Как тебе это?— Мне? Да никак, Стерлинг, — ответил Сен-Жюст, сжав золотой набалдашник трости. Так, что пальцы побелели.За десять минут случилось следующее: Стерлинг неловко повернул скутер и порвал штаны на колене, почтальон из «Федерал Экспресс» пришел в ярость, а по тротуару рассыпался ящик апельсинов. Сен-Жюст и его друг вошли в парк.— Оазис покоя посреди безумного мира, — проговорил Сен-Жюст, лениво покачивая тростью. Стерлинг все лучше управлял скутером. — Почему мисс Келли думает, что мы попадем в неприятности на прогулке? Эта дама должна учиться доверять нам, Стерлинг, причем целиком и полностью. Мы гораздо лучше преуспеем, если она поверит в нас.Стерлинг послал вперед свой скутер, стараясь поворачивать осторожно, потом вернулся к Сен-Жюсту и объехал его кругом.— Послушай, Сен-Жюст, там продают мороженое. Видишь? Я люблю мороженое. Как ты думаешь, оно такое же хорошее, как у Гюнтера?— Нет ничего лучше, чем мороженое Гюнтера, — напомнил Сен-Жюст, но все же порылся в карманах и вытащил две пятидолларовые купюры. — Идем, Стерлинг. Попробуем это мороженое.Стерлинг выбрал голубое, вкусное, но неэстетичное. Через пять минут он испачкал рубашку, а зубы, язык и губы стали голубыми.— Я готов есть такое утром, днем и вечером, — сообщил он, голубым языком слизывая мороженое с голубых пальцев.Сен-Жюст протянул ему салфетку.— Ты выглядишь нелепо, — сказал он, даже не подозревая, что его язык и губы стали ярко-вишневыми. — Как мы объясним твой вид Мэгги? Идем, Стерлинг, нам лучше вернуться домой.Стерлинг, сама покорность, оттолкнулся, разогнался и покатил впереди Сен-Жюста, довольно умело прокладывая себе дорогу среди пешеходов. Он уже был на расстоянии доброй сотни ярдов от виконта, как вдруг от него шарахнулась запряженная в повозку лошадь, которая шла своей дорогой по периметру парка.Описание этой сцены заняло бы у Мэгги целых полдня.Однако Сен-Жюсту потребовалось несколько секунд: он помчался на своих длинных ногах, огибая коляски с детьми, семенящую почтенную даму и ее кавалера, выскочил на улицу и бросился наперерез обезумевшей лошади.Стерлинг съежился от страха, кучер тщетно натягивал вожжи, а в открытой повозке как резаные орали туристы. Сен-Жюст ухватил лошадь под уздцы и побежал рядом с животным, которое скакало в самую гущу автомобильного потока.Вцепившись в гриву, Сен-Жюст набрал в грудь побольше воздуха и прыгнул лошади на спину. Она поднялась на дыбы и начала бить копытами в воздухе.— Отпусти ее! — крикнул он кучеру. — Отпусти, олух! Перестань тянуть вожжи, я держу их.И сигналящие такси, и с визгом тормозящие автомобили, и человек, который в это время говорил по мобильному телефону, — все отметили мировой рекорд по затяжному прыжку задом наперед (если можно так выразиться). Сен-Жюст придержал лошадь прямо перед перекрестком.Почти бездыханный Стерлинг, волоча скутер и трость Сен-Жюста, подбежал и схватил коня под уздцы, чтобы Сен-Жюст спешился.— Превосходно, Сен-Жюст! — воскликнул он, когда его друг пошел проверить туристов, которые, как оказалось, прибыли в Нью-Йорк из Годдарда, штат Канзас, на съезд сантехников. Так что, если Сен-Жюсту понадобится чинить канализацию, пусть позвонит. Правда, лишь до пятницы, а потом они вернутся в Годдард, говорили гости, фотографируя Сен-Жюста и Стерлинга.— Еще разок, пожалуйста, — умолял турист с фотоаппаратом, когда Сен-Жюст встал рядом со Стерлингом, а по бокам к ним пристроились жена и дочь сантехника.Вообще-то им не стоило задерживаться, наоборот, нужно было поскорей уходить. Но виконта охватило радостное возбуждение оттого, что его чествовали как героя, которым, собственно, он и являлся. Его фотографировал сантехник, другие туристы снимали на видео, кучер же грозился «до скончания века таскать по судам эту задницу на скутере. Где полицейский? Мне нужен полицейский!».Звук сирен уже приближался, Сен-Жюст ливо отстранился от веснушчатой уроженки Годдарда, которая совала ему жвачку.— Кажется, Стерлинг, нам пора, не находишь?— Совершенно верно, Сен-Жюст, — ответил Стерлинг, когда кучер отшвырнул карандаш и смятый лист бумаги, выспрашивая у каждого имя и адрес, чтобы «затаскать по судам все ваши задницы».Они быстро пошли прочь, не бегом, но и не прогулочным шагом, пока не свернули за угол, где Сен-Жюст велел Стерлингу забираться на скутер и «осторожнее спешить» к дому Мэгги.— Би-бип, би-бип, друг мой.— Она ведь не узнает? — спросил Стерлинг через пятнадцать минут, когда отмывал намыленной салфеткой голубые губы.— Нет, если ты сам ей не скажешь. — Сен-Жюст изучал в зеркале свой язык. — Ужасно, конечно, но весело, правда?— В общем, да, — проговорил Стерлинг, — но, если ты не возражаешь, старина, я не хочу больше так веселиться в ближайшее время.
— Ну где же ты? — пробурчала Мэгги, вздыхая, и уже в пятый раз посмотрела на часы.Сможет ли доктор Боб принять ее? Ну да, на прошлой неделе всего за час до приема она предупредила, что не явится. Велика важность. Ничего страшного, что он потребовал от нее оплаты. Но записать кого-то на ее время? Это несправедливо.Она взглянула на коричневый бумажный пакет, который лежал рядом на стуле. Мэгги втайне надеялась, что сок трех стейков уже протек на белую обивку сидений.Пассивная агрессия? Она это хотела узнать?Нет. Она до сих пор пыталась объяснить себе, почему так нуждается в этой терапии сейчас, а когда денег не было, не нуждалась. Без денег и несчастный — это нормально. Но иметь деньги и не бросаться на стены от радости — как-то неправильно. Да, успех таит в себе опасность.Она снова посмотрела на часы.— Ну давай же скорее.В конце концов, ей пора бежать домой со стейками, но только после приема… который должен был начаться двадцать минут назад. Доктор сказал, что задержится на час. Смешно — Мэгги всегда думала, что час у психотерапевта — это пятьдесят минут, а не все восемьдесят.Наконец дверь открылась, и доктор Боб улыбнулся ей, зазывая в свой кабинет. Она не увидела его предыдущего клиента, тот, по-видимому, скрылся за другой дверью — доктор Боб не хотел, чтобы его посетители встречались. Вроде потому, что личная жизнь неприкосновенна. Но Мэгги подозревала, что на самом деле ему не хотелось, чтобы клиенты обсуждали стоимость его услуг. А цены эти были почти неоправданными.По комнате стелился аромат дорогого парфюма. Значит, у доктора только что была женщина или пациент неопределенного пола. Проблема половой принадлежности — так называлась седьмая глава в книге «Люби и будь свободным». Лучшая, черт возьми, глава в этой книге.— Здравствуйте, Маргарет, — сказал доктор Боб, усаживаясь за стол напротив стены. Он кивком пригласил ее сесть в одно из двух кресел, стоявших под прямым углом, заглянул в открытую папку и повернулся к ней.Мэгги никак не могла привыкнуть, что сидит всего в трех футах от доктора в его тесном кабинете. Пациенты-клаустрофобы, видимо, с трудом выносили это место.— Здравствуйте, доктор Боб, — ответила Мэгги, натягивая улыбочку и старательно избегая смотреть на него и на коробку салфеток, которая стояла на маленьком столике между креслами. Она не пользовалась ими больше двух лет. — Простите, что не пришла на прием на прошлой неделе. Я всю ночь работала и, должно быть, потеряла счет времени.— А как вы думаете, Маргарет, почему вы так поступили? — спросил психолог, глядя на нее поверх очков в золотой оправе. Ниже среднего роста, полноватый, доктор Боб выглядел немногим лучше, чем в начале своей карьеры, но, надо отдать ему должное, он старался, поскольку его книга значилась в списке бестселлеров.Мог бы позволить себе кабинет побольше или кресла поудобнее. Или прическу поприличнее.— Я уже сказала, почему так получилось, — ответила Мэгги, мысленно ругаясь, поскольку позволила себе защищаться. — Я не спала всю ночь, работала.— Всю ночь, Маргарет? Но это слишком. И, конечно же, курили?Мэгги опустила подбородок, стараясь не чувствовать себя подростком, которого вызвали к директору школы за то, что подложил жвачку на стул учителя.— Да, курила.— И до сих пор курите? Я чувствую запах. Это некрасиво, Маргарет, вы же понимаете. Не потому ли вы собирались бросить вредную привычку? Здоровье прежде всего, но если вас тревожит именно запах, мы можем поработать над этим, после чего вы найдете свою привычку социально неприемлемой.Он наступил на больную мозоль Мегги, и у нее просто сорвало крышу.— Привычку? Доктор Боб, мы уже проходили это. Грызть ногти — это дурная привычка. А вот когда копаешься в мусорке, чтобы найти окурок, это уже не привычка. Когда стоишь на улице посреди метели, чтобы вдохнуть никотин после обеда в ресторане, это тоже не привычка. Это зависимость, — закончила она недовольно.— Да, да, мы много говорили о зависимости. И я не хочу повторять, что у вас оральная фиксация. Сигареты, чипсы, шоколадки. Вся беда в том, что вас рано отняли от груди и не было теплых отношений с матерью. Мы это обсуждали.«Да пошел ты…» — хотела сказать Мэгги, открыв рот, но получилось:— Я знаю, доктор Боб. Я пробую бросить. Правда.Трусиха. Она ходит к психиатру, потому что трусиха, а вовсе не потому, что хочет бросить курить и все такое.— Да, у меня новости. Я не говорил, что мы с Бернис подписали соглашение на вторую книгу? И я должен сказать вам спасибо, Маргарет.Мэгги усмехнулась и поискала салфетку. Нет, она не плакала, но ей нужно было чем-то занять руки. Почему доктор Боб не видит, что и рукам нужно все время что-то вертеть?— Спасибо, только я не сделала ничего особенного. Лишь познакомила вас.— Конечно. Книгу ведь написал я. Но я о другом, Маргарет. Мы договариваемся на отказ от курения и избавляемся от дурной привычки жевать что ни попадя. — Он коротко рассмеялся и добавил: — Не подводите меня, бросайте свои дурные привычки, Маргарет. Иначе попадете в категорию «А», в которую входят те, кто бросал курить, но не смог, потому что на самом деле и не пытался.— Ух ты, круто. — Мэгги скомкала салфетку и представила, что сделает доктор Боб, если она скатает ее трубочкой и подожжет. — Простите, может, нам сменить тему? Мне казалось, что мы бросаем курить уже больше года, но, оказывается, мы только начали.— Нет, не бросаем, Маргарет. Это лишь для отвлечения внимания. Мы работаем с вашим страхом быть отверженной и с заниженной самооценкой. Для творчества ваше детство — просто золотое дно, но эмоционально это высохший колодец. Погодите… Я, кажется, перепутал метафоры. Это была метафора?— Откуда мне знать? Для этого бог сотворил редактора. — Мэгги подалась вперед. — Послушайте, доктор Боб, у меня есть проблема. Творческая. Я хочу поделиться с вами неким сюжетом.Доктор Боб сел прямо и сложил руки на коленях, посверкивая кольцом с бриллиантом.— Вы просите у меня профессионального совета? Это лестно, Маргарет. Спасибо.— Пожалуйста. — Мэгги на мгновение закусила губу. Ведь она никогда не распространялась насчет своих идей. Писатели пишут, а не разговаривают. — Ну, ладно, слушайте. У меня есть сюжет для книги. О писателе.— Как мы с вами?Мэгги поразмыслила, пытаясь представить доктора Боба коллегой.— Ну да, — она кивнула. — Как мы с вами. И дело в том, что у этого писателя проблема.— У него проблема, Маргарет?— Да. У него. Знаете, я думаю о том, чтобы начать новую серию, где главным героем будет писатель. Автор детективов с некоторыми… личными проблемами.— Пишите то, о чем знаете, — доктор Боб удовлетворенно вздохнул.Мэгги стиснула зубы и сосчитала до пяти.— Разумеется, доктор Боб. Значит, автор детективов. В его книге есть персонаж, как бы продолжение самого автора, и он расследует все детективные истории. Вы понимаете?Доктор Боб великодушно улыбнулся:— Думаю, что понимаю.— Хорошо. Итак, однажды автор книги, написав десятую или какую-то по счету книгу, обернулся и — бац! — увидел своего персонажа.— А где он его увидел?Вновь появилось желание заорать. Мэгги прикусила губу, чтобы не сказануть лишнего.— В гостиной. Персонаж. В гостиной этого автора. Автор писал настолько сильно, что его герой ожил. Хоп! И прямо в гостиной.— Вы слишком долго работали, Маргарет, — улыбнулся доктор Боб. — Может, вам устроить себе отпуск?Мэгги скорчилась в кресле.— Нет-нет, мы говорим не обо мне. Мы говорим о моей книге, о новой серии. Автор детективов и его выдуманный герой, который ожил. Кто-нибудь поверит в это?— Думаю, я смогу назвать нескольких пациентов, которые поверят, — медленно проговорил доктор Боб, сцепив пальцы на обширном животе. — Конечно, кое-кто из них госпитализирован и в своем состоянии не имеет доступа к развлекательному чтиву.— Так что, это неправдоподобно?— Я храню верность книгам о Сен-Жюсте, Маргарет. Сейчас это самый правдоподобный герой.Мэгги откинулась в кресле.— Ага, рассказывайте…Час спустя Мэгги уткнулась в подушку рядом с Наполеоном и Веллингтоном. Она вспоминала прошедший день и улыбалась.Доктор Боб оказался не таким уж расчудесным, но все же не попытался упечь ее в дурдом.После обеда она немного вздремнула, а Сен-Жюст и Стерлинг вместо прогулки решили посмотреть фильм. Кстати, на обед она подавала салат и печеный картофель, а стейки, которые Сен-Жюст зажарил на гриле, даже не подгорели.Сейчас виконт сидел за своим ноутбуком и лазил в Интернете, а Стерлинг читал книжку про Гарри Поттера. Мэгги же с удовольствием погрузилась в ванну с пеной, покрасила ярко-розовым лаком ногти на ногах и забралась в постель почитать. По привычке она включила телевизор на десятичасовые новости.Правительство продавалось по самым высоким ценам — тоже мне, новость. На Шри-Ланке попал в аварию автобус, футбольные беспорядки где-то там… Синоптики обещали теплую и солнечную погоду, будто им известно, что произойдет через десять минут. «Нью-йоркские горожане» проводили ночную игру где-то за городом на побережье.Одно и то же. Черт, они могут показывать новости недельной давности, все равно никто не поймет.Она взяла пульт, собираясь выключить телевизор, когда ведущая с улыбкой сообщила:— А сейчас мы снова показываем нашего героя из Центрального парка, о котором уже сообщалось в пятичасовых новостях на канале «Фокс Ньюс».Держа палец на кнопке, Мэгги смотрела зернистые, прыгающие кадры любительского видео. Несущаяся лошадь с экипажем. Человек, который распластался на спине лошади. Фирменная футболка с автографом Майка Пьяцца.У Мэгги отвисла челюсть, и она наступила на хвост Наппи. Кот царапнул ее, но она не обратила внимания и села на край кровати.— Он появился из ниоткуда. — Краснолицый мужчина в клетчатой рубашке и ярко-синей бейсболке с надписью «Я люблю Нью-Йорк» нервно улыбался в камеру. — Настоящий герой, как я сказал своей Нэнси. Он даже не назвал своего имени, но зато поклонился, честное слово, поклонился и исчез. — Мужчина вздохнул и промокнул слезы. — Спас нам жизнь. Кто сказал, что Нью-Йорк негостеприимный город?— Действительно гостеприимный, — проговорил репортер. — Мы еще раз покажем запись туриста из штата Огайо и надеемся, что если сам герой не пожелает объявиться, то кто-нибудь все же узнает его, потому что мэр нашего города хочет лично поблагодарить его. Пожалуйста, посмотрите внимательнее, и если вы узнаете этого человека, позвоните нам по…— Сен-Жюст… — прохрипела Мэгги, когда снова стали крутить запись. — Сен-Жюст, — позвала она, чуть не свалившись с кровати, не в силах оторвать глаз от экрана. — Сен-Жюст! Я убью тебя! — завопила она, выбегая в холл. Глава 6 «И — раз, и — потянулись, и — три, и — разогрелись, и — пять, и…»Пока Стерлинг в очередной раз дотягивался до небес, Сен-Жюст выключил телевизор, экран потемнел.С поднятыми руками, подпрыгивая на месте и тяжело дыша, Стерлинг повернулся к другу:— Зачем ты так поступил? У меня уже получалось разогреться. По крайней мере, так показалось.— Увы, приходится это делать. — Сен-Жюст опустился на диван, закинув ногу на ногу. — Я буду очень скучать по тебе, Стерлинг, если у тебя в голове лопнет сосуд и ты скончаешься у моих ног.Стерлинг сделал три глубоких вздоха и потянулся за мягким белым полотенцем, которое лежало на спинке дивана.— Спасибо тебе, Сен-Жюст. Наверное.— Всегда пожалуйста, — улыбаясь, сказал Сен-Жюст. — Кроме того, наша дражайшая создательница, только с маленькой буквы, ибо она не Создатель, а всего лишь выдумщица, решила, что ты будешь… обаятельным толстячком. И чтобы это исправить, ты должен убедить ее изобразить тебя похудее. Из пяти прошедших лет мы живем лишь два года, потому что все романы по продолжительности уместились именно в такой срок. Понимаешь?Стерлинг, похлопав себя по румяным щекам, обошел диван и повалился в подушки.— Кстати, Сен-Жюст. На всякий случай, если ты вдруг забыл, мисс Келли в последнее время полыхает, словно лесной пожар, и все после того случая в парке.— Я знаю, — кивнул Сен-Жюст. — Эта женщина крайне вспыльчива. И что из этого?— Да многое вообще-то. Подумай о том, чем она угрожала нам, Сен-Жюст.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32
— Ну где же ты? — пробурчала Мэгги, вздыхая, и уже в пятый раз посмотрела на часы.Сможет ли доктор Боб принять ее? Ну да, на прошлой неделе всего за час до приема она предупредила, что не явится. Велика важность. Ничего страшного, что он потребовал от нее оплаты. Но записать кого-то на ее время? Это несправедливо.Она взглянула на коричневый бумажный пакет, который лежал рядом на стуле. Мэгги втайне надеялась, что сок трех стейков уже протек на белую обивку сидений.Пассивная агрессия? Она это хотела узнать?Нет. Она до сих пор пыталась объяснить себе, почему так нуждается в этой терапии сейчас, а когда денег не было, не нуждалась. Без денег и несчастный — это нормально. Но иметь деньги и не бросаться на стены от радости — как-то неправильно. Да, успех таит в себе опасность.Она снова посмотрела на часы.— Ну давай же скорее.В конце концов, ей пора бежать домой со стейками, но только после приема… который должен был начаться двадцать минут назад. Доктор сказал, что задержится на час. Смешно — Мэгги всегда думала, что час у психотерапевта — это пятьдесят минут, а не все восемьдесят.Наконец дверь открылась, и доктор Боб улыбнулся ей, зазывая в свой кабинет. Она не увидела его предыдущего клиента, тот, по-видимому, скрылся за другой дверью — доктор Боб не хотел, чтобы его посетители встречались. Вроде потому, что личная жизнь неприкосновенна. Но Мэгги подозревала, что на самом деле ему не хотелось, чтобы клиенты обсуждали стоимость его услуг. А цены эти были почти неоправданными.По комнате стелился аромат дорогого парфюма. Значит, у доктора только что была женщина или пациент неопределенного пола. Проблема половой принадлежности — так называлась седьмая глава в книге «Люби и будь свободным». Лучшая, черт возьми, глава в этой книге.— Здравствуйте, Маргарет, — сказал доктор Боб, усаживаясь за стол напротив стены. Он кивком пригласил ее сесть в одно из двух кресел, стоявших под прямым углом, заглянул в открытую папку и повернулся к ней.Мэгги никак не могла привыкнуть, что сидит всего в трех футах от доктора в его тесном кабинете. Пациенты-клаустрофобы, видимо, с трудом выносили это место.— Здравствуйте, доктор Боб, — ответила Мэгги, натягивая улыбочку и старательно избегая смотреть на него и на коробку салфеток, которая стояла на маленьком столике между креслами. Она не пользовалась ими больше двух лет. — Простите, что не пришла на прием на прошлой неделе. Я всю ночь работала и, должно быть, потеряла счет времени.— А как вы думаете, Маргарет, почему вы так поступили? — спросил психолог, глядя на нее поверх очков в золотой оправе. Ниже среднего роста, полноватый, доктор Боб выглядел немногим лучше, чем в начале своей карьеры, но, надо отдать ему должное, он старался, поскольку его книга значилась в списке бестселлеров.Мог бы позволить себе кабинет побольше или кресла поудобнее. Или прическу поприличнее.— Я уже сказала, почему так получилось, — ответила Мэгги, мысленно ругаясь, поскольку позволила себе защищаться. — Я не спала всю ночь, работала.— Всю ночь, Маргарет? Но это слишком. И, конечно же, курили?Мэгги опустила подбородок, стараясь не чувствовать себя подростком, которого вызвали к директору школы за то, что подложил жвачку на стул учителя.— Да, курила.— И до сих пор курите? Я чувствую запах. Это некрасиво, Маргарет, вы же понимаете. Не потому ли вы собирались бросить вредную привычку? Здоровье прежде всего, но если вас тревожит именно запах, мы можем поработать над этим, после чего вы найдете свою привычку социально неприемлемой.Он наступил на больную мозоль Мегги, и у нее просто сорвало крышу.— Привычку? Доктор Боб, мы уже проходили это. Грызть ногти — это дурная привычка. А вот когда копаешься в мусорке, чтобы найти окурок, это уже не привычка. Когда стоишь на улице посреди метели, чтобы вдохнуть никотин после обеда в ресторане, это тоже не привычка. Это зависимость, — закончила она недовольно.— Да, да, мы много говорили о зависимости. И я не хочу повторять, что у вас оральная фиксация. Сигареты, чипсы, шоколадки. Вся беда в том, что вас рано отняли от груди и не было теплых отношений с матерью. Мы это обсуждали.«Да пошел ты…» — хотела сказать Мэгги, открыв рот, но получилось:— Я знаю, доктор Боб. Я пробую бросить. Правда.Трусиха. Она ходит к психиатру, потому что трусиха, а вовсе не потому, что хочет бросить курить и все такое.— Да, у меня новости. Я не говорил, что мы с Бернис подписали соглашение на вторую книгу? И я должен сказать вам спасибо, Маргарет.Мэгги усмехнулась и поискала салфетку. Нет, она не плакала, но ей нужно было чем-то занять руки. Почему доктор Боб не видит, что и рукам нужно все время что-то вертеть?— Спасибо, только я не сделала ничего особенного. Лишь познакомила вас.— Конечно. Книгу ведь написал я. Но я о другом, Маргарет. Мы договариваемся на отказ от курения и избавляемся от дурной привычки жевать что ни попадя. — Он коротко рассмеялся и добавил: — Не подводите меня, бросайте свои дурные привычки, Маргарет. Иначе попадете в категорию «А», в которую входят те, кто бросал курить, но не смог, потому что на самом деле и не пытался.— Ух ты, круто. — Мэгги скомкала салфетку и представила, что сделает доктор Боб, если она скатает ее трубочкой и подожжет. — Простите, может, нам сменить тему? Мне казалось, что мы бросаем курить уже больше года, но, оказывается, мы только начали.— Нет, не бросаем, Маргарет. Это лишь для отвлечения внимания. Мы работаем с вашим страхом быть отверженной и с заниженной самооценкой. Для творчества ваше детство — просто золотое дно, но эмоционально это высохший колодец. Погодите… Я, кажется, перепутал метафоры. Это была метафора?— Откуда мне знать? Для этого бог сотворил редактора. — Мэгги подалась вперед. — Послушайте, доктор Боб, у меня есть проблема. Творческая. Я хочу поделиться с вами неким сюжетом.Доктор Боб сел прямо и сложил руки на коленях, посверкивая кольцом с бриллиантом.— Вы просите у меня профессионального совета? Это лестно, Маргарет. Спасибо.— Пожалуйста. — Мэгги на мгновение закусила губу. Ведь она никогда не распространялась насчет своих идей. Писатели пишут, а не разговаривают. — Ну, ладно, слушайте. У меня есть сюжет для книги. О писателе.— Как мы с вами?Мэгги поразмыслила, пытаясь представить доктора Боба коллегой.— Ну да, — она кивнула. — Как мы с вами. И дело в том, что у этого писателя проблема.— У него проблема, Маргарет?— Да. У него. Знаете, я думаю о том, чтобы начать новую серию, где главным героем будет писатель. Автор детективов с некоторыми… личными проблемами.— Пишите то, о чем знаете, — доктор Боб удовлетворенно вздохнул.Мэгги стиснула зубы и сосчитала до пяти.— Разумеется, доктор Боб. Значит, автор детективов. В его книге есть персонаж, как бы продолжение самого автора, и он расследует все детективные истории. Вы понимаете?Доктор Боб великодушно улыбнулся:— Думаю, что понимаю.— Хорошо. Итак, однажды автор книги, написав десятую или какую-то по счету книгу, обернулся и — бац! — увидел своего персонажа.— А где он его увидел?Вновь появилось желание заорать. Мэгги прикусила губу, чтобы не сказануть лишнего.— В гостиной. Персонаж. В гостиной этого автора. Автор писал настолько сильно, что его герой ожил. Хоп! И прямо в гостиной.— Вы слишком долго работали, Маргарет, — улыбнулся доктор Боб. — Может, вам устроить себе отпуск?Мэгги скорчилась в кресле.— Нет-нет, мы говорим не обо мне. Мы говорим о моей книге, о новой серии. Автор детективов и его выдуманный герой, который ожил. Кто-нибудь поверит в это?— Думаю, я смогу назвать нескольких пациентов, которые поверят, — медленно проговорил доктор Боб, сцепив пальцы на обширном животе. — Конечно, кое-кто из них госпитализирован и в своем состоянии не имеет доступа к развлекательному чтиву.— Так что, это неправдоподобно?— Я храню верность книгам о Сен-Жюсте, Маргарет. Сейчас это самый правдоподобный герой.Мэгги откинулась в кресле.— Ага, рассказывайте…Час спустя Мэгги уткнулась в подушку рядом с Наполеоном и Веллингтоном. Она вспоминала прошедший день и улыбалась.Доктор Боб оказался не таким уж расчудесным, но все же не попытался упечь ее в дурдом.После обеда она немного вздремнула, а Сен-Жюст и Стерлинг вместо прогулки решили посмотреть фильм. Кстати, на обед она подавала салат и печеный картофель, а стейки, которые Сен-Жюст зажарил на гриле, даже не подгорели.Сейчас виконт сидел за своим ноутбуком и лазил в Интернете, а Стерлинг читал книжку про Гарри Поттера. Мэгги же с удовольствием погрузилась в ванну с пеной, покрасила ярко-розовым лаком ногти на ногах и забралась в постель почитать. По привычке она включила телевизор на десятичасовые новости.Правительство продавалось по самым высоким ценам — тоже мне, новость. На Шри-Ланке попал в аварию автобус, футбольные беспорядки где-то там… Синоптики обещали теплую и солнечную погоду, будто им известно, что произойдет через десять минут. «Нью-йоркские горожане» проводили ночную игру где-то за городом на побережье.Одно и то же. Черт, они могут показывать новости недельной давности, все равно никто не поймет.Она взяла пульт, собираясь выключить телевизор, когда ведущая с улыбкой сообщила:— А сейчас мы снова показываем нашего героя из Центрального парка, о котором уже сообщалось в пятичасовых новостях на канале «Фокс Ньюс».Держа палец на кнопке, Мэгги смотрела зернистые, прыгающие кадры любительского видео. Несущаяся лошадь с экипажем. Человек, который распластался на спине лошади. Фирменная футболка с автографом Майка Пьяцца.У Мэгги отвисла челюсть, и она наступила на хвост Наппи. Кот царапнул ее, но она не обратила внимания и села на край кровати.— Он появился из ниоткуда. — Краснолицый мужчина в клетчатой рубашке и ярко-синей бейсболке с надписью «Я люблю Нью-Йорк» нервно улыбался в камеру. — Настоящий герой, как я сказал своей Нэнси. Он даже не назвал своего имени, но зато поклонился, честное слово, поклонился и исчез. — Мужчина вздохнул и промокнул слезы. — Спас нам жизнь. Кто сказал, что Нью-Йорк негостеприимный город?— Действительно гостеприимный, — проговорил репортер. — Мы еще раз покажем запись туриста из штата Огайо и надеемся, что если сам герой не пожелает объявиться, то кто-нибудь все же узнает его, потому что мэр нашего города хочет лично поблагодарить его. Пожалуйста, посмотрите внимательнее, и если вы узнаете этого человека, позвоните нам по…— Сен-Жюст… — прохрипела Мэгги, когда снова стали крутить запись. — Сен-Жюст, — позвала она, чуть не свалившись с кровати, не в силах оторвать глаз от экрана. — Сен-Жюст! Я убью тебя! — завопила она, выбегая в холл. Глава 6 «И — раз, и — потянулись, и — три, и — разогрелись, и — пять, и…»Пока Стерлинг в очередной раз дотягивался до небес, Сен-Жюст выключил телевизор, экран потемнел.С поднятыми руками, подпрыгивая на месте и тяжело дыша, Стерлинг повернулся к другу:— Зачем ты так поступил? У меня уже получалось разогреться. По крайней мере, так показалось.— Увы, приходится это делать. — Сен-Жюст опустился на диван, закинув ногу на ногу. — Я буду очень скучать по тебе, Стерлинг, если у тебя в голове лопнет сосуд и ты скончаешься у моих ног.Стерлинг сделал три глубоких вздоха и потянулся за мягким белым полотенцем, которое лежало на спинке дивана.— Спасибо тебе, Сен-Жюст. Наверное.— Всегда пожалуйста, — улыбаясь, сказал Сен-Жюст. — Кроме того, наша дражайшая создательница, только с маленькой буквы, ибо она не Создатель, а всего лишь выдумщица, решила, что ты будешь… обаятельным толстячком. И чтобы это исправить, ты должен убедить ее изобразить тебя похудее. Из пяти прошедших лет мы живем лишь два года, потому что все романы по продолжительности уместились именно в такой срок. Понимаешь?Стерлинг, похлопав себя по румяным щекам, обошел диван и повалился в подушки.— Кстати, Сен-Жюст. На всякий случай, если ты вдруг забыл, мисс Келли в последнее время полыхает, словно лесной пожар, и все после того случая в парке.— Я знаю, — кивнул Сен-Жюст. — Эта женщина крайне вспыльчива. И что из этого?— Да многое вообще-то. Подумай о том, чем она угрожала нам, Сен-Жюст.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32