Но ведь нет ничего! Как будто она улетела из Бельфлера… А в это я, видит Бог, ни за что не поверю!
— Если Эйнсли ушла из Бельфлера, значит, она направилась в Кенгарвей.
— По логике выходит так, — признал Джастис, хотя чувствовалось, что сам он в этом сильно сомневается. — Странно, что ее никто не видел — ни твои оруженосцы в замке, ни окрестные фермеры.
Гейбл нахмурился и в задумчивости поскреб подбородок.
— Ты считаешь, что она могла пойти не в ту сторону?
— Я уже обдумал такую возможность, и пока ты пронзал взглядом землю и клял на чем свет стоит всех без исключения женщин, я взял на себя смелость отправить двух твоих людей осмотреть окрестности на юге, востоке и западе от Бельфлера.
— Они тоже ничего не нашли?
— Поскольку ни один из них не вернулся, я подозреваю, что они, ничего не обнаружив, возвратились в Бельфлер.
— Ну где может быть эта девчонка, черт бы ее побрал? Она ведь попадет в снегопад, а это может оказаться опасным. Даже если Эйнсли все же направилась в Кенгарвей, она не успеет туда добраться до того, как разыграется буря! — Только тут до Гейбла дошло, что его гнев — незаметно для него самого — сменился тревогой за девушку. — Пожалуй, настало время сесть и хорошенько подумать. Ты прав — во всем этом деле слишком много странностей. Как только я узнал, что Эйнсли нет в замке, я тут же решил, что она сбежала. Возможно, это был слишком скоропалительный вывод, подсказанный моим недоверием к женщинам вообще. А в результате, не имея четкого плана, мы лишь ездим вокруг замка и ничего не находим.
— Вот именно. Может быть, есть другие причины для исчезновения Эйнсли из Бельфлера.
— Ты считаешь, что с ней произошло что-то плохое?
— Кто знает… Не забывай, Фрейзеры ненавидят Макнейрнов и отнюдь этого не скрывают, — напомнил Джастис. — Они вполне могли решить, что удар по Макнейрнам более важен, чем твое расположение и гостеприимство.
— Мне это и в голову не приходило, — признался Гейбл, проклиная себя за близорукость. — Нам надо действовать чрезвычайно осторожно, если мы хотим выяснить, причастны ли Фрейзеры к исчезновению Эйнсли. Не забывай, что они имеют огромное влияние и пользуются благосклонностью короля! Если мы обидим их или обвиним в чем-то, не имея на то достаточных оснований, это может обернуться против нас же.
При мысли о том, что Эйнсли могли убить, Гейбл содрогнулся. Он предпочел бы, чтобы она по собственной воле покинула его, хотя даже мысль об этом причиняла ему боль. Если девушка действительно пострадала от руки Фрейзеров, то часть вины за это лежит и на нем. Ведь гости уже давно вызывали у него подозрения. Они и не думали скрывать своей ненависти к Эйнсли, он же не сделал ничего, чтобы защитить от них девушку. Неожиданно мысли Гейбла приняли другой оборот. Он уже не проклинал Эйнсли как очередную коварную представительницу слабого пола, встретившуюся на его пути, а от души надеялся, что она и в самом деле воспользовалась его влечением к ней, чтобы сбежать из Бельфлера. Только в этом случае оставалась надежда, что девушка жива и здорова…
Лишь поздно вечером Гейблу представилась возможность осторожно расспросить Фрейзеров. Обитатели замка собрались в большом зале на совместную трапезу. Внимательно посмотрев на леди Маргарет и ее отца, Гейбл пришел к выводу, что они вполне способны погубить беззащитную девушку, не причинившую им никакого зла.
— Я слышала, что вам так и не удалось обнаружить эту девицу, — обратилась к Гейблу леди Маргарет, после того как слуга наполнил элем ее кружку.
— Да, вы правы, — отозвался Гейбл. — Она словно растворилась!
— Что вы имеете в виду?
— Она не оставила никаких следов. Даже собаки ничего не унюхали.
— Вы искали ее с собаками?
— Мы пытались с их помощью нащупать след. Вообще-то я не сторонник того, чтобы натравливать собак на людей. Но, к сожалению, они нам не помогли. Даже ее собственный пес…
Для Гейбла это было, пожалуй, самым странным обстоятельством во всем деле — то, что Страшила не унюхал свою хозяйку. Рыцарь не сводил глаз с леди Маргарет. Ее лицо не выражало ни беспокойства, ни, что самое странное, удивления. А ведь Гейбл только что сказал, что миниатюрная девушка сумела каким-то образом ускользнуть из многолюдного, хорошо охраняемого Бельфлера, не оставив никаких следов, даже запаха, который могли бы учуять собаки. Все это было в высшей степени загадочно, и тем не менее на лице леди Маргарет не дрогнул ни единый мускул. Создавалось впечатление, что отсутствие следов Эйнсли не было для нее неожиданным. Гейбл старался не судить предвзято, и все же подозрения в отношении леди Маргарет не давали ему покоя.
— Макнейрны всегда славились своим умением заметать следы, — ехидно заметила Маргарет.
— Возможно. А вот следы вашего кузена и его друга мы обнаружили. Как ни странно, они ведут на юг. Мне казалось, что эти двое намеревались встретиться с вашим братом при дворе короля, а это значит, что им следовало бы поехать на север.
Лорд Фрейзер беспокойно вскинул голову. Леди Маргарет же слегка прикрыла глаза и искоса взглянула на Гейбла.
— Должно быть, отправились навестить своих шлюх, прежде чем ввязываться в дела моего брата. Насколько я знаю, девица, которой дарит свою благосклонность кузен Ян, живет как раз к югу от вашего замка, — объяснила Маргарет, сладко улыбаясь Гейблу. — Но если он опоздает к королю, ему наверняка достанется от брата.
— Несомненно, — рассеянно пробормотал Гейбл, погруженный в свои мысли.
Он все более укреплялся в своих подозрениях. Даже если Фрейзеры непричастны к исчезновению Эйнсли, они наверняка знают, где она. Теперь он был в этом совершенно уверен.
— Меня удивляет и другое — почему Эйнсли ушла, не сказав ни слова Рональду, и почему не взяла с собой пса?
— Ну, слугам вообще нельзя доверять, а что касается пса… Зачем ей именно этот? У нее наверняка дома есть другой.
Гейбл пожал плечами и не стал спорить, хотя решительный тон и быстрота, с которой леди Маргарет высказала свои соображения, его несколько удивили. Да и поведение ее изменилось. Теперь она намеренно избегала взгляда Гейбла. Если Маргарет и в самом деле причастна к исчезновению Эйнсли, она наверняка начинает догадываться, что допустила ряд серьезных ошибок. Гейблу очень хотелось вытянуть из нее еще что-нибудь, хотя он очень сомневался, что леди Маргарет или ее отец неосторожным словом выдадут себя — для этого они слишком умны. Опять у него нет никаких доказательств, лишь подозрения, догадки, сомнения! Гейбл чертыхнулся про себя. Во что бы то ни стало надо постараться разговорить леди Маргарет. От этого может зависеть жизнь Эйнсли…
— Меня чрезвычайно беспокоит это дело, — нахмурившись, признался Гейбл, отхлебнув вина.
— И зря. Вот увидите — в следующий раз на ваше требование о выкупе Макнейрн ответит, что ему не за что платить, потому что его дочь дома, цела и невредима.
— Надеюсь, что вы окажетесь правы, леди Маргарет. Я только хотел получить выкуп за эту девушку. В мои намерения вовсе не входило, чтобы она пострадала по моему недосмотру или по вине кого-нибудь из обитателей Бельфлера. Если я дознаюсь, что с Эйнсли произошло несчастье, будьте уверены, я не оставлю безнаказанным это преступление!
Гейбл сладко улыбнулся леди Маргарет, давая понять, что его слова ни в коем случае не относятся к ней, и заметил, как она обменялась с отцом быстрыми взглядами. Рыцарь понял, что его угроза услышана и понята.
— Милорд! — раздался вдруг крик мальчика-слуги. — Прошу вас, скорее пойдемте со мной. Сэр Джастис говорит, что со стен замка видно что-то, что может вас заинтересовать…
Глава 10
Жуткое проклятие сорвалось с побелевших от холода губ Эйнсли, когда она, поскользнувшись, упала лицом в снег. По привычке она тут же огляделась — не слышал ли ее кто-нибудь — и снова выругалась. К сожалению, она была одна посреди этого царства пронизывающего холода и снега, так что даже за самое грубое богохульство некому было ее осудить.
Эйнсли поднялась и принялась отряхиваться. Правда, она и так уже промокла и продрогла до костей, но ей почему-то казалось, что если, в довершение всего, на одежду налипнет снег, то ей будет еще холоднее. Спотыкаясь, девушка двинулась дальше. В голове крутилась одна мысль — какой грех она совершила за свою короткую жизнь, чтобы заслужить такое наказание? Казалось верхом несправедливости, что коварная леди Маргарет сейчас сидит в тепле и уюте Бельфлера, в то время как она, Эйнсли, вынуждена месить этот мерзкий снег, рискуя замерзнуть до смерти. Даже если ей не суждено погибнуть в этом снежном безмолвии, она наверняка свалится в лихорадке, вернувшись в Бельфлер. Эйнсли так устала, что больше всего на свете ей хотелось лечь и уснуть. Однако она знала, что делать этого ни в коем случае нельзя. Сон сейчас — верная гибель. Теперь Эйнсли влекло вперед не только стремление отомстить леди Маргарет за совершенное ею преступление, но и отчаянное желание еще раз увидеть Гейбла и Рональда. Она не желает умирать здесь, в этой снежной пустыне, в полном одиночестве. Ей хотелось хотя бы попрощаться и со своим верным другом Рональдом, и с возлюбленным. Она должна многое им сказать, а для этого надо во что бы то ни стало дойти до Бельфлера. И Эйнсли снова шаг за шагом преодолевала ледяное пространство, отделявшее ее от замка.
В тот момент, когда девушке стало казаться, что силы окончательно покидают ее, вдали вдруг показалось что-то темное. Не смея верить своим глазам, Эйнсли бегом бросилась вперед. Вскоре силуэт принял более отчетливые очертания. Сомнений больше не было — перед ней высился Бельфлер. Эйнсли чуть не заплакала от радости. Впрочем, слезы, даже если бы она сумела их выдавить, наверняка тут же замерзли бы у нее на щеках.
— Теперь остается надеяться, что меня не подстрелит какой-нибудь бдительный страж, приняв за врага или дичь, — пробормотала Эйнсли и, собрав остатки сил, заковыляла к замку.
Стоя на высокой стене замка, Джастис покачал головой, не сводя глаз с крошечной фигурки, которая сквозь снежную завесу упрямо двигалась к Бельфлеру. Невероятно! Увидев подбежавшего Гейбла, Джастис ничего не сказал, лишь молча показал рукой вниз. Фигурка все так же упорно шагала вперед. Гейбл некоторое время всматривался в нее, а потом не удержался от проклятия.
— Тысяча чертей, неужели это Эйнсли? — прошептал он с сомнением в голосе.
— Похоже, что так, — ответил его кузен. — В первый момент я хотел спуститься и помочь ей, но потом передумал.
— Но почему? Она ведь, наверное, до смерти замерзла!
Гейбл был уже готов ринуться на спасение девушки, но Джастис удержал его:
— Возможно. Но не забывай — она из клана Макнейрнов, клана, который славится своей неукротимостью и вероломством. Вполне возможно — впрочем, сам я в это почти не верю, — что девушку решили использовать как приманку, чтобы заставить нас открыть ворота замка.
— Но для того чтобы придумать такой хитроумный план, она должна была добраться до Кенгарвея и поговорить со своими родичами. А ведь времени для этого у Эйнсли не было!
— Пожалуй, ты прав. Впрочем, решать все равно тебе.
— Сделаем так — слегка приоткроем ворота, чтобы прошла только Эйнсли, и предупредим моих людей, чтобы были наготове в случае возможного нападения.
С этими словами Гейбл заторопился вниз, а Джастис начал отдавать приказания воинам.
Приоткрыв ворота, Гейбл выглянул наружу. Он не увидел никого, кроме Эйнсли, которая, спотыкаясь, медленно брела к замку. Первым порывом рыцаря было броситься и помочь девушке, но он сдержался. Желание поспешить на выручку Эйнсли диктовалось эмоциями, чего Гейбл не мог себе позволить — безопасность слишком многих людей зависела от его осторожности. Лишь когда Эйнсли бессильно привалилась к створке, он схватил ее за руку и втащил внутрь, а два стража, охранявшие ворота, тут же поспешили их захлопнуть.
Подведя Эйнсли поближе к воткнутому в стену факелу, рыцарь с тревогой вгляделся в ее побелевшее от холода и усталости лицо. К ним уже спешил Джастис. У Эйнсли зуб на зуб не попадал, а ее наряд был по меньшей мере странен. Негромко застонав, она пошатнулась и чуть не упала, но Гейбл сумел вовремя подхватить ее на руки.
— Вы, очевидно, заблудились, мисс Макнейрн, — пытаясь придать своему голосу твердость и не выдать снедавшей его тревоги, проговорил он. — Кенгарвей гораздо дальше к северу.
— Я прошла много миль пешком, милорд, и выбилась из сил. Пожалуй, мне лучше лечь.
В сопровождении обеспокоенного Джастиса Гейбл направился в замок. Ответ Эйнсли, который она к тому же еле слышно процедила сквозь стиснутые зубы, мало что объяснил ему во всей этой истории. Они вошли в зал, и при более ярком свете Гейблу стало ясно, что пройдет немало времени, прежде чем девушка оправится настолько, чтобы вразумительно отвечать на его вопросы.
Эйнсли слабо зашевелилась, пытаясь оторвать голову от плеча Гейбла. Яркий свет на мгновение ослепил ее, а в следующий момент она увидела Маргарет Фрейзер, стоявшую у входа в обеденный зал. Девушка дернулась так резко, что рыцарь чуть не уронил ее и был вынужден отпустить. Очутившись на полу, Эйнсли покачнулась, едва не потеряв равновесие. Гейбл бросился к ней, протягивая руки, но она отстранилась.
— Меня не так легко убить, как мою мать, — твердо произнесла девушка, глядя прямо в глаза леди Маргарет, которая была в таком бешенстве, что даже не пыталась скрыть своих чувств.
— Боюсь, что бедное дитя так настрадалось, что теперь находится в беспамятстве и бредит, — процедила Маргарет, бросая бегающий взгляд на Гейбла.
— Хватит притворяться, Маргарет! Ты пыталась убить меня, сбросив на голову булыжник, потом подослала своих людей, чтобы они меня прирезали. К чему ты собираешься прибегнуть в следующий раз — к яду? Теперь настала пора отвечать за свои преступления!
— Да она сумасшедшая! Вы только послушайте, что несет эта негодяйка!
Превозмогая боль, Эйнсли израненными пальцами отколола от плаща брошь Фрейзеров и швырнула под ноги сопернице:
— Узнаете эту вещь, миледи? Боюсь, что ваш не слишком умный кузен Ян потерял навсегда своего единственного друга!
— Ты посмела пролить кровь Фрейзеров? Так вот почему она лжет и изворачивается, милорд! — торжествующим тоном провозгласила леди Маргарет, обращаясь к Гейблу. — Просто хочет замести следы…
— Если бы я сейчас не была похожа на ледышку, я с радостью пролила бы еще больше крови, перерезав тебе глотку, — парировала Эйнсли, угрожающе подступая к Маргарет, но Гейбл сумел удержать ее. — Дай мне время, Гейбл, чтобы согреться, и я разделаюсь с этой змеей!
— Замолчи! — приказал он, окидывая холодным взглядом леди Маргарет, и, обращаясь к Джастису, попросил: — Побудь пока здесь. Я позабочусь об Эйнсли и тотчас же вернусь. Мне надо поговорить с Фрейзерами.
Удостоверившись, что Джастис и один из стражников препроводили Маргарет обратно в зал, Гейбл с Эйнсли на руках начал взбираться по лестнице.
— Мы искали тебя, но не нашли никаких следов.
— Видно, не то искали, — объяснила Эйнсли. — Вам следовало бы интересоваться не моими следами, а теми, что оставили ее кузен и его друг. Вот уж кто не умеет заметать следы!
Постепенно она начала отогреваться, сразу же почувствовав сильную боль во всем теле. Девушка коснулась пальцами рта и, отняв руку, увидела кровь.
— Такое чувство, что мои губы остались там, на снегу.
— Ну что ты, — попытался отшутиться Гейбл, хотя сердце переворачивалось у него в груди от жалкого вида Эйнсли. — Кое-что наверняка осталось…
Новый приступ боли заставил девушку поморщиться и застонать.
— Мне кажется, я истекаю кровью!
— Потерпи немного, дорогая. Ты просто начала согреваться, и кровь сильнее побежала по жилам.
— Вот уж не думала, что отогреваться будет так же мучительно, как и замерзать!
Оба замолчали. Вскоре Гейбл внес Эйнсли в спальню и осторожно опустил на кровать. С помощью горничной он снял промокшую одежду с девушки, выкупал ее и завернул в теплую накидку. Напоив Эйнсли подогретым медовым напитком, Гейбл уложил ее в постель и заботливо укрыл одеялом. Теперь, когда ее тело перестало болеть, а все царапины и ушибы были тщательно смазаны и перевязаны, Эйнсли почувствовала, что ее начинает клонить ко сну. На мгновение ей стало страшно: мысль о том, что заснуть — значит обречь себя на верную гибель, крепко засела у нее в мозгу.
— Значит, ты не пыталась бежать? — спросил Гейбл, который и так почти не сомневался в этом, но решил все же удостовериться.
Еле слышным шепотом, стараясь почти не разжимать кровоточащих губ, Эйнсли начала свою речь:
— Гейбл, я уже однажды говорила тебе, что мой отец ни за что не станет выкупать одного Рональда. Он считает его бесполезным, никчемным калекой. Когда его приставили ко мне в качестве няньки, это не было честью, как ты понимаешь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35
— Если Эйнсли ушла из Бельфлера, значит, она направилась в Кенгарвей.
— По логике выходит так, — признал Джастис, хотя чувствовалось, что сам он в этом сильно сомневается. — Странно, что ее никто не видел — ни твои оруженосцы в замке, ни окрестные фермеры.
Гейбл нахмурился и в задумчивости поскреб подбородок.
— Ты считаешь, что она могла пойти не в ту сторону?
— Я уже обдумал такую возможность, и пока ты пронзал взглядом землю и клял на чем свет стоит всех без исключения женщин, я взял на себя смелость отправить двух твоих людей осмотреть окрестности на юге, востоке и западе от Бельфлера.
— Они тоже ничего не нашли?
— Поскольку ни один из них не вернулся, я подозреваю, что они, ничего не обнаружив, возвратились в Бельфлер.
— Ну где может быть эта девчонка, черт бы ее побрал? Она ведь попадет в снегопад, а это может оказаться опасным. Даже если Эйнсли все же направилась в Кенгарвей, она не успеет туда добраться до того, как разыграется буря! — Только тут до Гейбла дошло, что его гнев — незаметно для него самого — сменился тревогой за девушку. — Пожалуй, настало время сесть и хорошенько подумать. Ты прав — во всем этом деле слишком много странностей. Как только я узнал, что Эйнсли нет в замке, я тут же решил, что она сбежала. Возможно, это был слишком скоропалительный вывод, подсказанный моим недоверием к женщинам вообще. А в результате, не имея четкого плана, мы лишь ездим вокруг замка и ничего не находим.
— Вот именно. Может быть, есть другие причины для исчезновения Эйнсли из Бельфлера.
— Ты считаешь, что с ней произошло что-то плохое?
— Кто знает… Не забывай, Фрейзеры ненавидят Макнейрнов и отнюдь этого не скрывают, — напомнил Джастис. — Они вполне могли решить, что удар по Макнейрнам более важен, чем твое расположение и гостеприимство.
— Мне это и в голову не приходило, — признался Гейбл, проклиная себя за близорукость. — Нам надо действовать чрезвычайно осторожно, если мы хотим выяснить, причастны ли Фрейзеры к исчезновению Эйнсли. Не забывай, что они имеют огромное влияние и пользуются благосклонностью короля! Если мы обидим их или обвиним в чем-то, не имея на то достаточных оснований, это может обернуться против нас же.
При мысли о том, что Эйнсли могли убить, Гейбл содрогнулся. Он предпочел бы, чтобы она по собственной воле покинула его, хотя даже мысль об этом причиняла ему боль. Если девушка действительно пострадала от руки Фрейзеров, то часть вины за это лежит и на нем. Ведь гости уже давно вызывали у него подозрения. Они и не думали скрывать своей ненависти к Эйнсли, он же не сделал ничего, чтобы защитить от них девушку. Неожиданно мысли Гейбла приняли другой оборот. Он уже не проклинал Эйнсли как очередную коварную представительницу слабого пола, встретившуюся на его пути, а от души надеялся, что она и в самом деле воспользовалась его влечением к ней, чтобы сбежать из Бельфлера. Только в этом случае оставалась надежда, что девушка жива и здорова…
Лишь поздно вечером Гейблу представилась возможность осторожно расспросить Фрейзеров. Обитатели замка собрались в большом зале на совместную трапезу. Внимательно посмотрев на леди Маргарет и ее отца, Гейбл пришел к выводу, что они вполне способны погубить беззащитную девушку, не причинившую им никакого зла.
— Я слышала, что вам так и не удалось обнаружить эту девицу, — обратилась к Гейблу леди Маргарет, после того как слуга наполнил элем ее кружку.
— Да, вы правы, — отозвался Гейбл. — Она словно растворилась!
— Что вы имеете в виду?
— Она не оставила никаких следов. Даже собаки ничего не унюхали.
— Вы искали ее с собаками?
— Мы пытались с их помощью нащупать след. Вообще-то я не сторонник того, чтобы натравливать собак на людей. Но, к сожалению, они нам не помогли. Даже ее собственный пес…
Для Гейбла это было, пожалуй, самым странным обстоятельством во всем деле — то, что Страшила не унюхал свою хозяйку. Рыцарь не сводил глаз с леди Маргарет. Ее лицо не выражало ни беспокойства, ни, что самое странное, удивления. А ведь Гейбл только что сказал, что миниатюрная девушка сумела каким-то образом ускользнуть из многолюдного, хорошо охраняемого Бельфлера, не оставив никаких следов, даже запаха, который могли бы учуять собаки. Все это было в высшей степени загадочно, и тем не менее на лице леди Маргарет не дрогнул ни единый мускул. Создавалось впечатление, что отсутствие следов Эйнсли не было для нее неожиданным. Гейбл старался не судить предвзято, и все же подозрения в отношении леди Маргарет не давали ему покоя.
— Макнейрны всегда славились своим умением заметать следы, — ехидно заметила Маргарет.
— Возможно. А вот следы вашего кузена и его друга мы обнаружили. Как ни странно, они ведут на юг. Мне казалось, что эти двое намеревались встретиться с вашим братом при дворе короля, а это значит, что им следовало бы поехать на север.
Лорд Фрейзер беспокойно вскинул голову. Леди Маргарет же слегка прикрыла глаза и искоса взглянула на Гейбла.
— Должно быть, отправились навестить своих шлюх, прежде чем ввязываться в дела моего брата. Насколько я знаю, девица, которой дарит свою благосклонность кузен Ян, живет как раз к югу от вашего замка, — объяснила Маргарет, сладко улыбаясь Гейблу. — Но если он опоздает к королю, ему наверняка достанется от брата.
— Несомненно, — рассеянно пробормотал Гейбл, погруженный в свои мысли.
Он все более укреплялся в своих подозрениях. Даже если Фрейзеры непричастны к исчезновению Эйнсли, они наверняка знают, где она. Теперь он был в этом совершенно уверен.
— Меня удивляет и другое — почему Эйнсли ушла, не сказав ни слова Рональду, и почему не взяла с собой пса?
— Ну, слугам вообще нельзя доверять, а что касается пса… Зачем ей именно этот? У нее наверняка дома есть другой.
Гейбл пожал плечами и не стал спорить, хотя решительный тон и быстрота, с которой леди Маргарет высказала свои соображения, его несколько удивили. Да и поведение ее изменилось. Теперь она намеренно избегала взгляда Гейбла. Если Маргарет и в самом деле причастна к исчезновению Эйнсли, она наверняка начинает догадываться, что допустила ряд серьезных ошибок. Гейблу очень хотелось вытянуть из нее еще что-нибудь, хотя он очень сомневался, что леди Маргарет или ее отец неосторожным словом выдадут себя — для этого они слишком умны. Опять у него нет никаких доказательств, лишь подозрения, догадки, сомнения! Гейбл чертыхнулся про себя. Во что бы то ни стало надо постараться разговорить леди Маргарет. От этого может зависеть жизнь Эйнсли…
— Меня чрезвычайно беспокоит это дело, — нахмурившись, признался Гейбл, отхлебнув вина.
— И зря. Вот увидите — в следующий раз на ваше требование о выкупе Макнейрн ответит, что ему не за что платить, потому что его дочь дома, цела и невредима.
— Надеюсь, что вы окажетесь правы, леди Маргарет. Я только хотел получить выкуп за эту девушку. В мои намерения вовсе не входило, чтобы она пострадала по моему недосмотру или по вине кого-нибудь из обитателей Бельфлера. Если я дознаюсь, что с Эйнсли произошло несчастье, будьте уверены, я не оставлю безнаказанным это преступление!
Гейбл сладко улыбнулся леди Маргарет, давая понять, что его слова ни в коем случае не относятся к ней, и заметил, как она обменялась с отцом быстрыми взглядами. Рыцарь понял, что его угроза услышана и понята.
— Милорд! — раздался вдруг крик мальчика-слуги. — Прошу вас, скорее пойдемте со мной. Сэр Джастис говорит, что со стен замка видно что-то, что может вас заинтересовать…
Глава 10
Жуткое проклятие сорвалось с побелевших от холода губ Эйнсли, когда она, поскользнувшись, упала лицом в снег. По привычке она тут же огляделась — не слышал ли ее кто-нибудь — и снова выругалась. К сожалению, она была одна посреди этого царства пронизывающего холода и снега, так что даже за самое грубое богохульство некому было ее осудить.
Эйнсли поднялась и принялась отряхиваться. Правда, она и так уже промокла и продрогла до костей, но ей почему-то казалось, что если, в довершение всего, на одежду налипнет снег, то ей будет еще холоднее. Спотыкаясь, девушка двинулась дальше. В голове крутилась одна мысль — какой грех она совершила за свою короткую жизнь, чтобы заслужить такое наказание? Казалось верхом несправедливости, что коварная леди Маргарет сейчас сидит в тепле и уюте Бельфлера, в то время как она, Эйнсли, вынуждена месить этот мерзкий снег, рискуя замерзнуть до смерти. Даже если ей не суждено погибнуть в этом снежном безмолвии, она наверняка свалится в лихорадке, вернувшись в Бельфлер. Эйнсли так устала, что больше всего на свете ей хотелось лечь и уснуть. Однако она знала, что делать этого ни в коем случае нельзя. Сон сейчас — верная гибель. Теперь Эйнсли влекло вперед не только стремление отомстить леди Маргарет за совершенное ею преступление, но и отчаянное желание еще раз увидеть Гейбла и Рональда. Она не желает умирать здесь, в этой снежной пустыне, в полном одиночестве. Ей хотелось хотя бы попрощаться и со своим верным другом Рональдом, и с возлюбленным. Она должна многое им сказать, а для этого надо во что бы то ни стало дойти до Бельфлера. И Эйнсли снова шаг за шагом преодолевала ледяное пространство, отделявшее ее от замка.
В тот момент, когда девушке стало казаться, что силы окончательно покидают ее, вдали вдруг показалось что-то темное. Не смея верить своим глазам, Эйнсли бегом бросилась вперед. Вскоре силуэт принял более отчетливые очертания. Сомнений больше не было — перед ней высился Бельфлер. Эйнсли чуть не заплакала от радости. Впрочем, слезы, даже если бы она сумела их выдавить, наверняка тут же замерзли бы у нее на щеках.
— Теперь остается надеяться, что меня не подстрелит какой-нибудь бдительный страж, приняв за врага или дичь, — пробормотала Эйнсли и, собрав остатки сил, заковыляла к замку.
Стоя на высокой стене замка, Джастис покачал головой, не сводя глаз с крошечной фигурки, которая сквозь снежную завесу упрямо двигалась к Бельфлеру. Невероятно! Увидев подбежавшего Гейбла, Джастис ничего не сказал, лишь молча показал рукой вниз. Фигурка все так же упорно шагала вперед. Гейбл некоторое время всматривался в нее, а потом не удержался от проклятия.
— Тысяча чертей, неужели это Эйнсли? — прошептал он с сомнением в голосе.
— Похоже, что так, — ответил его кузен. — В первый момент я хотел спуститься и помочь ей, но потом передумал.
— Но почему? Она ведь, наверное, до смерти замерзла!
Гейбл был уже готов ринуться на спасение девушки, но Джастис удержал его:
— Возможно. Но не забывай — она из клана Макнейрнов, клана, который славится своей неукротимостью и вероломством. Вполне возможно — впрочем, сам я в это почти не верю, — что девушку решили использовать как приманку, чтобы заставить нас открыть ворота замка.
— Но для того чтобы придумать такой хитроумный план, она должна была добраться до Кенгарвея и поговорить со своими родичами. А ведь времени для этого у Эйнсли не было!
— Пожалуй, ты прав. Впрочем, решать все равно тебе.
— Сделаем так — слегка приоткроем ворота, чтобы прошла только Эйнсли, и предупредим моих людей, чтобы были наготове в случае возможного нападения.
С этими словами Гейбл заторопился вниз, а Джастис начал отдавать приказания воинам.
Приоткрыв ворота, Гейбл выглянул наружу. Он не увидел никого, кроме Эйнсли, которая, спотыкаясь, медленно брела к замку. Первым порывом рыцаря было броситься и помочь девушке, но он сдержался. Желание поспешить на выручку Эйнсли диктовалось эмоциями, чего Гейбл не мог себе позволить — безопасность слишком многих людей зависела от его осторожности. Лишь когда Эйнсли бессильно привалилась к створке, он схватил ее за руку и втащил внутрь, а два стража, охранявшие ворота, тут же поспешили их захлопнуть.
Подведя Эйнсли поближе к воткнутому в стену факелу, рыцарь с тревогой вгляделся в ее побелевшее от холода и усталости лицо. К ним уже спешил Джастис. У Эйнсли зуб на зуб не попадал, а ее наряд был по меньшей мере странен. Негромко застонав, она пошатнулась и чуть не упала, но Гейбл сумел вовремя подхватить ее на руки.
— Вы, очевидно, заблудились, мисс Макнейрн, — пытаясь придать своему голосу твердость и не выдать снедавшей его тревоги, проговорил он. — Кенгарвей гораздо дальше к северу.
— Я прошла много миль пешком, милорд, и выбилась из сил. Пожалуй, мне лучше лечь.
В сопровождении обеспокоенного Джастиса Гейбл направился в замок. Ответ Эйнсли, который она к тому же еле слышно процедила сквозь стиснутые зубы, мало что объяснил ему во всей этой истории. Они вошли в зал, и при более ярком свете Гейблу стало ясно, что пройдет немало времени, прежде чем девушка оправится настолько, чтобы вразумительно отвечать на его вопросы.
Эйнсли слабо зашевелилась, пытаясь оторвать голову от плеча Гейбла. Яркий свет на мгновение ослепил ее, а в следующий момент она увидела Маргарет Фрейзер, стоявшую у входа в обеденный зал. Девушка дернулась так резко, что рыцарь чуть не уронил ее и был вынужден отпустить. Очутившись на полу, Эйнсли покачнулась, едва не потеряв равновесие. Гейбл бросился к ней, протягивая руки, но она отстранилась.
— Меня не так легко убить, как мою мать, — твердо произнесла девушка, глядя прямо в глаза леди Маргарет, которая была в таком бешенстве, что даже не пыталась скрыть своих чувств.
— Боюсь, что бедное дитя так настрадалось, что теперь находится в беспамятстве и бредит, — процедила Маргарет, бросая бегающий взгляд на Гейбла.
— Хватит притворяться, Маргарет! Ты пыталась убить меня, сбросив на голову булыжник, потом подослала своих людей, чтобы они меня прирезали. К чему ты собираешься прибегнуть в следующий раз — к яду? Теперь настала пора отвечать за свои преступления!
— Да она сумасшедшая! Вы только послушайте, что несет эта негодяйка!
Превозмогая боль, Эйнсли израненными пальцами отколола от плаща брошь Фрейзеров и швырнула под ноги сопернице:
— Узнаете эту вещь, миледи? Боюсь, что ваш не слишком умный кузен Ян потерял навсегда своего единственного друга!
— Ты посмела пролить кровь Фрейзеров? Так вот почему она лжет и изворачивается, милорд! — торжествующим тоном провозгласила леди Маргарет, обращаясь к Гейблу. — Просто хочет замести следы…
— Если бы я сейчас не была похожа на ледышку, я с радостью пролила бы еще больше крови, перерезав тебе глотку, — парировала Эйнсли, угрожающе подступая к Маргарет, но Гейбл сумел удержать ее. — Дай мне время, Гейбл, чтобы согреться, и я разделаюсь с этой змеей!
— Замолчи! — приказал он, окидывая холодным взглядом леди Маргарет, и, обращаясь к Джастису, попросил: — Побудь пока здесь. Я позабочусь об Эйнсли и тотчас же вернусь. Мне надо поговорить с Фрейзерами.
Удостоверившись, что Джастис и один из стражников препроводили Маргарет обратно в зал, Гейбл с Эйнсли на руках начал взбираться по лестнице.
— Мы искали тебя, но не нашли никаких следов.
— Видно, не то искали, — объяснила Эйнсли. — Вам следовало бы интересоваться не моими следами, а теми, что оставили ее кузен и его друг. Вот уж кто не умеет заметать следы!
Постепенно она начала отогреваться, сразу же почувствовав сильную боль во всем теле. Девушка коснулась пальцами рта и, отняв руку, увидела кровь.
— Такое чувство, что мои губы остались там, на снегу.
— Ну что ты, — попытался отшутиться Гейбл, хотя сердце переворачивалось у него в груди от жалкого вида Эйнсли. — Кое-что наверняка осталось…
Новый приступ боли заставил девушку поморщиться и застонать.
— Мне кажется, я истекаю кровью!
— Потерпи немного, дорогая. Ты просто начала согреваться, и кровь сильнее побежала по жилам.
— Вот уж не думала, что отогреваться будет так же мучительно, как и замерзать!
Оба замолчали. Вскоре Гейбл внес Эйнсли в спальню и осторожно опустил на кровать. С помощью горничной он снял промокшую одежду с девушки, выкупал ее и завернул в теплую накидку. Напоив Эйнсли подогретым медовым напитком, Гейбл уложил ее в постель и заботливо укрыл одеялом. Теперь, когда ее тело перестало болеть, а все царапины и ушибы были тщательно смазаны и перевязаны, Эйнсли почувствовала, что ее начинает клонить ко сну. На мгновение ей стало страшно: мысль о том, что заснуть — значит обречь себя на верную гибель, крепко засела у нее в мозгу.
— Значит, ты не пыталась бежать? — спросил Гейбл, который и так почти не сомневался в этом, но решил все же удостовериться.
Еле слышным шепотом, стараясь почти не разжимать кровоточащих губ, Эйнсли начала свою речь:
— Гейбл, я уже однажды говорила тебе, что мой отец ни за что не станет выкупать одного Рональда. Он считает его бесполезным, никчемным калекой. Когда его приставили ко мне в качестве няньки, это не было честью, как ты понимаешь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35