синяк Ц чужой! Это товарищ Буровских… О
дним словом, завклубом тоже при синяке ходит, но тот… Пластырем залепил и
сообщает, что поцарапался лопнувшей струной…
Опять наступило молчание.
Ц А ведь ты дурак, Петрович! Ц раздался в тишине голос Евгения Молочков
а. Ц Я же говорил: не наше это дело…
Ц Все свободны! Ц сказал Качушин. Ц Кроме Буровских и Молочкова…
После ухода «шабашников» Качушин действовал быстро Ц достал два форме
нных бланка, жестом подозвав Буровских и Молочкова, попросил:
Ц Дайте подписку о невыезде… Буровских, прошу вас не капризничать! А вы,
Молочков? Тоже медлите?.. Спасибо! До свидания!
Когда Молочков и Буровских, подписав бумаги, ушли, следователь и Анискин
сели рядом, положив подбородки на руки, задумались.

Ц Три раза по десять тысяч шагов Ц двадцать один километр да четыре тыс
ячи шагов Ц два километра восемьсот метров.
Ц Двадцать четыре километра почти, Ц отозвался Петька. Ц Мы с тобой ск
оро, Витька, покроем расстояние до областного центра…
Прилегли на траву, закрыли глаза, недовольные собой, раздосадованные, се
рдитые.
Ц Неужели не поможем Дяде Анискину! Ц жалобно сказал Витька.
Петька резко поднялся, нахмурился.
Ц О-о-тставить пораженческие разговорчики! Найдем! Ну, ставь стрелки оп
ять на нули… Возвращаемся в тайгу!
Ц Петька! Петя…
Ц Не возражать! Вперед!

Качушин и Яков Власович вошли в жалкую и гулкую комнату со следами икон н
а стенах и сочувственно переглянулись.
Ц Вы хорошо помните Георгия Победоносца? Ц спросил Качушин. Ц Не та ли
это икона Ц она сейчас на экспертизе, поторопились отослать, Ц на котор
ой художник скрыл портрет Емельяна Пугачева?
Ц Точно! Ц встрепенулся директор. Ц Именно Емельяна Пугачева. А вы кем
информированы? Анискиным?
Ц Нет! Знакомясь с делом, я просмотрел несколько специальных книг… Об эт
ой иконе упоминается как об утраченной. Она когда-то принадлежала одной
из владимирских церквей…
Яков Власович схватился за голову:
Ц Владимирских! Я так и думал, я так и думал… Стоп! О ней знает московский к
оллекционер Сикорский. Он мне писал об утраченном Победоносце, но я… Я Ц
провинциал! Я в себя не верю! Мне и в голову не пришло, что это именно тот Поб
едоносец, который висит рядом, в церкви!
Качушин помолчал, цепко прищурился, напрягся.
Ц Хорошо, что вы упомянули о московском коллекционере. Меня интересуют
ваши связи с московскими собирателями… Сколько их? Кто?
Ц Связан с тремя. Академик Борисов, художник Тупицын и генерал-полковни
к в отставке Смирнов… Отличные люди! Встречался только с генералом Ц у н
его много свободного времени, с остальными нахожусь в переписке…
Качушин встал, взволнованный, дрожащей рукой вынул из кармана вчетверо с
ложенный листок.
Ц Не пишет ли один из ваших корреспондентов на портативной пишущей маш
инке, Яков Власович? Вот на такой…
Он протянул директору одну из записок, подписанных «Боттичелли». Директ
ор отшатнулся:
Ц Именно! Художник Тупицын. Ц Он бросился к секретеру, выхватил пачку п
исем, такими же дрожащими руками, как у Качушина, выбрал несколько. Ц Изв
ольте, извольте!

Ц Какой гость! Боже мой, какой гость!
Обойдя Неганова, участковый сел на лавку, притих, дожидаясь, когда пробоч
ные гирлянды перестанут звенеть. Расстрига обернулся к нему, и несколько
минут они внимательно смотрели друг на друга.
Ц Чего же будем делать, Василий? Ц спросил Анискин. Ц Ну, вот скажи ты мн
е, чего будем делать?
Анискин длинно вздохнул и посмотрел на Неганова такими тоскливыми, стра
дающими глазами, что тот поежился, бесшумно усевшись на лавку, зябко подж
ал ноги.
Ц Федя, Ц тихо ответил поп, Ц хоть на кусочки меня режь, но я не знаю, кто
украл иконы…
Стеариновая свеча освещала смятую, скрученную в мучительные жгуты прос
тыню, подушку с судорожно закушенным углом, одеяло с перекошенным пододе
яльником.
Ц Васька, Ц шепотом сказал участковый, Ц что ты сделал с собой, Васька!

Неганов плакал. Слезы медленно катились по щекам, пропадали в бороде, кот
орая все еще лихо торчала. Он едва уловимо вздрогнул, когда участковый по
дошел к нему, наклонившись, положил тяжелую руку на плечо. В таком положен
ии они были долго: рука Анискина лежала на плече Неганова, а расстрига без
звучно плакал. Потом поднял голову.
Ц Вот видишь, Федька, Ц прерывающимся голосом сказал он. Ц Весь я износ
ился. Я всю жизнь веру искал, а ты в одной вере жил, и через это ты счастливый
… Ты, Федор, как святой, тебя власть должна иконой сделать. Это ведь с ума сд
винуться можно, что ты почти сорок лет милиционером служишь. Вот через эт
о я тебе завидую, но теперь я в такую веру перешел, против которой ты слаб. Т
ак что я, Васька Неганов, себя протопопом Аввакумом чувствую. Я, может, жиз
нь не зря прожил! Ц Силой, дерзостью веяло от расстриги. Ц Я теперь в радо
сти живу! Я, может, первый из всех понял, что правда, она в… Водка Ц вот прав
да! Я латынь знаю: ин вино веритас! Истина в вине!
Теперь перед участковым стоял тот Неганов, которого Анискин привык виде
ть: с фанатично блестящими глазами, с волосами, казалось, подхваченными в
етром.
Ц Так! Ц тихо сказал Анискин. Ц Эдак!
Он не мог смотреть в глаза Неганову: сумасшедший огонек горел в них. Права
я рука расстриги была вознесена над головой проповедническим, осеняющи
м жестом.
Тоскуя, Анискин отвел глаза от Неганова.
Ц Ты, Василий, ни в каком деле не знаешь края! Ц горько сказал участковый.
Ц Когда ты в молодости в курганах татарское золото искал, так ты только
мозоли на руках набивал, а теперь ты поперек дороги у людей, которых спаив
аешь, встал. Это преступленье!
Который уж раз в жизни, за пятьдесят с лишним лет, стояли вот так Ц друг пр
отив друга Ц Анискин и Неганов!
Ц Люди, народ тебе судья, Василий! Ц сказал Анискин. Ц Что ты плакал, это
я не видел, но ведь, Василий, жизнь наша кончается. Ты об этом мыслишь?
И осторожно, тихо, согнувшись, пошел к дверям. Был он такой, что спина казал
ась дряхлой-дряхлой, словно неживой. В нее и глядел Неганов… Глаза расшир
ялись, наливались тоской, скорбью, страхом смерти…

Из тайги пулей вылетели Петька и Витька, разевая рты в беззвучном крике, б
ежали со скоростью курьерского поезда к дому, где помещался кабинет Анис
кина.
Взлетели чайками на крыльцо, скрылись в доме, несколько секунд стояла ти
шина, потом раздались два голоса.
Ц Палку на месте оставили? Ц это испуганно прокричал Анискин.
Ц Умницы! Криминалисты! Ц это радостно похвалил за оставленную на мест
е палку Качушин.
Все это хорошо слышалось через распахнутое окно с резными наличниками.


Было по-таежному темно, глухо, зябко. Качушин и Анискин сидели в засаде во
зле тайника; в темноте светилась забытая сучковатая палка. Анискин ждал
спокойно, надвинув фуражку на глаза, временами клевал носом; капитан Кач
ушин Ц молодой человек! Ц немного волновался.
Раздались далекие, мягкие, вкрадчивые шаги. Тихонечко похрустывали сучк
и, шуршала сухая прошлогодняя хвоя; звуки шагов были необычными Ц ватны
ми. Капитаны насторожились, перестали дышать.
Ц Во! Ц прошептал Анискин. Ц Пожаловали!
Ц Приготовились, Федор Иванович, приготовились! Ц вынимая из сумки-чех
ла фотоаппарат с «блицем», шепотом отозвался Качушин. Ц Опустите плечо,
помешает…
Появился высокий человек. Борода Ц во! Черные очки Ц на лбу, усы торчат п
иками, парик волнистый, негритянский; на ногах Ц матерчатые чехлы. Подош
ел, увидев забытую палку, вздрогнул, выпрямился, принял такую позу, точно с
тоял перед объективом.
Ц Снимаю! Ц крикнул Качушин и щелкнул затвором. Ц Стоять на месте!
Вспышка «блица» подобна громадной ветвистой молнии. Неизвестный оказа
лся так подробно освещенным, точно с ног до головы вспыхнул атомным плам
енем. Показался похожим на негатив.
Ц Стоять на месте! Руки вверх! Ц приказал Качушин.
Дудочки! По-кенгуриному подпрыгнув, неизвестный бросился в кусты, длинн
оногий и легкий, так припустил, что все хрустело и стонало. Качушин устрем
ился за ним, зацепился ремнем сумки-чехла фотоаппарата за кустарник, чут
ь не упал, выругался сквозь зубы, побежал дальше, хотя Анискин просительн
о крикнул:
Ц Не надо, Игорь Владимирович, не надо… Далеко не убежит!
Однако Качушин уже исчез.

В доме Веры Ивановны Косой в то же время происходили события наиболее ст
ранные. Хозяйка дома Ц глаза горели елочными лампочками! Ц наблюдала р
аздевающегося мужчину. Не до стеснения было, не до женской гордости… Пол
етела на пол куртка из искусственной кожи.
Ц Спрячу, спрячу, ни одна душа не увидит! Ц вскрикнула Косая, хватая курт
ку и запихивая ее в сундук-дом. Брюки-то, брюки-то, чистый дек… дик… дактро
н! Ой, сапоженьки мои, ой, хромовенькие! А чего это на их така больша подковк
а, ровно у солдата?
Кучерявый, бородатый, усатый неизвестный вместе с портфелем бросился в с
оседнюю комнату, крикнув на ходу:
Ц Мои вещи!
Вера Ивановна подошла вплотную к сундуку, принялась рыться в нем. Ой, как н
е хотелось возвращать вещи! Но надо, надо! Достала то, что требовал гость, б
росила ему за дверь. Потом охнула Ц из соседней комнаты вышел торопливо
«новый» человек: париком, гримом, глазами походил на молодого Есенина.

Подходил к пристани опускающийся по течению пароход «Пролетарий». Дела
л лихой и крутой поворот. На капитанском мостике Ц Семен Семенович Пека
рский, человек десять пассажиров Ц большинство рабочие Ц готовились к
высадке, толпились в кормовом пролете.
Качушин и Анискин за приближающимся пароходом пока наблюдали из окна
Ц все будущие пассажиры проходили мимо них, так как другого пути не суще
ствовало.
Ц Кхе-кхе! Ц прокашлялся участковый. Ц А ведь все пассажиры-то! Ну, надо
двигать, Игорь Владимирович!
Ц Здорово, Федор Иванович! Ц закричал без мегафона капитан. Ц Ты ко мне
зайди! Обязательно!
Толпа загудела, зашевелилась. Из дощатой уборной вышел человек, похожий
на Сергея Есенина, держа в руках фанерный маленький чемодан, скромно при
строился к очереди. Он был деревенский, как грабли.
Ц Сомнуть тебя, Васька, сомнуть! Ц пробормотал он с опаской. Ц Тута наро
д Ц городской… Сомнуть!
Анискин из толпы успел подмигнуть Качушину.

На одноместной каюте номер «12а».
Ц Во! Ц сказал Анискин. Ц Тринадцатой нету, ее не покупают… Двенадцать
«а»! А?!
Постучали.
На мягкой полке лежал человек без парика и грима. Интеллигентный, высоко
лобый, ясноглазый. Поднялся, галантно поклонился, поправил джинсы.




Ц Чем обязан, дорогие товарищи?
Первым вошел Качушин.
Ц Вы арестованы, гражданин Тупицын Егор Валентинович!
Пассажир ничего не понял.
Ц Вы ошиблись каютой… Здесь двенадцать «а», вам же, думаю, нужна просто д
венадцать…
Ц Документы!
Ц А что?.. Глобальная проверка пассажиров?
Качушин открыл, прочел:
Ц Молдавский Глеб Глебович, место работы… место работы… Штамп поисково
й нефтяной партии… Место рождения? Калининград! Проживание? Ленинград…

Анискин тронул Качушина за плечо.
Ц Пароход надо отпускать, Игорь Владимирович! Это же «шабашник» Молочк
ов, только без краски на лице и буднего парика… Вот! На правой руке Ц роди
нка! Три пальца тонкие, сухие Ц это оттого, что кисть держит… Он же Ц худо
жник… Здрасте, гражданин Боттичелли!

В кабинете Анискина продолжался допрос. Качушин Ц за столом, участковый
Ц на подоконнике, допрашиваемый Ц на табурете, в центре комнаты.
Ц Вы? Ц спросил Качушин, неторопливо вынимая из стола большую фотограф
ию. Ц Опознайте себя, гражданин Молдавский Глеб Глебович, он же Молочков
Евгений Александрович, он же Тупицын Егор Валентинович, он же Боттичелли
!
Допрашиваемый посмотрел. На фото Ц тайник, суковатая палка, человек в па
рике, гриме. Он улыбнулся, пожал плечами.
Ц Ну что вы? Никогда не встречал!
Качушин опять порылся в столе.
Ц Ретушер снял с фотографии парик, грим, очки… Вы?
Допрашиваемый посмотрел на фото Ц был снят «шабашник» Молочков.
Ц Смешно, ей-же-ей… Не я!
Анискин с подоконника сказал:
Ц Это Молочков Евгений Александрович.
Качушин вынул очередную фотографию.
Ц С фото Молочкова Евгения Александровича ретушер снял парик, грим, нак
ладные ресницы… Вы?
Допрашиваемый посмотрел Ц был изображен никому не известный человек.

Ц Ну что вы, товарищи!
Качушин повернулся к участковому:
Ц Федор Иванович!
Участковый подошел к допрашиваемому, наклонился:
Ц Снимите парик! Прошу от всего сердца…
Помедлив, допрашиваемый снял парик.
Ц Я! Ц сказал он.
Последняя фотография и допрашиваемый изображали одно и то же лицо.
Ц Тупицын Егор Валентинович, Ц сказал Качушин. Ц Москва, Лошадная, сем
надцать, квартира сто пять… Так? Федор Иванович, ваше слово…
Участковый, продолжая сидеть на подоконнике, неторопливо показал четыр
е пальца:
Ц Их, которые длинные-то, четверо было… Ну, Юрия Буровских я сразу в сторо
ну! Когда ему иконы воровать, ежели он включился в соревнованье с завклуб
ом насчет продавщицы Дуськи. Завклубом с Буровских с нее все лето глаз не
сводят, за ней, как нитка за иголкой… Матроса Григорьева тоже долой! Он Ц
баранаковский, Макара Григорьева сын, а у Макара отец и дед Ц каторжники.
Богохульники! Ни в бога, ни в черта… Прадед-то барину красного петуха пуст
ил и в Сибирь Ц шасть!.. Сидорова? Его я и на замет не брал. Дурак, большой дур
ак. Остается кто? Мо-лоч-ков!
Художник Тупицын улыбнулся, изысканно поклонился участковому.
Ц Как я на вас, гражданин Тупицын, вышел? Во-первых сказать, кримпленом не
спекулировали, во-вторых обрисовать, глаз у вас зоркий, как у утки, все при
мечает, одно слово Ц художник. В-третьих, в церкви ни разу не был… Вот! Я на
вас на второй день вышел…
Ц За неверие и скепсис расплачиваюсь! Ц сказал Тупицын. Ц Много слыша
л о вас, Федор Иванович, но не поверил! Думал, гипербола, стремление деревн
и к легенде и метафоре… Сам виноват!

Отец Владимир стоял возле второго окна, отнеся далеко от глаз икону «Свя
той Георгий Победоносец», смотрел на нее, как на… икону. Тупицын смотрел т
оже, и тоже как на икону. Он прощался взглядом с бесценным сокровищем.
Ц Мне, что ли… это… посмотреть, Ц сказал Анискин, спускаясь с подоконни
ка. Ц Одним глазом, а?
Ц Посмотрим, посмотрим! Ц обрадовался Качушин.
Они долго-долго смотрели на Георгия Победоносца.
Ц Он! Ц сказал участковый. Ц Емелька Пугач! Ежели ретушер сделает боро
ду Ц во! Пустит на лоб волос, бровь вздымет Ц Емелька Пугач!
Отец Владимир изысканно улыбнулся.
Ц Не знаю, смею ли молвить, но… Федор Иванович, у Победоносца Ц ваши глаз
а… Простите великодушно!
В тишине Анискин и Качушин вернулись на прежние места, сев, онемели. Через
секунду-другую участковый обратился к отцу Владимиру с нежной и хитрой
улыбкой:
Ц Вот чего я понять не могу, гражданин поп, так как это вот он, Тупицын, за о
дин раз мог вынести двадцать три иконы? Это как так, гражданин поп и Тупицы
н?
Ц За три раза! Ц сказал Тупицын. Ц За три дня!
Отец Владимир заскучал, смутился.
Ц Как так, а, гражданин служитель культа?
Ц Сие происшествие имело место… Три дня, великодушно простите, пребыва
л в пункте, райцентром именуемом.
Анискин расплылся:
Ц С матушкой-попадьей гуляли!
Ц Гражданин Тупицын Егор Валентинович, Ц сказал Качушин, Ц по справке
Московского уголовного, розыска иконами не торговал, не спекулировал…

Тупицын вскочил, крикнул:
Ц Я коллекционер Ц русский человек!
Анискин проговорил не глядя:
Ц Русский! Чуток нет… Русский человек такую красоту, как Георгий Победо
носец, от народу прятать не будет… Вот берем Якова Власовича, директора н
ашей школы… Я ничего лишнего не говорю, Яков Власович?
Ц Хм!
Ц Яков Власович в деревне желает музей Ц я точно выразился? Ц музей!.. Хо
чет музей открыть там, где в клубе это… фойе. Так я сказал, Яков Власович?
Ц Хм! Да, да!
Ц Оно и безопасней, Ц сказал Анискин. Ц В клубе теперь, как аккордеон ув
оровали, сторож в наличности… Разорился райотдел культуры!
Тупицын улыбнулся.
Ц Музей! Даже если музей откроете, директор школы, советую: не сообщайте
больше никому в сорокастраничных письмах каталог собственной коллекци
и. Бросьте эти ваши щедрые сибирские замашки!
Ц Не все жулики! Ц разозлился Яков Власович.
Величественно шла к милицейскому дому прямая, помолодевшая лет на двадц
ать Валерьяновна. Черный кружевной платок, длиной почти до пят, черная са
тиновая юбка миллионами складок вьется на ходу, на блузке Ц громадная к
амея… За ней шли три старухи богомолки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9