Однажды Мариамна отказалась разделить с ним ложе и стала укорять за убийство ее отца и брата. Царь с трудом снес это оскорбление и готов был сразу решиться на крайние меры, но в это время услышавшая шум ссоры сестра царя Саломея послала к нему виночерпия, которому было приказано сказать, будто Мариамна просила снабдить ее каким-то любовным питьем для царя. Ирод очень испугался и спросил его, что это за питье, и виночерпий отвечал, что Мариамна дала ему нечто такое, содержание чего он и сам не знает. Услышав это, Ирод велел пытать одного из евнухов, наиболее преданного прислужника царицы.
Начался судебный процесс, в результате которого несколько царедворцев поплатились головой за сочувствие жене тирана, а судьи, словно угадав настроение царя, приговорили и Мариамну к смерти, хотя, кроме явной ненависти к своему супругу и так и не найденного зелья, ей ничего нельзя было поставить в вину. По вынесению приговора как сам царь, так и некоторые из судей решили не сразу приводить его в исполнение, а временно посадить царицу в одну из темниц при дворце. Однако настойчивые просьбы Саломеи и на этот раз решили дело — вскоре под предлогом возможности народных волнений, если станет известно, что царица жива, пленницу тайно отвели на казнь.
После казни Мариамны любовь царя к ней разгорелась еще больше Дело в том, что любовь эта вовсе не была сиюминутной или ослабела вследствие привычки, — нет, напротив, с самого начала она была страстным порывом и не угасла впоследствии, даже при длительном сожительстве. Теперь же казалось, что в виде наказания за смерть Мариамны любовь к ней, мертвой, охватила его еще с большей силой, так что теперь он часто громко призывал ее по имени к себе, предаваясь несдержанным слезам, и кончил тем, что, не имея сил забыть несчастную, утопил горе в бесконечных попойках и кутежах. Впрочем, и это отнюдь не помогало, так что Ирод запустил даже государственные дела, а ближайшим слугам велел все время громко звать Мариамну по имени, как будто она была жива и могла услышать их и явиться.
В то время, когда царь находился в таком состоянии, в стране распространилась чума, погубившая не только массу простого люда, но даже многих из друзей царя, и все в один голос утверждали, что это кара ему и всей Иудее за Мариамну. Все это так сильно расстраивало его, что он под предлогом охоты удалился в пустынное, дикое и безлюдное место. Но и здесь ему не довелось насладиться покоем, ибо через несколько дней он впал в опасную болезнь. Страшные боли поразили его затылочную часть головы, за которыми последовало и полное расстройство умственных способностей. Лекари, вызванные к нему, оказались бессильны. И так как все попытки излечить его лекарствами оказались тщетными, врачи согласились более не мучить несчастного снадобьями и диетами, а решили давать ему все, чего бы он ни пожелал, предоставив случаю его выздоровление, на которое, к сожалению, было мало надежды.
А между тем как подобные трагические события будоражили Иудею и повсюду распространялся слух о скорой кончине царя Ирода, в Риме проживали и получали образование два сына трагически погибшей царицы Мариамны Александр и Аристобул. Раскаявшийся в содеянном царь, горько переживавший все преступления, просил их вернуться на родину. Юношей встречали с необычайным ликованием. Отметим, что Ирод имел от Мариамны троих детей мужского пола и двух девочек. Кроме того, у Ирода от первой его жены Дориды был сын по имени Антипатр. Тщеславие и непомерное честолюбие были подлинными страстями молодого царевича, способного ради них на любое, даже самое тяжкое, преступление.
Ирод объявил порядок наследования каждого после его смерти: первым должен был вступить на престол Антипатр, за ним Александр и только потом Аристобул. Он посоветовал им жить в полном и нерушимом согласии, но вскоре в царском семействе вновь ожили старые распри. Антипатру с помощью интриг удалось убедить царя, что Александр и Аристобул замыслили убить его.
Все знакомые Александра были подвержены страшным пыткам. Их заставили испытать неслыханные страдания, и большая часть несчастных приняла мучительную смерть, так ни в чем и не признавшись. Но молчание их, на взгляд Антипатра, было не столько верным признаком их невиновности, сколько служило доказательством любви и приверженности мятежным царевичам. При дворе Ирода все пребывали в постоянной тревоге каждый боялся бросить на себя тень подозрения.
Наконец, Александр был арестован и помещен в тюрьму, однако этот царевич, по натуре гордый и открытый, не пал духом и вовсе не думал защищаться и, словно желая еще больнее уязвить царя, писал ему из своей камеры письма приблизительно следующего содержания: «Я злоумышлял против вас, ничего нет надежнее этого честного и прямого утверждения. Так что бесполезно пытать стольких людей, чтобы у них вырвать признание в том, в чем. я сам охотно сознаюсь. Ваш брат Ферора, ваша сестра Саломея, все ваши доверенные лица и верные слуги, все ваши друзья и даже друзья ваших друзей вступили в этот заговор. Нет среди ваших многочисленных подданных ни одного, кто бы не желал скорейшего избавления от вас в надежде обрести со смертью тирана спокойную жизнь».
Подобное письмо не могло не встревожить Ирода. Теперь он не решался доверять никому. Постоянно, даже во сне, виделся ему сын, извлекающий меч из ножен и готовый поразить им своего отца, и от этого все чаще случались с ним приступы ярости и безумия, подобные тем, что случались после казни Мариамны. Доносы, пытки, толпы влекомых в тюрьму людей — все это наполняло Иудею ужасом и скорбью. Новое примирение царя с сыновьями было невозможно.
Ирод, страшившийся постоянно за свою корону и жизнь, решил принести в жертву двух несчастных, которых теперь вне всякого сомнения считал способными на цареубийство. Он велел арестовать Аристобула и вынудить его написать письменное признание о готовящемся перевороте. Однако и в этом случае его ждало разочарование — вот как звучало это признание: «Никогда не было у нас в мыслях покушаться на жизнь царя, но если подозрения отца нашего лишают нас возможности жить с ним в мире и согласии и даже свет белого дня из-за этого сделался для наших глаз ненавистен, мы решили бежать, когда к тому представится удобный случай».
В городе Берите (совр. Бейрут) был собран совет, которому надлежало судить мнимых преступников. Ирод во второй раз выступил обвинителем своих детей с таким жаром, что слушатели невольно поверили ему. Судьи с позорной услужливостью почти единогласно вынесли смертный приговор, по произнесении которого в 6 году до Р. X. Александр и Аристобул были задушены в городе Себасте, в котором содержались во все время процесса, даже не получив разрешения прибыть в Верит и там лично защищать себя. Кажется в высшей степени сомнительным, чтобы несчастные царевичи были и в самом деле виновны в том, в чем их так определенно обвиняли.
Теперь у Антипатра больше не было соперников, хотя и раньше порядок установленного Иродом наследования должен был всецело удовлетворять его. Оставалось лишь уповать на скорую кончину злополучного царя, старость и болезни которого в самом непродолжительном времени обещали очистить царский престол для его преемников.
Антипатр день ото дня все сильнее горел желанием править и оттого решил как можно скорее преодолеть последнее препятствие, лежащее на пути его честолюбивых замыслов. Именно им был составлен заговор против царя. Всего лишь одно-единственное обстоятельство мешало преступному сыну в немедленном исполнении задуманного — его ненавидел простой народ и воины, а именно их расположение в первую очередь необходимо всякому намеревающемуся узурпировать верховную власть.
Но Ироду стали известны все подробности заговора Антипатра. Он созвал многолюдное собрание, на котором председательствовал Квин, родственники царя, обвинители преступника Антипатра и некоторые из слуг, взятых с поличным, захваченные с письмами, способными служить доказательством их преступления. Выслушав обе стороны, судья велел принести яд, о котором так много говорилось на этом процессе, чтобы испробовать его силу в действии. Яд дали одному из приговоренных к смерти, и тот тотчас же пал мертвым. Антипатра отвели в тюрьму.
При таком состоянии дел и настроении вполне понятен тот ужас, с которым Ирод выслушал от восточных волхвов весть о том, что родился истинный царь иудейский, поклониться которому они и пришли с далекого Востока. Первой мыслью Ирода было умертвить новорожденного царя (Иисуса Христа), а когда ему не удалось найти его, то он не остановился перед поголовным избиением грудных младенцев в Вифлееме (Евангелие от Матфея).
Вскорости Ирод был сражен одним из самых тяжких приступов болезни. Его мучил нестерпимый голод, который никакая еда не могла унять. Желудок и другие внутренние органы были изъязвлены и изъедены. Ему было трудно дышать, и дыхание несчастного стало столь зловонно, что никто не отваживался приблизиться к нему. Находясь в таком горестном и ужасном положении, он принужден был страдать от невыносимых болей. Видя, что болезнь его неизлечима, царь раздал деньги из своей казны воинам, сановникам, вельможам и друзьям. Но за этим актом подлинного великодушия последовал другой — ужасный, на который едва ли отваживался кто-либо другой прежде Ирода.
Царь повелел самым знатным иудеям под страхом смертной казни ехать в Иерихон. Когда же они прибыли туда, им велели собраться на ипподроме. Затем он призвал к себе Саломею и Алексаса, супруга Саломеи, и приказал сразу после его смерти окружить ипподром воинами и умертвить всех, кто будет там находиться. «Таким образом, — сказал он, — вы принесете достойную жертву в мою честь, столь необыкновенную, которой никогда не бывало на похоронах других царей».
Ирод заклинал Саломею и Алексаса выполнить его варварскую волю, позволившую стать достойным завершением его безумного царствования, однако воля его не была исполнена. Саломея и ее супруг не решились на поступок, который мог стоить жизни. Между тем болезнь Ирода становилась все ужасней, от боли он хватался за меч, желая лишить себя жизни. Распространился слух, что Ирод покончил с собой, и слух этот достиг ушей Антипатра. Тогда царевич задумал выбраться из темницы и даже взойти на трон. Он постарался подкупить охрану царя, но тот, уже обо всем извещенный, приказал немедленно умертвить злодея, что и была исполнено.
АВГУСТ
(63 до Р. X. - 14)
Римский император с 27 года до Р. X. Внучатый племянник Цезаря, усыновленный им в завещании. Сосредоточил в своих руках власть, сохранив при этом традиционные республиканские учреждения. Этот режим получил название принципат. Позднее титул «Август» (лат. Возвеличенный богами) приобрел значение титула императора.
Гай Октавий родился 23 сентября 63 года до Р. X. в Риме. Он рано потерял отца, и решающую роль в его жизни сыграло родство с Юлием Цезарем (он был внуком сестры Цезаря).
Октавий получил хорошее воспитание. Его мать Атия очень следила за поведением сына даже тогда, когда он достиг совершеннолетия и официально надел мужскую тогу, национальную одежду римского гражданина Он вел трезвый и воздержанный образ жизни.
Юлий Цезарь, не имевший законных сыновей и потерявший единственную дочь, трепетно относился к своему внучатому племяннику, который отличался не только примерным поведением, но и проявлял сообразительность. Отправляясь на войну с сыновьями Помпея, Цезарь взял его с собой в Испанию, а потом послал в город Алоллонию Иллирийскую (Восточная Адриатика) для подготовки похода против даков и парфян. В Аполлонии 19-летний Октавий получил от своей матери известие об убийстве Юлия Цезаря, который, как выяснилось при вскрытии его завещания, усыновил своего внучатого племянника и оставил ему три четверти своего имущества. Четвертую часть своего имущества Цезарь завешал римскому народу, так что Октавий должен был каждому гражданину выплатить по 75 драхм.
Все деньги Цезаря после убийства по желанию его вдовы Кальпурнии были перенесены в дом Марка Антония, консула и ближайшего соратника Цезаря. Таким образом, Октавию предстояло иметь дело прежде всего с Антонием.
После убийства Цезаря Антоний сумел достичь примирения с убийцами и, не собираясь им мстить, стал фактически хозяином Рима, имея главного противника в лице Цицерона. Марк Антоний, обладавший великолепной внешностью, незаурядной физической силой и бурным темпераментом, всегда был одним из самых заметных людей в Риме.
Октавий официально принял усыновление и согласно римским обычаям должен был отныне именоваться Гай Юлий Цезарь Октавиан (суффикс «ан» указывает на то, что этот человек по усыновлению перешел в другой род, в данном случае из рода Октавиев в род Юлиев, так что Октавиан — это бывший Октавий).
Однако усыновленный внучатый племянник великого Юлия Цезаря никогда не называл себя своим законным полным именем, тщательно избегая имени Октавиан, ибо скромный род Октавиев не мог сравниться со знатным родом Юлиев, и юный честолюбец предпочел, чтобы люди совсем забыли его прежнее незнатное имя. В надписях он назывался кратко: Император Цезарь, с 27 года — Император Цезарь Август; титул император он превратил как бы в свое личное имя. Но так как все последующие императоры были Цезарями и Августами, то историкам ничего не оставалось делать, как называть Октавиан Август.
Октавиан обратился к Аятонию с просьбой вернуть деньги Юлия Цезаря, причем он просил даже не все, а только ту часть, которая была завещана римским гражданам. Но Антоний высокомерно отнесся к неожиданному наследнику и деньги не отдал, заявив, что финансовые дела покойного Цезаря были весьма запутаны, что тот завладел государственной казной и оставил ее пустой.
Тогда Октавиан продал имевшуюся у него часть наследства Цезаря, а также свое имущество и роздал деньги народу, чем сразу расположил его к себе, вызывая одновременно сочувствие и восхищение.
Молодой Октавиан обладал изящным телосложением, красивым лицом, слабым здоровьем, железным властолюбием, змеиной хитростью и полным бессердечием. Внешне он умел быть скромным, любезным и вкрадчивым.
Октавиан решил противопоставить Антонию Цицерона, который ненавидел его лютой ненавистью.
О дальнейших событиях Плутарх рассказывает так: «Цицерона сблизила с Октавианом прежде всего ненависть к Антонию, а затем собственная натура, столь жадная до почестей. Он твердо рассчитывал присоединить к своему опыту государственного мужа силу имени Цезаря, ибо юноша заискивал перед ним настолько откровенно, что даже называл отцом.
Никогда сила и могущество Цицерона не были столь велики, как в ту пору.
Распоряжаясь делами по собственному усмотрению, он изгнал из Рима Антония, выслал против него войско во главе с двумя консулами, Гирцием и Пансой, и убедил сенат облечь Октавиана всеми знаками преторского отличия, не исключая и свиты, состоящей из ликторов.
Но когда после битвы, в которой Антоний был разгромлен, а оба консула погибли, победившие войска перешли на сторону Октавиана, сенат, испуганный беспримерными удачами этого юноши, попытался с помощью подарков и почестей отторгнуть от него воинов и уменьшить его силу под тем предлогом, что Рим не нуждается больше в защитниках, ибо Антоний обратился в бегство. Октавиан, встревоженный этим, через доверенных лиц стал убеждать Цицерона домогаться консульства для них обоих вместе, заверяя, что, получив власть, править Цицерон будет один, руководя каждым шагом мальчика, мечтающего лишь о славе и громком имени Октавиан и сам признавал впоследствии, что, боясь, как бы войско его не было распущено по постановлению сената и он не оказался бы в одиночестве, вовремя использовал в своих целях властолюбие Цицерона и уговорил его добиваться консульства, обещая свое содействие и поддержку на выборах.
Эти посулы соблазнили и разожгли Цицерона, и он, старик, дал провести себя мальчишке — просил за него народ, расположил в его пользу сенаторов. Друзья ругали и осуждали Цицерона еще тогда же, а вскоре он и сам почувствовал, что погубил себя и предал свободу римлян, ибо стоило юноше получить должность и возвыситься <в августе 43 года>, Октавиан, двинув свои войска на Рим, был избран в консулы, но вторым консулом стал не Цицерон, а Квинт Педий, двоюродный дядя Октавиана, как он и слышать больше не хотел о Цицероне, вступил в дружбу с Марком Антонием и Марком Эмилием Лепидом, и эти трое, слив свои силы воедино, поделили верховную власть, словно какое-нибудь поле или имение»
В ноябре 43 года возник второй триумвират — союз Октавиана, Антония и Лепила, которые официально на пять лет взяли власть в свои руки, якобы для приведения государства в порядок, и опубликовали проскрипции — списки врагов отечества, подлежащих убийству.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122
Начался судебный процесс, в результате которого несколько царедворцев поплатились головой за сочувствие жене тирана, а судьи, словно угадав настроение царя, приговорили и Мариамну к смерти, хотя, кроме явной ненависти к своему супругу и так и не найденного зелья, ей ничего нельзя было поставить в вину. По вынесению приговора как сам царь, так и некоторые из судей решили не сразу приводить его в исполнение, а временно посадить царицу в одну из темниц при дворце. Однако настойчивые просьбы Саломеи и на этот раз решили дело — вскоре под предлогом возможности народных волнений, если станет известно, что царица жива, пленницу тайно отвели на казнь.
После казни Мариамны любовь царя к ней разгорелась еще больше Дело в том, что любовь эта вовсе не была сиюминутной или ослабела вследствие привычки, — нет, напротив, с самого начала она была страстным порывом и не угасла впоследствии, даже при длительном сожительстве. Теперь же казалось, что в виде наказания за смерть Мариамны любовь к ней, мертвой, охватила его еще с большей силой, так что теперь он часто громко призывал ее по имени к себе, предаваясь несдержанным слезам, и кончил тем, что, не имея сил забыть несчастную, утопил горе в бесконечных попойках и кутежах. Впрочем, и это отнюдь не помогало, так что Ирод запустил даже государственные дела, а ближайшим слугам велел все время громко звать Мариамну по имени, как будто она была жива и могла услышать их и явиться.
В то время, когда царь находился в таком состоянии, в стране распространилась чума, погубившая не только массу простого люда, но даже многих из друзей царя, и все в один голос утверждали, что это кара ему и всей Иудее за Мариамну. Все это так сильно расстраивало его, что он под предлогом охоты удалился в пустынное, дикое и безлюдное место. Но и здесь ему не довелось насладиться покоем, ибо через несколько дней он впал в опасную болезнь. Страшные боли поразили его затылочную часть головы, за которыми последовало и полное расстройство умственных способностей. Лекари, вызванные к нему, оказались бессильны. И так как все попытки излечить его лекарствами оказались тщетными, врачи согласились более не мучить несчастного снадобьями и диетами, а решили давать ему все, чего бы он ни пожелал, предоставив случаю его выздоровление, на которое, к сожалению, было мало надежды.
А между тем как подобные трагические события будоражили Иудею и повсюду распространялся слух о скорой кончине царя Ирода, в Риме проживали и получали образование два сына трагически погибшей царицы Мариамны Александр и Аристобул. Раскаявшийся в содеянном царь, горько переживавший все преступления, просил их вернуться на родину. Юношей встречали с необычайным ликованием. Отметим, что Ирод имел от Мариамны троих детей мужского пола и двух девочек. Кроме того, у Ирода от первой его жены Дориды был сын по имени Антипатр. Тщеславие и непомерное честолюбие были подлинными страстями молодого царевича, способного ради них на любое, даже самое тяжкое, преступление.
Ирод объявил порядок наследования каждого после его смерти: первым должен был вступить на престол Антипатр, за ним Александр и только потом Аристобул. Он посоветовал им жить в полном и нерушимом согласии, но вскоре в царском семействе вновь ожили старые распри. Антипатру с помощью интриг удалось убедить царя, что Александр и Аристобул замыслили убить его.
Все знакомые Александра были подвержены страшным пыткам. Их заставили испытать неслыханные страдания, и большая часть несчастных приняла мучительную смерть, так ни в чем и не признавшись. Но молчание их, на взгляд Антипатра, было не столько верным признаком их невиновности, сколько служило доказательством любви и приверженности мятежным царевичам. При дворе Ирода все пребывали в постоянной тревоге каждый боялся бросить на себя тень подозрения.
Наконец, Александр был арестован и помещен в тюрьму, однако этот царевич, по натуре гордый и открытый, не пал духом и вовсе не думал защищаться и, словно желая еще больнее уязвить царя, писал ему из своей камеры письма приблизительно следующего содержания: «Я злоумышлял против вас, ничего нет надежнее этого честного и прямого утверждения. Так что бесполезно пытать стольких людей, чтобы у них вырвать признание в том, в чем. я сам охотно сознаюсь. Ваш брат Ферора, ваша сестра Саломея, все ваши доверенные лица и верные слуги, все ваши друзья и даже друзья ваших друзей вступили в этот заговор. Нет среди ваших многочисленных подданных ни одного, кто бы не желал скорейшего избавления от вас в надежде обрести со смертью тирана спокойную жизнь».
Подобное письмо не могло не встревожить Ирода. Теперь он не решался доверять никому. Постоянно, даже во сне, виделся ему сын, извлекающий меч из ножен и готовый поразить им своего отца, и от этого все чаще случались с ним приступы ярости и безумия, подобные тем, что случались после казни Мариамны. Доносы, пытки, толпы влекомых в тюрьму людей — все это наполняло Иудею ужасом и скорбью. Новое примирение царя с сыновьями было невозможно.
Ирод, страшившийся постоянно за свою корону и жизнь, решил принести в жертву двух несчастных, которых теперь вне всякого сомнения считал способными на цареубийство. Он велел арестовать Аристобула и вынудить его написать письменное признание о готовящемся перевороте. Однако и в этом случае его ждало разочарование — вот как звучало это признание: «Никогда не было у нас в мыслях покушаться на жизнь царя, но если подозрения отца нашего лишают нас возможности жить с ним в мире и согласии и даже свет белого дня из-за этого сделался для наших глаз ненавистен, мы решили бежать, когда к тому представится удобный случай».
В городе Берите (совр. Бейрут) был собран совет, которому надлежало судить мнимых преступников. Ирод во второй раз выступил обвинителем своих детей с таким жаром, что слушатели невольно поверили ему. Судьи с позорной услужливостью почти единогласно вынесли смертный приговор, по произнесении которого в 6 году до Р. X. Александр и Аристобул были задушены в городе Себасте, в котором содержались во все время процесса, даже не получив разрешения прибыть в Верит и там лично защищать себя. Кажется в высшей степени сомнительным, чтобы несчастные царевичи были и в самом деле виновны в том, в чем их так определенно обвиняли.
Теперь у Антипатра больше не было соперников, хотя и раньше порядок установленного Иродом наследования должен был всецело удовлетворять его. Оставалось лишь уповать на скорую кончину злополучного царя, старость и болезни которого в самом непродолжительном времени обещали очистить царский престол для его преемников.
Антипатр день ото дня все сильнее горел желанием править и оттого решил как можно скорее преодолеть последнее препятствие, лежащее на пути его честолюбивых замыслов. Именно им был составлен заговор против царя. Всего лишь одно-единственное обстоятельство мешало преступному сыну в немедленном исполнении задуманного — его ненавидел простой народ и воины, а именно их расположение в первую очередь необходимо всякому намеревающемуся узурпировать верховную власть.
Но Ироду стали известны все подробности заговора Антипатра. Он созвал многолюдное собрание, на котором председательствовал Квин, родственники царя, обвинители преступника Антипатра и некоторые из слуг, взятых с поличным, захваченные с письмами, способными служить доказательством их преступления. Выслушав обе стороны, судья велел принести яд, о котором так много говорилось на этом процессе, чтобы испробовать его силу в действии. Яд дали одному из приговоренных к смерти, и тот тотчас же пал мертвым. Антипатра отвели в тюрьму.
При таком состоянии дел и настроении вполне понятен тот ужас, с которым Ирод выслушал от восточных волхвов весть о том, что родился истинный царь иудейский, поклониться которому они и пришли с далекого Востока. Первой мыслью Ирода было умертвить новорожденного царя (Иисуса Христа), а когда ему не удалось найти его, то он не остановился перед поголовным избиением грудных младенцев в Вифлееме (Евангелие от Матфея).
Вскорости Ирод был сражен одним из самых тяжких приступов болезни. Его мучил нестерпимый голод, который никакая еда не могла унять. Желудок и другие внутренние органы были изъязвлены и изъедены. Ему было трудно дышать, и дыхание несчастного стало столь зловонно, что никто не отваживался приблизиться к нему. Находясь в таком горестном и ужасном положении, он принужден был страдать от невыносимых болей. Видя, что болезнь его неизлечима, царь раздал деньги из своей казны воинам, сановникам, вельможам и друзьям. Но за этим актом подлинного великодушия последовал другой — ужасный, на который едва ли отваживался кто-либо другой прежде Ирода.
Царь повелел самым знатным иудеям под страхом смертной казни ехать в Иерихон. Когда же они прибыли туда, им велели собраться на ипподроме. Затем он призвал к себе Саломею и Алексаса, супруга Саломеи, и приказал сразу после его смерти окружить ипподром воинами и умертвить всех, кто будет там находиться. «Таким образом, — сказал он, — вы принесете достойную жертву в мою честь, столь необыкновенную, которой никогда не бывало на похоронах других царей».
Ирод заклинал Саломею и Алексаса выполнить его варварскую волю, позволившую стать достойным завершением его безумного царствования, однако воля его не была исполнена. Саломея и ее супруг не решились на поступок, который мог стоить жизни. Между тем болезнь Ирода становилась все ужасней, от боли он хватался за меч, желая лишить себя жизни. Распространился слух, что Ирод покончил с собой, и слух этот достиг ушей Антипатра. Тогда царевич задумал выбраться из темницы и даже взойти на трон. Он постарался подкупить охрану царя, но тот, уже обо всем извещенный, приказал немедленно умертвить злодея, что и была исполнено.
АВГУСТ
(63 до Р. X. - 14)
Римский император с 27 года до Р. X. Внучатый племянник Цезаря, усыновленный им в завещании. Сосредоточил в своих руках власть, сохранив при этом традиционные республиканские учреждения. Этот режим получил название принципат. Позднее титул «Август» (лат. Возвеличенный богами) приобрел значение титула императора.
Гай Октавий родился 23 сентября 63 года до Р. X. в Риме. Он рано потерял отца, и решающую роль в его жизни сыграло родство с Юлием Цезарем (он был внуком сестры Цезаря).
Октавий получил хорошее воспитание. Его мать Атия очень следила за поведением сына даже тогда, когда он достиг совершеннолетия и официально надел мужскую тогу, национальную одежду римского гражданина Он вел трезвый и воздержанный образ жизни.
Юлий Цезарь, не имевший законных сыновей и потерявший единственную дочь, трепетно относился к своему внучатому племяннику, который отличался не только примерным поведением, но и проявлял сообразительность. Отправляясь на войну с сыновьями Помпея, Цезарь взял его с собой в Испанию, а потом послал в город Алоллонию Иллирийскую (Восточная Адриатика) для подготовки похода против даков и парфян. В Аполлонии 19-летний Октавий получил от своей матери известие об убийстве Юлия Цезаря, который, как выяснилось при вскрытии его завещания, усыновил своего внучатого племянника и оставил ему три четверти своего имущества. Четвертую часть своего имущества Цезарь завешал римскому народу, так что Октавий должен был каждому гражданину выплатить по 75 драхм.
Все деньги Цезаря после убийства по желанию его вдовы Кальпурнии были перенесены в дом Марка Антония, консула и ближайшего соратника Цезаря. Таким образом, Октавию предстояло иметь дело прежде всего с Антонием.
После убийства Цезаря Антоний сумел достичь примирения с убийцами и, не собираясь им мстить, стал фактически хозяином Рима, имея главного противника в лице Цицерона. Марк Антоний, обладавший великолепной внешностью, незаурядной физической силой и бурным темпераментом, всегда был одним из самых заметных людей в Риме.
Октавий официально принял усыновление и согласно римским обычаям должен был отныне именоваться Гай Юлий Цезарь Октавиан (суффикс «ан» указывает на то, что этот человек по усыновлению перешел в другой род, в данном случае из рода Октавиев в род Юлиев, так что Октавиан — это бывший Октавий).
Однако усыновленный внучатый племянник великого Юлия Цезаря никогда не называл себя своим законным полным именем, тщательно избегая имени Октавиан, ибо скромный род Октавиев не мог сравниться со знатным родом Юлиев, и юный честолюбец предпочел, чтобы люди совсем забыли его прежнее незнатное имя. В надписях он назывался кратко: Император Цезарь, с 27 года — Император Цезарь Август; титул император он превратил как бы в свое личное имя. Но так как все последующие императоры были Цезарями и Августами, то историкам ничего не оставалось делать, как называть Октавиан Август.
Октавиан обратился к Аятонию с просьбой вернуть деньги Юлия Цезаря, причем он просил даже не все, а только ту часть, которая была завещана римским гражданам. Но Антоний высокомерно отнесся к неожиданному наследнику и деньги не отдал, заявив, что финансовые дела покойного Цезаря были весьма запутаны, что тот завладел государственной казной и оставил ее пустой.
Тогда Октавиан продал имевшуюся у него часть наследства Цезаря, а также свое имущество и роздал деньги народу, чем сразу расположил его к себе, вызывая одновременно сочувствие и восхищение.
Молодой Октавиан обладал изящным телосложением, красивым лицом, слабым здоровьем, железным властолюбием, змеиной хитростью и полным бессердечием. Внешне он умел быть скромным, любезным и вкрадчивым.
Октавиан решил противопоставить Антонию Цицерона, который ненавидел его лютой ненавистью.
О дальнейших событиях Плутарх рассказывает так: «Цицерона сблизила с Октавианом прежде всего ненависть к Антонию, а затем собственная натура, столь жадная до почестей. Он твердо рассчитывал присоединить к своему опыту государственного мужа силу имени Цезаря, ибо юноша заискивал перед ним настолько откровенно, что даже называл отцом.
Никогда сила и могущество Цицерона не были столь велики, как в ту пору.
Распоряжаясь делами по собственному усмотрению, он изгнал из Рима Антония, выслал против него войско во главе с двумя консулами, Гирцием и Пансой, и убедил сенат облечь Октавиана всеми знаками преторского отличия, не исключая и свиты, состоящей из ликторов.
Но когда после битвы, в которой Антоний был разгромлен, а оба консула погибли, победившие войска перешли на сторону Октавиана, сенат, испуганный беспримерными удачами этого юноши, попытался с помощью подарков и почестей отторгнуть от него воинов и уменьшить его силу под тем предлогом, что Рим не нуждается больше в защитниках, ибо Антоний обратился в бегство. Октавиан, встревоженный этим, через доверенных лиц стал убеждать Цицерона домогаться консульства для них обоих вместе, заверяя, что, получив власть, править Цицерон будет один, руководя каждым шагом мальчика, мечтающего лишь о славе и громком имени Октавиан и сам признавал впоследствии, что, боясь, как бы войско его не было распущено по постановлению сената и он не оказался бы в одиночестве, вовремя использовал в своих целях властолюбие Цицерона и уговорил его добиваться консульства, обещая свое содействие и поддержку на выборах.
Эти посулы соблазнили и разожгли Цицерона, и он, старик, дал провести себя мальчишке — просил за него народ, расположил в его пользу сенаторов. Друзья ругали и осуждали Цицерона еще тогда же, а вскоре он и сам почувствовал, что погубил себя и предал свободу римлян, ибо стоило юноше получить должность и возвыситься <в августе 43 года>, Октавиан, двинув свои войска на Рим, был избран в консулы, но вторым консулом стал не Цицерон, а Квинт Педий, двоюродный дядя Октавиана, как он и слышать больше не хотел о Цицероне, вступил в дружбу с Марком Антонием и Марком Эмилием Лепидом, и эти трое, слив свои силы воедино, поделили верховную власть, словно какое-нибудь поле или имение»
В ноябре 43 года возник второй триумвират — союз Октавиана, Антония и Лепила, которые официально на пять лет взяли власть в свои руки, якобы для приведения государства в порядок, и опубликовали проскрипции — списки врагов отечества, подлежащих убийству.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122