– Ты знаешь, что хочу.– Тогда найди мне немного героина. У вас в участке его наверняка полно. Или вот что – отдай мне ту порцию, которую ты взял из моего шкафа.– Нет.– Почему нет? Ты же, черт бы тебя побрал, сам сказал, что хочешь помочь мне! Тогда почему не помогаешь? Не хочешь?– Хочу.– Тогда достань героин.– Нет.– Ты сукин сын, – сказал Ларри и неожиданно заплакал. – Почему ты не хочешь мне помочь? Иди вон! Вон отсюда, сволочь... – Тело Ларри затряслось в рыданиях.– Ларри...– Пошел вон!– Сын...– Не называй меня сыном! Какой я тебе сын? Ты просто боишься потерять свою денежную работенку из-за того, что я наркоман.– Это неправда, Ларри.– Это правда! Ты до смерти напуган, что кто-нибудь узнает о моей привычке и об отпечатках пальцев на том шприце! Ладно, гадина, ладно, дай мне только добраться до телефона.– Пока ты не вылечишься, к телефону тебя не подпустят.– Это ты так думаешь! Когда я доберусь до телефона, я позвоню в газеты и все им расскажу. Как тебе это понравится? Как? Как тебе это понравится? Отдай лучше мою порцию героина.– Ты не получишь героина. И к телефону тебя никто не пустит. Так что успокойся, сын.– Я не хочу успокаиваться! – заорал Ларри. – Не могу. Послушай, ты! Послушай! – Он стоял напротив отца и указательным пальцем вытянутой руки водил перед его лицом. – Ты, послушай! Мне нужен героин, понимаешь? Достань мне его где хочешь! Слышишь?– Слышу. Ты не получишь героина. Если хочешь, я снова вызову Джона.– Я не хочу больше видеть этого ублюдка!– Он будет лечить тебя до полного выздоровления.– От чего он будет меня лечить? Неужели до тебя не доходит, что я не болен? Что он собирается лечить?– Если ты не болен, зачем тебе укол героина?– Чтобы прекратить, урод ты вонючий!– Что прекратить?– Неужели тебе надо объяснять все до мелочей? Ты что, дурак, что ли? Я думал, в полицию берут только сообразительных людей!– Я вызову Джонни, – сказал Бернс. Он повернулся и пошел к двери.– Нет! – надрывался Ларри. – Не хочу его больше видеть! Все! Не хочу! Все!– Он может снять боль.– Какую боль? Не говори мне о боли. Что ты о ней знаешь? За всю твою идиотскую жизнь ты не испытал и половины моей боли. Мне восемнадцать, но я уже знаю о боли больше, чем ты. Так что не говори мне об этом. Ты не знаешь, что такое боль, ублюдок.– Ларри, ты хочешь, чтобы я тебе врезал? – тихо спросил Бернс.– Что? Что? Ты хочешь ударить меня? Валяй. Ты сильный, ударь, только чего ты добьешься? Ты хочешь кулаками избавить меня от этого?– От чего – от этого?– От чего, от чего, не знаю, от чего! Ты хитрый ублюдок. Ты ждешь, чтобы я сказал, будто я болен? Ты хочешь, чтобы я сказал, будто стал законченным наркоманом. Я знаю. Так вот, это не так!– Я не жду от тебя никаких слов.– Нет? Тогда валяй, бей меня. Пусть наш дом станет полицейским участком, бей меня. Я сопротивляться не буду. Ты можешь...Он неожиданно замолчал и схватился за живот. Потом согнулся и застыл в таком положении. Бернс беспомощно смотрел на него.– Ларри...– Ш-ш-ш, – прошептал Ларри.– Что, сын?– Ш-ш-ш-, ш-ш-ш. – Он стоял, раскачиваясь на каблуках и держась за живот, потом поднял голову, по лицу ручьями текли слезы. – Папа, я болен, я очень болен.Бернс подошел к нему и обнял за плечи. Он хотел сказать что-нибудь утешительное, но в голову ничего не приходило.– Папа, прошу тебя, пожалуйста. Пожалуйста, достань мне чего-нибудь. Папа, пожалуйста, я очень болен, мне необходимо вмазаться. Пожалуйста, папа, умоляю тебя, достань мне чего-нибудь. Достань мне чуточку чего-нибудь, чтобы прекратить это. Пожалуйста. Никогда в жизни больше ни о чем тебя не попрошу. Я уйду из дома, сделаю все, что захочешь. Если ты любишь меня, достань хоть чего-нибудь.– Я позвоню Джонни, – сказал Бернс.– Нет, папа, пожалуйста, не надо, его средство мне совсем не помогло, не надо.– Он даст тебе что-нибудь еще.– Нет, прошу тебя, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста.– Ларри, сынок...– Папа, если ты любишь меня...– Я люблю тебя, Ларри.Бернс крепко схватил сына за плечо. У него самого на глазах выступили слезы. Ларри била дрожь, он сказал:– Мне надо в ванную. Мне надо... Пап, помоги мне, помоги мне.Бернс отвел сына в ванную, там Ларри стало плохо. У лестницы внизу стояла, скрестив руки, Харриет. Через несколько минут ее муж и сын вернулись в комнату Ларри, потом Бернс вышел, запер дверь снаружи и спустился к жене.– Позвони Джонни, – сказал он. – Попроси его приехать немедленно.Харриет колебалась, глядя на Бернса.– Он очень болен, Харриет. Он действительно очень болен.Харриет чутьем жены и матери поняла, что Бернс хотел сказать совсем не это. Она кивнула и пошла к телефону. * * * Львы бесновались.Может, они проголодались, подумал Карелла. Может, им на ужин нужен толстый детектив. Жаль, что я не толстый, но кто знает – если львы не очень разборчивы, то их, возможно, устроит и тощий детектив.Уж я-то определенно детектив тощий.Я ошиваюсь вокруг этого здания с двух часов дня и жду человека по имени Болто, которого никогда в жизни не видел. Я торчу тут, а львы все рычат внутри, и уже 16.37, а мой милый друг Болто или кто-то, хотя бы отдаленно похожий на милого друга Болто, так пока и не появился. И даже если он появится, то может оказаться, что он мелкая сошка. И единственным утешением будет, что он толкач, а толкача всегда неплохо сцапать. Но в деле Эрнандеса он, может быть, и не замешан, хотя, кажется, к нему перешла часть клиентов. Господи, а что они сделали с девушкой! Неужели из-за брата?Что? Что?Что прячется за этим сомнительным самоубийством?Очень уж похоже на инсценировку самоубийства, но, очевидно, тот, кто убил мальчишку, понимал это и хотел, чтобы мы знали, что это не самоубийство! Он хотел, чтобы мы копнули поглубже и выяснили, что имеем дело с убийством. Но почему? И отпечатки чьих пальцев остались на том шприце? Может, они принадлежат этому типу Болто, которого я жду, паршивому мелкому толкачу, на которого еще не завели уголовного досье? Если это его отпечатки, то станет ли все на свои места, как только мы его поймаем? И не он ли зверски зарезал девушку? Или же это два совершенно независимых события? Профессиональный риск в жизни проститутки, случайность, никак не связанная со смертью ее брата?Знает ли Болто ответы на эти вопросы?И если вы знаете ответы, мистер Болто, или просто Болто (я ведь так и не знаю, имя это или фамилия, судя по всему, вы работали на нашем участке очень осмотрительно), то где вы сейчас, черт бы вас побрал?Ты и раньше действовал на нашем участке, Болто?Или же клиенты Анибала Эрнандеса перешли к тебе по наследству? Может, поэтому ты и убил его?Насколько широко поставлено было дело у Эрнандеса? Клинг обегал весь участок и с трудом обнаружил всего лишь горсточку прежних его клиентов. Он был мелким толкачом, его доходов едва хватало на то, чтобы зарабатывать самому себе на порцию героина. Так может ли такой пустяк стать поводом для убийства? Неужели людей убивают ни за грош?Да, конечно, порой убивают и ради горсти мелких монет. Но дело Эрнандеса было иного, не материального свойства. И если парнишку убили, то почему, черт возьми, убийца сделал все возможное, чтобы показать всем, будто это убийство?Видимо, убийца знал, что смерть от передозировки наркотика можно принять за самоубийство. Оставь он тело на койке со шприцем, то весьма вероятно, что был бы вынесен вердикт о самоубийстве. Патологоанатом исследовал бы труп и сказал: «Смерть наступила из-за передозировки наркотика». Он и в самом деле так сказал. Анибала Эрнандеса списали бы как беспечного наркомана. Но убийца обвязал веревкой шею жертвы уже после смерти мальчишки, и он, конечно, знал, что это вызовет подозрение. Он определенно хотел, чтобы у полиции возникли подозрения в убийстве.Почему?– И где Болто?Карелла вынул из кармана пакет с арахисом, бросил в рот орешек. Одет он был в серые вельветовые брюки, серую замшевую куртку, черные мокасины и красные носки. С носками вышла промашка. Он понял это сразу, как только вышел из дома. Носки привлекали внимание, словно рождественская елка, кстати, а что он подарит Тедди на Рождество? Он видел прекрасные пижамы за двадцать пять долларов, но ведь Тедди убьет его, если он потратит столько денег. И все же пижама очень пошла бы ей, ей вообще все идет, и почему, в конце концов, мужчина не может потратить двадцать пять долларов на любимую женщину? Она сказала, что ей достаточно и его любви, что он сам – лучший рождественский подарок в ее жизни и что любая покупка дороже пятнадцати долларов лишена смысла для женщины, у которой уже есть лучший в мире подарок. После этих слов он крепко прижал ее к себе, но, черт возьми, – он снова представил эту пижаму на ней, – почему ему нельзя потратить на нее еще десять долларов? Сколько людей выбрасывают каждый день на ветер по десять долларов, даже не задумываясь?Карелла бросил в рот еще один орешек.Где Болто?Наверное, покупает рождественские подарки, подумал Карелла. Интересно, у толкачей тоже есть жены и матери? Конечно, есть. И они, конечно, как и все люди, дарят подарки, ходят на крестины, свадьбы и похороны. Так что вполне возможно, что Болто сейчас покупает рождественские подарки. Я и сам с большим удовольствием сейчас ходил бы по магазинам, а не жевал бы пересохший арахис неподалеку от львиных клеток. К тому же мне не нравится работать на территории чужого участка. Это, конечно, бзик, и я чокнутый полицейский, но ничего нет лучше дома, а этот парк принадлежит двум соседним участкам, а не восемьдесят седьмому, и от этого я психую еще больше, съешь лучше еще один орех, идиот.Я жду тебя, Болто.Страсть как хочется познакомиться с тобой, Болто. Я так много слышал о тебе, что мне кажется, будто я с тобой уже знаком, и ведь правда, сколько можно откладывать нашу встречу? Я жду тебя, Болто. Я совсем замерз. Вот было бы здорово войти в здание, посмотреть на львов – почему это они вдруг замолчали? – и погреться около клеток, а не стоять здесь в красных носках, синея от холода. Так как же, Болто? Дай отдохнуть ногам. Может, у тебя найдется десять центов бедному детективу на чашечку кофе? Знал бы ты, как я мечтаю о чашке горячего кофе!Держу пари, Болто, что ты сейчас пьешь кофе в буфете какого-нибудь универмага. Держу пари, ты и не подозреваешь, что я жду тебя здесь.Черт возьми, я и вправду надеюсь, что ты не подозреваешь о том, кто тебя ждет.Карелла раздавил скорлупу очередного ореха и мельком взглянул на молодого парнишку, вышедшего из-за угла здания. Парнишка тоже посмотрел на Кареллу и прошел мимо. Карелла, казалось, не обращал на него внимания, продолжая с идиотской беззаботностью грызть свои орехи. Потом посмотрел на часы. Расколол еще один орех и опять посмотрел на часы.Через три минуты парень вернулся. Ему было не больше девятнадцати. Ходил он быстро, по-птичьи. На нем была спортивная куртка с поднятым от ветра воротником и старые серые брюки из шерстяной фланели. На непокрытой голове развевались светлые волосы. Он снова взглянул на Кареллу и остановился возле летних клеток для львов. Карелла увлеченно щелкал орехи. На парнишку он вообще не обращал внимания, но из поля зрения не выпускал.Теперь парень стал ходить взад-вперед. Он посмотрел на руку и, видимо, только тогда сообразил, что часов там нет. Он скорчил гримасу, посмотрел на дорожку и снова стал ходить взад-вперед около клеток. Карелла продолжал есть орехи.Парнишка вдруг остановился, постоял секунду в нерешительности и направился к сидящему Карелле.– Эй, мистер, – сказал он, – вы не знаете, который час?– Секундочку, – ответил Карелла. Он расколол орех, кинул ядро в рот, скорлупу положил в маленькую кучку, образовавшуюся на скамейке, отряхнул руки и только затем поглядел на часы. – Без четверти пять.– Спасибо. – Парнишка еще раз посмотрел на дорожку, потом повернулся к Карелле и с минуту молча изучал его. – Ну и мороз, – вымолвил он наконец.– Да, – откликнулся Карелла. – Хочешь орехов?– Чего? Нет, спасибо.– Зря, – сказал Карелла. – Дают энергию и тепло.– Нет, – повторил парень, – спасибо. – Он снова уставился на Кареллу. – Не возражаешь, если я сяду?– Скамейка общественная, – сказал Карелла, пожав плечами.Парнишка сел, держа руки в карманах. Он смотрел, как Карелла ест орехи.– Ты что, голубей кормить сюда пришел?– Я? – спросил Карелла.– Да, ты.Карелла повернулся к парнишке.– А тебе какое дело?– Так, любопытно, – объяснил парнишка.– Слушай, – сказал Карелла, – если тебе нечего здесь делать, иди погуляй в другом месте. Что-то слишком много вопросов задаешь.Парень долго обдумывал услышанное.– Это почему? – наконец произнес он. – Есть дело, так и скажи.– С моими делами я сам разберусь, – сказал Карелла. – Не зарывайся, малыш, а то зубов недосчитаешься.– Чего ты обижаешься? Я только хотел выяснить... – Он резко замолчал.– И не пытайся, малыш, – посоветовал Карелла. – Лучше помалкивай. Если у тебя здесь дело, держи это при себе. Никогда не знаешь, кто тебя может услышать.– А-а, я сразу не сообразил. – Парень посмотрел налево и направо. – Да тут никого нет.– Это верно, – ответил Карелла.Парень по-прежнему колебался. Карелла был полностью поглощен орехами.– Слушай, мы здесь вроде по одному делу, а?– Смотря по какому делу здесь ты, – сказал Карелла.– Перестань, все ты отлично понимаешь.– Я пришел сюда подышать свежим воздухом и поесть орехов, – разъяснил Карелла.– Само собой.– А ты здесь зачем?– Сначала ты скажи, – не сдавался парень.– Ты ведь новичок здесь, верно? – неожиданно спросил Карелла.– Что?– Послушай, малыш, о наркотиках лучше ни с кем не говорить, даже со мной. Откуда ты знаешь, что я не из полиции?– Я об этом не подумал, – сказал парнишка.– Ясно, что не подумал. Будь я из полиции, ты бы уже сидел в каталажке. Если бы ты имел такой стаж, как я, то никому бы не доверял.Парнишка ухмыльнулся.– А почему мне доверился? – спросил он.– Потому что вижу, что ты не из полиции и новичок в нашем деле.– А почему я не могу быть из полиции? – усомнился парень.– Слишком молодой. Сколько тебе, восемнадцать?– Почти двадцать.– Так как же ты можешь быть полицейским? – Карелла бросил взгляд на свои часы. – Чертовщина какая-то, на какое же время встреча назначена?– Я слышал, в половине пятого, – сказал парень. – Думаешь, с ним что-то случилось?– Надеюсь, нет, – честно ответил Карелла. Он уже чувствовал нетерпение. Теперь он точно знал, что встреча должна состояться в половине пятого. Сейчас было около пяти, а это означало, что Болто, если не произошло ничего неожиданного, должен появиться с минуты на минуту.– Ты этого Болто знаешь? – спросил парень.– Ш-ш-ш, не произноси имен вслух, – сказал Карелла, тревожно озираясь. – Сразу видно, что ты совсем зеленый.– Чепуха, тут никого нет. Только чокнутый будет сидеть здесь в такой холод. Если, конечно, он не хочет купить героин.– Или же арестовать наркомана, – добавил Карелла. – Эти гады могут затаиться и лежать тихо, и ты их заметишь только тогда, когда у тебя на руках уже защелкнутся наручники.– Полицейских нигде не видно. Почему бы тебе не поискать его?– Я в первый раз с ним дело имею, – объяснил Карелла. – Не знаю, как он выглядит.– И я тоже, – сказал парень. – Ты у Аннабелля товар покупал?– Да, – ответил Карелла.– Я тоже. Хороший был мальчишка. Хотя и испанец.– А что плохого в испанцах? – спросил Карелла, пожимая плечами. – Ты хоть знаешь, как этот Болто выглядит?– Такой немного лысоватый. Больше ничего не знаю.– Он что, старый?– Нет, почему? Просто лысоватый. Многие парни рано лысеют, ты же знаешь.– Еще бы, – сказал Карелла и снова посмотрел на часы. – Ему бы уже пора появиться, как ты думаешь?– Который час?– Начало шестого.– Он придет. – Парень помолчал. – А почему ты только сейчас сюда пришел? Я хочу сказать, к этому Болто? Аннабелль вон сколько дней назад повесился.– Да, но я много купил у него в последний раз. Вот и перебился.– А-а, – сказал парень. – Я покупал у многих, понимаешь? То купишь хороший товар, а то дрянь. Надо все-таки иметь дело с тем, кому доверяешь, верно?– Верно. А откуда ты знаешь, что этому Болто можно доверять?– Ниоткуда. А что я теряю?– Ну, он может всучить нам выдохшийся товар.– Надо попробовать. У Аннабелля товар всегда был хороший.– Отличный.– Хороший был мальчишка Аннабелль. Для испанца.– Да, – согласился Карелла.– Не пойми меня неправильно, – предупредил парень, – я против испанцев ничего не имею.– Это хорошо, – сказал Карелла. – Есть две вещи, которые я терпеть не могу, – расистов и испанцев.– Что? – спросил парень.– Почему бы тебе не поискать Болто? Может, он где-нибудь по дорожкам бродит.– Я его не знаю.– И я тоже. Ты пойди посмотри, а если он через пять минут не придет, я к тебе присоединюсь.– Ладно, – сказал парень. Он встал и пошел по дорожке, которая сворачивала за угол здания со львами.Все случившееся потом произошло смехотворно быстро. После, по размышлении, он понял, что это была цепь печальных и случайных совпадений. И в тот момент эти события удивляли и злили его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15