Они очень жестоки, настоящие дикие звери… Слушайте-ка, у меня появилась мысль…
Перегнувшись вниз, Солиман издал такой же странный звук, как бы откликаясь на тот, что прозвучал возле их дома. Часовой под стеной тут же ответил. Установив таким образом контакт, они тихо обменялись несколькими короткими фразами на незнакомом другим языке.
– Кто этот человек? – заинтересовался Жоаннес.
– Якуб. Самый отъявленный разбойник во всей империи и мой лучший друг.
– Что он тебе сказал?
– Он страшно удивился, узнав меня, и спросил, что я тут делаю. Я ответил, что попал в плен, мне грозит смерть и я хотел бы бежать. Как добрый товарищ, он предложил посодействовать.
– И ты согласился?
– Конечно!
– Молодец! Если тебе удастся выбраться отсюда, ты и нас можешь спасти.
– Мой капитан, я сделаю невозможное!
– Но для этого потребуется время, а нас начнут атаковать со всех сторон, и очень скоро, я думаю. Ах, если бы не темнота! При свете мы продержались бы все двадцать четыре часа!
– Что касается освещения, то это мое дело. Я зажгу такой фонарь, какой всю местность осветит и не погаснет до завтрашнего дня. Будьте спокойны! Ну, так я совершаю побег?
– Да, и немедленно.
– Какие будут указания, командир?
– Ты знаешь деревню Лопу?
– Прекрасно знаю, я же местный. Это в девяти километрах отсюда.
– Не теряя ни минуты, отправишься туда, и так быстро, как только сможешь.
– Я буду там через полтора часа, не позже.
– Найдешь второй дом слева от церкви и постучишь три раза. Тебе откроют, мужчина, женщина или ребенок, не важно. Покажешь им это.
Жоаннес вынул из кармана платок с узелками по углам и в середине и добавил:
– Тебе завяжут глаза и велят спуститься в погреб. Там ты скажешь, кто мы, где находимся и что нам грозит опасность.
– И это все?
– Если сделаешь это, Солиман, ты окажешь и нам, и нашему делу неоценимую услугу.
– Я выполню свой долг, капитан. И потом, вы все прекрасные, достойные люди, и для меня честь сражаться вместе с вами!
– Твою руку! Спасибо!
– Ну, я пошел! Сберегите мои карабин и револьвер. Михаил, помоги!
Сняв с себя длинный шерстяной пояс, бывший жандарм перебросил один его конец через стену, а второй отдал товарищу:
– Держи крепче!
Михаил напряг мускулы, а Солиман, издав еще раз условный крик, быстро и ловко спустился вниз и растворился в темноте.
Прошло минут десять. Кругом было тихо, но все чувствовали, что штурм вот-вот начнется, и с беспокойством вглядывались в ночь.
Вдруг в непроглядной черноте вспыхнул ослепительный свет, огромный красный светящийся и мерцающий столб, метров пятнадцать высотой. «Церковь! Церковь горит!»– воскликнули все в один голос.
Деревянное здание полыхало, как огромный костер, ярко освещая все вокруг.
Михаил радостно улыбнулся.
– Солиман сдержал слово. Вот он, обещанный фонарь!
В то же время со всех сторон раздались крики и яростные проклятия. Бандиты рассчитывали тайно, под прикрытием темноты, напасть на защитников крепости, застать их врасплох. Теперь это стало невозможно.
Однако неожиданный поворот дела нисколько не обескуражил Марко. Он решил атаковать немедленно. Собрав своих головорезов, бей закричал:
– Вперед! На приступ! Захватите этот жалкий домишко, эту крысиную нору, где окопались несколько жалких вшивых крестьян, которые осмеливаются противостоять вам, воинам Аллаха! Нельзя стерпеть такого оскорбления! Уничтожьте их! Храбрости вам не занимать, а я осыплю вас золотом! Вперед!
Над домом-крепостью по-прежнему стояла угрожающая тишина, за ней угадывалась холодная решимость находившихся там людей стоять насмерть. Никея схватила оружие, оставленное Солиманом, и тоже заняла место в строю. Елена, спокойная и решительная, подошла к ней:
– А что мне делать?
– Ты умеешь заряжать ружья?
– Нет! Покажи, я научусь.
– Это просто. Смотри! – Никея щелкнула затвором. – Все делается на три счета. Опускаешь затвор большим пальцем правой руки… вводишь патрон… возвращаешь затвор на место… Три секунды – и готово!
– Поняла!
– Ну вот, будешь передавать нам заряженные ружья. Не боишься?
– После всего того, что мне пришлось пережить?! Нисколько!
– К бою! – крикнул Жоаннес. – Укройтесь за барьером!
Молодой человек был возбужден. Со стороны соседнего дома послышались воинственные крики.
– Главная опасность оттуда! – предупредил командир. – Но нам есть чем их встретить. Михаил, корзина с апельсинами на месте?
– Да, здесь рядом, под лестницей.
– Хорошо. Внимание! Огонь! Беспрерывный огонь!
К стене вновь приставили лестницы, и по ним стали карабкаться бандиты. В то же время группа их появилась и на соседней террасе. Тут же со стороны осажденных раздалось сразу пять выстрелов. Ни одна пуля не прошла мимо цели.
– Теперь револьверы! – командовал Жоаннес. – И берегите патроны!
Защитники дома держались прекрасно. Спокойно, мужественно, не теряя выдержки и самообладания. Они вели стрельбу точно, методично, как в тире. Елена быстро собирала отстрелянное оружие, ловко перезаряжала его и вновь подавала сражающимся.
Стрельба велась почти в упор. Иногда одна пуля поражала сразу двух, а то и трех человек. Убитых стало уже много, и число их все увеличивалось. Но бандитов ослепляли ярость и ненависть, и это удесятеряло их силу. Несмотря на обрушившийся на них ураганный огонь, они все лезли и лезли… Еще немного, и маленькое героическое войско будет сметено, уничтожено! Руки уже с трудом удерживали раскаленные стволы карабинов.
На террасе рядом суетились, кричали и улюлюкали уже около полусотни человек. Друзья хорошо видели их и даже различали искаженные злобой лица благодаря горящей, как факел в ночи, церкви. Албанцы притащили лестницы и стали перекидывать их с террасы на террасу, чтобы добраться до осажденных.
Михаил вопросительно взглянул на Жоаннеса.
– Ну что? Пришло время для наших апельсинов?
– Да. Пора.
Юноша бросился к внутренней лестнице, на секунду исчез под сводом и вернулся, неся тяжелую плетеную корзину. Подоспевший Михаил подхватил ее, чтобы помочь.
– Осторожно, не урони!
Корзина оказалась до краев наполнена массивными предметами размером с детскую голову. Каждый был снабжен веревочной петлей. Они мало походили на солнечные оранжевые плоды, разве что формой, – не очень правильный металлический шар, спаянный из половинок. «Апельсинов» было штук пятнадцать, и молодые люди поглядывали на них со смешанным чувством опасения и удовлетворенной гордости.
Однако действовать следовало без промедления. Взяв шар, Жоаннес просунул руку в петлю и обмотал ее вокруг запястья, затем, смело встав во весь рост под пулями, размахнулся и изо всех сил бросил ядро на соседнюю террасу. Веревка выпала из середины шара, а сам «апельсин», описав кривую, приземлился в центре группы находившихся там бандитов. Юноша быстро присел за барьером. Сердце его учащенно билось, а губы шептали: «Только бы не сорвалось!»
В тот же момент грянул оглушительный взрыв и дом содрогнулся, как от землетрясения. Поднялся большой столб белого дыма, раздались жуткие вопли. Те, кто атаковал со стороны улицы, замерли в недоумении.
– Ну что, получили?! – прошептал мститель, утирая пот со лба. – Так вам и надо! И это только начало.
Схватив другую бомбу, Жоаннес повторил бросок. Новый взрыв сотряс воздух. Его боевые товарищи не удержались и, несмотря на опасность, тоже высунулись посмотреть… На этот раз эффект оказался еще более разрушительным.
Терраса соседнего дома провалилась, погребя под собой много тел. Остались целыми лишь стены, да и те грозили вот-вот рухнуть. Раненые корчились под обломками, а чудом уцелевшие изо всех сил старались выбраться.
Елена с грустью смотрела на развалины родного дома, где прошло ее детство, где в любви и согласии счастливо жила их дружная семья.
Жоаннес участливо тронул ее за плечо.
– Все это ужасно, я понимаю. Тебе, наверное, очень тяжело?
– Я ни о чем не жалею! – воскликнула девушка, смахивая слезы с глаз. – А для таких негодяев это даже слишком легкая смерть!
Однако то была лишь короткая передышка. Положение продолжало оставаться очень опасным. Число нападавших опять увеличилось, а ярость их после случившегося не знала границ. Часть мусульманского населения города, привлеченная шумом борьбы, тоже постепенно втянулась в ожесточенную схватку. Все смешались в одну орущую, злобную толпу: жандармы, «забойщики», штатские. Все кричали и бесновались: «Смерть христианским собакам! Смерть!» Эти люди почувствовали запах крови, их толкало вперед уже не столько самолюбие, сколько потребность удовлетворить чудовищный инстинкт человеческой жестокости.
Марко делал все, чтобы еще больше возбудить и подбодрить своих бойцов. Но им начинала овладевать некоторая растерянность. Кто бы мог ожидать такого упорного сопротивления? Он был уверен: то были не пороховые взрывы. Порох не вызывает подобных разрушений. Скорее всего, это бомбы, заряженные динамитом. И если у противника много таких снарядов, то захватить врагов будет чрезвычайно трудно. Обдумав все еще раз, вали понял, что без пушек здесь не обойтись. Тогда он решил срочно телеграфировать в Приштину приказ выслать специальным поездом два орудия. Если все пройдет нормально, они будут здесь уже на рассвете.
Пока албанец так рассуждал, примерно пятьсот ослепленных ненавистью человек ринулись на новый штурм. Они никак не могли примириться с мыслью, что терпят поражение от четырех мужчин и двух женщин, и жаждали немедленного реванша. Опять началась стрельба, полилась кровь. Но никто уже не обращал внимания на падающего соседа. Равнодушно перешагивая через тела убитых и раненых, воинственная толпа неудержимо рвалась вперед.
Некоторые вооружились пиками и железными прутьями. Под пулями они принялись разрушать стены, стараясь выломать несколько камней и проделать брешь.
– Наш черед, Михаил! Пора! – крикнул Жоаннес.
Схватив по бомбе, они бросили их. Однако взрыва не произошло. Что-то не сработало в механизме. Михаил в смятении посмотрел на командира.
– Неправильно заложен заряд, – холодно пояснил тот. – Или делали наспех, или взрывчатка плохая… Скорее! Стреляйте! Не прекращайте огонь!
Пока перезаряжали ружья, Жоаннес взял еще одну бомбу. Внизу под стеной послышались радостные восклицания – нападавшим удалось-таки выломать несколько камней. Теперь они старались расширить отверстие.
Юноша размахнулся и бросил очередной смертоносный шар. К счастью, на этот раз все было в порядке, но раздалось почему-то сразу три взрыва один за другим.
– Наконец-то! – обрадовался Михаил.
– Сам Аллах помогает нам! – серьезно произнес Мурад.
Перепуганные женщины осторожно выглядывали из-за стены, пытаясь увидеть, что произошло. Жоаннес не скрывал радости.
– Взрыв третьей бомбы повлиял на две первых, и они тоже сработали.
Внизу творилось что-то невообразимое. В самой гуще наступавших образовался как бы мертвый круг. Убитые, искалеченные люди, некоторые буквально разорваны на куски. Толпа в ужасе расступилась, застыла на какое-то время в оцепенении, а потом началось паническое, безоглядное бегство, и вскоре вся площадь перед осажденными опустела.
Друзья не могли поверить своим глазам. За минуту до этого им казалось, что все кончено и ничто уже не спасет их. Они обнимались, горячо пожимали друг другу руки. Михаил облегченно вздохнул и широко улыбнулся.
– Не иначе как сам Всевышний вмешался в нашу судьбу! И, надо сказать, он вовремя это сделал!
– А наш капитан, оказывается, прекрасный артиллерист! – восхищенно добавил Мурад.
Елена и Никея, не скрывая счастливых слез, бросились в объятия друг друга. «Спасены! Мы спасены!»
И только малыш никак не участвовал в общем ликовании. Он спал праведным сном и мирно посапывал, лежа на одеяле возле корзины с самодельными бомбами.
ГЛАВА 5
Под пушенными ударами. – Обезглавленный. – Смертельная опасность. – В ожидании конца. – На руинах. – Миссия Солимана. – В подземелье. – Повстанцы. – Отец Атанас. – Эмиссары . – Арсенал. – Вперед! – Косцы и дровосеки. – Зарубленный. – Разгром. – Беспорядочное бегство. – Освобождение.
Звезды понемногу гасли. Светало. Укрывшись на верхней террасе, защитники дома не спали. Бандиты не осмелились предпринять новую атаку, но их враждебное присутствие явственно ощущалось. Они, как волки, выжидали свою добычу.
Со стороны вокзала донеслось громкое шипение и протяжный гудок паровоза. Марко вздрогнул. Лицо его просияло.
– Наконец-то.
Поеживаясь от сырости, друзья напряженно вслушивались, стараясь понять, что происходит. Небо на горизонте уже окрасилось в розовый цвет. Начинался новый день. В утренней тишине отчетливо слышался шум двигающегося железнодорожного состава. Все стали смотреть в ту сторону. Сверху было хорошо видно. Вскоре они заметили, как от здания вокзала отъехала большая группа всадников, а за ними несколько упряжек по шесть лошадей. Сзади следовали фургоны.
– Смотрите! Пушки! – воскликнул Мурад. – Я вижу две.
Жоаннес побледнел.
– Ах, мерзавцы!
– Да, дело принимает серьезный оборот, – сказал молчаливый Паница.
– Ну, это мы еще посмотрим! – возразил Мурад. – Наши артиллеристы в большинстве своем мазилы. Чтобы попасть в цель, они разместят батарею достаточно близко, на расстоянии ружейного выстрела, а тогда…
– А тогда мы их спокойненько уничтожим, – закончил фразу Михаил.
Однако, против ожиданий Мурада, орудия расположили достаточно далеко, примерно в двух километрах, на небольшой плоской возвышенности. Место для батареи выбрали очень выгодное.
Марко присоединился к прибывшим частям и был встречен подобающим его рангу приветствием. Прошло еще минут пятнадцать, необходимых для того, чтобы произвести рекогносцировку местности, выверить расстояние, пристрелять орудия.
Вскоре над площадкой, где стояли пушки, показался белый дымок, затем послышался хлопок и резкий, нарастающий, словно рассекающий воздух, звук…
Снаряд разорвался метрах в трехстах позади дома.
– Перелет! – констатировал Михаил, пожав плечами.
Второй снаряд упал метрах в двухстах впереди.
– Недолет! – Мурад покачал головой.
Теперь надо было ждать третьего выстрела, который почти наверняка попадет в цель. Друзья молча переглянулись и присели за барьер, хотя прекрасно понимали всю бесполезность такой защиты.
Жоаннес никак не мог решить, что делать. Может быть, им следовало покинуть террасу и укрыться в подвале? Чувство осторожности побуждало сделать это, а рассудок возражал.
Мурад разрешил его сомнения.
– Останемся здесь! Не будем двигаться. Нас видно отовсюду. Если мы спустимся вниз, они прекратят обстрел, а те, другие, прибегут и прикончат нас, как котят, в этом подвале.
– Но здесь мы для них открытая мишень! – возразил юноша.
На это его сотоварищ отреагировал с полной беззаботностью:
– Подумаешь! Два снаряда никогда не падают в одно и то же место. Я кое-что в этом смыслю. Когда-то я тоже был артиллеристом.
Презрев опасность, Мурад выпрямился в полный рост, словно бросая вызов судьбе.
– Берегись! – крикнул Жоаннес.
– Не бойся за меня, командир! Ничего они со мной не сделают, ведь я…
Но он не успел закончить фразу. Снаряд, летевший с бешеной скоростью, снес храбрецу голову. Обезглавленное тело еще сохраняло несколько секунд свою упругость, потом обмякло, зашаталось и рухнуло на землю.
Все закричали от ужаса.
– Мурад! Бедный Мурад! – плакала навзрыд Никея.
В этот момент новый страшный взрыв сотряс дом до основания, террасу заволокло голубоватым удушливым дымом. Вдалеке послышались радостные вопли. Удар достиг цели!
Теперь снаряды падали один за другим с ужасающей точностью. Неприступная до сих пор, маленькая крепость трещала и рушилась. Среди шквала дыма и огня обороняющиеся плохо видели и почти не слышали друг друга. Положение было критическим. Еще пять минут, и их убежище превратится в груду кирпичей.
Новый снаряд пробил стену навылет. Часть ее с грохотом обвалилась. Три стены еще кое-как держались, но тоже были в плачевном состоянии.
– Однако наши что-то задерживаются. Боюсь, как бы они не опоздали! – крикнул Михаил, напрягая голос.
Жоаннес в отчаянии покачал головой.
– Вероятно, понадеявшись на это, я был слишком наивен. Скорее всего, время еще не пришло. Может быть, нужна новая кровь, новые жертвы, наши с вами жизни, чтобы поднялось наконец движение сопротивления!
– Вот увидите, они обязательно придут! – уверенно произнес Михаил.
Теперь с трудом можно было укрыться всем вместе в одном из углов разрушенного здания. Но одного снаряда хватило бы, чтобы лишить их и этой непрочной защиты.
Никто не был серьезно задет, однако разлетающиеся по сторонам обломки камней и осколки снарядов причинили всем небольшие ранения, ссадины, которые обильно кровоточили.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26
Перегнувшись вниз, Солиман издал такой же странный звук, как бы откликаясь на тот, что прозвучал возле их дома. Часовой под стеной тут же ответил. Установив таким образом контакт, они тихо обменялись несколькими короткими фразами на незнакомом другим языке.
– Кто этот человек? – заинтересовался Жоаннес.
– Якуб. Самый отъявленный разбойник во всей империи и мой лучший друг.
– Что он тебе сказал?
– Он страшно удивился, узнав меня, и спросил, что я тут делаю. Я ответил, что попал в плен, мне грозит смерть и я хотел бы бежать. Как добрый товарищ, он предложил посодействовать.
– И ты согласился?
– Конечно!
– Молодец! Если тебе удастся выбраться отсюда, ты и нас можешь спасти.
– Мой капитан, я сделаю невозможное!
– Но для этого потребуется время, а нас начнут атаковать со всех сторон, и очень скоро, я думаю. Ах, если бы не темнота! При свете мы продержались бы все двадцать четыре часа!
– Что касается освещения, то это мое дело. Я зажгу такой фонарь, какой всю местность осветит и не погаснет до завтрашнего дня. Будьте спокойны! Ну, так я совершаю побег?
– Да, и немедленно.
– Какие будут указания, командир?
– Ты знаешь деревню Лопу?
– Прекрасно знаю, я же местный. Это в девяти километрах отсюда.
– Не теряя ни минуты, отправишься туда, и так быстро, как только сможешь.
– Я буду там через полтора часа, не позже.
– Найдешь второй дом слева от церкви и постучишь три раза. Тебе откроют, мужчина, женщина или ребенок, не важно. Покажешь им это.
Жоаннес вынул из кармана платок с узелками по углам и в середине и добавил:
– Тебе завяжут глаза и велят спуститься в погреб. Там ты скажешь, кто мы, где находимся и что нам грозит опасность.
– И это все?
– Если сделаешь это, Солиман, ты окажешь и нам, и нашему делу неоценимую услугу.
– Я выполню свой долг, капитан. И потом, вы все прекрасные, достойные люди, и для меня честь сражаться вместе с вами!
– Твою руку! Спасибо!
– Ну, я пошел! Сберегите мои карабин и револьвер. Михаил, помоги!
Сняв с себя длинный шерстяной пояс, бывший жандарм перебросил один его конец через стену, а второй отдал товарищу:
– Держи крепче!
Михаил напряг мускулы, а Солиман, издав еще раз условный крик, быстро и ловко спустился вниз и растворился в темноте.
Прошло минут десять. Кругом было тихо, но все чувствовали, что штурм вот-вот начнется, и с беспокойством вглядывались в ночь.
Вдруг в непроглядной черноте вспыхнул ослепительный свет, огромный красный светящийся и мерцающий столб, метров пятнадцать высотой. «Церковь! Церковь горит!»– воскликнули все в один голос.
Деревянное здание полыхало, как огромный костер, ярко освещая все вокруг.
Михаил радостно улыбнулся.
– Солиман сдержал слово. Вот он, обещанный фонарь!
В то же время со всех сторон раздались крики и яростные проклятия. Бандиты рассчитывали тайно, под прикрытием темноты, напасть на защитников крепости, застать их врасплох. Теперь это стало невозможно.
Однако неожиданный поворот дела нисколько не обескуражил Марко. Он решил атаковать немедленно. Собрав своих головорезов, бей закричал:
– Вперед! На приступ! Захватите этот жалкий домишко, эту крысиную нору, где окопались несколько жалких вшивых крестьян, которые осмеливаются противостоять вам, воинам Аллаха! Нельзя стерпеть такого оскорбления! Уничтожьте их! Храбрости вам не занимать, а я осыплю вас золотом! Вперед!
Над домом-крепостью по-прежнему стояла угрожающая тишина, за ней угадывалась холодная решимость находившихся там людей стоять насмерть. Никея схватила оружие, оставленное Солиманом, и тоже заняла место в строю. Елена, спокойная и решительная, подошла к ней:
– А что мне делать?
– Ты умеешь заряжать ружья?
– Нет! Покажи, я научусь.
– Это просто. Смотри! – Никея щелкнула затвором. – Все делается на три счета. Опускаешь затвор большим пальцем правой руки… вводишь патрон… возвращаешь затвор на место… Три секунды – и готово!
– Поняла!
– Ну вот, будешь передавать нам заряженные ружья. Не боишься?
– После всего того, что мне пришлось пережить?! Нисколько!
– К бою! – крикнул Жоаннес. – Укройтесь за барьером!
Молодой человек был возбужден. Со стороны соседнего дома послышались воинственные крики.
– Главная опасность оттуда! – предупредил командир. – Но нам есть чем их встретить. Михаил, корзина с апельсинами на месте?
– Да, здесь рядом, под лестницей.
– Хорошо. Внимание! Огонь! Беспрерывный огонь!
К стене вновь приставили лестницы, и по ним стали карабкаться бандиты. В то же время группа их появилась и на соседней террасе. Тут же со стороны осажденных раздалось сразу пять выстрелов. Ни одна пуля не прошла мимо цели.
– Теперь револьверы! – командовал Жоаннес. – И берегите патроны!
Защитники дома держались прекрасно. Спокойно, мужественно, не теряя выдержки и самообладания. Они вели стрельбу точно, методично, как в тире. Елена быстро собирала отстрелянное оружие, ловко перезаряжала его и вновь подавала сражающимся.
Стрельба велась почти в упор. Иногда одна пуля поражала сразу двух, а то и трех человек. Убитых стало уже много, и число их все увеличивалось. Но бандитов ослепляли ярость и ненависть, и это удесятеряло их силу. Несмотря на обрушившийся на них ураганный огонь, они все лезли и лезли… Еще немного, и маленькое героическое войско будет сметено, уничтожено! Руки уже с трудом удерживали раскаленные стволы карабинов.
На террасе рядом суетились, кричали и улюлюкали уже около полусотни человек. Друзья хорошо видели их и даже различали искаженные злобой лица благодаря горящей, как факел в ночи, церкви. Албанцы притащили лестницы и стали перекидывать их с террасы на террасу, чтобы добраться до осажденных.
Михаил вопросительно взглянул на Жоаннеса.
– Ну что? Пришло время для наших апельсинов?
– Да. Пора.
Юноша бросился к внутренней лестнице, на секунду исчез под сводом и вернулся, неся тяжелую плетеную корзину. Подоспевший Михаил подхватил ее, чтобы помочь.
– Осторожно, не урони!
Корзина оказалась до краев наполнена массивными предметами размером с детскую голову. Каждый был снабжен веревочной петлей. Они мало походили на солнечные оранжевые плоды, разве что формой, – не очень правильный металлический шар, спаянный из половинок. «Апельсинов» было штук пятнадцать, и молодые люди поглядывали на них со смешанным чувством опасения и удовлетворенной гордости.
Однако действовать следовало без промедления. Взяв шар, Жоаннес просунул руку в петлю и обмотал ее вокруг запястья, затем, смело встав во весь рост под пулями, размахнулся и изо всех сил бросил ядро на соседнюю террасу. Веревка выпала из середины шара, а сам «апельсин», описав кривую, приземлился в центре группы находившихся там бандитов. Юноша быстро присел за барьером. Сердце его учащенно билось, а губы шептали: «Только бы не сорвалось!»
В тот же момент грянул оглушительный взрыв и дом содрогнулся, как от землетрясения. Поднялся большой столб белого дыма, раздались жуткие вопли. Те, кто атаковал со стороны улицы, замерли в недоумении.
– Ну что, получили?! – прошептал мститель, утирая пот со лба. – Так вам и надо! И это только начало.
Схватив другую бомбу, Жоаннес повторил бросок. Новый взрыв сотряс воздух. Его боевые товарищи не удержались и, несмотря на опасность, тоже высунулись посмотреть… На этот раз эффект оказался еще более разрушительным.
Терраса соседнего дома провалилась, погребя под собой много тел. Остались целыми лишь стены, да и те грозили вот-вот рухнуть. Раненые корчились под обломками, а чудом уцелевшие изо всех сил старались выбраться.
Елена с грустью смотрела на развалины родного дома, где прошло ее детство, где в любви и согласии счастливо жила их дружная семья.
Жоаннес участливо тронул ее за плечо.
– Все это ужасно, я понимаю. Тебе, наверное, очень тяжело?
– Я ни о чем не жалею! – воскликнула девушка, смахивая слезы с глаз. – А для таких негодяев это даже слишком легкая смерть!
Однако то была лишь короткая передышка. Положение продолжало оставаться очень опасным. Число нападавших опять увеличилось, а ярость их после случившегося не знала границ. Часть мусульманского населения города, привлеченная шумом борьбы, тоже постепенно втянулась в ожесточенную схватку. Все смешались в одну орущую, злобную толпу: жандармы, «забойщики», штатские. Все кричали и бесновались: «Смерть христианским собакам! Смерть!» Эти люди почувствовали запах крови, их толкало вперед уже не столько самолюбие, сколько потребность удовлетворить чудовищный инстинкт человеческой жестокости.
Марко делал все, чтобы еще больше возбудить и подбодрить своих бойцов. Но им начинала овладевать некоторая растерянность. Кто бы мог ожидать такого упорного сопротивления? Он был уверен: то были не пороховые взрывы. Порох не вызывает подобных разрушений. Скорее всего, это бомбы, заряженные динамитом. И если у противника много таких снарядов, то захватить врагов будет чрезвычайно трудно. Обдумав все еще раз, вали понял, что без пушек здесь не обойтись. Тогда он решил срочно телеграфировать в Приштину приказ выслать специальным поездом два орудия. Если все пройдет нормально, они будут здесь уже на рассвете.
Пока албанец так рассуждал, примерно пятьсот ослепленных ненавистью человек ринулись на новый штурм. Они никак не могли примириться с мыслью, что терпят поражение от четырех мужчин и двух женщин, и жаждали немедленного реванша. Опять началась стрельба, полилась кровь. Но никто уже не обращал внимания на падающего соседа. Равнодушно перешагивая через тела убитых и раненых, воинственная толпа неудержимо рвалась вперед.
Некоторые вооружились пиками и железными прутьями. Под пулями они принялись разрушать стены, стараясь выломать несколько камней и проделать брешь.
– Наш черед, Михаил! Пора! – крикнул Жоаннес.
Схватив по бомбе, они бросили их. Однако взрыва не произошло. Что-то не сработало в механизме. Михаил в смятении посмотрел на командира.
– Неправильно заложен заряд, – холодно пояснил тот. – Или делали наспех, или взрывчатка плохая… Скорее! Стреляйте! Не прекращайте огонь!
Пока перезаряжали ружья, Жоаннес взял еще одну бомбу. Внизу под стеной послышались радостные восклицания – нападавшим удалось-таки выломать несколько камней. Теперь они старались расширить отверстие.
Юноша размахнулся и бросил очередной смертоносный шар. К счастью, на этот раз все было в порядке, но раздалось почему-то сразу три взрыва один за другим.
– Наконец-то! – обрадовался Михаил.
– Сам Аллах помогает нам! – серьезно произнес Мурад.
Перепуганные женщины осторожно выглядывали из-за стены, пытаясь увидеть, что произошло. Жоаннес не скрывал радости.
– Взрыв третьей бомбы повлиял на две первых, и они тоже сработали.
Внизу творилось что-то невообразимое. В самой гуще наступавших образовался как бы мертвый круг. Убитые, искалеченные люди, некоторые буквально разорваны на куски. Толпа в ужасе расступилась, застыла на какое-то время в оцепенении, а потом началось паническое, безоглядное бегство, и вскоре вся площадь перед осажденными опустела.
Друзья не могли поверить своим глазам. За минуту до этого им казалось, что все кончено и ничто уже не спасет их. Они обнимались, горячо пожимали друг другу руки. Михаил облегченно вздохнул и широко улыбнулся.
– Не иначе как сам Всевышний вмешался в нашу судьбу! И, надо сказать, он вовремя это сделал!
– А наш капитан, оказывается, прекрасный артиллерист! – восхищенно добавил Мурад.
Елена и Никея, не скрывая счастливых слез, бросились в объятия друг друга. «Спасены! Мы спасены!»
И только малыш никак не участвовал в общем ликовании. Он спал праведным сном и мирно посапывал, лежа на одеяле возле корзины с самодельными бомбами.
ГЛАВА 5
Под пушенными ударами. – Обезглавленный. – Смертельная опасность. – В ожидании конца. – На руинах. – Миссия Солимана. – В подземелье. – Повстанцы. – Отец Атанас. – Эмиссары . – Арсенал. – Вперед! – Косцы и дровосеки. – Зарубленный. – Разгром. – Беспорядочное бегство. – Освобождение.
Звезды понемногу гасли. Светало. Укрывшись на верхней террасе, защитники дома не спали. Бандиты не осмелились предпринять новую атаку, но их враждебное присутствие явственно ощущалось. Они, как волки, выжидали свою добычу.
Со стороны вокзала донеслось громкое шипение и протяжный гудок паровоза. Марко вздрогнул. Лицо его просияло.
– Наконец-то.
Поеживаясь от сырости, друзья напряженно вслушивались, стараясь понять, что происходит. Небо на горизонте уже окрасилось в розовый цвет. Начинался новый день. В утренней тишине отчетливо слышался шум двигающегося железнодорожного состава. Все стали смотреть в ту сторону. Сверху было хорошо видно. Вскоре они заметили, как от здания вокзала отъехала большая группа всадников, а за ними несколько упряжек по шесть лошадей. Сзади следовали фургоны.
– Смотрите! Пушки! – воскликнул Мурад. – Я вижу две.
Жоаннес побледнел.
– Ах, мерзавцы!
– Да, дело принимает серьезный оборот, – сказал молчаливый Паница.
– Ну, это мы еще посмотрим! – возразил Мурад. – Наши артиллеристы в большинстве своем мазилы. Чтобы попасть в цель, они разместят батарею достаточно близко, на расстоянии ружейного выстрела, а тогда…
– А тогда мы их спокойненько уничтожим, – закончил фразу Михаил.
Однако, против ожиданий Мурада, орудия расположили достаточно далеко, примерно в двух километрах, на небольшой плоской возвышенности. Место для батареи выбрали очень выгодное.
Марко присоединился к прибывшим частям и был встречен подобающим его рангу приветствием. Прошло еще минут пятнадцать, необходимых для того, чтобы произвести рекогносцировку местности, выверить расстояние, пристрелять орудия.
Вскоре над площадкой, где стояли пушки, показался белый дымок, затем послышался хлопок и резкий, нарастающий, словно рассекающий воздух, звук…
Снаряд разорвался метрах в трехстах позади дома.
– Перелет! – констатировал Михаил, пожав плечами.
Второй снаряд упал метрах в двухстах впереди.
– Недолет! – Мурад покачал головой.
Теперь надо было ждать третьего выстрела, который почти наверняка попадет в цель. Друзья молча переглянулись и присели за барьер, хотя прекрасно понимали всю бесполезность такой защиты.
Жоаннес никак не мог решить, что делать. Может быть, им следовало покинуть террасу и укрыться в подвале? Чувство осторожности побуждало сделать это, а рассудок возражал.
Мурад разрешил его сомнения.
– Останемся здесь! Не будем двигаться. Нас видно отовсюду. Если мы спустимся вниз, они прекратят обстрел, а те, другие, прибегут и прикончат нас, как котят, в этом подвале.
– Но здесь мы для них открытая мишень! – возразил юноша.
На это его сотоварищ отреагировал с полной беззаботностью:
– Подумаешь! Два снаряда никогда не падают в одно и то же место. Я кое-что в этом смыслю. Когда-то я тоже был артиллеристом.
Презрев опасность, Мурад выпрямился в полный рост, словно бросая вызов судьбе.
– Берегись! – крикнул Жоаннес.
– Не бойся за меня, командир! Ничего они со мной не сделают, ведь я…
Но он не успел закончить фразу. Снаряд, летевший с бешеной скоростью, снес храбрецу голову. Обезглавленное тело еще сохраняло несколько секунд свою упругость, потом обмякло, зашаталось и рухнуло на землю.
Все закричали от ужаса.
– Мурад! Бедный Мурад! – плакала навзрыд Никея.
В этот момент новый страшный взрыв сотряс дом до основания, террасу заволокло голубоватым удушливым дымом. Вдалеке послышались радостные вопли. Удар достиг цели!
Теперь снаряды падали один за другим с ужасающей точностью. Неприступная до сих пор, маленькая крепость трещала и рушилась. Среди шквала дыма и огня обороняющиеся плохо видели и почти не слышали друг друга. Положение было критическим. Еще пять минут, и их убежище превратится в груду кирпичей.
Новый снаряд пробил стену навылет. Часть ее с грохотом обвалилась. Три стены еще кое-как держались, но тоже были в плачевном состоянии.
– Однако наши что-то задерживаются. Боюсь, как бы они не опоздали! – крикнул Михаил, напрягая голос.
Жоаннес в отчаянии покачал головой.
– Вероятно, понадеявшись на это, я был слишком наивен. Скорее всего, время еще не пришло. Может быть, нужна новая кровь, новые жертвы, наши с вами жизни, чтобы поднялось наконец движение сопротивления!
– Вот увидите, они обязательно придут! – уверенно произнес Михаил.
Теперь с трудом можно было укрыться всем вместе в одном из углов разрушенного здания. Но одного снаряда хватило бы, чтобы лишить их и этой непрочной защиты.
Никто не был серьезно задет, однако разлетающиеся по сторонам обломки камней и осколки снарядов причинили всем небольшие ранения, ссадины, которые обильно кровоточили.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26