати. Уничтожить военизированную охрану до единого человека. И сделать это так, чтобы известие об этом достигло императора Сангремара как можно позже. К сожалению, те малочисленные пленные, которых удалось при этом захватить, оказались на удивление тупы и ограниченны. По их словам, они никогда в своей жизни не покидали Первый Щит, а жили в специально для этого построенном возле моста городе. За рабами прибывали особые подразделения из столицы империи, и что с ними происходило дальше, никто не ведал. Уничтожение сборщиков «живой подати» ничего не дало в плане знаний, зато намного оттянуло сроки самого решительного сражения.
Затем усиленное войско Союза Побережья, в состав которого входили мобильные отряды разведки, выдвинулось по побережью в сторону противника и несколько месяцев перехватывало всех связных, лазутчиков, послов и даже пробные группы карателей. За это время Гром Восьмой развил такую бурную политическую активность, что буквально заставил всех соседних правителей, во-первых, вступить в Союз Побережья, во-вторых, выделить специалистов для работы в Глубокой долине, в-третьих, дать лучшие войска для перекрытия побережья и, в-четвертых, выделить средства и материалы для строительства крепостей не только в каждой из соседних столиц, но и на стратегически важных участках побережья. Мало того, после личного осмотра местности у самого моря пришелец отыскал подходящий участок для строительства первого морского порта вместе с крепостью. Конечно, к стройке там только готовились, понимая, что прибывшее имперское войско любые усилия сведет на нет. Но вот после победы…
Когда великая плотина только начинала строиться, монарх Чагара уговорил своего венценосного собрата из королевства Гачи, по территории которого протекала к океану самая полноводная река Хаваси, приступить к постройке нескольких десятков невиданных доселе судов. Чертежи яхт и легких фрегатов были начертаны рукой монаха Менгарца. В скором будущем корабли могли понадобиться и для переправы на другой берег залива, и для торговых рейсов, и для элементарной разведки морских просторов.
Из союзных баронств, княжеств, царств и королевств подтягивались войска, проводились совместные учения и маневры. Все государства, объединившиеся в Союз Побережья, готовились к самой важной и страшной схватке, понимая, что второго шанса может и не быть.

Глава 4
ЭПОХАЛЬНАЯ ПОБЕДА

Император Гранлео не спешил с акцией возмездия. Зато собрал такое внушительное войско, что в открытом сражении у молодого Союза Побережья не было и единого шанса на победу. И двинул свою несметную армию прямо на королевство Чагар. Решив сразу стереть в пыль главного бунтовщика. Вознамерился устроить, так сказать, показательную резню. Сразу сломить основной стержень сопротивления.
«И настал исторический день! И заполнил ненавистный враг своими злобными войсками зеленеющую долину Покоя. И вытоптал все злаки, растения и травы благодатной долины. И покрыл своей шевелящейся и смрадной массой все пространство до самого горизонта…» – писали летописцы.
Взмыленный от потаи густо покрытый пылинками пороха, монах Менгарец выбрался из отводного тоннеля, пронизывающего всю толщу гигантской плотины, и сильно прихрамывая на правую ногу, поспешил к стоящему на уступе королю. В присутствии всего своего семейства и самых знатных дворян тот, с помощью мощного бинокля, обозревал колышущееся море голов неприятеля. Прекрасная оптика, найденная в свое время полковником Тербоном вместе с остальными вещами Виктора, пришлась сейчас как нельзя кстати.
– Плохо дело! – воскликнул он, передавая бинокль Виктору. – Император остался со своей личной гвардией на холмах! Это самые лучшие его части! И у него есть все шансы прорубиться через ряды наших резервов, которые двинутся на них с флангов от побережья. Пушками мы его тоже не достанем.
– Да их у нас всего лишь несколько хорошо пристрелянных и испытанных. Ядер тоже не хватает, шрапнели и подавно. Лучше вообще пока об этом оружии всему остальному миру не рассказывать.
– Жаль, пугнуть бы стоило…
– Нельзя. И враги разбегутся, и канониры наши не готовы. Да и пушки… Вон сколько стволов разорвалось на испытаниях.
– М-да… ну что, рассмотрел?
– Ага, как раз любуюсь их дисциплинированно выстроенными отрядами. Ух ты! Они даже осадные башни построили! И необходимой высоты! – возбужденно восклицал Виктор, подкручивая верньеры прибора. – А ты говорил, что они о плотине ничего не знают! Смотри – подготовились! И как много! Так, шакальчики… А где же ваш атаман? Вот сволочь! И вправду на холмах засел!
– Они, между прочим, парламентера прислали, и тот что-то передал на словах генералу Тербону. Вон от него скачет посыльный.
Подскакавший молодой гвардеец осадил коня рядом с шатром главнокомандующего и спрыгнул на землю. Отдав честь королю, стал дословно передавать слова парламентера:
– Требуют выдать господина высшего проповедника монастыря Менгары! После этого сразу обещают вернуться в свою империю!
Король после этих слов скорбно рассмеялся:
– Да кто этим тварям верить станет?! Еще издевается, шакал! Передайте: пусть немедленно сдадут оружие и выдадут императора!
– Стой! – Виктор остановил уже вскочившего с колена посыльного. – Лучше передай, что святой монах вызывает императора Гранлео на личный поединок! – Заметив, что гвардеец ошалелыми глазами смотрит то на него, то на короля, рявкнул изо всех сил: – Выполнять!
Посыльного словно ветром сдуло. Но зато опомнился король:
– Здесь я отдаю приказы! Никаких поединков!
Менгарец бесстрашно шагнул к возвышающемуся над ним королю и с бешеным блеском в глазах зашептал:
– Ты хочешь, чтобы император спасся?! Собрал еще большее войско?! И уже прекрасно зная о наших тайнах, уничтожил всех и вся?! Нет! Я этого не допущу. Мало того, и у меня есть вполне реальная лазейка для отхода. Как только он подъедет к дамбе, я брошусь на лестницу. Как бы он ни бегал, я поднимусь раньше. И сразу же взорвешь плотину!
– А если что-нибудь случится?..
– Все равно взрывай! Только взрывай тогда по моей команде. Вначале запруду на горном озере – я подниму меч у себя над головой! Собранные воды ледника домчатся к столице за три минуты. Лишь только волна дойдет до плотины, та должна рухнуть от второго взрыва. И ни секундой позже или раньше! Только так мы можем усилить селевую мясорубку.
Он по-дружески похлопал угрюмо молчащего монарха по плечу и повернулся к подошедшему с оружием адъютанту.
– Отец! – воскликнула принцесса Роза, ринувшаяся к монаху. – Не разрешай ему! – При этом она чуть ли не схватила Виктора за руки, мешая повесить к поясу ножны с мечом. Все на мгновение даже застыли от такого порыва. Слишком уж открыто выражала свои эмоции молодая наследница короны. Первым опомнился Виктор. Осторожно освободил свои одежды от цепких пальчиков взволнованной, чуть не плачущей девушки. Потом подозвал своего коня и, усаживаясь в седле, проговорил с вежливым укором:
– Ваше величество! Принцессу следует воспитывать более строго! Пусть первая наследница короны заранее научится жертвовать никчемными жизнями своих подданных ради святых целей королевства! – Затем, тронув коня, стал спускаться к раскинувшемуся у подножия столицы водохранилищу.
«…И вызвал монах Менгарец на личный бой самого императора. Выманив его при этом из глубокого тыла, где Гранлео находился в относительной безопасности. И расступилось вражеское войско….» – писали летописцы.
Отборные войска покорителя всего мира, отодвинув остальных воинов, создали посреди долины Покоя прямой как стрела коридор. И по нему на великолепном жеребце теперь ехал сам император Гранлео. А Виктор, спустившийся на поле предстоящей битвы, напряженно размышлял:
«Неужели он боится собственных войск?! Или не доверяет даже им?! Иначе к чему такие предосторожности и перестраховка? Не спешит, сволочь! А как осматривает все вокруг! Уже и присмотрел, что я далеко от плотины – никакая стрела не достанет. И то, что лестницу подняли. Каждый уступ над городом и вокруг плотины вначале взглядом прощупал. Ухмыляется! Короля заметил! Ишь ты, и ручкой помахал! Но весь напряжен как пружина! Подозревает что-то…»
Император действительно сомневался и удивлялся. Построив такую плотину, бунтовщики могли еще не один сюрприз приготовить.
«А всему виной этот проклятый хромой монах! И откуда он только взялся?! Неужели действительно из какого-то их горного монастыря? Надо будет впоследствии сровнять с землей все их монастыри и скиты[2] отшельников. Слишком уж этот калека умен! Но телом и силой не блещет! Его наверняка обучали лучшие мастера боя на мечах, раз он надеется на призрачную победу. Ха-ха! Только не со мной! Как бы его ни дрессировали, я ему не дам даже единственного шанса на победу! Искромсаю, словно ядовитую гусеницу или мерзкого червяка!»
Несколько долгих минут посидев в седле на передней линии своего войска, Гранлео после тщательного раздумья все-таки принял условия оговоренного поединка, соскочил на землю и пошел пешком к поджидавшему его монаху Менгарцу.
1 2 3 4 5 6 7 8