Она бросилась вперед, изо всех сил толкнула железную дверь, захлопнув ее. И отскочила в сторону, прижалась к стене.
За дверью, в каморке, сперва - стук выроненной гранаты и дикий звериный вопль, а потом грохот взрыва.
Дверь сорвало с верхней петли, она косо приоткрылась, но осколки приняла на себя и дальше не пустила.
В щели потянуло вонючим дымом и гарью. Снизу по полу медленно растекалось черное пятно...
Мы рванулись в коридор.
- Цела? - Я схватил бледную Ляльку за плечи.
Лялька обрадовалась и, уронив голову мне на грудь, прошептала:
- Дремучая змея! - оговорилась немного (по правде, она чуть по-другому выразилась, ненормативно, стало быть).
- Обживаетесь, значит? - послышался где-то сзади спокойный хрипловатый басок Алевтины, и чиркнула спичка. - Интересные у вас дела.
- Как раз по твоему профилю, - согласился я, отдирая от себя довольную Ляльку. - Этим займись в первую очередь.
Волгин потянул немного дверь, изорванную изнутри осколками, заглянул в каморку, поморщился и постарался прикрыть дверь поплотнее.
- Все на берег! - вдруг заорал я, спохватившись. - К мосту! С оружием! Сообщить в Замок!
А с берега уже донеслась стрельба: стук автоматных очередей, гулкие удары охотничьих ружей, глухое уханье гранат и тяжелый дробный лай крупнокалиберного пулемета.
Слободской берег, схваченный по обрезу в гранит, был крут, поднимался от реки уступами, на которых живописно расположились дома и улицы до самой подошвы взрастающей в небо горы, а уж за ней болотно-лесистая бесконечная местность, надежно прикрывающая наши тылы.
Зареченский берег - пологий: пляжный песок, лодочные причалы, заросли ивняка и сбегающие до самой воды старые, загустевшие сады ближних дач, кое-где красиво и богато, а кое-где неряшливо "озаборенные". И в этом была для нас опасность. В этих зарослях, за этими заборами вполне могли скрытно-надежно сосредоточиться штурмовые группы зареченских боевиков и в нужный момент броситься на форсирование реки. Если, конечно, им не удастся пробиться через мост. На котором, когда мы примчались на Набережную, уже шел бой.
Справа и слева от моста рассредоточились добровольцы - по четыре-пять человек, с холостыми автоматами и охотничьими ружьями. На вражьем конце моста сбились в кучу старенькие легковые автомобили, один из них неохотно дымился. Под их прикрытием зареченские боевики поливали наш берег из автоматов, норовили подбить гранатометами "Беспощадный". А он, лихорадочно маневрируя, не давая поймать себя прицельным огнем, лупил из двух пулеметов по скоплению машин. Десан тники короткими перебежками пытались подобраться к баррикаде и подавить ее огневые точки.
Нет, ребята, это еще не война - это разведка боем...
Взлетела и вспыхнула высоко в небе сигнальная ракета. И по ее команде ожил противоположный берег - под автоматным прикрытием из глубины садов и огородов высыпали к воде, бросились в лодки большим количеством основные силы противника: видимо, атака на мосту служила отвлекающим маневром.
Мы скатились вниз, разделились, перебежали проезжую часть Набережной и попадали на тротуар, укрываясь за парапетом, откуда уже открыли свой, в основном психологический, огонь ополченцы-добровольцы.
Стрельба с нашей стороны велась редко и недружно - обильный обстрел с того берега не давал поднять головы, от камня летели крошки, позади нас врезались в асфальт, рикошетили пули.
Лодки уже достигли середины реки. Я тоскливо оглянулся - уличные бои нам вести никак нельзя, мирные жители спасибо за это не скажут.
В этот тревожный момент я увидел, что в глубине Верхней улицы разворачивается грузовик и со всех его бортов сыплются на мостовую Майоровы бойцы, а чуть в стороне выбрасывается из автобуса неполный третий взвод.
Майор, оценив ситуацию, распорядился в рацию:
- Капитан, бронетранспортер - на правый фланг! Возьмите на себя берег от моста до церкви.
"Беспощадный" огрызнулся пушечным снарядом, опрокинувшим и почти развалившим ближайшую к шлагбауму машину, задом скатился с моста и помчался вдоль берега, рыча и дымя выхлопом, пытаясь сдержать пулеметными очередями ринувшихся через реку боевиков.
- Первый взвод - на правый фланг, занять оборону! - скомандовал Майор. - Второй - на мост, третий - в резерве. Милиции - сосредоточиться на левом фланге.
Вот теперь веселее пошло.
Слева от меня стрелял с колена из "мелкашки" вчерашний склочный профессор. Справа лежала Лялька, уперев автоматный рожок в камень парапета.
- Брысь отсюда! - рявкнул я на нее. - Мало тебе подвигов?
Профессор скосил на нее блудливый взгляд, в котором, как в зеркале, отразилось его восхищение такой боевой красотой и молодостью.
- Брысь! - еще строже приказал я.
- Вот еще, - весь Лялькин ответ.
- Напрасно вы гоните это юное существо, командир, - заступился профессор, выцеливая прогулочную лодку под двумя веслами и с экипажем из четырех бандитов: трое стреляли, один греб. - Такие прелестные создания вдохновляют бойцов на подвиги.
- Вы бабник, профессор? - уточнил я и всадил короткую очередь в свою цель: в нос резиновой лодки. Она зашипела и погасла.
- Еще какой! - похвалился профессор и плавно нажал спуск- прогулочная лодка потеряла перебитое пулей весло.
- А по специальности вы кто? - Я пытался вспомнить его собачью фамилию.
- Литературовед.
"Это интересно, - подумал я, - такое плодотворное сочетание может дать хороший результат. В деле воспитания подрастающего поколения".
Справа загремел Лялькин автомат - она топила боевиков, покинувших свое резиновое судно (двусмысленность какая-то получилась, неприличная).
Профессор открыл затвор, загнал в патронник патрон.
- Винтовочка-то ваша, профессор, незарегистрирована, конечно?
- Конечно, - он прижался щекой к прикладу.
- Придется конфисковать после боя, - пригрозил я.
- Вот еще, - отозвался он, как Лялька, перенял, стало быть. Способный старичок. Да еще и бабник.
Но тут нам стало не до дискуссий. Из-за излучины реки вылетел открытый катер и пошел вдоль берегов, прикрывая своих огнем ручника.
Мы опять сжались за парапетом. А ободренный поддержкой вражеский десант усиленно заработал веслами.
Правда, недолго. У самого моста кто-то из Майоровых бойцов снайперским выстрелом перебил баллер руля - катер на полном ходу врезался в бетонную опору, и все, что от него осталось, мгновенно затонуло.
Ошалевших боевиков, контуженных и наглотавшихся воды, тут же выловили, вытащили на берег и насовали по мордам - пленили, стало быть.
Правый фланг, насколько я мог судить, был в безопасности"Беспощадный" и приданный ему взвод, подавив береговой огонь, не дали ни одному плавсредству даже отойти от берега. Атака врага на этом участке боя не то что захлебнулась - она просто не началась.
А вот у нас было сложно. Несколько лодок, воспользовавшись поддержкой катера, успели настолько приблизиться к нашей обороне, что еще немного - и боевики смогут вброд ринуться. Тем более что с того берега начали садить из гранатометов, оттянутых с моста.
Но Майор не зря следовал боевой чапаевской науке - с "возвышенного места наблюдал всю картину боя". Он тут же бросил нам в помощь резервный взвод. Река у вражьего берега вскипела от пуль, гранатометчики заткнулись.
И мы с профессором (Собакин, наконец-то я вспомнил его фамилию) смогли продолжить нашу беседу.
- Кусакин, с вашего позволения, - поправил он меня, наблюдая, как лодка, которую он лишил весла, беспомощно вертится почти на одном месте, медленно двигаясь по течению к мосту.
Гребец был явно не мастер, никак не мог одним веслом придать лодке хоть какое-то направленное движение.
- Сейчас я тебе помогу, - пробормотал профессор, спуская курок.
Второе весло тоже осталось без лопасти, перебитое пулей стрелка-литературоведа.
Нервы у бандитов не выдержали, и они, попрыгав за борт, маханули саженками в свои зареченские пенаты.
Остальные, вдохновленные их примером, кто вплавь, кто на изрешеченных, полузатопленных судах начали паническое отступление.
- Вечером зайдите ко мне, в Замок, - сказал я профессору, не рискнув назвать его по фамилии. - С винтовкой.
Он промолчал, собирая с асфальта оставшиеся патроны, но про себя наверняка произнес полюбившийся ему Лялькин девиз: "Вот еще!"
- Прекратить огонь! - последовала команда Майора. И он вдруг добавил, как усталый, но довольный режиссер на съемочной площадке: - Всем спасибо.
По его команде все вмиг вернулись на свои места. Снова стал у моста "Беспощадный", снова заняли свои посты десантники. Бойцы быстро собрали раненых в автобус, вдоль парапета разошлись патрули добровольцев.
Я подошел к грузовику, где строилась Майорова команда.
- Молодцы, ребята, - не удержался я похвалить их.
- Молодцы, - сердито согласился Майор. - Но не все.
- А что такое? - встревожился я.
- Я недоволен вами, Алексей Дмитриевич, - отрезал Майор.
Нахально, при всех. При своих бойцах, при сотрудниках милиции, при Ляльке и при профессоре Кусакине или как его.
- Не понял, - растерялся я. Как малый пацан, застигнутый на чужом огороде.
- Что вы здесь делали? - спросил Майор жестко.
- Как - что? - За неимением слов я подкинул на плече автомат. Если уж он не понимает.
- Вот именно. Вы знаете, что в Горотделе остались только двое, наиболее дисциплинированные? Все бросились за вами в бой. Мне пришлось разделить третий взвод, чтобы направить бойцов для охраны Замка и здания милиции. Из-за этого я потерял время и троих бойцов ранеными. В такую критическую минуту вы по-мальчишески оставили город без власти. А если бы зареченский Гоша оказался немного умней и бросил бы в обход на город часть своих головорезов? - Помолчал. И добавил уже мягче: - Каждый должен заниматься своим делом, Алексей Дмитриевич. Не вы ли это говорите всякий час?
Вот это да! Вот это плюха!
Сниму его с должности командующего. Разжалую в рядовые. Под стражу возьму.
- Вы правы, товарищ Майор, - заодно предала меня и Лялька. - Я пыталась остановить товарища Сергеева, даже за рукав хватала...
Вот врет-то!
- А вы кто такая? - Майор, как собака, склонил голову к плечу.
- Я? - Лялька тоже растерялась. - Я его секретарь, - пролепетала.
- Где ваше рабочее место?
Мудрый Пилипюк прервал эту прилюдную экзекуцию: схватил секретаря в охапку и забросил в кузов грузовика, где ее поймали и спрятали за свои надежные спины успевшие погрузиться бойцы.
Меня он забрасывать не стал. Только шепнул:
- Не журись, полковник. Он всегда после боя такой.
А боец, собравшийся забраться в грузовик, обернулся и тоже "утешил":
- Вообще-то, он прав, товарищ полковник, не дело вам этими играми баловаться. Это наша работа. А ваша - другая.
Грузовик развернулся и пополз в город.
Майор положил руку мне на плечо, улыбнулся:
- Не обижайся, Серый. Я нарочно при всех тебя отчитал. Для твоего же имиджа выговор сделал.
- Ты злишься, что я курить не бросил, завидуешь.
Однако он прав. Нужно привыкать к своему положению и месту. Нельзя стремиться все сделать самому, не получится.
И покушение сегодняшнее - тоже моя промашка.
Я сунул руку в карман за сигаретами, но пожалел Майора. Не то что он, солдафон прямолинейный.
В полдень ко мне зашла Кузнецова, руководитель учрежденной мною секретной Контрольной группы, а официально - начальник отдела кадров. Положила передо мной листок бумаги со своими выкладками. В самом низу листка была подчеркнута красным маркером фамилия оперуполномоченного Андреева. Того самого, что бедовал со своей тещей.
- Последовательность такая, - сказала Алевтина, садясь за стол. Уборщица ушла утром, в семь тридцать, заперла свою каморку и повесила ключ на обычное место - на щит в дежурке. Кто-то из сотрудников снял его (вместе со своим), отпер каморку и повесил ключ на место. С семи тридцати до прихода исполнителя покушения Жиганова (личность установлена по характерной татуировке на уцелевшей ягодице) в дежурке побывали следующие сотрудники... - Алевтина показала на листе первый список.- Далее. На совещании по разным причинам отсутствовали четыре сотрудника. Двоих я исключила сразу - один не был в отделе и до совещания, другой исполнял поручение Волгина.
Метод исключения убедительно отражался на листке - зеленым маркером вычеркивалась одна фамилия за другой. Пока не осталась фамилия Андреева, подчеркнутая красным.
- Требовалось только найти косвенные и прямые доказательства его причастности к этой акции. - Алевтина вытащила свои папиросы, закурила, переложила листки. - Здесь они изложены. Первое - причина его отсутствия на совещании признана мною недостаточно убедительной. Второе - по полученной информации, Андреев во время оперативного дежурства в Заречье посетил некий особняк, где провел значительное время. Позже он осматривал прилегающий к особняку земельный участок. И последнее: семейное положение Андреева очень сложное, обостренное плохими жилищными условиями и низким материальным достатком. В течение ряда лет он безуспешно пытался получить хотя бы служебную жилплощадь. Дважды уходил из семьи. Это все.
- Спасибо.
- Кстати, это типичнейший вариант перехода работника правоохранительной структуры в криминальную.
- Я знаю. Но это объяснение, а не оправдание. Можно изменить жене, но не другу. Любовнице, но не долгу.
Алевтина вышла - Лялька вошла. Селектором я практически не пользовался, не было необходимости - Лялька будто подслушивала через дверь мои мысли и угадывала желания.
- Вызови Волгина и оперуполномоченного Андреева. Волгин пусть заходит, Андреев пусть подождет. И еще - напиши распоряжение от моего имени: мол, полковник Сергеев принимает сотрудников Горотдела по личным вопросам ежедневно после двадцати двух часов.
- Что будем делать? - спросил Волгин.
- Тебе решать. Твой человек.
Но оба мы уже знали, что выход только один. Нельзя осуществлять карающую справедливость выборочно. Нельзя делить преступников на своих и чужих. На плохих и хороших.
Как ни тяжело, но переступить порог придется. Если мы в самом начале сделаем шаг в сторону от своих принципов, мы опять свернем на дорогу клановости и коррупции. А значит, безнаказанности и безответственности...
- Крепкий профессионал, - чуть дрогнувшим голосом произнес Волгин. Смелый, решительный опер. С инициативой.
Насчет последнего - это я уже понял. Скажи еще - честный и принципиальный. Верный служебному долгу. С трудом (или без труда) обменявший жизни своих товарищей на квартиру.
Естественно, что я не произнес этого вслух. И воспользовался на этот раз селектором:
- Пригласи Андреева.
- Проходите, - сказала Лялька и кивнула на дверь. - Только к Алексею Дмитриевичу с оружием нельзя.
Рука Андреева неуловимо шмыгнула под мышку, и он протянул Ляльке свой пистолет: рукояткой к ней, стволом к себе.
Лялька небрежно сунула его в верхний ящик стола. И, разрядив, переложила в нижний. Когда за Андреевым закрылась дверь кабинета.
- Проходи, - сказал я. - Садись.
Но он остался стоять у дверей.
- Кто на тебя выходил? - сразу спросил его Волгин, давая понять, что больше его ничего не интересует.
И Андреев тоже сразу его понял.
- Ваня Заика, через Егеря.
- Где Ваня прячется?
- Не знаю.
- А ты знаешь, что на совещании в первом ряду сидел Саня Шмелев?
Который, мне это было известно, вынес на себе из провалившейся засады тяжело раненного Андреева и семь километров лесом тащил его в город.
- А ты знаешь, - продолжил пытку Волгин, - что в той же комнате находились ребята, которые давали тебе свою кровь во время операции?
- Вы кого убеждаете? - глухо, тяжело проронил Андреев.- Меня? Или себя?
- Сейчас пойдешь под арест, а ...
- А потом к стенке? - помог ему Андреев. - Дайте мне шанс искупить вину.
- Но как тебе поверить? - Волгин взял всю тяжесть решения на себя.
Андреев промолчал. Да и что тут ответишь?
Когда он вышел в приемную, его уже ждали двое хмурых ребят из охраны здания.
Андреев бросил взгляд на верхний ящик Лялькиного стола.
- Его уже там нет, - сказала Лялька.
- Что у тебя еще? - спросил я Волгина после долгого молчания. - Как обстановка? - Умышленный вопрос, вроде стрелки на путях. Когда состав с заболевшим машинистом прет на всех парах по встречной линии.
- Пока спокойно, - он наконец-то поднял глаза. - Вот только опять эта квартирная кража.
- Что значит - опять? - не понял я.
- А... Ты ведь не знаешь. Это еще до тебя началось, - Волгин даже улыбнулся. - Вот уже полгода в городе совершаются какие-то странные квартирные кражи...
- Чем странные?
- Многим. Во-первых, - он начал загибать пальцы для впечатления, регулярные до невозможности: раз в месяц, две-три кражи в один день. Во-вторых, как правило, в одно число - двадцатое. В-третьих, почти в одном месте - в районе старых новостроек.
- Дальше говори.
Он почему-то запнулся, видимо, какая-то мысль посетила.
- Дилетантские беспредельно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43