Их программа предлагала отделение немецких
провинций Австрии от многоязычной империи Габсбургов
и включение их в новый Рейх, невзирая на границы.
Этот план и был до конца осуществлен позднее - присо-
единением Австрии к Третьему Рейху в 1938 году.
Народническая идеология включала в себя также и
общую реакцию на современность. Германия и Австро-
Венгрия сильно отставали в развитии от западных эко-
номик. Сохранение докапиталистических отношений и
учреждений в этих странах свидетельствовало о том, что
модернизация явилась бы насилием в отношении к лю-
дям, все еще связывавшим себя с традиционным, сельским
укладом. Многие презирали новое, поскольку растущие
города, появляющиеся как грибы, заводы, разрушали
сложившиеся сообщества и лишали людей чувства без-
опасности и надежности. Либерализм и рационализм так-
же отвергались, поскольку они стремились
демистифицировать освященные временем порядки,
разоблачить привычные авторитеты и предрассудки. Эта
ненависть к современности присутствует в трудах трех
основных немецких националистических пророков: Пауля
Делагарди, Юлиуса Ланга и МЇллера ван ден Брука.
Расизм и элитаризм составляли основное содержание
народнической идеологии. Факт расовых различий
использовался для утверждения необходимости разделять
по качествам нации на высшие и низшие. Антропология
и лингвистика предлагали практические стандарты для
классификации рас, и эти стандарты стали главным эле-
ментом в идеологических восхвалениях германской расы.
Внутренние моральные качества связывались с внешними
характеристиками расовых типов: поскольку арийцы (и
германцы тем самым) были голубоглазы, светловолосы,
высоки и хорошо сложены, они оказывались также бла-
городными, наделенными чувством чести, отважными.
Дарвинистская идея эволюции через борьбу видов также
использовалась для того, чтобы доказать, что высшие
чистые расы должны доминировать над смешанными,
низшими. Расистское мышление способствовало
возникновению антисемитизма. Консервативный гнев на
разрушительные следствия экономических изменений
обретал выход в поношении евреев, на которых взвалива-
лась вина за упадок традиционных ценностей и порядков.
Расизм указал на то, что евреи не являются религиозным
сообществом, но биологически отличаются от других рас.
Политические корни ариософов уходят в народниче-
скую идеологию конца девятнадцатого столетия и
движение пангерманизма в Австрии. Их консервативная
реакция на национальные проблемы и на современную
действительность имела в виду образ всегерманской
империи, в которой негерманские национальности и
низшие классы были бы лишены всех прав представитель-
ства и возможностей саморазвития. Но если теории
арийско-германского превосходства, антилиберализм и
озабоченность социальным и экономическим прогрессом
были местом народнической идеологии, то оккультизм
не был ей свойственен и представлял собой нечто новое.
Задача оккультизма состояла в том, чтобы подтвердить
живые смыслы устаревшего и хрупкого социального
порядка. Идеи и символы античной теократии, тайные
общества, мистическое знание розенкрейцеров, каб-
бализм и франкмасонство были втянуты в орбиту на-
роднической идеологии, с целью доказать, что современ-
ный мир основывается на ложных принципах зла, и
описать ценности и законы идеального мира. Эта опора
на полурелигиозный материал ясно показывает, насколь-
ко ариософы нуждались в патетических убеждениях, на-
сколько вера была нужна им для построения человече-
ского общества: они были слишком разочарованы в сов-
ременном мире.
Как романтики и поклонники золотого века, ариософы
стояли в стороне от практической политики, но их идеи
и символы проникали в отдельные антисемитские и
националистические группировки поздней кайзеровской
Германии, из которых после Первой Мировой войны в
Мюнхене возникла нацистская партия. Наша задача
состоит в том, чтобы проследить, как распространялась
ариософия в личных контактах и литературных влияниях.
Мы также изучим возможность влияния Листа и Ланца
фон Либенфельса на Адольфа Гитлера в его предвоенные
годы в Вене. Ариософия созревала в маленьких кружках,
пропагандировавших расистские тайные культы в период
Веймарской республики и живших верой в национальное
возрождение. По меньшей мере два ариософа были тесно
связаны с рейхсфюрером СС Генрихом Гиммлером в
1930-е гг., работая с ним над проектом истории, цере-
мониальными обрядами СС и даже были причастны к
его визионерскому плану Великого Германского Рейха в
третьем тысячелетии. В этой книге мы намерены пока-
зать, как фантазии ариософии, покидая пределы куль-
турной ностальгии, высвечивают первоначальный вооб-
ражаемый мир Третьего Рейха.
Часть первая
ПРЕДПОСЫЛКИ
1
ОБРАЗ ПАНГЕРМАНИЗМА
Австрийское государство, в котором Лист и Ланц
достигли зрелости и впервые сформулировали свои идеи,
было результатом трех крупных политических перемен,
произошедших в конце 1860-х гг. Эти изменения состояли
в выходе Австрии из Германской Конфедерации,
административном отделении Венгрии от Австрии и ус-
тановлении конституционной монархии в "Австрийской"
или западной части империи. Конституционные мета-
морфозы 1867-го положили конец абсолютизму и ввели
представительное правление, удовлетворив требования
классических либералов; император с этого момента раз-
делил свою власть с двухпалатным парламентом, в вы-
борах которого из-за ограниченного права голоса (суще-
ствовало 4 разряда голосующих) участвовало примерно
6 процентов населения. Демократическому крылу либе-
рализма, требовавшему свободы мысли и ставившему под
сомнение действующие институты, противостояла его
ранняя олигархическая форма. В результате этой борьбы
произошло резкое падение парламентского веса партий
традиционного либерализма и подъем партий, представ-
лявших радикальную демократию и национализм, эта
тенденция была подтверждена введением в 1896 г. пятого
избирательного разряда. Развитие в этом направлении
определенно благоприятствовало появлению пангер-
манизма как крайней парламентской силы.
Другие политические сдвиги в Австрии касались ее
территориального и этнического состава. Отделенные
одновременно от Германии и Венгрии, земли австрийской
части империи образовали территорию в виде полумеся-
ца, простирающуюся от Далматии на Адриатическом
побережье через наследственные земли Габсбургов -
Корниолы, Каринции, Штирии, Австрии, Богемии, Мо-
равии - до восточных провинций Галиции и Буковины.
Географическая нелепость этой территории соединялась
с тем фактом, что в ее пределах жили десять различных
национальностей. Национальность в Австрии определя-
лась преимущественно языком, на котором говорили
люди. Большинство немцев - около 10 миллионов в
1910 - жили в западных провинциях государства и сос-
тавляли около 35% от 28 млн. жителей. Кроме немцев
в Австрии проживали 6400000 чехов (23% всего насе-
ления), 5 000 000 поляков (18%), 3500000 украинцев
(13%), 1200000 славян (5%), 780000 сербохорватов
(3%), 770000 итальянцев (3%) и 275000 румын (1%).
Структура национальностей в провинциях государства
указывает на драматическую сложность этнических
взаимоотношений: преобладание различных народов от
одной провинции к другой меняется; если в некоторых
провинциях немцы составляют отчетливое большинство,
то в других они противостоят преобладанию другой
нации, а в третьих - просто являются народом среди
народов.
После прусско-австрийской войны 1866 года
австрийские немцы вышли из Немецкой Конфедерации
и были вынуждены существовать как одна из многих
национальностей империи Габсбургов. В условиях нара-
стающей демократизации, некоторые австрийские немцы
начали опасаться, что первенство немецкого языка и
культуры в империи, законы, действующие с конца
XVIII века, будут поставлены под сомнение другими
национальностями государства. Этот конфликт между
немецкой национальностью и австрийским гражданством
часто обострялся беспокойством относительно славянского
или латинского распространения, ведущего к появлению
двух практически связанных форм национализма,
отличных от немецкого. Народно-культурный
национализм, связанный с пробуждением национального
самосознания среди немцев, особенно в крупных центрах
и тех провинциях, где смешались разные народы, вы-
разился в создании образовательных Лиг и Лиг защиты
(ферейнов), цель которых состояла в сохранении немец-
кой культуры и укреплении немецкой идентичности.
Пангерманизм был более политичен, он больше приспо-
сабливался к меняющимся условиям, чем защищал не-
мецкие интересы. Он возник как символ веры маленького
немецкого сообщества в Австрии, отказавшегося признать
неизменным отделение ее от остальной Германии в 1866 г.
и намеренного восполнить этот разрыв немецкого
единства единственным способом, возможным после побе-
ды Бисмарка над Францией в 1870: присоединением
(Anschluss) того, что они называли Германо-Австрией -
тех провинций, которые входили в Немецкую Конфеде-
рацию с 1815 по 1866 - к бисмарковскому Рейху, даже
если бы этот союз означал разрушение монархии Габс-
бургов. Эта идея превращения Германо-Австрии в
провинцию Немецкого Рейха получила название
Kleindeutsch (малого немецкого) национализма в
противоположность Grossdeutsch (великому немецкому)
единству под началом Вены, концепции, которая поте-
ряла смысл после 1866.
В 1885 множество народных ферейнов действовали в
провинциях и в Вене. Они занимались исследованием и
ритуализацией событий и символов немецкой истории,
литературы и мифологии; и совмещали такие формы
общественной жизни как хоровое пение, гимнастика,
спорт, восхождение на горы с национальными (volkisch)
ритуалами. В 1886 союз ферейнов (Germanenbund) был
основан в Зальцебурге Антоном Лангтаснером. Ферейн,
членствующий в Союзе, должен был участвовать в не-
мецких фестивалях, установленных специальным не-
мецким календарем, и невзирая на классы, переживать
чувство общности немецкой нации. Социальной базой
движению служила провинциальная интеллигенция и мо-
лодежь. Правительство с осторожностью относилось к
такой форме национализма и действительно Немецкий
Союз был распущен в 1889 и возник вновь уже в 1894
как Союз Немцев.
В 1900 более чем 160 ферейнов принадлежали Союзу,
разбросанные в Вене, Нижней Австрии, Штирии,
Каринции, Богемии и Моравии. Известно, что сущест-
вовало примерно такое же количество незарегистрирован-
ных ферейнов; возможно, что от 100 до 150 тысяч че-
ловек были серьезно затронуты их пропагандой. Лист
сформулировал свои идеи и политическую позицию
преимущественно в этой среде. В 1870-80-е гг. он писал
для журналов движения; он посещал ферейн "Немецкий
дух" и Deutsher Jumverein, гребной клуб Donauhort в
Вене и ферейн "Немецкий дом" в Брно; активно участ-
вовал в фестивалях Союза Немцев в 1890-е гг. Только
через эту жизнь ферейнов в последние десятилетия века
можно понять воодушевление и пафос его
националистических романов и пьес в дооккультной фазе
его творчества между 1880 и 1900 гг.
Движение пангерманизма возникало и как выражение
юношеских идеалов студенческих братств Вены, Граца
и Праги 1860-х. Впервые возникшие в 1840-х,
австрийские братства были построены по образцу не-
мецких студенческих клубов периода Vormorz (консер-
вативная эпоха между 1815и буржуазной либеральной
революцией марта 1848), которые развивали традицию
радикального национализма, романтических ритуалов и
тайны, черпая вдохновение из уроков Фридриха Людвига
Яна (1778-1850), народного проповедника атлетизма,
немецкой подлинности и национального единства. Неко-
торые братства, возбужденные проблемой немцев в
Австрии после 1866, начали защищать Kleindeutsch
национализм, то есть включение Германе-Австрии в Не-
мецкий Рейх. Они прославляли Бисмарка, аплодировали
прусской армии и Кайзеру Вильгельму 1, носили голубые
фиалки (считалось, что это любимый цветок Бисмарка)
и пели "Die Wacht am Rhein" на публичных митингах
и банкетах. Этот культ пруссофилии неизбежно вел к
торжеству силы и умалению гуманности и спра-
ведливости.
Георг фон Шонерер (1842-1921) связал свое имя с
этим движением, когда 1876 г. в Вене объединил в союз
братства Kleindeutsch. Без его вмешательства пангер-
манизм, быть может, остался бы только "тенденцией"
среди политически наивных студентов, народников и
рабочих группировок. Его идеи и темперамент, талант
агитатора определили характер и судьбу австрийского
пангерманизма, породив тем самым революционное
движение, соединившее в себе народнический
антикапитализм, антилиберализм, антисемитизм и
пруссофилию немецкого национализма. Баллотируясь
впервые на выборах в рейхсрат в 1873 году, Шонерер
следовал радикально демократической линии вместе с
другими прогрессивными левыми. Это продолжалось до
1878. Затем он начал требовать экономического и
политического союза Германе-Австрии с Немецким Рей-
хом и с 1883 стал печататься в крайне националистиче-
ской газете ("Подлинное немецкое слово"). Сущность
пангерманизма Шонерера состояла, впрочем, не в тре-
бовании национального единства, политической демок-
ратии и социальных реформ (эту программу он разделял
с убежденными радикальными националистами парла-
мента), но в его расизме: в убеждении, что кровь -
единственный критерий всех гражданских прав.
Движение пангерманизма стало заметной силой в
австрийской политике середины 80-х гг., но затем угасло
после осуждения Шонерера в 1888 за изнасилование;
лишенный всех политических прав на пять лет, он
удалился от парламентской деятельности. Но не далее
чем в конце 90-х пангерманизм вновь достиг статуса
народного движения. Это произошло в результате вызова,
брошенного немецким интересам в империи. Многие, кто
привык к немецкому господству в культуре, пережили
шок, когда в 1895 правительство ввело славянские классы
в исключительно немецких школах Корниолы. Этот не-
значительный спор имел для немецких националистов
символический смысл, несоизмеримый с его
практическими следствиями. Затем в апреле 1897
австрийский премьер граф Казимир Бадени предложил
свой закон о языке, в соответствии с которым все слу-
жащие Богемии и Моравии должны были говорить на
немецком и чешском языках; мера, явно направленная
против немцев. Эти события спровоцировали взрыв
националистического возмущения в империи. Демок-
ратические немецкие партии и пангерманисты, не имея
сил заставить правительство отменить закон о языке,
блокировали деятельность парламента, и эта практика
продолжалась вплоть до 1900 года. Когда последующие
премьеры привели закон в исполнение, возмущение хлы-
нуло из парламента на улицы больших городов. Летом
1897 кровавые конфликты между бунтующей толпой и
полицией - даже армией, чуть не ввергли страну в граж-
данскую войну. Охраняя общественный порядок, полиция
распустила сотни ферейнов. Во всех этих событиях -
разрушение парламента, общественные беспорядки, не-
мецкий шовинизм, избирательные кампании пангер-
манистов 1901 г. - можно усмотреть корни нового
воинствующего настроения, свидетелем которому была
возникающая ариософия.
Основной темой разнообразных политических проте-
стов была попытка части австрийских немцев
сопротивляться славянским претензиям на политическое
и национальное самовыражение и вместе с тем стрем-
ление сохранить единство, распадающейся, пережившей
себя многонациональной империи Габсбургов. Отнюдь не
все сторонники пангерманизма хотели экономического и
политического союза Германе-Австрии с Немецким Рей-
хом, как это предполагалось программой Шонерера.
Причины, по которым они поддерживали партию, часто
сводились к желанию поддержать силами ферейнов не-
мецкие национальные интересы внутри империи. Пос-
кольку в последнем десятилетии, куда ни бросишь взгляд,
везде австрийские немцы могли видеть возрастающее
влияние славян, что ставило под сомнение традиционное
преимущество немецких культурных и политических
интересов: спор о школах, указ Бадени о языке, всеобщее
избирательное право (окончательно введенное в 1907)
довели до критической точки этот мучительный и не-
разрешимый вопрос. Австрийские немцы рассматривали
эти политические меры как удар по немецкой собствен-
ности и ключевым позициям немцев в экономике. Первые
статьи Ланца целиком посвящены проблемам универ-
сального избирательного права и немецкого экономиче-
ского господства (Besitzstand).
1 2 3 4 5