С нее достаточно осознания того, что от Корнера зависит существование матери. А если бы еще и появился малыш…
Босые ноги Джоан шлепали по деревянному полу. Ей не было известно, в какой комнате находится Дэн Райли, но он тоже наверняка давно уснул. Взбудоражил весь дом, и горя ему мало!
Джоан спустилась по лестнице и пересекала холл, направляясь в библиотеку, когда вдруг ей путь преградила темная фигура. Джоан обмерла, но в следующую секунду прозвучал резкий голос Говарда:
– Что ты бродишь по ночам?
Она выдохнула, только сейчас сообразив, что несколько мгновений не дышала.
– Я… у меня бессонница. Хотела взять книгу в библиотеке. А сам-то ты что здесь делаешь? – добавила Джоан, переходя в наступление.
Говард ответил не сразу.
– Да так… Спустился взять бутылку виски в холодильнике.
На Говарде были черные джинсы, но никакой майки или рубашки он не надел. В бледном лунном сиянии его кожа прибрела бронзовый оттенок.
Услышав слова Говарда, Джоан ахнула.
– Ты шутишь?
– Нет.
– Но почему тебе захотелось выпить? Беспокоишься по поводу неоконченного сценария?
– Да, – иронично усмехнулся Истмен. – Это постоянный повод для волнения.
– Правда?
Он поморщился.
– Нет, конечно! – Бросив взгляд на лестницу, Говард прошел мимо Джоан и открыл дверь кабинета. – Заходи. Я предпочитаю беседовать без свидетелей.
– Разве кто-то…
– Стены имеют уши, знаешь ли, – сухо заметил он, включая настольную лампу. – Ты войдешь?
Джоан понимала, что должна сказать «нет». Однако ей неожиданно представилась возможность – скорее всего, последняя – побыть с Говардом наедине. Поэтому, решительно мотнув косой, она перешагнула порог.
Джоан довелось побывать здесь только один раз – когда она пришла спросить Истмена, будет ли он есть. Известно, чем все закончилось.
На мне тогда было больше одежды, напомнила она себе.
В следующее мгновение в слабом свете лампы Джоан заметила, что волосы Говарда взъерошены, на щеках залегла тень отросшей за день щетины, и это неожиданно заставило ее подумать о некоторых вещах, прочно забытых с тех пор, как она вышла замуж за Джеффа.
Пытаясь как-то отвлечься, она подошла к книжному шкафу.
– У тебя здесь в основном пьесы, – произнесла Джоан, лишь бы не молчать.
– Верно, – не стал спорить Говард. – Что еще тебе хотелось бы узнать?
Она пожала плечами.
– Вообще-то я шла в библиотеку…
– Да, за книгой, – прервал ее Говард. – Только мне слабо в это верится.
Джоан гордо подняла голову.
– Ты льстишь себе. Думаешь, я надеялась наткнуться на тебя? Ничего подобного!
Он присел на краешек стола и сложил руки на широкой обнаженной груди.
– Я этого не говорил, – заметил он, окидывая Джоан изучающим взглядом. – Ты могла планировать очередной побег.
– Босиком? Не думаю.
Говард задумчиво оглядел ее босые ноги.
– Ладно, – произнес он, признавая разумность ее замечания. – Так почему все-таки ты бродила ночью по моему дому?
Она вздохнула.
– Потому что не могла уснуть.
– Ну да, ты это говорила.
– Так и быть, скажу, – вновь вздохнула Джоан. – Мне хотелось немножко выпить на сон грядущий.
Говард удивленно поднял бровь.
– Интересно! И чего же? Минеральной воды или, может, сока?
– Виски, – неохотно призналась Джоан. – Я надеялась найти бутылочку в гостиной, в баре.
– Вот как? – насмешливо произнес Говард. – Ты полагаешь, что виски может сыграть роль снотворного? Боже мой, детка, неужели я совратил тебя?
– Тебе вовсе не обязательно демонстрировать сарказм, – надулась Джоан. – Существует большая разница в том, принимает ли человек несколько капель виски перед сном или наливается им под завязку посреди бела дня!
Говард хмыкнул.
– Ну, положим, я не наливался. И вообще, у меня было не очень хорошее настроение, понятно? – Он устремил на Джоан мрачный взгляд. – Но ты здесь ни при чем. Это моя проблема, и я с ней справлюсь.
Джоан смущенно опустила взгляд.
– Выходит, дело действительно не в сценарии? – Она остро ощущала нарастание чувственного напряжения между ними.
Тот дернул плечом.
– Лучше не спрашивай. – Он саркастически усмехнулся. – Не помню, когда я последний раз разгуливал по дому полуголый! Впрочем, пижам я не ношу.
– Я тоже обхожусь без пижам, – машинально произнесла Джоан.
– Не напоминай, – прищурился Говард. – Я прекрасно вижу, что на тебе мои спортивные брюки. – Его взгляд скользнул ниже резинки, стягивавшей талию Джоан. – Признавайся, кроме этих брюк на тебе ничего нет?
Джоан, хоть и несколько обескураженная, быстро нашлась с ответом.
– А на тебе? – спросила она, кивнув на джинсы Говарда.
Тот ругнулся вполголоса, затем хрипло посоветовал:
– Лучше не спрашивай. Конечно, если только не пожелаешь лично проверить, не вру ли я.
У Джоан мгновенно пересохло во рту.
– Может, и пожелаю, – произнесла она, прямо глядя на Говарда.
Тот даже глаза закрыл, не в силах выдержать ее взгляда.
– Детка, – тяжело произнес он, – это неразумно.
– Знаю, – вздохнула Джоан. – Но завтра я уезжаю…
Говард вздрогнул.
– Нет. Ты несерьезно это говоришь.
– К сожалению, шутки кончились. Сам понимаешь, рано или поздно мне придется уехать. А тут еще Дэн появился. Он непременно сообщит, где я прячусь. Поэтому пора мне отправляться домой. Так будет лучше для всех.
– Нет! – взволнованно воскликнул Говард. – Ради всего святого, детка! Тебе прекрасно известно, что я думаю по поводу твоего возвращения к этому ублюдку. – Он отделился от стола. – Черт побери, я не хочу, чтобы ты уезжала!
Джоан попятилась. Но не оттого, что боялась Говарда. Скорее, себя. Того, что сделает, если он дотронется до нее.
– Говард…
– Молчи. Не хочу слышать, что ты его жена…
– Но это правда.
– Верно, только твой паршивец муженек ни в грош тебя не ставит! – воскликнул Говард. – О любви я вообще не говорю. – Он вновь двинулся к Джоан, и на сей раз, отступая, та уперлась спиной в дверь. – Не тешь себя иллюзией, что Корнер изменится. Этому не бывать! Не такой он человек…
Что я делаю? – спрашивала себя тем временем Джоан. Почему не убираюсь отсюда, пока еще есть возможность? Ведь я провоцирую его. Осознание этого будоражило, однако гордиться здесь все же было нечем.
Во взгляде Говарда сквозил чувственный голод, примитивный, даже первобытный, но он щекотал нервы Джоан и размягчал ее плоть.
Я хочу его, пронеслось в ее голове.
И это было правдой. Ей хотелось ощутить прикосновения рук Говарда, всего его сильного, красивого тела. Она просто жаждала поцелуя, который выявил бы всю силу его страсти.
Однако все, что Истмен сделал, – это уперся в дверь руками, расположив их по обе стороны головы Джоан. Его взгляд обжигал, но сам он оставался неподвижен. Грудь Говарда покрывала поросль темных кудрявых волосков, спускавшаяся до пояса джинсов и исчезавшая под ними. Джоан так сильно хотелось дотронуться до него, что ее трясло.
Неужели ты не понимаешь, что делаешь со мной своей проклятой медлительностью! – кричал ее взгляд, обращенный на него.
– Ты любишь его? – наконец спросил Говард.
К этому моменту Джоан едва не теряла сознание от наплыва эмоций.
– Джеффа? – уточнила она заплетающимся языком.
Говард скрипнул зубами.
– Да.
Губы Джоан дрогнули.
– Ты сам должен был понять, что нет. Временами я вообще сомневаюсь, что когда-либо испытывала к нему хоть какие-то чувства.
– То есть ты вышла за него ради денег, – констатировал Говард. – А теперь жалеешь.
Его слова задели Джоан за живое.
– Хорошенького же ты обо мне мнения!
Испытующий взгляд Говарда, казалось, проникал в самую ее душу, и это было не самое приятное ощущение.
Неужели он в самом деле так думает обо мне? – спросила себя Джоан.
Ей показалось, что Говард собирается отстраниться от нее, но тот провел кончиками пальцев по ее шее. Затем скользнул большим пальцем по подбородку, задев нижнюю губу.
Джоан невольно издала тихий стон, потом на миг прильнула к нему, но тут же заставила себя отодвинуться.
– Если хочешь знать мое мнение, я скажу. Ты храбрая женщина. – Он погладил ее плечи. – Но в то же время ты совершаешь глупые поступки. И это меня неимоверно злит.
Джоан прерывисто вздохнула.
– Ты не понимаешь…
– И не хочу понимать! – хрипло заявил Истмен, наклоняя голову и прикасаясь губами к трогательной ямке у основания ее шеи. – Иначе не смогу делать это. – Он переместился выше и нежно куснул Джоан за мочку уха.
– Говард…
– Только не говори «нет», – с мольбой произнес он, касаясь губами ее щеки.
Затем он припал ко рту Джоан, и ее глаза сами собой закрылись от удовольствия.
– Я не стану останавливать тебя, – сдавленно произнесла она в перерыве между поцелуями.
Она таяла в объятиях Говарда. Стук ее сердца громко отдавался в ушах, и это мешало думать. Джоан хотелось лишь одного – опуститься на ковер и позволить Говарду делать с ней все, что он пожелает. Впервые в жизни она полностью растворилась в своих эмоциях. Мысль о том, что им с Говардом следует раздеться, бросала ее в жар.
– Могу я прикоснуться к тебе? – прошептала она.
– Зачем ты спрашиваешь? – хрипло произнес Истмен.
И тогда Джоан невесомо скользнула ладонью по волоскам на его груди. Прикосновение заставило Говарда вздрогнуть. Спустя несколько мгновений Джоан медленно двинулась ниже, погладив планки мышц на его плоском животе. Добравшись до пояса джинсов, она чуть замялась, но потом все же расстегнула пуговицу. Молния разошлась почти сама собой. Не в силах удержаться, Джоан скользнула пальцами внутрь…
Как она и подозревала, на Говарде не оказалось нижнего белья. В то же время он уже изрядно распалился, и, когда ладонь Джоан легла на твердую горячую плоть, с его губ слетел хриплый стон.
– Детка… – произнес он сдавленным от наплыва чувств голосом.
В следующее мгновение он навалился на Джоан, всем своим весом прижав ее к двери. Ей это понравилось. Чего-то подобного она и желала. А еще – стянуть с Говарда джинсы, затем освободиться от спортивных брюк и с наслаждением принять в себя бархатистый, пульсирующий мужской ствол. Джоан чувствовала, что готова к этому. Между ее ног тоже стало горячо и влажно.
Обжигая Джоан дыханием, Говард сжал ее ягодицы, чуть приподняв и плотнее придвинув к себе. После этого ни о каком благоразумии уже не могло быть и речи.
Джоан обвила руками шею Говарда, а он забрался рукой под ее майку и принялся ласкать упругую грудь. Потом он наклонился, тихонько стиснул зубами один сжавшийся в горошину сосок и принялся с жадностью сосать комочек нежной плоти. Тогда Джон поняла, что ей нужно делать.
Сняв руку с плеча Говарда, она сдвинула вниз резинку своих спортивных брюк, и они сползли, собравшись гармошкой вокруг щиколоток. В следующую секунду Джоан перешагнула через них, ногой отшвырнув их в сторону.
Затем она прижалась к Говарду нижней частью тела, наслаждаясь интимностью возникших ощущений.
– Джоан… – сдавленно прошептал он.
Та затрепетала, ощутив, как его рука скользнула меж ее бедер, быстро найдя меж интимных складочек очень чувствительный выступ.
– Ты просто прелесть! – восхищенно выдохнул Говард. – Я хочу…
Он вдруг отстранился от Джоан, и та вздрогнула от ужаса, на миг вообразив, что сейчас он сядет в свое вращающееся кресло и начнет убеждать ее в ошибочности их действий. Однако Говард не сделал ничего подобного. Вместо этого он сдернул с Джоан майку.
Странно, но, представ перед ним совершенно обнаженной, она почему-то не почувствовала никакого смущения.
В следующее мгновение Говард сделал нечто непонятное: усадил в кресло ее. Она недоуменно смотрела на него снизу вверх, ощущая под ягодицами прохладу кожаной обивки. Он загадочно улыбнулся и опустился на ковер. Затем он властно раздвинул колени Джоан, придвинулся вплотную, прижавшись торсом к полной груди, и требовательно припал к ее рту губами. Отвечая на поцелуй, Джоан чувствовала, как ее напряженные соски упираются в покрытую волосками грудь Говарда.
Она потянулась было рукой к его расстегнутым джинсам, желая доставить ему такое же удовольствие, какое испытывала сама, однако он отодвинул ее руку. После чего подхватил ладонями грудь Джоан и принялся нежно разминать упругие выпуклости, дразня большими пальцами ставшие чрезвычайно чувствительными соски.
С ее губ слетел протяжный стон удовольствия.
Услышав его, Говард взял в рот один сосок, затем другой. Пока он перемещался между ними, по телу Джоан прокатывались волны пронзительного наслаждения. Она заерзала в кресле, не в силах выдержать прилив ощущений, которых прежде никогда не испытывала. Но даже в этот момент Джоан сомневалась в способности доставить удовольствие если не себе, то хотя бы ему. Ведь недаром Джефф частенько называл ее бесчувственной дрянью.
Когда Говард, спустившись ниже, стал покрывать мелкими поцелуями внутреннюю сторону ее бедер, Джоан издала протестующий звук. Она никогда не знала, что ее тело обладает таким количеством эрогенных зон. Однако к какой бы точке он ни прикасался, ее тело реагировало бурно и сразу.
Приблизившись к тому месту, где сходились ноги Джоан, Говард не остановился.
– Здесь влажно, – удовлетворенно заметил он, прежде чем прикоснуться языком к самому интимному участку ее тела.
Джоан судорожно втянула воздух через стиснутые зубы. У нее не было сил остановить происходящее, она могла только стонать, впиваясь пальцами в подлокотники кресла.
Взрыв удовольствия был всепоглощающим. Ни разу в жизни Джоан не испытывала ничего подобного. Когда завершилась серия судорожных, наполнивших тело непереносимым наслаждением спазмов и Говард сжал ее в объятиях, она даже не осознавала, что по ее щекам катятся слезы.
– Тише, малышка, успокойся, – прошептал он. – Все в порядке, я с тобой.
– Но ты не… не…
– Ничего страшного, – мягко заметил он. – Сейчас важнее то, что происходит с тобой. Тебе понравилось?
Джоан лишь умиротворенно вздохнула в ответ. Затем она взяла лицо Говарда в ладони.
– Но почему ты не…
– Неважно. – Он неясно отнял руки Джоан и встал. – Лучше оденься. – Говард поднял с ковра и протянул ей спортивные брюки и майку. – Скоро рассветет.
– Говард!..
Но он уже отвернулся, и Джоан вдруг осознала, что до сих пор сидит голая. Она быстро оделась, потом сдержанно спросила:
– Я должна поблагодарить тебя или как?
– Нет! – Истмен резко обернулся с непонятным выражением на лице. – Ты все еще намерена вернуться в Лос-Анджелес?
Джоан заморгала.
– Мне… придется это сделать.
– Так я и думал, – мрачно кивнул Говард Он помолчал, затем взъерошил волосы и порывисто произнес: – Тебе не нужно возвращаться к мужу!
– У меня нет иного выхода, – грустно вздохнула Джоан. – Очень сожалею, но…
– Я сожалею еще больше. Ты поступаешь глупо, малышка, а я дурак, что увлекся тобой.
12
Было восемь часов вечера, когда работающий в кабинете Говард услышал неистовый лай, поднятый Диком и Снапом. Подобное случалось только тогда, когда в Клиф-Нест прибывали посторонние.
Но Говард никого не ждал. Разумеется, это могла быть Лора. После отъезда Джоан она стала еще настойчивее и добилась разрешения забирать Элси из школы как минимум три раза в неделю. И все же это вряд ли Лора, потому что Говард довольно резко разговаривал с ней утром по телефону.
Он болезненно поморщился, вновь вспомнив, как уезжала Джоан. Она не выходила из своей комнаты до тех пор, пока Говард не отвез дочку в школу. Когда он вернулся, Джоан сидела на кухне с Дэном Райли и миссис Берд. На ней было то же элегантное шелковое платье, в котором она появилась здесь.
Было совершенно ясно, что Джоан хочет избавить Элси от неприятных эмоций, связанных с расставанием.
И хотя сердце Говарда разрывалось на части, присутствие Дэна исключало возможность каких-либо неразумных действий или слов.
Говарду удалось держать чувства зажатыми в кулаке до тех пор, пока не отошло такси, увозившее Джоан и Райли в аэропорт. Потом, не в силах выносить даже общество экономки, он заперся в кабинете и остаток дня провел, страдая и жалея самого себя.
К счастью, пить Говард не мог, потому что дочь требовала постоянного внимания. Самым неприятным были ее настойчивые расспросы о муже Джоан, о том, есть ли у них дети, и тому подобное.
Говард регулярно просматривал газеты в надежде обнаружить какое-нибудь упоминание о возвращении Джоан домой. По его мнению, Корнер не преминул бы сделать заявление хотя бы для того, чтобы еще раз привлечь общественное внимание к своей персоне. Человек его рода занятий должен хорошо разбираться в вопросах саморекламы. Однако никакой информации о Глории Корнер Говард так и не нашел.
Через кухню он направился к заднему крыльцу, чтобы сначала утихомирить собак, а уж затем встретиться с посетителем.
Когда Говард подошел к вольеру, где находились лабрадоры, из-за утла дома показался грузный мужчина с перевалившимся через пояс брюк брюхом и бакенбардами на одутловатом лице.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14
Босые ноги Джоан шлепали по деревянному полу. Ей не было известно, в какой комнате находится Дэн Райли, но он тоже наверняка давно уснул. Взбудоражил весь дом, и горя ему мало!
Джоан спустилась по лестнице и пересекала холл, направляясь в библиотеку, когда вдруг ей путь преградила темная фигура. Джоан обмерла, но в следующую секунду прозвучал резкий голос Говарда:
– Что ты бродишь по ночам?
Она выдохнула, только сейчас сообразив, что несколько мгновений не дышала.
– Я… у меня бессонница. Хотела взять книгу в библиотеке. А сам-то ты что здесь делаешь? – добавила Джоан, переходя в наступление.
Говард ответил не сразу.
– Да так… Спустился взять бутылку виски в холодильнике.
На Говарде были черные джинсы, но никакой майки или рубашки он не надел. В бледном лунном сиянии его кожа прибрела бронзовый оттенок.
Услышав слова Говарда, Джоан ахнула.
– Ты шутишь?
– Нет.
– Но почему тебе захотелось выпить? Беспокоишься по поводу неоконченного сценария?
– Да, – иронично усмехнулся Истмен. – Это постоянный повод для волнения.
– Правда?
Он поморщился.
– Нет, конечно! – Бросив взгляд на лестницу, Говард прошел мимо Джоан и открыл дверь кабинета. – Заходи. Я предпочитаю беседовать без свидетелей.
– Разве кто-то…
– Стены имеют уши, знаешь ли, – сухо заметил он, включая настольную лампу. – Ты войдешь?
Джоан понимала, что должна сказать «нет». Однако ей неожиданно представилась возможность – скорее всего, последняя – побыть с Говардом наедине. Поэтому, решительно мотнув косой, она перешагнула порог.
Джоан довелось побывать здесь только один раз – когда она пришла спросить Истмена, будет ли он есть. Известно, чем все закончилось.
На мне тогда было больше одежды, напомнила она себе.
В следующее мгновение в слабом свете лампы Джоан заметила, что волосы Говарда взъерошены, на щеках залегла тень отросшей за день щетины, и это неожиданно заставило ее подумать о некоторых вещах, прочно забытых с тех пор, как она вышла замуж за Джеффа.
Пытаясь как-то отвлечься, она подошла к книжному шкафу.
– У тебя здесь в основном пьесы, – произнесла Джоан, лишь бы не молчать.
– Верно, – не стал спорить Говард. – Что еще тебе хотелось бы узнать?
Она пожала плечами.
– Вообще-то я шла в библиотеку…
– Да, за книгой, – прервал ее Говард. – Только мне слабо в это верится.
Джоан гордо подняла голову.
– Ты льстишь себе. Думаешь, я надеялась наткнуться на тебя? Ничего подобного!
Он присел на краешек стола и сложил руки на широкой обнаженной груди.
– Я этого не говорил, – заметил он, окидывая Джоан изучающим взглядом. – Ты могла планировать очередной побег.
– Босиком? Не думаю.
Говард задумчиво оглядел ее босые ноги.
– Ладно, – произнес он, признавая разумность ее замечания. – Так почему все-таки ты бродила ночью по моему дому?
Она вздохнула.
– Потому что не могла уснуть.
– Ну да, ты это говорила.
– Так и быть, скажу, – вновь вздохнула Джоан. – Мне хотелось немножко выпить на сон грядущий.
Говард удивленно поднял бровь.
– Интересно! И чего же? Минеральной воды или, может, сока?
– Виски, – неохотно призналась Джоан. – Я надеялась найти бутылочку в гостиной, в баре.
– Вот как? – насмешливо произнес Говард. – Ты полагаешь, что виски может сыграть роль снотворного? Боже мой, детка, неужели я совратил тебя?
– Тебе вовсе не обязательно демонстрировать сарказм, – надулась Джоан. – Существует большая разница в том, принимает ли человек несколько капель виски перед сном или наливается им под завязку посреди бела дня!
Говард хмыкнул.
– Ну, положим, я не наливался. И вообще, у меня было не очень хорошее настроение, понятно? – Он устремил на Джоан мрачный взгляд. – Но ты здесь ни при чем. Это моя проблема, и я с ней справлюсь.
Джоан смущенно опустила взгляд.
– Выходит, дело действительно не в сценарии? – Она остро ощущала нарастание чувственного напряжения между ними.
Тот дернул плечом.
– Лучше не спрашивай. – Он саркастически усмехнулся. – Не помню, когда я последний раз разгуливал по дому полуголый! Впрочем, пижам я не ношу.
– Я тоже обхожусь без пижам, – машинально произнесла Джоан.
– Не напоминай, – прищурился Говард. – Я прекрасно вижу, что на тебе мои спортивные брюки. – Его взгляд скользнул ниже резинки, стягивавшей талию Джоан. – Признавайся, кроме этих брюк на тебе ничего нет?
Джоан, хоть и несколько обескураженная, быстро нашлась с ответом.
– А на тебе? – спросила она, кивнув на джинсы Говарда.
Тот ругнулся вполголоса, затем хрипло посоветовал:
– Лучше не спрашивай. Конечно, если только не пожелаешь лично проверить, не вру ли я.
У Джоан мгновенно пересохло во рту.
– Может, и пожелаю, – произнесла она, прямо глядя на Говарда.
Тот даже глаза закрыл, не в силах выдержать ее взгляда.
– Детка, – тяжело произнес он, – это неразумно.
– Знаю, – вздохнула Джоан. – Но завтра я уезжаю…
Говард вздрогнул.
– Нет. Ты несерьезно это говоришь.
– К сожалению, шутки кончились. Сам понимаешь, рано или поздно мне придется уехать. А тут еще Дэн появился. Он непременно сообщит, где я прячусь. Поэтому пора мне отправляться домой. Так будет лучше для всех.
– Нет! – взволнованно воскликнул Говард. – Ради всего святого, детка! Тебе прекрасно известно, что я думаю по поводу твоего возвращения к этому ублюдку. – Он отделился от стола. – Черт побери, я не хочу, чтобы ты уезжала!
Джоан попятилась. Но не оттого, что боялась Говарда. Скорее, себя. Того, что сделает, если он дотронется до нее.
– Говард…
– Молчи. Не хочу слышать, что ты его жена…
– Но это правда.
– Верно, только твой паршивец муженек ни в грош тебя не ставит! – воскликнул Говард. – О любви я вообще не говорю. – Он вновь двинулся к Джоан, и на сей раз, отступая, та уперлась спиной в дверь. – Не тешь себя иллюзией, что Корнер изменится. Этому не бывать! Не такой он человек…
Что я делаю? – спрашивала себя тем временем Джоан. Почему не убираюсь отсюда, пока еще есть возможность? Ведь я провоцирую его. Осознание этого будоражило, однако гордиться здесь все же было нечем.
Во взгляде Говарда сквозил чувственный голод, примитивный, даже первобытный, но он щекотал нервы Джоан и размягчал ее плоть.
Я хочу его, пронеслось в ее голове.
И это было правдой. Ей хотелось ощутить прикосновения рук Говарда, всего его сильного, красивого тела. Она просто жаждала поцелуя, который выявил бы всю силу его страсти.
Однако все, что Истмен сделал, – это уперся в дверь руками, расположив их по обе стороны головы Джоан. Его взгляд обжигал, но сам он оставался неподвижен. Грудь Говарда покрывала поросль темных кудрявых волосков, спускавшаяся до пояса джинсов и исчезавшая под ними. Джоан так сильно хотелось дотронуться до него, что ее трясло.
Неужели ты не понимаешь, что делаешь со мной своей проклятой медлительностью! – кричал ее взгляд, обращенный на него.
– Ты любишь его? – наконец спросил Говард.
К этому моменту Джоан едва не теряла сознание от наплыва эмоций.
– Джеффа? – уточнила она заплетающимся языком.
Говард скрипнул зубами.
– Да.
Губы Джоан дрогнули.
– Ты сам должен был понять, что нет. Временами я вообще сомневаюсь, что когда-либо испытывала к нему хоть какие-то чувства.
– То есть ты вышла за него ради денег, – констатировал Говард. – А теперь жалеешь.
Его слова задели Джоан за живое.
– Хорошенького же ты обо мне мнения!
Испытующий взгляд Говарда, казалось, проникал в самую ее душу, и это было не самое приятное ощущение.
Неужели он в самом деле так думает обо мне? – спросила себя Джоан.
Ей показалось, что Говард собирается отстраниться от нее, но тот провел кончиками пальцев по ее шее. Затем скользнул большим пальцем по подбородку, задев нижнюю губу.
Джоан невольно издала тихий стон, потом на миг прильнула к нему, но тут же заставила себя отодвинуться.
– Если хочешь знать мое мнение, я скажу. Ты храбрая женщина. – Он погладил ее плечи. – Но в то же время ты совершаешь глупые поступки. И это меня неимоверно злит.
Джоан прерывисто вздохнула.
– Ты не понимаешь…
– И не хочу понимать! – хрипло заявил Истмен, наклоняя голову и прикасаясь губами к трогательной ямке у основания ее шеи. – Иначе не смогу делать это. – Он переместился выше и нежно куснул Джоан за мочку уха.
– Говард…
– Только не говори «нет», – с мольбой произнес он, касаясь губами ее щеки.
Затем он припал ко рту Джоан, и ее глаза сами собой закрылись от удовольствия.
– Я не стану останавливать тебя, – сдавленно произнесла она в перерыве между поцелуями.
Она таяла в объятиях Говарда. Стук ее сердца громко отдавался в ушах, и это мешало думать. Джоан хотелось лишь одного – опуститься на ковер и позволить Говарду делать с ней все, что он пожелает. Впервые в жизни она полностью растворилась в своих эмоциях. Мысль о том, что им с Говардом следует раздеться, бросала ее в жар.
– Могу я прикоснуться к тебе? – прошептала она.
– Зачем ты спрашиваешь? – хрипло произнес Истмен.
И тогда Джоан невесомо скользнула ладонью по волоскам на его груди. Прикосновение заставило Говарда вздрогнуть. Спустя несколько мгновений Джоан медленно двинулась ниже, погладив планки мышц на его плоском животе. Добравшись до пояса джинсов, она чуть замялась, но потом все же расстегнула пуговицу. Молния разошлась почти сама собой. Не в силах удержаться, Джоан скользнула пальцами внутрь…
Как она и подозревала, на Говарде не оказалось нижнего белья. В то же время он уже изрядно распалился, и, когда ладонь Джоан легла на твердую горячую плоть, с его губ слетел хриплый стон.
– Детка… – произнес он сдавленным от наплыва чувств голосом.
В следующее мгновение он навалился на Джоан, всем своим весом прижав ее к двери. Ей это понравилось. Чего-то подобного она и желала. А еще – стянуть с Говарда джинсы, затем освободиться от спортивных брюк и с наслаждением принять в себя бархатистый, пульсирующий мужской ствол. Джоан чувствовала, что готова к этому. Между ее ног тоже стало горячо и влажно.
Обжигая Джоан дыханием, Говард сжал ее ягодицы, чуть приподняв и плотнее придвинув к себе. После этого ни о каком благоразумии уже не могло быть и речи.
Джоан обвила руками шею Говарда, а он забрался рукой под ее майку и принялся ласкать упругую грудь. Потом он наклонился, тихонько стиснул зубами один сжавшийся в горошину сосок и принялся с жадностью сосать комочек нежной плоти. Тогда Джон поняла, что ей нужно делать.
Сняв руку с плеча Говарда, она сдвинула вниз резинку своих спортивных брюк, и они сползли, собравшись гармошкой вокруг щиколоток. В следующую секунду Джоан перешагнула через них, ногой отшвырнув их в сторону.
Затем она прижалась к Говарду нижней частью тела, наслаждаясь интимностью возникших ощущений.
– Джоан… – сдавленно прошептал он.
Та затрепетала, ощутив, как его рука скользнула меж ее бедер, быстро найдя меж интимных складочек очень чувствительный выступ.
– Ты просто прелесть! – восхищенно выдохнул Говард. – Я хочу…
Он вдруг отстранился от Джоан, и та вздрогнула от ужаса, на миг вообразив, что сейчас он сядет в свое вращающееся кресло и начнет убеждать ее в ошибочности их действий. Однако Говард не сделал ничего подобного. Вместо этого он сдернул с Джоан майку.
Странно, но, представ перед ним совершенно обнаженной, она почему-то не почувствовала никакого смущения.
В следующее мгновение Говард сделал нечто непонятное: усадил в кресло ее. Она недоуменно смотрела на него снизу вверх, ощущая под ягодицами прохладу кожаной обивки. Он загадочно улыбнулся и опустился на ковер. Затем он властно раздвинул колени Джоан, придвинулся вплотную, прижавшись торсом к полной груди, и требовательно припал к ее рту губами. Отвечая на поцелуй, Джоан чувствовала, как ее напряженные соски упираются в покрытую волосками грудь Говарда.
Она потянулась было рукой к его расстегнутым джинсам, желая доставить ему такое же удовольствие, какое испытывала сама, однако он отодвинул ее руку. После чего подхватил ладонями грудь Джоан и принялся нежно разминать упругие выпуклости, дразня большими пальцами ставшие чрезвычайно чувствительными соски.
С ее губ слетел протяжный стон удовольствия.
Услышав его, Говард взял в рот один сосок, затем другой. Пока он перемещался между ними, по телу Джоан прокатывались волны пронзительного наслаждения. Она заерзала в кресле, не в силах выдержать прилив ощущений, которых прежде никогда не испытывала. Но даже в этот момент Джоан сомневалась в способности доставить удовольствие если не себе, то хотя бы ему. Ведь недаром Джефф частенько называл ее бесчувственной дрянью.
Когда Говард, спустившись ниже, стал покрывать мелкими поцелуями внутреннюю сторону ее бедер, Джоан издала протестующий звук. Она никогда не знала, что ее тело обладает таким количеством эрогенных зон. Однако к какой бы точке он ни прикасался, ее тело реагировало бурно и сразу.
Приблизившись к тому месту, где сходились ноги Джоан, Говард не остановился.
– Здесь влажно, – удовлетворенно заметил он, прежде чем прикоснуться языком к самому интимному участку ее тела.
Джоан судорожно втянула воздух через стиснутые зубы. У нее не было сил остановить происходящее, она могла только стонать, впиваясь пальцами в подлокотники кресла.
Взрыв удовольствия был всепоглощающим. Ни разу в жизни Джоан не испытывала ничего подобного. Когда завершилась серия судорожных, наполнивших тело непереносимым наслаждением спазмов и Говард сжал ее в объятиях, она даже не осознавала, что по ее щекам катятся слезы.
– Тише, малышка, успокойся, – прошептал он. – Все в порядке, я с тобой.
– Но ты не… не…
– Ничего страшного, – мягко заметил он. – Сейчас важнее то, что происходит с тобой. Тебе понравилось?
Джоан лишь умиротворенно вздохнула в ответ. Затем она взяла лицо Говарда в ладони.
– Но почему ты не…
– Неважно. – Он неясно отнял руки Джоан и встал. – Лучше оденься. – Говард поднял с ковра и протянул ей спортивные брюки и майку. – Скоро рассветет.
– Говард!..
Но он уже отвернулся, и Джоан вдруг осознала, что до сих пор сидит голая. Она быстро оделась, потом сдержанно спросила:
– Я должна поблагодарить тебя или как?
– Нет! – Истмен резко обернулся с непонятным выражением на лице. – Ты все еще намерена вернуться в Лос-Анджелес?
Джоан заморгала.
– Мне… придется это сделать.
– Так я и думал, – мрачно кивнул Говард Он помолчал, затем взъерошил волосы и порывисто произнес: – Тебе не нужно возвращаться к мужу!
– У меня нет иного выхода, – грустно вздохнула Джоан. – Очень сожалею, но…
– Я сожалею еще больше. Ты поступаешь глупо, малышка, а я дурак, что увлекся тобой.
12
Было восемь часов вечера, когда работающий в кабинете Говард услышал неистовый лай, поднятый Диком и Снапом. Подобное случалось только тогда, когда в Клиф-Нест прибывали посторонние.
Но Говард никого не ждал. Разумеется, это могла быть Лора. После отъезда Джоан она стала еще настойчивее и добилась разрешения забирать Элси из школы как минимум три раза в неделю. И все же это вряд ли Лора, потому что Говард довольно резко разговаривал с ней утром по телефону.
Он болезненно поморщился, вновь вспомнив, как уезжала Джоан. Она не выходила из своей комнаты до тех пор, пока Говард не отвез дочку в школу. Когда он вернулся, Джоан сидела на кухне с Дэном Райли и миссис Берд. На ней было то же элегантное шелковое платье, в котором она появилась здесь.
Было совершенно ясно, что Джоан хочет избавить Элси от неприятных эмоций, связанных с расставанием.
И хотя сердце Говарда разрывалось на части, присутствие Дэна исключало возможность каких-либо неразумных действий или слов.
Говарду удалось держать чувства зажатыми в кулаке до тех пор, пока не отошло такси, увозившее Джоан и Райли в аэропорт. Потом, не в силах выносить даже общество экономки, он заперся в кабинете и остаток дня провел, страдая и жалея самого себя.
К счастью, пить Говард не мог, потому что дочь требовала постоянного внимания. Самым неприятным были ее настойчивые расспросы о муже Джоан, о том, есть ли у них дети, и тому подобное.
Говард регулярно просматривал газеты в надежде обнаружить какое-нибудь упоминание о возвращении Джоан домой. По его мнению, Корнер не преминул бы сделать заявление хотя бы для того, чтобы еще раз привлечь общественное внимание к своей персоне. Человек его рода занятий должен хорошо разбираться в вопросах саморекламы. Однако никакой информации о Глории Корнер Говард так и не нашел.
Через кухню он направился к заднему крыльцу, чтобы сначала утихомирить собак, а уж затем встретиться с посетителем.
Когда Говард подошел к вольеру, где находились лабрадоры, из-за утла дома показался грузный мужчина с перевалившимся через пояс брюк брюхом и бакенбардами на одутловатом лице.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14