Она не только не получила извинения, но он снова умудрился оскорбить ее. Настало время что-то предпринять.
В первую очередь она должна исходить из факта, что носит под сердцем ребенка Макдаба. Это делает ее выбор крайне ограниченным. Александр так и не смягчился, хотя его страсть осталась горячей и сладостной. Возможно, он никогда не изменит своего отношения к ней, поскольку столь разочарован в женщинах, что испытывать к ним добрые чувства не способен. Тем не менее он сказал, что женится на ней, и единственный способ избежать этого – покинуть его владения и стать нищенкой с незаконнорожденным ребенком. Эйлис знала, что такая жизнь слишком тяжела, чтобы ее можно было вынести. Она может вернуться в Лирган и выйти замуж за Дональда, что не лучше, а, возможно, много хуже. И потому ей придется остаться с Александром, разбившим ее сердце и опустошившим душу.
– Выбора нет, – пробормотала она, глядя на главное здание замка и окно своей спальни. – Это должен быть Александр. Я не хочу другого мужчину, даже если бы у меня был выбор. И он не станет бить меня и моего ребенка. Мне придется остаться с ним и молиться о будущем.
Эйлис решила официально уведомить Александра, что она принимает его предложение. Однако он куда-то пропал – либо ушел в главное здание замка, либо отправился во внутренний двор, забитый навесами и хозяйственными постройками. Когда она увидела выходящего из конюшен Ангуса, то поспешила к нему.
– Где Александр? – требовательно спросила Эйлис.
– А разве он не с тобой? – удивленно поднял брови Ангус, после чего смутился под ее злым взглядом.
– Где ты его видишь? Может, я спрятала его в карман своего плаща и забыла?
– Хорошо-хорошо. Он уехал из Ратмора.
– Уехал из Ратмора? – Внезапно она забыла о своем гневе. – Разве не опасно покидать Ратмор? Он не помнит о моих родственниках и других своих врагах?
Ангус почесал грязной рукой щетинистый подбородок, оставив на нем темный след.
– Лэрд не из тех, кто слушает предупреждения. Он отправился в церковь. Вы должны ее знать, это в лесу к западу от Ратмора.
– Да, я ее знаю. Он туда ездит к Элизбет. – Эйлис вздохнула, думая, что ей придется бороться с еще одним мрачным призраком.
– Так он говорил вам о своей дочери?
– Нет, ни разу. Барра упомянул о ней, что она умерла вместе с его второй женой. Я узнала немного об этой истории, каким-то образом вторая леди Ратмора стала причиной смерти Элизбет.
– Да, эта женщина была демоном и убила ее.
– Убила ребенка? – Эйлис поняла, на что он постоянно намекал, но никак не могла в это поверить.
– Да, во второй леди Макдаб жил дух сатаны, и он вышел в тот день на свободу. Эту женщину ничто не могло остановить. Она посадила ребенка на полудикую лошадь, а сама села на лошадь немногим спокойней. Потом она начала дикую скачку по полям и вересковым пустошам, а потом по скалам, где мы нашли щенков несколько недель назад.
– О Мария милосердная, не говори мне, что они погибли на Паганс-Пойнте!
– Нет, но это произошло недалеко от того места. Мы помчались вдогонку, но догнать их не смогли. Когда бедная лошадь Элизбет пыталась сбавить ход, леди Макдаб хлестала ее так, что та неслась на бешеной скорости. Мы слышали, как бедный ребенок плакал от страха, а леди Макдаб смеялась. Александр понимал, чем кончится эта бешеная гонка, и мы все пытались изменить неизбежное. Но бесполезно. Даже когда Александр смог догнать леди Макдаб, она со смехом начала хлестать лошадь, в которую вцепилась Элизбет, направляя ее к краю обрыва. Оттуда она и сорвалась. Падая, она смеялась. Даже если она не разбилась при падении, ее должны были поглотить волны. Мы так и не нашли ее лошадь.
– Я просто не могу поверить! Почему ты не рассказал мне этой истории? Я смогла бы понимать Александра лучше и лучше бы относилась к тебе.
– Нет, миледи. – На лице Ангуса промелькнул ужас. – О сумасшедших говорить тяжело.
– Да, конечно. Я не хотела тебя обидеть. Я не могла себе и представить, что Александр пережил подобную трагедию. – Она почувствовала какую-то безнадежность в своем положении, но постаралась отбросить это ощущение. – Когда это произошло?
– Сегодня исполняется два года. Да, это был ясный день, хоть он и оказался столь горьким.
– И я выбрала именно этот день, чтобы сообщить ему свою новость, – пробормотала Эйлис и покачала головой.
– Подобная новость годится в любой день, миледи, – сказал Ангус, довольный тем, что беременность Эйлис больше не является секретом. – Он не хотел больше детей, поскольку боялся их потерять. Однако в последнее время этот парень понял, что его семя должно получить где-то крышу, – Видя, как Эйлис вспыхнула, он чуть улыбнулся.
– Вот как? Скажи мне, где находится эта церковь?
– Прямо за стенами Ратмора, миледи. Но вам нельзя покидать внутренний двор, вы можете попытаться бежать.
– Ангус, я девушка из рода Макфарланов с семенем Макдабов. Ты в самом деле полагаешь, что я хочу вернуться обратно к моим родственникам?
Он пристально посмотрел ей в лицо и не отводил взгляда около минуты, а потом принял решение.
– Нет, конечно, ты не хочешь. Тебе написано на роду оставаться у нас.
– Это неизбежно.
– Тогда ты можешь выйти из этих ворот и пройти по дорожке, которая ведет на запад в лес. Там есть небольшой камень, часовня и сразу следом могилка бедного ребенка.
– Ты думаешь, Александру не опасно там находиться?
– Как я уже говорил, этого человека ничто не остановит. – Ангус пожал плечами. – Мы знаем, что твои родственники следят за нами. Поговаривают, что за тебя назначена награда – или за лэрда. Мы тоже наблюдаем, но больше мы ничего не можем сделать. Я послал несколько человек за ним, сказав им не попадаться ему на глаза, только сторожить.
– Эти люди не попытаются вернуть меня назад? Они не знают, что ты разрешил мне выйти за стены Ратмора.
– Поскольку ты направляешься к лэрду и будешь с ним, они не будут тебе мешать.
С каждым шагом, что она делала по направлению к церкви, Эйлис спрашивала себя: правильно ли она поступила, отправившись следом за Александром? Он может разъяриться, когда она появится в минуты очень личных его переживаний. Эта мысль не давала ей покоя, однако Эйлис ей не поддалась. Внутреннее чувство говорило, что она должна идти к Александру.
Увидев Александра, она почувствовала себя так, словно ее сердце разорвалось. Она поняла, что к ней теперь будут относиться с еще большей холодностью и большей грубостью после этой попытки сблизиться с ним. Александр стоял на коленях перед едва заметным памятником, вокруг которого на коричневой траве лежали ветки и засохшие цветки лаванды. Его руки были с силой сжаты и покоились на коленях. Его голова была наклонена. Холодный, но не сильный ветер слегка трепал его пышные золотистые волосы. Когда Эйлис приблизилась к нему, он напрягся и, быстро поднявшись, повернулся к ней. Выражение его лица было недружелюбным, но оно быстро смягчилось.
– Тебя кто-нибудь сопровождал? Тебе кто-нибудь разрешал покидать Ратмор? – спросил он.
– Да. Куда мне еще бежать? К Дональду, который лишь выплеснет на меня свою ярость? Или, может, к дяде, чтобы он сказал мне, как глубоко я его осрамила?
– Ты говорила, что не собираешься бежать?
– В этом для меня нет никакой пользы. – Эйлис посмотрела на камень, на котором были вырезаны простой узор из нескольких ветвей лаванды, имя Элизбет и надпись ниже: «Любимой дочери от Александра – маленькому ангелу, чья память будет всегда жить в отцовском сердце».
– Твоя дочь.
– Да. Значит, ты узнала о ней?
– Для этого не надо применять хитрость или особые усилия. Это не секрет.
– Да. – Александр лениво откинул ногой ветку засохшей лаванды. – Она любила запах лаванды.
– Он очень приятный – не приторный и не сильный. – Эйлис помолчала, подбирая слова. – Я не буду пытаться ее заменить, – произнесла она тихим голосом и не отвела глаз под пристальным взглядом Александра.
– Ты никогда и не сможешь.
– Я знаю об этом.
– Вот как? Кто может понять, как это– похоронить собственного ребенка? Это поймет только тот, кто похоронил своего.
– Я это, по всей видимости, понять не смогу, и если так будет угодно Богу, то, надеюсь, никогда не пойму. – Эйлис положила обе руки на живот.
Александр перевел взгляд на ее руки. Потом положил свои руки поверх ее и посмотрел ей в глаза. На протяжении короткого волнующего мгновения Эйлис чувствовала, что они ощущают одно и то же. Они словно коснулись друг друга душами, и это вселило в Эйлис первую искреннюю надежду. Она могла только молиться, чтобы эта надежда не оказалась ложной.
Глава 10
– Почему мы не можем идти? Джейм идет, – пробормотал Мейнус, и Рут кивнул.
– Мы будем очень-очень хорошо себя вести, – пообещала Сибил.
– Я уверен, что так и будет, но вы должны остаться здесь, – твердо произнес Александр, помогая Эйлис подняться на лошадь.
Эйлис посмотрела на своих племянников и племянницу. Они жаждали вырваться из стен Ратмора, и она очень хотела, чтобы их желание осуществилось, но она также знала, что Александр прав, заставляя их остаться. У нее были сомнения в необходимости их собственной поездки, однако Александр был непреклонен. Он сказал, что их обвенчает священник и что в день, когда она сказала ему о своей беременности, он послал всадников отыскать такового. После примерно недели розысков они в конце концов нашли священника, но у того была сломана нога в одном странном происшествии, и потому приходилось отправляться к нему в деревню. У Эйлис были скверные предчувствия, но Александр не принял во внимание ее настроение.
– Я очень-очень-очень хочу ехать, тетя, – произнесла Сибил.
– Ну, я боюсь, что мне придется сказать тебе «нет», дорогая. Не забывай, что есть люди, которые хотели бы забрать тебя у твоего отца. – Она подарила Барре короткую улыбку, когда он встал рядом с детьми. – Когда опасность исчезнет, я уверена, он позволит вам побегать и порезвиться.
Сибил взяла отца за руку и пристально посмотрела на свою тетку:
– Бойся цыплят.
– Что ты говоришь, моя дорогая? – Эйлис хоть и медленно, но привыкла к странным словам, которые часто произносила Сибил, но на этот раз ее слова выглядели особенно нелепо.
– Просто опасайся цыплят.
– Да, я постараюсь. – Эйлис посмотрела на Александра: – Нам не пора в дорогу?
Люди, собравшиеся во внутреннем дворе, с опаской поглядывали на Сибил, и Эйлис решила, что надо по крайней мере согласиться с тем, что сказал ребенок. Ей не нравилось внимание, которое привлекал к себе необычный дар Сибил. Хотя она так и не поняла, о чем говорила Сибил, Эйлис решила обсудить это где-нибудь за стенами внутреннего двора, где ее не услышат люди. Однако когда небольшой отряд Александра двинулся из Ратмора и Эйлис махала на прощание рукой детям, у нее на сердце было тревожно. У Сибил был пристальный и печальный взгляд, странный на столь прелестном личике, и этот взгляд немного пугал Эйлис. Ребенок пытался ее предупредить и ясно сделал какое-то предсказание. Эйлис решила, что должна быть особенно бдительной.
В группе, которой предстояло преодолеть десять миль пути к больному священнику, было, помимо Эйлис, всего шесть человек. Эйлис сомневалась, что Александр, Джейм, Ангус и еще три тяжеловооруженных солдата являются достаточной защитой. Предсказание Сибил могло означать что-то простое, но могло и предвещать какие-то крупные события, имеющие далеко идущие последствия. Отряд был небольшим, чтобы не привлекать лишнего внимания и двигаться быстро, если им придется поспешно ретироваться в Ратмор. Семерым было легче убежать и спрятаться. К тому же Ратмор и дети тоже нуждались в защите. Эйлис понимала все это, но жалела, что не убедила Александра подождать в Ратморе до излечения священника. Предупреждение пятилетнего ребенка не было достаточным доводом в пользу отмены поездки.
Александр ехал верхом позади Эйлис. Взглянув на нее, он произнес:
– Ты кажешься взволнованной.
– У нас обоих есть враги.
– Это у меня враги. У тебя – родственники и твой жених.
– Они поступят и со мной как враги, если схватят. Особенно если узнают, что у меня от тебя будет ребенок. Я с содроганием думаю, как Дональд воспримет эту новость, и я не хотела бы находиться с ним рядом, когда ему сообщат об этом.
– Именно поэтому ты согласилась выйти за меня замуж?
– О да, и я сделала отличный выбор, – негромко произнесла Эйлис, после чего кивнула. – Это одна из причин, по которым я решила принять твое предложение. – Она встретила его хмурый взгляд прелестной улыбкой. – По крайней мере ты не обрушишь свой гнев на детей, даже несмотря на свою готовность проклинать ни в чем не повинных.
– Ни в чем не повинных – это ты о себе?
– А почему бы и нет? Что я тебе сделала, кроме того, что родилась в клане Макфарланов? Какая в этом моя вина? – Она знала, что он не ответит на этот вопрос, как не отвечал каждый раз, когда она его задавала, но на этот раз она с интересом отметила, что он улыбается. Правда, улыбка тут же сошла с его лица.
– О чем говорила Сибил, почему ты должна опасаться цыплят? – По взгляду Эйлис он мог сказать, что она понимает, почему он столь резко изменил предмет разговора, поскольку дар Сибил уже не раздражал его, как прежде. – Этот ребенок боится цыплят?
– Нет, она имела в виду что-то страшное. Она предупреждала меня.
– О цыплятах?
Эйлис всем сердцем хотела, чтобы он направил их разговор на какую-то другую тему. Она чувствовала тревогу после предсказания ребенка. Александра это предсказание определенно обеспокоило, и он теперь будет высказывать разные предположения, что именно ребенок имел в виду. А она не хотела сейчас ничего обсуждать. Ее вера в способности Сибил определенно раздражала Александра.
– Да, о цыплятах, – буркнула она.
– Что, по ее мнению, цыплята могут тебе сделать?
– Цыплята мне не сделают ничего. – Эйлис глубоко вздохнула, приготовившись произнести слова, которые, как она знала, ему не понравятся. – Видимо, это предупреждение о том, что нам что-то угрожает, и все. Я увижу цыплят или услышу – либо кто-то их упомянет. Может быть и такое, что опасность нас настигнет, когда я буду есть цыплят.
– Таким образом, ты должна быть начеку каждый раз, когда ты слышишь цыплят, чувствуешь их или даже пробуешь? Я правильно понимаю?
Эйлис не стала обращать внимания на его иронию.
– Да, на что-то связанное с цыплятами я должна обратить особенное внимание.
– Поскольку каждый крестьянин отсюда до Лондона, как бы беден он ни был, имеет по меньшей мере одну-две курицы, это для меня не может служить предупреждением.
– Девочке всего пять лет. Она еще не может точно выражать свои мысли. Кроме того, я не имела времени ее подробно расспросить. Я не хочу говорить об этом, когда нас слышит столько людей.
– Эта предосторожность излишня. Все в Ратморе шепчутся о словах Сибил. – Александр покачал головой в раздражении на то, насколько быстро распространилась эта история, и на то, что он не сделал ничего, чтобы разговоры смолкли.
Этого Эйлис не хотела. Она выругалась.
– Ну, если мы будем продолжать скрывать, что у нее бывают видения, эти разговоры быстро стихнут. Скоро люди об этом забудут.
– Ты и в самом деле в это веришь?
– Я надеюсь, что это произойдет. Это будет к лучшему для маленькой Сибил, а это самое важное.
– Тогда, может быть, тебе не следует поощрять фантазии этого ребенка и следует перестать относиться к ним как к чему-то реальному?
Вздохнув, Эйлис отрицательно покачала головой. Она могла сохранять терпение по отношению к настроениям Александра, поскольку понимала их. Однако ее выдержка имела свои пределы. Она хотела, чтобы на Сибил смотрели спокойно, прислушивались к ней, а потом решали, что делать, без постоянных споров. Но Александр стремился убедить ее, что все видения Сибил – это чепуха, с чем Эйлис согласиться не могла.
– Ты все время втягиваешь меня в один и тот же спор, – произнесла она. – Я не хочу в нем участвовать. Сибил такая, какая она есть. Я не могу объяснить ее дар, но и не буду его отрицать. Если это вызывает у тебя тревогу, то ты сам делай свои выводы.
– Но ты не можешь ожидать, что мужчина как-то разумно или с благоговением прореагирует на предупреждение о цыплятах.
– Нет, но она чувствовала бы себя лучше. Она бы смогла научиться объяснять то, о чем говорит, чтобы дать более точное предупреждение.
– Она научилась бы объяснять? Она бы померла, если бы попыталась это сделать.
Он сказал это так энергично, что Эйлис посмотрела на него с удивлением. В его глазах она увидела все те же беспокойство и страх, что видела в первый раз, когда Александр узнал о даре Сибил, но было в них и что-то большее. Его искренне беспокоила Сибил. Александр мог долгое время не принимать правду, но он понимал, что многие признают дар Сибил, и пришел к выводу, что что-то действительно может произойти.
– Она должна научиться выражать свою мысль, чтобы иметь возможность нас предупреждать, – повторила Эйлис.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29
В первую очередь она должна исходить из факта, что носит под сердцем ребенка Макдаба. Это делает ее выбор крайне ограниченным. Александр так и не смягчился, хотя его страсть осталась горячей и сладостной. Возможно, он никогда не изменит своего отношения к ней, поскольку столь разочарован в женщинах, что испытывать к ним добрые чувства не способен. Тем не менее он сказал, что женится на ней, и единственный способ избежать этого – покинуть его владения и стать нищенкой с незаконнорожденным ребенком. Эйлис знала, что такая жизнь слишком тяжела, чтобы ее можно было вынести. Она может вернуться в Лирган и выйти замуж за Дональда, что не лучше, а, возможно, много хуже. И потому ей придется остаться с Александром, разбившим ее сердце и опустошившим душу.
– Выбора нет, – пробормотала она, глядя на главное здание замка и окно своей спальни. – Это должен быть Александр. Я не хочу другого мужчину, даже если бы у меня был выбор. И он не станет бить меня и моего ребенка. Мне придется остаться с ним и молиться о будущем.
Эйлис решила официально уведомить Александра, что она принимает его предложение. Однако он куда-то пропал – либо ушел в главное здание замка, либо отправился во внутренний двор, забитый навесами и хозяйственными постройками. Когда она увидела выходящего из конюшен Ангуса, то поспешила к нему.
– Где Александр? – требовательно спросила Эйлис.
– А разве он не с тобой? – удивленно поднял брови Ангус, после чего смутился под ее злым взглядом.
– Где ты его видишь? Может, я спрятала его в карман своего плаща и забыла?
– Хорошо-хорошо. Он уехал из Ратмора.
– Уехал из Ратмора? – Внезапно она забыла о своем гневе. – Разве не опасно покидать Ратмор? Он не помнит о моих родственниках и других своих врагах?
Ангус почесал грязной рукой щетинистый подбородок, оставив на нем темный след.
– Лэрд не из тех, кто слушает предупреждения. Он отправился в церковь. Вы должны ее знать, это в лесу к западу от Ратмора.
– Да, я ее знаю. Он туда ездит к Элизбет. – Эйлис вздохнула, думая, что ей придется бороться с еще одним мрачным призраком.
– Так он говорил вам о своей дочери?
– Нет, ни разу. Барра упомянул о ней, что она умерла вместе с его второй женой. Я узнала немного об этой истории, каким-то образом вторая леди Ратмора стала причиной смерти Элизбет.
– Да, эта женщина была демоном и убила ее.
– Убила ребенка? – Эйлис поняла, на что он постоянно намекал, но никак не могла в это поверить.
– Да, во второй леди Макдаб жил дух сатаны, и он вышел в тот день на свободу. Эту женщину ничто не могло остановить. Она посадила ребенка на полудикую лошадь, а сама села на лошадь немногим спокойней. Потом она начала дикую скачку по полям и вересковым пустошам, а потом по скалам, где мы нашли щенков несколько недель назад.
– О Мария милосердная, не говори мне, что они погибли на Паганс-Пойнте!
– Нет, но это произошло недалеко от того места. Мы помчались вдогонку, но догнать их не смогли. Когда бедная лошадь Элизбет пыталась сбавить ход, леди Макдаб хлестала ее так, что та неслась на бешеной скорости. Мы слышали, как бедный ребенок плакал от страха, а леди Макдаб смеялась. Александр понимал, чем кончится эта бешеная гонка, и мы все пытались изменить неизбежное. Но бесполезно. Даже когда Александр смог догнать леди Макдаб, она со смехом начала хлестать лошадь, в которую вцепилась Элизбет, направляя ее к краю обрыва. Оттуда она и сорвалась. Падая, она смеялась. Даже если она не разбилась при падении, ее должны были поглотить волны. Мы так и не нашли ее лошадь.
– Я просто не могу поверить! Почему ты не рассказал мне этой истории? Я смогла бы понимать Александра лучше и лучше бы относилась к тебе.
– Нет, миледи. – На лице Ангуса промелькнул ужас. – О сумасшедших говорить тяжело.
– Да, конечно. Я не хотела тебя обидеть. Я не могла себе и представить, что Александр пережил подобную трагедию. – Она почувствовала какую-то безнадежность в своем положении, но постаралась отбросить это ощущение. – Когда это произошло?
– Сегодня исполняется два года. Да, это был ясный день, хоть он и оказался столь горьким.
– И я выбрала именно этот день, чтобы сообщить ему свою новость, – пробормотала Эйлис и покачала головой.
– Подобная новость годится в любой день, миледи, – сказал Ангус, довольный тем, что беременность Эйлис больше не является секретом. – Он не хотел больше детей, поскольку боялся их потерять. Однако в последнее время этот парень понял, что его семя должно получить где-то крышу, – Видя, как Эйлис вспыхнула, он чуть улыбнулся.
– Вот как? Скажи мне, где находится эта церковь?
– Прямо за стенами Ратмора, миледи. Но вам нельзя покидать внутренний двор, вы можете попытаться бежать.
– Ангус, я девушка из рода Макфарланов с семенем Макдабов. Ты в самом деле полагаешь, что я хочу вернуться обратно к моим родственникам?
Он пристально посмотрел ей в лицо и не отводил взгляда около минуты, а потом принял решение.
– Нет, конечно, ты не хочешь. Тебе написано на роду оставаться у нас.
– Это неизбежно.
– Тогда ты можешь выйти из этих ворот и пройти по дорожке, которая ведет на запад в лес. Там есть небольшой камень, часовня и сразу следом могилка бедного ребенка.
– Ты думаешь, Александру не опасно там находиться?
– Как я уже говорил, этого человека ничто не остановит. – Ангус пожал плечами. – Мы знаем, что твои родственники следят за нами. Поговаривают, что за тебя назначена награда – или за лэрда. Мы тоже наблюдаем, но больше мы ничего не можем сделать. Я послал несколько человек за ним, сказав им не попадаться ему на глаза, только сторожить.
– Эти люди не попытаются вернуть меня назад? Они не знают, что ты разрешил мне выйти за стены Ратмора.
– Поскольку ты направляешься к лэрду и будешь с ним, они не будут тебе мешать.
С каждым шагом, что она делала по направлению к церкви, Эйлис спрашивала себя: правильно ли она поступила, отправившись следом за Александром? Он может разъяриться, когда она появится в минуты очень личных его переживаний. Эта мысль не давала ей покоя, однако Эйлис ей не поддалась. Внутреннее чувство говорило, что она должна идти к Александру.
Увидев Александра, она почувствовала себя так, словно ее сердце разорвалось. Она поняла, что к ней теперь будут относиться с еще большей холодностью и большей грубостью после этой попытки сблизиться с ним. Александр стоял на коленях перед едва заметным памятником, вокруг которого на коричневой траве лежали ветки и засохшие цветки лаванды. Его руки были с силой сжаты и покоились на коленях. Его голова была наклонена. Холодный, но не сильный ветер слегка трепал его пышные золотистые волосы. Когда Эйлис приблизилась к нему, он напрягся и, быстро поднявшись, повернулся к ней. Выражение его лица было недружелюбным, но оно быстро смягчилось.
– Тебя кто-нибудь сопровождал? Тебе кто-нибудь разрешал покидать Ратмор? – спросил он.
– Да. Куда мне еще бежать? К Дональду, который лишь выплеснет на меня свою ярость? Или, может, к дяде, чтобы он сказал мне, как глубоко я его осрамила?
– Ты говорила, что не собираешься бежать?
– В этом для меня нет никакой пользы. – Эйлис посмотрела на камень, на котором были вырезаны простой узор из нескольких ветвей лаванды, имя Элизбет и надпись ниже: «Любимой дочери от Александра – маленькому ангелу, чья память будет всегда жить в отцовском сердце».
– Твоя дочь.
– Да. Значит, ты узнала о ней?
– Для этого не надо применять хитрость или особые усилия. Это не секрет.
– Да. – Александр лениво откинул ногой ветку засохшей лаванды. – Она любила запах лаванды.
– Он очень приятный – не приторный и не сильный. – Эйлис помолчала, подбирая слова. – Я не буду пытаться ее заменить, – произнесла она тихим голосом и не отвела глаз под пристальным взглядом Александра.
– Ты никогда и не сможешь.
– Я знаю об этом.
– Вот как? Кто может понять, как это– похоронить собственного ребенка? Это поймет только тот, кто похоронил своего.
– Я это, по всей видимости, понять не смогу, и если так будет угодно Богу, то, надеюсь, никогда не пойму. – Эйлис положила обе руки на живот.
Александр перевел взгляд на ее руки. Потом положил свои руки поверх ее и посмотрел ей в глаза. На протяжении короткого волнующего мгновения Эйлис чувствовала, что они ощущают одно и то же. Они словно коснулись друг друга душами, и это вселило в Эйлис первую искреннюю надежду. Она могла только молиться, чтобы эта надежда не оказалась ложной.
Глава 10
– Почему мы не можем идти? Джейм идет, – пробормотал Мейнус, и Рут кивнул.
– Мы будем очень-очень хорошо себя вести, – пообещала Сибил.
– Я уверен, что так и будет, но вы должны остаться здесь, – твердо произнес Александр, помогая Эйлис подняться на лошадь.
Эйлис посмотрела на своих племянников и племянницу. Они жаждали вырваться из стен Ратмора, и она очень хотела, чтобы их желание осуществилось, но она также знала, что Александр прав, заставляя их остаться. У нее были сомнения в необходимости их собственной поездки, однако Александр был непреклонен. Он сказал, что их обвенчает священник и что в день, когда она сказала ему о своей беременности, он послал всадников отыскать такового. После примерно недели розысков они в конце концов нашли священника, но у того была сломана нога в одном странном происшествии, и потому приходилось отправляться к нему в деревню. У Эйлис были скверные предчувствия, но Александр не принял во внимание ее настроение.
– Я очень-очень-очень хочу ехать, тетя, – произнесла Сибил.
– Ну, я боюсь, что мне придется сказать тебе «нет», дорогая. Не забывай, что есть люди, которые хотели бы забрать тебя у твоего отца. – Она подарила Барре короткую улыбку, когда он встал рядом с детьми. – Когда опасность исчезнет, я уверена, он позволит вам побегать и порезвиться.
Сибил взяла отца за руку и пристально посмотрела на свою тетку:
– Бойся цыплят.
– Что ты говоришь, моя дорогая? – Эйлис хоть и медленно, но привыкла к странным словам, которые часто произносила Сибил, но на этот раз ее слова выглядели особенно нелепо.
– Просто опасайся цыплят.
– Да, я постараюсь. – Эйлис посмотрела на Александра: – Нам не пора в дорогу?
Люди, собравшиеся во внутреннем дворе, с опаской поглядывали на Сибил, и Эйлис решила, что надо по крайней мере согласиться с тем, что сказал ребенок. Ей не нравилось внимание, которое привлекал к себе необычный дар Сибил. Хотя она так и не поняла, о чем говорила Сибил, Эйлис решила обсудить это где-нибудь за стенами внутреннего двора, где ее не услышат люди. Однако когда небольшой отряд Александра двинулся из Ратмора и Эйлис махала на прощание рукой детям, у нее на сердце было тревожно. У Сибил был пристальный и печальный взгляд, странный на столь прелестном личике, и этот взгляд немного пугал Эйлис. Ребенок пытался ее предупредить и ясно сделал какое-то предсказание. Эйлис решила, что должна быть особенно бдительной.
В группе, которой предстояло преодолеть десять миль пути к больному священнику, было, помимо Эйлис, всего шесть человек. Эйлис сомневалась, что Александр, Джейм, Ангус и еще три тяжеловооруженных солдата являются достаточной защитой. Предсказание Сибил могло означать что-то простое, но могло и предвещать какие-то крупные события, имеющие далеко идущие последствия. Отряд был небольшим, чтобы не привлекать лишнего внимания и двигаться быстро, если им придется поспешно ретироваться в Ратмор. Семерым было легче убежать и спрятаться. К тому же Ратмор и дети тоже нуждались в защите. Эйлис понимала все это, но жалела, что не убедила Александра подождать в Ратморе до излечения священника. Предупреждение пятилетнего ребенка не было достаточным доводом в пользу отмены поездки.
Александр ехал верхом позади Эйлис. Взглянув на нее, он произнес:
– Ты кажешься взволнованной.
– У нас обоих есть враги.
– Это у меня враги. У тебя – родственники и твой жених.
– Они поступят и со мной как враги, если схватят. Особенно если узнают, что у меня от тебя будет ребенок. Я с содроганием думаю, как Дональд воспримет эту новость, и я не хотела бы находиться с ним рядом, когда ему сообщат об этом.
– Именно поэтому ты согласилась выйти за меня замуж?
– О да, и я сделала отличный выбор, – негромко произнесла Эйлис, после чего кивнула. – Это одна из причин, по которым я решила принять твое предложение. – Она встретила его хмурый взгляд прелестной улыбкой. – По крайней мере ты не обрушишь свой гнев на детей, даже несмотря на свою готовность проклинать ни в чем не повинных.
– Ни в чем не повинных – это ты о себе?
– А почему бы и нет? Что я тебе сделала, кроме того, что родилась в клане Макфарланов? Какая в этом моя вина? – Она знала, что он не ответит на этот вопрос, как не отвечал каждый раз, когда она его задавала, но на этот раз она с интересом отметила, что он улыбается. Правда, улыбка тут же сошла с его лица.
– О чем говорила Сибил, почему ты должна опасаться цыплят? – По взгляду Эйлис он мог сказать, что она понимает, почему он столь резко изменил предмет разговора, поскольку дар Сибил уже не раздражал его, как прежде. – Этот ребенок боится цыплят?
– Нет, она имела в виду что-то страшное. Она предупреждала меня.
– О цыплятах?
Эйлис всем сердцем хотела, чтобы он направил их разговор на какую-то другую тему. Она чувствовала тревогу после предсказания ребенка. Александра это предсказание определенно обеспокоило, и он теперь будет высказывать разные предположения, что именно ребенок имел в виду. А она не хотела сейчас ничего обсуждать. Ее вера в способности Сибил определенно раздражала Александра.
– Да, о цыплятах, – буркнула она.
– Что, по ее мнению, цыплята могут тебе сделать?
– Цыплята мне не сделают ничего. – Эйлис глубоко вздохнула, приготовившись произнести слова, которые, как она знала, ему не понравятся. – Видимо, это предупреждение о том, что нам что-то угрожает, и все. Я увижу цыплят или услышу – либо кто-то их упомянет. Может быть и такое, что опасность нас настигнет, когда я буду есть цыплят.
– Таким образом, ты должна быть начеку каждый раз, когда ты слышишь цыплят, чувствуешь их или даже пробуешь? Я правильно понимаю?
Эйлис не стала обращать внимания на его иронию.
– Да, на что-то связанное с цыплятами я должна обратить особенное внимание.
– Поскольку каждый крестьянин отсюда до Лондона, как бы беден он ни был, имеет по меньшей мере одну-две курицы, это для меня не может служить предупреждением.
– Девочке всего пять лет. Она еще не может точно выражать свои мысли. Кроме того, я не имела времени ее подробно расспросить. Я не хочу говорить об этом, когда нас слышит столько людей.
– Эта предосторожность излишня. Все в Ратморе шепчутся о словах Сибил. – Александр покачал головой в раздражении на то, насколько быстро распространилась эта история, и на то, что он не сделал ничего, чтобы разговоры смолкли.
Этого Эйлис не хотела. Она выругалась.
– Ну, если мы будем продолжать скрывать, что у нее бывают видения, эти разговоры быстро стихнут. Скоро люди об этом забудут.
– Ты и в самом деле в это веришь?
– Я надеюсь, что это произойдет. Это будет к лучшему для маленькой Сибил, а это самое важное.
– Тогда, может быть, тебе не следует поощрять фантазии этого ребенка и следует перестать относиться к ним как к чему-то реальному?
Вздохнув, Эйлис отрицательно покачала головой. Она могла сохранять терпение по отношению к настроениям Александра, поскольку понимала их. Однако ее выдержка имела свои пределы. Она хотела, чтобы на Сибил смотрели спокойно, прислушивались к ней, а потом решали, что делать, без постоянных споров. Но Александр стремился убедить ее, что все видения Сибил – это чепуха, с чем Эйлис согласиться не могла.
– Ты все время втягиваешь меня в один и тот же спор, – произнесла она. – Я не хочу в нем участвовать. Сибил такая, какая она есть. Я не могу объяснить ее дар, но и не буду его отрицать. Если это вызывает у тебя тревогу, то ты сам делай свои выводы.
– Но ты не можешь ожидать, что мужчина как-то разумно или с благоговением прореагирует на предупреждение о цыплятах.
– Нет, но она чувствовала бы себя лучше. Она бы смогла научиться объяснять то, о чем говорит, чтобы дать более точное предупреждение.
– Она научилась бы объяснять? Она бы померла, если бы попыталась это сделать.
Он сказал это так энергично, что Эйлис посмотрела на него с удивлением. В его глазах она увидела все те же беспокойство и страх, что видела в первый раз, когда Александр узнал о даре Сибил, но было в них и что-то большее. Его искренне беспокоила Сибил. Александр мог долгое время не принимать правду, но он понимал, что многие признают дар Сибил, и пришел к выводу, что что-то действительно может произойти.
– Она должна научиться выражать свою мысль, чтобы иметь возможность нас предупреждать, – повторила Эйлис.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29