Но теперь все это было в прошлом, так как в мастерской они увидели полный разгром. Остатки гигантских панелей валялись на полу, открыв взгляду металлическую основу конструкции. Зеркальное крошево смешалось с осколками и обломками светильников, повсюду торчали разноцветные провода подсветки. Разломанная мебель, растерзанные драпировки — словно орда вандалов набросилась на беззащитную мастерскую и разгромила все, не оставив ни одной целой вещи. Разбитые зеркальные панели открывали и лестницу, раньше хитроумно скрытую, которая вела на второй этаж. Там располагались личные комнаты Айши Каримовны. Именно там она принимала состоятельных клиентов и выполняла их заказы.Лара уверенно двинулась к лестнице, стараясь не споткнуться о груды битого стекла. Наверху в одной из комнат она услышала голоса и жестом показала Максиму, что хочет идти туда. Говорить было трудно. После разгрома, который она увидела в мастерской, Ларе стало очень жаль свою мать. Пожалуй, в жизни матери были только две страсти, но обеим она отдавалась целиком, без остатка: работа в мастерской и молодые мужчины. Первое у нее забрали. Разбили вдребезги, разгромили до основания. Хватит ли теперь у нее сил, чтобы восстановить все это? Второе… Она лишилась и Виталия, любовницей которого была много лет. Возможно, что мастерскую громили те же люди, что убили его. Лара подошла к двери и постаралась выровнять дыхание.— Успокойся, — посоветовал тихонечко Максим, который не отставал от нее ни на шаг, — ты должна сейчас поддержать ее.— Я понимаю, — ответила Лара, — спасибо, что не оставил меня. Мне было бы трудно одной увидеть этот кошмар.— Я всегда буду рядом, — пообещал Максим.— Спасибо, — еще раз поблагодарила Лара.Она открыла дверь и вошла в комнату. Максим, верный как тень, последовал за ней. На пороге Лара остановилась. В когда-то уютной комнате не осталось ни одной целой вещи, здесь громили так же, как и в мастерской. Неужели можно так все изуродовать за каких-то несколько часов: диван, находившийся ранее у стены, теперь был сдвинут на середину комнаты. Возле него стоял Крон и еще какой-то человек.— Мама, — позвала Лара, приближаясь к дивану.— Коломбина, — удивленно прошептал человек рядом с Кронецким, — мир тесен.Лара не успела вспомнить, почему ей кажется знакомым этот веснушчатый парень, все ее внимание было приковано к матери, которая лежала на диване. Лара осторожно приблизилась к ней. Все лицо Айши Каримовны было в багровых кровоподтеках, одежда разорвана в клочья.Она медленно открыла глаза и посмотрела на дочь. Лару испугал взгляд ее налитых кровью глаз.— Явилась, — проговорила мать хриплым натужным голосом, — прекрасно, полюбуйся теперь, что они сделали. Рада?— Что ты, мама, — Лара протянула к ней руку, но Айша Каримовна злобно дернулась.— Не приближайся, мерзавка, это все из-за тебя!— Прости, мама, — пробормотала Лара, — но я ведь не знала… Я не думала, что они поедут к тебе.— Не знала, — передразнила ее Айша Каримовна, приподнимаясь на диванных подушках, — откуда тебе знать, если ты всегда была как слепая курица. Из-за тебя его убили! Ненавижу тебя, проклятое отродье!— Что ты говоришь, мама? — Слезы выступили на глазах у Лары. — Почему из-за меня? Я же ничего не знала!Она хотела еще что-то добавить, но не могла вымолвить ни слова. Она примчалась сюда, беспокоясь о матери, а та встречает ее такими словами. И все из-за молодого любовника. Где же справедливость? Неужели он мог быть для нее дороже собственной дочери? Она смотрела на мать сквозь слезы, а та немного приподнялась на диване и, глядя в упор на Лару, продолжала выкрикивать обвинения. Она не обращала внимания на присутствие посторонних, так же как и на умоляющий взгляд Лары.— Конечно, — кричала она, — разве стал бы он тебя во что-то посвящать! Ты была только красивой куклой для удовлетворения мужских потребностей. Ну почему именно тебя он выбрал в жены?! А теперь его нет! Моего мальчика, моего сокровища, моего чудного верблюжонка. Разве ты могла понять его? Разве ты могла дать то, что ему нужно?— Прекрати, мама! — воскликнула Лара. — Я приехала сюда из-за тебя. Чтобы помочь тебе, а не для того, чтобы слушать весь этот бред.— Конечно, моя милая, мои чувства всегда казались тебе бредом! — Айша Каримовна поднялась, придерживая на груди разорванное платье. — По-твоему, только молодые умеют любить, а те, кто немного старше, могут только смотреть на них с завистью? Нет, дорогая доченька, это ты должна завидовать мне, потому что никогда не была способна на страсть. Ты вся пошла в своего отца, такая же холодная и бесчувственная. Нисколько не удивлюсь, если ты к тому же еще и фригидная.— Перестань! Пожалуйста, перестань! — Лара прижала ладони к щекам. — Мы же здесь все-таки не одни.— А, вспомнила о приличиях, — Айша Каримовна уперла руки в боки, — очень своевременно, но что же ты не вспоминала о них раньше? Не разыгрывай теперь комедию, лицемерка.— Нам лучше уйти, — сказал тихонько Максим. — Лара, мы можем прийти в другой раз.— Кажется, парнишка подал голос, — процедила Айша Каримовна, — конечно же, ты даже сюда явилась не одна. А Виталия, как я понимаю, ты уже успела забыть? Ты ведь никогда не любила его, дрянь! И не успело пройти даже пары месяцев со дня его смерти, как ты уже трахаешься с другими. Давай, надейся, что его не убьют незадолго до вашей свадьбы, тогда, может быть, став женой, ты почувствуешь себя по-настоящему полноценной!— Да, мне лучше уйти, — вызывающе громким голосом сказала Лара, — а ты права, я действительно его не любила. На меня просто какое-то затмение нашло, если я хотела выйти замуж за этого подонка. Как говорят, все к лучшему.— Не смей! Не смей! Ты мизинца его не стоишь! — Айша Каримовна подскочила к Ларе и сильно ударила ее по щеке. — Как ты можешь о нем судить, если толком не знала, что он был за человек. Убирайся, чтобы я тебя больше не видела!— Конечно, — медленно произнесла Лара, — я уберусь. Я ехала к матери, а нашла старую, злобную ведьму. Конечно, мне лучше убраться, ведь я не стоила и мизинца твоего любовника. Но что-то не похоже, что ты хорошо его знала, хотя и гораздо дольше, чем я, иначе всего этого, — она повела рукой вокруг, — сегодня не было бы.— Что ты понимаешь… — начала Айша Каримовна, но Крон ее перебил:— Лара совершенно права. Вы сами во всем виноваты, но теперь ищете, на кого бы свалить вину за происшедшее.— Что ты понимаешь, мальчишка! — вспыхнула Айша Каримовна.— Гораздо больше, чем вы думаете, — Крон остановился перед ней, — с вашего позволения, частный детектив, который участвует в расследовании убийства Алины Константиновны Великановой.— Но при чем здесь… — начала Айша Каримовна.— Обстоятельства указывают на то, что люди, убившие Виталия, Алину Константиновну, совершившие нападение на господина Великанова, а также на Лару и вас, одни и те же. И свои нападения они совершают с определенной целью. Поэтому всем, кроме вас, очевидно, почему мы находимся сейчас здесь.— На Лару тоже было нападение? — спросила Айша Каримовна, медленно опускаясь на диван. — Но почему? Она же совсем не в курсе!— Да, — Крон кивнул, — только об этом не знали похитители. Давайте, Айша Каримовна, оставим взаимные обвинения и поговорим на более актуальную тему. Троих нам удалось задержать, и с ними будут разбираться в соответствующем месте. Но двое скрылись, кроме того, главного преступника мы так и не задержали, поэтому велика вероятность, что они еще вернутся.— Сюда? — Айша Каримовна грустно качнула головой. — Что им теперь тут делать?— Погром они устроили, вымещая свою злость. Но вы ошибаетесь, если думаете, что так легко от них отделались. Вспомните, что сделали с Великановой. Вас ведь вполне могла ожидать та же участь.— Понимаю, — сказала Айша Каримовна, — не знаю, может, оно и лучше было бы.— Зачем ты так, мама, — не выдержала Лара.— Не перебивай, девочка, — Айша Каримовна сидела понурившись, — тебе на самом деле этого никогда не понять.Она сидела, слегка потирая виски. Крон подтолкнул Максима и наклонился к Ларе.— Может, твоей матери лучше пока побыть одной?— Нет, — Айша Каримовна подняла голову. — Оставьте нас ненадолго, мне нужно поговорить с Ларой.— Хорошо, — Крон кивнул и снова подтолкнул Максима.— Мы будем рядом, Лара, — проговорил тот, позволяя Крону увести себя.А Айша Каримовна откинулась на спинку дивана. Она начала говорить, и казалось, что говорит она не столько для Лары, сколько для самой себя.— Когда-нибудь ты станешь такой же, как я, — говорила задумчиво Айша Каримовна, — и только тогда по-настоящему меня поймешь. Тогда, но не теперь… А сейчас надо мной можно подсмеиваться, можно иронизировать, старуха, мол, а все на молодых заглядывается. А я не чувствую себя старой, я чувствую себя молодой. Эта молодость живет во мне, несмотря на все эти морщинки, вялую кожу, дряблые веки. Пока я не вижу себя в зеркале, я чувствую себя молодой и красивой.— Ты на самом деле красивая, мама.— Я же просила не перебивать меня, — продолжала Айша Каримовна, — возраст, проклятый возраст, я старалась не замечать его и всегда жила только чувствами. Эти мальчики, молодые самцы, с которыми я встречалась, были от меня в восторге. Еще бы! Красивая, опытная, чувственная, а кроме того, вполне зрелая, чтобы уделять им, молодым, внимание. Но все это в одну секунду рухнуло, когда я встретила его. Тебе это опять же может показаться странным, но я полюбила его. Полюбила так, как не любила никогда в жизни. Меня просто пожирала страсть, разрывала на части. Впервые в жизни я ощутила свой возраст. Я боялась, что он сочтет меня слишком старой. Но нет! В этом-то все и дело. Его привлекали женщины в возрасте. Я почувствовала его ответную страсть. Когда мы были вместе, она извергалась как вулкан. Я в жизни так не хотела ни одного мужчину, как хотела его, но больше всего меня возбуждало, что он хотел меня не меньше.Дни, недели, месяцы пролетали незаметно, а мы все никак не могли насытиться друг другом. Я была просто счастлива. Мы пробыли вместе два чудесных года. Потом все изменилось. Мне тогда пришлось уехать на фестиваль в Португалию на две недели, а Виталий остался один. Понятно, что он не скучал в это время. Когда я вернулась, то догадалась, что он мне изменил, от него просто разило сексом. Сексом, которым он занимался с другой женщиной или женщинами. Конечно, я устроила ему сцену, потом мы помирились. Он даже не извинялся. Сказал только, что еще раз убедился в том, что я лучше всех. Для него это было своеобразной игрой, но он неизменно возвращался ко мне. Вскоре он дошел до того, что обсуждал со мной своих любовниц, но неизменно делал вывод, что любая из этих женщин мне в подметки не годится. Я смирилась. А что мне оставалось делать?Я принимала его таким, какой он есть. Я не старалась его исправить или изменить. Да это и невозможно было. Горбатого могила… — Айша Каримовна всхлипнула. — Для меня он был не только единственной отрадой, но и последней. Я ведь понимала, что рано или поздно он захочет со мной расстаться. Ждала этого молча и боялась больше всего на свете. Я готова была на все, чтобы только удержать его. Другие женщины меня не интересовали, я знала, что справлюсь с любой из них, но меня просто сразило известие о том, что он хочет жениться. И на ком! На моей собственной дочери! В тот момент, когда Виталий сказал мне о своей женитьбе, — Айша Каримовна в упор посмотрела на Лару, — я готова была растерзать его. А через секунду была готова растерзать тебя. Я ничего не знала, а он прекрасно знал, что я твоя мать, спал со мной, а потом спокойно отправлялся к тебе.— Я не имела понятия, — пробормотала Лара, — он говорил только, что у него есть любовница, которая старше его и замужем, но что он бросит ее, то есть… тебя, когда мы поженимся.— В этом был весь Виталий, — горько усмехнулась Айша Каримовна. — Когда я узнала, что у него появилась новая пассия, то есть ты, а он сказал лишь, что познакомился с одной девушкой, то я не придала этому никакого значения. Подумаешь, девушка. Сегодня одна, завтра другая. Ведь через некоторое время он сообщил о новой телке, с восторгом описывал ее прелести. Я успокоилась. Потом как-то невзначай спросила: «А как же та девушка, Лариса?»Он пожал плечами: «Мы встречаемся».Меня что-то неприятно кольнуло, но я промолчала. Подумала, что это пройдет, найдет еще кого-нибудь и забудет. Но он не забывал. Где-то год назад стал с восторгом рассказывать о каком-то новом клубе, о том, какое там получает сексуальное наслаждение. «А как же Лариса?» — спросила я его тогда.«Она ничего не знает», — отмахнулся он. Вот тут, пожалуй, я призадумалась всерьез. Если даже такой извращенный секс не отвратил его от… любовницы. Потом я решила, что его самолюбию льстит наличие двух любовниц. Я смирилась даже с этим. Стала принимать это как неизбежное зло, скрывать свои чувства, когда он говорил, что не может приехать ко мне.«Ты занят?» — спрашивала я.«Навещу Ларису», — отвечал он и смеялся.А мне оставалось только смеяться вместе с ним, хотя все внутри сжималось от злости и ревности.— Не надо, мама, — попросила Лара, — не трави себя. Ты же должна сама понять, что это был за человек.— Я понимала, прекрасно понимала, — Айша Каримовна покачала головой, — но ничего не могла с собой поделать. Привязанность к нему, а точнее, какая-то слепая животная страсть, заставляла меня прощать и принимать этого человека. Мне даже нравилась его безнравственность, его наглость, его развращенность. Однажды я не выдержала и спросила его, кто же такая эта Лариса, с которой он так долго не может расстаться. Он посмотрел на меня, усмехнулся и лениво произнес: «А ты ее знаешь. Это твоя дочь, Лара».Это был очень подлый удар, который просто смял меня. А он стоял, смотрел, усмехался: «Зачем ты спросила? Иногда гораздо лучше ничего не знать».«Убирайся! — закричала я ему. — Убирайся и никогда больше не приходи!»«Я приду, когда ты успокоишься», — сказал он и ушел.Несколько дней я не могла прийти в себя. Мне казалось, что меня подло обманули. Я ненавидела его, ненавидела тебя. Но потом я все же успокоилась. Подобные ситуации ведь встречаются. Мужчина встречается с двумя женщинами. Одна мать, другая дочь. Сюжет совсем не новый. В Америке не один фильм поставили на эту тему. Так что же необыкновенного я для себя открыла? Виталий со мной был дольше и бросать не собирался. Да, я смогла успокоить себя. Но потом все снова рухнуло.Айша Каримовна замолчала и задумалась.— Вспомните поподробнее, — сказал подошедший Крон, — это очень важно. Что вы знали о его намерении уехать из страны?Лара вздрогнула. Ей было не по себе, когда мать кричала на нее в присутствии посторонних, когда она вываляла ее в грязи, когда выставила грязное белье на обозрение. Своих отношений с Виталием она не стыдилась и не скрывала, обвиняя в его смерти Лару. Максим был готов поддерживать и защищать Лару, ему весьма неприятны нападки Айши Каримовны. Но он оказался деликатным человеком, беседовал в углу с рыжеватым веснушчатым парнем и не обращал внимания на разговор. А вот Крон слушал все эти выкрики и оставался бесстрастным. Вот и сейчас, когда Айша Каримовна немного успокоилась, незаметно подошел и включился в разговор. Подождать хотя бы немного ему и в голову не пришло. «Как был ментом, так и остался», — кольнула Лару неприятная мысль.— Это случилось совершенно неожиданно, где-то за пару месяцев до его смерти. Он пришел ко мне вечером очень возбужденный. Пожалуй, я никогда не видела его таким! Еще подумала, что пьяный или под кайфом. Но он был именно сильно возбужден. Его просто распирало от какой-то невероятной новости. Я знала, что не стоит Виталия ни о чем расспрашивать, все равно не выдержит и сам скажет. Он не выдержал. Усадил меня с собой рядом и сказал, что у него есть сногсшибательная новость. Теперь его жизнь резко изменится, без всяких на то усилий с его стороны. Я заявила, что не понимаю, о чем речь. Тогда он достал из кармана маленькую вещицу и держал на ладони, чтобы я могла ее рассмотреть.— Что это? — спросила я.— Богиня Лакшми, — как всегда небрежно ответил он, — нравится?— Это мне? — поинтересовалась я.— Нет, моя милая, — он рассмеялся, — это мне! Эта вещь прислана для меня и является сейчас самой ценной из того, что у меня есть.— Не понимаю, — призналась я, — в чем дело?— Все объясню, крошка, — ответил он, — а сейчас принеси мне выпить.Мне хотелось послать его к черту вместе с его дурацкой пуговицей, но он так улыбался и так выразительно на меня смотрел, что я сдалась, впрочем, как и всегда.— Пуговица? — недоуменно спросила Лара. — А меня спрашивали про какую-то таблетку.— Пуговица, таблетка, какая разница, на самом деле это была миниатюра, — отмахнулась Айша Каримовна.— Как она выглядела? — спросил Крон.— Небольшая, — ответила мать Лары, — Размером с пуговицу на пальто, такого желтоватого оттенка, толщиной, наверное, в сантиметр.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37