Он вынул из рукава свернутый в трубку пергамент:
– Вот, Тисан переписал реестр, как ты и заказывал. Два экземпляра.
– Положи на стол, куда-нибудь с краю…
Хевден бросил пергамент на стол, придвинул кресло к столику, уселся и принялся разливать чай. Движения его были быстрыми и точными. Военачальник усмехнулся:
– Ты двигаешься, как юноша… омолаживающее зелье?
– Конечно. – Хевден поставил чайник и аккуратно накрыл его салфеткой. – Глава Ордена Невидимых не может стать развалиной, сам понимаешь!
Военачальник хмыкнул:
– Развалиной… да ты на одиннадцать лет моложе меня!
– Время течет лишь в одну сторону, Закиф… остановить его не под силу даже самому искусному магу, но замедлить его бег мы можем. – Хевден с улыбкой поглядел на военачальника. Тот покачал головой:
– Нет, не хочу. Пусть все идет своим чередом. Моя молодость прошла, и я не собираюсь возвращать ее при помощи колдовства.
Он осторожно принял из рук Хевдена чашку с горячим чаем.
– Не любишь магию, брат? – с улыбкой спросил тот.
Закиф сдвинул брови:
– Не люблю. Но много лет назад мы выбрали наши пути. Я предпочел меч, ты – магию. Пусть так и будет.
– Даже Наместник признал, что в наше время невозможно обойтись без магии, не зря он разрешил создать Орден. А ты знаешь не хуже меня, что чародеям на земле Доршаты не очень-то рады. Им запрещено объединяться в Ордена. Люди, конечно, пользуются их услугами, но…
– Я знаю, Хевден, – отмахнулся старый шагрит. – После войны магов чародеев невзлюбили, но и то сказать, весь мир чуть не раскололся на две части! Ведь ты читал в летописях об этой войне? Так что пусть маги сидят в Аркабе. плетут свои козни, словно пауки. Да еще эти глупые слухи, что вот-вот начнется новая война! Потому-то и появился твой Орден Невидимых: Наместник должен чувствовать себя в безопасности!
– Может быть, – заметил Хевден, – то, что говорят о войне магов, – не только пустые слухи? Не зря Наместник дал нашему Ордену большие полномочия…
Закиф задумчиво помешал ложечкой чай, глядя в погасший камин:
– Этот твой помощник… как его… тоже состоит в Ордене?
– Тисан? Нет. Он, как и многие другие, искренне считает меня старшим переписчиком Белого Дворца. Конечно, рано или поздно он узнает правду…– Хевден отломил кусочек бисквита. – Боюсь, для мальчика будет большим ударом узнать, что его наставник возглавляет Орден, который занимается магией! – Он улыбнулся, глядя на шагрита прозрачными глазами. – Для своего возраста Тисан чрезвычайно наивен, простодушен на удивление. Твой сын гораздо умнее!
– Режис? – пробормотал военачальник. – Не спорю…
– Он делает прекрасную карьеру во Дворце. И на хорошем счету в Ордене: не только потому, что он – мой племянник. У него большие способности к магии! Он рассказывал тебе о работе со свитками Семи стихий?
– Режис не часто находит время побывать здесь, – проговорил военачальник, не глядя на Хевдена. – Он заглядывал как-то… но говорил не о магии, а о политике… что-то вроде того, что следующий Наместник должен начать правление с шага, который принесет ему любовь и уважение подданных. Например, очистить Доршату от норлоков. – Старый воин хмыкнул. – Режис их терпеть не может, уж не знаю почему! Очистить Доршату… ну, можно посоветовать следующему правителю развязать войну с Кадгаром и попытаться выиграть ее без норлоков. Это и правда принесет ему любовь и уважение. В случае победы, конечно, – добавил он скептически.
– Так ты не согласен? – поинтересовался Хевден, спокойно помешивая чай.
– С чем? С глупостями, которые говорил Режис? – Закиф почувствовал, что начинает раздражаться. – Конечно, не согласен! Норлоки живут здесь так же долго, как и люди. Земля Доршаты – это и их земля. Она полита их кровью! Подобную болтовню о том, что норлоков нужно вытеснить отсюда, я слышу уже не один десяток лет!
– Возможно, следующий правитель пожелает править страной единовластно, – негромко проговорил Хевден. – Возможно, он будет опираться на поддержку магов… открыто, а не исподтишка, как нынешний Наместник. А я… – Хевден запнулся, но тут же поправился: – Маги снова будут Советниками при Наместнике, как было раньше. И ты тоже мог бы занять достойное место при будущем Наместнике.
– Меня вполне устраивает мое место. – Закиф взял печенье и тут же бросил его обратно в вазу. – Брат, не забывай: я присягал на верность этому Наместнику и буду служить ему, пока жив я и пока жив он! Пусть его годы продлятся долго!
Хевден усмехнулся, обнажив ровные белые зубы.
– Пусть продлятся. Но ты солдат, ты обязан подчиняться приказу, – спокойно проговорил он. – Как ты поступишь?

– Наместник не сделает этого, – твердо сказал военачальник. – Никогда.
– Он, пожалуй, нет. Но следующий?
– Луберт? – Внезапно военачальник почувствовал в висках тупую ноющую боль. – Думаешь, он будет настолько глуп, что развяжет гражданскую войну? Пустое, брат. Он еще не скоро будет править.
Старый воин сдвинул седые брови: боль в висках становилась сильнее.
– Надеюсь умереть к этому времени. Не хочу участвовать в бойне, – пробормотал он, морщась. – А будет именно так. Я три войны сражался с норлоками бок о бок и хорошо их знаю. Они не дадут себя уничтожить. – Он подозрительно взглянул на своего собеседника. – Или твой Орден не остановится перед тем, чтоб использовать против них Запретную магию?! – Он потер лоб: – Это было бы слишком грязно… Не ввязывайся в это.
– Конечно, нет, – успокаивающе проговорил Хевден. Он легко поднялся, обогнул кресло и положил узкую ладонь на плечо военачальника. – Я разволновал тебя своими пустыми разговорами. Не думай об этом, брат. Мне пора идти. Я передам тебе с Рутисом капли от головной боли. Ложись в постель и вели ему затопить камин. У тебя холодно.

Выпив разведенные в воде капли, что принес Рутис, шагрит пересел в другое кресло, поближе к камину и задумался, опустив голову на грудь. Рутис, поглядывая на него, бесшумно передвигался по комнате: убрал чашки и чайник со столика, присел у камина, разжигая огонь. Некоторое время Закиф продолжал обдумывать разговор. Казалось, что во время беседы от его внимания ускользнуло нечто важное, словно Хевден собирался сказать еще что-то, но не сказал, и эта недоговоренность тенью притаилась в его светлых глазах. Военачальник слабо улыбнулся: брат с детства любил всяческие секреты! Но улыбка тут же исчезла – шагрит вспомнил о том, кому в будущем предстояло занять трон Наместника. Закиф покачал головой: что ж, Луберт горяч и амбициозен, как все молодые люди в его возрасте! Это вполне понятно. Но Коллегия Белого Дворца с Канцлером во главе и Советники Наместника, конечно же, удержат его от опрометчивых поступков.
Шагрит недовольно завозился в кресле. Гражданскую войну вряд ли можно назвать опрометчивым поступком… Это не тот шаг, который принесет будущему правителю любовь и уважение народа. Режис сам не знает, о чем говорит…
Он не видел, как сражаются норлоки. Будущему правителю нечего рассчитывать на легкую победу.
Шагрит часто бывал на расширенных заседаниях Совета Шести и был знаком и с Магистром Серого Замка, и с Советником по финансам, а к военачальнику норлоков испытывал самое искреннее уважение.
У шагрита была возможность хорошо узнать его во время последней войны с Кадгаром. Закиф тогда только-только встал во главе армии Белого Дворца. Прежний шагрит просил отставки: он тяжело болел, давали себя знать раны, полученные еще во время Семилетней войны. Он не раз говорил, что будь у него возможность выбирать собственную смерть, то предпочел бы погибнуть в бою. Судьба распорядилась иначе: герою многих битв довелось мирно скончаться в собственной постели. С его кончиной произошел ряд перестановок в руководящих структурах армии, и Закиф получил давно ожидаемое назначение. Целых две недели он принимал дела, назначал на посты своих людей и разбирался в бумагах. А потом грянула война с Кадгаром.
Военачальник перевел взгляд на огонь в камине.
Гм… сколько же лет прошло с той поры? Он шагрит уже больше тридцати лет… нет, память пока что служит исправно: Закиф прекрасно помнит день, когда возле штабной палатки на берегу Чаячьей реки военачальник норлоков, в числе других, поздравил его с назначением. Шагрита так и подмывало тогда спросить, помнит ли Сульг последний день битвы на Взморье? Мальчишку, чрезвычайно гордого тем. что ему поручили нести штандарт кавалерийской скитты? Частенько за эти тридцать лет шагрит хотел задать этот вопрос норлоку, да так и не собрался.
Битва при Взморье…
Пять княжеств Дакена объединились тогда с Сумуном – Королевством Ледяных Пустынь, чтобы напасть на Доршату. За год до этого будущий шагрит закончил воинскую школу и, как полагается по многолетней традиции, отметил с друзьями это событие славной попойкой – «весенние драки» между выпускниками двух воинских школ, людей и норлоков, будоражившие весь город, давно отошли в прошлое.
Новоиспеченным солдатам пришлось повзрослеть быстро – вскоре началась битва на Взморье, через пять лет война с Кадгаром, сначала одна, а через три года – другая.
Закиф был молод, храбр, отчаянно честолюбив и полон желания заслужить одобрение бывалых воинов. Все это вкупе с собственной неопытностью едва не стоило ему жизни в первой же битве.
Стояла поздняя осень, и высоко в горах уже выпал снег. Сумуны-северяне прошли через Ашуру, как горячий нож сквозь масло, и встретили сопротивление людей и норлоков возле горного перевала, прикрывающего Доршату. Белый Дворец высокомерно считал обитателей Ледяных Пустынь невежественными дикарями в звериных шкурах, они же оказались превосходно обученным и прекрасно организованным войском. Защитникам Доршаты удалось отбросить их от перевала, и сумуны затаились в предгорьях Сарамитской равнины, оттачивая боевые топоры для следующей схватки. И она не заставила себя долго ждать.
Три дня сражения слились для будущего шагрита в один, длинный, тяжелый и страшный. К вечеру третьего дня он еще был жив, но сил удивиться этому счастливому обстоятельству уже не оставалось: Закиф не чувствовал ничего, кроме нечеловеческой усталости и опустошенности. Но он сражался – до тех пор, пока сильный удар не выбил его из седла. Закиф вскочил на ноги и получил еще один удар, в спину. Шлем слетел с головы и откатился в одну сторону, меч полетел в другую, а сам он растянулся прямо под ногами здоровенного сумуна, который казался еще крупнее от лохматых звериных шкур, наброшенных на плечи. Тот решил не пачкать топор о щенка: на ходу одной ручищей он сгреб мальчишку за шиворот, другую запустил в его волосы. Время внезапно остановилось, а потом двинулось вперед медленно-медленно, и все кругом словно бы замерло. Зрение Закифа неожиданно обрело соколиную зоркость, он ярко и необыкновенно отчетливо видел каждую мелочь: мог пересчитать веснушки на переносице северянина, черные крапинки в его голубых глазах. Внезапно он ясно понял, что произойдет дальше: резкий рывок и хруст сломанной шеи. Потом сумун отшвырнет труп и двинется дальше сквозь месиво тел, огромный и страшный, как черный великан, что, говорят, и поныне обитают в Мглистых землях. Смерть была рядом, но вдруг сумун вздрогнул, покачнулся и рухнул, придавив тяжелой тушей Закифа, да так, что едва не вышиб из него дух.
Рядом раздался храп коня, звяканье удил, прошелестел меч, так низко, что волосы на голове, казалось, шевельнулись от ветра. Горячим потоком хлынула кровь сумуна, заливая лицо и грудь Закифа. Потом чья-то сильная рука ухватила его за шиворот, рывком вытащила из-под убитого и вздернула на ноги. Всадник на мгновение придержал парня, дожидаясь, пока тот придет в себя, и легонько подтолкнул в ту сторону, где развевались на холодном ветру флаги с золотым силуэтом летящей птицы. Закиф утерся рукавом, отплевываясь и кашляя, разлепил ресницы и увидел лицо своего спасителя: сероглазое, забрызганное грязью и кровью, с темными волосами, прилипшими к мокрому лбу. Всадник усмехнулся, глядя на перепуганного юнца, блеснули клыки, норлок тронул коня и исчез.
Через два дня после окончания битвы в Доршате праздновали победу. Широкая улица, по которой медленно проезжали армии Белого Дворца и Серого Замка, была усыпана цветами. Закиф вместе с другими солдатами скитты стоял в оцеплении, сдерживая ревущую от восторга толпу, пока всадники следовали мимо, направляясь к главной площади – там вскоре должна была начаться официальная церемония. Когда вслед за войском Белого Дворца показались воины-норлоки, Закиф вытянул шею, издалека пытаясь разглядеть знакомого. Тот, в сером меховом плаще, медленно ехал по запруженной народом улице. Над его головой полоскался на ветру белый стяг с изображением волка. Взгляд серых глаз скользнул по толпе, по лицу солдата скитты, но военачальник норлоков ничем не показал, что узналюношу.
Закиф снова завозился в кресле. С той поры прошло столько лет, а он так и не нашел случая поблагодарить Сульга за то, что спас его тогда! Пожалуй, если бы не норлок, шагритом бы сейчас был кто-нибудь другой. Боль в висках постепенно затихала. Капли Хевдена принесли успокоение и погружали в приятный теплый сон. Все же иной раз бывает и какой-то толк от магии, подумалось Закифу. Уже засыпая, он снова припомнил разговор с братом и решил, что Хевден прав: поводов для волнения нет, а все тревоги – это всего лишь игра воображения. И думать иначе было просто глупо.

Глава пятая
БРЕР

Браслет Сульг узнал с первого взгляда: он принадлежал Фелисе.
Черноволосая синеглазая красавица, не любившая злоупотреблять одеждой, доставляла норлоку важные сведения и, между делом, давно и безуспешно пыталась соблазнить или хотя бы обратить на себя внимание начальника тайной стражи Серого Замка. «Если я покажусь твоим „волкам“, они утонут в собственных слюнях!» – так, кажется, говорила она в прошлый раз. Смех у нее был мягкий и негромкий. А теперь Фелиса мертва – насколько мертвым может быть демон, умерший не одну сотню лет назад. Выследить демоницу не так-то легко, но кто-то напал на ее след и уничтожил, скорее всего, сразу же после разговора с Сульгом. И этого «кого-то» очень интересовали сведения, которые Фелиса принесла Великому норлоку…

Она питала слабость к драгоценностям: бесценным ожерельям с розовым жемчугом, старинным кольцам, серьгам с черными бриллиантами, поясам из серебряных колец и бирюзы – Сульг подозревал, что ее украшения несли магическую защиту и Фелиса чувствовала себя неуязвимой в драгоценной броне. Но на этот раз защитные чары ей не помогли.
Он осторожно взял узкий изящный браслет, повернул его. Камни вспыхнули, по белым полотняным стенам палатки, по карте, лежавшей на столе, скользнули радужные блики. Сульг отложил украшение и развернул пергамент, исписанный четким аккуратным почерком начальника тайной стражи.
Тирк сообщал, что браслет вчера вечером обнаружили «волки» в конце проулка, неподалеку от того места, где заканчивался старый парк. Сульг помнил это место: по проулку проходила тонкая светящаяся линия, невидимая для людей. Она змеилась по траве, очерчивая территорию Серого Замка, и замыкала ее в огромное кольцо. Внутри кольца всякое применение магии контролировалось, и Фелиса прекрасно это знала: она ни разу не пыталась исчезнуть, растаять в воздухе раньше, чем окажется за чертой, иначе охранные заклинания, наложенные на Замок норлоков, немедленно обнаружили бы применение чужих чар. В последний раз, после неприятного разговора с Сульгом, девушка-демон была порядком раздосадована. Не потому ли она и решила исчезнуть прямо в проулке, хорошо понимая, что вспышка чужой магии так близко от черты поднимет на ноги всю охрану Замка? Сульг быстро пробежал глазами строчки письма: так и есть, вечером внезапно сработали охранные заклинания, примчавшиеся «волки» внутренней стражи прочесали всю прилегающую к Замку территорию, но не обнаружили ничего подозрительного, кроме женского золотого браслета.

Норлок прервал чтение, бросил задумчивый взгляд на украшение и снова вернулся к письму.
После «волков» начальник тайной стражи, конечно же, осмотрел проулок сам, используя собственную магию, тогда-то он и заметил на каменной стене ограды небольшое серебристое пятнышко – кровь единорога.
Сульг опустил пергамент, нахмурив брови и покусывая губы. Кровь единорога – единственное средство, которым можно уничтожить демона, потому-то эти исчадия боялись ее, как огня. И все же нельзя сказать, чтобы норлок испытывал к погибшей жалость. Все, что интересовало его сейчас, это много ли успела рассказать перед смертью синеглазая красотка… Зная повадки демонов, он почти не сомне-вался: Фелиса пыталась купить свою жизнь в обмен на чужие тайны и выложила все, что знала. Неужели бесценные сведения утекли, словно вода между пальцев?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40