Та сразу оживилась.– А твой бальный туалет? – недовольно произнесла Джулия.– Завтра. – Сидони уже выскользнула из платья. – Мег, принеси список и корзинку. Потом заканчивай свои дела и уходи. Я могу приготовить омлет.Великодушное предложение, о котором она вскоре пожалеет.Едва Сидони в легком плаще и с корзинкой на руке спустилась по ступенькам на тротуар, кто-то грубо схватил ее сзади. Она резко повернулась и увидела прищуренные, горящие злобой глаза.– Стойте! Ей-богу, я должен поговорить с вами. Сидони попыталась освободиться:– Мистер Хеннеди! Будьте любезны, уберите свою руку. Но тот еще крепче ухватил ее.– Вы подбили на это мою Эми, – прошипел он. – Вы со своей попустительской французской глупостью! Видите, сколько у меня теперь хлопот из-за вас.– Мистер Хеннеди, прошу меня извинить. – Сидони отступила, но торговец последовал за ней. – Я хочу, чтобы вы убрали руку, сэр. Тогда мы, как разумные люди, сможем поговорить о ваших неприятностях.– Ты признаешь, что знала! – рявкнул он. – Мерзавка, сующаяся не в свое дело!Внезапно большая рука с такой силой ухватила запястье мистера Хеннеди, что оно хрустнуло.– Кажется, – произнес маркиз Девеллин, – леди попросила вас убрать руку, сэр. Теперь вы можете это сделать. Или я это сделаю. Но уже надолго.Хеннеди отпрянул, потирая запястье.– Кто вы такой?– Действительно, – отозвался маркиз. – Давайте скажем, что я просто заботливый сосед.– А вот эта ваша соседка чрезмерно заботится о делах моей семьи, – визгливо закричал мистер Хеннеди. – Она вбила бесстыдные, непокорные мысли в голову моей дочери. Но я уверен, что это не ваше дело.Лорд Девеллин заглянул Сидони в глаза, как будто хотел убедиться, что у нее все в порядке.– Теперь это и мое дело. Ибо вы не джентльмен, сэр, раз пристаете на улице к леди.Хеннеди отпрянул, словно его ударили. Очевидно, для человека, упорно карабкающегося вверх по социальной лестнице, это был худший вид оскорбления.– Ей-богу, я должен вас за это вызвать, сэр. Эта женщина лгунья, склочница, лезущая не в свое дело, и не ваша забота…– Теперь я могу избавить вас от заботы вызывать меня, – ответил Девеллин и, стянув перчатку, без малейшего колебания ударил ею Хеннеди по лицу.Тот схватился за щеку. Потом рука опустилась, и он взглянул на свои пальцы, как будто ожидал увидеть кровь.– Сэр, я должен спросить ваше имя, – с отвращением сказал маркиз.– Томас Хеннеди, – глухо произнес торговец. – А кто вы?– Маркиз Девеллин. – Он слегка поклонился. – Ноте, с кем я встречаюсь на дуэли, именуют меня Дьяволом с Дьюк-стрит. Я известен тем, что стреляю, чтобы ранить. Однако в нашем случае я бы не советовал вам рассчитывать на снисхождение.Очевидно, Хеннеди знал его имя.– Вы сумасшедший!– Так говорят. А теперь назовите вашего секунданта.– Но… но… мой секундант?– Вы приставали на улице к женщине, словесно запятнали ее доброе имя, сэр, – напомнил ему Девеллин. – Вам еще повезло, что я не спустил с вас шкуру прямо здесь и сейчас.– Но у меня есть дело к мадам Сен-Годар! – возопил торговец. – Она подговорила мою дочь бежать из Дома! Тайное бегство. В Гретна-Грин с каким-то ничтожным бухгалтером! Она бы никогда так не поступила, если б кто-то не вбил ей в голову эту глупую мысль.На Девеллина его слова не произвели впечатления.– Имя вашего секунданта или ваше извинение, сэр.– Но моя Эми должна выйти за маркиза Бодли! – взвизгнул Хеннеди.– Ну и ну, – скривился Девеллин. – Не уверен, что за это достаточно извинения.Хеннеди вдруг решил отказаться от перечисления своих потерь. Он закрыл рот и отвесил небрежный поклон в сторону Сидони:– Я говорил необдуманно. Извините, мадам Сен-Годар. Торговец повернулся, однако Девеллин схватил его за локоть и пошел рядом.– Предупреждаю вас, Хеннеди, – тихо, чтобы не услышала Сидони, прошептал он. – Если вы еще раз позволите себе открыто произнести имя этой леди, я убью вас на месте. Вам понятно?Глаза Хеннеди превратились в щелочки. Маркиз криво усмехнулся.– Вы же мне верите, не так ли? Хеннеди быстро кивнул:– Я все про вас знаю.– Тогда до свидания, мистер Хеннеди.Отпустив его локоть, маркиз поклонился и вернулся к Сидони. Она стояла у нижней ступеньки лестницы, вцепившись в железные перила.– Все в порядке? – спросил он.– Благодарю вас. Какой ужасный человек!– Он действительно собирался выдать свою девочку за старика Бодли?– Да.– Господи, а я думал, что только мой отец не любит меня. Значит, вам известно, кто он?Сидони молча кивнула, глядя вслед удаляющемуся торговцу. Хеннеди застал ее врасплох, чуть не погубил ее репутацию. А это ужасно. Несколько его слов в нужные уши, и можно гарантировать, что она лишится будущих учеников и доступа на любой общественный прием, даже самый незначительный. Спасибо маркизу. Теперь Хеннеди не посмеет ничего сделать. Она была уверена. И признательна Девеллину.– Идемте, Сидони. – Он предложил ей руку.– Куда?Он улыбнулся.– Куда вы собирались, когда этот грубый человек наложил на вас руку. Полагаю, это рынок Ковент-Гарден, поскольку вы идете с корзинкой.Да, она надеялась, что там еще можно что-нибудь купить. Но мысль идти за покупками с маркизом Девеллином была просто нелепой. Она с любопытством взглянула на него:– Вы же обычно не ходите в Ковент-Гарден, не так ли?– По крайней мере в дневное время.Сидони лишь покачала головой и приняла его руку. Почти забыв о мистере Хеннеди, они пошли к рынку. Маркиз шагал быстро, но все же иногда с извиняющейся улыбкой замедлял ход. Она улыбалась в ответ. Господи, ей нельзя быть с ним. Это опасно… и волнующе. Не замечая, где они идут, Сидони чуть не сбила с ног мальчишку-разносчика, выскочившего из-за угла. Девеллин притянул ее к себе и остановился.– У вас действительно все в порядке? – Она смущенно опустила глаза. – По-моему, тот ублюдок расстроил вас. Наверное, его все-таки стоит пристрелить.– У меня действительно все в порядке. Идемте.Лорд Девеллин крепко держал ее за руку, пожалуй, немного крепче, чем требовали приличия. Но Сидони была признательна ему за помощь и совершенно забыла свою клятву избегать его. Он вдруг наклонился к ней:– Простите мою подозрительность, дорогая. Вы, правда, содействовали несвоевременному исчезновению мисс Хеннеди?– Что вы имеете в виду, милорд?– Я пока не совсем уверен. Но, когда мы вместе, я начинаю предполагать, что в вас есть скрытые глубины.Сидони на миг замерла.– Если даже я помогла ей… учтите, «если»… то ни капли не жалею. Он собирался выдать дочь за больного жестокого человека лишь затем, чтобы его внуки могли носить титул. Но Эми любит другого, и пусть тот не имеет ни титула, ни богатства, но он хороший человек.– Тогда она может умереть с голоду от любви, дорогая.– Может, это стоит того.Девеллин ответил скептической усмешкой, но потом согласился:– Да, возможно, это лучший выход, чем Бодли.– Скажите, милорд, вы были когда-нибудь влюблены? Не надо так смотреть на меня! Однажды вы сами задавали мне подобный вопрос.– Нет… влюблен… Нечто худшее, возможно.– Какой странный оборот речи.– Это было чертовски странное положение, – буркнул маркиз. Она молчала, надеясь, что он продолжит. – Вы когда-нибудь хотели чего-то настолько, что это почти сводило вас с ума? Разъедало изнутри, заставляло каждую ночь сидеть на краю постели, сжимая голову руками, чувствуя, как; сердце колотится в горле? То, что вы почти имели… чего за тем лишились так внезапно, что оно заставляло вас мучиться от… я не знаю. Разочарования? Неудовлетворенной страсти? Не могу подобрать слова. Сидони покачала головой:– У меня такого не было.– И молите Бога, чтоб никогда не было.– Мы говорим о женщине?– Ведьме, – поправил маркиз. – Колдунье. Удивительной огненноволосой чаровнице.– Боже! И кто она? Девеллин ответил не сразу.– В общем, я не знаю точно.– Как вы можете… – Сидони вдруг умолкла, поняв.– Как я могу не знать? – уточнил маркиз, не заметив ее смущения. – Это другая история.– А та женщина, милорд… Теперь все прошло?– Я… – Голос у него сорвался, в глазах была печаль. – Нет. Должен признаться, что нет, Сидони. Но с той женщиной покончено. Уверяю вас.Итак, она получила ответ, по крайней мере на один из своих вопросов. Если она правильно его поняла, маркиз иногда вспоминает Руби Блэк, хотя это больше похоже на одержимость. Но почему? Ведь Руби Блэк, по его мнению, всего лишь портовая шлюха.Они молча шли по улице, и Сидони с ужасом подумала, какое безрассудство – находиться рядом с ним. Что она станет делать, если он вдруг повернется и посмотрит ей в глаза? Она бросила на него косой взгляд и опять почувствовала тот удивительный жар, который всегда вызывал в ее душе этот невероятный человек.Да, невозможно отрицать физическое великолепие Девеллина, если кто-то предпочитает грубость утонченности, мужественность – изяществу. Лорд Девеллин был настоящим мужчиной, со всеми вытекающими отсюда качествами. К своему удивлению, Сидони уже не думала, что отсутствие изящных манер – это непременно плохо. Возможно, тут сыграло роль его поведение с мистером Хеннеди.Более того, Сидони начинала думать, что маркиз не только умнее, чем она предполагала, но и намного сложнее по характеру. Если познакомиться с ним поближе, можно понять, что Девеллин совсем не так прост, хотя на поверхностный взгляд кажется только распутным бездельником.– Лорд Девеллин… – вдруг начала она.– У меня есть имя, Сидони, – улыбнулся маркиз. – Элерик, если вы пожелаете им воспользоваться.Элерик. Необычное имя. Что-то мелькнуло в глубине памяти, затем исчезло.– До того как мы отправились на рынок, – продолжала она, – вы пошутили, что ваш отец не любит вас.Долгое молчание.– Это была не совсем шутка, – наконец ответил маркиз. – Как я уже говорил, мы не общаемся.– Да, я вспомнила. Не будет ли с моей стороны ужасной развязностью, если я спрошу, почему?Когда они поравнялись с церковью Святого Георгия, маркиз остановился, словно приняв какое-то решение, потом открыл ворота, и Сидони охотно последовала за ним в церковный двор. Вытерев носовым платком каменную скамью, Девеллин пригласил ее сесть, а сам, к удивлению Сидони, начал ходить взад-вперед по зеленой летней траве.– Вы недавно в Лондоне, – сказал он. – Полагаю, год?– Около того.– Значит, теперь я предмет вышедших из употребления сплетен, – горько засмеялся Девеллин. – Мы с отцом разошлись, когда я был молод. Хотя не настолько, чтобы не ведать, что творю. Напротив. В двадцать два года я был весьма опытным.– Весьма опытным? – с сомнением повторила она. – Я помню себя в двадцать два года.– А я нет. Этот год, как и предыдущие три или четыре года, я провел в азартных играх, пьянстве и любовных похождениях. Мы с братом… – Маркиз умолк, пошарил в кармане, достал знакомую миниатюру и легко открыл крышку. – Это мой брат. Его звали Грегори.– Вы… нашли ее. Я рада.– Нашел, да. Я не знаю, кто из нас был хуже, Грег или я. Мы были отъявленными хулиганами. К тому же неразлучными. Хотя мы постоянно стремились перещеголять друг друга, это было просто добродушным соперничеством.– Мой брат намного старше меня, но, думаю, что понимаю вас.Девеллин кисло улыбнулся и покачал головой.– Вряд ли я сам понимал, что случилось той весной. Теперь я предполагаю, что Грег влюбился. Не в опытную женщину, а в девушку, только начавшую выезжать в свет. Я думал, Грег ухаживает за нею, чтобы немного успокоить отца.– Он хотел, чтобы ваш брат остепенился?– Да, отчаянно. Кажется, Грег и сам начал подумывать об этом. К несчастью, кто-то из нашей компании титулованных бездельников поставил десять гиней, что я не сумею заманить девочку в темную библиотеку и поцеловать.– И что же вы?– Я был достаточно самонадеян, чтобы попытаться, – ответил маркиз. – И она, похоже, была не против. Но Грег последовал за нами и ворвался в комнату. Он был в ярости. Обвинил меня в попытке обесчестить девушку и провел свинг. Я ударил в ответ. Мы часто дрались из-за какой-нибудь ерунды. Но в тот раз я свалил его первым же ударом. И Грег раскроил себе череп об угол письменного стола.– Боже, – прошептала Сидони. – Он… умер?– Не сразу. Это произошло во время бала в нашем доме на Гросвенор-сквер. Мои родители перенесли его наверх, где он лежал без сознания… не помню сколько. Несколько дней? Две недели? Господи, я не знаю. Они позвали докторов, хирургов, даже целителей и гадалок. Отец просто обезумел от горя. Они пустили ему кровь. Ставили ему банки. Сделали трепанацию черепа в безнадежной попытке вернуть его к жизни. А потом Грег умер.– О, мне очень жаль, милорд.– Это почти убило моего отца, – с наигранным презрением усмехнулся Девеллин. – Он пребывал в безграничном отчаянии. Ему хотелось, чтоб вместо Грега умер я. Он со всей ясностью давал это понять. Сказал, что будет пародией, когда я займу место Грега в наследовании, поскольку я собственными руками его убил.– Милорд, я уверена, что это неправда.– Он так сказал. И повторял неоднократно. Говорил и другое. Сказал, и был совершенно прав, что только его доброе имя уберегло меня от виселицы. Людей вешают и за меньшее. Иногда я молил Бога, чтобы меня действительно повесили.Маркиз так крепко сжимал золотой медальон, что Сидони опасалась, как бы не лопнула кожа его перчатки. Он даже не заметил, что она пытается разжать его пальцы и вернуть медальон в карман.– Это был несчастный случай, – убеждала она. – Трагический, да, но все-таки просто несчастный случай.– Не знаю, – сказал маркиз, потом осознал, что крепко держит ее за руку. – Идемте отсюда, пока Бог не поразил меня ударом молнии зато, что я стою на освященной земле.У Сидони не хватило духу продолжать расспросы. Лучше бы она вообще не затрагивала эту тему. Она вспомнила ночную встречу с Жан-Клодом в темном переулке. «Маркиз Девеллин убил собственного брата».Сидони тогда не поверила. И сейчас правда не изменила ее мнения об этом человеке. Она чувствовала еще большее удовлетворение оттого, что пошла на риск, чтобы вернуть миниатюру. Когда они свернули с Друри-Лейн, маркиз остановился и доверительно сжал ее руку.– Тут я должен вас покинуть.– Благодарю, что вы проводили меня так далеко. Я понимаю, рынок не может быть для вас приятным времяпрепровождением.– Сидони, это совсем не то, что вы думаете.– Тогда что? Девеллин, что случилось?Он вдруг потянул ее за собой в тень деревьев, прислонился спиной к холодному камню стены и с пугающей настойчивостью заглянул ей в глаза:– Сидони, я не тот человек, который должен сопровождать в общественном месте женщину вроде вас. По крайней мере если вы желаете сохранить репутацию.– Я превыше всего ценю дружбу, милорд. Если мы станем друзьями, меня совершенно не будет волновать чужое мнение по этому поводу.– Друзьями? – Маркиз положил руки ей на плечи. – Надеюсь, мы уже стали друзьями, Сидони.Она вспомнила, как быстро он пришел сегодня ей на помощь.– Да. Конечно.– Я просто не уверен, что этого достаточно, – прошептал он, наклоняясь к ней.Поцелуй стал неизбежным. Когда Девеллин коснулся ее губ, она забыла все свои благие намерения, корзинка соскользнула с ее безвольной руки на булыжник. Этот поцелуй не был ни требовательным, ни исступленным, а бесконечно нежным. Вопрошающим. Молящим. Сидони ответила ему, откинув голову, закрыв глаза и полностью отдавшись в его власть. Более того, крепко прижалась к нему всем телом, побуждая усилить поцелуй. Но вместо этого Девеллин оторвался от ее губ и с явным самообладанием произнес:– Сидони давайте прекратим это! Прямо на улице. Ради Бога, извините меня.Он извиняется. Он хотел ее, да. Но, очевидно, не так, как хотел Руби Блэк. Сейчас не было того пылкого безумия. Сидони почувствовала разочарование.– Девеллин, все в порядке, – прошептала она. – Никого здесь нет. Никто этого не видит.– Я хочу вас, Сидони. Неужели вы этого не видите? Я заслуживаю пощечины за дерзость. Но я хочу вас как… любовник. Это не какой-то показной флирт в обществе, а… нечто другое. Не знаю. Что-то личное, только между нами.– Тайный любовник? – прошептала она.Мысль отнюдь не показалась ей нелепой. К сожалению, она не может отдаться маркизу Девеллину. Закусив губу, Сидони мысленно прокляла тот день, когда сделала эту дурацкую татуировку. Маркиз неправильно истолковал ее колебания и, опустив руки, оглядел переулок.– Неиспорченная женщина, – сказал он. – Не делайте этого. Не растрачивайте себя.Он уже второй раз делал ей такое предупреждение.– Это не было бы растратой, Девеллин. Я сама выбираю себе друзей и, поверьте, делаю хороший выбор. Но быть вашей любовницей? Простите, не могу.– Тщетные надежды? – печально спросил он. Сидони тяжело вздохнула.– Если на что-нибудь большее, чем дружба, то да.– Понимаю. – Маркиз наклонился и поднял ее корзинку.– Нет, вы не понимаете. А я не могу объяснить.– Леди не нужны объяснения для своего отказа, – улыбнулся Девеллин.Но улыбка была натянутой, и оба это знали.– Пойдемте со мной на рынок, – вдруг предложила она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27