Это подозрение подтверждал дикий взгляд налитых кровью глаз Барры – глаз, которые когда-то были еще голубее, чем его собственные. Александр знал, что вино вполне способно лишить человека разума. Выругавшись, Александр ударил брата по лицу с такой силой, что тот свалился со скамьи. Пока Барра молча поднимался с покрытого камышом пола и снова устраивался за столом, Александр бессильно сжимал и разжимал пальцы, борясь с желанием ударить брата еще несколько раз, чтобы тот протрезвел и пришел в чувство. То, что брат на него даже не рассердился, только добавило Александру злости.
– Я не сошел с ума, Александр, – пробормотал Барра. – Но я часто хочу, чтобы так и было. Сумасшествие может меня наконец освободить из ада.
– Я думал, что ты освободился, когда твоя жена-стерва испустила последний вздох. Именно она превратила твою жизнь в подлинный ад.
– О да, так оно и было, и она постаралась, чтобы ее смерть не покончила с моими мучениями. Перед тем как умереть, Агнес забрала у меня то, что придавало моей жизни какой-то смысл. – Барра хрипло рассмеялся. – Хотя я не сомневаюсь, что ты не поблагодарил бы ее за это.
– Я бы, возможно, поблагодарил Агнес за экономию, получившуюся после ее смерти.
– Да, я бы тоже поблагодарил ее за это. Ты понял, почему она, умирая от лихорадки, отправилась куда-то из Ратмора и при этом подхватила простуду, добившую ее?
– Нет. – Александр почувствовал тревогу.
– Ну, это, без сомнения, развеет твое мрачное настроение. Агнес отправилась в хижину на дальнем конце наших западных земель и перерезала горло Майри Макфарлан.
Александр тряхнул Барру за плечо с такой силой, что тот скривился от боли.
– А почему тебя беспокоит, что Агнес убила кого-то из Макфарланов?
– Почему? Да потому что Майри Макфарлан и я были возлюбленными на протяжении шести лет. – Александр поспешно отдернул руку, словно от чумного, и Барра едва не упал. – Майри было всего пятнадцать, а мне почти двадцать, и я только что женился на моей дражайшей, злобной Агнес – бабе, которая, как ты считал, должна дать Ратмору наследника. Божья кровь, я был женат шесть месяцев и уже прошел через настоящее чистилище.
– И ты пошел и лег с племянницей человека, убившего нашего отца? – прошипел Александр.
– Да, лег и любил ее. Именно это я и сделал.
– Не может быть!
– Да! Майри была для меня подобно глотку воздуха, без которого я бы задохнулся, пищей, без которой я бы умер. Агнес не смогла этого вынести. Я не мог ничего рассказать тебе, поскольку знал про твою ненависть к клану Макфарланов. – Барра вздохнул, его голос и выражение лица стали плаксивыми. – Агнес забрала у меня Майри. Да и моих малюток – моих сыновей и мою прелестную дочурку.
Александр побледнел, как только понял, о чем говорит Барра.
– У тебя есть дети? Агнес убила твоих детей? – Он почти что выплюнул эти слова, не разжимая губ.
– Нет. – Барра неловко мотнул головой. – Нет, она не убила их, хотя то, что она сделала, можно и так назвать. Я не могу их видеть, не могу даже знать, как у них со здоровьем и настроением.
Александр с силой тряхнул брата, его терпение было на пределе.
– Хватит болтать как слабоумная старуха! Расскажи мне о своих детях. Расскажи мне все!
– У меня сыновья-двойняшки. Мы назвали их Рут и Мейнус, сейчас им должно быть семь лет. – Барра шмыгнул носом, пытаясь справиться со слезами и навести порядок в мыслях. – Потом была Сибил. Этой девочке должно быть сейчас пять лет. Я сам помогал ей родиться, собственными руками шлепал, чтобы она закричала. Моя маленькая девчушка с красивыми глазами! Все четверо сейчас для меня потеряны. Так что теперь ты можешь понять, почему я пью. Агнес не только намертво отрезала мою любовь в тот день, но она также побеспокоилась, чтобы я никогда не увидел моих детей. – Он покачал головой и осушил половину кружки одним глотком. – Да, они для меня словно мертвые, – прошептал он.
– У тебя есть дети – сыновья, черт бы тебя побрал, – и ты мне ничего не говорил? – В голосе Александра слышались обида и гнев.
– Да. Я не думал, что тебе это интересно, – буркнул Барра. – Для тебя это лишь ублюдки, в венах которых течет кровь проклятых Макфарланов.
– И Макдабов, – громко произнес Александр.
Несколько человек за столом что-то пробурчали в знак согласия.
– У моей Сибил волосы точно такие же, как у меня, – вздохнул Барра. – И мои глаза. Клянусь слезами Христа, я чувствую себя так, как будто у меня вырвали сердце!
Александр с силой сжал зубы, стремясь справиться с гневом. Плаксивые пьяницы всегда раздражали его, но теперь он стал понимать Барру. Его собственное мнение по поводу выбора Баррой его возлюбленной сейчас роли не играло. Этот человек потерял своих детей и два долгих года не имел возможности взглянуть на них и поговорить с ними. Александр очень хорошо знал, как сильно может повлиять на человека потеря, но он постарался прогнать из головы все еще болезненное воспоминание, поскольку ему сейчас надо было принимать трезвое решение. Необходимо заполучить детей Барры. Любой ребенок Макдабов принадлежит замку Ратмор.
Александр наклонился к своему брату и тихо спросил:
– Как ты думаешь, где твои дети находятся в настоящее время, Барра?
От этого обманчиво мягкого вопроса Барра встрепенулся. Он оглядел сидящих за столом и с удивлением увидел сочувствующие и осуждающие взгляды. Потом он медленно повернулся к Александру и беспокойно глотнул. Пьяный угар, в котором он пребывал, похоже, слегка развеялся. И Барра понял, что именно вызвало ярость в глазах Александра.
– В Лиргане, – прохрипел он и съежился, ожидая ответа Александра.
– В Лиргане. И воспитываются человеком, который убил нашего отца и украл у нас Лирган. Наследники того, что мы еще надеемся вернуть и что находится в руках того, кто всегда желал с нами разделаться.
Внезапно Барра что-то бессвязно выкрикнул и побежал к двери из большого зала. Александр вздохнул, опустился на свой тяжелый дубовый стул и спрятал лицо в мозолистых ладонях.
– Что ты собираешься делать? – спросил Александра его дюжий двоюродный брат Ангус. – Ты же не можешь оставить этих ребят в окровавленных руках Колина Макфарлана, ведь верно?
– Да, – ответил Александр. – Да, я не позволю этому мерзавцу их воспитывать. Печально, что в них течет кровь Макфарланов, но в конечном счете они дети Барры. Они – Макдабы. Молю Бога, чтобы яд, которым пропитана кровь Макфарланов, еще не попал в их сердца. Ничего не говорите Барре, поскольку от него как от воина сейчас мало толку, но с рассветом мы отправляемся в Лирган.
Глава 2
Мягкая душистая трава рождала в усталом теле Эйлис удивительные ощущения, когда она лежала, вытянувшись во весь рост, рядом со своим другом Джеймом, оставив детей играть, как им вздумается.
– Ох, Джейм, должно быть, я старею. От этих детей я совершенно устала.
Великан Джейм рассмеялся. Глубокий бас удивительно шел ему, и она улыбнулась в ответ.
– Пусть побегают – это им только на пользу. Не думай о них слишком много. Маленькие дети любят побегать и попрыгать, госпожа.
Эйлис кивнула и бросила на смуглого великана изучающий взгляд. Коричневый кафтан трещал, обтягивая его могучие руки, такие большие и сильные, что Джейм мог без особых усилий убить человека. Эйлис чувствовала себя с ним в совершенной безопасности и могла доверить ему жизни детей.
Люди считали Джейма тугодумом, но Эйлис была уверена, что если проявить терпение, то он многому научится. А учила она его немало, причем начала с самоуважения, поскольку его злобный отец и окружающие уважения к Джейму не проявляли. Эйлис гордилась этой своей заслугой. Кроме того, это привязало Джейма к ней, причем его преданность была столь самоотверженной, что иногда Эйлис чувствовала неловкость. Правда, бороться с этим она не собиралась, поскольку всегда полезно иметь подобного союзника.
– Это верно. В Лиргане детей заставляют вести себя тихо, чтобы не разгневать лэрда.
– Да, он иногда бывает раздражительным. – Джейм опустился на траву, чтобы удобнее было следить за детьми.
– В самом деле, бывает. И это печально, поскольку ребенок должен быть ребенком. Они растут так быстро. – Эйлис молча смотрела, как дети, радостно смеясь, бегают друг за другом, упиваясь красотой безоблачного летнего дня.
Джейм бросил на них тревожный взгляд и произнес:
– Я знаю, что не имею права это говорить и на чем-то настаивать, но… что будет со мной, когда вы выйдете замуж за Дональда Маккорди и отправитесь жить в Крейгендаб?
– Ну, ты отправишься с нами. – Эйлис похлопала по его сжатому кулаку.
Она знала, что никто в Лиргане не станет препятствовать отъезду Джейма, поскольку все считали его не очень умным и побаивались его силы. Джейм разжал кулаки и уперся ладонями в землю.
– Спасибо. Вы и дети не дразните меня и не боитесь. Вы – мой единственный друг, и я не хочу, чтобы вы меня покидали.
– Ну, я этого не сделаю, и дети тоже определенно не захотят с тобой расставаться. Они очень тебя любят. – Эйлис нахмурилась, увидев, что Джейм напрягся, явно ее не слушая, и стал пристально вглядываться в землю у своих рук. – Что такое? – Она поставила ладонь на землю и уловила легкую дрожь. – Джейм?
– К-кто-то е-едет, – громко произнес Джейм и мысленно обругал себя за заикание. Именно из-за него многие считали его идиотом. Избавиться от заикания ему помогла Эйлис, но оно возвращалось, когда Джейм нервничал. Сейчас он с силой сжал челюсти, а потом, несмотря на заикание, быстро заговорил: – Они движутся с севера.
– Макдабы, – прошептала Эйлис в страхе за детей, поскольку Джейм не был вооружен, их лошади были расседланы и они все находились далеко от надежных стен Лиргана.
– Возможно. Их очень много, и они скачут очень быстро. Мы должны бежать отсюда.
– Нет времени! – крикнула Эйлис, вскакивая на ноги.
Теперь уже было слышно стремительное приближение всадников с направления, откуда мог появиться только враг.
Со скоростью, которую Эйлис сочла поистине изумительной от такого крупного человека, Джейм собрал детей. Когда он предложил поискать укрытие на большом дереве на краю опушки, она кивнула. Это было трудно, но дерево могло бы скрыть их всех от стремительно мчащихся всадников. Если бы даже оно не скрыло, то позволило бы выиграть время – время, за которое могло прийти спасение. Эйлис молча забралась на большое сучковатое дерево и приготовилась принять детей. Джейм протянул ей Рута, последнего из трех испуганных детей, когда на опушку выскочили всадники. Не обращая внимания на ее просьбы присоединиться к ним, Джейм повернулся, чтобы встретить врага в одиночку.
Александр остановился всего в футе от огромного смуглого великана, его солдаты быстро окружили Джейма со всех сторон. Внимательно изучая человека у ствола дерева, Александр посмотрел вверх на ветви и обрадовался. На него таращились мальчики-близнецы и маленькая девочка с волосами цвета соломы.
– Удача поистине улыбается нам сегодня, Ангус. – Он улыбнулся своему двоюродному брату, который занимал справа от него обычное почетное место. – Плоды готовы – только сорви.
– Да, но нам сначала придется свалить это большое дерево, – Ангус кивнул на Джейма, – прежде чем мы получим возможность собрать урожай.
Он жестом отдал команду своим людям взять человека, охраняющего дерево. Александр посоветовал ему:
– Не убивай его, если ты можешь справиться без этого. Он не вооружен и один противостоит тридцати пяти. Это будет просто убийство.
Со своего места на ветке Эйлис видела, как почти половина всадников спешились. Солдаты достали свое оружие и начали приближаться к Джейму. Ее сердце похолодело, когда Эйлис разглядела на них эмблемы рода Макдабов. Эти люди явно не собирались убивать Джейма, но это ее не особенно успокаивало. Джейм не мог их всех победить. Если волшебным образом откуда-то не появится помощь, она и дети попадут в клан их смертельных врагов. Историй о том, что происходит с Макфарланами, когда с ними случается несчастье попасть в кровожадные лапы Макдабов, она наслушалась в Лиргане достаточно, и сейчас они одна за другой всплывали в ее памяти. Здравый смысл подсказывал ей, что вряд ли все эти истории являются правдивыми, но на это надеяться сейчас не приходилось. Следовало готовиться к самому худшему.
Расслабленно откинувшись в седле, Александр молча смотрел на сражение между своими людьми и охранявшим дерево великаном. В этом сражении победить могли только его люди, но перед ними стояла трудная задача. То, что один великан вступит в бой с десятком воинов Макдабов, казалось совершенно невероятным. Однако было видно, что он собирается биться насмерть, любым оружием, которое попадется ему под руку, чтобы защитить скрывавшихся среди ветвей. Подобного рода преданность вызывала уважение, но Александру пришло на ум: защищал бы этот человек этих детей столь яростно, если бы знал, кто является их отцом? Когда великан в конце концов упал, Александр не почувствовал радости. Он спустился с лошади, подошел к дереву и поднял глаза на четыре маленьких бледных лица.
– Сойдите вниз, госпожа, и помогите спуститься детям, – приказал он. Потом Александр пристальнее вгляделся в локоны девочки соломенного цвета, в глаза близнецов и черты их лица и убедился, что ему и его людям посчастливилось найти отпрысков Барры. – Ваш верный защитник наконец упал, так что вы должны признать поражение и спуститься вниз.
– Признать поражение? Никогда! – ответила Эйлис, стараясь подавить в себе сильный страх за детей, себя и лежащего без сознания Джейма. – Если вы хотите схватить меня и детей, вам придется подняться сюда и забрать нас.
Александр стиснул челюсти, а потом жестом отдал распоряжение нескольким своим солдатам ответить на вызов девушки. Он понял, что она стремится выиграть время. Имела ли она на это основание или нет, Александр был полон решимости завершить дело как можно быстрее.
Когда первый солдат, попытавшийся взобраться на дерево, полетел вниз после простого, но меткого удара в лицо изящной ножки в ботинке, Александр пришел в изумление – как и все остальные. На дерево начали взбираться другие солдаты, но и их точными ударами отправляли обратно на землю. Каждый солдат пытался залезть на дерево как-то по-новому, но девушка на дереве при живейшем участии мальчиков тут же изобретала новый метод отражения штурма. Несмотря на то что все Макдабы имели преимущество в размерах и мышечной силе и несмотря на их большое число, девушка удерживала свою позицию, поскольку она была очень выгодной.
Когда на землю полетел восемнадцатый солдат, Александр решил, что надо менять тактику. Не следовало понапрасну тратить драгоценное время. Он вытащил меч и приложил его кончик к уже пришедшему в сознание, но все еще неподвижному гиганту, оказавшемуся столь отважным защитником. Александр ни за что не перерезал бы ему горло, он только хотел посмотреть, как отреагирует на его угрозы девушка.
– Госпожа, – громко произнес он, и все головы повернулись к нему, – хватит этой игры. Сойдите вниз, или я немедленно перережу горло этому человеку.
Эйлис поняла, что проиграла, хотя и продолжала упираться:
– Ты не убил его, когда тебе пришлось с ним сражаться; и я должна поверить, что ты сделаешь это сейчас?
– Мы оба знаем, что ты пытаешься выиграть время. Я не могу ждать до бесконечности.
Эйлис вынуждена была признать свое бессилие. Она не станет рисковать жизнью Джейма, чтобы выиграть время для спасения, которое может никогда не прийти. Вряд ли кто-нибудь заметит их отсутствие и через несколько часов. А жизнь Джейма она ценила очень высоко. Эйлис могла только молиться, чтобы ее не постигла судьба Джейма. Она мрачно взглянула на человека, который угрожал расправиться с ее самым дорогим и верным другом.
– Я хочу, чтобы ваше обещание не вредить ему распространялось и на нас, – заявила она. – Поклянитесь!
Александр оцепенел от подобной наглости, но громко произнес:
– Мы не воюем с беззащитными женщинами и детьми.
– Я не спрашиваю вас о том, с кем вы ведете войны. Я просила вас поклясться, что детям не причинят вреда, пока они будут в ваших руках.
Сначала Александр лишь негромко буркнул что-то сквозь стиснутые зубы, но все же произнес:
– Даю вам в этом клятву. А теперь спускайтесь с этого проклятого дерева, или я насажу великана на меч, как каплуна на вертел.
– Кто-то должен снять детей, – произнесла Эйлис, стараясь сохранять самообладание. – Они слишком высоко, чтобы спуститься вниз самостоятельно. – Она не должна показывать свой страх перед детьми, чтобы не расстраивать их еще больше.
Александру было трудно просто стоять и смотреть, как детей спускают вниз. Когда он присмотрелся к ним повнимательнее, их похожесть на его брата и на Макдабов стала еще яснее, и это переполнило его чувствами, среди которых были глубокая радость и большое горе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29
– Я не сошел с ума, Александр, – пробормотал Барра. – Но я часто хочу, чтобы так и было. Сумасшествие может меня наконец освободить из ада.
– Я думал, что ты освободился, когда твоя жена-стерва испустила последний вздох. Именно она превратила твою жизнь в подлинный ад.
– О да, так оно и было, и она постаралась, чтобы ее смерть не покончила с моими мучениями. Перед тем как умереть, Агнес забрала у меня то, что придавало моей жизни какой-то смысл. – Барра хрипло рассмеялся. – Хотя я не сомневаюсь, что ты не поблагодарил бы ее за это.
– Я бы, возможно, поблагодарил Агнес за экономию, получившуюся после ее смерти.
– Да, я бы тоже поблагодарил ее за это. Ты понял, почему она, умирая от лихорадки, отправилась куда-то из Ратмора и при этом подхватила простуду, добившую ее?
– Нет. – Александр почувствовал тревогу.
– Ну, это, без сомнения, развеет твое мрачное настроение. Агнес отправилась в хижину на дальнем конце наших западных земель и перерезала горло Майри Макфарлан.
Александр тряхнул Барру за плечо с такой силой, что тот скривился от боли.
– А почему тебя беспокоит, что Агнес убила кого-то из Макфарланов?
– Почему? Да потому что Майри Макфарлан и я были возлюбленными на протяжении шести лет. – Александр поспешно отдернул руку, словно от чумного, и Барра едва не упал. – Майри было всего пятнадцать, а мне почти двадцать, и я только что женился на моей дражайшей, злобной Агнес – бабе, которая, как ты считал, должна дать Ратмору наследника. Божья кровь, я был женат шесть месяцев и уже прошел через настоящее чистилище.
– И ты пошел и лег с племянницей человека, убившего нашего отца? – прошипел Александр.
– Да, лег и любил ее. Именно это я и сделал.
– Не может быть!
– Да! Майри была для меня подобно глотку воздуха, без которого я бы задохнулся, пищей, без которой я бы умер. Агнес не смогла этого вынести. Я не мог ничего рассказать тебе, поскольку знал про твою ненависть к клану Макфарланов. – Барра вздохнул, его голос и выражение лица стали плаксивыми. – Агнес забрала у меня Майри. Да и моих малюток – моих сыновей и мою прелестную дочурку.
Александр побледнел, как только понял, о чем говорит Барра.
– У тебя есть дети? Агнес убила твоих детей? – Он почти что выплюнул эти слова, не разжимая губ.
– Нет. – Барра неловко мотнул головой. – Нет, она не убила их, хотя то, что она сделала, можно и так назвать. Я не могу их видеть, не могу даже знать, как у них со здоровьем и настроением.
Александр с силой тряхнул брата, его терпение было на пределе.
– Хватит болтать как слабоумная старуха! Расскажи мне о своих детях. Расскажи мне все!
– У меня сыновья-двойняшки. Мы назвали их Рут и Мейнус, сейчас им должно быть семь лет. – Барра шмыгнул носом, пытаясь справиться со слезами и навести порядок в мыслях. – Потом была Сибил. Этой девочке должно быть сейчас пять лет. Я сам помогал ей родиться, собственными руками шлепал, чтобы она закричала. Моя маленькая девчушка с красивыми глазами! Все четверо сейчас для меня потеряны. Так что теперь ты можешь понять, почему я пью. Агнес не только намертво отрезала мою любовь в тот день, но она также побеспокоилась, чтобы я никогда не увидел моих детей. – Он покачал головой и осушил половину кружки одним глотком. – Да, они для меня словно мертвые, – прошептал он.
– У тебя есть дети – сыновья, черт бы тебя побрал, – и ты мне ничего не говорил? – В голосе Александра слышались обида и гнев.
– Да. Я не думал, что тебе это интересно, – буркнул Барра. – Для тебя это лишь ублюдки, в венах которых течет кровь проклятых Макфарланов.
– И Макдабов, – громко произнес Александр.
Несколько человек за столом что-то пробурчали в знак согласия.
– У моей Сибил волосы точно такие же, как у меня, – вздохнул Барра. – И мои глаза. Клянусь слезами Христа, я чувствую себя так, как будто у меня вырвали сердце!
Александр с силой сжал зубы, стремясь справиться с гневом. Плаксивые пьяницы всегда раздражали его, но теперь он стал понимать Барру. Его собственное мнение по поводу выбора Баррой его возлюбленной сейчас роли не играло. Этот человек потерял своих детей и два долгих года не имел возможности взглянуть на них и поговорить с ними. Александр очень хорошо знал, как сильно может повлиять на человека потеря, но он постарался прогнать из головы все еще болезненное воспоминание, поскольку ему сейчас надо было принимать трезвое решение. Необходимо заполучить детей Барры. Любой ребенок Макдабов принадлежит замку Ратмор.
Александр наклонился к своему брату и тихо спросил:
– Как ты думаешь, где твои дети находятся в настоящее время, Барра?
От этого обманчиво мягкого вопроса Барра встрепенулся. Он оглядел сидящих за столом и с удивлением увидел сочувствующие и осуждающие взгляды. Потом он медленно повернулся к Александру и беспокойно глотнул. Пьяный угар, в котором он пребывал, похоже, слегка развеялся. И Барра понял, что именно вызвало ярость в глазах Александра.
– В Лиргане, – прохрипел он и съежился, ожидая ответа Александра.
– В Лиргане. И воспитываются человеком, который убил нашего отца и украл у нас Лирган. Наследники того, что мы еще надеемся вернуть и что находится в руках того, кто всегда желал с нами разделаться.
Внезапно Барра что-то бессвязно выкрикнул и побежал к двери из большого зала. Александр вздохнул, опустился на свой тяжелый дубовый стул и спрятал лицо в мозолистых ладонях.
– Что ты собираешься делать? – спросил Александра его дюжий двоюродный брат Ангус. – Ты же не можешь оставить этих ребят в окровавленных руках Колина Макфарлана, ведь верно?
– Да, – ответил Александр. – Да, я не позволю этому мерзавцу их воспитывать. Печально, что в них течет кровь Макфарланов, но в конечном счете они дети Барры. Они – Макдабы. Молю Бога, чтобы яд, которым пропитана кровь Макфарланов, еще не попал в их сердца. Ничего не говорите Барре, поскольку от него как от воина сейчас мало толку, но с рассветом мы отправляемся в Лирган.
Глава 2
Мягкая душистая трава рождала в усталом теле Эйлис удивительные ощущения, когда она лежала, вытянувшись во весь рост, рядом со своим другом Джеймом, оставив детей играть, как им вздумается.
– Ох, Джейм, должно быть, я старею. От этих детей я совершенно устала.
Великан Джейм рассмеялся. Глубокий бас удивительно шел ему, и она улыбнулась в ответ.
– Пусть побегают – это им только на пользу. Не думай о них слишком много. Маленькие дети любят побегать и попрыгать, госпожа.
Эйлис кивнула и бросила на смуглого великана изучающий взгляд. Коричневый кафтан трещал, обтягивая его могучие руки, такие большие и сильные, что Джейм мог без особых усилий убить человека. Эйлис чувствовала себя с ним в совершенной безопасности и могла доверить ему жизни детей.
Люди считали Джейма тугодумом, но Эйлис была уверена, что если проявить терпение, то он многому научится. А учила она его немало, причем начала с самоуважения, поскольку его злобный отец и окружающие уважения к Джейму не проявляли. Эйлис гордилась этой своей заслугой. Кроме того, это привязало Джейма к ней, причем его преданность была столь самоотверженной, что иногда Эйлис чувствовала неловкость. Правда, бороться с этим она не собиралась, поскольку всегда полезно иметь подобного союзника.
– Это верно. В Лиргане детей заставляют вести себя тихо, чтобы не разгневать лэрда.
– Да, он иногда бывает раздражительным. – Джейм опустился на траву, чтобы удобнее было следить за детьми.
– В самом деле, бывает. И это печально, поскольку ребенок должен быть ребенком. Они растут так быстро. – Эйлис молча смотрела, как дети, радостно смеясь, бегают друг за другом, упиваясь красотой безоблачного летнего дня.
Джейм бросил на них тревожный взгляд и произнес:
– Я знаю, что не имею права это говорить и на чем-то настаивать, но… что будет со мной, когда вы выйдете замуж за Дональда Маккорди и отправитесь жить в Крейгендаб?
– Ну, ты отправишься с нами. – Эйлис похлопала по его сжатому кулаку.
Она знала, что никто в Лиргане не станет препятствовать отъезду Джейма, поскольку все считали его не очень умным и побаивались его силы. Джейм разжал кулаки и уперся ладонями в землю.
– Спасибо. Вы и дети не дразните меня и не боитесь. Вы – мой единственный друг, и я не хочу, чтобы вы меня покидали.
– Ну, я этого не сделаю, и дети тоже определенно не захотят с тобой расставаться. Они очень тебя любят. – Эйлис нахмурилась, увидев, что Джейм напрягся, явно ее не слушая, и стал пристально вглядываться в землю у своих рук. – Что такое? – Она поставила ладонь на землю и уловила легкую дрожь. – Джейм?
– К-кто-то е-едет, – громко произнес Джейм и мысленно обругал себя за заикание. Именно из-за него многие считали его идиотом. Избавиться от заикания ему помогла Эйлис, но оно возвращалось, когда Джейм нервничал. Сейчас он с силой сжал челюсти, а потом, несмотря на заикание, быстро заговорил: – Они движутся с севера.
– Макдабы, – прошептала Эйлис в страхе за детей, поскольку Джейм не был вооружен, их лошади были расседланы и они все находились далеко от надежных стен Лиргана.
– Возможно. Их очень много, и они скачут очень быстро. Мы должны бежать отсюда.
– Нет времени! – крикнула Эйлис, вскакивая на ноги.
Теперь уже было слышно стремительное приближение всадников с направления, откуда мог появиться только враг.
Со скоростью, которую Эйлис сочла поистине изумительной от такого крупного человека, Джейм собрал детей. Когда он предложил поискать укрытие на большом дереве на краю опушки, она кивнула. Это было трудно, но дерево могло бы скрыть их всех от стремительно мчащихся всадников. Если бы даже оно не скрыло, то позволило бы выиграть время – время, за которое могло прийти спасение. Эйлис молча забралась на большое сучковатое дерево и приготовилась принять детей. Джейм протянул ей Рута, последнего из трех испуганных детей, когда на опушку выскочили всадники. Не обращая внимания на ее просьбы присоединиться к ним, Джейм повернулся, чтобы встретить врага в одиночку.
Александр остановился всего в футе от огромного смуглого великана, его солдаты быстро окружили Джейма со всех сторон. Внимательно изучая человека у ствола дерева, Александр посмотрел вверх на ветви и обрадовался. На него таращились мальчики-близнецы и маленькая девочка с волосами цвета соломы.
– Удача поистине улыбается нам сегодня, Ангус. – Он улыбнулся своему двоюродному брату, который занимал справа от него обычное почетное место. – Плоды готовы – только сорви.
– Да, но нам сначала придется свалить это большое дерево, – Ангус кивнул на Джейма, – прежде чем мы получим возможность собрать урожай.
Он жестом отдал команду своим людям взять человека, охраняющего дерево. Александр посоветовал ему:
– Не убивай его, если ты можешь справиться без этого. Он не вооружен и один противостоит тридцати пяти. Это будет просто убийство.
Со своего места на ветке Эйлис видела, как почти половина всадников спешились. Солдаты достали свое оружие и начали приближаться к Джейму. Ее сердце похолодело, когда Эйлис разглядела на них эмблемы рода Макдабов. Эти люди явно не собирались убивать Джейма, но это ее не особенно успокаивало. Джейм не мог их всех победить. Если волшебным образом откуда-то не появится помощь, она и дети попадут в клан их смертельных врагов. Историй о том, что происходит с Макфарланами, когда с ними случается несчастье попасть в кровожадные лапы Макдабов, она наслушалась в Лиргане достаточно, и сейчас они одна за другой всплывали в ее памяти. Здравый смысл подсказывал ей, что вряд ли все эти истории являются правдивыми, но на это надеяться сейчас не приходилось. Следовало готовиться к самому худшему.
Расслабленно откинувшись в седле, Александр молча смотрел на сражение между своими людьми и охранявшим дерево великаном. В этом сражении победить могли только его люди, но перед ними стояла трудная задача. То, что один великан вступит в бой с десятком воинов Макдабов, казалось совершенно невероятным. Однако было видно, что он собирается биться насмерть, любым оружием, которое попадется ему под руку, чтобы защитить скрывавшихся среди ветвей. Подобного рода преданность вызывала уважение, но Александру пришло на ум: защищал бы этот человек этих детей столь яростно, если бы знал, кто является их отцом? Когда великан в конце концов упал, Александр не почувствовал радости. Он спустился с лошади, подошел к дереву и поднял глаза на четыре маленьких бледных лица.
– Сойдите вниз, госпожа, и помогите спуститься детям, – приказал он. Потом Александр пристальнее вгляделся в локоны девочки соломенного цвета, в глаза близнецов и черты их лица и убедился, что ему и его людям посчастливилось найти отпрысков Барры. – Ваш верный защитник наконец упал, так что вы должны признать поражение и спуститься вниз.
– Признать поражение? Никогда! – ответила Эйлис, стараясь подавить в себе сильный страх за детей, себя и лежащего без сознания Джейма. – Если вы хотите схватить меня и детей, вам придется подняться сюда и забрать нас.
Александр стиснул челюсти, а потом жестом отдал распоряжение нескольким своим солдатам ответить на вызов девушки. Он понял, что она стремится выиграть время. Имела ли она на это основание или нет, Александр был полон решимости завершить дело как можно быстрее.
Когда первый солдат, попытавшийся взобраться на дерево, полетел вниз после простого, но меткого удара в лицо изящной ножки в ботинке, Александр пришел в изумление – как и все остальные. На дерево начали взбираться другие солдаты, но и их точными ударами отправляли обратно на землю. Каждый солдат пытался залезть на дерево как-то по-новому, но девушка на дереве при живейшем участии мальчиков тут же изобретала новый метод отражения штурма. Несмотря на то что все Макдабы имели преимущество в размерах и мышечной силе и несмотря на их большое число, девушка удерживала свою позицию, поскольку она была очень выгодной.
Когда на землю полетел восемнадцатый солдат, Александр решил, что надо менять тактику. Не следовало понапрасну тратить драгоценное время. Он вытащил меч и приложил его кончик к уже пришедшему в сознание, но все еще неподвижному гиганту, оказавшемуся столь отважным защитником. Александр ни за что не перерезал бы ему горло, он только хотел посмотреть, как отреагирует на его угрозы девушка.
– Госпожа, – громко произнес он, и все головы повернулись к нему, – хватит этой игры. Сойдите вниз, или я немедленно перережу горло этому человеку.
Эйлис поняла, что проиграла, хотя и продолжала упираться:
– Ты не убил его, когда тебе пришлось с ним сражаться; и я должна поверить, что ты сделаешь это сейчас?
– Мы оба знаем, что ты пытаешься выиграть время. Я не могу ждать до бесконечности.
Эйлис вынуждена была признать свое бессилие. Она не станет рисковать жизнью Джейма, чтобы выиграть время для спасения, которое может никогда не прийти. Вряд ли кто-нибудь заметит их отсутствие и через несколько часов. А жизнь Джейма она ценила очень высоко. Эйлис могла только молиться, чтобы ее не постигла судьба Джейма. Она мрачно взглянула на человека, который угрожал расправиться с ее самым дорогим и верным другом.
– Я хочу, чтобы ваше обещание не вредить ему распространялось и на нас, – заявила она. – Поклянитесь!
Александр оцепенел от подобной наглости, но громко произнес:
– Мы не воюем с беззащитными женщинами и детьми.
– Я не спрашиваю вас о том, с кем вы ведете войны. Я просила вас поклясться, что детям не причинят вреда, пока они будут в ваших руках.
Сначала Александр лишь негромко буркнул что-то сквозь стиснутые зубы, но все же произнес:
– Даю вам в этом клятву. А теперь спускайтесь с этого проклятого дерева, или я насажу великана на меч, как каплуна на вертел.
– Кто-то должен снять детей, – произнесла Эйлис, стараясь сохранять самообладание. – Они слишком высоко, чтобы спуститься вниз самостоятельно. – Она не должна показывать свой страх перед детьми, чтобы не расстраивать их еще больше.
Александру было трудно просто стоять и смотреть, как детей спускают вниз. Когда он присмотрелся к ним повнимательнее, их похожесть на его брата и на Макдабов стала еще яснее, и это переполнило его чувствами, среди которых были глубокая радость и большое горе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29