– Доложите об этом Боссу.
– Здесь не может быть никакого посольства, здесь я единственный посол! – раздался голос.
Ребята обернулись: с балкона на них смотрел рыжий человек в черных очках. Это и был Босс.
– На вашем острове поневоле высадились четыре гражданина Кубы и один гражданин Советского Союза, – смело сказал Алеша. – Мы просим вас о помощи: помогите добраться в Гавану или любой другой город, в котором есть наши полномочные представители.
Босс захохотал.
– Пацаны – и такой официальный слог! – голос его внезапно стал раздражительным: – Арестовать и посадить в камеру злого духа!
– Послушайте! – крикнул Алеша. – Ваш охранник Бенито убил другого охранника по имени Мигель. Мы хотели бы подсказать вам, где и как забрать тело убитого для погребения. Или вы способны глумиться над телом того, кто преданно служил вам?
Видимо, последние слова поставили Босса в неловкое положение: не мог же он в присутствии других охранников признать, что ему плевать на каждого из них.
Жестом руки Босс остановил своих прислужников, готовых уже схватить подростков.
– Подождите исполнять приказ! Позовите сюда Бенито!
Появился Бенито. Он явно перетрусил, хотя пытался изображать полное спокойствие.
– Итак, полномочные послы, вы говорили об этом человеке?
– Да, – подтвердил Педро. – Мы говорили об этом человеке. Именно его мы случайно увидели в лесу. Он лежал связанный в муравейнике. Его ожидала ужасная смерть. Мы не могли не спасти его. Милосердие – это первое, что отличает человека от животного.
– Вот как, – зловеще протянул Босс. – Любопытно, любопытно. Расскажите-ка мне все поподробнее…
После того как Педро закончил свой рассказ, Бенито закричал:
– Эти пацаны нагло лгут, Босс! Антонио и Мигель не захотели выполнить ваш приказ. Они привели меня на берег моря, и тут мы увидели четырех кубинцев и одного русского. Они предложили нам золото в обмен на пищу. Антонио и Мигель не поделили добычу и стали ссориться, и Антонио застрелил Мигеля. Воспользовавшись суматохой, я скрылся.
– Бенито – гнусный лжец! – крикнул Педро.
– Наверняка это он устроил час тому назад засаду у кукурузного поля. Так вот, знайте, что и там вышла осечка, – прибавил Алеша.
– Что же случилось у кукурузного поля? – Босс поднял брови. – Я хочу знать правду из уст объективных наблюдателей.
Педро рассказал.
– Он лжет!
– Вот что, Бенито, – сказал Босс. – Лжешь ты или не лжешь, я не желаю больше слушать тебя. Ступай к пещере и доставь мне этого Антонио живым или мертвым. Иначе ответишь сразу за все!.. А с пацанами поступайте как приказано!..



Босс ушел. Охранники грубо заломили назад руки Алеше и Педро и потащили к строению справа от дома. Оно было без окон и внешне походило на гараж. Открыли двери, провели пленников по коридору, спустили по ступенькам и толкнули в темную камеру.
Клацнул ключ. Прозвучали гулкие шаги, и все стихло.
– Педро, как твой зуб? – спросил во тьме Алеша.
Педро вздохнул:
– Что зуб? Они выдерут с корнем душу, ни с чем не посчитаются. Больше всего они боятся, что мы проникнем в их тайны.
– Ты забываешь, что у нас есть друзья, которые не оставят нас в беде…
Мальчики стали гадать, как сложится их судьба.
– Попомни мое слово, – сказал Педро, – этот Бенито вновь прикинется нашим другом. Случится большая беда, если дядюшка поверит ему…
Тишина и темнота подавляли. Мучила жажда, томил голод, хотелось прилечь отдохнуть, но пол был холодным и скользким, как змеиная шкура.
– Есть такое кушанье – спагетти, – сказал Педро. – Это очень вкусно с хорошей луковой подливкой.
Алеша промолчал.
– Ты видел когда-нибудь зубров? – спросил Педро. – Лично я видел их только на картинке.
– Когда-то мы ездили всем классом в Беловежскую пущу, – сказал Алеша. – Там полно зубров. Целые зубриные стада. Это красивые, могучие животные. А почему ты вспомнил о них?
– Лет двадцать назад, а может, и поболее, ученые Польши скрестили зубра с коровой. Получилась помесь, у которой и мясо вкуснее и молоко раза в три питательнее коровьего… Я бы сейчас с удовольствием выпил пару кружек такого молока…
«Мы быстро выдохнемся, если будем расслаблять себя сладкими ожиданиями», – подумал Алеша.
– Давай-ка лучше познакомимся с нашей камерой, Педро. Никто не знает, сколько дней мы проведем в ней. Ощупаем сначала стены, а потом пол. Обследуем все очень тщательно, потому что наши мучители неспроста бросили нас сюда: у них свои замыслы.
Педро тяжело вздохнул.
– За неимением других, более полезных и приятных, занятий…
Ощупали стены и пол огромного квадратного зала, где не было ни единого предмета. Пол с каждой стороны понижался к центру. В центре под решетками булькала вонючая канализационная яма…

СВИДАНИЕ С РОДНЫМИ

Так и заснули истомившиеся ребята – на холодном цементном полу.
Снилось Алеше, будто он в родном городе Гродно. Мать и отец стоят на берегу Немана – печальные-печальные. «Да, конечно, Алешенька погиб в катастрофе», – говорит мать и плачет – слезы бегут и бегут из ее глаз. Алеше хочется сказать, что он здесь, он спасся, он живой, и – нет сил. Дует ветер, и Алеша летит, словно пожелтевший листок, все дальше и дальше – не удержаться…
И вот – огромный круглый зал. Он, Алеша, прикован тяжеленной цепью к полу и держит розовую причудливую ракушку. Поднес ее к уху, а оттуда голос Диего Альвареса, учителя из мексиканской школы: «Выход у человека есть всегда – это мудрость. Она укрепит на заре, поддержит на закате, даст свет в непроглядной ночи. Течение времен не переменит ее, а только подтвердит и наполнит новым смыслом.
Как могли жить народы в отрыве от накоплений мудрости своей истории? Как можешь жить ты, сводя мудрость к успеху в том или ином деле?
Допустим, перед тобою – книга книг, сотворенная величайшими из живших на земле, сможешь ли ты усвоить ее мудрость, глядя обычными очами и чувствуя обычным сердцем? Не сможешь, а потому приготовь свое зрение и свои чувства заново. Помни, отныне тебе доверено знание знаний, и оно освободит, если ты обопрешься о него, – разверзнется перед тобою прежде сокрытое пеленою, и жизнь явится как на ладони. Кто не знает ее тайны, тот слеп.
Мир состоял и долго еще будет состоять из разных групп, ведущих между собою напряженную борьбу; ход и течение этой борьбы образуют мировую историю, в которой люди обычно понимают до смешного мало, путают причины и следствия и не видят главной сути совершающегося.
Большинство людей в несправедливом обществе любит правду, но, видя, что торжествует неправый, уклоняется от борьбы.
В массе этих людей, называемых простолюдинами, рождаются – о прозрачный язык знания! – воины и торгаши. Воины – это люди, преданные идее и долгу, готовые сражаться и умирать за то, во что верят…
– Мне тяжело это усвоить, учитель, – говорит Алеша.
– Все настоящее – тяжело. Ты слушай и запоминай, ибо открываю тебе тайну тайн… Итак, из среды воинов иногда рождаются мудрецы. Они постигают сложность жизни и борются за правду во имя всех людей земли. Их нельзя обмануть, они видят коварство самых коварных.
Совсем иное – клан торгашей. Это хитрецы и пройдохи, озабоченные только собственной шкурой. Их родина там, где их деньги. Их отчизна там, где они верховодят. Когда они видят, что простолюдины или воины готовы защищать свои собственные интересы, они объединяют свои силы. Они не держат слов и пользуются насилием и ложью, чтобы разрушать правду.
Из клана торгашей не рождаются мудрецы, из этого клана рождаются маги, астрологи, хироманты, проповедники мистики, приписывающие числам более действенное значение, нежели явлениям живой природы. Это лукавые учителя безнравственности и порока, негласно поклоняющиеся дьяволу. По всему миру маги связаны друг с другом. Чтобы захватить власть и богатство, они проникают в окружение правителей – под видом брадобреев, врачей, библиотекарей, составителей речей и советников. Разумеется, они всегда защищают своих сообщников, помеченных печатью дьявола.
Маги начальствуют над торгашами, самыми прилежными своими слугами, пытаются обольщать воинов, вербуя их к себе на службу с помощью подкупа, обмана, разжигания гнусных страстей. Напротив, с простолюдинами ведут беспрерывную открытую, но более всего скрытую войну, стремясь закабалить их навечно, а для этого подорвать нравственно, столкнуть на самое дно, потому что чем здоровее жизнь простолюдинов, тем более рождают они воинов и, стало быть, мудрецов. И вот свирепствуют маги в народах, насаждая беззаконие, проповедуя разврат и бездушие, сжигая разум несчастных на кострах пьянства и забвения заповедей рода. Повсюду нашептывают они решения пагубные, представляясь, будто заботятся о славе и процветании государства. Проходит время, вместо процветания воцаряется хаос, обманутые прозревают, но поздно: подточена их власть и вот уже вокруг новых властителей вьются новые толпы магов, нередко прилюдно поносящие друг друга, чтобы наверняка действовать у всех за спиною.
Только мудрецы видят происки магов, и потому маги смертельно ненавидят мудрецов: боятся маги слов мудрости, ибо от тех слов прозревают воины и озадачиваются простолюдины.
Велика сила и влияние магов. Но им не дано провидение, ибо провидеть – удел добра, а не зла. Зло способно только рассчитывать, подлинное же знание дается не расчетом, а только озарением справедливости…»
Странно – слова Альвареса наполняли уверенностью и новыми силами, и вдруг понял Алеша, что может утешить отца и мать, думая о них доброе. И едва подумал, они уже заулыбались, смахивая слезы, и лица их засветились надеждой…

ДОПРОС

Алеша проснулся на цементном полу в полной тьме и – сразу все вспомнил. Но уныния не было, была уверенность в своих силах. Осторожно растолкал Педро:
– Ты спишь?
– Нет, Алеша, не сплю, все думаю и думаю, как нам выбраться из этой тюрьмы.
– Выберемся, дон Педро, непременно выберемся. Как это поется в кубинском гимне? «Умереть за Родину – это значит жить вечно». Прекрасные строки. Они понятны нам, русским.
– Пить, – сказал Педро, – очень хочется пить.
– Надо терпеть, они нарочно нас мучают и будут мучить еще сильнее…
Вспыхнули над головой ослепительно яркие лампы, прямо-таки прожектора. После долгого мрака свет действовал угнетающе.
Вошли стражники в масках. Они подняли ослабевших Педро и Алешу и вновь потащили по подземным переходам. Наконец подростки оказались в клетке из толстых прутьев. Прямо перед ними, на веранде, откуда открывался великолепный вид на море, завтракал Босс. Он был в легком белоснежном костюме. Перед Боссом в прозрачных графинах стояли соки. Подле стола журчал маленький фонтан.
– Кажется, этот человек уплетает за обе щеки поросенка на вертеле. Я слышу запахи чеснока и перца… Боже, какие помидоры… Он запивает соком грейпфрута, – шепотом комментировал Педро.
– Не зовите меня Боссом, – сказал Босс, – это напоминает о моих обязанностях, стало быть, портит мне настроение… Зовите просто: господин Гудмэн. Гудмэн – значит добрый человек. Эту фамилию приобрел мой отец. Так меня и зовите: господин Гудмэн.
– Господин Гудмэн, зачем нас, голодных, поместили в клетку, откуда хорошо виден ваш стол?
– Вы должны понять, ребята, как прекрасна жизнь, когда она разумна.
– Что это значит?
– Только одно, – господин Гудмэн налил в высокий бокал соку, бросил туда несколько кубиков льда, неторопливо размешал все соломинкой и с удовольствием пососал. – Самолет разбился, и уже кругом прошло сообщение, что не спасся ни один из пассажиров. И о том, что лодку угнало в открытое море, давно уже сообщила кубинская печать… Спросит ли кто с меня, если я вас расстреляю, утоплю, уморю голодом? Нет, никто не спросит. Все случившееся забыто, сотни новых катастроф случились по всему миру, завтра забудут и о них.
– Что же вы хотите от нас?
– Я постарел и стал добрым, – сказал о себе господин Гудмэн. – Я уже ни от кого не прошу слишком многого… Вы должны заявить, что просите политическое убежище и отказываетесь от возвращения в свои коммунистические страны… Каждый из вас получит определенную сумму денег и сможет поселиться на Багамских островах или где-либо в другом месте. Откроете свой бизнес, каждый будет работать на себя. Делайте деньги и веселитесь.
– До революции так было в России и на Кубе – каждый работал на себя, но несправедливость была нестерпимой, – сказал Алеша.
– Зачем думать о других? Каждый должен думать о себе. Вот и получится, что все думают обо всех. Это самое разумное – думать о себе.
– Нет, господин Гудмэн, – сказал Педро, не сводя глаз с графина с соком, – это уже было и это самая настоящая ложь: когда каждый за себя, все беззащитны перед сплоченной группкой эксплуататоров, перед теми, кто присвоил власть. Нет, мне более по душе иной принцип, он, действительно, справедлив: каждый – для всех. Тогда все – для каждого.
Босс протяжно зевнул, серебряной ложечкой ковырнул мороженое с ананасом – мороженое подал охранник, одетый официантом. На его громадных ручищах белые перчатки расползались по швам.
– «Каждый – для всех, все – для каждого» – это коммунизм, а значит, насилие, бедность, чепуха… «Каждый – для всех» – это, понимаете, не стимулирует личность. Чего ради личность станет выкладываться «на всех», если плодами ее труда завладеют вышестоящие, а самой личности в благодарность за ее труды бросят заплесневелый сухарь? Ведь так было, не правда ли?
– Не дурите маленьких, дяденька, – сказал Педро. – Какому шарлатану понадобилось вбивать нам мысль, что «на всех» – значит на вышестоящих? Если так случалось или еще случится, это как раз преступная измена принципам. «Каждый – для всех» – это осуществимо, когда каждый свободен и общего богатства достаточно, чтобы все жили богатой и справедливой жизнью.
– Этого не будет, – поморщился Босс. – Запомните: коммунизм – это ловкая шутка, бодрящая приманка для темных масс… Я не противник коммунизма. Нет. Пусть он живет. Чем он слабее, тем крепче наш лагерь. Уж мы позаботимся о том, чтобы наши дурачки не скрипели, когда умники будут делать свое дело… Для того чтобы коммунизм не испарился вовсе, я лично предложил бы соединить коммунизм с капитализмом. Вот чем должны заняться коммунистические страны, если хотят, чтобы мы с ними хорошенько сотрудничали. Они сотни лет будут совмещать одно и другое, как совмещали пол и потолок. – Он весело расхохотался.
– Хорошая шутка, но уже с бородой, дяденька, – сказал Алеша. – Вы порочите коммунизм, но вообще-то вы ничего не знаете о коммунизме, потому что все, что было, – это совсем не коммунизм, только подступы к нему, подступы пока что неумелые, неуклюжие при множестве нечистых рук… Вы же первый скорее лопнете, чем позволите народу свободно создать хотя бы одну, но настоящую коммуну… Нет, не было и не будет свободы выше, чем коммунизм. Не было и не будет справедливости и правды полнее, чем коммунизм.
– Настоящие волчата, – подумав, заключил господин Гудмэн. – Ну, так смотрите же, смотрите, как едят и пьют люди, которые плевали на коммунизм. А вы сосите лапу… Вот уморю вас всех, и об этом не узнает ни одна душа в мире… Не проще ли, не выгоднее ли пойти на компромисс?.. Когда на пути скала, скалу надо обойти, не правда ли? У нас на Западе все так и поступают. Всегда легко сговориться, зная, что слабый уступит, согласится на то, что ему предлагают.
Ребята молчали. Босс посмаковал мороженое и сказал:
– Наслушались своих учителей. А надо было их не слушать, надо вообще отвергнуть все назидания, если вы свободные люди… Надо жить весело. Никого не слушая, особенно родителей… Исходить нужно не из каких-то там правил, а из обыкновенной живой жизни… Ешьте мороженое, бездельничайте и ходите в кино… В конце концов мир состоит не из классов, а из обыкновенных людей, у которых полно общих интересов. И миллионер, и поденщик – они прежде всего люди. Каждый из них болеет насморком и носит носки. И, между прочим, за миллионом стоит большой труд, его уважать надо. Не каждый может добыть миллион. Нельзя делить мир на друзей и врагов, мир един и неделим.
– Господин Гудмэн, – сказал Педро, – вы взрослый человек, а пытаетесь обдурить нас, будто маленький мальчик, которому надо напоминать садиться на горшок.
Босс побагровел.
– Это что, дерзость?
– Нет, не дерзость, дяденька, – сказал Алеша. – Просто я и мой друг, мы оба считаем, что миллионер – это всегда вор, если вокруг толпы бедняков. В мире есть правда и ложь, честь и бесчестье, справедливость и насилие. Стало быть, есть друзья и враги… Ответьте, вы нам друг или враг?
– Самый настоящий друг!
– Тогда зачем же вы лишили нас свободы и бросили в тюрьму?
– Потому что я хочу помочь вам правильно пользоваться свободой. Вы не знаете, что такое истинная демократия. Вы жертвы коммунистических догм.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19