Окрыленная стоном наслаждения, сорвавшимся с его губ, Даниэлла помогла ему развязать узелок на шейном платке.
Мгновение спустя они вместе расстегнули пуговицы на блузке — и его прохладные пальцы, забыв об осторожности, скользнули к обнаженной груди девушки.
Сейчас Даниэлла была податливее воска в его руках: она с восторгом приветствовала его губы, язык, умелые пальцы, она жаждала отдаться ему, хотела получить все и сразу! Гормоны вышли из-под контроля и своевольно распоряжались ее ощущениями и реакциями. Впервые в жизни Даниэлла позволила себе отдаться сексуальным фантазиям.
Она видела перед собой мужчину, разбудившего в ней женское начало, и уже боготворила его.
Трели ночных птиц, доносившиеся, казалось, откуда-то из другого мира, гармонично сливались с учащенным дыханием и стонами двоих людей — мужчины и женщины…
Сердце Даниэллы бешено колотилось, и она совершенно забыла о боли — по сравнению с испытываемым блаженством поврежденные ребра казались ей сущим пустяком, недостойным внимания.
Но в конце концов Даниэлла выдала себя: какой-то неуловимый жест или вздох напомнили Карло о ее состоянии — и все закончилось. Он торопливо отпрянул, разжимая объятия, а на ее губах и теле остался сладковатый вкус его поцелуев…
— Как хорошо, что я вовремя вспомнил, что у тебя повреждены ребра и лодыжка, и не зашел слишком далеко, — Карло снова стал доктором Росси. — Прошу, прости меня за то, что я не смог себя контролировать.
Даниэлла могла бы ответить ему просто: «Забудь», но минуты близости подарили ей нечто чудесное, и она не хотела, чтобы эта сказка заканчивалась.
— Я рада, что так получилось, Карло…
— Ты слишком добра ко мне. Я этого не заслуживаю.
— Доброта тут совершенно ни при чем. Я не боюсь сказать «нет» мужчине, если он мне не нравится, — она набралась смелости и посмотрела ему прямо в глаза. — На этот раз я сама хотела этого.
Стыдно признаться, но меня никогда раньше так не целовали…
— Никогда? — переспросил Карло. — Разве твой жених был настолько неумелым любовником?
— Теперь я уверена в этом.
— Тогда почему ты оставалась с ним?
— Потому что не знала ничего лучшего.., до сегодняшнего дня, — Даниэлла пожала плечами. Ты, наверное, догадался, что у меня нет большого опыта в интимных отношениях.
— Ошибаешься, И мне странно слышать такие слова от красивой молодой женщины. Тот парень, что позволил тебе уйти, повел себя как идиот.
— Ну что ты! Теперь я понимаю, что он сделал мне большое одолжение: мы абсолютно не подходили друг другу Над камином висел портрет молодой женщины: блестящие черные кудри волнами спадают на плечи; полные чувственные губы трогает едва заметная улыбка; а глаза цвета черного кофе, искусно переданные художником, казалось, следят за каждым движением всякого, кто находится в гостиной. Даниэлла обратила внимание на удивительный портрет еще до ужина и забыла о нем. Но теперь — после всего, что произошло в комнате, — эти прекрасные глаза жгли огнем, приковывая к себе ее взгляд…
— Это портрет твоей покойной жены?
— Да.
— Она очень красивая. Ты, должно быть, очень тоскуешь…
— Не проходит и дня, чтобы я не думал о ней.
Даниэлла совершенно неожиданно поймала себя на мысли, что его признание причинило ей почти физическую боль. А что еще он мог сказать?
Его покойная жена наверняка была не только красивой женщиной, но и прекрасной, страстной любовницей. Неожиданно Карло спросил ее:
— Почему ты здесь, Даниэлла? Разве Алан Блейк достоин того, чтобы ради него пролететь полмира?
— Он мой отец. Кроме того, несмотря на все обиды, я продолжаю надеяться, что все еще может измениться к лучшему…
— А если он не выйдет из комы, что тогда?
— Буду жить, как раньше, — пожала плечами Даниэлла. — Одна из медсестер рассказала мне, что ты назвал больницу в память о своей жене. Как она погибла?
— Карина, как и твой отец, сорвалась со скалы.
Несчастный случай, но, увы, с летальным исходом…
— И после ее смерти ты построил здесь больницу…
— Да, — Карло встал и, чтобы скрыть охватившее его волнение, подошел к выходящему во двор окну гостиной. — Раньше мы жили в Риме, я работал в престижной клинике, но Карина не любила большие шумные мегаполисы: ее все время тянуло в Альпы, в родной город. Так что незадолго до ее смерти мы переехали в Галанио. Она была удивительным, многогранным, образованным человеком, несмотря на то что родилась и выросла в маленьком провинциальном городке. — Он тяжело вздохнул и глухо произнес:
— Карина очаровывала окружающих своей добротой. Все без исключения тянулись к ней. Я же вел себя как слепец, ставя работу превыше всего. И в конце концов судьба разлучила нас…
— Ваш брак распался?
— Нет! — пылко запротестовал Карло. — Мы любили друг друга больше жизни! Но я потерял ее, она умерла такой молодой…
— Прости. Сама не знаю, почему я вдруг спросила об этом. Надеюсь, ты не считаешь себя виноватым в том, что не смог предотвратить несчастный случай?
— На твой вопрос не существует однозначного ответа. Карина была очень волевой женщиной: если она что-то решила, отговорить ее было практически невозможно. С другой стороны, будь я рядом, когда произошла трагедия, то наверняка спас бы ее. По роковому стечению обстоятельств в тот день я находился по делам в Риме, а Карину повезли в Милан, потому что только там были квалифицированные нейрохирурги. Но она умерла прежде, чем ее доставили в больницу…
Горечь одиночества, прозвучавшая в его словах, вызвала такую бурю в душе Даниэллы, что она, подчиняясь чувству сострадания, встала и, хромая, сделала несколько шагов ему навстречу.
Перед глазами заплясали черные круги — и девушка, вскрикнув от боли, упала вперед, судорожно хватаясь руками за спинку ближайшего стула.
— Какого черта! — Молниеносно обернувшись и сообразив, что произошло, Карло не смог сдержать эмоции. — Как глупо! Ты сошла с ума? — Он тут же оказался рядом. — Разве я не предупреждал тебя, что нога должна находиться в покое?
— Отпусти! — Даниэлла не могла позволить ему разговаривать с собой в таком тоне. — И не смей обращаться со мной, как с ребенком!
— Только при условии, что ты прекратишь вести себя, как капризная девчонка. Я не могу все время присматривать за тобой в ожидании того момента, когда тебе опять захочется прогуляться…
— Я не просила брать на себя такую ответственность!
Но тут Карло Росси вдруг легко поднял девушку и направился к дивану, нежно и осторожно держа ее в сильных руках.
Досада и раздражение мгновенно улетучились.
Даниэлла чувствовала, что он с трудом сдерживает себя: так часто вздымается и опускается под рубашкой его мускулистая грудь, таким страстным взглядом он смотрит на нее… Разве может молодая женщина устоять перед высоким загорелым красавцем, который к тому же несет ее на руках?
Даниэлла хотела, чтобы это мгновение никогда не кончалось, но часы на каминной полке пробили одиннадцать, напомнив им обоим о том, где они и кем друг другу приходятся. Под мелодичный звон крохотных колокольчиков она подняла глаза и тут обратила внимание, что, бреясь, Карло поранил подбородок. Подчинясь внезапному порыву и не думая о последствиях, она осторожно прикоснулась к немного припухшей царапине.
— Мужчина твоей профессии должен более умело обращаться с бритвой…
— Ни слова больше! — Его серые глаза загадочно мерцали. — Не прикасайся ко мне. Не стоит меня провоцировать. Иначе мы совершим нечто, о чем будем сожалеть утром…
— Ты грозишься отшлепать меня или затащить в постель? — поинтересовалась Даниэлла и была поражена, не узнав собственного голоса.
— Отшлепать? — Карло чуть нахмурился. — Нет, ты не заслужила такого наказания, la mia саrа, моя дорогая Даниэлла. Faro L'amore, probabile… И это было бы не правильно.
На этот раз Даниэлла прекрасно поняла, что он хочет сказать. L'amore — слово, понятное всему миру и без перевода. Волнение дразнящими мурашками пробежало по телу, и что-то заставило ее кокетливо промурлыкать:
— И кто будет за это отвечать, Карло, ты или я?
— Не надо. Ни к чему эти игры, Даниэлла, — предостерег он, осторожно опуская ее на диван и присаживаясь рядом. — Хотя, с другой стороны, почему бы и нет? Но сначала я должен убедиться, что, решив поиграть со мной в обольщение, ты согласна соблюдать кое-какие правила…
— Не мог бы ты выразиться яснее? — попросила она, чувствуя, как по спине пробежал холодок.
— То, что я вдовец, отнюдь не значит, что я равнодушен к женщинам. Я, как и все мужчины, испытываю сексуальное влечение, и порой мне бывает очень трудно устоять перед искушением. А ты, саrа mia, просто сводишь меня с ума! Но, какой бы прелестной ни была искусительница, я не хочу пробовать одно и то же блюдо дважды…
— Ты предпочитаешь отношения на одну ночь, не так ли? И если я позволю затащить себя в постель, то, проснувшись утром, могу и не увидеть тебя рядом?
— Суть вопроса ты уловила верно. Дочь и работа — главные составляющие моей жизни, а все остальное… — Карло неопределенно махнул рукой.
— В таком случае можешь успокоиться: я не собираюсь оставаться здесь навсегда…
— Опять мои слова неверно истолкованы! Живи на вилле столько, сколько захочешь.,.
— Нет, это ты меня не понимаешь! Я говорю об Италии, а не об этих четырех стенах. Рискуя нанести непоправимый вред твоему невероятному самомнению, я все-таки замечу, что ты отнюдь не единственный привлекательный мужчина на свете и, к счастью, не все представители сильной половины человечества разделяют твои идеи насчет секса на одну ночь…
— Если я правильно понял, ты намекаешь, что после разрыва с женихом познакомилась с мужчиной — и теперь этот счастливчик с нетерпением ждет твоего возвращения домой?
— А это тебя совершенно не касается, Карло! резко бросила она.
— Разумеется, — охотно согласился он. — Зачем умолять женщину о поцелуе, заранее зная ответ?
Я, как порядочный человек, не могу допустить, чтобы ты пошла на сделку с собственной совестью…
— Расслабься, Карло! — усмехнулась она. — Твоя честь не пострадает: после разрыва с Томом я ни с кем не встречалась. Но, должна сказать, я бы никогда не изменила любимому мужчине с тобой. Не люблю повторяться, но ты не настолько идеален…
— Тут я с тобой полностью согласен. Но еще несколько минут назад ты не была в этом так уверена… — усмехнулся он.
— Наша обоюдная слабость ничего не значит, ловко отразила удар Даниэлла. — Это был всего лишь поцелуй.
И именно в эту минуту за их спинами кто-то воскликнул:
— Dio mio! Надеюсь, я вам не помешала…
Спорщики одновременно обернулись. В дверях гостиной стояла Зара Брунелли. Судя по выражению ее лица, она услышала их последние реплики и сделала соответствующие выводы. Сохраняя ледяное спокойствие, Карло Росси поднялся навстречу коллеге:
— Странно, я не слышал звонка, Зара…
— Потому что его не было, — бросив презрительный взгляд на Даниэллу, поспешно застегивающую верхние пуговки на блузке, ответила та и пожала плечами. — Наверное, мне все-таки следовало позвонить…
— Вовсе нет. Я просто немного удивлен. Обычно Саландрия сообщает мне обо всех посетителях.
— Она гуляет в саду, наслаждаясь ночной прохладой, поэтому я не стала ее беспокоить. Хотя, признаю, мне следовало дать знать о своем присутствии более тактично… — еще один колкий взгляд в сторону Даниэллы.
— Что-нибудь случилось в больнице? — безжалостно игнорируя все намеки, поинтересовался Карло.
— Нет. Я просто проезжала мимо и подумала, что синьорина будет рада услышать, что перед уходом я заглянула в палату Алана Блейка. Все жизненные функции вашего пациента, доктор Росси, по-прежнему стабильны. Думаю, состояние отца не дает ей покоя…
— Не стоило так беспокоиться, Зара, — невозмутимо заметил он. — Я уже сообщил все необходимые сведения на этот счет. Позволь предложить тебе бокал вина в награду за похвальное рвение….
А может, хочешь немного граппы?
— Не откажусь от чашки шоколада.
— Одну минуту. Кстати, ты ела?
— Только сандвич перед уходом. Я была очень занята.
— Пойду выясню, что есть на кухне. Даниэлла, принести вам горячего шоколада?
Девушка отрицательно покачала головой, больше всего на свете желая оказаться в своей комнате.
Но у Зары Брунелли были другие планы: едва Карло Росси вышел из гостиной, она повернулась к Даниэлле и, презрительно усмехнувшись, села рядом с ней на диван:
— Вот мы и остались наедине, синьорина Блейк.
С тех пор как вас сбила машина, я с нетерпением ждала подходящей возможности поговорить с вами. Надеюсь, вы правильно воспримете то, что я собираюсь сказать…
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Почти все воскресенье Даниэлла провела, сидя в шезлонге в саду, наслаждаясь солнцем и прохладой под тенистыми деревьями. Она спала или читала, стараясь не думать о том, что произошло вчера вечером. Чувство стыда за свое поведение не давало ей покоя, особенно после слов Зары Брунелли…
— Если вы, синьорина Блейк, надеетесь заменить ему покойную жену, то зря теряете время, напрасно подвергая себя насмешкам со стороны окружающих, — прямо заявила Зара. — Он обращает на вас внимание только из чувства долга и сострадания.
После ленча в сад вышла Анита, неся в руках четырех белых пушистых котят. На какое-то время Даниэлла отвлеклась от мучительных размышлений и даже несколько приободрилась, наблюдая, как котята пытаются поймать то пролетающих мимо бабочек, то дрожащие солнечные блики в тени деревьев. Пока котята весело резвились, Анита улеглась рядом с Даниэллой на живот и, подперев подбородок руками, стала рассказывать обо всем на свете. Девушке было очень приятно, что Анита уже обращается к ней на «ты».
Доктор Росси провел в больнице весь день.
Вернувшись домой к ужину, Карло первым делом проверил, как заживают содранные колени и не спала ли шишка на лбу дочери, и, отправив девочку наверх переодеваться, присоединился к Даниэлле в саду.
— Сегодня, судя по всему, тебе уже гораздо лучше, — заметил он, протягивая ей содовую и делая большой глоток красного вина из своего бокала. Замечательно выглядишь! Анита не замучила тебя своей болтовней?
— Вовсе нет! — улыбнулась Даниэлла. — Мне очень нравится проводить время в ее обществе.
Она очаровательный ребенок.
— Охотно верю. — Карло сел на траву возле шезлонга и, внимательно посмотрев ей в глаза, добавил:
— В отличие от тебя, Анита совсем не боится проявлять трогательные стороны своего характера, которые подкупают всех без исключения…
— С ней очень легко общаться, — согласилась Даниэлла, игнорируя его замечание. — Я слишком хорошо понимаю, что такое потерять мать…
— Значит ли это, что ничто не может заменить ей женского внимания? — горько усмехнувшись, поинтересовался он.
— Что ты, Карло! — быстро ответила она. — Ты замечательно ладишь со своей дочерью. Анита веселая, добрая, воспитанная девочка. И в этом полностью твоя заслуга. Ты вырастил маленькую леди и имеешь полное право гордиться этим.
— Знаешь, я отдаю себе отчет в том, что, как отец, мог упустить множество важных моментов в воспитании дочери, — задумчиво произнес он. — Но я всегда старался заменить Аните обоих родителей.. Уверен, Карина одобрила бы мое решение.
Стоило Карло упомянуть ее имя, как Даниэлла невольно поежилась, вспомнив слова Зары Брунелли.
— Тот факт, что вам удалось поселиться в его доме, еще ни о чем не говорит, синьорина Блейк, предостерегла ее заместитель доктора Росси. — Вы никогда не сможете заменить ему жену, потому что Карло влюблен в нее так же сильно, как и в день свадьбы: он свято хранит в памяти образ невесты, идущей к алтарю…
Теперь Даниэлла все поняла: дух Карины Росси Присутствует во всем, что ее окружает, постоянно напоминая о себе.
Карло допил вино и поднялся.
— Пожалуй, мне следует принять душ и переодеться. Может, пойдем в дом?
Даниэлла отрицательно покачала головой:
— Я хочу еще немного погреться на солнце.
— Тогда увидимся за ужином. Кстати, сегодня мы будем не одни.
Даниэлла облегченно вздохнула, радуясь, что повторение вчерашних событий просто невозможно. Но, как оказалось, ее ждало новое испытание.
Дело в том, что Карло Росси пригласил на ужин друзей. Несмотря на заботу и внимание, которыми ее окружили за столом, девушка чувствовала себя очень неловко и скоро, сославшись на головную боль и усталость, отправилась в постель.
В понедельник рано утром Карло Росси отправился в больницу и около полудня вернулся домой.
Даниэлла увлеченно что-то читала, когда двойные двери, выходящие на балкон, бесшумно распахнулись.
— Так вот чем ты тут занимаешься! — воскликнул Карло, решительно отбирая у нее книгу. — Неужели ты забыла, что у нас сегодня важная встреча в полицейском участке?
— Разумеется, я помню о наших планах, — кивнула она, немного удивленная его напором. — Но, честно говоря, полчаса назад у меня были большие сомнения на твой счет…
— И почему ты всегда ждешь худшего?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13
Мгновение спустя они вместе расстегнули пуговицы на блузке — и его прохладные пальцы, забыв об осторожности, скользнули к обнаженной груди девушки.
Сейчас Даниэлла была податливее воска в его руках: она с восторгом приветствовала его губы, язык, умелые пальцы, она жаждала отдаться ему, хотела получить все и сразу! Гормоны вышли из-под контроля и своевольно распоряжались ее ощущениями и реакциями. Впервые в жизни Даниэлла позволила себе отдаться сексуальным фантазиям.
Она видела перед собой мужчину, разбудившего в ней женское начало, и уже боготворила его.
Трели ночных птиц, доносившиеся, казалось, откуда-то из другого мира, гармонично сливались с учащенным дыханием и стонами двоих людей — мужчины и женщины…
Сердце Даниэллы бешено колотилось, и она совершенно забыла о боли — по сравнению с испытываемым блаженством поврежденные ребра казались ей сущим пустяком, недостойным внимания.
Но в конце концов Даниэлла выдала себя: какой-то неуловимый жест или вздох напомнили Карло о ее состоянии — и все закончилось. Он торопливо отпрянул, разжимая объятия, а на ее губах и теле остался сладковатый вкус его поцелуев…
— Как хорошо, что я вовремя вспомнил, что у тебя повреждены ребра и лодыжка, и не зашел слишком далеко, — Карло снова стал доктором Росси. — Прошу, прости меня за то, что я не смог себя контролировать.
Даниэлла могла бы ответить ему просто: «Забудь», но минуты близости подарили ей нечто чудесное, и она не хотела, чтобы эта сказка заканчивалась.
— Я рада, что так получилось, Карло…
— Ты слишком добра ко мне. Я этого не заслуживаю.
— Доброта тут совершенно ни при чем. Я не боюсь сказать «нет» мужчине, если он мне не нравится, — она набралась смелости и посмотрела ему прямо в глаза. — На этот раз я сама хотела этого.
Стыдно признаться, но меня никогда раньше так не целовали…
— Никогда? — переспросил Карло. — Разве твой жених был настолько неумелым любовником?
— Теперь я уверена в этом.
— Тогда почему ты оставалась с ним?
— Потому что не знала ничего лучшего.., до сегодняшнего дня, — Даниэлла пожала плечами. Ты, наверное, догадался, что у меня нет большого опыта в интимных отношениях.
— Ошибаешься, И мне странно слышать такие слова от красивой молодой женщины. Тот парень, что позволил тебе уйти, повел себя как идиот.
— Ну что ты! Теперь я понимаю, что он сделал мне большое одолжение: мы абсолютно не подходили друг другу Над камином висел портрет молодой женщины: блестящие черные кудри волнами спадают на плечи; полные чувственные губы трогает едва заметная улыбка; а глаза цвета черного кофе, искусно переданные художником, казалось, следят за каждым движением всякого, кто находится в гостиной. Даниэлла обратила внимание на удивительный портрет еще до ужина и забыла о нем. Но теперь — после всего, что произошло в комнате, — эти прекрасные глаза жгли огнем, приковывая к себе ее взгляд…
— Это портрет твоей покойной жены?
— Да.
— Она очень красивая. Ты, должно быть, очень тоскуешь…
— Не проходит и дня, чтобы я не думал о ней.
Даниэлла совершенно неожиданно поймала себя на мысли, что его признание причинило ей почти физическую боль. А что еще он мог сказать?
Его покойная жена наверняка была не только красивой женщиной, но и прекрасной, страстной любовницей. Неожиданно Карло спросил ее:
— Почему ты здесь, Даниэлла? Разве Алан Блейк достоин того, чтобы ради него пролететь полмира?
— Он мой отец. Кроме того, несмотря на все обиды, я продолжаю надеяться, что все еще может измениться к лучшему…
— А если он не выйдет из комы, что тогда?
— Буду жить, как раньше, — пожала плечами Даниэлла. — Одна из медсестер рассказала мне, что ты назвал больницу в память о своей жене. Как она погибла?
— Карина, как и твой отец, сорвалась со скалы.
Несчастный случай, но, увы, с летальным исходом…
— И после ее смерти ты построил здесь больницу…
— Да, — Карло встал и, чтобы скрыть охватившее его волнение, подошел к выходящему во двор окну гостиной. — Раньше мы жили в Риме, я работал в престижной клинике, но Карина не любила большие шумные мегаполисы: ее все время тянуло в Альпы, в родной город. Так что незадолго до ее смерти мы переехали в Галанио. Она была удивительным, многогранным, образованным человеком, несмотря на то что родилась и выросла в маленьком провинциальном городке. — Он тяжело вздохнул и глухо произнес:
— Карина очаровывала окружающих своей добротой. Все без исключения тянулись к ней. Я же вел себя как слепец, ставя работу превыше всего. И в конце концов судьба разлучила нас…
— Ваш брак распался?
— Нет! — пылко запротестовал Карло. — Мы любили друг друга больше жизни! Но я потерял ее, она умерла такой молодой…
— Прости. Сама не знаю, почему я вдруг спросила об этом. Надеюсь, ты не считаешь себя виноватым в том, что не смог предотвратить несчастный случай?
— На твой вопрос не существует однозначного ответа. Карина была очень волевой женщиной: если она что-то решила, отговорить ее было практически невозможно. С другой стороны, будь я рядом, когда произошла трагедия, то наверняка спас бы ее. По роковому стечению обстоятельств в тот день я находился по делам в Риме, а Карину повезли в Милан, потому что только там были квалифицированные нейрохирурги. Но она умерла прежде, чем ее доставили в больницу…
Горечь одиночества, прозвучавшая в его словах, вызвала такую бурю в душе Даниэллы, что она, подчиняясь чувству сострадания, встала и, хромая, сделала несколько шагов ему навстречу.
Перед глазами заплясали черные круги — и девушка, вскрикнув от боли, упала вперед, судорожно хватаясь руками за спинку ближайшего стула.
— Какого черта! — Молниеносно обернувшись и сообразив, что произошло, Карло не смог сдержать эмоции. — Как глупо! Ты сошла с ума? — Он тут же оказался рядом. — Разве я не предупреждал тебя, что нога должна находиться в покое?
— Отпусти! — Даниэлла не могла позволить ему разговаривать с собой в таком тоне. — И не смей обращаться со мной, как с ребенком!
— Только при условии, что ты прекратишь вести себя, как капризная девчонка. Я не могу все время присматривать за тобой в ожидании того момента, когда тебе опять захочется прогуляться…
— Я не просила брать на себя такую ответственность!
Но тут Карло Росси вдруг легко поднял девушку и направился к дивану, нежно и осторожно держа ее в сильных руках.
Досада и раздражение мгновенно улетучились.
Даниэлла чувствовала, что он с трудом сдерживает себя: так часто вздымается и опускается под рубашкой его мускулистая грудь, таким страстным взглядом он смотрит на нее… Разве может молодая женщина устоять перед высоким загорелым красавцем, который к тому же несет ее на руках?
Даниэлла хотела, чтобы это мгновение никогда не кончалось, но часы на каминной полке пробили одиннадцать, напомнив им обоим о том, где они и кем друг другу приходятся. Под мелодичный звон крохотных колокольчиков она подняла глаза и тут обратила внимание, что, бреясь, Карло поранил подбородок. Подчинясь внезапному порыву и не думая о последствиях, она осторожно прикоснулась к немного припухшей царапине.
— Мужчина твоей профессии должен более умело обращаться с бритвой…
— Ни слова больше! — Его серые глаза загадочно мерцали. — Не прикасайся ко мне. Не стоит меня провоцировать. Иначе мы совершим нечто, о чем будем сожалеть утром…
— Ты грозишься отшлепать меня или затащить в постель? — поинтересовалась Даниэлла и была поражена, не узнав собственного голоса.
— Отшлепать? — Карло чуть нахмурился. — Нет, ты не заслужила такого наказания, la mia саrа, моя дорогая Даниэлла. Faro L'amore, probabile… И это было бы не правильно.
На этот раз Даниэлла прекрасно поняла, что он хочет сказать. L'amore — слово, понятное всему миру и без перевода. Волнение дразнящими мурашками пробежало по телу, и что-то заставило ее кокетливо промурлыкать:
— И кто будет за это отвечать, Карло, ты или я?
— Не надо. Ни к чему эти игры, Даниэлла, — предостерег он, осторожно опуская ее на диван и присаживаясь рядом. — Хотя, с другой стороны, почему бы и нет? Но сначала я должен убедиться, что, решив поиграть со мной в обольщение, ты согласна соблюдать кое-какие правила…
— Не мог бы ты выразиться яснее? — попросила она, чувствуя, как по спине пробежал холодок.
— То, что я вдовец, отнюдь не значит, что я равнодушен к женщинам. Я, как и все мужчины, испытываю сексуальное влечение, и порой мне бывает очень трудно устоять перед искушением. А ты, саrа mia, просто сводишь меня с ума! Но, какой бы прелестной ни была искусительница, я не хочу пробовать одно и то же блюдо дважды…
— Ты предпочитаешь отношения на одну ночь, не так ли? И если я позволю затащить себя в постель, то, проснувшись утром, могу и не увидеть тебя рядом?
— Суть вопроса ты уловила верно. Дочь и работа — главные составляющие моей жизни, а все остальное… — Карло неопределенно махнул рукой.
— В таком случае можешь успокоиться: я не собираюсь оставаться здесь навсегда…
— Опять мои слова неверно истолкованы! Живи на вилле столько, сколько захочешь.,.
— Нет, это ты меня не понимаешь! Я говорю об Италии, а не об этих четырех стенах. Рискуя нанести непоправимый вред твоему невероятному самомнению, я все-таки замечу, что ты отнюдь не единственный привлекательный мужчина на свете и, к счастью, не все представители сильной половины человечества разделяют твои идеи насчет секса на одну ночь…
— Если я правильно понял, ты намекаешь, что после разрыва с женихом познакомилась с мужчиной — и теперь этот счастливчик с нетерпением ждет твоего возвращения домой?
— А это тебя совершенно не касается, Карло! резко бросила она.
— Разумеется, — охотно согласился он. — Зачем умолять женщину о поцелуе, заранее зная ответ?
Я, как порядочный человек, не могу допустить, чтобы ты пошла на сделку с собственной совестью…
— Расслабься, Карло! — усмехнулась она. — Твоя честь не пострадает: после разрыва с Томом я ни с кем не встречалась. Но, должна сказать, я бы никогда не изменила любимому мужчине с тобой. Не люблю повторяться, но ты не настолько идеален…
— Тут я с тобой полностью согласен. Но еще несколько минут назад ты не была в этом так уверена… — усмехнулся он.
— Наша обоюдная слабость ничего не значит, ловко отразила удар Даниэлла. — Это был всего лишь поцелуй.
И именно в эту минуту за их спинами кто-то воскликнул:
— Dio mio! Надеюсь, я вам не помешала…
Спорщики одновременно обернулись. В дверях гостиной стояла Зара Брунелли. Судя по выражению ее лица, она услышала их последние реплики и сделала соответствующие выводы. Сохраняя ледяное спокойствие, Карло Росси поднялся навстречу коллеге:
— Странно, я не слышал звонка, Зара…
— Потому что его не было, — бросив презрительный взгляд на Даниэллу, поспешно застегивающую верхние пуговки на блузке, ответила та и пожала плечами. — Наверное, мне все-таки следовало позвонить…
— Вовсе нет. Я просто немного удивлен. Обычно Саландрия сообщает мне обо всех посетителях.
— Она гуляет в саду, наслаждаясь ночной прохладой, поэтому я не стала ее беспокоить. Хотя, признаю, мне следовало дать знать о своем присутствии более тактично… — еще один колкий взгляд в сторону Даниэллы.
— Что-нибудь случилось в больнице? — безжалостно игнорируя все намеки, поинтересовался Карло.
— Нет. Я просто проезжала мимо и подумала, что синьорина будет рада услышать, что перед уходом я заглянула в палату Алана Блейка. Все жизненные функции вашего пациента, доктор Росси, по-прежнему стабильны. Думаю, состояние отца не дает ей покоя…
— Не стоило так беспокоиться, Зара, — невозмутимо заметил он. — Я уже сообщил все необходимые сведения на этот счет. Позволь предложить тебе бокал вина в награду за похвальное рвение….
А может, хочешь немного граппы?
— Не откажусь от чашки шоколада.
— Одну минуту. Кстати, ты ела?
— Только сандвич перед уходом. Я была очень занята.
— Пойду выясню, что есть на кухне. Даниэлла, принести вам горячего шоколада?
Девушка отрицательно покачала головой, больше всего на свете желая оказаться в своей комнате.
Но у Зары Брунелли были другие планы: едва Карло Росси вышел из гостиной, она повернулась к Даниэлле и, презрительно усмехнувшись, села рядом с ней на диван:
— Вот мы и остались наедине, синьорина Блейк.
С тех пор как вас сбила машина, я с нетерпением ждала подходящей возможности поговорить с вами. Надеюсь, вы правильно воспримете то, что я собираюсь сказать…
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Почти все воскресенье Даниэлла провела, сидя в шезлонге в саду, наслаждаясь солнцем и прохладой под тенистыми деревьями. Она спала или читала, стараясь не думать о том, что произошло вчера вечером. Чувство стыда за свое поведение не давало ей покоя, особенно после слов Зары Брунелли…
— Если вы, синьорина Блейк, надеетесь заменить ему покойную жену, то зря теряете время, напрасно подвергая себя насмешкам со стороны окружающих, — прямо заявила Зара. — Он обращает на вас внимание только из чувства долга и сострадания.
После ленча в сад вышла Анита, неся в руках четырех белых пушистых котят. На какое-то время Даниэлла отвлеклась от мучительных размышлений и даже несколько приободрилась, наблюдая, как котята пытаются поймать то пролетающих мимо бабочек, то дрожащие солнечные блики в тени деревьев. Пока котята весело резвились, Анита улеглась рядом с Даниэллой на живот и, подперев подбородок руками, стала рассказывать обо всем на свете. Девушке было очень приятно, что Анита уже обращается к ней на «ты».
Доктор Росси провел в больнице весь день.
Вернувшись домой к ужину, Карло первым делом проверил, как заживают содранные колени и не спала ли шишка на лбу дочери, и, отправив девочку наверх переодеваться, присоединился к Даниэлле в саду.
— Сегодня, судя по всему, тебе уже гораздо лучше, — заметил он, протягивая ей содовую и делая большой глоток красного вина из своего бокала. Замечательно выглядишь! Анита не замучила тебя своей болтовней?
— Вовсе нет! — улыбнулась Даниэлла. — Мне очень нравится проводить время в ее обществе.
Она очаровательный ребенок.
— Охотно верю. — Карло сел на траву возле шезлонга и, внимательно посмотрев ей в глаза, добавил:
— В отличие от тебя, Анита совсем не боится проявлять трогательные стороны своего характера, которые подкупают всех без исключения…
— С ней очень легко общаться, — согласилась Даниэлла, игнорируя его замечание. — Я слишком хорошо понимаю, что такое потерять мать…
— Значит ли это, что ничто не может заменить ей женского внимания? — горько усмехнувшись, поинтересовался он.
— Что ты, Карло! — быстро ответила она. — Ты замечательно ладишь со своей дочерью. Анита веселая, добрая, воспитанная девочка. И в этом полностью твоя заслуга. Ты вырастил маленькую леди и имеешь полное право гордиться этим.
— Знаешь, я отдаю себе отчет в том, что, как отец, мог упустить множество важных моментов в воспитании дочери, — задумчиво произнес он. — Но я всегда старался заменить Аните обоих родителей.. Уверен, Карина одобрила бы мое решение.
Стоило Карло упомянуть ее имя, как Даниэлла невольно поежилась, вспомнив слова Зары Брунелли.
— Тот факт, что вам удалось поселиться в его доме, еще ни о чем не говорит, синьорина Блейк, предостерегла ее заместитель доктора Росси. — Вы никогда не сможете заменить ему жену, потому что Карло влюблен в нее так же сильно, как и в день свадьбы: он свято хранит в памяти образ невесты, идущей к алтарю…
Теперь Даниэлла все поняла: дух Карины Росси Присутствует во всем, что ее окружает, постоянно напоминая о себе.
Карло допил вино и поднялся.
— Пожалуй, мне следует принять душ и переодеться. Может, пойдем в дом?
Даниэлла отрицательно покачала головой:
— Я хочу еще немного погреться на солнце.
— Тогда увидимся за ужином. Кстати, сегодня мы будем не одни.
Даниэлла облегченно вздохнула, радуясь, что повторение вчерашних событий просто невозможно. Но, как оказалось, ее ждало новое испытание.
Дело в том, что Карло Росси пригласил на ужин друзей. Несмотря на заботу и внимание, которыми ее окружили за столом, девушка чувствовала себя очень неловко и скоро, сославшись на головную боль и усталость, отправилась в постель.
В понедельник рано утром Карло Росси отправился в больницу и около полудня вернулся домой.
Даниэлла увлеченно что-то читала, когда двойные двери, выходящие на балкон, бесшумно распахнулись.
— Так вот чем ты тут занимаешься! — воскликнул Карло, решительно отбирая у нее книгу. — Неужели ты забыла, что у нас сегодня важная встреча в полицейском участке?
— Разумеется, я помню о наших планах, — кивнула она, немного удивленная его напором. — Но, честно говоря, полчаса назад у меня были большие сомнения на твой счет…
— И почему ты всегда ждешь худшего?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13