— Минуточку, — прохрипел Петипа.— Арестуйте, — решительно повторил Браун. Глава 11 Пришло время сесть, как следует подумать, и на основании имеющихся фактов сделать ряд выводов.Ничто не может озадачить больше человека (в том числе и полицейского), чем наличие в деле множества имен, каких-то фрагментов и трупов. Остановите на улице любого добропорядочного и законопослушного гражданина и спросите, что он предпочтет, множество имен, фотофрагментов и трупов или простое убийство топориком? В пяти из шести случаев он предпочтет убийство топориком по голове в любой день недели, включая и четверг, если только это не будет День благодарения. День благодарения — религиозный и общественный общенациональный праздник, проводимый в США ежегодно в последний четверг ноября.
Вот как полиция представляла события.Факт: Реннинджер убил Эрбаха и Эрбах убил Реннинджера — простое взаимоуничтожение.Факт: Брэмли Кан нокаутировал Артура Брауна в первом же раунде с помощью “смит-и-вессона” 32-го калибра (который Браун позже обнаружил в нижнем ящике его стола) и собственные ноги — недаром Кан слыл одним из лучших танцоров в известных барах гомосексуалистов на Кабленц-сквер.Факт: Кто-то убил Альберта Вейнберга.ОСОБОГО ЗНАЧЕНИЯ НЕ ИМЕЕТ Факт: Кто-то убил Джеральдину Фергюсон. ОСОБОГО ЗНАЧЕНИЯ НЕ ИМЕЕТ(Как это было решено после интенсивного допроса, этот “кто-то” не был Брэмли Каном, который, оставив Брауна в бессознательном состоянии, отправился домой прямо в объятия своего 44-летнего “близкого друга”.)Факт(ы): В списке, написанным почерком Кармине Бонамико, было семь имен. Кармине разорвал список, вручив одну его половину своей жене Элис Бонамико, а вторую — своей любовнице — Джеральдине Фергюсон. Заботливый муж и любовник, он поделил между двумя “лучшими цветами своей жизни” не только постель и стол, но и предполагаемую добычу. Более чем обидно, что две его подруги не сумели договориться и сложить вместе свои половинки списка, поскольку с этого момента им пришлось пожинать плоды профессиональной хитрости Кармине. Да, преступление не окупается, если мужчина водит шашни с кем-то на стороне.Факт(ы): Фотография, на которой было указано местонахождение денег из “Национальной ассоциации сбережений и кредитов”, состояла из восьми частей. Каждому своему сообщнику Кармине дал по два фрагмента, и, скорее всего, два оставил себе, будучи основателем и уважаемым лидером этой бандитской шайки.Факт: Пит Райан, “артиллерист” со злополучного пиратского корабля, вручил один из фрагментов Доротее Макнелли — женщине, принадлежавшей всему городу, а второй — Роберту Кумбсу — этому весьма оригинальному ресторатору.Факт: Лу Д'Амур, второй “артиллерист”, дал один из фрагментов Джеральдине Фергюсон, тонкой ценительнице искусства, а второй — своему бывшему сокамернику Дональду Реннинджеру.Факт: Кармине Бонамико, главарь банды, вручил один из двух своих фрагментов Элис, своей жене.Теория: Возможно ли было, что Джерри Стайн, водитель гангстерской машины, дал один фрагмент Альберту Вейнбергу, а другой — Юджину Эдварду Эрбаху?ОСОБОГО ЗНАЧЕНИЯ НЕ ИМЕЕТВопрос: Кому Кармине Бонамико отдал восьмой фрагмент фотографии — тот самый, имени владельца которого в списке не было?Или: (если изложить все дело в форме списка, тщательно составленного Брауном и Кареллой):ПИТ РАЙАН — Доротея Макнелли (1)Роберт Кумбс (2)ЛУ Д'АМУР — Джеральдина Фергюсон (3)Дональд Реннинджер (4)ДЖЕРРИ СТАЙН — Альберт Вейнберг — ? (5)Юджин Э. Эрбах — ? (6)КАРМИНЕ БОНАМИКО — Элис Бонамико (7)В этом деле было гораздо больше вопросов, на которые полиция не могла ответить. Да, доля полицейского не самая счастливая. Например, разве не заваривший всю эту кашу Ирвинг Кратч сказал полиции, что Элис Бонамико завещала фрагмент фотографии и половину списка своей сестре Лючии Ферольо, у которой он их и выманил, нахально пообещав этой доверчивой леди тысячу долларов? И разве не он утверждал, что Лючия сообщила ему, что на целой фотографии должно быть показано место, где спрятано “il tesoro”, и разве Лючия не отрицала, что вообще говорила что-нибудь подобное? Ах, так? И если он получил эту информацию не от Лючии, то тогда от кого? От обладателя восьмого фрагмента, не внесенного Кармине Бонамико в список?В ту ночь, когда был убит Вейнберг, Браун разговаривал по телефону с тремя людьми: со своей женой Кэролайн (ее он мог спокойно исключить из списка подозреваемых), с Вейнбергом, которого самого вскоре отправили на тот свет, и с Ирвингом Кратчем, которому он рассказал о своих успешных контактах с Вейнбергом.Похоже было на то, что пришло время снова потолковать с Ирвингом Кратчем.Если Крат лгал, что он получил список от Лючии Ферольо, то точно так же он мог лгать и насчет того, что провел ночь убийства в своей квартире с Сюзанной Эндикотт. Попробовать стоило. Когда вам некого подозревать, то стоит допросить даже соседского терьера. Готовясь встретить ослепительную улыбку страхового инспектора, Браун надел темные очки.Но Кратч и не думал улыбаться.— Это старая задница врет! — сказал он. — Все очень просто.— А может быть, вы врете.— Мне-то зачем? Боже мой, да ведь это я пришел к вам со всеми этими делами. Я точно так же заинтересован найти эти деньги, как и вы. Ведь это моя карьера поставлена на карту. Вы что, не понимаете?— О'кей, я еще раз спрашиваю, — терпеливо сказал Браун, — с чего бы это милой пожилой глуховатой леди, которая едва говорит по-английски, и которая до сих пор ждет, что вы ей заплатите тысячу долларов...— Да заплачу я ей, не беспокойтесь! Кратч своих долгов не забывает.— И почему эта милая старушка отрицает, что она говорила вам о каком-то сокровище? Или то, что она давала вам список?— Откуда я знаю? Спросите ее. Говорю вам, это она дала мне список и фотографию и сказала, что они связаны между собой.— А она утверждает, что дала вам только фотографию.— Она лжет. Сицилийцы все лгуны.— О'кей, Кратч, — кивнул Браун. — Я хочу знать еще кое-что.— Что?— Я хочу знать, где вы были в ночь с понедельника на вторник, когда была убита Джеральдина Фергюсон?— Что? За каким чертом вам это понадобилось?— Потому что к тому времени мы уже сказали вам, что в ее сейфе ничего не оказалось. И может быть, вам взбрело в голову немножко поискать в ее квартире, точно так же, как вы шарили по другим квартирам.— Нет, — покачал головой Кратч. — Вы не там ищите.— О'кей, тогда скажите, где вы были в то время?— В постели с Сюзанной Эндикотт.— Похоже, что вы не вылезаете из ее постели.— А вы бы отказались? — ослепительно улыбнулся Кратч.— И, конечно, она это подтвердит.— Пойдите, спросите у нее. Мне скрывать нечего.— Спасибо за сотрудничество, — с иронией сказал Браун.Вернувшись в участок, он узнал от Кареллы, что звонил Брэмли Кан, который был выпущен под залог и в ожидании суда по-прежнему занимался торговлей произведениями искусства на старом месте. Браун сразу же набрал номер Кана.— Я хочу обсудить одну сделку, — сказал Кан.— Сейчас приеду, — ответил Браун.Когда он приехал в галерею, Кан дожидался его в офисе, сидя за столом в своем старомодном вращающемся кресле и мрачно разглядывая картину с обнаженной женщиной на противоположной стене. Браун уселся на один из обитых кожей стульев и выжидающе посмотрел на Кана.Тот долго собирался, прежде чем начать. Браун ждал. Наконец, Кан произнес:— Предположим... — и снова замолчал.— Да? Что предположим?— Предположим, я знаю, где находится фрагмент фотографии, принадлежащей Джерри?— А вы знаете?— Я сказал — предположим.— О'кей, предположим, что знаете.— Предположим, что я не сказал вам всего, что я знаю об этой фотографии?— О'кей, продолжайте, продолжайте, мы все еще только предполагаем.— Хорошо, на что в этом случае я могу рассчитывать?— Я не могу давать никаких обещаний, — сказал Браун.— Понимаю. Но вы могли бы поговорить с прокурором?— О, конечно. Он очень приятный малый, этот прокурор, всегда готов немного поболтать.— Я слышал, что с прокурором можно обговорить все, что угодно, — сказал Кан. — Ну так вот, я хочу заключить сделку.— Ваш адвокат утверждает, что вы невиновны, хотя вы совершили нападение с применением насилия, так?— Да, так.— О'кей, давайте предположим, что вы хотите нам помочь, и предположим, что я могу шепнуть пару словечек прокурору, а также предположим, что он согласится признать вас невиновным по другой, более мягкой статье. Как это для вас звучит?— По другой статье? Например?— Например, неумышленное применение насилия?— Какое за это наказание?— Самое большее пять лет тюрьмы или штраф в тысячу долларов. Или и то, и другое.— Это слишком круто, — сказал Кан.— Наказание по вашей статье еще круче.— Сколько?— Максимум десять лет.— Да, но Анатоль говорит, что я могу выиграть это дело.— Ваш Анатоль мечтает. Вы признали себя виновным в присутствии вашего собственного адвоката, четырех детективов и полицейского стенографиста. У вас нет ни малейшего шанса выкрутиться, Кан.— Тем не менее, он говорит, что мы можем это сделать.— В таком случае я бы посоветовал вам сменить адвоката.— А как насчет чего-нибудь помягче? Есть такая статья?— Да, есть, но только вы о ней забудьте. Прокурор и слушать не станет о таких предложениях.— Почему?— Потому что обвинительное заключение по вашему делу у него в кармане. Он может даже вообще отказаться снизить вам наказание. Все зависит от того, насколько ценна ваша информация. И от того, хорошо ли он позавтракает в то утро, когда я буду с ним разговаривать.— Думаю, что моя информация очень ценная, — сказал Кан.— Как только я ее услышу, я скажу, насколько она ценная.— Сначала скажите, на каких условиях мы договорились.— Говорят вам, я ничего не обещаю. Если я решу, что ваша информация того стоит, я поговорю с прокурором и послушаю, что он скажет. Он может согласиться снизить вам срок.— Звучит очень расплывчато.— Это все, что я могу предложить, — пожал плечами Браун. — Да или нет?— Предположим, я скажу вам... — начал Кан и замолчал.— Я слушаю.— Давайте начнем с фотографии.— О'кей, с фотографии, так с фотографии.— В ней восемь частей, так?— Так.— Но в списке только семь имен?— Так.— Предположим, я знаю, к кому попал восьмой фрагмент?— Давайте кончать с предположениями, — сказал Браун. — Вы знаете?— Да.— О'кей, к кому он попал?— К Элис Бонамико.— Это мы и без вас знаем, Кан. Ее муж оставил ей половину списка и фрагмент фотографии. Если это все, что вы собирались...— Нет, он оставил ей два фрагмента.— Два? — переспросил Браун.— Два, — кивнул Кан.— Откуда вы знаете?— Джерри пыталась договориться с ней, помните? Но Элис задумала выступить с позиции силы. Ну как же, ее муж дал любовнице всего-навсего половину списка, а Элис, своей законной супруге, не только половину списка, но и два фрагмента этой фотографии. А это может заставить женщину почувствовать себя важной персоной.— Да, это было весьма заботливо с его стороны, — сказал Браун. Он вспомнил, как Ирвинг Кратч клялся, что получил половину списка и всего один фрагмент от Лючии Ферольо. Если у Элис Бонамико и в самом деле было два фрагмента, то почему она завещала сестре только один? И где теперь этот недостающий фрагмент, восьмой по счету? Он решил спросить у Кана.— Где сейчас находится этот восьмой фрагмент?— Не знаю, — ответил Кан.— М-да, это действительно ценная информация, — саркастически хмыкнул Браун. — Когда я буду говорить с прокурором, он может даже свести все обвинение к плевкам на тротуар, что является всего лишь мелким хулиганством.— Но зато я знаю, где находится фрагмент Джерри, — невозмутимо произнес Кан. — И поверьте, это ключевой фрагмент. Не думаю, что Бонамико понимал, насколько это важный фрагмент, иначе он не доверил бы его такому болвану, как Д'Амур.— О'кей, — сказал Браун. — И где он?— Прямо за вашей спиной.Браун обернулся и посмотрел на стену.— Сейф мы уже обыскивали.— Он не в сейфе.— А где?— Помогите мне, пожалуйста, — попросил Кан и подошел к картине. Вдвоем они сняли картину со стены и положили на ковер изображением вниз. Сзади она была обклеена коричневой бумагой, похожей на оберточную. Кан ногтем поддел один из углов и вытащил блестящий черно-белый фрагмент, зажатый между рамой и холстом.— Voila, — сказал он, протягивая фрагмент Брауну.— Ну, — сказал Кан, — что вы теперь скажете?— Я думаю, вы правы, — кивнул Браун. — Это ключевой фрагмент.Это действительно был ключевой фрагмент, поскольку он давал перспективу всей фотографии. Теперь они поняли, почему там не было неба — снимок был сделан сверху. Направив камеру вниз, фотограф заснял то, что теперь оказалось дорогой и частью тротуара. Установив перспективу, детективы увидели, что на фрагменте в форме головы Утенка Дональда были изображены: три скамейки (в районе затылка), провалившаяся цементная заплата на асфальте (образовывавшая глаз птицы) и ряд из пяти столбиков для ограды (проходивший вертикально через клюв). Клюв, выступающий в...Не в грязь, не в асфальт, не в штукатурку, а в воду.Холодную чистую воду.Если учесть тот факт, что Кармине Бонамико и его бестолковая команда пыталась уйти от погони по Ривер-роуд, то, возможно, вода была не такой уж чистой, возможно, вода была слегка загрязнена, но то, что это была вода реки Дикс, омывающей южную конечность Айсолы, не вызывало сомнений. Быстро посовещавшись в участке, Карелла и Браун пришли к выводу, что фрагмент с Утенком Доналдом можно будет легко распознать с воздуха.Но это оказалось не так-то просто.Они вызвали полицейский вертолет и почти три часа летали взад-вперед над рекой, снижаясь в тех местах, где боковые улицы выходили на шоссе. Одна такая улица была изображена в верхнем левом углу фотографии, и они рассчитывали найти неуловимого утенка с его “глазом” чуть пониже пересечения улицы и шоссе. Тротуар со скамейками и оградой тянулся вдоль всей реки. Карелла и Браун насчитали тридцать четыре улицы, выходящие на шоссе и разделенные интервалами в десять кварталов. Единственная их надежда обнаружить нужный перекресток — найти цементную заплату на асфальте.Но ограбление было совершено шесть лет назад.И какими бы медлительными не были городские ремонтники, за это время они проделали чертовски хорошую работу над “глазом Утенка Дональда”.Без восьмого фрагмента найти нужное место было просто невозможно. Глава 12 Иногда можно раскрыть преступление, действуя простым методом исключения, который, как известно, является наименее захватывающим из всех возможных. Где это сказано, что полицейских можно бить по голове каждый день? Полицейские могут быть туповатыми, но не настолько же? Когда дело близится к завершению, когда почти все, бывшие на подозрении, либо мертвы, либо невиновны, появляется повод определить, кто лжет и почему. Есть много вещей, которые полицейские не понимают, но зато они очень хорошо понимают, когда человек лжет.Например, им непонятно, зачем воры тратят столько времени и сил на подготовку и совершение преступления (что само по себе сопровождается немалым риском), когда то же количество времени и сил, потраченное на какое-нибудь легальное занятие, в конце концов, может принести куда большую прибыль. Детективы 87-го участка, все как один, были убеждены, что подлинным мотивом, по крайней мере, половины всех преступлений, совершенных в этом городе, было удовольствие — все очень просто — удовольствие от игры в Сыщиков и Воров. Забудьте о таких мотивах, как стремление к наживе, забудьте о страстях, о ненависти и о бунтарском духе — все сводится к игре в Сыщиков и Воров.А чем еще занимался Кармине Бонамико, как не играл в эту игру? Этот умник взял фотоаппарат, сфотографировал Ривер-роуд с самолета или откуда-то еще, потом быстренько прочертил несколько линий на снимке, порезал его на кусочки, раздал их своим ребятишкам и все: полная тишина, никому ни слова, совершенно секретно — чистой воды игра в Сыщиков и Воров. Какого черта он просто не шепнул на ушко каждому из них, где находятся деньги, и не попросил их сделать то же самое со своими друзьями и любовницами? Э, нет. Тогда это лишило бы преступление Игрового Аспекта. Уберите элемент удовольствия из преступной деятельности, и все тюрьмы на свете опустеют. Кто может постичь психологию вора? Уж конечно не полицейские. Они даже не могли понять, откуда у Ирвинга Кратча взялось столько наглости, чтобы явиться к ним в участок и попросить помочь найти деньги. Разве только это не было связано с Игровым Аспектом, с острым удовольствием от игры в Сыщиков и Воров?Однако они все же поняли, что Кратч не сказал им всей правды о том, где он находился во время убийства Альберта Вейнберга и Джеральдины Фергюсон; когда человек лжет, это становится ясно с такой же быстротой, с какой сверхзвуковая ракета проходит сквозь атмосферу, и не надо работать в НАСА, чтобы это понять.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14
Вот как полиция представляла события.Факт: Реннинджер убил Эрбаха и Эрбах убил Реннинджера — простое взаимоуничтожение.Факт: Брэмли Кан нокаутировал Артура Брауна в первом же раунде с помощью “смит-и-вессона” 32-го калибра (который Браун позже обнаружил в нижнем ящике его стола) и собственные ноги — недаром Кан слыл одним из лучших танцоров в известных барах гомосексуалистов на Кабленц-сквер.Факт: Кто-то убил Альберта Вейнберга.ОСОБОГО ЗНАЧЕНИЯ НЕ ИМЕЕТ Факт: Кто-то убил Джеральдину Фергюсон. ОСОБОГО ЗНАЧЕНИЯ НЕ ИМЕЕТ(Как это было решено после интенсивного допроса, этот “кто-то” не был Брэмли Каном, который, оставив Брауна в бессознательном состоянии, отправился домой прямо в объятия своего 44-летнего “близкого друга”.)Факт(ы): В списке, написанным почерком Кармине Бонамико, было семь имен. Кармине разорвал список, вручив одну его половину своей жене Элис Бонамико, а вторую — своей любовнице — Джеральдине Фергюсон. Заботливый муж и любовник, он поделил между двумя “лучшими цветами своей жизни” не только постель и стол, но и предполагаемую добычу. Более чем обидно, что две его подруги не сумели договориться и сложить вместе свои половинки списка, поскольку с этого момента им пришлось пожинать плоды профессиональной хитрости Кармине. Да, преступление не окупается, если мужчина водит шашни с кем-то на стороне.Факт(ы): Фотография, на которой было указано местонахождение денег из “Национальной ассоциации сбережений и кредитов”, состояла из восьми частей. Каждому своему сообщнику Кармине дал по два фрагмента, и, скорее всего, два оставил себе, будучи основателем и уважаемым лидером этой бандитской шайки.Факт: Пит Райан, “артиллерист” со злополучного пиратского корабля, вручил один из фрагментов Доротее Макнелли — женщине, принадлежавшей всему городу, а второй — Роберту Кумбсу — этому весьма оригинальному ресторатору.Факт: Лу Д'Амур, второй “артиллерист”, дал один из фрагментов Джеральдине Фергюсон, тонкой ценительнице искусства, а второй — своему бывшему сокамернику Дональду Реннинджеру.Факт: Кармине Бонамико, главарь банды, вручил один из двух своих фрагментов Элис, своей жене.Теория: Возможно ли было, что Джерри Стайн, водитель гангстерской машины, дал один фрагмент Альберту Вейнбергу, а другой — Юджину Эдварду Эрбаху?ОСОБОГО ЗНАЧЕНИЯ НЕ ИМЕЕТВопрос: Кому Кармине Бонамико отдал восьмой фрагмент фотографии — тот самый, имени владельца которого в списке не было?Или: (если изложить все дело в форме списка, тщательно составленного Брауном и Кареллой):ПИТ РАЙАН — Доротея Макнелли (1)Роберт Кумбс (2)ЛУ Д'АМУР — Джеральдина Фергюсон (3)Дональд Реннинджер (4)ДЖЕРРИ СТАЙН — Альберт Вейнберг — ? (5)Юджин Э. Эрбах — ? (6)КАРМИНЕ БОНАМИКО — Элис Бонамико (7)В этом деле было гораздо больше вопросов, на которые полиция не могла ответить. Да, доля полицейского не самая счастливая. Например, разве не заваривший всю эту кашу Ирвинг Кратч сказал полиции, что Элис Бонамико завещала фрагмент фотографии и половину списка своей сестре Лючии Ферольо, у которой он их и выманил, нахально пообещав этой доверчивой леди тысячу долларов? И разве не он утверждал, что Лючия сообщила ему, что на целой фотографии должно быть показано место, где спрятано “il tesoro”, и разве Лючия не отрицала, что вообще говорила что-нибудь подобное? Ах, так? И если он получил эту информацию не от Лючии, то тогда от кого? От обладателя восьмого фрагмента, не внесенного Кармине Бонамико в список?В ту ночь, когда был убит Вейнберг, Браун разговаривал по телефону с тремя людьми: со своей женой Кэролайн (ее он мог спокойно исключить из списка подозреваемых), с Вейнбергом, которого самого вскоре отправили на тот свет, и с Ирвингом Кратчем, которому он рассказал о своих успешных контактах с Вейнбергом.Похоже было на то, что пришло время снова потолковать с Ирвингом Кратчем.Если Крат лгал, что он получил список от Лючии Ферольо, то точно так же он мог лгать и насчет того, что провел ночь убийства в своей квартире с Сюзанной Эндикотт. Попробовать стоило. Когда вам некого подозревать, то стоит допросить даже соседского терьера. Готовясь встретить ослепительную улыбку страхового инспектора, Браун надел темные очки.Но Кратч и не думал улыбаться.— Это старая задница врет! — сказал он. — Все очень просто.— А может быть, вы врете.— Мне-то зачем? Боже мой, да ведь это я пришел к вам со всеми этими делами. Я точно так же заинтересован найти эти деньги, как и вы. Ведь это моя карьера поставлена на карту. Вы что, не понимаете?— О'кей, я еще раз спрашиваю, — терпеливо сказал Браун, — с чего бы это милой пожилой глуховатой леди, которая едва говорит по-английски, и которая до сих пор ждет, что вы ей заплатите тысячу долларов...— Да заплачу я ей, не беспокойтесь! Кратч своих долгов не забывает.— И почему эта милая старушка отрицает, что она говорила вам о каком-то сокровище? Или то, что она давала вам список?— Откуда я знаю? Спросите ее. Говорю вам, это она дала мне список и фотографию и сказала, что они связаны между собой.— А она утверждает, что дала вам только фотографию.— Она лжет. Сицилийцы все лгуны.— О'кей, Кратч, — кивнул Браун. — Я хочу знать еще кое-что.— Что?— Я хочу знать, где вы были в ночь с понедельника на вторник, когда была убита Джеральдина Фергюсон?— Что? За каким чертом вам это понадобилось?— Потому что к тому времени мы уже сказали вам, что в ее сейфе ничего не оказалось. И может быть, вам взбрело в голову немножко поискать в ее квартире, точно так же, как вы шарили по другим квартирам.— Нет, — покачал головой Кратч. — Вы не там ищите.— О'кей, тогда скажите, где вы были в то время?— В постели с Сюзанной Эндикотт.— Похоже, что вы не вылезаете из ее постели.— А вы бы отказались? — ослепительно улыбнулся Кратч.— И, конечно, она это подтвердит.— Пойдите, спросите у нее. Мне скрывать нечего.— Спасибо за сотрудничество, — с иронией сказал Браун.Вернувшись в участок, он узнал от Кареллы, что звонил Брэмли Кан, который был выпущен под залог и в ожидании суда по-прежнему занимался торговлей произведениями искусства на старом месте. Браун сразу же набрал номер Кана.— Я хочу обсудить одну сделку, — сказал Кан.— Сейчас приеду, — ответил Браун.Когда он приехал в галерею, Кан дожидался его в офисе, сидя за столом в своем старомодном вращающемся кресле и мрачно разглядывая картину с обнаженной женщиной на противоположной стене. Браун уселся на один из обитых кожей стульев и выжидающе посмотрел на Кана.Тот долго собирался, прежде чем начать. Браун ждал. Наконец, Кан произнес:— Предположим... — и снова замолчал.— Да? Что предположим?— Предположим, я знаю, где находится фрагмент фотографии, принадлежащей Джерри?— А вы знаете?— Я сказал — предположим.— О'кей, предположим, что знаете.— Предположим, что я не сказал вам всего, что я знаю об этой фотографии?— О'кей, продолжайте, продолжайте, мы все еще только предполагаем.— Хорошо, на что в этом случае я могу рассчитывать?— Я не могу давать никаких обещаний, — сказал Браун.— Понимаю. Но вы могли бы поговорить с прокурором?— О, конечно. Он очень приятный малый, этот прокурор, всегда готов немного поболтать.— Я слышал, что с прокурором можно обговорить все, что угодно, — сказал Кан. — Ну так вот, я хочу заключить сделку.— Ваш адвокат утверждает, что вы невиновны, хотя вы совершили нападение с применением насилия, так?— Да, так.— О'кей, давайте предположим, что вы хотите нам помочь, и предположим, что я могу шепнуть пару словечек прокурору, а также предположим, что он согласится признать вас невиновным по другой, более мягкой статье. Как это для вас звучит?— По другой статье? Например?— Например, неумышленное применение насилия?— Какое за это наказание?— Самое большее пять лет тюрьмы или штраф в тысячу долларов. Или и то, и другое.— Это слишком круто, — сказал Кан.— Наказание по вашей статье еще круче.— Сколько?— Максимум десять лет.— Да, но Анатоль говорит, что я могу выиграть это дело.— Ваш Анатоль мечтает. Вы признали себя виновным в присутствии вашего собственного адвоката, четырех детективов и полицейского стенографиста. У вас нет ни малейшего шанса выкрутиться, Кан.— Тем не менее, он говорит, что мы можем это сделать.— В таком случае я бы посоветовал вам сменить адвоката.— А как насчет чего-нибудь помягче? Есть такая статья?— Да, есть, но только вы о ней забудьте. Прокурор и слушать не станет о таких предложениях.— Почему?— Потому что обвинительное заключение по вашему делу у него в кармане. Он может даже вообще отказаться снизить вам наказание. Все зависит от того, насколько ценна ваша информация. И от того, хорошо ли он позавтракает в то утро, когда я буду с ним разговаривать.— Думаю, что моя информация очень ценная, — сказал Кан.— Как только я ее услышу, я скажу, насколько она ценная.— Сначала скажите, на каких условиях мы договорились.— Говорят вам, я ничего не обещаю. Если я решу, что ваша информация того стоит, я поговорю с прокурором и послушаю, что он скажет. Он может согласиться снизить вам срок.— Звучит очень расплывчато.— Это все, что я могу предложить, — пожал плечами Браун. — Да или нет?— Предположим, я скажу вам... — начал Кан и замолчал.— Я слушаю.— Давайте начнем с фотографии.— О'кей, с фотографии, так с фотографии.— В ней восемь частей, так?— Так.— Но в списке только семь имен?— Так.— Предположим, я знаю, к кому попал восьмой фрагмент?— Давайте кончать с предположениями, — сказал Браун. — Вы знаете?— Да.— О'кей, к кому он попал?— К Элис Бонамико.— Это мы и без вас знаем, Кан. Ее муж оставил ей половину списка и фрагмент фотографии. Если это все, что вы собирались...— Нет, он оставил ей два фрагмента.— Два? — переспросил Браун.— Два, — кивнул Кан.— Откуда вы знаете?— Джерри пыталась договориться с ней, помните? Но Элис задумала выступить с позиции силы. Ну как же, ее муж дал любовнице всего-навсего половину списка, а Элис, своей законной супруге, не только половину списка, но и два фрагмента этой фотографии. А это может заставить женщину почувствовать себя важной персоной.— Да, это было весьма заботливо с его стороны, — сказал Браун. Он вспомнил, как Ирвинг Кратч клялся, что получил половину списка и всего один фрагмент от Лючии Ферольо. Если у Элис Бонамико и в самом деле было два фрагмента, то почему она завещала сестре только один? И где теперь этот недостающий фрагмент, восьмой по счету? Он решил спросить у Кана.— Где сейчас находится этот восьмой фрагмент?— Не знаю, — ответил Кан.— М-да, это действительно ценная информация, — саркастически хмыкнул Браун. — Когда я буду говорить с прокурором, он может даже свести все обвинение к плевкам на тротуар, что является всего лишь мелким хулиганством.— Но зато я знаю, где находится фрагмент Джерри, — невозмутимо произнес Кан. — И поверьте, это ключевой фрагмент. Не думаю, что Бонамико понимал, насколько это важный фрагмент, иначе он не доверил бы его такому болвану, как Д'Амур.— О'кей, — сказал Браун. — И где он?— Прямо за вашей спиной.Браун обернулся и посмотрел на стену.— Сейф мы уже обыскивали.— Он не в сейфе.— А где?— Помогите мне, пожалуйста, — попросил Кан и подошел к картине. Вдвоем они сняли картину со стены и положили на ковер изображением вниз. Сзади она была обклеена коричневой бумагой, похожей на оберточную. Кан ногтем поддел один из углов и вытащил блестящий черно-белый фрагмент, зажатый между рамой и холстом.— Voila, — сказал он, протягивая фрагмент Брауну.— Ну, — сказал Кан, — что вы теперь скажете?— Я думаю, вы правы, — кивнул Браун. — Это ключевой фрагмент.Это действительно был ключевой фрагмент, поскольку он давал перспективу всей фотографии. Теперь они поняли, почему там не было неба — снимок был сделан сверху. Направив камеру вниз, фотограф заснял то, что теперь оказалось дорогой и частью тротуара. Установив перспективу, детективы увидели, что на фрагменте в форме головы Утенка Дональда были изображены: три скамейки (в районе затылка), провалившаяся цементная заплата на асфальте (образовывавшая глаз птицы) и ряд из пяти столбиков для ограды (проходивший вертикально через клюв). Клюв, выступающий в...Не в грязь, не в асфальт, не в штукатурку, а в воду.Холодную чистую воду.Если учесть тот факт, что Кармине Бонамико и его бестолковая команда пыталась уйти от погони по Ривер-роуд, то, возможно, вода была не такой уж чистой, возможно, вода была слегка загрязнена, но то, что это была вода реки Дикс, омывающей южную конечность Айсолы, не вызывало сомнений. Быстро посовещавшись в участке, Карелла и Браун пришли к выводу, что фрагмент с Утенком Доналдом можно будет легко распознать с воздуха.Но это оказалось не так-то просто.Они вызвали полицейский вертолет и почти три часа летали взад-вперед над рекой, снижаясь в тех местах, где боковые улицы выходили на шоссе. Одна такая улица была изображена в верхнем левом углу фотографии, и они рассчитывали найти неуловимого утенка с его “глазом” чуть пониже пересечения улицы и шоссе. Тротуар со скамейками и оградой тянулся вдоль всей реки. Карелла и Браун насчитали тридцать четыре улицы, выходящие на шоссе и разделенные интервалами в десять кварталов. Единственная их надежда обнаружить нужный перекресток — найти цементную заплату на асфальте.Но ограбление было совершено шесть лет назад.И какими бы медлительными не были городские ремонтники, за это время они проделали чертовски хорошую работу над “глазом Утенка Дональда”.Без восьмого фрагмента найти нужное место было просто невозможно. Глава 12 Иногда можно раскрыть преступление, действуя простым методом исключения, который, как известно, является наименее захватывающим из всех возможных. Где это сказано, что полицейских можно бить по голове каждый день? Полицейские могут быть туповатыми, но не настолько же? Когда дело близится к завершению, когда почти все, бывшие на подозрении, либо мертвы, либо невиновны, появляется повод определить, кто лжет и почему. Есть много вещей, которые полицейские не понимают, но зато они очень хорошо понимают, когда человек лжет.Например, им непонятно, зачем воры тратят столько времени и сил на подготовку и совершение преступления (что само по себе сопровождается немалым риском), когда то же количество времени и сил, потраченное на какое-нибудь легальное занятие, в конце концов, может принести куда большую прибыль. Детективы 87-го участка, все как один, были убеждены, что подлинным мотивом, по крайней мере, половины всех преступлений, совершенных в этом городе, было удовольствие — все очень просто — удовольствие от игры в Сыщиков и Воров. Забудьте о таких мотивах, как стремление к наживе, забудьте о страстях, о ненависти и о бунтарском духе — все сводится к игре в Сыщиков и Воров.А чем еще занимался Кармине Бонамико, как не играл в эту игру? Этот умник взял фотоаппарат, сфотографировал Ривер-роуд с самолета или откуда-то еще, потом быстренько прочертил несколько линий на снимке, порезал его на кусочки, раздал их своим ребятишкам и все: полная тишина, никому ни слова, совершенно секретно — чистой воды игра в Сыщиков и Воров. Какого черта он просто не шепнул на ушко каждому из них, где находятся деньги, и не попросил их сделать то же самое со своими друзьями и любовницами? Э, нет. Тогда это лишило бы преступление Игрового Аспекта. Уберите элемент удовольствия из преступной деятельности, и все тюрьмы на свете опустеют. Кто может постичь психологию вора? Уж конечно не полицейские. Они даже не могли понять, откуда у Ирвинга Кратча взялось столько наглости, чтобы явиться к ним в участок и попросить помочь найти деньги. Разве только это не было связано с Игровым Аспектом, с острым удовольствием от игры в Сыщиков и Воров?Однако они все же поняли, что Кратч не сказал им всей правды о том, где он находился во время убийства Альберта Вейнберга и Джеральдины Фергюсон; когда человек лжет, это становится ясно с такой же быстротой, с какой сверхзвуковая ракета проходит сквозь атмосферу, и не надо работать в НАСА, чтобы это понять.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14