Б. стал тем, что он есть. Само собой, как только Дэнни не стало, все пошло кувырком. Платежи не поступали, товар пропадал, люди садились в тюрьму, сделки срывались. Д. Б. уже много лет не стоял у руля и поэтому, естественно, не мог уследить за каждой мелкой операцией. Однако он готов был скорее умереть, чем снова на кого-то положиться. В общем, как я уже сказал, времена настали трудные. Чертовски трудные.
Не буду утомлять вас неприятными деталями, тем более что и сам их не знаю. Общую картину я составил в основном по словам Крейга – ему больше, чем мне, нравилось вникать в эту кухню. Да и Эдди иногда забегал поболтать. От него я узнал, что Д. Б. затеял большую чистку, и несколько человек уже исчезли. Тут я на самом деле струхнул. И дело вовсе не в том, что босс решил «исчезнуть» пару своих ребят, мне в общем-то плевать. Главное то, что он сделал это без моего участия.
Вы понимаете, что я имею в виду?
Я вынул из сейфа паспорта и удостоверения, убедился, что они действительны, и начал потихоньку снимать денежки со своих счетов. У меня не было еще определенных планов, но одно я знал точно – здесь мои дни сочтены, а значит, любое другое место вполне подойдет.
Что же делать с Аделаидой?
За последние месяцы мы сошлись довольно близко, на такой успех я, честно говоря, и не рассчитывал. Конечно, это было еще не совсем то самое, но наши отношения развивались в нужном направлении, и я уже начал верить, что годы одиночества скоро останутся позади. А что теперь? Выходит, все зря? Значит, надо брать Аделаиду с собой, иначе никак. Тут, собственно, и думать нечего. Однако думать предстояло не только мне.
* * *
– ... и директор школы сказал, что теперь это будет обязательно во всех классах. Здорово, правда?
– Еще бы! – машинально ответил я. Не могу сказать, что она говорила до этого. Я бы одобрил что угодно, вплоть до походов с участием педофилов – просто не слушал ее.
– Ты слушаешь? О чем ты задумался?
Я поднял взгляд от обеденного стола и провел рукой по бритой голове, уже обросшей щетиной. Хватит, сколько можно откладывать.
– Да вот, думаю, как спросить тебя, только не найду нужные слова.
– Боже мой! Подожди, Иан, не говори ничего. Давай не будем торопиться, ладно? У нас и так пока все хорошо.
– Что?
Она накрыла мою руку своей.
– Ты мне очень нравишься, и даже более того, но нам надо узнать друг друга лучше, прежде чем что-то предпринимать, иначе мы можем об этом пожалеть.
– Что?
– Я просто призываю тебя к осторожности. Мы ведь друзья, верно? Так давай останемся друзьями, добрыми друзьями, и посмотрим, что из этого со временем получится.
– Мне кажется, ты не понимаешь...
– Понимаю, все понимаю. Больше, чем ты сам. Я через это уже прошла.
Вот как? Тебе, значит, приходилось жить с киллером, который пустился в бега? Менять внешность и скитаться по чужим странам, чтобы спастись от преступной организации, которая за тобой охотится? Я очень хотел все это сказать, но не стал. Тут нужен более деликатный подход.
– Нет, в самом деле, ты не так поняла. Я не предложение делаю.
– Вот как?
– Тут совсем другое... мне очень трудно, я никогда раньше об этом не говорил... В общем, мне нужно рассказать тебе кое-что о себе, но я боюсь, что ты плохо обо мне подумаешь, а я... я очень не хочу тебя потерять.
– Боже мой! Ты женат?!
– Нет. – Черт побери, что с ней такое сегодня, твердит все об одном и том же! – Выслушай меня, пожалуйста!
– В чем дело?! – воскликнула она. Можно подумать, что после такого вступления я махну рукой и скажу: «Нет, ничего, забудь!»
– Я не занимаюсь программным обеспечением.
– Что?
– Ну, то есть компьютерами. – Заметив, что в ее глазах появилось сонное выражение, я быстро добавил: – И вообще я не этим зарабатываю. Я говорил тебе то, что всем, потому что не мог рассказать, чем занимаюсь на самом деле.
– Ты секретный агент.
– Пожалуйста, не спеши, выслушай меня. Нет, я не секретный агент. Я... – Как же это сказать? – Я... э-э... как бы гангстер – пожалуй, так можно выразиться.
– Как бы гангстер? И чем эти как бы гангстеры как бы занимаются?
– Ну, понимаешь... Я работаю на одну организацию, и мы занимаемся такими делами... ну, в общем...
– Организованными?
– Нет... То есть да, конечно, но главным образом незаконными. Ну, ты знаешь, всякая там скупка краденого, казино, операции с недвижимостью, рэкет...
– И наркотики?
– Да, наверное, но к этим делам я отношения не имею, – быстро сказал я, увидев выражение ее лица.
– Ты продаешь наркотики?
– Нет-нет, не я – продают те, с кем я работаю. Я только доставляю товар, передаю деньги, посредничаю и все такое прочее.
Полное вранье!
Аделаида смотрела на меня расширенными от изумления глазами.
– Так ты, значит, наркоторговец?!
– Слушай, забудь вообще о наркотиках! Я не имею к ним никакого отношения и никогда не имел. Я просто организатор, посредник, если хочешь. Если возникают проблемы, зовут меня, и я их решаю.
– Ничего не понимаю. Какие проблемы? Как решаешь?
– Послушай, я люблю тебя...
– О, только не это! Когда в такие моменты признаются в любви, значит, вот-вот последует самое страшное... Я права? Все настолько плохо?
– Не знаю...
– Это связано с тем, за что ты сидел в тюрьме?
– М-м... я как бы...
– Опять «как бы»! Что за «как бы»? – Она всплеснула руками. – Ну хорошо, говори, я жду. Слушаю, что ты хочешь «как бы» сказать. Только говори прямо, хватит ходить вокруг да около!
– Ты хотела бы уехать в отпуск?
– Вот это и называется ходить вокруг да около!
– Ну ладно. Короче, дело в том, что я хочу выйти из организации. Осесть и жить нормальной жизнью, как все вокруг. Хочу, но не могу. Такую работу, как моя, нельзя просто взять и бросить, и остаться при этом жить, где живешь. Так не бывает. Поэтому мне придется уехать, куда-нибудь очень-очень далеко. Может быть, я никогда не вернусь.
– И где это твое очень-очень далеко? Шотландия?
– Не знаю, думаю, гораздо дальше. Скорее там, где ходят вниз головой.
– Австралия?
– Может быть. Я еще не знаю, тебе решать.
– Мне? Почему... О нет! Ты что, хочешь...
– Я хочу, чтобы ты поехала со мной.
– Боже мой, это какой-то бред! Ты что, шутишь? Разыгрываешь меня?
– Никаких шуток, увы. Ну как, что ты об этом думаешь? Объездим весь мир, будем делать что хотим. У меня есть триста тысяч наличными, можно жить припеваючи много лет. Хочешь, поедем в Аделаиду?
Несколько секунд Аделаида молчала, не в силах выговорить ни слова. Наконец спросила:
– А что будет, когда деньги кончатся? Триста тысяч – это много только на первый взгляд. – Мне всегда нравилась ее практичность.
– Тогда вернемся, но только не в Лондон. Найдем местечко потише, в Корнуолле или в Кембридже, а может, даже в Шотландии. Я здесь оставлю достаточно, чтобы хватило на первое время, так что нам нужно будет лишь найти нормальную работу. Ты будешь делать то же самое, что и сейчас, только в другом месте и после того, как посмотришь мир. Пожалуйста, поедем, я не могу без тебя!
– Но ты же гангстер!
– Только как бы. Полиция меня не ищет, и мы не будем заниматься ничем незаконным, просто путешествовать и все. Тысячи людей каждый год отправляются в путешествия. Надо лишь, чтобы ты захотела. Пожалуйста, подумай об этом серьезно, такой шанс редко выпадает.
– У тебя что – неприятности?
– Нет-нет, все в порядке – просто я хочу уйти. Мы исчезнем, и они через пару недель о нас забудут. Дело в том, что я не могу взять и подать заявление об уходе, как в банке или где-нибудь еще, – меня не отпустят. Я слишком много о них знаю.
– Ты в опасности? И я, стало быть, тоже?
– Нет, не беспокойся. Кроме того, я могу себя защитить.
– Что значит «не беспокойся»?! Ты что, шутишь? «Дорогая, я работал на наркоторговцев и теперь пускаюсь в бега. Хочешь бежать со мной? Это совершенно безопасно!» Так я должна тебя понимать?
– Не совсем.
– А что значит «я могу себя защитить?» Пять минут назад ты был компьютерной крысой, а теперь – прямо Роберт Де Ниро! Да, кстати, у тебя есть пистолет?
– Э-э... да.
Я мог бы добавить: «У меня их полный сейф наверху, и еще гранаты».
– Покажи!
– Нет. Не положено.
– Мне наплевать, положено или нет! Покажи! Я молчал. Аделаида глубоко вздохнула.
– Так я и знала, что все это вранье. Тебе меня не провести, не на такую напал! – рассмеялась она.
– Я не вру, все на самом деле, – возразил я, но она продолжала качать головой и смеяться.
– Лучше бы сказал, что ты секретный агент – и то было бы лучше!
– О господи! – вздохнул я и полез под рубашку. Достал «глок» и положил на стол.
Тот момент я буду помнить до могилы. Вы, должно быть, слышали выражение «время остановилось»? Так вот, когда я грохнул пистолетом об стол, все часы в моем доме встали – на долю секунды, которая показалась мне вечностью.
Аделаида смотрела на «глок», разинув рот.
– Эта штука настоящая?
– Нет, она нам приснилась! Ну конечно же, настоящая. Я же сказал тебе, что работаю на гангстеров.
– Ты сказал «как бы» гангстеров.
– Ну, они... ну да, как бы, – согласился я.
– Но у тебя есть пистолет.
– Да, вот он.
Она вдруг вскочила и попятилась от стола, с грохотом опрокинув стул.
– Боже мой, боже мой! – повторяла она снова и снова.
– Не все так плохо! Подумай сама. Нам хорошо вместе, у меня есть деньги, и я увезу тебя на несколько лет за границу. Разве этого мало?
Аделаида слушала меня, сморщив лицо, так что было непонятно, собирается она смеяться или плакать.
– Ты что, совсем спятил?! – выкрикнула она. – Сначала выложил пистолет, а теперь строишь из себя Тони Кертиса? Постой! Вот почему ты дружишь с Крейгом! Так?
– Я... ну...
– Все ясно, мать твою! Компьютеры, говоришь? Да этот придурок и калькулятор-то освоить не сможет! Погоди...
Она застыла на месте, переводя взгляд то на пистолет, то на меня. Я сидел и ждал, пока она сложит два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь и девять вместе и получит... э-э... правильный ответ, сколько бы это ни было (два и три будет пять, плюс пять и еще четыре будет четырнадцать... плюс шесть – двадцать... двадцать девять... девять плюс семь будет... э-э... тридцать шесть плюс... э-э... восемь будет сорок два, нет – сорок четыре! Да какая, на хрен, разница!). В общем, я сидел молча и не мешал ей все обдумывать. Лучше пусть подумает сейчас, пока я здесь, чем переживать в одиночку. По крайней мере смогу ответить на вопросы и успокоить, если понадобится. Самое главное, что она не попыталась бежать, когда начала воспринимать меня всерьез. Значит, обдумывает мое предложение, не отвергает его с порога.
Что бы я сделал, если бы она попыталась бежать? Хочется думать, что не убил бы, а просто отпустил. В конце концов со дня на день я уеду из страны, так какая разница, знает Аделаида что-то или нет? У нее нет таких доказательств, которые позволили бы натравить на меня Интерпол или хотя бы устроить мне неприятности по возвращении. Гангстер? Ну и что? Подумаешь, сам признался! За это еще не сажают.
Остается проблема с Д. Б. Ему могут шепнуть. Так что если Аделаида начнет болтать, то сама подпишет себе смертный приговор. И тут я ничего не смогу поделать. Что касается меня, то пока полиция соберет достаточно данных, чтобы нанести мне визит, я буду уже вне досягаемости.
Аделаида вздрогнула и взглянула мне в глаза.
– Ты решаешь проблемы? Я кивнул.
– Какие проблемы? Те, что были у Крейга?
Мое лицо осталось неподвижным. Наверное, меня выдали глаза.
– Ты когда-нибудь пользовался этой штукой? – Она показала на «глок».
– Всего раз или два. Но в тот вечер стрелял другой человек.
– А до этого пользовался? Ты говоришь, раз или два.
– Да.
– Убил кого-нибудь?
– Ты же знаешь, за что я сидел.
– Я имею в виду – кого-нибудь еще? Этой штукой?
Я молча поглядел на пистолет. Придется что-то отвечать. Если бы я просто сбежал, то и вопросов не было бы. Однако меня такой вариант не устраивал. Аделаида мне нужна, я должен взять ее с собой. И ценой этого могут быть лишь честность и доверие.
– Да, – ответил я.
– Сколько?
– Четверых.
Честность честности рознь. Четыре – вполне нормальное число. Не настолько большое, чтобы ее напугать, но не настолько маленькое, чтобы возбудить подозрения.
– Включая того, за которого сидел?
– Тогда пять.
– Пять? Ты убил пятерых?
– Да, но они все были гангстерами.
– Разве это оправдание?
– Я выполнял приказы. А теперь устал, не могу больше. Я хочу быть с тобой, потому что на самом деле люблю тебя! Пожалуйста, дай мне возможность, и я сделаю каждый твой день лучшим днем твоей жизни!
– Таким, как сегодняшний?
– Пожалуйста...
– Иан, погоди, выслушай меня. Ты не представляешь, о чем просишь! Я не могу сразу воспринять все, что ты мне наговорил. Десять минут назад мы мирно обедали, а теперь ты вдруг просишь меня принять решение, которое изменит всю мою жизнь! Сколько осталось времени?
– Э-э... – Я взглянул на часы.
– Нет, я имею в виду – когда ты собираешься уезжать?
Я снова посмотрел на часы.
– Во вторник.
– Вторник?! Да ты с ума сошел, мать твою! Вторник! У меня уроки, я должна заранее предупредить об уходе, я...
– Все это не имеет значения. Никакого. Главное, чтобы ты сказала «да» и поехала со мной. Пожалуйста! Я всю жизнь ждал, что встречу такую, как ты... Нет, не так! Я всю жизнь ждал именно тебя! Теперь мне надо уезжать, но без тебя я не могу. Давай уедем, ну пожалуйста!
– А если я скажу «нет»?
– Не надо!
– А если все-таки скажу? Ты меня тоже убьешь?
– Нет, никогда! Мое сердце разобьется, но я никогда не трону ни единого волоска на твоей голове!
– Несмотря на то, что я про тебя все знаю?
– Одно дело знать, и совсем другое – доказать. Ты для меня не представляешь никакой опасности. Имей только в виду: мой босс может думать иначе, так что если решишь остаться, держись подальше от полиции. Ради своей же собственной безопасности. Я это говорю, потому что люблю тебя.
Аделаида не отрывала от меня глаз.
– Я еще многого о тебе не знаю, да?
– А я – о тебе! Ну и что? Я ничего и не хочу знать!
Только теперь она подняла упавший стул и опустилась на него, медленно и аккуратно. Сидела долго, не глядя на меня и не задавая вопросов.
Казалось, прошли часы, хотя я знал, что всего лишь минуты. Надо было что-то говорить, я не мог больше выносить эту тишину.
– Аделаида, я понимаю, что переварить это все сразу невозможно, но, как ты думаешь, есть хоть какой-то шанс, что ты примешь мое предложение? Могу я хотя бы надеяться, что ты поедешь со мной?
– Я ведь еще не ушла, – улыбнулась она.
Из моей груди вырвался вздох облегчения. Я улыбнулся в ответ.
– Извини, что вывалил все это на тебя. Конечно, было бы лучше узнать друг друга постепенно, за годы, но у нас такой возможности нет. Либо мы уезжаем вместе, либо никогда больше не увидимся. Я не требую никаких клятв, никаких обязательств: если захочешь, в любой момент можешь вернуться домой, и я дам достаточно денег, чтобы ты могла спокойно найти работу. Даже если мы пробудем вместе только год, представь, какой это будет год! Лучший год в твоей жизни! И потом, за этот год мы сможем узнать друг друга лучше, и ты захочешь остаться еще на год, и еще... Представь, что ты будешь чувствовать, если во вторник я уеду один и мы никогда больше не увидимся!
– Хватит, хватит, сколько можно!
– Извини, извини! Просто я очень хочу, чтобы ты согласилась!
– Я поняла, – сказала она и перевела взгляд на пистолет. – А это? Возьмешь с собой?
– Не беспокойся, избавлюсь. Брошу в море, и никто его не найдет.
– Хорошо, – сказала она и протянула мне руку. – Иан...
– Что?
– Нет, ничего.
– В чем дело, скажи! – настаивал я.
Она помолчала, потом робко улыбнулась и спросила:
– Перед тем как его выбрасывать... можно я разок выстрелю?
* * *
Мы решили отложить отъезд на пять дней, чтобы дать Аделаиде неделю на сборы. Она согласилась ехать со мной, но не хотела сжигать мосты. Пять дней туда, пять дней сюда – какая разница?
Я практически лег на дно: не открывал дверь и подходил к телефону, только если звонила Аделаида. Это время я употребил на то, чтобы вычистить свой дом сверху донизу. Не хватало еще оставить отпечатки пальцев или волоски, чтобы Д. Б. мог меня подставить! Не то чтобы я всерьез ожидал от него такой изобретательности, но эта работа отвлекала и занимала мое сознание, иначе мамаша свела бы меня с ума.
Мертвая мамаша в голове. И еще боюсь, что она сведет меня с ума. М-да...
Это была самая долгая неделя в моей жизни. Раньше я никогда по-настоящему не боялся смерти – видимо, потому, что, кроме жизни, терять мне было нечего, – но теперь испытывал настоящий ужас. Мне всюду мерещились враги. Я чуть не подстрелил какого-то типа в супермаркете, потому что он покупал то же, что и я, поворачивая за мной в каждый проход. Наконец наступил вечер пятницы, и я позвонил Аделаиде, чтобы узнать, как прошел ее последний рабочий день, но наткнулся на автоответчик. Я повторил «возьми трубку, это я» раз десять, прежде чем на звонок ответили.
Я услышал рыдания.
– Что? Что случилось?
– Кто это? – Голос Джеки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24
Не буду утомлять вас неприятными деталями, тем более что и сам их не знаю. Общую картину я составил в основном по словам Крейга – ему больше, чем мне, нравилось вникать в эту кухню. Да и Эдди иногда забегал поболтать. От него я узнал, что Д. Б. затеял большую чистку, и несколько человек уже исчезли. Тут я на самом деле струхнул. И дело вовсе не в том, что босс решил «исчезнуть» пару своих ребят, мне в общем-то плевать. Главное то, что он сделал это без моего участия.
Вы понимаете, что я имею в виду?
Я вынул из сейфа паспорта и удостоверения, убедился, что они действительны, и начал потихоньку снимать денежки со своих счетов. У меня не было еще определенных планов, но одно я знал точно – здесь мои дни сочтены, а значит, любое другое место вполне подойдет.
Что же делать с Аделаидой?
За последние месяцы мы сошлись довольно близко, на такой успех я, честно говоря, и не рассчитывал. Конечно, это было еще не совсем то самое, но наши отношения развивались в нужном направлении, и я уже начал верить, что годы одиночества скоро останутся позади. А что теперь? Выходит, все зря? Значит, надо брать Аделаиду с собой, иначе никак. Тут, собственно, и думать нечего. Однако думать предстояло не только мне.
* * *
– ... и директор школы сказал, что теперь это будет обязательно во всех классах. Здорово, правда?
– Еще бы! – машинально ответил я. Не могу сказать, что она говорила до этого. Я бы одобрил что угодно, вплоть до походов с участием педофилов – просто не слушал ее.
– Ты слушаешь? О чем ты задумался?
Я поднял взгляд от обеденного стола и провел рукой по бритой голове, уже обросшей щетиной. Хватит, сколько можно откладывать.
– Да вот, думаю, как спросить тебя, только не найду нужные слова.
– Боже мой! Подожди, Иан, не говори ничего. Давай не будем торопиться, ладно? У нас и так пока все хорошо.
– Что?
Она накрыла мою руку своей.
– Ты мне очень нравишься, и даже более того, но нам надо узнать друг друга лучше, прежде чем что-то предпринимать, иначе мы можем об этом пожалеть.
– Что?
– Я просто призываю тебя к осторожности. Мы ведь друзья, верно? Так давай останемся друзьями, добрыми друзьями, и посмотрим, что из этого со временем получится.
– Мне кажется, ты не понимаешь...
– Понимаю, все понимаю. Больше, чем ты сам. Я через это уже прошла.
Вот как? Тебе, значит, приходилось жить с киллером, который пустился в бега? Менять внешность и скитаться по чужим странам, чтобы спастись от преступной организации, которая за тобой охотится? Я очень хотел все это сказать, но не стал. Тут нужен более деликатный подход.
– Нет, в самом деле, ты не так поняла. Я не предложение делаю.
– Вот как?
– Тут совсем другое... мне очень трудно, я никогда раньше об этом не говорил... В общем, мне нужно рассказать тебе кое-что о себе, но я боюсь, что ты плохо обо мне подумаешь, а я... я очень не хочу тебя потерять.
– Боже мой! Ты женат?!
– Нет. – Черт побери, что с ней такое сегодня, твердит все об одном и том же! – Выслушай меня, пожалуйста!
– В чем дело?! – воскликнула она. Можно подумать, что после такого вступления я махну рукой и скажу: «Нет, ничего, забудь!»
– Я не занимаюсь программным обеспечением.
– Что?
– Ну, то есть компьютерами. – Заметив, что в ее глазах появилось сонное выражение, я быстро добавил: – И вообще я не этим зарабатываю. Я говорил тебе то, что всем, потому что не мог рассказать, чем занимаюсь на самом деле.
– Ты секретный агент.
– Пожалуйста, не спеши, выслушай меня. Нет, я не секретный агент. Я... – Как же это сказать? – Я... э-э... как бы гангстер – пожалуй, так можно выразиться.
– Как бы гангстер? И чем эти как бы гангстеры как бы занимаются?
– Ну, понимаешь... Я работаю на одну организацию, и мы занимаемся такими делами... ну, в общем...
– Организованными?
– Нет... То есть да, конечно, но главным образом незаконными. Ну, ты знаешь, всякая там скупка краденого, казино, операции с недвижимостью, рэкет...
– И наркотики?
– Да, наверное, но к этим делам я отношения не имею, – быстро сказал я, увидев выражение ее лица.
– Ты продаешь наркотики?
– Нет-нет, не я – продают те, с кем я работаю. Я только доставляю товар, передаю деньги, посредничаю и все такое прочее.
Полное вранье!
Аделаида смотрела на меня расширенными от изумления глазами.
– Так ты, значит, наркоторговец?!
– Слушай, забудь вообще о наркотиках! Я не имею к ним никакого отношения и никогда не имел. Я просто организатор, посредник, если хочешь. Если возникают проблемы, зовут меня, и я их решаю.
– Ничего не понимаю. Какие проблемы? Как решаешь?
– Послушай, я люблю тебя...
– О, только не это! Когда в такие моменты признаются в любви, значит, вот-вот последует самое страшное... Я права? Все настолько плохо?
– Не знаю...
– Это связано с тем, за что ты сидел в тюрьме?
– М-м... я как бы...
– Опять «как бы»! Что за «как бы»? – Она всплеснула руками. – Ну хорошо, говори, я жду. Слушаю, что ты хочешь «как бы» сказать. Только говори прямо, хватит ходить вокруг да около!
– Ты хотела бы уехать в отпуск?
– Вот это и называется ходить вокруг да около!
– Ну ладно. Короче, дело в том, что я хочу выйти из организации. Осесть и жить нормальной жизнью, как все вокруг. Хочу, но не могу. Такую работу, как моя, нельзя просто взять и бросить, и остаться при этом жить, где живешь. Так не бывает. Поэтому мне придется уехать, куда-нибудь очень-очень далеко. Может быть, я никогда не вернусь.
– И где это твое очень-очень далеко? Шотландия?
– Не знаю, думаю, гораздо дальше. Скорее там, где ходят вниз головой.
– Австралия?
– Может быть. Я еще не знаю, тебе решать.
– Мне? Почему... О нет! Ты что, хочешь...
– Я хочу, чтобы ты поехала со мной.
– Боже мой, это какой-то бред! Ты что, шутишь? Разыгрываешь меня?
– Никаких шуток, увы. Ну как, что ты об этом думаешь? Объездим весь мир, будем делать что хотим. У меня есть триста тысяч наличными, можно жить припеваючи много лет. Хочешь, поедем в Аделаиду?
Несколько секунд Аделаида молчала, не в силах выговорить ни слова. Наконец спросила:
– А что будет, когда деньги кончатся? Триста тысяч – это много только на первый взгляд. – Мне всегда нравилась ее практичность.
– Тогда вернемся, но только не в Лондон. Найдем местечко потише, в Корнуолле или в Кембридже, а может, даже в Шотландии. Я здесь оставлю достаточно, чтобы хватило на первое время, так что нам нужно будет лишь найти нормальную работу. Ты будешь делать то же самое, что и сейчас, только в другом месте и после того, как посмотришь мир. Пожалуйста, поедем, я не могу без тебя!
– Но ты же гангстер!
– Только как бы. Полиция меня не ищет, и мы не будем заниматься ничем незаконным, просто путешествовать и все. Тысячи людей каждый год отправляются в путешествия. Надо лишь, чтобы ты захотела. Пожалуйста, подумай об этом серьезно, такой шанс редко выпадает.
– У тебя что – неприятности?
– Нет-нет, все в порядке – просто я хочу уйти. Мы исчезнем, и они через пару недель о нас забудут. Дело в том, что я не могу взять и подать заявление об уходе, как в банке или где-нибудь еще, – меня не отпустят. Я слишком много о них знаю.
– Ты в опасности? И я, стало быть, тоже?
– Нет, не беспокойся. Кроме того, я могу себя защитить.
– Что значит «не беспокойся»?! Ты что, шутишь? «Дорогая, я работал на наркоторговцев и теперь пускаюсь в бега. Хочешь бежать со мной? Это совершенно безопасно!» Так я должна тебя понимать?
– Не совсем.
– А что значит «я могу себя защитить?» Пять минут назад ты был компьютерной крысой, а теперь – прямо Роберт Де Ниро! Да, кстати, у тебя есть пистолет?
– Э-э... да.
Я мог бы добавить: «У меня их полный сейф наверху, и еще гранаты».
– Покажи!
– Нет. Не положено.
– Мне наплевать, положено или нет! Покажи! Я молчал. Аделаида глубоко вздохнула.
– Так я и знала, что все это вранье. Тебе меня не провести, не на такую напал! – рассмеялась она.
– Я не вру, все на самом деле, – возразил я, но она продолжала качать головой и смеяться.
– Лучше бы сказал, что ты секретный агент – и то было бы лучше!
– О господи! – вздохнул я и полез под рубашку. Достал «глок» и положил на стол.
Тот момент я буду помнить до могилы. Вы, должно быть, слышали выражение «время остановилось»? Так вот, когда я грохнул пистолетом об стол, все часы в моем доме встали – на долю секунды, которая показалась мне вечностью.
Аделаида смотрела на «глок», разинув рот.
– Эта штука настоящая?
– Нет, она нам приснилась! Ну конечно же, настоящая. Я же сказал тебе, что работаю на гангстеров.
– Ты сказал «как бы» гангстеров.
– Ну, они... ну да, как бы, – согласился я.
– Но у тебя есть пистолет.
– Да, вот он.
Она вдруг вскочила и попятилась от стола, с грохотом опрокинув стул.
– Боже мой, боже мой! – повторяла она снова и снова.
– Не все так плохо! Подумай сама. Нам хорошо вместе, у меня есть деньги, и я увезу тебя на несколько лет за границу. Разве этого мало?
Аделаида слушала меня, сморщив лицо, так что было непонятно, собирается она смеяться или плакать.
– Ты что, совсем спятил?! – выкрикнула она. – Сначала выложил пистолет, а теперь строишь из себя Тони Кертиса? Постой! Вот почему ты дружишь с Крейгом! Так?
– Я... ну...
– Все ясно, мать твою! Компьютеры, говоришь? Да этот придурок и калькулятор-то освоить не сможет! Погоди...
Она застыла на месте, переводя взгляд то на пистолет, то на меня. Я сидел и ждал, пока она сложит два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь и девять вместе и получит... э-э... правильный ответ, сколько бы это ни было (два и три будет пять, плюс пять и еще четыре будет четырнадцать... плюс шесть – двадцать... двадцать девять... девять плюс семь будет... э-э... тридцать шесть плюс... э-э... восемь будет сорок два, нет – сорок четыре! Да какая, на хрен, разница!). В общем, я сидел молча и не мешал ей все обдумывать. Лучше пусть подумает сейчас, пока я здесь, чем переживать в одиночку. По крайней мере смогу ответить на вопросы и успокоить, если понадобится. Самое главное, что она не попыталась бежать, когда начала воспринимать меня всерьез. Значит, обдумывает мое предложение, не отвергает его с порога.
Что бы я сделал, если бы она попыталась бежать? Хочется думать, что не убил бы, а просто отпустил. В конце концов со дня на день я уеду из страны, так какая разница, знает Аделаида что-то или нет? У нее нет таких доказательств, которые позволили бы натравить на меня Интерпол или хотя бы устроить мне неприятности по возвращении. Гангстер? Ну и что? Подумаешь, сам признался! За это еще не сажают.
Остается проблема с Д. Б. Ему могут шепнуть. Так что если Аделаида начнет болтать, то сама подпишет себе смертный приговор. И тут я ничего не смогу поделать. Что касается меня, то пока полиция соберет достаточно данных, чтобы нанести мне визит, я буду уже вне досягаемости.
Аделаида вздрогнула и взглянула мне в глаза.
– Ты решаешь проблемы? Я кивнул.
– Какие проблемы? Те, что были у Крейга?
Мое лицо осталось неподвижным. Наверное, меня выдали глаза.
– Ты когда-нибудь пользовался этой штукой? – Она показала на «глок».
– Всего раз или два. Но в тот вечер стрелял другой человек.
– А до этого пользовался? Ты говоришь, раз или два.
– Да.
– Убил кого-нибудь?
– Ты же знаешь, за что я сидел.
– Я имею в виду – кого-нибудь еще? Этой штукой?
Я молча поглядел на пистолет. Придется что-то отвечать. Если бы я просто сбежал, то и вопросов не было бы. Однако меня такой вариант не устраивал. Аделаида мне нужна, я должен взять ее с собой. И ценой этого могут быть лишь честность и доверие.
– Да, – ответил я.
– Сколько?
– Четверых.
Честность честности рознь. Четыре – вполне нормальное число. Не настолько большое, чтобы ее напугать, но не настолько маленькое, чтобы возбудить подозрения.
– Включая того, за которого сидел?
– Тогда пять.
– Пять? Ты убил пятерых?
– Да, но они все были гангстерами.
– Разве это оправдание?
– Я выполнял приказы. А теперь устал, не могу больше. Я хочу быть с тобой, потому что на самом деле люблю тебя! Пожалуйста, дай мне возможность, и я сделаю каждый твой день лучшим днем твоей жизни!
– Таким, как сегодняшний?
– Пожалуйста...
– Иан, погоди, выслушай меня. Ты не представляешь, о чем просишь! Я не могу сразу воспринять все, что ты мне наговорил. Десять минут назад мы мирно обедали, а теперь ты вдруг просишь меня принять решение, которое изменит всю мою жизнь! Сколько осталось времени?
– Э-э... – Я взглянул на часы.
– Нет, я имею в виду – когда ты собираешься уезжать?
Я снова посмотрел на часы.
– Во вторник.
– Вторник?! Да ты с ума сошел, мать твою! Вторник! У меня уроки, я должна заранее предупредить об уходе, я...
– Все это не имеет значения. Никакого. Главное, чтобы ты сказала «да» и поехала со мной. Пожалуйста! Я всю жизнь ждал, что встречу такую, как ты... Нет, не так! Я всю жизнь ждал именно тебя! Теперь мне надо уезжать, но без тебя я не могу. Давай уедем, ну пожалуйста!
– А если я скажу «нет»?
– Не надо!
– А если все-таки скажу? Ты меня тоже убьешь?
– Нет, никогда! Мое сердце разобьется, но я никогда не трону ни единого волоска на твоей голове!
– Несмотря на то, что я про тебя все знаю?
– Одно дело знать, и совсем другое – доказать. Ты для меня не представляешь никакой опасности. Имей только в виду: мой босс может думать иначе, так что если решишь остаться, держись подальше от полиции. Ради своей же собственной безопасности. Я это говорю, потому что люблю тебя.
Аделаида не отрывала от меня глаз.
– Я еще многого о тебе не знаю, да?
– А я – о тебе! Ну и что? Я ничего и не хочу знать!
Только теперь она подняла упавший стул и опустилась на него, медленно и аккуратно. Сидела долго, не глядя на меня и не задавая вопросов.
Казалось, прошли часы, хотя я знал, что всего лишь минуты. Надо было что-то говорить, я не мог больше выносить эту тишину.
– Аделаида, я понимаю, что переварить это все сразу невозможно, но, как ты думаешь, есть хоть какой-то шанс, что ты примешь мое предложение? Могу я хотя бы надеяться, что ты поедешь со мной?
– Я ведь еще не ушла, – улыбнулась она.
Из моей груди вырвался вздох облегчения. Я улыбнулся в ответ.
– Извини, что вывалил все это на тебя. Конечно, было бы лучше узнать друг друга постепенно, за годы, но у нас такой возможности нет. Либо мы уезжаем вместе, либо никогда больше не увидимся. Я не требую никаких клятв, никаких обязательств: если захочешь, в любой момент можешь вернуться домой, и я дам достаточно денег, чтобы ты могла спокойно найти работу. Даже если мы пробудем вместе только год, представь, какой это будет год! Лучший год в твоей жизни! И потом, за этот год мы сможем узнать друг друга лучше, и ты захочешь остаться еще на год, и еще... Представь, что ты будешь чувствовать, если во вторник я уеду один и мы никогда больше не увидимся!
– Хватит, хватит, сколько можно!
– Извини, извини! Просто я очень хочу, чтобы ты согласилась!
– Я поняла, – сказала она и перевела взгляд на пистолет. – А это? Возьмешь с собой?
– Не беспокойся, избавлюсь. Брошу в море, и никто его не найдет.
– Хорошо, – сказала она и протянула мне руку. – Иан...
– Что?
– Нет, ничего.
– В чем дело, скажи! – настаивал я.
Она помолчала, потом робко улыбнулась и спросила:
– Перед тем как его выбрасывать... можно я разок выстрелю?
* * *
Мы решили отложить отъезд на пять дней, чтобы дать Аделаиде неделю на сборы. Она согласилась ехать со мной, но не хотела сжигать мосты. Пять дней туда, пять дней сюда – какая разница?
Я практически лег на дно: не открывал дверь и подходил к телефону, только если звонила Аделаида. Это время я употребил на то, чтобы вычистить свой дом сверху донизу. Не хватало еще оставить отпечатки пальцев или волоски, чтобы Д. Б. мог меня подставить! Не то чтобы я всерьез ожидал от него такой изобретательности, но эта работа отвлекала и занимала мое сознание, иначе мамаша свела бы меня с ума.
Мертвая мамаша в голове. И еще боюсь, что она сведет меня с ума. М-да...
Это была самая долгая неделя в моей жизни. Раньше я никогда по-настоящему не боялся смерти – видимо, потому, что, кроме жизни, терять мне было нечего, – но теперь испытывал настоящий ужас. Мне всюду мерещились враги. Я чуть не подстрелил какого-то типа в супермаркете, потому что он покупал то же, что и я, поворачивая за мной в каждый проход. Наконец наступил вечер пятницы, и я позвонил Аделаиде, чтобы узнать, как прошел ее последний рабочий день, но наткнулся на автоответчик. Я повторил «возьми трубку, это я» раз десять, прежде чем на звонок ответили.
Я услышал рыдания.
– Что? Что случилось?
– Кто это? – Голос Джеки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24