Очень своевременный намек на то, что никаких «они жили долго и счастливо» у них просто быть не может. Способная ученица и талантливый преподаватель — вот предел их отношений. Но как бы ей ни было больно, сейчас она на все согласна…
Карло Росси проснулся от холода. За окном разгорался новый день. Огонь в камине давно погас, поэтому к утру в комнате стало довольно прохладно. Ничего не понимая спросонья, он вскинул левую руку, посмотрел на часы: 6.30. Менее чем через час он должен делать срочную операцию! Саландрия, должно быть, уже накрывает на стол. А он, в одной рубашке и трусах, лежит на диване в библиотеке рядом с полуобнаженной Даниэллой!
Как это могло случиться?
— Проснись, cam mia! — громко позвал Карло. — Уже утро!
Она что-то сонно пробормотала, не открывая глаз, и еще теснее прижалась к нему. От девушки пахло мылом и шампунем, а еще.., сексом. События минувшей ночи мгновенно всплыли в его памяти.
Почувствовав внезапное раздражение, Карло настойчиво потряс ее за плечо. Несколько секунд девушка молча смотрела на него сонными глазами, потом села и стыдливо прикрылась верхом пижамы.
— Нам пора, — сказал он, надевая брюки. — Ты должна вернуться в свою комнату, прежде чем тебя хватятся. Поторопись, саrа!
Даниэлла неловко встала с дивана, сморщившись от боли.
— Беспокоят ребра? — догадался Карло.
— Да, помимо всего прочего, — пробормотала она, краснея. — У меня все болит.
Неудивительно: когда они занимались любовью, она была напряжена, как девственница! А может, ее теперешнее состояние связано с тем, что в пылу страсти они оба забыли о том, что совсем недавно ее сбила машина? Синяки и растяжения, естественно, дают о себе знать.
— Позволь мне, — мягко сказал он, помогая ей надеть пижаму и тапочки.
Через десять минут после его пробуждения Карло и Даниэлла уже спешили по древнему коридору в основную часть особняка. Бесшумно распахнув двойные двери, он осторожно выглянул наружу и прислушался: Саландрии не было видно, но из кухни, напоминая о завтраке, доносился веселый звон посуды.
— Быстрее, — поторопил Карло, беря девушку за руку. — Путь свободен…
Минуту спустя он уже стоял у ее спальни, намереваясь весьма невежливо захлопнуть дверь.
— Давай поговорим о том, что произошло сегодня ночью, — смущенно пробормотала Даниэлла. — Я вела себя так…
— Не сейчас, cara mia! — отмахнулся он. — В данный момент меня беспокоят более важные вещи.., прошептал он, приглаживая растрепанные золотистые волосы Даниэллы и быстро целуя ее в чуть припухшие нежные губы.
— Разумеется. Я понимаю.
— Прости, но мне так не кажется, саrа mia. Сегодня утром у меня сложная операция. У двадцатипятилетнего отца двух маленьких сыновей опухоль размером с небольшой мандарин, которая уже привела его к слепоте. Зрение и жизнь этого молодого человека зависят от меня…
— Иди, — с нежностью глядя на него, кивнула она. — Я все понимаю. Я обязательно дождусь твоего возвращения.
— Не стоит, дорогая. Завтра я возьму выходной, и мы целый день проведем вместе, обещаю. Пообедаем в Милане…
— В Милане?
— Тебе нужно получить временный паспорт. Забыла?
— Совсем вылетело из головы! — воскликнула Даниэлла. — Только зачем тратить на это выходной день? Потом как-нибудь…
— Если я что-то решил, значит, так оно и будет, саrа, — возразил он, быстро целуя ее на прощанье. Позже за тобой приедет такси и отвезет к отцу. Не забудь захватить CD-плеер и диски. Береги себя после бурной ночи…
После бурной ночи… Да, близость с Карло Росси превзошла все ее ожидания. Это было незабываемо! Закрыв дверь, Даниэлла какое-то время внимательно осматривала свою комнату, потом, не торопясь, прошла в ванную. Горячий душ, снимающий усталость и боль, мягкое полотенце, нетронутая постель — почему бы ей не воспользоваться этой прекрасной возможностью прийти в себя и немного поспать? Так поступила бы любая здравомыслящая женщина. Но прошедшая ночь очень ее изменила: Даниэлла без сожаления отбросила свойственную ей стыдливость и отдалась, по сути, малознакомому мужчине.
Подойдя к зеркалу в ванной, она убедилась, что выражение ее лица тоже стало другим: зеленые глаза возбужденно сверкали, излучая самодовольство и сексуальные флюиды; губы чуть припухли и приобрели цвет переспелой клубники. На нее смотрела совершенно другая женщина — раскрепощенная, уверенная в себе, немножко пошлая…
Даниэлла покраснела.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
День, проведенный в Милане, обозначил следующий этап их отношений.
Когда все дела в американском посольстве были успешно улажены, у Карло и Даниэллы появилось свободное время, которое они могли посвятить друг другу.
— Что бы ты хотела посмотреть в городе? — после быстрого ленча в маленьком, но очень уютном кафе поинтересовался он.
— Все! Или по крайней мере как можно больше… — прямо заявила она, улыбаясь.
— В таком случае лучше всего было бы остаться здесь на неделю и не торопясь осмотреть все местные достопримечательности, — заметил Карло, ведя девушку к машине, оставленной в тени древней церкви. — Однако, поскольку в нашем распоряжении гораздо меньше времени и поврежденная лодыжка все еще тебя беспокоит, придется ограничиться наиболее интересными местами.
Честно говоря, Даниэлла была готова ехать верхом на верблюде, лишь бы провести этот день рядом с Карло!
Сначала Карло отвез ее в монастырь Санта-Мария делле Грацие, где они долго стояли перед шедевром Леонардо да Винчи «Тайная вечеря». Потом они посетили известный во всем мире музей «Ла Скала» с выставленными здесь костюмами самой Марии Каллас, письменным столом и фортепьяно великого Верди, а также галерею Брера, где Даниэлла увидела работы Рафаэля.
— Ты начинаешь уставать, саrа mia, — заметил Карло, когда они шли по площади перед храмом.
— Да, немного, — согласилась Даниэлла. — Я бы с удовольствием присела где-нибудь и отдохнула…
Они удобно устроились в одном из кафе и, не спеша, потягивали содовую.
— Покажи мне Оперный театр! Как бы я хотела увидеть его! — пылко воскликнула девушка.
— К сожалению, сейчас он закрыт для публики.
Но мы сможем осмотреть здание снаружи.
Взявшись за руки, они отправились дальше. На них никто не обращал внимания, для прохожих они были обычной влюбленной парой.
— Ты любишь оперу? — поинтересовался Карло, когда они остановились перед классическим фасадом «Ла Скала».
— В отличие от отца, я не фанатка оперы. Пойдем дальше. Что еще ты хочешь мне показать?
— Парки Милана не идут ни в какое сравнение с парками Парижа или Лондона, но как раз сейчас пока погода еще не такая душная — стоит ненадолго заглянуть в такой парк: там все цветет и благоухает.
Как приятно, сев на скамейку, укрыться в тени деревьев от яркого солнца!
— Как жаль, что я так редко здесь бываю, вздохнул он, наблюдая за играющими невдалеке детьми.
— Ты когда-нибудь приводил сюда Аниту?
— Я как раз об этом подумал. Оказывается, мы с тобой одинаково мыслим, саrа mia!
— Да, если дело касается твоей дочери, — согласилась Даниэлла.
Улыбка мгновенно исчезла с его лица:
— Ты такая красивая, особенно когда улыбаешься…. Как много я потеряю с твоим отъездом!
Стараясь не обращать внимания на его слова о кратковременности их отношений, Даниэлла мягко заметила:
— Осторожно. Я опять покраснею.
— Это солнце во всем виновато. Пойдем! — позвал он, беря девушку за руку. — Время идет, а тебе еще столько нужно увидеть…
На этот раз Карло и Даниэлла отправились в модную часть города, пестрящую многочисленными ателье самых известных модельеров и знаменитыми магазинами. Решительным жестом пресекая все протесты с ее стороны, Карло купил для нее сумочку из натуральной кожи бледно-зеленого цвета и изумрудный шарфик.
— Эти вещи так идут к твоим прекрасным глазам, саrа mia!
Солнце клонилось к закату, окрашивая небо в теплые цвета, когда они приехали в один из старейших ресторанов в Милане.
— Тебе здесь нравится? — спросил он.
— Да. Здесь все напоминает о старине.
Еда здесь была достойна королей. Когда подали кофе, Даниэлла искреннее сказала:
— Ты подарил мне замечательный день, Карло!
Даже не знаю, как тебя отблагодарить…
— Я над этим подумаю, саrа mia… — мечтательно протянул он, бросая на нее страстные взгляды.
— Ты хочешь… — растерянно пробормотала она.
— Да, да! Именно этого, la mia bella…. Одна ночь с красивой женщиной не может меня удовлетворить. Здешнее меню не сможет утолить мой голод.. — прошептал он ей на ухо. — Пойдем, моя дорогая, найдем уединенное место.
Даниэлла покорно последовала за ним и нырнула на переднее сиденье машины. И вот они уже мчатся прочь из Милана в направлении озера Комо. Едва вдали под луной заблестела водная гладь, «ламборджини» свернул с шоссе на боковую дорогу и, проехав мимо темных силуэтов холмов, остановился на безлюдной пляжной косе. Карло выключил зажигание, и безмолвие ночи обступило их со всех сторон.
Около минуты он молча смотрел в темноту и, как ей представлялось, размышлял, зачем они здесь, потом повернулся и спросил:
— Надеюсь, ты не передумала, саrа mia?
Даниэлла отрицательно покачала головой, от волнения не в силах сказать ни слова. Он вышел из машины, обошел ее и распахнул дверцу со стороны пассажирского сиденья. Взяв его за руку, она вышла, осторожно ступая по песку, и потом с интересом наблюдала, как он достает из багажника медицинское «термическое одеяло».
— Я держу его здесь на случай, если по пути мне встретится какая-нибудь авария, — объяснил Карло, поймав на себе ее удивленный взгляд, пока они шли к воде. — К сожалению, такие происшествия нередки на узких горных дорогах.
— Ты не обязан отчитываться передо мной, прошептала она, нежно прикрыв его рот рукой.
Ее слова, а может, этот непроизвольный жест настолько возбудили его, что он бросил одеяло на песок и притянул ее к себе для поцелуя. Очень скоро ее классическое черное платье соскользнуло к ее ногам, потом туда же последовали трусики. Даниэлла нетерпеливо оттолкнула одежду в сторону и взялась обеими руками за ремень его брюк, боясь, что просто не успеет помочь ему раздеться.
Его горячее дыхание обжигало ей лицо… На тихом пляже раздался дикий крик страсти. С трудом переводя дыхание, Даниэлла не шевелилась, желая навсегда сохранить в памяти этот миг их телесного и духовного единения…
Карло перевернулся на спину и, тяжело дыша, хрипло прошептал:
— Dio, что за демон мною овладел! Я взял тебя, а презерватив все еще лежит у меня в кармане…
А она мечтала услышать совсем другое! Никаких признаний в любви…
Стремясь сохранить ускользающее наслаждение, девушка сладко потянулась и беззаботно ответила:
— Не переживай, Карло. Сейчас самое неподходящее время для зачатия.
Вздохнув, Даниэлла поднялась, но Карло удержал ее за руку и мягко сказал:
— Пойми меня правильно. Каким бы бессовестным и жестоким ни казалось тебе мое поведение, знай, что я в первую очередь беспокоюсь о твоем благополучии. Извини меня за необузданную страсть. Клянусь: мои чувства не имеют никакого отношения к банальной похоти. Даю слово, что, когда мы займемся любовью в следующий раз, я буду предупредительным и осторожным.
Всю дорогу до виллы они хранили тягостное молчание. И только у двери ее спальни Карло отважился напомнить:
— Обязательно дай мне знать, что с тобой все в порядке, la mia bella.
Через два дня Даниэлла убедилась, что беременность ей не грозит, и ощутила жгучее разочарование. Все мечты о том, чтобы носить под сердцем их общего ребенка и, возможно, выйти за Карло замуж, рухнули.
Противоречивые чувства не давали Карло покоя: с одной стороны, он испытывал к Даниэлле самые нежные чувства и очень огорчился, узнав, что она не беременна, но, с другой, не мог не прислушиваться к здравому смыслу, твердившему, что ее отъезд — самый приемлемый финал их отношений.
В конце концов, ее работа, друзья и интересы не имеют никакого отношения к Италии. И Зара в чем-то права, утверждая, что он ничего не замечает вокруг с тех самых пор, как в его жизни появилась Даниэлла, а это совершенно недопустимо для человека его профессии. Кроме того, Карло не мог простить себе безрассудного поведения на пляже: он занимался сексом, не думая о последствиях, как неразумный семнадцатилетний юнец!
Позитивная динамика в состоянии Алана Блейка — вот то единственное, что немного скрашивало его мрачное настроение. Ежедневное прокручивание записей оперной музыки у постели больного уже принесло свои плоды: мозговая активность явно возросла, Алан становился все более восприимчивым и адекватным. Похоже, почти безнадежный пациент доктора Росси медленно, но верно выздоравливал. Но Карло знал и то, что, как только ее отца выпишут из больницы, Даниэлла не станет задерживаться в Италии…
Наконец в воскресенье, на десятый день после поездки в Милан, Карло смог позволить себе провести время наедине с дочерью. Даниэллы не было дома, она в очередной раз навещала отца в больнице.
С самого утра Анита думала и говорила только о ней:
— Даниэлла каждый день встречает меня у школы, папа. Она лучше всех расчесывает мои волосы. Когда она получила из Америки деньги, то взяла меня с собой по магазинам: мы купили несколько миленьких платьев для нее, три книжки и очень красивую заколку для меня.
Карло уже был в курсе: однажды утром он обнаружил на кровати конверт с той суммой, которую потратил на Даниэллу за все это время.
— А еще мы ходили в кафе, где сидели за столиком и ели пирожные, — продолжала девочка. — Даниэлла рассказала мне много интересного об Америке и своем детстве. А ты знаешь, что ее мама то, же умерла очень рано?
— Да, — кивнул он. — Хочешь покататься на лодке в парке, дорогая?
— Я уже переоделась к обеду, — возразила Анита. — Давай дождемся возвращения Даниэллы. Может, она пойдет с нами. Что-то ее долго нет. — Девочка подбежала к окну. — Интересно, когда она вернется?
— Не знаю, милая.
— Кажется…. Да, вот и она! Сейчас мы пойдем в сад и будем гулять там, пока Саландрия не позовет нас к столу. Ты присоединишься к нам, папа?
Карло отрицательно покачал головой, чувствуя себя лишним в собственном доме. Тем временем Даниэлла уверенно поднялась по ступенькам крыльца: очевидно, поврежденная лодыжка больше ее не беспокоила. Она была одета в длинное голубое платье с ярким поясом в цветочек.
Анита мгновенно оказалась у двери и затараторила, обнимая девушку за талию:
— Тебя так долго не было! Папа и я думали, что ты уже никогда не вернешься!
— О! — воскликнула Даниэлла, заметив Карло. А я думала, что вы на работе, доктор Росси…
— Мне удалось выкроить несколько свободных часов, синьорина Блейк. Что нового расскажете об отце?
— Он уже сидит и реагирует на окружающую обстановку. Пытается говорить. Получается, но с большим трудом. Просто удивительно, каких успехов ему удалось достичь за такое короткое время! И все это только благодаря вам, доктор Росси…
— Алан Блейк не из тех людей, кто сдается без борьбы. Далеко не каждый способен так неистово бороться за свою жизнь и здоровье.
— Согласна: он очень упрям, — кивнула девушка и, помолчав, добавила:
— У вас очень усталый вид, доктор…
Глядя на цветущую, немного пополневшую Даниэллу, Карло не мог не отметить про себя, что она выглядит просто превосходно. Поварской талант Саландрии сгладил некоторую угловатость и худобу ее фигуры.
— Со мной все в порядке, — улыбнулся он, провожая глазами дочь, выбегающую в сад. — Я соскучился по тебе, cam mia. Может, когда Анита отправится спать, мы?..
Даниэлла смутилась и покраснела, пряча сияющие зеленые глаза.
— Мне бы этого очень хотелось… — пробормотала она.
Дождавшись заветного часа, Карло и Даниэлла поспешили в библиотеку.
— Вот о чем я мечтал весь день, саrа mia! — пылко воскликнул Карло, целуя ее.
Ему потребовалось всего лишь несколько минут, чтобы зажечь свечи на камине и разлить по рюмкам апельсиновый ликер. Помня о своем обещании быть предупредительным, он сел на диван рядом с Даниэллой.
— Расскажи мне, саrа mia, как чувствует себя твой отец…
— Кажется, он благодарен мне за то, что я все бросила и приехала сюда, — поколебавшись, ответила она.
— Так и должно быть — ведь ты провела у его постели больше месяца.
— Он не помнит того злополучного дня и, думаю, не имеет ни малейшего представления, сколько времени прошло с тех пор. Однако он все время говорит о маме и о том, что я очень похожа на нее. Отец очень ее любил, так что я воспринимаю его слова как комплимент.
— Временная амнезия — типичное последствие различных травм головы. Пройдут месяцы, а возможно, и годы, прежде чем Алан Блейк вспомнит, что произошло с ним .. — Карло нежно погладил ее по руке. — Может, за это время вы найдете общий язык, кто знает? Ты готова ждать так долго?
— Ради этого я и приехала в Италию…
— И ты отважилась бы пережить все заново? поспешил спросить он, чувствуя, что вот-вот скажет ей слова, о которых потом пожалеет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13