Его ближайших друзей не было в городе, и Эрик с сестрой уехали слишком скоро к себе в Шропшир… «Но ведь есть еще клубы», — вспомнил Раф, просветлев. Кажется, он заплатил все членские взносы. А если нет, его все равно примут. Пусть слуги обедают в его столовой дома, а он поищет какое-нибудь развлечение.
Раф размышлял, куда бы направиться. Ему не хотелось за обедом говорить о лошадях, не хотелось также весь вечер обсуждать политику, и он отверг клубы «Уайте» и «Брукс». Не годится и «Будлс». Конечно, игра в карты возбуждает, однако глупо рисковать, когда голова занята другими мыслями,
Он и Драм часто хорошо проводили время в Роксборо. Там они сидели часами, съедая за обедом не менее пяти блюд и выпивая около семи бутылок вина. Но с таким настроением, как у него сейчас, от вина захочется только плакать. Не желал Раф и секса; точнее, то, чего он желал, в данный момент было невозможно, а другое его не устраивало. Поэтому лучшие бордели города исключались, а значит, не было и перспективы встретиться со старыми армейскими друзьями.
Раф нахмурился. Он с удовольствием повидался бы с кем-нибудь из знакомых, но последние годы жил на континенте и растерял прежние связи… Остановившись на ступеньках, Раф улыбнулся. Ну конечно, «Клуб путешественников»! Там наверняка он увидит кого-нибудь из бывших друзей, которые, приезжая в Лондон, останавливаются в этом клубе, перед тем как отправиться домой. Кроме того, там обычно ожидают отплытия корабля в какой-нибудь иностранный порт. В этом клубе он, несомненно, найдет знакомое лицо.
Раф с трудом сосредоточился на том, что говорили его собеседники, поскольку они увлеклись довольно скучными темами. Вообще Джон Фаркас и лорд Роумэн были интересными парнями, но один из них недавно вернулся из Египта и делился воспоминаниям, а другой собирался в Америку и делился своими планами по этому поводу. Старый школьный товарищ Рафа виконт Хейзелтон вел увлекательный светский образ жизни, но недавно потерял голову из-за какой-то дамы и весь вечер говорил только об этом.
Столовая в «Клубе путешественников» постепенно опустела, так как обед закончился. За соседним столом оставались четверо мужчин, которые предавались сплетням, хотя называли это «воспоминаниями». Разговор шел о женщинах, и голоса беседующих были отчетливо слышны в полупустой комнате.
— Помните ту девицу, что была с Хантли? — громко спросил мужчина за соседним столом и тем самым привлек внимание Рафа.
— Конечно, — ответил один из его собеседников звонким голосом. — Она перешла к Фредди Беллу, а затем к Копли. Я тоже имел с ней дело однажды. Что только не вытворяла эта шлюшка! Она способна засовывать лодыжки за свои уши. Никогда не видел ничего подобного. Это нечто обескураживающее, такое трудно забыть.
Товарищи Рафа, переглянувшись, улыбнулись.
Интересно, — продолжал толстяк с пьяной сентиментальностью, — что стало с ней теперь?
Уехала на континент, — сообщил один из его друзей. — Кто-то говорил, что в Австрию. Возможно, ты встретишь ее там.
О, теперь ей, наверное, уже за тридцать, — отозвался коренастый мужчина. — Слишком стара для подобных трюков! Сейчас она сможет закинуть лодыжки только на задницу парня! Но Фредди Белл! Каков проказник! А как поживает его сестра? Эта девица с волосами мышиного цвета и выпирающими зубами? «Красавица из ада», помнишь? На нее и не взглянешь, однако с кем она только не спала!
Разговор разносился по всей комнате, и собравшиеся настороженно замолкли. Джентльмены, как бы пьяны они ни были, не должны обсуждать сестер других джентльменов.
С чьими-то сестрами лучше не иметь дело, — заметил один из мужчин в шумной компании. — Стоит только приблизиться к такой, как она сразу потащит к алтарю, а если проигнорируешь ее, отыщутся братья, которые сочтут это за оскорбление. Вот одна из причин, по которой я предпочитаю путешествовать. — Он обвел комнату затуманенным взором и наконец заметил наступившую тишину. — Скажите, парни, у кого-нибудь из вас есть сестра? — обратился он к своим друзьям за столом. — Если так, клянусь, я немедленно ухожу отсюда!
Моя, слава Богу, замужем, — сказал высокий джентльмен, сидящий рядом с ним, — а что касается сестер — вы слышали о скандале из-за сестры друга Долтона, когда тот пригласил леди Аннабел и ее мать к себе домой?
— Долгой? Он вернулся в Англию? — спросил толстяк, глядя поверх своего стакана.
— Да, и прямо из огня да в полымя, — отозвался высокий. Ему так не терпелось поведать свою историю, что он не заметил встревоженных взглядов собеседников. — Так вот, Долтон принимал у себя своего старого друга, с которым служил вместе в армии. Я слышал, его зовут Форд, он из Шропшира. Однажды Долтон оставил Форда и его сестру дома, а сам отправился на встречу с леди Аннабел и ее мамашей. Что вы так уставились на меня? Известно, что дамы часто меняют свое решение. Как бы то ни было, Долтон пригласил леди и ее мать посмотреть свой дом. И вот, они открывают дверь — а там сестра его друга! Абсолютно голая! И она поворачивается задом, демонстрируя все свои прелести! А посмотреть было на что — говорят, сложена, как Венера.
Он удовлетворенно откинулся назад, неправильно истолковав растерянность своих приятелей.
— Она устроила ему ловушку, понятно? — спросил рассказчик, разочарованный их молчанием. — Но леди Аннабел прекрасна не только телом, но и душой. Она простила Долтона, после того как тот, конечно, вышвырнул эту шлюшку и… О!
Наконец он повернулся и увидел, куда смотрели его побледневшие товарищи. Там сидел Раф.
— Интересно рассказываете, — процедил он. — Однако лжете.
— Считаете меня лжецом, сэр?
— Поскольку вы рассказываете подобные вещи — да. — Раф с вызовом посмотрел на него.
— Я не лжец и говорю то, что слышал.
— И при этом лжете, — сказал Раф,
Извинись, — прошептал один из собутыльников длинного.
За то, что говорю правду? Ну нет. Что вы собираетесь делать, Долтон?
Раф сжал кулаки. Высокий джентльмен отпрянул и натужно рассмеялся.
Драка в клубе, Долтон? Отлично! Это лучший способ заставить потом всех склонять имя этой потаскушки.
Раф потемнел.
Так что вы намерены предпринять? — снова спросил высокий. — Вызвать меня на дуэль?
— Если угодно, — ответил Раф. — Хотя, пожалуй, я обойдусь и кулаками. Мне не хочется покидать страну, после того как я прикончу вас шпагой или пистолетом.
Высокий джентльмен поднялся во весь рост, расправив длинное гибкое тело. На лице его застыла усмешка, а прищуренные глаза выражали злобу. Его помятое лицо еще хранило следы былой привлекательности.
А я не возражаю покинуть страну после своей победы, — ухмыльнулся он, — Я так или иначе собираюсь на континент. Есть небольшая проблема, касающаяся отцовства. Одна дрянная девица ищет себе мужа и пытается одурачить меня. Мне необходимо уехать и подождать, пока она не образумится или не найдет себе другую жертву. Так что я не намерен извиняться. Как я понял, вы сделали мне вызов? Или испугались?
Друзья Рафа вскочили.
— Пойдем отсюда, Раф! — крикнул Джон Фаркас. — Этот человек на три четверти пьян и на две четверти глуп.
— Непонятно. Получается пять четвертей, — заметил толстяк за столом после долгих раздумий.
— Они вдрызг пьяны, — сказал Рафу виконт Хейзелтон, кладя руку на его напрягшиеся плечи. — Не стоит связываться с ними, Раф. Приберегите свой пистолет для более важных дел.
— Вы не считаете меня серьезным противником? — Мужчина холодно усмехнулся. — Я ничуть не хуже после бутылки вина и нисколько не боюсь вас, лорд Долтон. Я сказал правду, как ее слышал, и у меня нет оснований не верить в эту историю. Если хотите заткнуть мне рот — попробуйте.
Раф кивнул:
Я к вашим услугам, милорд лжец.
Высокий джентльмен напрягся и сделал шаг навстречу Рафу, глядя ему прямо в глаза.
Мое имя Дирборн. Назовите время и место, и я буду там. Назовите также имя вашего гробовщика, потому что я намерен прикончить вас.
Если вы хотите покинуть Англию в гробу — что ж, это ваш выбор, — промолвил Раф ледяным тоном. — Джулиан, — обратился он к виконту, — вы будете моим секундантом?
Виконт смутился.
— Конечно, если надо.
Итак, — торжествующе заявил Дирборн, — поскольку вызов был сделан мне — вы все слышали это, не так ли? — я выбираю оружие. Предпочитаю шпаги. Вы все еще желаете драться?
Раф коротко кивнул.
— В самом деле? — вкрадчиво осведомился Дирборн, — Я выбрал шпаги, потому что гораздо интереснее проявить свое умение в фехтовании, чем целиться из пистолета. И это более трудное дело — особенно для человека, который едва не потерял руку на войне, как я слышал. — Он засмеялся. — К тому же я учился фехтовать у великого Анджело.
Вот так-то! — злорадно добавил он. — Может, теперь вы принесете мне свои извинения?
Видимо, вы совсем потеряли рассудок, — бросил Раф. — Кто вас учил фехтовать? Гарри?
Дирборн отступил назад.
— Да, Гарри Анджело. Величайший фехтовальщик Англии.
— Думаю, это спорное утверждение, — сказал Раф. — Его отец был гораздо лучше. Я учился у него в Итоне, еще мальчишкой. Он был стариком, но никто не мог превзойти его. Позднее я оттачивал свое мастерство с его сыном Генри, братом Гарри.
Лорд Дирборн, раскрасневшийся от портвейна, начал бледнеть.
Да, — продолжал Раф, — Генри давал уроки фехтования в армии. Однако оружие ржавеет, если им не пользуются, поэтому после увольнения я продолжал тренироваться с моим другом Эдвардом, другим братом Генри. Эдвард — профессиональный солдат и армейский инструктор фехтования. Я фехтовал и с Гарри однажды. Должен заметить, его братья легко справлялись с ним.
— Но ваша рука… — встревожился Хейзелтон.
— Да, ведь вы были ранены в руку. — Дирборн снова обрел уверенность. — Нельзя не считаться с этим.
Какая рука? — спросил Раф. — Я фехтую обеими руками. Так что договаривайтесь об условиях с Хейзелтоном… или извинитесь. Признайтесь, что солгали.
Дирборн зарычал и взмахнул кулаком. Раф уклонился и нанес ответный удар прямо в челюсть Дирборну. Голова задиры откинулась назад, и Раф ударил его в нос. Еще один выпад пришелся в живот, отчего Дирборн крякнул и зашатался, а следующий удар, в подбородок, сбил его с ног. Дирборн лежал на полу и стонал, а из носа его ручьем текла кровь.
— Это за оскорбление дамы, — пояснил Раф, — и за моего друга, а также за всех, о ком здесь шла речь. — Он посмотрел на Дирборна. — Пожалуй, не стоит тратить на вас пулю или марать лезвие шпаги. Убирайтесь лучше с ближайшим кораблем — или я найду способ свести с вами счеты. — Раф перешагнул через Дирборна. — За чистку ковра я заплачу, — сказал он завороженному официанту, выходя из столовой.
Хейзелтон последовал за ним.
Он говорил, что не собирается драться на кулаках, а сам вдруг нанес удар. Но вы были готовы к такому коварству! — В его голосе прозвучало восхищение.
— Я всегда готов к неожиданностям. — Раф поморщился.
— Вы и сами пострадали? — встревожился Хейзелтон, заметив, что Раф скривился от боли. — Кажется, вы говорили, что можете использовать любую руку?
— Могу, — подтвердил Раф, — но это не значит, что я так и сделал.
Войдя на следующий вечер в столовую клуба, Раф снова поморщился, но не от боли в руке. Он встретил обращенные на него взгляды. Они выражали восхищение, страх и даже ненависть. Раф попытался сосредоточиться на своей отбивной котлете.
— Таков наш мир, — усмехнулся Хейзелтон, заметив, как Раф терзает на тарелке ни в чем не повинную телятину, — Весь Лондон гудит. Дирборн отправился на континент со своим разбитым носом и замаранным именем. Здесь нет ни одного человека, который не аплодировал бы вам. Дирборн — известный скандалист.
Мне хотелось бы, чтобы все поскорее забыли об том, — признался Раф. — Тогда забудут и о причине скандала.
Думаю, они уже не помнят, — заверил его друг. Раф покачал головой. Умение предвидеть опасность не раз выручало его в прошлом. Сейчас он чувствовал нутром грядущие неприятности и в который раз пожелал, чтобы рядом был Драм. Ему ничего не приходилось объяснять, и они всегда плечом к плечу противостояли всяким невзгодам. Рафа не покидало тревожное ощущение, что скандал в клубе не пройдет бесследно.
Однако за обедом все было довольно спокойно. Правда, Раф то и дело замечал любопытные взгляды, к столу подходили незнакомые люди и поздравляли его, а выходя из столовой, он слышал восторженный шепот. Все это раздражало Рафа, но не внушало опасений.
В холле два пьяных щеголя, ожидавшие, когда им подадут их шляпы, заметили приближение Рафа. До этого они сидели за карточным столом в задней комнате, но больше пили, чем играли. Теперь они собирались покинуть клуб, чтобы найти другое развлечение. И нашли его.
Послушай! — громко воскликнул один из них. — Это же Долтон. У кого еще такая рыжая голова? Это он нокаутировал Дирборна! Классное было зрелище!
Еще бы, — усмехнулся другой. — Однако глупо было драться из-за доброго имени какой-то потаскушки. Она снова втопчет его в грязь, поверь мне. Должно быть, это обычная шлюха. И представь себе, она пыталась отшить очаровательную леди Аннабел! Подумать только, разделась донага перед порядочными дамами!
Раф быстро повернулся к ним, и глаза Хейзелтона округлились от страха.
Не обращайте на них внимания, — попросил он.
Но Раф уже решительно направился к щеголям.
— На вашем месте я не стал бы повторять всякий вздор. — ~ В его тоне прозвучала угроза. — Во-первых, это неправда, а во-вторых, я ужасно злюсь, когда слышу подобную ложь.
— О, собираетесь избить меня тоже? — вкрадчиво улыбнулся более плотный мужчина. — Предупреждаю, милорд: я во всех отношениях лучше Дирборна, Испытайте меня, если угодно. — Он начал расстегивать сюртук.
— Джентльмены, — вмешался Хейзелтон, — вы можете разрешить свои разногласия более приемлемым способом.
— Нет ничего более приемлемого, чем мой правый кулак, — сказал мужчина, снимая сюртук. Он закатал рукава рубашки и принял стойку, подняв кулаки. — Разберемся здесь и сейчас: Или вам нужен день, чтобы набраться храбрости?
Не нужен, — спокойно бросил Раф. — Я не хочу скандала, — обратился он через плечо к своему другу, — но не могу не осадить наглеца. Сплетни уже начали распространяться, и надо положить этому конец. — Раф тоже поднял кулаки.
Противник сделал выпад, и Раф отскочил назад, не сводя с него глаз и оценивая дистанцию.
Я не приглашал вас на вальс, — усмехнулся тот. Раф кивнул, затем резко выбросил вперед кулак. Звук от удара в челюсть напоминал пистолетный выстрел. Но звук падения тела на мраморный пол оказался еще громче.
— Я только что сделал некое открытие, — сказал Раф Хейзелтону, взяв шляпу у оцепеневшего лакея. — Человек не умирает от боли, как бы того ни хотел. Проклятие! — пробормотал он, стараясь согнуть плечо. — Не знаю, удастся ли мне пережить этот светский сезон.
— Или очередные сплетни, — со вздохом добавил его друг.
Карета с грохотом катила по длинной, изрытой колеями дороге в Шропшир. Бренна смотрела а грязное окошко. Надвигающиеся сумерки окрасили живую изгородь вдоль дороги в пурпурные и коричневые тона, а за ней в бледно-лиловой дымке виднелись поля.
Она бросила взгляд в затемненный угол кареты, где лежал ее брат, откинувшись на кожаную спинку сиденья. Бренна знала, что Эрик не спит — за последние полчаса он неоднократно менял позу.
— Надо остановиться, — сказала она.
Он открыл глаза.
— Я чувствую себя хорошо. Едем дальше.
Бренна не могла различить выражение его лица, но голос брата насторожил ее.
Нет, — твердо заявила она. — Может, ты и вынослив как мул, мой дорогой, а я не желаю больше терпеть. У меня от тряски зуб на зуб не попадает, а внутри все переворачивается. И мне необходимы кое-какие удобства, о которых леди не говорят. Пожалуйста, давай остановимся на ночь.
Эрик усмехнулся.
Хитрюга, — ласково промолвил он, — ты ведь знаешь, что я не в силах отказать тебе. Сомневаюсь, что ты так уж устала и тебе нужны эти… удобства. Однако скажи кучеру, чтобы остановил карету.
Когда через несколько миль карета въехала во двор гостиницы, Эрик подал руку сестре и помог ей выйти. При свете фонаря он увидел ее мрачное лицо.
— Ты действительно устала, — сказал он, мгновенно раскаявшись. — Прости меня.
— Не надо просить прощения, — ответила Бренна. — Ты был прав, я не слишком устала, Дело в том, что меня одолевают мысли, и не очень хорошие. Черт возьми! Я устроила неприятности лорду Долтону, не так ли? — Она искала в полумраке его глаза. — Как ты думаешь, смогу ли я когда-нибудь снова появиться в Лондоне? Эрик сжал ее руку.
Вся эта история забудется через день, — мягко сказал он. — В Лондоне любым скандалом интересуются не более недели.
«Но я никогда не забуду лорда Рафаэля Долтона», — печально подумала Бренна. Она уже пыталась сделать это, но безуспешно. Он поразил ее воображение, и Бренне никак не удавалось отделаться от мыслей о нем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30