Только, пожалуйста, не говори «нет»…
Он прервал ее, приложив палец к ее губам. Несколько секунд она смотрела в его глубокие глаза, блестевшие в свете камина.
— Мы с Розалин хорошо поужинали вместе, — сообщил Брент после долгого молчания и провел пальцем по ее губам и подбородку. — Когда мы поели, она подошла, встала прямо передо мной, показала на себя и написала пальцами «папа». После этого она обняла меня за шею и прижалась ко мне — сама!
Кэролайн просияла.
— Кажется, это первое слово, которое она научилась показывать.
— Знаю. — Он ласково обхватил ладонями ее щеки. — Благодаря тебе она поняла, кто я для нее. Она начала со мной говорить.
Брент нагнулся и поцеловал жену. На его мягких теплых губах остался слабый вкус бренди. В этом поцелуе не было страсти, он был полон нежности и искренней благодарности.
Наконец он медленно поднял голову. Его глаза выражали то, что не могли выразить слова.
— Ты подарила мне самое ценное, Кэролайн, — хрипло прошептал он. — Вряд ли я смогу в чем-нибудь тебе отказать.
Не сводя с него глаз, она подняла руку и провела пальцами по его волосам.
— Розалин знала, что ты ее любишь, до того, как я научила ее словам. — Она приложила руку к его груди. — Ты самый счастливый человек на свете.
Он судорожно сглотнул.
— Да, Кэролайн. И у меня есть ты.
Она застыла, пытаясь сморгнуть подступавшие слезы. В этот момент ей стало понятно, что она уже никогда не сможет довольствоваться обществом своих растений. В ее душе зрела любовь.
Он погладил ее по щеке.
— Давай ляжем вместе, Кэролайн.
У нее запершило в горле. Она больше не могла сдерживать слезы,
— Ты не знаешь, каково мне сейчас, Брент. Он сжал губы и взял ее подбородок.
— Расскажи мне, в чем дело, Кэролайн. Чего ты боишься?
Она закрыла глаза и покачала головой, не в силах отвечать. После долгого молчания он убрал руку от ее лица и прижал жену к своей груди.
— Прости, — прошептала она, вытирая глаза тыльной стороной ладони.
Брент потянул за ленточку, державшую ее волосы, и принялся гладить густые, шелковистые локоны. Наконец он почувствовал, что она расслабилась, и услышал медленное глубокое дыхание: ее сморил сон.
Когда огонь потух и веселые языки пламени превратились в мерцающие янтарные угольки, он бережно поднял жену и понес ее на кровать. Уставшая за день, она не шелохнулась и не издала ни звука. Положив Кэролайн на простыню, он повернул ее на бок и осторожно снял с нее платье.
Она осталась в одной белой сорочке, льнувшей к изгибам маленького изящного тела. Темные волосы разметались по подушке длинными блестящими волнами. Лунный свет оттенял белизну ее кожи. Черные ресницы почти касались бледных щек. Казалось, что спящую Кэролайн нарисовал художник — длинными, мягкими и чувственными мазками.
— Ты такая красивая… — прошептал он, принимаясь медленно водить по ее телу кончиками пальцев.
Полная, округлая грудь просвечивала сквозь тонкую ткань. Темные соски как будто ждали его прикосновений. Он погладил изгиб ее талии и плоский живот, боясь опустить руку ниже.
Борясь со своим желанием, он набросил на Кэролайн одеяло и отвернулся.
Эта женщина заставляла его страдать. Но она же вызывала у него неведомые доселе чувства. Прожив на свете почти тридцать четыре года, он впервые ощутил вкус счастья.
Глава 16
Гости начали съезжаться в дом. Многие из них сидели в гостиной, пили херес и брали легкие закуски в ожидании ужина. Кроме их четверых, на вечеринку должны были прийти еще десять гостей: сестры Кэролайн Джейн и Шарлотта с мужьями, ее отец и сестра Стефани, а еще две подруги Шарлотты, которых она не видела много лет, со своими респектабельными мужьями. Мэри-Энн приехать не могла, потому что совсем недавно родила прелестную крошку.
Дрожащими руками Кэролайн натянула платье и повернулась спиной к Гвендолин, чтобы та застегнула пуговицы. Кэролайн позаимствовала это платье у Шарлотты и за три недели перешила его, как заправская портниха, подогнав под свою фигуру. Дело в том, что у нее самой просто не было таких чудесных платьев.
— О Боже, вы великолепны! — воскликнула Гвендолин.
Кэролайн повернулась и подошла к большому зеркалу, отразившему прекрасную незнакомку.
Платье было насыщенного вишневого цвета, элегантного фасона, с глубоким округлым вырезом и завышенной талией. Прямой незатейливый лиф плавно переходил в роскошную юбку, спадающую к лодыжкам каскадом темного щелка, короткие рукава были собраны в пышные «фонарики». На левой руке, сразу над локтем, был пристегнут браслет с бриллиантами. Такие же серьги покачивались в ушах Кэролайн. Довершали картину длинные перчатки из вишневого шелка. Еще никогда в жизни она не одевалась в такой изумительный наряд!
Буквально три часа назад она позволила Шарлотте постричь ее волосы. Кэролайн не знала, что подвигло ее на такой поступок. Она никогда не придавала значения своей прическе, но золовка ее убедила. Ей хотелось отрезать челку, чтобы прикрыть, как она выразилась, «крупный лоб».
Кэролайн нехотя поддалась на уговоры, и теперь се лоб был полностью закрыт челкой. Остальные волосы Шарлотта завила щипцами и собрала на макушке в свободный пучок, который зрительно увеличивал рост Кэролайн и придавал ей элегантности.
Кэролайн с удовольствием смотрела на себя в зеркало. Прожив на свете двадцать шесть лет, она только сейчас поняла, как важно выбрать подходящую прическу.
— Пожелай мне удачи, Гвендолин, — взволнованно сказала она, поворачиваясь к двери.
— Удача и так с вами, леди Кэролайн. Желаю приятно провести время.
Кэролайн глубоко вздохнула, улыбнулась горничной и вышла в коридор.
За последние три недели, пока сестра Брента гостила в Мирамонте, Кэролайн не часто виделась с Брентом. Он рано вставал, завтракал в кухне и уходил из дома, еще когда она не успевала одеться. Он согласился быть на вечере, но не принимал участия в подготовке и не желал встречаться с Шарлоттой и Карлом. Сталкиваясь с ними в доме, он лишь отрывисто кивал и уходил по своим делам, не сказав ни слова. Шарлотта чувствовала себя уязвленной, а Карл был в недоумении. Кэролайн надеялась, что сегодняшний вечер растопит лед в их отношениях. Если этого не случится, Бекеры сразу же уедут из Мирамонта.
Однако отсутствие Брента не сильно огорчало Кэролайн. Пока его не было, она работала в теплице. Сначала она взломала замок — на это ушло два часа. Как только дверь открылась и она ступила за порог теплицы, сердце ее подпрыгнуло от радости. Внутри царил почти идеальный порядок. Конечно, здесь уже много лет никто ничего не сажал, но помещение было тщательно вычищено. Ей пришлось лишь уничтожить мелких жучков и вымести редкую паутину.
Всего за неделю запущенная теплица была подготовлена к выращиванию растений. Два дня она потратила на то, чтобы убрать с прилегающей территории кусты, мешавшие доступу света. Затем Кэролайн привела в порядок поддоны, наполнив их плодородной почвой. Петли верхних окон заржавели, но она смазала их маслом, и они наконец поддались, впустив внутрь свежий воздух и солнце. Теперь в ее распоряжении была действующая теплица!
Кэролайн виделась с мужем только по вечерам. Набросив халат поверх ночной сорочки, она заходила в соседнюю спальню, садилась к нему на диван, и они пили бренди. Сначала она волновалась, но скоро это стало традицией. Однако после дня ее рождения он больше не просил жену остаться на ночь, и она понимала, что причиняет ему незаслуженную обиду. Каждый раз, уходя к себе, она видела в его глазах растерянность и недоумение.
Но через шестнадцать дней ей придется уплыть в Америку. Все приготовления были закончены. Однако вместо радости она испытывала глубокую грусть. Уехав из Мирамонта, она сделает бесповоротный выбор. Ей хотелось остаться, но она думала, что никогда не будет счастлива в роли жены, если любовь к ботанике так и останется всего лишь увлечением.
Ее охватывала паника при мысли о неизбежном разговоре с Брентом. Она тянула время, не зная, с чего начать. Как объяснить ему свою одержимость?
Отбросив нелегкие мысли, она вошла в гостиную. Все гости уже собрались. Те, кто ее знал, застыли на месте от изумления.
Все, кроме Брента. Он одиноко стоял возле закрытых стеклянных дверей и смотрел во двор, прихлебывая виски. Как и следовало ожидать, он выглядел настоящим красавцем. На нем были темно-серые брюки и сюртук, сизый жилет, галстук и белая, отлично сшитая рубашка из тонкого полотна. Он откинул волосы с лица, и она заметила, как он напряжен.
Когда разговоры в комнате смолкли, он медленно повернул голову и посмотрел в ее сторону. Его рука с рюмкой застыла на полпути ко рту.
Она густо покраснела. Его непроницаемый взгляд скользнул по ее фигуре. Наконец, залпом допив виски, он поставил рюмку на боковой столик.
На несколько минут Кэролайн смешалась с гостями. Когда она разговаривала с Джейн и ее мужем, Робертом Уокстоном, Брент внезапно встал рядом и взял ее за локоть.
— Мне надо с тобой поговорить, Кэролайн, — произнес он вежливым тоном.
Она подняла на него глаза, несколько удивленная такой бесцеремонностью. Но он не стал дожидаться ответа, поспешно извинился перед гостями и вывел ее из гостиной.
Когда они зашли в его кабинет, он тихо закрыл дверь. Они смотрели друг на друга.
Сердце ее колотилось, но она не отводила глаз от его лица.
— Ты поступил нетактично, Брент, — заявила она, пряча свое замешательство.
Усмехнувшись, он привалился к двери.
— Что ты сделала со своими волосами?
Она нервно потерла руки в перчатках.
— Твоя сестра заставила меня постричься. Он презрительно вскинул бровь.
— Вот как? Она что, приставила дуло револьвера к твоему виску, Кэролайн? Или села на тебя верхом, чтобы ты не дергалась, и отрезала тебе челку?
Кэролайн вскипела.
— Я не хотела стричься, но Шарлотта по своей наивности решила, будто так мне будет лучше. Теперь я понимаю, что она ошиблась…
Он схватил ее за руку и привлек к себе.
— Ты знаешь, о чем я подумал, когда ты вошла в гостиную?
Она одарила его ироническим взглядом.
— Трудно поверить, что человек, у которого мозги не больше тараканьих, способен думать.
Брент усмехнулся, прищурив темно-зеленые глаза.
Не успела она понять, что происходит, как он прижал ее грудь к своему крепкому торсу и припал к ее губам в страстном поцелуе. Она невольно закинула руки ему на шею и провела пальцами по его волосам. Одна его рука блуждала по ее спине, другая поглаживала ягодицы. У Кэролайн захватило дух.
Наконец Брент отпустил жену, медленно поднял голову и заглянул ей в глаза.
— Наверное, ты права, Кэролайн, — хрипло признался он. — У меня тараканьи мозги. Я женился на тебе около четырех месяцев назад и только сегодня вечером, когда ты вошла в гостиную, окончательно понял, что моя жена — роскошная красавица.
Она удивленно смотрела на него.
— Этот цвет тебе очень идет, — добавил Брент.
— Это платье Шарлотты, — пробормотала она, сама не понимая зачем.
Брент улыбнулся шире.
— Она блондинка, и вишневой цвет подчеркнул бы ее бледность. — Он взглянул на ее бюст. — К тому же я уверен, что на ней это платье не сидело бы так красиво, как на тебе.
Она вспыхнула, точно маков цвет.
— Не говори гадостей про свою сестру!
Брент озорно усмехнулся и постарался прикрыть ее грудь тканью.
— Слишком глубокий вырез. Кэролайн взглянула на него с вызовом.
— Я не собираюсь переодеваться.
— Смотри, как бы твои прелести не вывалились наружу.
— Пожалуй, нам пора вернуться к гостям, — произнесла она дрожащим голосом
Брент глубоко вздохнул и приложил ладонь к ее пылающей щеке.
— Я лишь хотел прояснить ситуацию, чтобы не было никаких недоразумений. Не каждый мужчина воспринимает свадебные клятвы так буквально, как я. Сегодня вечером ты наверняка станешь центром мужского внимания, но я прошу тебя не забывать, чья ты жена.
Он взял ее под локоток и открыл дверь.
— А сейчас, моя милая, пойдем ужинать. Я проголодался.
Одно блюдо сменялось другим, и вся церемония ужина растянулась на два часа. Брент сидел на другом конце стола, что позволяло ему наблюдать за Кэролайн. Она разговаривала в основном со Стефани, которая сидела рядом. Они обсуждали предстоящую свадьбу с виконтом Джеймсоном. Вдруг в комнате стало тихо. Чарлз Грейсон обратился к Бренту:
— Ты отлично поработал в поместье, Уэймерт. Брент посмотрел в глаза старику.
— Да. И все это благодаря вашей дочери.
— Ты чудесно украсила дом, Кэролайн, — сказала Джейн, намазывая масло на хлеб. — В Мирамонте такие прекрасные комнаты!
— Украсить дом может каждая женщина, — небрежно бросил Брент, откидываясь на спинку стула и покручивая в пальцах ножку своей рюмки. — Я говорю про финансы.
Услышав эти слова, все присутствующие перестали есть, повернули головы и во все глаза уставились на Брента.
На какие-то пару секунд в комнате воцарилась гробовая тишина, потом Гэвин, муж ее сестры Шарлотты, покачал головой и спросил:
— Что может женщина понимать в финансах, Уэймерт? Брент улыбнулся:
— Я не говорю про всех женщин, но моя жена сильна в математике. Она куда лучше, чем я, ведет бухгалтерию. Кстати, она нашла несколько тысяч фунтов стерлингов, которые я ухитрился потерять на бумаге. То, на что у меня уходят часы, она делает за считанные минуты.
Он с удовольствием отпил вина, давая своим слушателям возможность переварить сказанное, и продолжил:
— Если бы не Кэролайн, мы бы сейчас ели на полу деревянными ложками.
Все потрясенно смотрели на него. Наконец Шарлотта Бекер нарушила тишину.
— Браво, Брент! — выпалила она со смехом и взглянула на брата озорными голубыми глазами, полными восхищения.
Кэролайн опустила ресницы, порозовев от смущения. Ее поразило нахальство Брента, но в глубине души она ликовала. Дрожащей рукой она взяла свою рюмку с вином и сделала три больших глотка.
— Молодец, мальчик, — буркнул барон Сизефорд и снова взялся за вилку.
— Ты нас разыгрываешь, Уэймерт, — сказал Роберт. — Неужели ты думаешь, мы поверим, будто твоя жена ведет твою бухгалтерию?
Джейн сердито взглянула на мужа:
— Я много лет твердила тебе о талантах Кэролайн, Роберт. Ну почему ты такой упрямый?
Он посмотрел на нее как на слабоумную.
— Потому что, милая, женщины не способны на такие вещи. Вполне достаточно того, что они пишут стишки, нянчатся с детьми и занимаются благотворительностью. — Он похлопал ее по руке. — Ты сама прекрасно знаешь, что даме из высшего света не подобает изучать математику.
просто неприлично.
Кэролайн так разозлилась, что готова была запустить в него тарелкой.
— Я не разделяю вашего мнения, Уокстон, — протянул Карл, задумчиво глядя в свою рюмку. — Если бы моя жена Шарлотта была талантлива в какой-нибудь традиционно мужской сфере, я был бы только рад. Пусть использует свои знания как может. — Он поднял глаза и пожал плечами. — Какой от этого вред?
Роберт побагровел. Гэвин беззвучно открыл рот, а Брент взглянул на отца Кэролайн, поглощавшего еду Шарлотта Бекер просияла и с нескрываемым обожанием посмотрела на мужа. Остальные дамы и их респектабельные мужья выглядели совершенно растерянными.
Кэролайн чуть не расхохоталась, настолько абсурдным был этот спор.
— Какой от этого вред? — наконец повторил Гэвин, хлопнув ладонью по столу, — Я потеряю все до последнего пенса, если позволю женщине вести мою бухгалтерию! — Он слегка понизил голос: — Не обижайся, Уэймерт, но я просто не могу поверить в то, что Кэролайн хорошо счита ет. Да, математика — традиционно мужское дело, она просто не согласуется с женской природой. Брент прищурился.
— Неужели? — Он подался вперед. — Вот ты, например, можешь умножить триста двенадцать, скажем, на… девяносто семь, Гэвин?
От неожиданности Гэвин замолчал, но быстро взял себя в руки.
— Конечно. Дай мне перо…
— Нет, я хочу, чтобы ты сосчитал в уме. — Он с улыбкой обернулся к жене: — Кэролайн?
Она судорожно сглотнула.
— Прошу прощения?
Все смотрели на Кэролайн, кроме ее отца, который продолжал есть.
— Ты можешь умножить триста двенадцать на девяносто семь?
— Конечно, может, — воскликнула Стефани. — Скажи им, Кэролайн.
Она с тревогой взглянула на мужа:
— Мне кажется…
— Кэролайн, — прервал ее Брент, — ты можешь умножить триста двенадцать на девяносто семь?
— Да, — наконец пробормотала она.
— Это просто, — заявил Роберт, бросая салфетку на стол. — Если вы дадите мне время, я подумаю и скажу ответ. — Он одарил Кэролайн надменной улыбкой. — Ты можешь умножить четыреста семьдесят шесть на сто тридцать два, милая Кэролайн?
158
В душе ее поднималась волна гнева. Она терпеть не могла мужчин, которые подобным образом обращаются с женщинами, унижая их в присутствии других людей. Ей захотелось поставить на место этого самодовольного умника.
Она усмехнулась.
— Будет шестьдесят две тысячи восемьсот тридцать два,
милый Роберт.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22
Он прервал ее, приложив палец к ее губам. Несколько секунд она смотрела в его глубокие глаза, блестевшие в свете камина.
— Мы с Розалин хорошо поужинали вместе, — сообщил Брент после долгого молчания и провел пальцем по ее губам и подбородку. — Когда мы поели, она подошла, встала прямо передо мной, показала на себя и написала пальцами «папа». После этого она обняла меня за шею и прижалась ко мне — сама!
Кэролайн просияла.
— Кажется, это первое слово, которое она научилась показывать.
— Знаю. — Он ласково обхватил ладонями ее щеки. — Благодаря тебе она поняла, кто я для нее. Она начала со мной говорить.
Брент нагнулся и поцеловал жену. На его мягких теплых губах остался слабый вкус бренди. В этом поцелуе не было страсти, он был полон нежности и искренней благодарности.
Наконец он медленно поднял голову. Его глаза выражали то, что не могли выразить слова.
— Ты подарила мне самое ценное, Кэролайн, — хрипло прошептал он. — Вряд ли я смогу в чем-нибудь тебе отказать.
Не сводя с него глаз, она подняла руку и провела пальцами по его волосам.
— Розалин знала, что ты ее любишь, до того, как я научила ее словам. — Она приложила руку к его груди. — Ты самый счастливый человек на свете.
Он судорожно сглотнул.
— Да, Кэролайн. И у меня есть ты.
Она застыла, пытаясь сморгнуть подступавшие слезы. В этот момент ей стало понятно, что она уже никогда не сможет довольствоваться обществом своих растений. В ее душе зрела любовь.
Он погладил ее по щеке.
— Давай ляжем вместе, Кэролайн.
У нее запершило в горле. Она больше не могла сдерживать слезы,
— Ты не знаешь, каково мне сейчас, Брент. Он сжал губы и взял ее подбородок.
— Расскажи мне, в чем дело, Кэролайн. Чего ты боишься?
Она закрыла глаза и покачала головой, не в силах отвечать. После долгого молчания он убрал руку от ее лица и прижал жену к своей груди.
— Прости, — прошептала она, вытирая глаза тыльной стороной ладони.
Брент потянул за ленточку, державшую ее волосы, и принялся гладить густые, шелковистые локоны. Наконец он почувствовал, что она расслабилась, и услышал медленное глубокое дыхание: ее сморил сон.
Когда огонь потух и веселые языки пламени превратились в мерцающие янтарные угольки, он бережно поднял жену и понес ее на кровать. Уставшая за день, она не шелохнулась и не издала ни звука. Положив Кэролайн на простыню, он повернул ее на бок и осторожно снял с нее платье.
Она осталась в одной белой сорочке, льнувшей к изгибам маленького изящного тела. Темные волосы разметались по подушке длинными блестящими волнами. Лунный свет оттенял белизну ее кожи. Черные ресницы почти касались бледных щек. Казалось, что спящую Кэролайн нарисовал художник — длинными, мягкими и чувственными мазками.
— Ты такая красивая… — прошептал он, принимаясь медленно водить по ее телу кончиками пальцев.
Полная, округлая грудь просвечивала сквозь тонкую ткань. Темные соски как будто ждали его прикосновений. Он погладил изгиб ее талии и плоский живот, боясь опустить руку ниже.
Борясь со своим желанием, он набросил на Кэролайн одеяло и отвернулся.
Эта женщина заставляла его страдать. Но она же вызывала у него неведомые доселе чувства. Прожив на свете почти тридцать четыре года, он впервые ощутил вкус счастья.
Глава 16
Гости начали съезжаться в дом. Многие из них сидели в гостиной, пили херес и брали легкие закуски в ожидании ужина. Кроме их четверых, на вечеринку должны были прийти еще десять гостей: сестры Кэролайн Джейн и Шарлотта с мужьями, ее отец и сестра Стефани, а еще две подруги Шарлотты, которых она не видела много лет, со своими респектабельными мужьями. Мэри-Энн приехать не могла, потому что совсем недавно родила прелестную крошку.
Дрожащими руками Кэролайн натянула платье и повернулась спиной к Гвендолин, чтобы та застегнула пуговицы. Кэролайн позаимствовала это платье у Шарлотты и за три недели перешила его, как заправская портниха, подогнав под свою фигуру. Дело в том, что у нее самой просто не было таких чудесных платьев.
— О Боже, вы великолепны! — воскликнула Гвендолин.
Кэролайн повернулась и подошла к большому зеркалу, отразившему прекрасную незнакомку.
Платье было насыщенного вишневого цвета, элегантного фасона, с глубоким округлым вырезом и завышенной талией. Прямой незатейливый лиф плавно переходил в роскошную юбку, спадающую к лодыжкам каскадом темного щелка, короткие рукава были собраны в пышные «фонарики». На левой руке, сразу над локтем, был пристегнут браслет с бриллиантами. Такие же серьги покачивались в ушах Кэролайн. Довершали картину длинные перчатки из вишневого шелка. Еще никогда в жизни она не одевалась в такой изумительный наряд!
Буквально три часа назад она позволила Шарлотте постричь ее волосы. Кэролайн не знала, что подвигло ее на такой поступок. Она никогда не придавала значения своей прическе, но золовка ее убедила. Ей хотелось отрезать челку, чтобы прикрыть, как она выразилась, «крупный лоб».
Кэролайн нехотя поддалась на уговоры, и теперь се лоб был полностью закрыт челкой. Остальные волосы Шарлотта завила щипцами и собрала на макушке в свободный пучок, который зрительно увеличивал рост Кэролайн и придавал ей элегантности.
Кэролайн с удовольствием смотрела на себя в зеркало. Прожив на свете двадцать шесть лет, она только сейчас поняла, как важно выбрать подходящую прическу.
— Пожелай мне удачи, Гвендолин, — взволнованно сказала она, поворачиваясь к двери.
— Удача и так с вами, леди Кэролайн. Желаю приятно провести время.
Кэролайн глубоко вздохнула, улыбнулась горничной и вышла в коридор.
За последние три недели, пока сестра Брента гостила в Мирамонте, Кэролайн не часто виделась с Брентом. Он рано вставал, завтракал в кухне и уходил из дома, еще когда она не успевала одеться. Он согласился быть на вечере, но не принимал участия в подготовке и не желал встречаться с Шарлоттой и Карлом. Сталкиваясь с ними в доме, он лишь отрывисто кивал и уходил по своим делам, не сказав ни слова. Шарлотта чувствовала себя уязвленной, а Карл был в недоумении. Кэролайн надеялась, что сегодняшний вечер растопит лед в их отношениях. Если этого не случится, Бекеры сразу же уедут из Мирамонта.
Однако отсутствие Брента не сильно огорчало Кэролайн. Пока его не было, она работала в теплице. Сначала она взломала замок — на это ушло два часа. Как только дверь открылась и она ступила за порог теплицы, сердце ее подпрыгнуло от радости. Внутри царил почти идеальный порядок. Конечно, здесь уже много лет никто ничего не сажал, но помещение было тщательно вычищено. Ей пришлось лишь уничтожить мелких жучков и вымести редкую паутину.
Всего за неделю запущенная теплица была подготовлена к выращиванию растений. Два дня она потратила на то, чтобы убрать с прилегающей территории кусты, мешавшие доступу света. Затем Кэролайн привела в порядок поддоны, наполнив их плодородной почвой. Петли верхних окон заржавели, но она смазала их маслом, и они наконец поддались, впустив внутрь свежий воздух и солнце. Теперь в ее распоряжении была действующая теплица!
Кэролайн виделась с мужем только по вечерам. Набросив халат поверх ночной сорочки, она заходила в соседнюю спальню, садилась к нему на диван, и они пили бренди. Сначала она волновалась, но скоро это стало традицией. Однако после дня ее рождения он больше не просил жену остаться на ночь, и она понимала, что причиняет ему незаслуженную обиду. Каждый раз, уходя к себе, она видела в его глазах растерянность и недоумение.
Но через шестнадцать дней ей придется уплыть в Америку. Все приготовления были закончены. Однако вместо радости она испытывала глубокую грусть. Уехав из Мирамонта, она сделает бесповоротный выбор. Ей хотелось остаться, но она думала, что никогда не будет счастлива в роли жены, если любовь к ботанике так и останется всего лишь увлечением.
Ее охватывала паника при мысли о неизбежном разговоре с Брентом. Она тянула время, не зная, с чего начать. Как объяснить ему свою одержимость?
Отбросив нелегкие мысли, она вошла в гостиную. Все гости уже собрались. Те, кто ее знал, застыли на месте от изумления.
Все, кроме Брента. Он одиноко стоял возле закрытых стеклянных дверей и смотрел во двор, прихлебывая виски. Как и следовало ожидать, он выглядел настоящим красавцем. На нем были темно-серые брюки и сюртук, сизый жилет, галстук и белая, отлично сшитая рубашка из тонкого полотна. Он откинул волосы с лица, и она заметила, как он напряжен.
Когда разговоры в комнате смолкли, он медленно повернул голову и посмотрел в ее сторону. Его рука с рюмкой застыла на полпути ко рту.
Она густо покраснела. Его непроницаемый взгляд скользнул по ее фигуре. Наконец, залпом допив виски, он поставил рюмку на боковой столик.
На несколько минут Кэролайн смешалась с гостями. Когда она разговаривала с Джейн и ее мужем, Робертом Уокстоном, Брент внезапно встал рядом и взял ее за локоть.
— Мне надо с тобой поговорить, Кэролайн, — произнес он вежливым тоном.
Она подняла на него глаза, несколько удивленная такой бесцеремонностью. Но он не стал дожидаться ответа, поспешно извинился перед гостями и вывел ее из гостиной.
Когда они зашли в его кабинет, он тихо закрыл дверь. Они смотрели друг на друга.
Сердце ее колотилось, но она не отводила глаз от его лица.
— Ты поступил нетактично, Брент, — заявила она, пряча свое замешательство.
Усмехнувшись, он привалился к двери.
— Что ты сделала со своими волосами?
Она нервно потерла руки в перчатках.
— Твоя сестра заставила меня постричься. Он презрительно вскинул бровь.
— Вот как? Она что, приставила дуло револьвера к твоему виску, Кэролайн? Или села на тебя верхом, чтобы ты не дергалась, и отрезала тебе челку?
Кэролайн вскипела.
— Я не хотела стричься, но Шарлотта по своей наивности решила, будто так мне будет лучше. Теперь я понимаю, что она ошиблась…
Он схватил ее за руку и привлек к себе.
— Ты знаешь, о чем я подумал, когда ты вошла в гостиную?
Она одарила его ироническим взглядом.
— Трудно поверить, что человек, у которого мозги не больше тараканьих, способен думать.
Брент усмехнулся, прищурив темно-зеленые глаза.
Не успела она понять, что происходит, как он прижал ее грудь к своему крепкому торсу и припал к ее губам в страстном поцелуе. Она невольно закинула руки ему на шею и провела пальцами по его волосам. Одна его рука блуждала по ее спине, другая поглаживала ягодицы. У Кэролайн захватило дух.
Наконец Брент отпустил жену, медленно поднял голову и заглянул ей в глаза.
— Наверное, ты права, Кэролайн, — хрипло признался он. — У меня тараканьи мозги. Я женился на тебе около четырех месяцев назад и только сегодня вечером, когда ты вошла в гостиную, окончательно понял, что моя жена — роскошная красавица.
Она удивленно смотрела на него.
— Этот цвет тебе очень идет, — добавил Брент.
— Это платье Шарлотты, — пробормотала она, сама не понимая зачем.
Брент улыбнулся шире.
— Она блондинка, и вишневой цвет подчеркнул бы ее бледность. — Он взглянул на ее бюст. — К тому же я уверен, что на ней это платье не сидело бы так красиво, как на тебе.
Она вспыхнула, точно маков цвет.
— Не говори гадостей про свою сестру!
Брент озорно усмехнулся и постарался прикрыть ее грудь тканью.
— Слишком глубокий вырез. Кэролайн взглянула на него с вызовом.
— Я не собираюсь переодеваться.
— Смотри, как бы твои прелести не вывалились наружу.
— Пожалуй, нам пора вернуться к гостям, — произнесла она дрожащим голосом
Брент глубоко вздохнул и приложил ладонь к ее пылающей щеке.
— Я лишь хотел прояснить ситуацию, чтобы не было никаких недоразумений. Не каждый мужчина воспринимает свадебные клятвы так буквально, как я. Сегодня вечером ты наверняка станешь центром мужского внимания, но я прошу тебя не забывать, чья ты жена.
Он взял ее под локоток и открыл дверь.
— А сейчас, моя милая, пойдем ужинать. Я проголодался.
Одно блюдо сменялось другим, и вся церемония ужина растянулась на два часа. Брент сидел на другом конце стола, что позволяло ему наблюдать за Кэролайн. Она разговаривала в основном со Стефани, которая сидела рядом. Они обсуждали предстоящую свадьбу с виконтом Джеймсоном. Вдруг в комнате стало тихо. Чарлз Грейсон обратился к Бренту:
— Ты отлично поработал в поместье, Уэймерт. Брент посмотрел в глаза старику.
— Да. И все это благодаря вашей дочери.
— Ты чудесно украсила дом, Кэролайн, — сказала Джейн, намазывая масло на хлеб. — В Мирамонте такие прекрасные комнаты!
— Украсить дом может каждая женщина, — небрежно бросил Брент, откидываясь на спинку стула и покручивая в пальцах ножку своей рюмки. — Я говорю про финансы.
Услышав эти слова, все присутствующие перестали есть, повернули головы и во все глаза уставились на Брента.
На какие-то пару секунд в комнате воцарилась гробовая тишина, потом Гэвин, муж ее сестры Шарлотты, покачал головой и спросил:
— Что может женщина понимать в финансах, Уэймерт? Брент улыбнулся:
— Я не говорю про всех женщин, но моя жена сильна в математике. Она куда лучше, чем я, ведет бухгалтерию. Кстати, она нашла несколько тысяч фунтов стерлингов, которые я ухитрился потерять на бумаге. То, на что у меня уходят часы, она делает за считанные минуты.
Он с удовольствием отпил вина, давая своим слушателям возможность переварить сказанное, и продолжил:
— Если бы не Кэролайн, мы бы сейчас ели на полу деревянными ложками.
Все потрясенно смотрели на него. Наконец Шарлотта Бекер нарушила тишину.
— Браво, Брент! — выпалила она со смехом и взглянула на брата озорными голубыми глазами, полными восхищения.
Кэролайн опустила ресницы, порозовев от смущения. Ее поразило нахальство Брента, но в глубине души она ликовала. Дрожащей рукой она взяла свою рюмку с вином и сделала три больших глотка.
— Молодец, мальчик, — буркнул барон Сизефорд и снова взялся за вилку.
— Ты нас разыгрываешь, Уэймерт, — сказал Роберт. — Неужели ты думаешь, мы поверим, будто твоя жена ведет твою бухгалтерию?
Джейн сердито взглянула на мужа:
— Я много лет твердила тебе о талантах Кэролайн, Роберт. Ну почему ты такой упрямый?
Он посмотрел на нее как на слабоумную.
— Потому что, милая, женщины не способны на такие вещи. Вполне достаточно того, что они пишут стишки, нянчатся с детьми и занимаются благотворительностью. — Он похлопал ее по руке. — Ты сама прекрасно знаешь, что даме из высшего света не подобает изучать математику.
просто неприлично.
Кэролайн так разозлилась, что готова была запустить в него тарелкой.
— Я не разделяю вашего мнения, Уокстон, — протянул Карл, задумчиво глядя в свою рюмку. — Если бы моя жена Шарлотта была талантлива в какой-нибудь традиционно мужской сфере, я был бы только рад. Пусть использует свои знания как может. — Он поднял глаза и пожал плечами. — Какой от этого вред?
Роберт побагровел. Гэвин беззвучно открыл рот, а Брент взглянул на отца Кэролайн, поглощавшего еду Шарлотта Бекер просияла и с нескрываемым обожанием посмотрела на мужа. Остальные дамы и их респектабельные мужья выглядели совершенно растерянными.
Кэролайн чуть не расхохоталась, настолько абсурдным был этот спор.
— Какой от этого вред? — наконец повторил Гэвин, хлопнув ладонью по столу, — Я потеряю все до последнего пенса, если позволю женщине вести мою бухгалтерию! — Он слегка понизил голос: — Не обижайся, Уэймерт, но я просто не могу поверить в то, что Кэролайн хорошо счита ет. Да, математика — традиционно мужское дело, она просто не согласуется с женской природой. Брент прищурился.
— Неужели? — Он подался вперед. — Вот ты, например, можешь умножить триста двенадцать, скажем, на… девяносто семь, Гэвин?
От неожиданности Гэвин замолчал, но быстро взял себя в руки.
— Конечно. Дай мне перо…
— Нет, я хочу, чтобы ты сосчитал в уме. — Он с улыбкой обернулся к жене: — Кэролайн?
Она судорожно сглотнула.
— Прошу прощения?
Все смотрели на Кэролайн, кроме ее отца, который продолжал есть.
— Ты можешь умножить триста двенадцать на девяносто семь?
— Конечно, может, — воскликнула Стефани. — Скажи им, Кэролайн.
Она с тревогой взглянула на мужа:
— Мне кажется…
— Кэролайн, — прервал ее Брент, — ты можешь умножить триста двенадцать на девяносто семь?
— Да, — наконец пробормотала она.
— Это просто, — заявил Роберт, бросая салфетку на стол. — Если вы дадите мне время, я подумаю и скажу ответ. — Он одарил Кэролайн надменной улыбкой. — Ты можешь умножить четыреста семьдесят шесть на сто тридцать два, милая Кэролайн?
158
В душе ее поднималась волна гнева. Она терпеть не могла мужчин, которые подобным образом обращаются с женщинами, унижая их в присутствии других людей. Ей захотелось поставить на место этого самодовольного умника.
Она усмехнулась.
— Будет шестьдесят две тысячи восемьсот тридцать два,
милый Роберт.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22