Тишь и скука нависли над Легкой Плешью, даже воздух, который раньше сам, казалось, легко рождал гениальные идеи и бредовые идеи, теперь висел тупо и неподвижно, как марево над болотом. И, привычно изображая деятельность, сновали в гарнизон и обратно за ценными указаниями имперские служащие.
Я сидела и давилась слезами, пытаясь проглотить их раньше, чем они выйдут наружу. Такое сотворить с Ракушкой! Моей Ракушкой! Самым легким и веселым городом в мире! Словно, тупо наводя порядок, раскаленным тяжелым утюгом прогладили радужные крылья бабочки…
– Ты чего?! – перепугались, вернувшись Нож и Штиль.
– Ничего… – всхлипнула я.
– Может, тебя домой отвести? – предложил Нож.
– Нет! – замахала руками я. – Не хочу сейчас домой. Я вижу, что с Ракушкой творится, и дома, наверное, не лучше. Там я совсем раскисну. А если папа с мамой узнают, что Светлая ранена? Они же вообще с ума сойдут! Нет, пока я домой ни ногой!
– Ну смотри, – сказал Нож. – Тогда давай снова разделимся. Ты пойдешь в аптеку, купишь для Светлой лекарств. И еды для всех. Лучше всего в аптеке у Первой Гавани, там народу всегда много и Нетухлый Рынок недалеко.
– А у вас еще тут и Тухлый Рынок есть? – несказанно удивился Штиль.
– Ну, вообще-то есть, – засмеялся Нож. – Понимаешь, это отголосок старой свары между тетушками, торговавшими на рынке у Гавани, и на рынке в городе. Первый попроще, там деликатесов не найдешь, зато рыба сразу с моря, вот торговки и прозвали свой рынок Нетухлым, а тот Тухлым. И почему-то прижилось.
– А где встретимся? – спросила я.
– Лучше во Второй Гавани, там же, где я вас нашел. Мы разошлись. Я с облегчением покинула площадь и почти побежала вниз по Кривой Улочке к аптеке, зажимая в руке монеты, выданные на покупки Ножом.
Их, увы, было немного: три мышки, одна кошка. Ни одной собаки. Не разгуляешься, если учесть, что одна собака съедает пять кошек, а одна кошка – десять мышек. Правда, кошка была не простая, а коронованная. Коронованная кошка ест пятнадцать мышек.
Аптека была совсем недалеко от Гавани, ее зажимали с двух сторон упитанные здания двух крупных торговых контор, которые посылали свои корабли далеко на запад и на восток. Теоретически это невозможно, но сейчас дома выглядели менее упитанными, чем были. Может, я схожу с ума?
– День добрый! – поздоровалась я с аптекарем. – У меня брат попал под копыта, его сильно помяло, много синяков. И она… он ааааабсолютно э-э-э… бледный. Похоже, лихорадка. Чем его лечить?
Раньше мне и в голову не пришло бы сочинять байки, практики не было, поэтому получилось плохо.
Но аптекарь не стал ничего спрашивать, а молча выставлял на прилавок мази и настойки, обезболивающие, жаропонижающие, мочегонные и противовоспалительные. И от душевной тоски тоже.
– Стойте, стойте! – всполошилась я. – У меня денег на все это не хватит.
– А без этого, барышня, вы его не вылечите, – сухо сказал аптекарь.
Но (хвала Сестре-Хозяйке) хоть взял по-божески – одну коронованную кошку. И корзинку дал бесплатно, в счет заведения.
Странно, раньше в любой лавочке, будь то аптека или скобяные товары, покупателя не отпустили бы, не заставив выслушать кучу полезных советов, не обсудив все новости, не поспорив о чем-нибудь. А сейчас и я, и аптекарь держались настороженно, боясь сказать лишнее. Любопытство теперь не поощряется?
Когда я вышла из аптеки, то вдруг так перепугалась, что затаилась за углом и долго ждала. Мне казалось, что аптекарь должен сейчас выскочить вслед за мной и побежать в Службу Надзора за Порядком.
Не выбежал. Вера в родной город потихоньку возвращалась в мое сердце.
Идти с тремя мышками даже на Нетухлый Рынок было полнейшим безумием. На эти деньги продуктов к хорошему обеду на трех человек не наберешь, не то что на пятнадцать.
Обшарив свои карманы, я нашла еще только две мышки, пришлось рассчитывать на имеющийся капитал.
В результате я оттоптала пятки, мечась по рынку во всех направлениях, а вышла оттуда, вся в мыле, обладательницей мешочка с сухим горохом, кусочка копченого сала да крохотных порций соли, перца и первой зелени.
И рынок показал, что заговорщик из меня никудышный. Дернуло же спросить одну из торговок:
– Что-то бедненько у вас стало. Тухлый Рынок всех переманил?
Она уставилась на меня, как на привидение. А потом нехотя процедила:
– Ты откуда свалилась? Нет теперь Тухлого Рынка. Все, что на нем торговали, в столицу прямиком отправляют, сразу с кораблей. Да и где те корабли…
Понятно, нечего теперь предметы роскоши заштатной окраине потреблять. Не по чину.
– Да ты не Хранителя ли дочка? – прищурилась тетушка.
– Нет, вы ошиблись, – быстро отошла я от ее прилавка.
Я вообще Двадцать Вторая.
Во Вторую Гавань я пришла раньше всех.
Нож со Штилем задерживались. Неприятный холодок полз у меня по спине, я уже начала опасаться всех и каждого.
Наконец они появились.
– На тебе лица нет, – удивился Нож. – Да что с тобой?
– Не знаю. Мне тут неуютно.
– Это ты с непривычки переволновалась, – поставил диагноз Нож. – Опыта у тебя нет. Все идет нормально. Никто не убит, не задержан. Что может быть лучше?
– Да, а меня чуть на рынке не узнали!
– Ну не узнали же? – рассмеялся Нож. – Давай свои покупки, домой пора.
Мы покинули город через Вторую Гавань и снова короткой тропой ушли в бухту Ай-яй-яй.
Подъем на гору занял в три раза больше времени, чем спуск. Добрались до верха мы уже к вечеру.
– Ура! Пришли! – радостно встретили нас сопротивленцы. – А что у нас будет сегодня на ужин?
– Ваша любимая гороховая каша, – разочаровала я разом всех.
Ничего, благополучно переварили и новую порцию гороха. С салом он вообще пошел на ура. Нож приправил ужин парой своих обычных шуточек про экономное ведение хозяйства по науке, но потом признался, что на пять мышек и он бы ничего лучше купить не смог.
После ужина мы принялись разбирать лекарства.
– Так, Светлая, – строго сказал Нож, подступая к сестре с ложкой. – Медицина – штука серьезная. Выпьешь это и это, а если завтра будешь еще живой, то дадим и вон того. Пей.
Лекарства оказались хорошего качества, утром сестре было заметно лучше. Так что снадобья вполне стоили тех денег, что пришлось за них отдать. На душе стало полегче.
Нож и Штиль тоже рыскали по городу не зря. В углу пещеры появилась выложенная из камешков схема расположения военных на Окончательной Лысине.
– Хорошо поработали, – подвел итог глубокой ночью Нож. – Еще немного времени – и город наш.
Как собирался Нож с четырнадцатью человеками, из которых относительно здоровых было только десять, взять город – для меня оставалось тайной.
Зато выяснилось, что значит "немного времени" – день тек за днем, а мы сидели в пещере на Сопи-горе и с места не двигались.
Нож брал по очереди кого-нибудь из сопротивленцев и каждый день спускался в город. Меня он больше не брал – может, из-за того, что разревелась тогда на площади. Не знаю…
Каждую ночь – а днем Нож запретил, чтобы не выдать нас раньше времени, – мы с драконом летали и смотрели, где находится идущая по нашу душу армия.
Армия методично приближалась. Не спеша, но с хорошим, ровным темпом движения.
Каждую ночь дракон искушал меня подождать до утра и раз и навсегда остановить ее движение, потому что пепел не ходит.
А я не могла…
– Ты сама роешь и себе, и своему городу яму для захоронения, – несколько высокопарно сказал в очередную ночь старую пословицу дракон. – Ты не хочешь. Почему?
Почему, почему… Ужас весь в том, что я-то хочу… Но не могу, Медбрат побери!!!
– Моя бабушка в таких случаях говорила, "Хоча есть, а мочи нету", – безрадостно откликнулась я.
– Игру играют по правилам, – заметил в тысячный раз дракон. – В этой игре такие правила.
– Почему я? Почему ты сам не можешь все сделать?
– Я убиваю или для еды, или для защиты. Мне сейчас ничего не угрожает. Защищаешься ты, тебе и убивать.
Логика дракона была непробиваема, как его чешуя. А крылья он теперь не подставлял.
– Может, завтра получится? – умоляюще тянула я, веря, что завтра и правда найду в себе необходимые силы.
– Завтра так завтра, – гудел дракон. – Но завтра они будут еще ближе.
– Учись быть сильной, – увещевал меня дракон на следующий раз.
Я училась.
А толку…
Квадратики палаток так и стояли не тронутыми, не подозревая, что каждую ночь высоко в небе над ними кружит дракон.
Так прошла неделя.
Глава сорок вторая
НА ВОСЬМУЮ НОЧЬ…
На восьмую ночь мы кружили в небе почти до рассвета.
Войска переправились через Плеть по Насечному мосту. Еще немного – и они замаршируют по полуострову.
И Нож из города не пришел вечером, как обычно.
Черная тоска привычно заползла в душу. Дракон уже ничего мне не говорил.
И правильно делал.
Мы покружили, покружили и вернулись к Сопи-горе, благо теперь лететь было всего ничего.
Я не стала возвращаться в пещеру, забралась на отдельную скалу и сидела там, бездумно глазея на море, на берег, на огоньки ночной Пряжки.
Нож вернулся под утро, я первая увидела его, поднимающегося по тропе. В этот раз он ходил один.
Пришлось спуститься, чтобы узнать новости, да и свои рассказать.
Нож был краток:
– Сегодня, – сказал он, собрав всех вокруг костра. – Теперь пора.
Сопротивленцы засиделись в пещере на доставшем их до печенок горохе, поэтому радостно вопили:
– Наконец-то!
Напряженный, как парус, поймавший ветер, Нож их радости не разделял. Он отвел меня в сторону.
– А тебе, Пушистая Сестричка, особое задание. Я насторожилась.
– Что хочешь делай, но не пускай на полуостров Левое Крыло. Подкрепления гарнизон не должен получить, никак не должен. Отправляйся прямо сейчас.
Вот и все.
Хочешь не хочешь, а сделаешь. Ну что, Пушистая, не обошла ты правила? Я молча кивнула, затянула потуже пояс, уж не знаю зачем, и пошла к дракону.
– Так надо, – сказал мне в спину Нож.
– Знаю, что надо.
Дракон, разумеется, все слышал. Он уже сидел у входа и золотился весь на утреннем солнце.
– Поехали, – угрюмо сказала я, усаживаясь ему на шею.
– Поехали, – ровно отозвался он.
Наши вышли меня проводить. Даже сестра заставила Ножа себя поднять и, опираясь на него, как на костыль, тоже встала у входа.
Все это было совершенно излишним и очень напоминало похороны.
– Да не надо стоять шеренгой, меня провожая! – пробурчала я. – С ума сошли?
Распрощавшись таким идиотским образом, мы взлетели и снова, прячась от Ракушки, прикрываясь горой, пошли на север.
– Давай поднимемся и оглядимся, – предложил дракон, когда Ракушка осталась позади.
– Давай.
Дракон набрал высоту.
Полуостров стал зеленым ковриком, замоченным в синем море, главная дорога, вьющаяся по побережью – тесьмою. Левое Крыло на ней смотрелось бодрой гусеницей.
Дракон заложил широкий круг.
Мы облетали марширующую по дороге армию, и я, преодолевая головную боль, вспоминала задание Ножа: "Останови их. Как хочешь, но останови".
Останови…
И тут я поняла, что остановлю их.
К Медбрату эту игру с ее дурацкими правилами. Я не буду играть. Я буду просто жить. Как могу.
– Что задумала? – встревожился дракон.
– Спускайся! – в голос проорала я.
Составленная из отдельных кусочков гусеница уже подбиралась к перешейку, отделяющему полуостров от остального побережья.
И на нее из сияющего перламутром неба упал золотой дракон.
– Напугай их авангард, чтобы они остановились! Перед стеной пламени, устроенной драконом, передние части попятились, прикрылись щитами. Срочно готовили к бою метательные машины, разворачивая повозки и успокаивая встававших от испуга на дыбы лошадей и мулов.
Лучники вышли на передний край и начали стрельбу.
Даже не долетая до огненной завесы, древки стрел вспыхивали. Это было красиво.
Первая цель была достигнута – армия встала, приготовилась к обороне.
Ну вот, теперь пришло время раз и навсегда разрешить надоевшую до слез, раскалывающую мою голову проблему.
Ненависть уничтожила Пряжку, ненависть и стая драконов. Теперь посмотрим, сможет ли один дракон и немножко любви защитить Ракушку.
Собрав все свои силы, я вложила их в крик, как меч, направленный вниз, на землю. Дракон подхватил его, наполнил мощью, сделал осязаемым.
Воины бросали щиты, оружие, бросались сами в дорожную пыль, зажимая уши руками. Что творилось с лошадьми, передать словами трудно.
Ах, как славно! Страшное мое оружие!
Прямо перед носом передних солдат ухала, проваливалась вниз земля. Трескалась, ломалась, расходилась, лопалась со стоном.
Я превращала полуостров в остров.
Море, казалось, замерло в удивлении, но потом опомнилось и с ворчанием ринулось в образовавшийся разлом. Стеклянные, тягучие массы воды устремились вниз водопадами.
Казалось, разлом получился без дна, а я все расширяла и расширяла его, отталкивая невидимыми ладонями кусочек земли с моей Ракушкой подальше от Чрева Мира.
Спокойная утром морская гладь теперь напоминала кипящий котел.
Дикие волны словно притянули к себе ветра со всех уголков моря, ветра притащили темные тучи, началось светопреставление.
Солнце померкло в бушующем месиве земли, моря и облаков, единственной светящейся точкой был полыхающий красным золотом дракон, который уже не поддерживал мой крик, а победно пел, словно радуясь, что удалось затеять назло богам такую славную заварушку.
Я не знаю, что думали по этому поводу светлая Сестра-Хозяйка и воинственный Медбрат, может, и ничего не думали, слишком уж мал по сравнению с Чревом Мира оторванный мною от побережья кусочек земли.
Но без зрителей мы все равно не остались.
Легко скользя по вершинам взбесившихся волн, беззаботно позволяя злым кусачим ветрам играть своими длинными волосами и легкими одеждами, прибежала посмотреть, что творится здесь, Морская Гостья. Тарарам, устроенный нами, ее порадовал, и вечно юное лицо одобрительно заулыбалось.
Когда новый остров оказался достаточно далеко от большой земли, я наконец остановилась, чтобы передохнуть.
И дракон начал снижаться над новым проливом.
Он облетел Морскую Гостью и покачал ей крыльями в качестве привета. Морской Гостье это понравилось, как и наша самодеятельность. Легким взмахом руки она утихомирила разгулявшиеся ветры, после чего, помахав на прощание, продолжила свой вечный бег, исчезнув меж скрывшими ее вдалеке верхушками волн.
Волны уже не ярились, а почти ласково зализывали свежие раны берегов.
Шторм не стих, он просто вошел в обычные рамки.
И это было хорошо: ни один корабль не сможет теперь выйти в море. Ракушка надолго изолирована от подкреплений и прочего.
Армии на том берегу не было: она рассыпалась на самые мелкие свои составные, на людей. И каждый человек в меру сил улепетывал со всех ног подальше отсюда. Надеюсь, сделав соответствующие выводы.
Ну что же, я выполнила то, о чем меня просили. Остановила их.
Теперь вокруг нас море, а уж с морем Ракушка всегда на ты. Вот Теперь силы Умных и Сильных практически уравнялись, а значит, и без меня все справятся, не придется в Храме Дракона годами сидеть.
Как в собираемой мозаике, все постепенно становилось на свои места, и я почувствовала, как уходит неотвязная головная боль, терзавшая меня.
– Удивила, – подтвердил мои раздумья дракон, летя так низко, что брызги волн долетали до моего лица. – Ты берешь на себя функции ваших богов. Не боишься их мести?
– Не боюсь. Наоборот, я всячески отпихиваюсь от их функций, незачем им мне мстить, глупо и мелко.
– Весело с тобой.
– Да уж, куда веселее. Летим домой, а? Я есть хочу.
– Сейчас, еще немного.
Дракон, дурачась, выбрал самую высокую волну и стремительно пронесся под ее опасно наклоненной макушкой. Потом вторую. Третья нас накрыла.
– Ну спасибо! – отчаянно отплевывалась я и не могла выплюнуть всю воду. Текло с меня ручьями. – Вы бесподобно грациозны и ловки. Как пущенное баллистой бревно
– Надо же было тебя остудить! – ничуть не смущаясь, заявил дракон.
Ему было хорошо – вода скатилась с чешуи и он только заблестел еще ярче. Боюсь, я красотой после этой ванны не блистала.
Впрочем, кое в чем купание действительно помогло, оно смыло с меня взбудораженное состояние, и я вдруг заметила, что утро-то еще в самом разгаре, только-только намечается полдень.
Ну это надо же, столько мучиться, а сделать все за какие-то часы…
Дракон особо сильно взмахнул крыльями, стряхивая с них последние капли, окончательно оторвался от моря и тянущихся к нему волн и не спеша полетел к Сопи-горе.
Как наши освобождали Ракушку, я не знаю.
Потому что позорно проспала.
Впрочем, не думаю, что им пришлось особо надрываться: когда утро вдруг превратилось в мрак и шторм, в городе неоригинально решили, что грянул конец света. Особенно столичный гарнизон, мало знакомый с морем, когда оно недовольно. А тут и Нож подоспел.
Я-то думала, что победно влечу в Ракушку на золотом драконе и гордо сяду прямо на Окончательную Лысину рядом с храмом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27