Шторм уходил, и только эти отвратительные поперечные волны еще баламутили море. Я открыл люк в каюту и увидел, что Анжела спит.Направив яхту по ветру, я спустил кормовой стаксель, поднял и закрепил бизань и грот. Гребешки волн по-прежнему захлестывали «Сикоракс» и бились о паруса. Анжела все еще спала, но мне было не до отдыха — я искал глазами яхту, которая неслась бы в сторону Европы.Но делал я это так, для очистки совести, потому что был уверен — мы пропустили «Уайлдтрек». Вероятность того, что мы найдем Беннистера, была минимальной с самого начала, поэтому я, собственно, и не ожидал ничего увидеть. Но вот в рассветных сумерках что-то мелькнуло. Сначала я просто не поверил своим глазам, измученным соленой водой. Я так устал и замерз, что принял это за вспышку молнии. Потом я решил, что вижу мираж, и только когда я заметил отражение «молнии» на облаках, я узнал это бледное сияние. Это был красный свет, крик о помощи посреди небытия. Я мигнул в ответ, и еще одна вспышка отразилась на облачном небе, и улетающий штормовой ветер разметал ее в клочья. Я понял, что либо по несчастью, либо по желанию Господа мы оказались на месте убийства. * * * Я открыл люк и включил радио, но услышал только треск разрядов. Анжела лежала в углу каюты, свернувшись клубочком — в точности, как я себе представлял.— Я видел огни, — сказал я.До нее, полусонной, не сразу дошел смысл моих слов.— "Уайлдтрек"?— Не знаю. — Я постарался, чтобы в моем голосе прозвучала надежда, но, судя по выражению ее лица, мне это не удалось.Анжела втиснулась в непромокаемый костюм и вышла в кокпит, плотно закрыв за собой люк, чтобы вода не затопила каюту. Она прицепила к лееру страховочный ремень и слегка вздрогнула при виде надвигающейся на нас огромной зеленой горы. «Сикоракс» взлетела на ее вершину и, лавируя, соскользнула вниз. Как только мы оказывались на очередном гребне, я во все глаза смотрел вперед, но вспышек больше не видел.Мне уже начало казаться, что у меня была галлюцинация.Я стоял на шпангоутах, держась за бизань-ванты, и обшаривал взглядом штормовое море. Ничего. Ветер успокаивался и снова менял направление. Меня так и подмывало ослабить грот, но как раз когда я уже почти решился, я услышал крик Анжелы.— Ник! — Я едва расслышал ее из-за порыва ветра. — Ник!Взглянув туда, куда она указывала, я сначала не увидел ничего, кроме пены, но затем, в полумиле от нас, разглядел яхту. Яхту! Это мог быть только «Уайлдтрек».Но это был не тот «Уайлдтрек», который мы знали, — блестящая игрушка богатого человека, ухоженная и гордая. Нет! Вместо этого перед нами предстала потрепанная, полузатопленная яхта с перлинями, болтающимися в воде. Она переваливалась на волнах, как огромная бочка. Мы добились своего, однако все наши старания оказались напрасными, так как от «Уайлдтрека» остался только корпус. На какую-то секунду у меня мелькнула надежда, что я ошибаюсь, но вот волна подбросила эту лишенную мачт яхту, и я успел заметить знакомую синюю полосу. Это был все-таки «Уайлдтрек». Мы проплыли семьсот морских миль и, как по волшебству, нашли его, но, к сожалению, мы нашли его слишком поздно.Я спустился в кубрик и освободил руль.— Ник! Ник! — Теперь в голосе Анжелы звучала новая тревога, но тут и я разглядел на корме «Уайлдтрека» движущуюся оранжевую точку. Сначала я решил, что это надувной плот или подушка, но тут же понял, что это человек в спасательном жилете. «Наверняка Беннистер, — подумал я, — и даже живой, — если только вода не передвигала труп».Я спустился вниз и пообещал мотору прикончить его, если он не заведется, и выругал себя за то, что не обзавелся автоматическим стартером. Я покачнулся, когда яхту подняло вверх, крутанул ручку, и, к моему удивлению, холодный мотор сразу же завелся. Я опустил трап на место и выбрался в кубрик. «Уайлдтрек» то исчезал в провалах между волнами, то снова появлялся, неуклюже взбирающийся по покрытой рябью волне.Я развернул «Сикоракс» навстречу ветру, и мотор потащил нас к «Уайлдтреку». Паруса захлопали так, словно поднялась стрельба. Анжела смотрела не отрываясь, у нее даже приоткрылся рот. В этот момент мне было наплевать, о чем она думает и чьи надежды — ее или мои — могут закончиться трагично.Ветер постоянно менялся. Он дул то в лицо, то в спину. Мы влетели на гребень, и мотор захрипел, словно в агонии, но потом корма опять ушла в воду. Зато, когда мы были наверху, я убедился, что оранжевая фигура на «Уайлдтреке» была все-таки живой, так как она помахала нам и упала. Человек был либо ранен, либо так устал, что едва мог стоять на ногах.— Чертовски трудно будет снять его оттуда! — прокричал я Анжеле.Ей это было ясно и без меня. Чтобы подойти вплотную к полузатопленной яхте в штормовом море и при таком переменчивом ветре, требовались мастерство Джимми Николса или надувная лодка с рулевым. Еще хуже, если Беннистер ранен, — тогда одному из нас необходимо будет перебраться на «Уайлдтрек» и оказать ему помощь. Это придется делать мне, а такая перспектива меня абсолютно не вдохновляла. Впрочем, сейчас был как раз тот момент, когда лучше всего не задумываться о преимуществах благоразумия над чертовой глупостью.— Тебе придется управлять яхтой! — крикнул я Анжеле. — Ты должна встать рядом с «Уайлдтреком», а после того как я переберусь на него, сразу же отойти. Поняла? Я не хочу, чтобы эта громадина потопила нас.Она кивнула, не отрывая глаз от фигуры на борту «Уайлдтрека», но человек опустил капюшон, а воротник застегнул и поднял его так, что невозможно было рассмотреть лицо.— Когда я заберу его, — продолжал я, — ты опять встанешь рядом!Один Бог знает, как у нее это получится, и, хотя Анжела стала уже хорошим моряком, просить ее выполнить такой маневр — все равно что требовать от пассажира самолета мягкой посадки.Я оставил ее у руля, а сам ринулся спускать за борт все кранцы, какие у меня были. В случае чего они спасут мою яхту. Когда «Сикоракс» и «Уайлдтрек» окажутся рядом, оба судна будут испытывать килевую качку, и я боялся, что нос моей яхты разобьется о палубу «Уайлдтрека» или, хуже того, при столкновении оторвется руль или винт. «Уайлдтрек» сейчас представлял собой плавучий таран, способный не только повредить «Сикоракс», но и запросто пробить трюм и пустить всех нас ко дну.Я спустил грот и крепко привязал гафель и парус к гику, а гик потом прикрепил к раме. Пусть Анжела не отвлекается на паруса, когда будет маневрировать. Я убрал стаксель и бизань и оставил только штормовой кливер, намертво раскрепив его шкотами, чтобы придать «Сикоракс» жесткость и создать рычаговое усилие на нос, когда Анжеле понадобится отчалить. Я взялся за руль.— Ты привязана?Она показала мне свой страховочный пояс. Я прибавил скорость. Мы уже были достаточно близко от «Уайлдтрека», чтобы двигаться в унисон. Я хотел обойти вокруг него и зайти с подветренной стороны, чтобы ветер как бы отталкивал «Сикоракс» от этого зловещего корпуса, когда я переберусь туда. В этом маневре таилась опасность — «Сикоракс» могла намотать на винт болтающиеся в воде канаты «Уайлдтрека». Испуганной Анжеле я объяснил, что, когда я окажусь на «Уайлдтреке», она должна перевести мотор в нейтральное положение, и тогда штормовой кливер отнесет ее от обрывков перлиней.— Пусть шкоты останутся, как есть, ты их не трогай, хорошо?На самом деле хорошего было мало.— Может, мне перейти к нему? — крикнула мне Анжела.Я уже думал об этом, но знал, что у нее просто не хватит физических сил поднять беспомощного мужчину. А Беннистер явно был беспомощен. Он практически не двигался, только следил за нашими действиями, слегка поворачивая голову. Существовала и другая причина, по которой я хотел пойти сам. Если со мной что-нибудь случится, Анжела останется в более надежном месте. Я объяснил ей, что, перебравшись на борт «Уайлдтрека», я вытащу все канаты, поэтому при втором заходе ей уже не надо будет беспокоиться о том, что они могут намотаться на винт.— Но если тебе не удастся снять нас, — прокричал я ей, — оставайся поблизости, если сможешь. А если нет — удачи тебе! Иди на запад. У Гранд-Бенкса ты встретишь траулеры. И не забывай кормить Вики!Анжела испуганно смотрела на меня. Я усмехнулся, чтобы приободрить ее, дал полный газ и начал обходить «Уайлдтрек». Я заметил, что его полузатопленный корпус немного защищает нас.— Становись за руль! И помни: как только я окажусь там, твердо бери штурвал на себя, а мотор переводи на нейтраль.Анжела вцепилась в рукоятку штурвала, а я, раскачиваясь, пошел вперед, к вантам с правого борта. Я отцепил от планки страховочный ремень и сунул его в карман. Потом я перенес левую ногу через перила и крепко держался за них, пока мы делали крен до уровня воды. Мы были уже в шести футах от полузатопленной яхты. Пять футов... три... два... Я перенес через перила правую ногу и уже собрался прыгнуть в центральный кубрик «Уайлдтрека», как вдруг как раз между яхтами прошел гребень волны, и «Сикоракс» отнесло. Я вцепился левой рукой в вант, а зеленая вода крутилась и пенилась у самых моих ног.— Ближе! — заорал я, хотя сомневался, что Анжела услышит. Она повернула руль слишком сильно. Из-за крена нас вынесло почти к носу «Уайлдтрека». Еще секунда — и прыгать будет поздно.Тут море подняло оба корпуса, и я услышал треск трущихся друг о друга дерева и стекловолокна. И прыгнул...Я оттолкнулся левой ногой, и, стало быть, приземлился на правую, и впервые за многие недели мое колено подогнулось. Должно быть, я заорал, но из-за шума воды и ветра даже сам не услышал своего крика. Нога одеревенела. Я скрючился и пополз по скользкой палубе. Боль со спины распространилась по всему телу. Я услышал, как мотор на «Сикоракс» дал сбой, когда Анжела перевела рычаг на нейтраль, и с ужасом увидел, как бушприт «Сикоракс» навис над моей головой. Но еще больший ужас охватил меня, когда на палубу «Уайлдтрека» хлынула волна и потащила меня к самому краю. Правой рукой я ухватился за стойку перил и держался за нее, пока вода не сошла. Ледяной поток перевернул меня, но моя левая нога нащупала крышку люка и уперлась в нее. Вокруг бурлила вода, а я, как заведенный, повторял себе: «Ты, чертов идиот, ты, чертов идиот!» — пока не вспомнил, что именно с этими словами я взбирался на холм на Фолклендах. Я страшно боялся тогда, вот и сейчас тоже. Вода спала, я поднял голову и увидел кровь, капающую на шпигаты. Мне показалось, что кровь идет из левой руки, но самого пореза я не видел. Я попытался пошевелить правой ногой, но та висела, как плеть. «Сикоракс» отходила, опустив бушприт в воду.Корпус «Уайлдтрека» приподняло, вода стекла, и я смог протащить себя вдоль шпигат. Тут наконец я увидел, что разбил левую руку об обломок металлического винта. Срез был ровным у основания, что наводило на мысль о болторезе. Я рассек руку у основания большого пальца, и кровь текла ручьем, однако я пока ничего не мог поделать. Я ругал свою ногу и тащил себя вперед. Мой костюм за что-то зацепился, и, охваченный страхом и яростью, я рванул его верхнюю часть, чтобы освободиться, пока не нахлынула очередная волна.Я прополз через комингс в затопленный центральный кубрик. Я насквозь промок, но меня согревал адреналин. Ветер бросал на яхту брызги, а огромные волны круто вздымались надо мной, словно потрескавшиеся стенки гигантского стакана, по которым обреченная яхта, словно муха, медленно взбиралась вверх, к спасительной кромке, которой ей уже никогда не достигнуть. Фактически «Уайлдтрек» медленно шел ко дну, и меня вдруг прошиб жуткий страх от мысли, что Анжела не успеет вернуться за мной. Я заметался в поисках спасательного жилета или плота, но, видимо, когда команда покидала «Уайлдтрек», она все барахло прихватила с собой. Впрочем, даже если Анжеле и удастся приблизиться, я не представлял, как смогу перебраться на «Сикоракс» хотя бы сам, не говоря уже о Беннистере. Моя нога не работала. Я сидел по грудь в воде и впивался ногтями в бедро, чтобы вернуть ему чувствительность.Я попытался встать, но опять упал и подтянул себя к краю кубрика. Ладно, нога подождет. Я вытаскивал из воды канаты и запихивал их в рундуки. Когда я справился с последним, корма яхты поднялась на волне, и вода из кубрика стала вытекать. Вот тут-то я и увидел настоящий ужас.Я не успел закрыть глаза, и меня вырвало.Дверь в дальнюю каюту была открыта; из нее медленно выплыло тело и остановилось, коснувшись плечами дверного косяка. Я увидел его, когда уже запихнул последний канат и, собрав все свое мужество, пересекал кубрик, решив ползти туда, где прятался Беннистер. И тут я понял, что на корме меня ждал вовсе не Беннистер...Да, не Беннистер, потому что в этот самый момент я как раз смотрел на него. Точнее сказать, в его мертвые глаза, уставившиеся на меня из-под трапа, откуда тоже лилась вода. Спасательный жилет, словно в насмешку, продолжал удерживать над водой его голову с почти до позвоночника перерезанным горлом, и голова эта болталась туда-сюда, а по-рыбьи белесые глаза то показывались на поверхности, то скрывались, когда набегала очередная волна. Крови не было — она уже вся вытекла, и ее давно смыло водой. Беннистер умер несколько часов назад и был теперь бесцветным, бескровным трупом, скитающимся в кубрике среди прочих безгласных останков кораблекрушения, и вид его вызвал у меня приступ тошноты.Нос «Уайлдтрека» задрался вверх, и, благодарение Богу, тело смыло с глаз моих долой. Я вскарабкался на крышу кубрика и уцепился за перила, когда новая волна, бурля и пенясь, окатила меня. И тут человек, лежащий в кормовом кубрике, посмотрел на меня из-под капюшона.Это был Мульдер.«Уайлдтрек» вздрогнул, освобождаясь от очередной волны. Я на четвереньках пополз в сторону Мульдера и свалился к нему в кубрик.— Ты можешь стоять?Он покачал головой и показал на свою неестественно искривленную левую ногу. Он что-то прокричал, но я показал рукой на уши, в знак того, что ничего не слышу. Фанни немного расстегнул молнию и освободил рот.— Чертова лестница! — проорал он с такой горечью, словно судьба была к нему незаслуженно жестока. — Я сломал ногу!В тонущей яхте встретились два одноногих человека.— Где команда? — Держась за дверь, я попытался встать и поискал глазами «Сикоракс». Яхта была уже в двухстах ярдах и продолжала удаляться. Я успел заметить, что штормовой кливер ослаб и ветер рвет его на части, а затем яхта скрылась за новой зеленоватой волной. Я попробовал перенести всю тяжесть на правую ногу, и та задрожала от напряжения. — Где команда? — прокричал я опять.— Снялись! — заорал Мульдер в ответ. — С ними все в порядке!Значит, было еще одно судно, куда перебралась команда? Мульдер, очевидно, остался, чтобы попытаться спасти яхту, и, когда подул сильный ветер, оказался как на необитаемом островке. Я старался сообразить, где могут находиться спасатели и почему они не откликнулись на красные вспышки.— Так это ты сигналил? Или спасательное судно?— Сендмен, черт побери, забери меня отсюда! Яхта тонет!— Нет, Фанни, я оставлю тебя здесь. — Я пригнул голову, и тонны ледяной воды обрушились на нас. — Зачем ты перерезал ему глотку? — прокричал я, ког да вода начала сходить.— Это несчастный случай! — яростно отозвался Мульдер.Фанни выглядел таким нарядным в своем дорогом одеянии на случай плохой погоды, что я еще больше возненавидел его и попытался ударить, но проклятое колено опять подвернулось, и я неуклюже свалился в кубрик. Я упал Мульдеру на сломанную ногу и услышал странный фальцет — это он заскулил от боли. Я откатился в сторону и сел.— Зачем ты перерезал ему горло? — повторил я.Мульдер с ненавистью уставился на меня. Я поднял левую ногу, чтобы ударить его по сломанной кости; пытаясь избежать боли, он забормотал что-то.— Потому что мне не удалось столкнуть его за борт!— Это ты убил его жену?Фанни уставился на меня, как на сумасшедшего.— Забери меня отсюда! Яхта тонет!— Это ты убил его жену?— Нет!— Ну ладно, ублюдок! — Мне удалось встать на колени, и я отстегнул его страховочный ремень от кольца. Мульдер испуганно следил за моими действиями, не понимая, то ли я хочу спихнуть его за борт, то ли спасти. Я вытащил из связки спутанных канатов, валявшихся в кубрике, плетеную веревку и вытянул ее на сорок — пятьдесят футов, пока не наткнулся на узел. — Нож! — крикнул я, стараясь перекрыть шум моря и ветра. — Дай мне твой нож!Мульдер передал мне нож в футляре, и я подумал — вот оно, орудие убийства. Я отрезал веревку и ухватился за перила, так как на нас с шипением набегала новая волна. На конце веревки я сделал петлю и привязал к ней страховочный ремень Мульдера. Второй конец я обвязал вокруг своей талии. Когда Анжела подплывет к нам, я перепрыгну на «Сикоракс», а потом втяну туда Фанни. Я объяснил ему свой план.— Тебе будет больно, — добавил я, — и если ты захочешь утонуть, то просто перережь веревку. — Я бросил ему нож и поднялся, держась за перила.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37