То, что последовало за этим, решило судьбу Грегора и его отряда.
– И как вы только осмелились явиться сюда, капитан Грант? – сказал Лоренцо с вежливой улыбкой, но его взгляд был полон ненависти.
– Вы забрали у меня то, что вам не принадлежит, Лоренцо, и я требую вернуть женщину немедленно.
– Никак вы толкуете о белокурой красавице? – насмешливо поинтересовался верный слуга герцога. – Позвольте заметить, вам она тоже не принадлежит. К тому же она не горит желанием возвращаться в Глен-Дуи, так как очень счастлива в обществе его светлости. Можете сами у нее спросить.
Грегор почувствовал, что внутри у него все закипает от злости. Выходит, он зря проделал весь этот путь, гоняясь за химерами? Все это было очень похоже на Барбару Кэмпбелл: почувствовав благосклонность герцога, она тут же воспользовалась этим. И все-таки он должен убедиться, что с ней все в порядке. Коварный и лживый, Лоренцо не вызывал доверия.
– Я хочу поговорить с ней.
– У вас будет такая возможность, – ответил Лоренцо и презрительно усмехнулся. – Через некоторое время. Она ещё не готова предстать перед вами, так что придется подождать.
Кивком он сделал знак людям герцога, и те мгновенно обнажили мечи, только их командир выглядел слегка смущенным. Звук лязгающей стали далеко разнесся по безлюдному двору. Отряд Грегора сомкнул ряды, намереваясь защищаться, но он остановил их жестом. Они и так были в меньшинстве, и вполне возможно, что где-нибудь поблизости затаились вооруженные до зубов слуги герцога.
– Мы пришли сюда не для того, чтобы затевать драку, – спокойно сказал Грегор. – Я хочу все решить миром и поговорить с герцогом.
– Очень мудрое решение, – с насмешливым одобрением сказал Лоренцо, когда Грегор не оказал сопротивления. – Хорошо, сейчас я не буду вас убивать и подожду, пока вы «все не решите миром» с его светлостью, если только он захочет вас видеть. А до тех пор вас отведут в уютные апартаменты. Сюда, пожалуйста. Надеюсь, вам будет там так же удобно, как и мне в вашем крошечном замке.
– Мне необходимо увидеться с герцогом Аберколди прямо сейчас, – сделал еще одну попытку Грегор, чувствуя, что положение становится отчаянным.
– Всему свое время, – ответил Лоренцо, жестом подзывая стражу.
И вот он опять оказался за решеткой в зловонной сырой темнице. Лоренцо выполнил обещание и жестоко отомстил. Но верного слугу герцога содержали в гораздо лучших условиях. И Грегор сдержал свое слово, отпустив его сразу после свадьбы. Грегор потерял счет времени и не мог точно сказать, сколько дней они здесь провели.
Он уже начал сомневаться, что Лоренцо вообще собирается отвести его к герцогу, и не был уверен, что Аберколди знает о его присутствии. Лоренцо был способен на любую подлость и мог держать их здесь неделями. Или даже месяцами…
– Этот парень не итальянец, – откуда-то из мрака послышался голос Малькольма Бейна. – Неужели он думает, что кто-нибудь ему поверит с таким-то акцентом?
– Главное, ему верит герцог Аберколди, – ответил Грегор. – А для Лоренцо только это и имеет значение.
Малькольм Бейн тихо ругался в своем углу, но Грегор не обращал внимания. Он откинулся назад и оперся о стену, не задумываясь о том, что по сырой и скользкой поверхности может ползать всякая гадость, и закрыл глаза. За всю свою жизнь он уже столько времени провел в темницах, что ему было все равно, к тому же все они были одинаковые: сырые, темные, источающие зловоние.
Почему бы им с герцогом Аберколди не сесть за стол и не обсудить все мирно и спокойно? Почему все и всегда сводится к кровавой бойне? Он не раз задавал этот вопрос своему отцу еще тогда, в 1715 году, когда они направлялись в Престон, чтобы вступить в ряды повстанцев. Отец лишь посмотрел на него долгим недоумевающим взглядом. Только теперь Грегор понял, что для его отца сражение было делом чести, невзирая на то, что они проливают кровь и отдают жизнь, защищая чужие интересы, потакая ничтожным амбициям коронованных особ.
Грегор никогда не понимал, почему люди так низко ценят свою жизнь. Защищать родину, близких людей, любимую – вот за что стоит сражаться. За Мег и Глен-Дуи он готов был сложить голову!
Господи, как же ему недоставало Мег! Что она сейчас делает? Вспоминает ли о нем? Грегор пытался представить ее, вообразить себя рядом с любимой, как когда-то, сидя в темнице после поражения в битве под Престоном, представлял, что вернулся в Глен-Дуи.
Он воображал, что поднимается по лестнице и звук его шагов эхом отдается под высокими сводами большого зала. Вот он входит в маленькую комнатку, где за огромным дубовым столом сидит Мег в окружении бумаг, книг и гусиных перьев. Она поднимает голову, и ее лицо озаряет счастливая» улыбка. «Грегор!» – обязательно воскликнула бы она, и ее небесно-голубые глаза засияли от счастья. Вот он поднимает свое сокровище на руках, целует соблазнительные зовущие губы и с головой погружается в водоворот страсти…
Грегор тихо застонал и закрыл лицо ладонями.
– Мег, о, моя Мег, я так тебя люблю! – прошептал он. – Дай мне только вырваться отсюда, и я быстрее ветра прискачу домой. Хватит с меня тюрем и боли.
Она была с ним, в его душе, в его сердце. Он чувствовал ее запах, слышал ее голос, ощущал гладкую, нежную кожу. И вдруг стены темницы исчезли и его дух свободно воспарил над нею.
Эрди упрямился.
– Я не собираюсь говорить, что приехал по поручению дяди, – повторял он уже в третий раз. – С какой стати?
– Как вы не понимаете? Надо сказать, что именно ваш дядя приказал привезти Барбару домой, тогда герцогу ничего не останется, как отпустить ее, – вновь объясняла Мег. – Ваш дядя, герцог Аргайл, очень влиятельный человек в Шотландии. И герцог Аберколди вряд ли захочет с ним ссориться. Он отдаст вам Барбару, и Грегор тоже сможет вернуться домой.
Где же Грегор? Может быть, он гостит у герцога Аберколди? Но это было настолько маловероятно, что Мег сразу отбросила эту мысль. Скорее всего, герцог держит его взаперти, – возможно, он ранен. Но Грегор был жив, вне всякого сомнения. Если бы он умер, она бы сердцем это почувствовала.
Прошлой ночью она слышала его голос, звавший ее по имени, полный тоски и страдания. Мег сидела во мраке ночи, глядя на звезды, и чувствовала себя одинокой как никогда.
– Мне нет никакого дела до Грегора Гранта, – упрямо твердил Эрди. – Будь моя воля, я бы сгноил его в сыром подземелье. Он это заслужил.
– Тогда и ваша жена сгниет там же, – резко сказала Мег, теряя терпение. – Вы этого хотите?
Эрди задумчиво покачал головой и нахмурился.
– Я люблю Барбару, – сказал он вдруг, и, к ужасу Мег, его глаза наполнились слезами. – Почему же она не отвечает мне тем же?
Мег вполне могла назвать ему ряд весомых причин, но решила, что сейчас не время.
– Увезите ее домой, Эрди, – вместо этого сказала она. – И тогда, может быть, все наладится.
Он засопел и начал тереть глаза ладонями.
– Ну хорошо! До чего же вы, женщины, надоедливы – твердите свое, пока не скрутите мужчину в бараний рог. И как только Грегор вас терпит?!
Мег подавила улыбку. Грегор обожает ее острый язычок! Но как только они забрались на вершину холма и взглянули вниз на замок Аберколди, веселье ее как рукой сняло.
Никогда прежде Мег не видела ничего подобного, и хотя люди говорили, что замок очень большой, его размеры поражали. Внешне это строение было настолько несуразным и нелепым, что, казалось, его построил сумасшедший.
«Господи, – мысленно взмолилась она, – сделай так, чтобы разум Аберколди прояснился хотя бы раз в жизни. Пусть он проявит благоразумие и оставит нас в покое».
– Вперед, женщина! – скомандовал Эрди нетерпеливо и сорвался с места. – Чего мы ждем?
Мег посмотрела ему вслед убийственным взглядом и последовала за ним.
– Капитан Грант? – В полумраке подземелья послышался чей-то голос, слегка приглушенный, но достаточно громкий.
Все пленники спали, лишь Малькольм Бейн зашевелился и попытался сесть, сонно оглядываясь по сторонам. Грегор насторожился и мгновенно стряхнул остатки сна; он встал и пошел на голос, согнувшись под низкими сводами темницы.
За решёткой крохотного оконца, проделанного в массивной деревянной двери, маячило чье-то лицо, которое, несмотря на полумрак, показалось Грегору знакомым.
– Капитан Грант, я сержант Калум Андерсен, командир личной охраны герцога.
Грегор недоумевал, что могло привести сержанта к дверям их темницы, но воздержался от вопросов. И тут он вспомнил его – это был тот самый командир отряда, который выглядел смущенным, когда солдаты герцога окружили их с обнаженными мечами.
– В этом замке происходит что-то странное, и мне это не нравится, – сказал сержант. – Лоренцо ведет себя как полноправный хозяин и отдает приказы от имени герцога. Самого герцога мы не видели вот уже три недели. Лоренцо распустил всех слуг и дворовых работников, здесь почти никого не осталось. Меня это очень беспокоит.
Три недели. Пытаясь осознать услышанное, Грегор энергично потер глаза. Три недели? Во всем этом было что-то зловещее, правда, оставалась слабая надежда, что герцог просто не хочет никого видеть, потому что злится на Мег. Но зачем отсылать слуг? Кроме Лоренцо…
– Значит, всем заправляет Лоренцо и приказы вам отдает тоже он? – спросил Грегор.
– Именно. Мы уже привыкли к этому, и герцог редко, но появлялся. А сейчас прошло уже три недели, и мы ни разу его не видели.
– Получается, что вы заперли нас здесь, потому что?..
– Потому что Лоренцо сказал, что так приказал герцог. Но хозяина мы и в глаза не видели, и от него лично не поступало никаких распоряжений.
Андерсен наклонился ближе, и Грегор уловил легкий запах виски. Это насторожило его и заставило усомниться в искренности сержанта. Может, он глотнул немного виски для храбрости, чтобы набраться смелости и прийти сюда, но не исключено, что он обычный пьяница, который точит зуб на фаворита герцога.
– Все это очень странно, сержант.
– О да, сэр, более чем странно. Мы все так думаем. Нам не нравится подчиняться ему, но мы не знаем, вдруг он и вправду выполняет распоряжения герцога. Но… люди стали роптать, и мы решили пробраться в покои герцога и посмотреть, что к чему. Вы понимаете меня?
– Да, сержант. – Грегор посмотрел ему в глаза. – Чем я могу помочь?
Калум Андерсен смущенно переминался с ноги на ногу, затем, приняв решение, сделал глубокий вдох и заговорил:
– Мы тут подумали, сэр, и решили выпустить вас. Герцог никогда не посадил бы под замок знатного человека. Скорее всего, он бы сразу пригласил вас к себе, завязал разговор, сыграл партию в шахматы, а потом набросился с кулаками. Это в его духе. А вот это, – сержант махнул рукой в сторону подземелья, – мог устроить только Лоренцо. Мы хотим выпустить вас, чтобы вы сами пошли к герцогу и поговорили с ним. Тогда все станет ясно.
«Я соглашусь пойти к герцогу, а вы останетесь в стороне и не получите взбучку от хозяина, если Лоренцо говорит правду», – подумал Грегор. Но вслух он ничего не сказал. Это был их единственный шанс обрести свободу. И если для этого потребуется разгадать тайну герцога и распутать интриги Лоренцо, он готов. Грегор и сам был не прочь вывести Лоренцо на чистую воду.
– Я с удовольствием поговорю с его светлостью вместо вас, сержант. У вас есть ключ?
Калум просиял и картинно взмахнул старинным резным ключом.
– Да открывай ты скорее, ленивый осел! – сердито пробурчал Малькольм Бейн, выглядывая из-за спины Грегора. – Выпусти нас, а мы сделаем все остальное.
Калум подозрительно взглянул на Малькольма, но Грегор успокоил его.
– Сержант, если в замке творится что-то неладное, нельзя терять ни секунды.
Наконец Грегор услышал, как в ржавом замке повернулся ключ. Этот резкий лязгающий звук показался ему музыкой, но он не подал виду, что обрадовался. Предстояло многое сделать – еще не время праздновать победу. Если Калум прав, то ему придется разгадать тайну замка Аберколди и заодно поставить на место Лоренцо.
Дверь подземелья со скрипом распахнулась. Пришло время действовать. Грегор, обернувшись назад, громко окликнул товарищей; Малькольм тормошил тех, кто еще не очнулся от сна. Калум без лишних слов отвел их в оружейную комнату, где они забрали свое оружие.
– Надеюсь, у Лоренцо нет сторонников среди ваших людей? – спросил Грегор, запихивая пистолет за пояс.
Калум презрительно усмехнулся:
– Это просто смешно. Никто его не уважает, ведь он постоянно лжет, даже в том, что он итальянец. Мы думаем, он родом откуда-то с юга, из Хоика или его окрестностей. Один из наших какое-то время жил в Риме и расставил Лоренцо парочку ловушек, ну, сами знаете, задал невзначай несколько вопросов. И этот так называемый Лоренцо не дал ни одного вразумительного ответа.
– Грегор? – Малькольм подошел, вопросительно глядя на лэрда.
– Мы найдем герцога, – сказал Грегор. – Отыщем Барбару. А потом разберемся с Лоренцо. И можно возвращаться домой.
– Ваши слова ласкают слух, милорд. Вперед, ребята! – Малькольм широко улыбнулся.
Глава 28
День был в полном разгаре. Это удивило Грегора – ему казалось, что сейчас глубокая ночь. Сидя в кромешной тьме, он потерял счет времени. Сколько же дней они провели в этом мрачном подземелье? Грегор не мог точно сказать, но, судя по всему, не очень много. Ему хотелось есть, это правда, но он не ощущал болезненных приступов голода и головокружения, как в юности, когда их бросили в жуткий тесный подвал после поражения в битве под Престоном и не кормили по нескольку суток.
Мег, наверное, места себе не находит, беспокоясь о нем.
– Вот сюда, сэр, – сказал Калум, указывая на огромную широкую лестницу с деревянными полированными перилами, украшенными золотыми листьями и серебряными цветами, которые переливались в мерцании свечей. Громоздкие канделябры венчали лестницу и казались такими тяжелыми, что вряд ли кто-нибудь отважился бы перенести их в другое место. Сверху не доносилось ни звука. Все окутывала странная гнетущая тишина – ни смеха, ни разговоров, ничего.
Грегор нахмурился. Казалось, замок опустел. Калум сказал правду: видимо, Лоренцо действительно распустил всех слуг. О чем он думал, ведь для содержания такого огромного дома требовалась целая армия прислуги? Грегор неоднократно слышал от людей, что герцог Аберколди не любит себя ни в чем ограничивать и ведет роскошный образ жизни. Вряд ли ему бы понравилось жить в опустевшем замке в компании одного Лоренцо и раскатистого эха. Но возможно, у него не было выбора?
Грегор начал подниматься по громадной лестнице, но вдруг остановился и обернулся к сержанту:
– Вы идете?
Калум смущенно переминался с ноги на ногу и всматривался в полумрак наверху, как будто ждал, что герцог сейчас материализуется из темноты.
– Я лучше здесь подожду, – сказал он твердо.
Грегор кивнул Малькольму Бейну и своим горцам, и все быстро начали подниматься наверх, стараясь ступать как можно тише. Наверху они увидели приоткрытую дверь, которая вела в пышные апартаменты: роскошная инкрустированная мебель; потолок, расписанный яркими красками, украшенный золотыми вставками и драгоценными камнями; огромный вычурный канделябр из чистого серебра – все это сверкало и переливалось в многочисленных зеркалах, которыми были увешаны стены. В апартаментах было несколько дверей, которые вели в другие комнаты, но все они оказались пустыми. За одной из дверей находилась небольшая уютная гостиная: здесь стояло несколько кресел, обтянутых алым шелком, горели свечи, и в камине пылал огонь.
В одном из кресел кто-то сидел.
Одинокая безмолвная фигура с неподвижным взглядом, устремленным на языки пламени в камине. Когда Грегор вошел в комнату, человек даже не обернулся и не произнес ни слова, будто был поглощен своими мыслями или просто не желал видеть незваных гостей.
– Ваша светлость! – раздался голос Калума Андерсена, который все-таки не выдержал и последовал за Грегором и его людьми. И теперь он стоял и смотрел на неподвижную безмолвную фигуру в кресле широко открытыми глазами, с ужасом ожидая, что герцог сейчас вскочит на ноги и прикажет ему выйти вон. Но герцог не шевелился.
– Ваша светлость? – окликнул его Грегор достаточно громко, чтобы быть услышанным, и осторожно вошел в комнату.
Но хозяин замка даже не повернул головы. На нем был парчовый, расшитый золотой нитью камзол; воротничок накрахмаленной белоснежной рубашки украшала бриллиантовая брошь; на пальцах сверкали массивные перстни с драгоценными камнями, и даже пряжки его туфель были усыпаны бриллиантами. Завитой парик немного съехал набок, но в остальном герцог выглядел вполне нормально.
Грегор подошел ближе и заглянул ему в лицо, но Аберколди не реагировал. Его глаза, бездумно устремленные в пространство, и отрешенный вид рождали подозрение, что разум давно покинул это тело. В руках он теребил изысканный серебряный медальон, лаская и поглаживая его пальцами с такой нежностью, будто это было живое существо, а не холодный металл.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35
– И как вы только осмелились явиться сюда, капитан Грант? – сказал Лоренцо с вежливой улыбкой, но его взгляд был полон ненависти.
– Вы забрали у меня то, что вам не принадлежит, Лоренцо, и я требую вернуть женщину немедленно.
– Никак вы толкуете о белокурой красавице? – насмешливо поинтересовался верный слуга герцога. – Позвольте заметить, вам она тоже не принадлежит. К тому же она не горит желанием возвращаться в Глен-Дуи, так как очень счастлива в обществе его светлости. Можете сами у нее спросить.
Грегор почувствовал, что внутри у него все закипает от злости. Выходит, он зря проделал весь этот путь, гоняясь за химерами? Все это было очень похоже на Барбару Кэмпбелл: почувствовав благосклонность герцога, она тут же воспользовалась этим. И все-таки он должен убедиться, что с ней все в порядке. Коварный и лживый, Лоренцо не вызывал доверия.
– Я хочу поговорить с ней.
– У вас будет такая возможность, – ответил Лоренцо и презрительно усмехнулся. – Через некоторое время. Она ещё не готова предстать перед вами, так что придется подождать.
Кивком он сделал знак людям герцога, и те мгновенно обнажили мечи, только их командир выглядел слегка смущенным. Звук лязгающей стали далеко разнесся по безлюдному двору. Отряд Грегора сомкнул ряды, намереваясь защищаться, но он остановил их жестом. Они и так были в меньшинстве, и вполне возможно, что где-нибудь поблизости затаились вооруженные до зубов слуги герцога.
– Мы пришли сюда не для того, чтобы затевать драку, – спокойно сказал Грегор. – Я хочу все решить миром и поговорить с герцогом.
– Очень мудрое решение, – с насмешливым одобрением сказал Лоренцо, когда Грегор не оказал сопротивления. – Хорошо, сейчас я не буду вас убивать и подожду, пока вы «все не решите миром» с его светлостью, если только он захочет вас видеть. А до тех пор вас отведут в уютные апартаменты. Сюда, пожалуйста. Надеюсь, вам будет там так же удобно, как и мне в вашем крошечном замке.
– Мне необходимо увидеться с герцогом Аберколди прямо сейчас, – сделал еще одну попытку Грегор, чувствуя, что положение становится отчаянным.
– Всему свое время, – ответил Лоренцо, жестом подзывая стражу.
И вот он опять оказался за решеткой в зловонной сырой темнице. Лоренцо выполнил обещание и жестоко отомстил. Но верного слугу герцога содержали в гораздо лучших условиях. И Грегор сдержал свое слово, отпустив его сразу после свадьбы. Грегор потерял счет времени и не мог точно сказать, сколько дней они здесь провели.
Он уже начал сомневаться, что Лоренцо вообще собирается отвести его к герцогу, и не был уверен, что Аберколди знает о его присутствии. Лоренцо был способен на любую подлость и мог держать их здесь неделями. Или даже месяцами…
– Этот парень не итальянец, – откуда-то из мрака послышался голос Малькольма Бейна. – Неужели он думает, что кто-нибудь ему поверит с таким-то акцентом?
– Главное, ему верит герцог Аберколди, – ответил Грегор. – А для Лоренцо только это и имеет значение.
Малькольм Бейн тихо ругался в своем углу, но Грегор не обращал внимания. Он откинулся назад и оперся о стену, не задумываясь о том, что по сырой и скользкой поверхности может ползать всякая гадость, и закрыл глаза. За всю свою жизнь он уже столько времени провел в темницах, что ему было все равно, к тому же все они были одинаковые: сырые, темные, источающие зловоние.
Почему бы им с герцогом Аберколди не сесть за стол и не обсудить все мирно и спокойно? Почему все и всегда сводится к кровавой бойне? Он не раз задавал этот вопрос своему отцу еще тогда, в 1715 году, когда они направлялись в Престон, чтобы вступить в ряды повстанцев. Отец лишь посмотрел на него долгим недоумевающим взглядом. Только теперь Грегор понял, что для его отца сражение было делом чести, невзирая на то, что они проливают кровь и отдают жизнь, защищая чужие интересы, потакая ничтожным амбициям коронованных особ.
Грегор никогда не понимал, почему люди так низко ценят свою жизнь. Защищать родину, близких людей, любимую – вот за что стоит сражаться. За Мег и Глен-Дуи он готов был сложить голову!
Господи, как же ему недоставало Мег! Что она сейчас делает? Вспоминает ли о нем? Грегор пытался представить ее, вообразить себя рядом с любимой, как когда-то, сидя в темнице после поражения в битве под Престоном, представлял, что вернулся в Глен-Дуи.
Он воображал, что поднимается по лестнице и звук его шагов эхом отдается под высокими сводами большого зала. Вот он входит в маленькую комнатку, где за огромным дубовым столом сидит Мег в окружении бумаг, книг и гусиных перьев. Она поднимает голову, и ее лицо озаряет счастливая» улыбка. «Грегор!» – обязательно воскликнула бы она, и ее небесно-голубые глаза засияли от счастья. Вот он поднимает свое сокровище на руках, целует соблазнительные зовущие губы и с головой погружается в водоворот страсти…
Грегор тихо застонал и закрыл лицо ладонями.
– Мег, о, моя Мег, я так тебя люблю! – прошептал он. – Дай мне только вырваться отсюда, и я быстрее ветра прискачу домой. Хватит с меня тюрем и боли.
Она была с ним, в его душе, в его сердце. Он чувствовал ее запах, слышал ее голос, ощущал гладкую, нежную кожу. И вдруг стены темницы исчезли и его дух свободно воспарил над нею.
Эрди упрямился.
– Я не собираюсь говорить, что приехал по поручению дяди, – повторял он уже в третий раз. – С какой стати?
– Как вы не понимаете? Надо сказать, что именно ваш дядя приказал привезти Барбару домой, тогда герцогу ничего не останется, как отпустить ее, – вновь объясняла Мег. – Ваш дядя, герцог Аргайл, очень влиятельный человек в Шотландии. И герцог Аберколди вряд ли захочет с ним ссориться. Он отдаст вам Барбару, и Грегор тоже сможет вернуться домой.
Где же Грегор? Может быть, он гостит у герцога Аберколди? Но это было настолько маловероятно, что Мег сразу отбросила эту мысль. Скорее всего, герцог держит его взаперти, – возможно, он ранен. Но Грегор был жив, вне всякого сомнения. Если бы он умер, она бы сердцем это почувствовала.
Прошлой ночью она слышала его голос, звавший ее по имени, полный тоски и страдания. Мег сидела во мраке ночи, глядя на звезды, и чувствовала себя одинокой как никогда.
– Мне нет никакого дела до Грегора Гранта, – упрямо твердил Эрди. – Будь моя воля, я бы сгноил его в сыром подземелье. Он это заслужил.
– Тогда и ваша жена сгниет там же, – резко сказала Мег, теряя терпение. – Вы этого хотите?
Эрди задумчиво покачал головой и нахмурился.
– Я люблю Барбару, – сказал он вдруг, и, к ужасу Мег, его глаза наполнились слезами. – Почему же она не отвечает мне тем же?
Мег вполне могла назвать ему ряд весомых причин, но решила, что сейчас не время.
– Увезите ее домой, Эрди, – вместо этого сказала она. – И тогда, может быть, все наладится.
Он засопел и начал тереть глаза ладонями.
– Ну хорошо! До чего же вы, женщины, надоедливы – твердите свое, пока не скрутите мужчину в бараний рог. И как только Грегор вас терпит?!
Мег подавила улыбку. Грегор обожает ее острый язычок! Но как только они забрались на вершину холма и взглянули вниз на замок Аберколди, веселье ее как рукой сняло.
Никогда прежде Мег не видела ничего подобного, и хотя люди говорили, что замок очень большой, его размеры поражали. Внешне это строение было настолько несуразным и нелепым, что, казалось, его построил сумасшедший.
«Господи, – мысленно взмолилась она, – сделай так, чтобы разум Аберколди прояснился хотя бы раз в жизни. Пусть он проявит благоразумие и оставит нас в покое».
– Вперед, женщина! – скомандовал Эрди нетерпеливо и сорвался с места. – Чего мы ждем?
Мег посмотрела ему вслед убийственным взглядом и последовала за ним.
– Капитан Грант? – В полумраке подземелья послышался чей-то голос, слегка приглушенный, но достаточно громкий.
Все пленники спали, лишь Малькольм Бейн зашевелился и попытался сесть, сонно оглядываясь по сторонам. Грегор насторожился и мгновенно стряхнул остатки сна; он встал и пошел на голос, согнувшись под низкими сводами темницы.
За решёткой крохотного оконца, проделанного в массивной деревянной двери, маячило чье-то лицо, которое, несмотря на полумрак, показалось Грегору знакомым.
– Капитан Грант, я сержант Калум Андерсен, командир личной охраны герцога.
Грегор недоумевал, что могло привести сержанта к дверям их темницы, но воздержался от вопросов. И тут он вспомнил его – это был тот самый командир отряда, который выглядел смущенным, когда солдаты герцога окружили их с обнаженными мечами.
– В этом замке происходит что-то странное, и мне это не нравится, – сказал сержант. – Лоренцо ведет себя как полноправный хозяин и отдает приказы от имени герцога. Самого герцога мы не видели вот уже три недели. Лоренцо распустил всех слуг и дворовых работников, здесь почти никого не осталось. Меня это очень беспокоит.
Три недели. Пытаясь осознать услышанное, Грегор энергично потер глаза. Три недели? Во всем этом было что-то зловещее, правда, оставалась слабая надежда, что герцог просто не хочет никого видеть, потому что злится на Мег. Но зачем отсылать слуг? Кроме Лоренцо…
– Значит, всем заправляет Лоренцо и приказы вам отдает тоже он? – спросил Грегор.
– Именно. Мы уже привыкли к этому, и герцог редко, но появлялся. А сейчас прошло уже три недели, и мы ни разу его не видели.
– Получается, что вы заперли нас здесь, потому что?..
– Потому что Лоренцо сказал, что так приказал герцог. Но хозяина мы и в глаза не видели, и от него лично не поступало никаких распоряжений.
Андерсен наклонился ближе, и Грегор уловил легкий запах виски. Это насторожило его и заставило усомниться в искренности сержанта. Может, он глотнул немного виски для храбрости, чтобы набраться смелости и прийти сюда, но не исключено, что он обычный пьяница, который точит зуб на фаворита герцога.
– Все это очень странно, сержант.
– О да, сэр, более чем странно. Мы все так думаем. Нам не нравится подчиняться ему, но мы не знаем, вдруг он и вправду выполняет распоряжения герцога. Но… люди стали роптать, и мы решили пробраться в покои герцога и посмотреть, что к чему. Вы понимаете меня?
– Да, сержант. – Грегор посмотрел ему в глаза. – Чем я могу помочь?
Калум Андерсен смущенно переминался с ноги на ногу, затем, приняв решение, сделал глубокий вдох и заговорил:
– Мы тут подумали, сэр, и решили выпустить вас. Герцог никогда не посадил бы под замок знатного человека. Скорее всего, он бы сразу пригласил вас к себе, завязал разговор, сыграл партию в шахматы, а потом набросился с кулаками. Это в его духе. А вот это, – сержант махнул рукой в сторону подземелья, – мог устроить только Лоренцо. Мы хотим выпустить вас, чтобы вы сами пошли к герцогу и поговорили с ним. Тогда все станет ясно.
«Я соглашусь пойти к герцогу, а вы останетесь в стороне и не получите взбучку от хозяина, если Лоренцо говорит правду», – подумал Грегор. Но вслух он ничего не сказал. Это был их единственный шанс обрести свободу. И если для этого потребуется разгадать тайну герцога и распутать интриги Лоренцо, он готов. Грегор и сам был не прочь вывести Лоренцо на чистую воду.
– Я с удовольствием поговорю с его светлостью вместо вас, сержант. У вас есть ключ?
Калум просиял и картинно взмахнул старинным резным ключом.
– Да открывай ты скорее, ленивый осел! – сердито пробурчал Малькольм Бейн, выглядывая из-за спины Грегора. – Выпусти нас, а мы сделаем все остальное.
Калум подозрительно взглянул на Малькольма, но Грегор успокоил его.
– Сержант, если в замке творится что-то неладное, нельзя терять ни секунды.
Наконец Грегор услышал, как в ржавом замке повернулся ключ. Этот резкий лязгающий звук показался ему музыкой, но он не подал виду, что обрадовался. Предстояло многое сделать – еще не время праздновать победу. Если Калум прав, то ему придется разгадать тайну замка Аберколди и заодно поставить на место Лоренцо.
Дверь подземелья со скрипом распахнулась. Пришло время действовать. Грегор, обернувшись назад, громко окликнул товарищей; Малькольм тормошил тех, кто еще не очнулся от сна. Калум без лишних слов отвел их в оружейную комнату, где они забрали свое оружие.
– Надеюсь, у Лоренцо нет сторонников среди ваших людей? – спросил Грегор, запихивая пистолет за пояс.
Калум презрительно усмехнулся:
– Это просто смешно. Никто его не уважает, ведь он постоянно лжет, даже в том, что он итальянец. Мы думаем, он родом откуда-то с юга, из Хоика или его окрестностей. Один из наших какое-то время жил в Риме и расставил Лоренцо парочку ловушек, ну, сами знаете, задал невзначай несколько вопросов. И этот так называемый Лоренцо не дал ни одного вразумительного ответа.
– Грегор? – Малькольм подошел, вопросительно глядя на лэрда.
– Мы найдем герцога, – сказал Грегор. – Отыщем Барбару. А потом разберемся с Лоренцо. И можно возвращаться домой.
– Ваши слова ласкают слух, милорд. Вперед, ребята! – Малькольм широко улыбнулся.
Глава 28
День был в полном разгаре. Это удивило Грегора – ему казалось, что сейчас глубокая ночь. Сидя в кромешной тьме, он потерял счет времени. Сколько же дней они провели в этом мрачном подземелье? Грегор не мог точно сказать, но, судя по всему, не очень много. Ему хотелось есть, это правда, но он не ощущал болезненных приступов голода и головокружения, как в юности, когда их бросили в жуткий тесный подвал после поражения в битве под Престоном и не кормили по нескольку суток.
Мег, наверное, места себе не находит, беспокоясь о нем.
– Вот сюда, сэр, – сказал Калум, указывая на огромную широкую лестницу с деревянными полированными перилами, украшенными золотыми листьями и серебряными цветами, которые переливались в мерцании свечей. Громоздкие канделябры венчали лестницу и казались такими тяжелыми, что вряд ли кто-нибудь отважился бы перенести их в другое место. Сверху не доносилось ни звука. Все окутывала странная гнетущая тишина – ни смеха, ни разговоров, ничего.
Грегор нахмурился. Казалось, замок опустел. Калум сказал правду: видимо, Лоренцо действительно распустил всех слуг. О чем он думал, ведь для содержания такого огромного дома требовалась целая армия прислуги? Грегор неоднократно слышал от людей, что герцог Аберколди не любит себя ни в чем ограничивать и ведет роскошный образ жизни. Вряд ли ему бы понравилось жить в опустевшем замке в компании одного Лоренцо и раскатистого эха. Но возможно, у него не было выбора?
Грегор начал подниматься по громадной лестнице, но вдруг остановился и обернулся к сержанту:
– Вы идете?
Калум смущенно переминался с ноги на ногу и всматривался в полумрак наверху, как будто ждал, что герцог сейчас материализуется из темноты.
– Я лучше здесь подожду, – сказал он твердо.
Грегор кивнул Малькольму Бейну и своим горцам, и все быстро начали подниматься наверх, стараясь ступать как можно тише. Наверху они увидели приоткрытую дверь, которая вела в пышные апартаменты: роскошная инкрустированная мебель; потолок, расписанный яркими красками, украшенный золотыми вставками и драгоценными камнями; огромный вычурный канделябр из чистого серебра – все это сверкало и переливалось в многочисленных зеркалах, которыми были увешаны стены. В апартаментах было несколько дверей, которые вели в другие комнаты, но все они оказались пустыми. За одной из дверей находилась небольшая уютная гостиная: здесь стояло несколько кресел, обтянутых алым шелком, горели свечи, и в камине пылал огонь.
В одном из кресел кто-то сидел.
Одинокая безмолвная фигура с неподвижным взглядом, устремленным на языки пламени в камине. Когда Грегор вошел в комнату, человек даже не обернулся и не произнес ни слова, будто был поглощен своими мыслями или просто не желал видеть незваных гостей.
– Ваша светлость! – раздался голос Калума Андерсена, который все-таки не выдержал и последовал за Грегором и его людьми. И теперь он стоял и смотрел на неподвижную безмолвную фигуру в кресле широко открытыми глазами, с ужасом ожидая, что герцог сейчас вскочит на ноги и прикажет ему выйти вон. Но герцог не шевелился.
– Ваша светлость? – окликнул его Грегор достаточно громко, чтобы быть услышанным, и осторожно вошел в комнату.
Но хозяин замка даже не повернул головы. На нем был парчовый, расшитый золотой нитью камзол; воротничок накрахмаленной белоснежной рубашки украшала бриллиантовая брошь; на пальцах сверкали массивные перстни с драгоценными камнями, и даже пряжки его туфель были усыпаны бриллиантами. Завитой парик немного съехал набок, но в остальном герцог выглядел вполне нормально.
Грегор подошел ближе и заглянул ему в лицо, но Аберколди не реагировал. Его глаза, бездумно устремленные в пространство, и отрешенный вид рождали подозрение, что разум давно покинул это тело. В руках он теребил изысканный серебряный медальон, лаская и поглаживая его пальцами с такой нежностью, будто это было живое существо, а не холодный металл.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35