Напряженные, пригнувшиеся, словно хищники, они одновременно швырнули свои гранаты.
Он успел схватить один из деревянных столов и выставить перед собой. Два шара разбились об этот импровизированный щит, обрызгав торговца кассетами, который отчаянно закричал. Еще двое молодых китайцев появились между столиками, держа в руках колбы с кислотой. Один из них что-то крикнул, и началось паническое бегство.
Торговцы разносным товаром бросились врассыпную. Один из официантов отшвырнул свой поднос и ринулся прочь.
Пять шаров с кислотой полетели одновременно. Малко так и не понял, как ему удалось увернуться от них.
Пожилой турист-европеец схватился обеими руками за лицо, опустившись на ресторанный столик. Шар попал ему прямо в лоб. Он кричал каким-то звериным голосом. Малко на бегу схватил стул и отбил еще один шар. Едкий запах кислоты наполнил его ноздри. Вокруг оставались только раненые и несколько оцепеневших от страха туристов. Теперь пятеро китайцев окружали Малко полукругом. Если хоть один шар попадет в него, он ослепнет и будет обезображен на всю жизнь. В отчаянном прыжке он вскочил на стол, отбросил одного из китайцев, вставших на его пути, и бросился в улочку, где исчез травести. Шар с кислотой, едва коснувшись его, разбился о колено старой полной американки, которая с ужасом увидела, как задымилось ее тело, и потеряла сознание.
Малко оторвался от преследователей на несколько метров.
Он поскользнулся на грязной мостовой переулка, но удержался, схватившись за велоколяску. Ее хозяин, уснувший за рулем, выпрямился, вскрикнув от страха. В тот же момент шар с кислотой, предназначенный для Малко, разбился о худую грудь рикши. Его пронзительный крик долго звучал в узком переулке, пока ногтями он пытался сорвать с себя одежду. Малко снова побежал, но внезапно остановился: переулок преграждала стена строительного мусора. Бульдозеры сгребли сюда остатки от нескольких домов. Он обернулся.
Пятеро китайцев приближались. Они остановились в десяти метрах, а затем, уверенные в успехе, стали подходить еще ближе.
В порыве отчаяния Малко скинул с себя свою легкую куртку и стал размахивать ею перед собой. Это было все, чем он располагал для защиты от кислоты. Напрягая мускулы, он ждал.
С другого конца переулка доносились отчаянные крики раненых и беспомощные голоса испуганных зрителей. Велорикша громко стонал, согнувшись пополам.
Один из китайцев старательно прицелился и швырнул шар с кислотой. Малко инстинктивно поднял куртку, и колба разбилась о нее. Он отбросил задымившуюся ткань, и теперь у него не было для защиты ничего. Он видел перед собой пять гримасничающих лиц. У его ног дымилась изъеденная кислотой зеленая куртка.
Другой китаец поднял руку, целясь ему в голову.
Глава 7
Молодой китаец, поднимавший руку, чтобы швырнуть колбу с кислотой, так и не закончил свой жест. Позади него раздался хриплый и резкий, как лай, возглас, и возникла какая-то человеческая фигура, словно выросшая из стены. Китаец вдруг нагнулся назад и выпустил шар с кислотой, упавший на землю. Он повернулся вокруг своей оси, и в его боку стал виден торчащий выше бедра кинжал.
Четверо других китайцев остолбенели. Еще две фигуры возникли из тени. Малко заметил низкое отверстие в стене. Он с изумлением обнаружил, что это были женщины!.. Китаянки ростом не более полутора метров – в юбках и теннисных кедах. Одна из них держала в левой руке, словно щит, крышку от мусорного бачка. Другая размахивала велосипедной цепью. Четверо головорезов, казалось, были так же поражены, как Малко. Они не успели опомниться. Раненый еще не рухнул на землю, а три незнакомки с невероятной яростью ринулись в атаку.
Все произошло за несколько секунд под аккомпанемент беспорядочных возгласов и криков. Одна из девиц, высоко подпрыгнув, точным ударом вытянутой вперед ноги перебила горло еще одному бандиту, который сразу же выронил на землю шар с кислотой. Та, которая держала щит, с диким воплем бросилась на трех его товарищей, потрясая длинным заостренным железным прутом.
Китайцы, оставшиеся на ногах, уже не думали больше о Малко, а приготовились отразить это неожиданное нападение. Три колбы с кислотой разбились о щит. Его владелица пригнулась и всадила свое оружие в живот одного из противников. Но ей не удалось уклониться от кинжала другого китайца, вонзившего клинок ей в бедро. Она издала приглушенный крик и отступила, хромая. Двое китайцев, оставшихся на ногах, прислонились к стене, защищая того, кто стонал на земле с кинжалом в боку. Один из шаров разбился о край крышки мусорного бачка, и девица вскрикнула, обожженная брызгами кислоты. Одна из трех подбежала к Малко, схватила его за руку и с невероятной силой толкнула к отверстию, откуда они выскочили.
– Быстрей! – крикнула одна из китаянок. Пролезая в узкий проход, Малко увидел, как девица с велосипедной цепью изо всей силы хлестнула ею по лицу одного из китайцев. В темноте он нащупал узкую щель, потом вдали мелькнул свет. Окружавшие его три фурии, запыхавшись, обменивались короткими возгласами. Двое поддерживали раненую. Свет приближался. Это был электрический фонарик в руке молодой, похожей на остальных, китаянки. В другой руке она держала тесак с ржавым лезвием.
– Быстрее, – повторила она.
Малко побежал за ней, сопровождаемый тремя девицами, еще дрожащими от возбуждения. Они скользили, ударяясь и сталкиваясь в темном и зловонном коридоре. Потом выбежали во двор, снова нырнули в какой-то коридор, перелезли через навалы строительного мусора и, наконец, добежали до лестницы, ведущей куда-то вниз.
Вся группа спустилась по деревянным ступенькам и остановилась. Одна из китаянок прошла вперед Малко и открыла дверь. В ноздри ударил запах гашиша, китайского супа и пота. Малко вошел и оказался в большом, ярко освещенном подвале. Перед ним открылось удивительное зрелище.
Десятка два травести, похожих на тех, каких он видел на Буджис-стрит, группами сидели на циновках, разложенных на полу. Накрашенные, в париках, одетые в платья с большими вырезами. Все это напоминало палату сумасшедших. Одни курили, другие разговаривали, но большинство сидели безучастно, оцепенев и устремив глаза в пустоту. Они почти не обратили внимания на появление Малко. Одна из фурий подошла к двум травести, сидевшим поблизости, и что-то приказала им по-китайски. Те послушно тотчас же поднялись и исчезли на лестнице.
Сделав знак Малко следовать за ней, девица проложила дорогу в толпе. Один из сидевших посторонился недостаточно быстро и получил удар велосипедной цепью. Пискнув, он упал набок. Они подошли к занавесу из красного бархата, заштопанному и грязному. Китаянка приподняла его край.
– Входите...
Малко отодвинул занавес и вошел в другую комнату, которая в полумраке казалась похожей на бар. Приглушенно звучала китайская музыка. Несколько китаянок сидели на стульях и табуретах.
Одна из них направилась к нему, протянув руку.
От фурий, спасших его, она отличалась роскошной одеждой. Черное китайское платье, вышитое драконами, облегало восхитительную фигуру. Туфли на высоких каблуках подчеркивали стройность ее ног. Умные глаза холодно и жадно блестели на плоском лице с коротким носом и толстыми, почти негроидными губами. Однако все вместе было довольно незаурядно и даже привлекательно.
Когда китаянка, протянув руку, приподняла в улыбке верхнюю губу, она обнажила ряд выдвинутых вперед зубов и на секунду стала похожей на акулу.
– Я Линда, – сказала она бесцветным голосом.
На ее левом запястье красовались странные часы:
толстый золотой браслет, в который были вставлены два циферблата. На каждый палец были нанизаны кольца с драгоценными камнями. На шее висела на массивной золотой цепочке огромная изумрудная бабочка. Малко поразили ее глаза: два черных пятна без жизни, без тепла.
Пожав ее ладонь, он опустил руку. Тотчас же Линда проговорила, повернув свою пальцами вверх:
– Ваши деньги!
Он ускользнул от Сциллы, чтобы попасть к Харибде! Позади Малко фурии молча ждали. Ему показалось, что он очутился в преисподней, в каком-то призрачном мире. Роскошное облачение Линды так выделялось на фоне жалкой обстановки и серых стен! Он понял, что лучше не спорить. Порывшись в карманах, он вытащил пачку долларов. Тотчас же длинные пальцы с красными ногтями схватили ее и передали одной из девиц. Снова улыбка обнажила ее акульи зубы.
– Негусто.
И опять установилась тишина. В углу положили раненую девушку, по правой ноге которой текла кровь. Она была бледна, но молчала, сжав губы. Линда приблизилась к ней и что-то сказала. Малко спрашивал себя, куда он попал. Поистине, Фил Скотт водил странные знакомства. Он взглянул на девиц вокруг себя. Ни одной нельзя было дать больше двадцати лет. Кроме, кажется, Линды. У всех были жесткие, суровые черты лица. У некоторых на поясе виднелся небольшой треугольный знак.
Линда тоже рассматривала его.
– Идите сюда, – сказала она.
Он приблизился к бару. Одна из девушек протянула ему стакан с коричневатой жидкостью.
– Выпейте, – приказала Линда.
Видя его колебание, она усмехнулась.
– Это не яд, а китайское вино с женьшенем. Оно подкрепит вас. Вы были напуганы. Вы до сих пор чувствуете страх.
Это была не насмешка, а простая констатация факта. Малко выпил. Вкус был горьковатый и сладкий одновременно, похожий на вкус микстуры. Его сознание стало яснее.
– Что же произошло? – спросил он.
Лицо китаянки стало серьезным.
– Вам повезло. Я послала за вами одну из девушек. Она услышала в толпе, как эти бандиты разговаривали между собой. Они тоже искали вас. Ей пришлось вернуться. Она успела вовремя.
Линда рассмеялась. Ее смех был лишен теплоты и прозвучал механически, словно трещотка. Малко огляделся.
– Но кто вы? – спросил он. – И где мы находимся?
– Недалеко от Буджис-стрит, – объяснила Линда. – В центре квартала, откуда были выселены жильцы. Здесь мой штаб. Мы платим тем, кто должен разрушать эти дома, чтобы они оставили нас в покое на какое-то время. Мы здесь спокойно можем собираться, и здесь есть два разных выхода.
– А те травести, которые рядом?
Снова она обнажила свои акульи зубы.
– Они работают на меня. Раньше их было намного больше, но теперь они приуныли, потому что клиентов становится все меньше и меньше. Торговцы с Буджис-стрит попросили меня присылать туда травести, чтобы привлекать иностранных туристов. Я согласилась. Каждый торговец дает нам несколько долларов в неделю. Мы набираем травести и платим им немного. Мы следим, чтобы они выходили на улицы между одиннадцатью и двумя часами ночи. Этого не так легко добиться, потому что они ленивы...
Малко не верил своим ушам. Для «палаты сумасшедших» нашлось довольно прозаическое объяснение. Но все это не приближало его к Тонгу Лиму. Ему захотелось вырваться из этого жарко-сырого подвала с молчаливыми фуриями. Китайская музыка смолкла.
– Кто были эти люди, напавшие на меня? – спросил он.
Отблеск ненависти вспыхнул в ее безжизненных глазах.
– Громилы из какого-то тайного общества.
Малко припомнил одну деталь.
– У одного из них я заметил странную татуировку: по руке извивалась змея – сверху до ладони.
Линда воскликнула:
– Змея? Тогда это банда 18! Не понимаю. Они никогда не приходят сюда. Они действуют на Джо Чайт-роуд. Вы уверены, что видели змею?
– Уверен, – ответил Малко. – Но что означают эти номера?
– Здесь, в Сингапуре, – пояснила Линда, – большинство тайных обществ носит номера. Есть банды 108, 08. 18... Это связано с очень старыми китайскими традициями...
– А какой номер у вас? – спросил Малко.
Линда вызывающе улыбнулась.
– У нас нет номера. Мы – Бабочки. Посмотрите!
Изящным жестом она распахнула полу своего платья с разрезом, приоткрыв мускулистое бедро и край кружевных черных трусиков. Малко увидел на внутренней стороне бедра, возле паха, причудливую татуировку: разноцветную бабочку размером с пятифранковую монету. Линда опустила платье.
– У всех у нас есть такая бабочка, – гордо сказала она. – Это наш отличительный знак.
Она подозвала одну из фурий и бросила ей фразу по-китайски. Та послушно приподняла юбку, открыв такую же татуировку. Малко видел «бабочек» за работой. Это была отнюдь не детская забава.
– И много вас? – спросил он.
Ее толстые губы раскрылись в улыбке.
– Больше, чем считает полиция.
– А что вы еще делаете, если не считать травести?
Плоское лицо приняло вдруг жесткое выражение. Почти не разжимая губ, она процедила:
– Разве я спрашиваю вас, зачем вы хотите разыскать Тонга Лима?
И тут же черты ее лица снова разгладились. Она положила свою длинную ладонь на плечо Малко. Но глаза ее оставались холодными.
– Вы пришли от моего друга, – сказала она. – Иначе я никогда не согласилась бы встретиться с вами. Я никогда не разговариваю с иностранцами. Они глупы, хотя им кажется, что они все знают. Особенно американцы. Вы не американец?
– Нет, – ответил Малко. – Я австриец.
Она покачала головой.
– Это кто такие?
Было бы слишком долго ей объяснять. Он спросил в свою очередь:
– Почему вы взяли у меня деньги?
– Но мы же спасли вас! – сказала Линда оскорбленно. – Без нас эти бандиты изувечили бы вас.
Она помолчала и добавила:
– Хотела бы я знать, кто их подослал.
Малко тоже хотел бы это знать. Никто, кроме Фила Скотта и Сани, не был в курсе дела. И однако головорезы поджидали его. У него не было времени для размышлений.
Линда проворно, словно кобра, соскользнула со своего табурета. – Идемте, – сказала она. – Мне нужно быть кое-где.
Одна из девиц уже открыла низенькую дверь в глубине бара. Отсюда снова тянулся сырой, зловонный и скользкий коридор. В сопровождении трех «бабочек» они пробрались через полуразрушенное здание, затем пересекли пустынный переулок и оказались в другом квартале среди невысоких домов. Запах вокруг был невообразимый. Они поднялись по узкой деревянной лестнице. Одна из «бабочек» постучалась, и дверь тотчас же открылась.
Малко услышал звуки поп-музыки и увидел силуэт, двигавшийся на эстраде в красном свете софита. Линда наклонилась к его уху.
– Здесь вы тоже у меня. Поговорим после представления.
Глава 8
Девица танцевала, не очень прислушиваясь к музыке, вертя толстыми бедрами и потрясая грудью. Она была совершенно голой, если не считать браслета на левой лодыжке.
Судя по ее круглому и плоскому лицу, это была малайка или индонезийка. Ее грубые крестьянские черты и преждевременно отяжелевшее тело не вызывали особенного возбуждения. Она подняла банан, лежавший у ее ног, провела им по своим бедрам, затем между грудей, по лицу, сопровождая все это непристойными жестами. Затем стала его очищать, бросая кожуру в первый ряд зрителей.
Теперь, когда глаза привыкли к полумраку, Малко увидел, что здесь были только иностранцы, даже несколько пожилых пар, но в основном одинокие мужчины. Он и Линда сидели позади них, у бара. Зал был крошечный. Протянув руку с первого ряда, можно было бы дотронуться до танцовщицы.
Та начала пародию на чувственный танец, изображая самым натуральным образом совокупление при помощи очищенного фрукта.
Это было странное зрелище в городе, где даже выставка джинсов запрещалась как посягательство на нравственность.
Возникший инцидент внезапно отвлек внимание зрителей. Таракан, огромный, как автобус, внезапно вылез из плинтуса, ведомый, может быть, эротическим порывом, и стал спокойно пересекать сцену, почти под ногами танцовщицы. Раззява не успел дать волю своим похотливым инстинктам. Не прекращая изображать в высшей степени сомнительное удовольствие, танцовщица нанесла ему точный удар каблуком, превративший его в черноватую кашицу.
Первый ряд затаил дыхание. Малко посмотрел на Линду. Китаянка тихо беседовала с барменом, как если бы сцена происходила в другом мире.
Танцовщица подошла к краю сцены. Она поизвивалась, сжав зубы, и кусок банана упал на пол сцены, отрезанный лишь усилиями внутренних мышц. Еще несколько музыкальных нот – и появился второй кусок, упавший на пол. Чтобы придать пикантности зрелищу, танцовщица подобрала его и протянула толстой старушке, которая заикала от отвращения. Затем она «выдала» со смехом еще два куска банана и закончила свой сальный номер прыжком шпагатом. Музыка прекратилась, и восхищенная Линда шепнула на ухо Малко:
– Иностранцам это нравится. Они платят по двадцать долларов за вход.
Ее глаза блестели. Она добавила:
– Я могу дать вам девушку, которая делает такие же вещи. Она очень красива. Тамилка.
Малко вежливо отказался.
После короткого перерыва снова зазвучала музыка, и новая девица затряслась на сцене перед кучкой свежих бананов.
– Поговорим о деле, – вдруг сказала Линда.
Она заказала себе кока-колу. Неподалеку первая танцовщица тяжело опустилась на табурет. Три «бабочки»-телохраннтельницы расположились возле двери.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20
Он успел схватить один из деревянных столов и выставить перед собой. Два шара разбились об этот импровизированный щит, обрызгав торговца кассетами, который отчаянно закричал. Еще двое молодых китайцев появились между столиками, держа в руках колбы с кислотой. Один из них что-то крикнул, и началось паническое бегство.
Торговцы разносным товаром бросились врассыпную. Один из официантов отшвырнул свой поднос и ринулся прочь.
Пять шаров с кислотой полетели одновременно. Малко так и не понял, как ему удалось увернуться от них.
Пожилой турист-европеец схватился обеими руками за лицо, опустившись на ресторанный столик. Шар попал ему прямо в лоб. Он кричал каким-то звериным голосом. Малко на бегу схватил стул и отбил еще один шар. Едкий запах кислоты наполнил его ноздри. Вокруг оставались только раненые и несколько оцепеневших от страха туристов. Теперь пятеро китайцев окружали Малко полукругом. Если хоть один шар попадет в него, он ослепнет и будет обезображен на всю жизнь. В отчаянном прыжке он вскочил на стол, отбросил одного из китайцев, вставших на его пути, и бросился в улочку, где исчез травести. Шар с кислотой, едва коснувшись его, разбился о колено старой полной американки, которая с ужасом увидела, как задымилось ее тело, и потеряла сознание.
Малко оторвался от преследователей на несколько метров.
Он поскользнулся на грязной мостовой переулка, но удержался, схватившись за велоколяску. Ее хозяин, уснувший за рулем, выпрямился, вскрикнув от страха. В тот же момент шар с кислотой, предназначенный для Малко, разбился о худую грудь рикши. Его пронзительный крик долго звучал в узком переулке, пока ногтями он пытался сорвать с себя одежду. Малко снова побежал, но внезапно остановился: переулок преграждала стена строительного мусора. Бульдозеры сгребли сюда остатки от нескольких домов. Он обернулся.
Пятеро китайцев приближались. Они остановились в десяти метрах, а затем, уверенные в успехе, стали подходить еще ближе.
В порыве отчаяния Малко скинул с себя свою легкую куртку и стал размахивать ею перед собой. Это было все, чем он располагал для защиты от кислоты. Напрягая мускулы, он ждал.
С другого конца переулка доносились отчаянные крики раненых и беспомощные голоса испуганных зрителей. Велорикша громко стонал, согнувшись пополам.
Один из китайцев старательно прицелился и швырнул шар с кислотой. Малко инстинктивно поднял куртку, и колба разбилась о нее. Он отбросил задымившуюся ткань, и теперь у него не было для защиты ничего. Он видел перед собой пять гримасничающих лиц. У его ног дымилась изъеденная кислотой зеленая куртка.
Другой китаец поднял руку, целясь ему в голову.
Глава 7
Молодой китаец, поднимавший руку, чтобы швырнуть колбу с кислотой, так и не закончил свой жест. Позади него раздался хриплый и резкий, как лай, возглас, и возникла какая-то человеческая фигура, словно выросшая из стены. Китаец вдруг нагнулся назад и выпустил шар с кислотой, упавший на землю. Он повернулся вокруг своей оси, и в его боку стал виден торчащий выше бедра кинжал.
Четверо других китайцев остолбенели. Еще две фигуры возникли из тени. Малко заметил низкое отверстие в стене. Он с изумлением обнаружил, что это были женщины!.. Китаянки ростом не более полутора метров – в юбках и теннисных кедах. Одна из них держала в левой руке, словно щит, крышку от мусорного бачка. Другая размахивала велосипедной цепью. Четверо головорезов, казалось, были так же поражены, как Малко. Они не успели опомниться. Раненый еще не рухнул на землю, а три незнакомки с невероятной яростью ринулись в атаку.
Все произошло за несколько секунд под аккомпанемент беспорядочных возгласов и криков. Одна из девиц, высоко подпрыгнув, точным ударом вытянутой вперед ноги перебила горло еще одному бандиту, который сразу же выронил на землю шар с кислотой. Та, которая держала щит, с диким воплем бросилась на трех его товарищей, потрясая длинным заостренным железным прутом.
Китайцы, оставшиеся на ногах, уже не думали больше о Малко, а приготовились отразить это неожиданное нападение. Три колбы с кислотой разбились о щит. Его владелица пригнулась и всадила свое оружие в живот одного из противников. Но ей не удалось уклониться от кинжала другого китайца, вонзившего клинок ей в бедро. Она издала приглушенный крик и отступила, хромая. Двое китайцев, оставшихся на ногах, прислонились к стене, защищая того, кто стонал на земле с кинжалом в боку. Один из шаров разбился о край крышки мусорного бачка, и девица вскрикнула, обожженная брызгами кислоты. Одна из трех подбежала к Малко, схватила его за руку и с невероятной силой толкнула к отверстию, откуда они выскочили.
– Быстрей! – крикнула одна из китаянок. Пролезая в узкий проход, Малко увидел, как девица с велосипедной цепью изо всей силы хлестнула ею по лицу одного из китайцев. В темноте он нащупал узкую щель, потом вдали мелькнул свет. Окружавшие его три фурии, запыхавшись, обменивались короткими возгласами. Двое поддерживали раненую. Свет приближался. Это был электрический фонарик в руке молодой, похожей на остальных, китаянки. В другой руке она держала тесак с ржавым лезвием.
– Быстрее, – повторила она.
Малко побежал за ней, сопровождаемый тремя девицами, еще дрожащими от возбуждения. Они скользили, ударяясь и сталкиваясь в темном и зловонном коридоре. Потом выбежали во двор, снова нырнули в какой-то коридор, перелезли через навалы строительного мусора и, наконец, добежали до лестницы, ведущей куда-то вниз.
Вся группа спустилась по деревянным ступенькам и остановилась. Одна из китаянок прошла вперед Малко и открыла дверь. В ноздри ударил запах гашиша, китайского супа и пота. Малко вошел и оказался в большом, ярко освещенном подвале. Перед ним открылось удивительное зрелище.
Десятка два травести, похожих на тех, каких он видел на Буджис-стрит, группами сидели на циновках, разложенных на полу. Накрашенные, в париках, одетые в платья с большими вырезами. Все это напоминало палату сумасшедших. Одни курили, другие разговаривали, но большинство сидели безучастно, оцепенев и устремив глаза в пустоту. Они почти не обратили внимания на появление Малко. Одна из фурий подошла к двум травести, сидевшим поблизости, и что-то приказала им по-китайски. Те послушно тотчас же поднялись и исчезли на лестнице.
Сделав знак Малко следовать за ней, девица проложила дорогу в толпе. Один из сидевших посторонился недостаточно быстро и получил удар велосипедной цепью. Пискнув, он упал набок. Они подошли к занавесу из красного бархата, заштопанному и грязному. Китаянка приподняла его край.
– Входите...
Малко отодвинул занавес и вошел в другую комнату, которая в полумраке казалась похожей на бар. Приглушенно звучала китайская музыка. Несколько китаянок сидели на стульях и табуретах.
Одна из них направилась к нему, протянув руку.
От фурий, спасших его, она отличалась роскошной одеждой. Черное китайское платье, вышитое драконами, облегало восхитительную фигуру. Туфли на высоких каблуках подчеркивали стройность ее ног. Умные глаза холодно и жадно блестели на плоском лице с коротким носом и толстыми, почти негроидными губами. Однако все вместе было довольно незаурядно и даже привлекательно.
Когда китаянка, протянув руку, приподняла в улыбке верхнюю губу, она обнажила ряд выдвинутых вперед зубов и на секунду стала похожей на акулу.
– Я Линда, – сказала она бесцветным голосом.
На ее левом запястье красовались странные часы:
толстый золотой браслет, в который были вставлены два циферблата. На каждый палец были нанизаны кольца с драгоценными камнями. На шее висела на массивной золотой цепочке огромная изумрудная бабочка. Малко поразили ее глаза: два черных пятна без жизни, без тепла.
Пожав ее ладонь, он опустил руку. Тотчас же Линда проговорила, повернув свою пальцами вверх:
– Ваши деньги!
Он ускользнул от Сциллы, чтобы попасть к Харибде! Позади Малко фурии молча ждали. Ему показалось, что он очутился в преисподней, в каком-то призрачном мире. Роскошное облачение Линды так выделялось на фоне жалкой обстановки и серых стен! Он понял, что лучше не спорить. Порывшись в карманах, он вытащил пачку долларов. Тотчас же длинные пальцы с красными ногтями схватили ее и передали одной из девиц. Снова улыбка обнажила ее акульи зубы.
– Негусто.
И опять установилась тишина. В углу положили раненую девушку, по правой ноге которой текла кровь. Она была бледна, но молчала, сжав губы. Линда приблизилась к ней и что-то сказала. Малко спрашивал себя, куда он попал. Поистине, Фил Скотт водил странные знакомства. Он взглянул на девиц вокруг себя. Ни одной нельзя было дать больше двадцати лет. Кроме, кажется, Линды. У всех были жесткие, суровые черты лица. У некоторых на поясе виднелся небольшой треугольный знак.
Линда тоже рассматривала его.
– Идите сюда, – сказала она.
Он приблизился к бару. Одна из девушек протянула ему стакан с коричневатой жидкостью.
– Выпейте, – приказала Линда.
Видя его колебание, она усмехнулась.
– Это не яд, а китайское вино с женьшенем. Оно подкрепит вас. Вы были напуганы. Вы до сих пор чувствуете страх.
Это была не насмешка, а простая констатация факта. Малко выпил. Вкус был горьковатый и сладкий одновременно, похожий на вкус микстуры. Его сознание стало яснее.
– Что же произошло? – спросил он.
Лицо китаянки стало серьезным.
– Вам повезло. Я послала за вами одну из девушек. Она услышала в толпе, как эти бандиты разговаривали между собой. Они тоже искали вас. Ей пришлось вернуться. Она успела вовремя.
Линда рассмеялась. Ее смех был лишен теплоты и прозвучал механически, словно трещотка. Малко огляделся.
– Но кто вы? – спросил он. – И где мы находимся?
– Недалеко от Буджис-стрит, – объяснила Линда. – В центре квартала, откуда были выселены жильцы. Здесь мой штаб. Мы платим тем, кто должен разрушать эти дома, чтобы они оставили нас в покое на какое-то время. Мы здесь спокойно можем собираться, и здесь есть два разных выхода.
– А те травести, которые рядом?
Снова она обнажила свои акульи зубы.
– Они работают на меня. Раньше их было намного больше, но теперь они приуныли, потому что клиентов становится все меньше и меньше. Торговцы с Буджис-стрит попросили меня присылать туда травести, чтобы привлекать иностранных туристов. Я согласилась. Каждый торговец дает нам несколько долларов в неделю. Мы набираем травести и платим им немного. Мы следим, чтобы они выходили на улицы между одиннадцатью и двумя часами ночи. Этого не так легко добиться, потому что они ленивы...
Малко не верил своим ушам. Для «палаты сумасшедших» нашлось довольно прозаическое объяснение. Но все это не приближало его к Тонгу Лиму. Ему захотелось вырваться из этого жарко-сырого подвала с молчаливыми фуриями. Китайская музыка смолкла.
– Кто были эти люди, напавшие на меня? – спросил он.
Отблеск ненависти вспыхнул в ее безжизненных глазах.
– Громилы из какого-то тайного общества.
Малко припомнил одну деталь.
– У одного из них я заметил странную татуировку: по руке извивалась змея – сверху до ладони.
Линда воскликнула:
– Змея? Тогда это банда 18! Не понимаю. Они никогда не приходят сюда. Они действуют на Джо Чайт-роуд. Вы уверены, что видели змею?
– Уверен, – ответил Малко. – Но что означают эти номера?
– Здесь, в Сингапуре, – пояснила Линда, – большинство тайных обществ носит номера. Есть банды 108, 08. 18... Это связано с очень старыми китайскими традициями...
– А какой номер у вас? – спросил Малко.
Линда вызывающе улыбнулась.
– У нас нет номера. Мы – Бабочки. Посмотрите!
Изящным жестом она распахнула полу своего платья с разрезом, приоткрыв мускулистое бедро и край кружевных черных трусиков. Малко увидел на внутренней стороне бедра, возле паха, причудливую татуировку: разноцветную бабочку размером с пятифранковую монету. Линда опустила платье.
– У всех у нас есть такая бабочка, – гордо сказала она. – Это наш отличительный знак.
Она подозвала одну из фурий и бросила ей фразу по-китайски. Та послушно приподняла юбку, открыв такую же татуировку. Малко видел «бабочек» за работой. Это была отнюдь не детская забава.
– И много вас? – спросил он.
Ее толстые губы раскрылись в улыбке.
– Больше, чем считает полиция.
– А что вы еще делаете, если не считать травести?
Плоское лицо приняло вдруг жесткое выражение. Почти не разжимая губ, она процедила:
– Разве я спрашиваю вас, зачем вы хотите разыскать Тонга Лима?
И тут же черты ее лица снова разгладились. Она положила свою длинную ладонь на плечо Малко. Но глаза ее оставались холодными.
– Вы пришли от моего друга, – сказала она. – Иначе я никогда не согласилась бы встретиться с вами. Я никогда не разговариваю с иностранцами. Они глупы, хотя им кажется, что они все знают. Особенно американцы. Вы не американец?
– Нет, – ответил Малко. – Я австриец.
Она покачала головой.
– Это кто такие?
Было бы слишком долго ей объяснять. Он спросил в свою очередь:
– Почему вы взяли у меня деньги?
– Но мы же спасли вас! – сказала Линда оскорбленно. – Без нас эти бандиты изувечили бы вас.
Она помолчала и добавила:
– Хотела бы я знать, кто их подослал.
Малко тоже хотел бы это знать. Никто, кроме Фила Скотта и Сани, не был в курсе дела. И однако головорезы поджидали его. У него не было времени для размышлений.
Линда проворно, словно кобра, соскользнула со своего табурета. – Идемте, – сказала она. – Мне нужно быть кое-где.
Одна из девиц уже открыла низенькую дверь в глубине бара. Отсюда снова тянулся сырой, зловонный и скользкий коридор. В сопровождении трех «бабочек» они пробрались через полуразрушенное здание, затем пересекли пустынный переулок и оказались в другом квартале среди невысоких домов. Запах вокруг был невообразимый. Они поднялись по узкой деревянной лестнице. Одна из «бабочек» постучалась, и дверь тотчас же открылась.
Малко услышал звуки поп-музыки и увидел силуэт, двигавшийся на эстраде в красном свете софита. Линда наклонилась к его уху.
– Здесь вы тоже у меня. Поговорим после представления.
Глава 8
Девица танцевала, не очень прислушиваясь к музыке, вертя толстыми бедрами и потрясая грудью. Она была совершенно голой, если не считать браслета на левой лодыжке.
Судя по ее круглому и плоскому лицу, это была малайка или индонезийка. Ее грубые крестьянские черты и преждевременно отяжелевшее тело не вызывали особенного возбуждения. Она подняла банан, лежавший у ее ног, провела им по своим бедрам, затем между грудей, по лицу, сопровождая все это непристойными жестами. Затем стала его очищать, бросая кожуру в первый ряд зрителей.
Теперь, когда глаза привыкли к полумраку, Малко увидел, что здесь были только иностранцы, даже несколько пожилых пар, но в основном одинокие мужчины. Он и Линда сидели позади них, у бара. Зал был крошечный. Протянув руку с первого ряда, можно было бы дотронуться до танцовщицы.
Та начала пародию на чувственный танец, изображая самым натуральным образом совокупление при помощи очищенного фрукта.
Это было странное зрелище в городе, где даже выставка джинсов запрещалась как посягательство на нравственность.
Возникший инцидент внезапно отвлек внимание зрителей. Таракан, огромный, как автобус, внезапно вылез из плинтуса, ведомый, может быть, эротическим порывом, и стал спокойно пересекать сцену, почти под ногами танцовщицы. Раззява не успел дать волю своим похотливым инстинктам. Не прекращая изображать в высшей степени сомнительное удовольствие, танцовщица нанесла ему точный удар каблуком, превративший его в черноватую кашицу.
Первый ряд затаил дыхание. Малко посмотрел на Линду. Китаянка тихо беседовала с барменом, как если бы сцена происходила в другом мире.
Танцовщица подошла к краю сцены. Она поизвивалась, сжав зубы, и кусок банана упал на пол сцены, отрезанный лишь усилиями внутренних мышц. Еще несколько музыкальных нот – и появился второй кусок, упавший на пол. Чтобы придать пикантности зрелищу, танцовщица подобрала его и протянула толстой старушке, которая заикала от отвращения. Затем она «выдала» со смехом еще два куска банана и закончила свой сальный номер прыжком шпагатом. Музыка прекратилась, и восхищенная Линда шепнула на ухо Малко:
– Иностранцам это нравится. Они платят по двадцать долларов за вход.
Ее глаза блестели. Она добавила:
– Я могу дать вам девушку, которая делает такие же вещи. Она очень красива. Тамилка.
Малко вежливо отказался.
После короткого перерыва снова зазвучала музыка, и новая девица затряслась на сцене перед кучкой свежих бананов.
– Поговорим о деле, – вдруг сказала Линда.
Она заказала себе кока-колу. Неподалеку первая танцовщица тяжело опустилась на табурет. Три «бабочки»-телохраннтельницы расположились возле двери.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20