– Значит, вы разочаровали остальных присутствующих здесь мужчин. – Он старался обойти ее. – Я уверен, они ждут очереди потанцевать с царицей бала.
– Но они всего лишь глупые мальчишки. – Она захлопала золотистыми ресницами. – А вы, наоборот, знаете, как надо обращаться с леди…
– Не слушайте этот вздор, – внезапно вынырнула из толпы Присцилла и встала рядом с Берком.
Она была точной копией сестры, если не считать жемчужного ожерелья и диадемы.
– Милорд, как хорошо, что вы наконец здесь. Я уж подумала, что вы заплутали в наших коридорах.
– Ты просто дурочка, – сердито перебила Пруденс. – Я уверена, его сиятельство всегда найдет дорогу.
– Да, он сумел всю неделю избегать тебя. – Присцилла состроила сестре гримасу, затем одарила Берка ослепительной улыбкой. – Не обращайте внимания на мисс Дурочку. Может быть, милорд будет так добр, что принесет мне лимонаду?
– С удовольствием.
Гришем воспользовался случаем сбежать. Он как раз собирался незаметно схватить котенка, когда сзади к нему подошла Пруденс и взяла под руку.
– Я пойду с…
Неожиданно яростный лай заглушил ее слова. У Тигрицы шерсть встала дыбом, она зашипела и выгнула спину. Оттолкнувшись от столика, который рухнул на пол, кошка взлетела вверх и опустилась на кружевной пояс Пруденс.
– И-и-и! – Девушка хлопнула веером по пушистому комочку.
Котенок заскользил вниз, оставляя на белом атласе юбки следы когтей.
Фабиан выскочил из ниши и схватил собаку, которая скулила и вырывалась, пытаясь добраться до кошки.
Лорена бросилась вперед, Зик Ньюберри не отставал от нее.
– Ух, кошка! – сказала она. – А кто впустил сюда эту ужасную собаку?
Фабиан, сгорбившись, пробормотал:
– П-простите.
Слезы потекли по щекам Пруденс.
– Мама, мое платье! Эта противная тварь испортила мое платье!
Леди Боуфорт обняла Пруденс за плечи. Присцилла, раскрыв рот, смотрела на сестру. Вокруг собиралась толпа гостей, гудевших как растревоженный улей.
В суматохе Берк подхватил, шипящего котенка и, не обращая внимание на впивавшиеся в него острые когти, сунул в карман. Затем с чувством облегчения покинул бальный зал.
Крохотный комочек, отчаянно мяукая, яростно вырывался на свободу.
Где же, черт побери, Кэтрин?
Он обошел все комнаты нижнего этажа, заполненные гостями. В гостиной лакеи разносили шампанское. В библиотеке игроки толпились вокруг расставленных карточных столов. Из столовой доносились ароматы жаркого. По коридору взад-вперед сновали лакеи с подносами, полными сладких пирогов, паштетов и сыров.
И вдруг Берк догадался.
От бросился в конец коридора и толкнул обитую зелёным сукном дверь. В кухне над плитой, у которой дородная повариха, что-то мешая в кипящем горшке, не оборачиваясь отдавала приказания, поднималось облако пара. Служанки суетились, выполняя ее распоряжения. У огромного очага мальчик переворачивал вертел с кусками ветчины, с которых с шипением капал жир.
И среди этой сумятицы у длинного стола, заставленного мисками с едой, стояла Кэтрин.
Белый передник прикрывал ее золотистое платье, светившееся от падавшего на него света ламп. Ни одно украшение не портило чистую линию ее лебединой шеи. Зачесанные вверх волосы оставляли открытыми изящные уши. Не выпуская из рук деревянную ложку, она прищурившись заглядывала в раскрытую книгу, лежавшую на столе. Рассеянно смахнула со щеки легкую прядь, оставив на ней мучной след.
Берк нахмурился. Ему следовало раньше догадаться, что она будет надрываться на кухне, в то время как ее золовки веселятся на балу.
Он почувствовал странную нежность к ней, тоскливую и сладостную. Ему захотелось тихо сказать Кэтрин, как она прекрасна, и почувствовать, как она тает в его объятиях. Отнести ее наверх в свою постель и дать наслаждения, которых лишено ее унылое существование.
Но он запретил себе соблазнять Кэтрин Сноу. Только так он мог доказать ей, и себе тоже, что у него еще сохранились остатки чести.
Острые как иголки зубы впились в его большой палец. Рыже-черная головка высунулась из кармана.
Тихо чертыхнувшись, Берк сунул палец в рот. Кэтрин подняла глаза и увидела его, сосущего свой палец как ребенок.
Улыбка озарила ее лицо. Берк понимал, что выглядит довольно глупо, но у него отлегло от сердца. Так хотелось погреться в лучах ее доброжелательности. Ему было тяжело от мысли, что Кэтрин видела его самые дурные стороны. Но события этого дня чудесным образом стерли их неприязнь друг к другу. Он спас бы сотню сбежавших мальчишек, только бы она благосклонно взглянула на него.
Гришем приблизился к Кэтрин, и она пригладила волосы. Ее щеки порозовели, но он не мог разобраться, покраснела ли она или просто на кухне было слишком жарко.
– Вам не следовало приходить сюда, – сказала она.
– И вам тоже. Мы вас повсюду искали.
– Мы?
Котенок счел этот момент подходящим для того, чтобы вылезти из кармана Берка и прыгнуть на книгу Кэтрин, где и уселся, возмущенно умывая свою мордочку.
– Тигрица и я, – ответил Гришем. – Знаете ли, она устроила настоящий переполох. Об этом бале будут еще долго вспоминать. – И Берк рассказал, что произошло в бальном зале.
Кэтрин не сдержалась и хихикнула.
– Я должна была выпустить ее из дома и совершенно об этом забыла. – Снова став серьезной, она погладила котенка. – Бедные Пруденс с Присциллой. Так испортить их первый бал.
– Лучше назвать это ниспосланным с небес чудом. Теперь Лорена не осмелится объявить о помолвке Пруденс и Фабиана. Ей придется переждать по крайней мере несколько месяцев, пока не утихнут разговоры.
– Об этом я не подумала. – Лицо Кэтрин просветлело. Затем она посмотрела на Берка с очаровательной застенчивостью. – Я делаю торты с малиной. Вас не затруднит прочитать рецепт? Я забыла очки наверху.
Она доверчиво смотрела на него янтарными глазами. Берк ощутил такой восторг, что его нельзя было даже сравнить с той радостью, которую доставляла ему улыбка леди Удачи за игорным столом. Но за свою жизнь он не оправдал доверия стольких людей – своего брата, родителей, Альфреда. Берк молил Бога, чтобы тот помог ему не разочаровать Кэтрин.
– Очень бы затруднило, – сказал он.
Ее улыбка исчезла, и она опустила глаза.
– В таком случае благодарю вас за спасение Тигрицы. Я понимаю, что вам хочется вернуться на бал…
– Вздор! Мне только хочется получить обещанный вами танец.
Ее губы приоткрылись, и она снова подняла удивленные глаза.
– О, но я не могу быть с гостями. Лорена сказала…
– К черту эту старую курицу. Этому сборищу не нужно больше тортов, достаточно и того, что им дали.
Он взял у нее ложку и бросил на стол. Затем развязал белый передник и швырнул его удивленному лакею. Слуги с любопытством наблюдали за ними. Обняв Кэтрин за тонкую талию, Берк повел ее к боковой двери.
– Через этот ход мы не попадем в зал, – сказала она.
– Я знаю.
Искорки вспыхнули в ее глазах, как будто ее заразило его безрассудство.
– Так куда же вы ведете меня?
Он улыбнулся и прошептал ей на ухо:
– Туда, где мы будем одни.
Глава 11
Они вышли из дома. Звездная ночь уже спустилась на землю. Над деревьями по черному бархату неба поднималась серебряная луна. Из окон лился желтый свет свечей и квадратами падал на кустарник.
Берк остро ощущал прикосновение пальцев Кэтрин к своей руке. Им владело непреодолимое желание. Он хотел, чтобы она принадлежала только ему. Берк повел Кэтрин прочь от дома и дальше по темной тропе, пока они не достигли небольшой лужайки на границе французского сада, где вечерний воздух был напоен ароматом роз. Звуки вальса волшебной музыкой доносились сюда сквозь очарованный лес.
В изящном поклоне Берк склонился перед ней.
– Вы отдаете мне этот танец, миледи?
– Я не умею танцевать вальс.
– Вам надо только слушаться меня.
Она присела:
– Тогда я сочту за честь.
Кэтрин с такой радостью позволила ему обнять себя, что у него сжалось сердце. Танец удивил ее своей смелостью и новизной – он создавал неприличную близость, почти недопустимую на глазах публики. Берк не сомневался, что Лорена включила этот танец в список, рассчитывая на то, что он будет кавалером ее дочери.
Слава Богу, вместо нее он держал в объятиях Кэтрин.
Как легкий и игривый ветерок, ее ноги послушно двигались в задаваемом партнером ритме. Терпкий и таинственный, как ночь, аромат Кэтрин обволакивал его. Темнота ночи не позволяла видеть ее лицо, но свет звезд отражался в ее волосах.
Они кружились на траве. Дрожь пробегала по телу Кэтрин… или, может быть, это дрожали его напряженные мускулы, не позволяя выпустить на волю дьявольские желания, заключенные внутри. Она не походила на других женщин, дававших свободу своему телу, не скрывавших свою похоть. Чего Берку совсем не следовало делать, так это держать Кэтрин в объятиях.
Но он помнил тот поцелуй в хижине, когда увидел в ее глазах страсть, когда лил проливной дождь и ее нежное тело прижималось к нему, а губы были теплыми, чувственными и манящими.
Желание просыпалось в нем. Если бы только он встретил ее в другое время, в другом месте, при других обстоятельствах. До того, как она узнала самое плохое о нем. До того, как Альфред оставил след в ее сердце.
Гришему стало стыдно за себя. Он посмотрел через ее плечо. В темноте белела увитая розами беседка. Белые лепестки осыпали каменную скамью.
Застучало в висках. Берк знал это место. Он уже видел его раньше.
Знакомая дрожь побежала по коже. Проклятие! Не сейчас. Не здесь. Его пальцы еще сжимали руку Кэтрин, а темнота ночи уже отступала перед сиянием солнца…
В обрамлении арки из белых роз на скамье, понурив голову, сидела Кэтрин. По ее лицу было видно, что она плакала. Щеки были мокры от слез.
– Я не пыталась спрятаться от тебя, – тихим голосом сказала она. – Я только хотела немного побыть одна.
– Мне жаль, что она оскорбила тебя, – сказал он. – Я поговорю с ней.
Кэтрин затрясла головой, локоны упали на молочную белизну ее лба.
– Пожалуйста, не надо. Я не могу винить ее за то, что она хочет иметь внуков. У нее есть право разочароваться во мне. И у тебя тоже…
Свет поглотила темнота. В растерянности Берк смотрел на бледный овал лица Кэтрин. Они уже не танцевали. Он заметил это, когда видение медленно начало исчезать.
– В тот день вы приходили сюда, – услышал он свой хриплый голос. – Вы приходите на это место, когда кто-нибудь обидит вас.
– Какой день? Откуда вы знаете, что я прихожу сюда? – настороженно спросила Кэтрин.
Она отступила, освобождаясь от его объятий. Берк почувствовал, как она отдаляется от него, между ними вновь воздвигается стена. Но он не мог ей ответить. У него не было разумного объяснения своей сверхъестественной способности видеть прошлое.
Ее горе в видении казалось таким же реальным, как и сейчас ее присутствие здесь, легкая тень среди ночных теней. Она страдала от того, что не может родить ребенка. Внезапно он вспомнил, что Альфред упоминал, что когда-то у нее был выкидыш. Возможно, были и другие неудачные беременности… или ребенок, умерший в младенческом возрасте. Не этим ли объяснялась меланхолия Альфреда, его непрерывное пьянство в последний год жизни? Берк проклинал себя за то, что не узнал этого. Он так был занят ублажением собственных демонов, что мало обращал внимания на беды своего друга.
А кто же разговаривал с Кэтрин? Сам Альфред?
Берк похолодел, у него немели руки, голова и сердце. Абсурд. Нет, безумие!
Было бы безумием думать, что он помнит события, которые пережил Альфред. Каким-то образом его вина за смерть друга вызывала эти странные сны наяву. Мозг создавал сцены с живыми, говорящими действующими лицами. Эти эпизоды не происходили в реальной жизни.
Никогда! Думать иначе значило бы опуститься в самую темную глубину безумия.
– Берк? Почему вы так странно на меня смотрите? Может быть, вам лучше сесть?
Ее теплая рука схватила и потянула его. Он позволил подвести себя к скамье и опустился на твердый холодный камень.
Кэтрин казалась ему ангельским видением, ее платье в темноте светилось золотом.
– Вы нездоровы? – спросила она. – Не лучше ли вам вернуться в дом?
Вместо ответа Гришем, нуждаясь в ее тепле, жизненной силе и здравом уме, заставил девушку сесть рядом. Ему надо было спросить, была ли она когда-нибудь беременна. Узнать, действительно ли Лорена требовала от нее детей. Вместо этого он представил округлившийся живот Кэтрин, носившей его собственного ребенка.
Тяжелый долгий вздох вырвался из его груди. Вот это уже было безумием. Не осознавая, что делает, Берк коснулся ее щеки, провел пальцем по линии ее волос, высокой скуле и мягким нежным губам.
– Берк? – хрипловатым голосом прошептала Кэтрин. – Что вы делаете?
– Хочу убедиться, что вы настоящая. – Не в силах сдержаться, он наклонился и провел губами по изгибу ее уха. От нее пахло свежестью и цветами, никаких терпких духов. – На минуту я увидел в вас ангела.
– Ангела?
Она на мгновение прильнула к нему, и он почувствовал теплое дыхание на своей щеке. Его сердце учащенно забилось. Она была не просто женщиной. Она была той, которая, забыв о своих обязанностях, бросилась искать пропавшего мальчишку. Кэтрин, которая сохраняла верность семье, обращавшейся с нею как со служанкой. Кэтрин, которая читала любовные стихи с такой же страстностью, с какой под дождем целовала мужчину.
Она отодвинулась и накрыла ладонью его лежавшую на скамье руку.
– Вы – ангел. Еще раз благодарю вас за спасение Питера. Мне бы никогда не пришло в голову искать его на дороге в Лондон.
Ее жест был дружеским, не более того. Берк презирал себя за горькое разочарование.
– Всего лишь удачная догадка.
– Как бы там ни было, это ваша заслуга, – сказала она, убирая руку. – Кстати, когда я уходила от викария, Питер сказал, что вы обещали послать его в Итон.
– Ничто лучше школы не сможет удержать постреленка от улицы и беды.
– Не вы отвечаете за него. – Переведя дыхание, она добавила: – Сегодня я кое-что поняла. Под вашей развязностью все же скрывается что-то хорошее.
Берк смущенно заерзал на скамье, ибо ее проницательность странным образом испугала его. Этого он и хотел: убедить Кэтрин, что он чего-то стоит. Но тут же почувствовал неловкость от незаслуженной похвалы.
– Питер напоминает мне брата, вот и все.
– Правда? – В ее голосе звучала радость. – Вы никогда не упоминали, что у вас есть брат. Должно быть, он моложе вас, поскольку наследник – вы.
Господи! У Гришема сжалось горло. Он никогда не говорил о Колине. Ни с кем.
– Он был старше. Он давно умер.
По сдержанному тону Берка Кэтрин сразу поняла, что коснулась больного места. Ей захотелось вернуть свое невольное замечание обратно. Берк большой темной тенью сидел на скамье, вглядываясь в погруженный в ночную темноту сад, как будто общаясь с тенями из своего прошлого.
– Простите, – прошептала она.
– Ничего, – коротко ответил он. – Это не ваша вина, а моя.
– Ваша? Что вы хотите этим сказать?
Он молчал, своим нежеланием говорить вызывая у нее еще большее любопытство. Ее поражала мысль, что и он страдал и пережил горе, как и все остальные смертные.
– Расскажите мне о брате. – Ей нравилось ощущать силу его тонких пальцев, и Кэтрин снова положила на его руку свою. – Пожалуйста.
Гришем повернулся, и она скорее почувствовала, чем увидела его горящий взгляд. Из дома доносилась мелодия деревенского танца, но для Кэтрин бал был уже далеко, за тридевять земель от этого укромного уголка в ночи, напоенной ароматом роз. Она только сейчас начинала понимать всю глубину чувств графа. Берк Гришем был чем-то большим, чем просто подлым распутником. Ей хотелось содрать с него этот цинизм, вопреки опасению, что, узнав его ближе, она только укрепит возникшую между ними связь.
Она вспомнила его странное замечание об этой беседке. Как он догадался, что когда-то она была ее тайным убежищем? С тех пор как Кэтрин узнала о смерти мужа, она больше не приходила сюда. Однако казалось, Берк знает о ней то, о чем мог бы знать, если бы читал ее мысли. Это пугало. Гришем насильно вторгался в ее жизнь.
Она напомнила себе, что они были чужими, связанными лишь памятью об Альфреде. Ей не стоит ожидать, что он поделится с незнакомкой самыми сокровенными мыслями, поскольку сама она хранила свои тайны.
– Не обращайте внимания на мои вопросы, – мягко заметила Кэтрин. – Я не буду любопытствовать. У меня нет никакого права…
– Может быть, и есть. – Сжав руки в кулаки, Берк вскочил на ноги. – Так вы хотите узнать мою историю? Хорошо, я расскажу. Увидите, что я не такой уж хороший, как вы думаете.
Эта вспышка гнева озадачила Кэтрин. Она невольно подумала, не вызвано ли его волнение рвавшимися из его груди чувствами. Может быть, ему необходимо поговорить, облегчить глубоко спрятанную в душе боль.
– Я слушаю, – тихо сказала она.
– Колин был старше меня на четыре года, – начал Берк.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33