Ее ничуть не удивило, что, как только она положила сумку на кровать и начала укладывать вещи, появились Патриция и Оро.
— Сядь, Оро. Ты должен дать ноге отдохнуть, — спокойно сказала она.
— День только начался, чика. Я еще не успел устать.
— Ты действительно уезжаешь? — прошептала Патриция.
— Да.
— Томас тоже укладывается. Он поедет с тобой.
— Но мне это не нужно, Оро.
— А мы с ним считаем иначе. Ты уверена, что Ройал просил Мэрилин выйти за него замуж?
— Да, Оро. — Антония вздохнула. — Я видела, как он поцеловал Мэрилин, здороваясь с ней, чего никогда не делал. А потом я пошла за ними, когда Ройал повел ее в кабинет. Смотрела и слушала через дверь в библиотеку. Он сделал ей предложение.
— Не может быть! — возразила ошеломленная Патриция.
— Спустись вниз и послушай сама. Они, наверное, все еще строят планы.
— А разве не трусость — вот так убегать, дорогая? — спросил Оро.
— Возможно, но я так не думаю. У меня нет выхода. Я должна либо остаться, либо уехать. Еще утром, спускаясь по лестнице, я решила остаться, а теперь все изменилось.
— Поговори с Ройалом, — предложила Патриция.
— Мне некогда играть с ним в его игры. Я беременна.
— Антония увидела, что Оро и Патриция потрясены. Будь дело только в Мэрилин, я бы, может, и осталась. Обещание, данное Хуану, держало бы меня здесь, даже если бы Ройал бросил меня. Но это, — она положила руку на живот, — все меняет. Я была дурочкой и надеялась, что Ройал выберет меня, но он предпочел Мэрилин. Вот я и уезжаю. Скоро станет заметно, что я жду ребенка. У меня нет времени.
— Это верно, чика, — согласился Оро.
— Оро, — перебила его Патриция, — Антония должна поговорить с Ройалом.
— Зачем? Он сделал выбор. Теперь здесь нет места для Антонии и ее ребенка. — Он повернулся к Антонии: — Ты отправляешься в Мексику?
— Да, в нашу деревню. Если старый дом уже непригоден для жилья, найду другой.
Когда в дверях появился Томас, Антония поцеловала Оро и Патрицию.
— Я дам вам знать о себе.
— Да. Так будет лучше. — Оро кивнул.
Никто не заметил, что Антония и Томас седлали лошадей. Ей было приятно, что Томас молчал, когда они отъезжали от ранчо. Но едва ранчо скрылось из виду, они встретили Мэрилин. Казалось, эта женщина знала об их отъезде, но, судя по всему, она наслаждалась, окидывая взглядом землю. которая скоро будет принадлежать ей.
— Признаться, не ожидала, что Ройал выставит вас так быстро, — сказала Мэрилин.
— Ройал не выставлял меня, сеньорита, — возразила Антония.
— Нет? — Мэрилин посмотрела на дорожные сумки, притороченные к седлам. — Вы берете вещи даже для обычной прогулки?
— Я действительно уезжаю, но меня никто не прогонял.
— В Мексику?
— Да, и кратчайшим путем.
— Надеюсь, ты поняла, что не можешь быть с Ройалом?
— Но, сеньорита, я уже была с ним. До свидания, — по-испански сказала Антония.
Она не оглянулась, когда они отъехали от Мэрилин. Злобный блеск в глазах этой женщины не доставил ей удовлетворения. Что бы ни говорила Антония, она проиграла эту игру.
— Ты уверена, что делаешь то, чего хочешь? — спросил Томас.
— Это совсем не то, чего я хочу. Это то, что я должна сделать.
— Ты могла бы избить эту дрянь, намеревающуюся занять твое место.
— Ошибаешься, Томас. Это я заняла ее места, но совсем ненадолго.
— Не понимаю. Мне казалось, что гринго отставил эту женщину, потому что хотел тебя.
— Вот и я так думала. Но я позволила одурачить себя красивыми словами и страстью. Только прошлой ночью мы говорили о том, чтобы поселиться в одной комнате. Ройал спросил меня, останусь ли я, когда мы выиграем эту битву. А что сегодня? — Антония покачала головой. — Зачем он говорил мне все это, если собирался сделать предложение Мэрилин?
— Не знаю. В этом нет никакого смысла.
— Вот и мне так кажется.
— Может, тебе следовало спросить его?
— Нет, хотя мне было бы интересно услышать его ответ. Но ты не знаешь всего, Томас. Я ношу ребенка Ройала.
Ошарашенный Томас молчал, а потом посмотрел на Антонию так, что она улыбнулась. Ему и в голову не приходило, что все так сложно. У него был испуганный вид, будто Томас опасался, что Антония вот-вот родит.
— Если бы ты сказала Ройалу о ребенке, он женился бы на тебе, — наконец вымолвил Томас.
— Наверное, да, но это было бы нехорошо.
— Но ты должна дать имя ребенку.
— И это все, что я должна дать ему. Встав этим утром с постели, я приняла решение. Я знала о ребенке с того момента, как мы вернулись после перегона скота, поэтому наблюдала за Ройалом и внимательно слушала его. И вот я решила сказать ему о ребенке. Лишь это давало мне шанс, поскольку Ройал никогда не упоминал о любви. Из-за ребенка он мог бы жениться на мне, но нас и без того связывали очень сильные чувства, и они сами по себе, возможно, привели бы нас к браку. И вдруг я обнаружила, что между нами ничего нет. Если бы я сказала ему о ребенке и он женился бы на мне, это не было бы хорошо. В таком случае я вынудила бы его отказаться от женщины, которую он хотел. У моего ребенка было бы имя, но Ройал возненавидел бы меня. Скоро в нем угас бы и огонь страсти. И тогда у меня осталось бы только имя. Ничего, я дам ребенку свое имя.
— Он негодяй, — бросил Томас.
— Знаю, но что же мне делать?
— Выходи замуж за меня.
— Что? — прищурилась Антония.
— Выходи за меня замуж.
— Томас, но я люблю Ройала.
— Знаю, однако ты по-своему любишь и меня, а я тебя.
— Но не как любовница.
— Мы могли бы стать любовниками. И мы с тобой всегда это знали, только ничего не предпринимали.
Подумав, Антония поняла, что Томас прав. Она замечала это еще тогда, когда они были совсем юными и их чувственность только пробуждалась. У нее были хорошие отношения с Оро и Томасом, и они легко могли бы перерасти в страсть.
— Верно, — наконец согласилась Антония. — Но это не одно и то же.
— Конечно. Это не приходит от одного взгляда или поцелуя. Пусть ты и не хотела, чтобы я стал твоим первым любовником, но теперь тебя сильно обидели, не так ли? Может, тебе трудно перейти сразу от одного к другому?
— Да, я обижена. Но было бы хуже, если бы я надеялась и позволила дурачить себя.
— Это не твоя вина. Я ведь тоже смотрел и слушал. Ройал заставил тебя поверить. И если он играл в эту игру, то играл хорошо. Странно, что он выбрал Мэрилин. Это озадачило меня, но не затронуло моего сердца.
— А почему этот брак должен бы затронуть твое сердце?
— Конечно, у тебя ко мне не такие чувства, как к Ройалу, — согласился Томас. — Но они могут появиться потом.
— А если не появятся? Это будет плохо для тебя.
— Потому что это не мой ребенок? Мы потом сделаем и одного моего. — Томас улыбнулся. — Или больше. Мы же молоды.
— Да, молоды. И ты еще встретишь женщину. Ту, которая воспламенит в тебе испепеляющий огонь страсти.
— А может, мы уже нашли друг друга, кто знает? И если я найду такую женщину, думаешь, брошу тебя?
— Нет, и это плохо. Я уже изведала этот огонь, и пусть он жестоко опалил меня, но я знаю его. Женившись на мне, ты никогда не выиграешь, как Оро с Патрицией.
— Но Ройал сделал для Оро все. — Томас пожал плечами. — Мужчины бывают откровенны друг с другом, но далеко не всегда с женщинами, да, дорогая?
— Да, с женщинами не всегда.
— Подумай, о чем я сказал, чика. Мне кажется, что я буду хорошим отцом.
— Наверное.
— Если же тебя беспокоит, что я беру на себя слишком много, обещаю сказать тебе сразу же, как только встречу такую женщину, о которой ты говорила.
— Скажешь?
— Да, и мы обсудим это. Я признаюсь тебе раньше, чем на что-нибудь решусь. Ну, теперь ты чувствуешь себя лучше? Поразмысли об этом, дорогая. Ребенку нужно имя. Быть незаконнорожденным очень тяжело, а Дегас — хорошее имя.
— Да, хорошее.
Они ехали медленно, и Антония думала о словах Томаса. Она любила Ройала, но теперь у нее появилась важная задача — дать ребенку имя. Томас прав. Незаконнорожденному очень трудно жить, и Антония была готова пойти на компромисс с собой, лишь бы ее ребенок не носил этой позорной отметины.
Выйти замуж за Томаса означало бы решить проблему, но Антония опасалась, что при этом возникнет множество других, главным образом для Томаса. У него были шансы хорошо устроиться в Техасе, но, женившись на ней, он упустит их. Им также не следовало быть поблизости от Ройала — иначе он узнает, что ребенок, носящий имя Томаса, его дитя. Из-за этого Оро и Томас не смогут видеться друг с другом. Правда, их будет разделять не слишком большое расстояние, но заботы о семье, земле и тайны, которые надо скрывать, исключат возможность частых встреч.
Подумав о тайне, скрытой от Ройала, Антония забеспокоилась о том, не оставила ли она Оро и Патриции проблему, которая осложнит их семейную жизнь. Она догадывалась, что произойдет. Оро, чтобы помочь ей, сохранит эту тайну. Патриция же может сказать брату, что Антония ждет ребенка. Это приведет к ссоре.
— Я должна кое-что сообщить Оро и Патриции, — сказала она.
— Хорошо, — согласился Томас. — Когда попадем в Мексику, дадим знать о себе Оро.
— Нет, я хотела бы попросить их, чтобы они не ссорились из-за моей тайны.
— Ты права, там могут возникнуть трудности.
— И большие. Я хочу сказать им, что они должны следовать зову сердец и не обвинять друг друга. Это моя проблема. Не их.
— Надеюсь, ты позволишь мне разделить эту проблему с тобой?
— Пока я думаю. Это нелегко.
— Рана еще очень свежа?
— Да. И глубока.
— Уже темнеет. — Томас посмотрел на небо. — Скоро нам придется искать место для ночлега, где мы не вымокнем, если пойдет дождь. Мне не нравится спать на сырой земле.
Антония огляделась. Ей казалось, что Томас имеет в виду какое-то определенное место. Но в тот момент, когда она хотела спросить, куда они направляются, прогремел выстрел.
Антония с ужасом увидела, как Томас конвульсивно дернулся. Даже в полумраке она заметила, как по его рубашке расползается темное пятно. Овладев собой, он выхватил револьвер, но тут раздался второй выстрел. Томас вскрикнул, свалился с седла и рухнул на дорогу.
Антония смотрела на лежащего Томаса, и в ее голове звучал голос Хуана. Он приказывал ей не поддаваться эмоциям. Печаль, слезы, злоба — все после, а сейчас надо действовать. Проявить нерешительность — значит погибнуть самой и погубить других.
— Как Томас, — прошептала она, приходя в себя. Услышав приближающийся топот копыт, Антония вытащила револьвер. Однако, прицелившись, она обнаружила, что окружена. Они с Томасом угодили в ловушку. Антония поняла, что ей не удастся отомстить за смерть Томаса. И прежде чем она успела выстрелить, у нее в голове взорвалась тупая ослепляющая боль.
Ройал вздохнул, встал и потянулся. Он закончил работу с бумагами и знал, что должен спрятаться. Мэрилин вела себя так, что к нему наверняка пожалуют люди, желающие поздравить его с предстоящей женитьбой. Ройалу следовало бы рассказать Антонии о своем плане и о том, что предложение, сделанное им Мэрилин, лишь часть этого плана. Он не знал, как поведет себя Антония, если кто-нибудь другой скажет ей о его намерении жениться. Уж лучше принять ее обиду сейчас, чем разбираться потом. Ройал решил поговорить с Антонией до обеда.
К тому моменту, когда Мария позвала их к столу, Ройал еще не нашел Антонию. Кто-то из работников видел, как они с Томасом уехали около полудня. То же самое он узнал от Оро и Патриции.
Ройал не на шутку встревожился, и, похоже, не он один. Уже стемнело, и путешествие было совсем не безопасно. К тому же надвигалась гроза. По пути в столовую Ройал слышал, как завывал ветер и в стекла ударили первые капли дождя.
Располагаясь на своем месте, он удивился, что Оро до сих пор ничего не сказал ему. Его молодое лицо казалось непроницаемым. Патриция вела себя странно: избегала смотреть на брата, отвечала ему тихо и односложно. Даже Коул и Джастин, заметив необычное поведение сестры, с любопытством уставились на нее.
— Антония уехала верхом с Томасом? — спросил он Оро.
— Да.
— И куда же они направились, если их все еще нет?
— В Мексику.
Ройал выронил вилку, почувствовав, как у него по спине пробежали мурашки.
— А почему они отправились в Мексику? — спросил он со злостью, порожденной страхом.
— Они поехали домой.
— Я спросил: почему, Оро?
— Потому что Антония согласилась быть твоей любовницей, а не твоей шлюхой, гринго.
В голосе Оро звучала такая ярость, что Ройал опешил. Он понял, что только любовь к Патриции удержала парня от рукоприкладства. Ройала охватило ощущение, что произошло нечто ужасное.
— О чем это ты говоришь, черт возьми? — строго спросил он.
— Она не хочет оказаться не у дел, — ответил Оро.
— Не у дел?
— Ведь ты женишься на Мэрилин Коллинз.
— Что за чертовщина? Ты женишься на Мэрилин? — спросил Коул.
— Мне казалось, что с этим покончено, — добавил удивленный Джастин.
— Так и есть, Джастин, — Ройал не отрывал взгляд от Оро. — А с чего ты взял, что я женюсь на Мэрилин?
— Я знаю, — сказал Оро. — И Антония тоже знает.
— Ты говорил с Мэрилин?
— Антония видела тебя, Ройал, — пояснила Патриция.
— Но я не видел Антонию целый день. Когда я покинул ее, она мирно спала.
— Да, а потом ты побежал к этой «англо», — с вызовом бросил Оро.
— Оро, прошу тебя! — взмолилась Патриция.
— Почему ты прямо не скажешь мне, что случилось, Оро? — Ройал устремил на молодого человека горящий взгляд.
— Антония утром встала и пошла искать тебя, — объяснил Оро. — И увидела, как ты у дверей целуешь Мэрилин.
— Мэрилин всегда целует меня, когда приезжает, — возразил Ройгал, словно защищаясь, но уже понял: случилось то, чего он боялся больше всего.
— А на этот раз ты тоже ее поцеловал, по словам Антонии. Из-за этого она и последовала за тобой. Из библиотеки Антония все видела и слышала.
— И сразу же сбежала? Ладно, я отправляюсь за ней! — Ройал поднялся.
— Нет. Оставь ее в покое. Я не вмешивался, когда ты взял Антонию себе в любовницы, хотя мне это не нравилось. Так уж она сама захотела. Но теперь я не позволю тебе играть с ней в такие игры. Женись на своей «англо» и забудь об Антонии. — Глаза Оро угрожающе сверкнули.
— Но я не женюсь на Мэрилин! — воскликнул Ройал.
— Ройал, присядь-ка на минутку, — попросил его Коул. — Кажется, ты не все объяснил нам, поэтому не упрекай Оро за его слова. Ты не поедешь за Антонией. по крайней мере сейчас, иначе сломаешь себе шею. Уверен, Оро скажет нам, куда они направились.
Ройал сел. Коул был прав. Оро следует все объяснить. Он просто защищает Антонию. «Если все рассказать, родственники не будут считать меня последним подонком», — подумал Ройал, взглянув на Коула.
— Я не женюсь на Мэрилин, — твердо повторил он.
— Значит, Антония неправильно тебя поняла? — с надеждой спросила Патриция.
— В каком-то смысле да. Видите ли, я решил разобраться во всем. Дело в том, что каждое наше движение становится сразу известным.
— Но в этом могут быть виноваты многие, — заметил Коул.
— Верно, однако после того, что произошло на свадьбе, я обратил внимание на одно обстоятельство. Мэрилин уединилась со мной и, если говорить прямо, предложила себя вместо Антонии. Она что-то задумала. Я догадывался по ее глазам. Я спросил себя, в чем дело. И нашел очень правдоподобное объяснение. Вы же знаете ее. Возможно, она боится остаться старой девой.
— Не исключено.
— Это приходило мне в голову, Джастин. Но вот, к всеобщему удивлению, мы сообщили о домике Оро и Патриции. Это был семейный секрет, и мы свято хранили его.
— Да, — подтвердил Оро. — Мы с Патрицией ничего не знали. Верно, дорогая?
Патриция кивнула:
— Даже намека не слышали.
— И все же нападение последовало, — сказал Коул.
— Однако нападение было плохо подготовлено, как по-вашему?
По лицам собравшихся за столом Ройал видел, что они согласны с ним.
— Мы в ту ночь поняли это, — подтвердил Коул.
— Но у нас было так много гостей. — Ройал покачал головой. — Я уж было подумал, что никогда не догадаюсь. А потом вспомнил, как Антония сказала мне, что Мэрилин уехала с отцом именно тогда, когда мы отправили в домик Оро и Патрицию. Они даже не доехали с нами до того домика.
— И поэтому ты догадался, кто стоит за всем этим? — В голосе Джастина слышались удивление и гнев.
— Вероятно, да, Джастин! — Ройал крепко стукнул кулаком по столу. — Я уверен в этом, но у меня нет доказательств. Никаких. Мне известно одно: Мэрилин вечно крутится возле нас. Она знала наш маршрут, когда мы перегоняли скот. Только подумайте, что с нами произошло и почему погибли наши люди! Кто все время был здесь?
— Мэрилин, — выдохнул Коул.
— Но зачем тогда ты сделал ей предложение? — смущенно спросила Патриция.
— Чтобы отвлечь ее? — предположил Оро.
— Да.
— Но после того как ты так долго был с Антонией… — начала Патриция.
— Почему Мэрилин попалась на эту удочку? — Ройал горько усмехнулся. — Она очень тщеславна, Патти. Даже я не понимал, как она тщеславна. Кроме того, Мэрилин видит в Антонии мексиканку. И она решила, что я должен предпочесть ее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33
— Сядь, Оро. Ты должен дать ноге отдохнуть, — спокойно сказала она.
— День только начался, чика. Я еще не успел устать.
— Ты действительно уезжаешь? — прошептала Патриция.
— Да.
— Томас тоже укладывается. Он поедет с тобой.
— Но мне это не нужно, Оро.
— А мы с ним считаем иначе. Ты уверена, что Ройал просил Мэрилин выйти за него замуж?
— Да, Оро. — Антония вздохнула. — Я видела, как он поцеловал Мэрилин, здороваясь с ней, чего никогда не делал. А потом я пошла за ними, когда Ройал повел ее в кабинет. Смотрела и слушала через дверь в библиотеку. Он сделал ей предложение.
— Не может быть! — возразила ошеломленная Патриция.
— Спустись вниз и послушай сама. Они, наверное, все еще строят планы.
— А разве не трусость — вот так убегать, дорогая? — спросил Оро.
— Возможно, но я так не думаю. У меня нет выхода. Я должна либо остаться, либо уехать. Еще утром, спускаясь по лестнице, я решила остаться, а теперь все изменилось.
— Поговори с Ройалом, — предложила Патриция.
— Мне некогда играть с ним в его игры. Я беременна.
— Антония увидела, что Оро и Патриция потрясены. Будь дело только в Мэрилин, я бы, может, и осталась. Обещание, данное Хуану, держало бы меня здесь, даже если бы Ройал бросил меня. Но это, — она положила руку на живот, — все меняет. Я была дурочкой и надеялась, что Ройал выберет меня, но он предпочел Мэрилин. Вот я и уезжаю. Скоро станет заметно, что я жду ребенка. У меня нет времени.
— Это верно, чика, — согласился Оро.
— Оро, — перебила его Патриция, — Антония должна поговорить с Ройалом.
— Зачем? Он сделал выбор. Теперь здесь нет места для Антонии и ее ребенка. — Он повернулся к Антонии: — Ты отправляешься в Мексику?
— Да, в нашу деревню. Если старый дом уже непригоден для жилья, найду другой.
Когда в дверях появился Томас, Антония поцеловала Оро и Патрицию.
— Я дам вам знать о себе.
— Да. Так будет лучше. — Оро кивнул.
Никто не заметил, что Антония и Томас седлали лошадей. Ей было приятно, что Томас молчал, когда они отъезжали от ранчо. Но едва ранчо скрылось из виду, они встретили Мэрилин. Казалось, эта женщина знала об их отъезде, но, судя по всему, она наслаждалась, окидывая взглядом землю. которая скоро будет принадлежать ей.
— Признаться, не ожидала, что Ройал выставит вас так быстро, — сказала Мэрилин.
— Ройал не выставлял меня, сеньорита, — возразила Антония.
— Нет? — Мэрилин посмотрела на дорожные сумки, притороченные к седлам. — Вы берете вещи даже для обычной прогулки?
— Я действительно уезжаю, но меня никто не прогонял.
— В Мексику?
— Да, и кратчайшим путем.
— Надеюсь, ты поняла, что не можешь быть с Ройалом?
— Но, сеньорита, я уже была с ним. До свидания, — по-испански сказала Антония.
Она не оглянулась, когда они отъехали от Мэрилин. Злобный блеск в глазах этой женщины не доставил ей удовлетворения. Что бы ни говорила Антония, она проиграла эту игру.
— Ты уверена, что делаешь то, чего хочешь? — спросил Томас.
— Это совсем не то, чего я хочу. Это то, что я должна сделать.
— Ты могла бы избить эту дрянь, намеревающуюся занять твое место.
— Ошибаешься, Томас. Это я заняла ее места, но совсем ненадолго.
— Не понимаю. Мне казалось, что гринго отставил эту женщину, потому что хотел тебя.
— Вот и я так думала. Но я позволила одурачить себя красивыми словами и страстью. Только прошлой ночью мы говорили о том, чтобы поселиться в одной комнате. Ройал спросил меня, останусь ли я, когда мы выиграем эту битву. А что сегодня? — Антония покачала головой. — Зачем он говорил мне все это, если собирался сделать предложение Мэрилин?
— Не знаю. В этом нет никакого смысла.
— Вот и мне так кажется.
— Может, тебе следовало спросить его?
— Нет, хотя мне было бы интересно услышать его ответ. Но ты не знаешь всего, Томас. Я ношу ребенка Ройала.
Ошарашенный Томас молчал, а потом посмотрел на Антонию так, что она улыбнулась. Ему и в голову не приходило, что все так сложно. У него был испуганный вид, будто Томас опасался, что Антония вот-вот родит.
— Если бы ты сказала Ройалу о ребенке, он женился бы на тебе, — наконец вымолвил Томас.
— Наверное, да, но это было бы нехорошо.
— Но ты должна дать имя ребенку.
— И это все, что я должна дать ему. Встав этим утром с постели, я приняла решение. Я знала о ребенке с того момента, как мы вернулись после перегона скота, поэтому наблюдала за Ройалом и внимательно слушала его. И вот я решила сказать ему о ребенке. Лишь это давало мне шанс, поскольку Ройал никогда не упоминал о любви. Из-за ребенка он мог бы жениться на мне, но нас и без того связывали очень сильные чувства, и они сами по себе, возможно, привели бы нас к браку. И вдруг я обнаружила, что между нами ничего нет. Если бы я сказала ему о ребенке и он женился бы на мне, это не было бы хорошо. В таком случае я вынудила бы его отказаться от женщины, которую он хотел. У моего ребенка было бы имя, но Ройал возненавидел бы меня. Скоро в нем угас бы и огонь страсти. И тогда у меня осталось бы только имя. Ничего, я дам ребенку свое имя.
— Он негодяй, — бросил Томас.
— Знаю, но что же мне делать?
— Выходи замуж за меня.
— Что? — прищурилась Антония.
— Выходи за меня замуж.
— Томас, но я люблю Ройала.
— Знаю, однако ты по-своему любишь и меня, а я тебя.
— Но не как любовница.
— Мы могли бы стать любовниками. И мы с тобой всегда это знали, только ничего не предпринимали.
Подумав, Антония поняла, что Томас прав. Она замечала это еще тогда, когда они были совсем юными и их чувственность только пробуждалась. У нее были хорошие отношения с Оро и Томасом, и они легко могли бы перерасти в страсть.
— Верно, — наконец согласилась Антония. — Но это не одно и то же.
— Конечно. Это не приходит от одного взгляда или поцелуя. Пусть ты и не хотела, чтобы я стал твоим первым любовником, но теперь тебя сильно обидели, не так ли? Может, тебе трудно перейти сразу от одного к другому?
— Да, я обижена. Но было бы хуже, если бы я надеялась и позволила дурачить себя.
— Это не твоя вина. Я ведь тоже смотрел и слушал. Ройал заставил тебя поверить. И если он играл в эту игру, то играл хорошо. Странно, что он выбрал Мэрилин. Это озадачило меня, но не затронуло моего сердца.
— А почему этот брак должен бы затронуть твое сердце?
— Конечно, у тебя ко мне не такие чувства, как к Ройалу, — согласился Томас. — Но они могут появиться потом.
— А если не появятся? Это будет плохо для тебя.
— Потому что это не мой ребенок? Мы потом сделаем и одного моего. — Томас улыбнулся. — Или больше. Мы же молоды.
— Да, молоды. И ты еще встретишь женщину. Ту, которая воспламенит в тебе испепеляющий огонь страсти.
— А может, мы уже нашли друг друга, кто знает? И если я найду такую женщину, думаешь, брошу тебя?
— Нет, и это плохо. Я уже изведала этот огонь, и пусть он жестоко опалил меня, но я знаю его. Женившись на мне, ты никогда не выиграешь, как Оро с Патрицией.
— Но Ройал сделал для Оро все. — Томас пожал плечами. — Мужчины бывают откровенны друг с другом, но далеко не всегда с женщинами, да, дорогая?
— Да, с женщинами не всегда.
— Подумай, о чем я сказал, чика. Мне кажется, что я буду хорошим отцом.
— Наверное.
— Если же тебя беспокоит, что я беру на себя слишком много, обещаю сказать тебе сразу же, как только встречу такую женщину, о которой ты говорила.
— Скажешь?
— Да, и мы обсудим это. Я признаюсь тебе раньше, чем на что-нибудь решусь. Ну, теперь ты чувствуешь себя лучше? Поразмысли об этом, дорогая. Ребенку нужно имя. Быть незаконнорожденным очень тяжело, а Дегас — хорошее имя.
— Да, хорошее.
Они ехали медленно, и Антония думала о словах Томаса. Она любила Ройала, но теперь у нее появилась важная задача — дать ребенку имя. Томас прав. Незаконнорожденному очень трудно жить, и Антония была готова пойти на компромисс с собой, лишь бы ее ребенок не носил этой позорной отметины.
Выйти замуж за Томаса означало бы решить проблему, но Антония опасалась, что при этом возникнет множество других, главным образом для Томаса. У него были шансы хорошо устроиться в Техасе, но, женившись на ней, он упустит их. Им также не следовало быть поблизости от Ройала — иначе он узнает, что ребенок, носящий имя Томаса, его дитя. Из-за этого Оро и Томас не смогут видеться друг с другом. Правда, их будет разделять не слишком большое расстояние, но заботы о семье, земле и тайны, которые надо скрывать, исключат возможность частых встреч.
Подумав о тайне, скрытой от Ройала, Антония забеспокоилась о том, не оставила ли она Оро и Патриции проблему, которая осложнит их семейную жизнь. Она догадывалась, что произойдет. Оро, чтобы помочь ей, сохранит эту тайну. Патриция же может сказать брату, что Антония ждет ребенка. Это приведет к ссоре.
— Я должна кое-что сообщить Оро и Патриции, — сказала она.
— Хорошо, — согласился Томас. — Когда попадем в Мексику, дадим знать о себе Оро.
— Нет, я хотела бы попросить их, чтобы они не ссорились из-за моей тайны.
— Ты права, там могут возникнуть трудности.
— И большие. Я хочу сказать им, что они должны следовать зову сердец и не обвинять друг друга. Это моя проблема. Не их.
— Надеюсь, ты позволишь мне разделить эту проблему с тобой?
— Пока я думаю. Это нелегко.
— Рана еще очень свежа?
— Да. И глубока.
— Уже темнеет. — Томас посмотрел на небо. — Скоро нам придется искать место для ночлега, где мы не вымокнем, если пойдет дождь. Мне не нравится спать на сырой земле.
Антония огляделась. Ей казалось, что Томас имеет в виду какое-то определенное место. Но в тот момент, когда она хотела спросить, куда они направляются, прогремел выстрел.
Антония с ужасом увидела, как Томас конвульсивно дернулся. Даже в полумраке она заметила, как по его рубашке расползается темное пятно. Овладев собой, он выхватил револьвер, но тут раздался второй выстрел. Томас вскрикнул, свалился с седла и рухнул на дорогу.
Антония смотрела на лежащего Томаса, и в ее голове звучал голос Хуана. Он приказывал ей не поддаваться эмоциям. Печаль, слезы, злоба — все после, а сейчас надо действовать. Проявить нерешительность — значит погибнуть самой и погубить других.
— Как Томас, — прошептала она, приходя в себя. Услышав приближающийся топот копыт, Антония вытащила револьвер. Однако, прицелившись, она обнаружила, что окружена. Они с Томасом угодили в ловушку. Антония поняла, что ей не удастся отомстить за смерть Томаса. И прежде чем она успела выстрелить, у нее в голове взорвалась тупая ослепляющая боль.
Ройал вздохнул, встал и потянулся. Он закончил работу с бумагами и знал, что должен спрятаться. Мэрилин вела себя так, что к нему наверняка пожалуют люди, желающие поздравить его с предстоящей женитьбой. Ройалу следовало бы рассказать Антонии о своем плане и о том, что предложение, сделанное им Мэрилин, лишь часть этого плана. Он не знал, как поведет себя Антония, если кто-нибудь другой скажет ей о его намерении жениться. Уж лучше принять ее обиду сейчас, чем разбираться потом. Ройал решил поговорить с Антонией до обеда.
К тому моменту, когда Мария позвала их к столу, Ройал еще не нашел Антонию. Кто-то из работников видел, как они с Томасом уехали около полудня. То же самое он узнал от Оро и Патриции.
Ройал не на шутку встревожился, и, похоже, не он один. Уже стемнело, и путешествие было совсем не безопасно. К тому же надвигалась гроза. По пути в столовую Ройал слышал, как завывал ветер и в стекла ударили первые капли дождя.
Располагаясь на своем месте, он удивился, что Оро до сих пор ничего не сказал ему. Его молодое лицо казалось непроницаемым. Патриция вела себя странно: избегала смотреть на брата, отвечала ему тихо и односложно. Даже Коул и Джастин, заметив необычное поведение сестры, с любопытством уставились на нее.
— Антония уехала верхом с Томасом? — спросил он Оро.
— Да.
— И куда же они направились, если их все еще нет?
— В Мексику.
Ройал выронил вилку, почувствовав, как у него по спине пробежали мурашки.
— А почему они отправились в Мексику? — спросил он со злостью, порожденной страхом.
— Они поехали домой.
— Я спросил: почему, Оро?
— Потому что Антония согласилась быть твоей любовницей, а не твоей шлюхой, гринго.
В голосе Оро звучала такая ярость, что Ройал опешил. Он понял, что только любовь к Патриции удержала парня от рукоприкладства. Ройала охватило ощущение, что произошло нечто ужасное.
— О чем это ты говоришь, черт возьми? — строго спросил он.
— Она не хочет оказаться не у дел, — ответил Оро.
— Не у дел?
— Ведь ты женишься на Мэрилин Коллинз.
— Что за чертовщина? Ты женишься на Мэрилин? — спросил Коул.
— Мне казалось, что с этим покончено, — добавил удивленный Джастин.
— Так и есть, Джастин, — Ройал не отрывал взгляд от Оро. — А с чего ты взял, что я женюсь на Мэрилин?
— Я знаю, — сказал Оро. — И Антония тоже знает.
— Ты говорил с Мэрилин?
— Антония видела тебя, Ройал, — пояснила Патриция.
— Но я не видел Антонию целый день. Когда я покинул ее, она мирно спала.
— Да, а потом ты побежал к этой «англо», — с вызовом бросил Оро.
— Оро, прошу тебя! — взмолилась Патриция.
— Почему ты прямо не скажешь мне, что случилось, Оро? — Ройал устремил на молодого человека горящий взгляд.
— Антония утром встала и пошла искать тебя, — объяснил Оро. — И увидела, как ты у дверей целуешь Мэрилин.
— Мэрилин всегда целует меня, когда приезжает, — возразил Ройгал, словно защищаясь, но уже понял: случилось то, чего он боялся больше всего.
— А на этот раз ты тоже ее поцеловал, по словам Антонии. Из-за этого она и последовала за тобой. Из библиотеки Антония все видела и слышала.
— И сразу же сбежала? Ладно, я отправляюсь за ней! — Ройал поднялся.
— Нет. Оставь ее в покое. Я не вмешивался, когда ты взял Антонию себе в любовницы, хотя мне это не нравилось. Так уж она сама захотела. Но теперь я не позволю тебе играть с ней в такие игры. Женись на своей «англо» и забудь об Антонии. — Глаза Оро угрожающе сверкнули.
— Но я не женюсь на Мэрилин! — воскликнул Ройал.
— Ройал, присядь-ка на минутку, — попросил его Коул. — Кажется, ты не все объяснил нам, поэтому не упрекай Оро за его слова. Ты не поедешь за Антонией. по крайней мере сейчас, иначе сломаешь себе шею. Уверен, Оро скажет нам, куда они направились.
Ройал сел. Коул был прав. Оро следует все объяснить. Он просто защищает Антонию. «Если все рассказать, родственники не будут считать меня последним подонком», — подумал Ройал, взглянув на Коула.
— Я не женюсь на Мэрилин, — твердо повторил он.
— Значит, Антония неправильно тебя поняла? — с надеждой спросила Патриция.
— В каком-то смысле да. Видите ли, я решил разобраться во всем. Дело в том, что каждое наше движение становится сразу известным.
— Но в этом могут быть виноваты многие, — заметил Коул.
— Верно, однако после того, что произошло на свадьбе, я обратил внимание на одно обстоятельство. Мэрилин уединилась со мной и, если говорить прямо, предложила себя вместо Антонии. Она что-то задумала. Я догадывался по ее глазам. Я спросил себя, в чем дело. И нашел очень правдоподобное объяснение. Вы же знаете ее. Возможно, она боится остаться старой девой.
— Не исключено.
— Это приходило мне в голову, Джастин. Но вот, к всеобщему удивлению, мы сообщили о домике Оро и Патриции. Это был семейный секрет, и мы свято хранили его.
— Да, — подтвердил Оро. — Мы с Патрицией ничего не знали. Верно, дорогая?
Патриция кивнула:
— Даже намека не слышали.
— И все же нападение последовало, — сказал Коул.
— Однако нападение было плохо подготовлено, как по-вашему?
По лицам собравшихся за столом Ройал видел, что они согласны с ним.
— Мы в ту ночь поняли это, — подтвердил Коул.
— Но у нас было так много гостей. — Ройал покачал головой. — Я уж было подумал, что никогда не догадаюсь. А потом вспомнил, как Антония сказала мне, что Мэрилин уехала с отцом именно тогда, когда мы отправили в домик Оро и Патрицию. Они даже не доехали с нами до того домика.
— И поэтому ты догадался, кто стоит за всем этим? — В голосе Джастина слышались удивление и гнев.
— Вероятно, да, Джастин! — Ройал крепко стукнул кулаком по столу. — Я уверен в этом, но у меня нет доказательств. Никаких. Мне известно одно: Мэрилин вечно крутится возле нас. Она знала наш маршрут, когда мы перегоняли скот. Только подумайте, что с нами произошло и почему погибли наши люди! Кто все время был здесь?
— Мэрилин, — выдохнул Коул.
— Но зачем тогда ты сделал ей предложение? — смущенно спросила Патриция.
— Чтобы отвлечь ее? — предположил Оро.
— Да.
— Но после того как ты так долго был с Антонией… — начала Патриция.
— Почему Мэрилин попалась на эту удочку? — Ройал горько усмехнулся. — Она очень тщеславна, Патти. Даже я не понимал, как она тщеславна. Кроме того, Мэрилин видит в Антонии мексиканку. И она решила, что я должен предпочесть ее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33