Она успела полюбить Антуана, как будто он и впрямь был сыном ее родной сестры. Мальчик унаследовал не только красоту своей матери, но и присущее де Жюно честолюбие, постоянно заставлявшее его быть первым, получать лучшие оценки, и быть победителем в любых соревнованиях.
Когда она проезжала через деревню, приближаясь к цели своего путешествия, толпа селян засмотрелась на девушку в новом сверкающем кабриолете, но из этой группы она признала лишь одного мужчину, жившего на ферме рядом с Миллардами.
– Добрый день! – крикнул он ей. – Итак, маленькая француженка решила вернуться?!
Она подъехала к месту, где он стоял.
– Надеюсь, и вы, и ваше семейство, мистер Бромли, в добром здравии?
– Куда уж лучше… А как ваш мальчонка?!
– Растет как на дрожжах, да и в школе отличник.
Внезапно ее осенило.
– Вы назвали меня француженкой? Здесь так принято меня называть?
– Ну, либо так, либо фонтановой девкой.
Такое произношение фамилии маркиза вряд ли признал бы какой-либо француз. Софи улыбнулась.
– Я уж и не чаял вас встретить вновь.
– Да, уж десять месяцев прошло с тех пор, как я отсюда уехала.
– Думаю, вы собираетесь нанести визит несчастной миссис Миллард, – он скорбно покачал головой. – Такое несчастье!
Софи почувствовала, как в жилах стынет кровь.
– Что случилось?
– А вы не знали? Примерно неделю назад, она поскользнулась в коровнике и разбила себе голову о каменную приступку. С тех пор ей, бедняжке, совсем худо.
Софи, поспешно попрощавшись, устремилась из деревни в направлении фермы. Известие о том, что эта сильная, работящая женщина так покалечилась, совершенно испортило ей настроение. Как же теперь управляются мистер Миллард и его сыновья. Быть может, домашним хозяйством занимается жена одного из них. Подъезжая к ферме, Софи не заметила никого из мужчин. Судя по всему, они были в поле. Софи спешилась, но не успела она постучать в дверь, как та распахнулась настежь и ей на грудь бросилась, крепко ее обняв, Джози, заметившая подъезжающий кабриолет из окна.
– Ты вернулась! – Девочка гладила Софи по волосам.
– О-го-го! Да ты так вымахала, Джози, детка!
– А где Антуан? Почему он не с тобой?!
– Сейчас он учится в школе… А ты почему дома сидишь?
– Учительница вышла замуж и уехала в город, а замены нам еще не прислали. Проходи в дом. – Девчонка рванула в прихожую, восклицая на ходу. – Тетушка Ханна! Это мисс Софи!
Появившаяся вскоре женщина вытирала о передник руки. Внешне она напоминала миссис Миллард и тоже была рыжей.
С кухни пахло вареной бараниной, и Софи в мельчайших подробностях припомнила ночь, когда ее вносили в этот дом.
– Так это вы и есть та француженка! – воскликнула женщина. – Мэгги мне все про вас пару месяцев назад рассказала. Я ее сестра Ханна Харвуд. Проходите, как хорошо, что вы решили ее навестить!
– Мне рассказали о случившемся, когда я проезжала по деревне, – сказала Софи, проходя в столь знакомые ей комнаты.
Миссис Харвуд провела ее в прохладную малообжитую гостиную, однако Софи, улыбнувшись, остановилась на пороге.
– Под этой крышей я чувствовала себя как дома, а поэтому больше привыкла к кухне.
– Ну, так мы туда и пойдем, но только после того как вы повидаетесь с Мэгги. Не знаю, надолго ли вы, но в любом случае вы должны с нами отобедать. Мэгги ни за что вас так просто не отпустит.
– Я привезла вашей сестре гостинец – немного шоколадных конфет.
Миссис Харвуд взяла у нее коробку.
– Большое спасибо. Чтобы она их попробовала, попытаюсь растолочь ей сегодня одну в горячем молоке.
Затем Софи вручила и привезенный ею в подарок перламутровый браслет для Джози, Девчонка была вне себя от восторга.
– У меня с роду не было такой милой вещицы.
– Перламутр для браслетов собирают поблизости от того места, где я сейчас живу.
Миссис Харвуд слегка подтолкнула племянницу:
– Побегай пока на улице, детка, а я отведу мисс Софи проведать твою маму.
Как только девочка хлопнула дверью, Софи спросила у миссис Харвуд:
– Как вы считаете, как скоро выздоровеет ваша сестра?
– Доктора говорят, что мы должны набраться терпения и не в коем случае ее не тревожить. А поэтому я не могу вас с ней оставить больше чем на минуту. Предупреждаю, вид у нее неважный.
То, что увидела Софи, оказалось пострашнее всех ожиданий. От миссис Миллард остались кожа да кости. Она была бела, как подушка, на которой покоилась ее голова, и глаз не открывала.
Сестра с ней заговорила первой.
– Мэгги, мисс Софи приехала повидаться с тобою.
Глаза миссис Миллард открылись.
– Как хорошо, – еле слышно прошептала она. – Такая хорошенькая девушка…
Софи присела на край кровати, взяла в свои ладони безжизненно лежавшую на одеяле руку женщины.
– Очень жаль, что я застаю вас в болезни, миссис Миллард, но надеюсь, что очень скоро вы выздоровеете. Тогда я привезу к вам погостить Антуана.
– Да, конечно же, – глаза больной закрылись.
Софи поцеловала ее в лоб, тихонько вышла вместе с миссис Харвуд из комнаты.
На кухне, где она провела столько времени, когда сама была больна, ее представили застенчивой девушке по имени Сэжлли, вышедшей замуж, за старшего сына Миллардов и сейчас беременной.
– А как же брат твоего мужа, – спросила ее француженка. – Он еще ни с кем не помолвлен?
– Уже помолвлен, мисс. А потому больше здесь не живет. Его будущий тесть – мясник. Сейчас он помогает ему в мясной лавке. Моего мужа вы сегодня тоже не увидите, потому как он уехал на ярмарку и вернется затемно.
– Ну, конечно, если мисс Софи не пожелает у нас переночевать, – гостеприимно предложила миссис Харвуд.
– Нет, мне надо вернуться к Антуану, но все равно, спасибо вам.
Возвратившийся с поля мистер Миллард был рад увидеть Софи. Поскольку Софи более не представляла угрозы семейному миру, мадемуазель Делькур рассказала о своей брайтонской работе и затеянном ею новом предприятии. Перед отъездом ей все же удалось переговорить с мистером Милларом наедине и объяснить истинную причину своего приезда.
– Вам жена рассказывала, как именно выглядел тот француз? Был высоким или наоборот небольшого роста? Волосы у него были темные или светлые?
Миллард как следует призадумался.
– На нем был белый парик и отличали его чудные манеры. Моя жена не большая мастерица описывать, но ей не понравилось, как он перед нею расшаркивался да раскланивался. Иностранец как иностранец, а зачем вам это?
– Подозреваю, что он может принести много вреда мне и Антуану, если пути наши когда-нибудь пересекутся.
– Не велик шанс вам его встретить. Мэгги он не понравился, а поэтому она не сказала ему ни вашего имени, ни Антуана, когда он спросил насчет девушки и мальчишки, которые были со старым джентльменом, когда на них напали разбойники. В конце концов, этот француз утверждал, что он родня усопшему, а не вам и вашему племяннику. А потому Мэгги и сказала, что насколько ей известно, вы уехали в Лондон. Добавляю от себя, что наш младшенький Джон как раз в тот момент был дома, и жене не хотелось, чтобы он узнал ваш настоящий адрес.
Софи вздохнула с облегчением.
– Ну, тогда француза и впрямь отправили ловить ветер в поле.
Фермер положил на плечо Софи свою натруженную руку.
– Берегись сама и смотри за мальчиком. Как сказала мне Мэгги после того, как отослала этого иностранца, у тебя и так было много несчастий: бегство с Родины, потом это нападение разбойников. Ей не хотелось, чтобы еще кто-то осложнил тебе жизнь.
– Вы и миссис Миллард так много для меня сделали, – сказала Софи. – Когда-нибудь настанет день, когда я смогу рассказать вам всю правду. Джо может добавить что-нибудь к тому, что рассказала об этом французе ваша супруга?
– Он только видел спину этого парня перед тем, как Мэгги захлопнула за ним дверь. Когда будешь возвращаться через деревню, поговори с хозяином харчевни «Старый Дуб». Именно у него этот иностранец узнал, где именно напали на старого француза разбойники. И именно благодаря ему, он нашел сюда дорогу.
Добравшись до харчевни, Софи поступила так, как велел ей Миллард. Хозяин с удовольствием поведал ей все подробности.
– Иноземец появился здесь в базарный день, когда мы с ног сбились, обслуживая посетителей в пивной, и никто, само собой, не обратил на него внимания. Все, что я о нем запомнил, так это то, что он был высокого роста и в парике, а может, у него просто были напудрены волосы. Думаю, что я ни за что бы его не вспомнил, ели бы потом не было всего этого шума из-за оскверненного кладбища.
По дороге домой Софи подумала, что пока ее врагу удалось мало чего добиться. Во всяком случае, о ней он не располагал никакой информацией. Упоминание в объявлении о том, что она, вероятно, служанка, явно происходило из допроса обитателей шато. Тот факт, что в шато, кроме графа и графини, никаких аристократов обнаружено не было, а маркиза и мальчика не нашли, указывал, что их побегу содействовал кто-то из прислуги. Затем некто сделал весьма проницательное предположение, что все трое бежали в Англию. Софи пришло в голову, что ее враг, судя по всему, предположил, что маркизу и Антуану помогла бежать кормилица. Судя по тому, что ей рассказал хозяин харчевни, злодей был уверен, что все трое на ферме, а потому ни на секунду не стал задерживаться в деревне. После того, как он вышел из себя на кладбище, ему ничего не оставалось, кроме как скрыться. Но каким образом он узнал, что она и ее спутник находятся на ферме, оставалось тайной. Каким-то образом он прослышал о нападении на них разбойников.
Софи была уверена, что если бы миссис Миллард была способна говорить, она бы вспомнила немало подробностей о внешнем виде француза. Теперь Софи не знала, когда же ей еще раз придется посетить эту ферму.
Глава 15
В дни, оставшиеся до начала ее работы белошвейкой, Софи была счастлива всецело отдаться кондитерскому делу. Ателье распространяло на всю округу волшебные ароматы карамели и лимона, ванили, апельсинового цвета, корицы, миндальных орехов и шоколада.
Клара с первого дня надела белоснежный фартук и чепец, чтобы помогать Софи в работе. Кондитерское дело ей так понравилось, что она стала всерьез подумывать о том, чтобы бросить свою летнюю работу ныряльщицы. Подобно всем умелым домохозяйкам, она сама прекрасно знала, как следует варить леденцы, но, сработавшись с Софи, стала проявлять интерес к куда более сложным изделиям. Под руководством мадемуазель Делькур она вскоре научилась делать разнообразные фигурки из сахара. Особенно ее привлекало искусство приготовления конфет. Она с увлечением познавала разнообразные тонкости этого дела.
Равное внимание со стороны Софи уделялось и Генриетте. Как самой молодой и менее опытной работнице ей приходилось выполнять работу простую, но утомительную, например, процеживать через марлю очищенный сахар, вытекавший из нагревавшегося на углях парового котла. Эту трудную работу нужно было делать по нескольку раз подряд, тем не менее, Генриетта никогда не жаловалась. Больше всего ей нравилось окунать консервированные фрукты, или апельсиновые дольки, или просто карамель в сахар и делать из них после этого маленькие пирамидки, которые затем помещались в формочки с жидким сиропом. Поначалу пирамидки у нее получались кривенькие и частенько рушились, однако вскоре она достигла в их изготовлении определенного мастерства. Ей также нравилось на пару с Кларой делать ячменную сахарную помадку. Вдова нарезала приготовленную смесь кусками и бросала их Генриетте. А та уже раскатывала их, подобно воску, вручную. Софи рассказывала, что в ателье ее отца одна женщина, как правило, раскатывала одной рукой шесть штук за раз, и к тому же должна была стремиться Генриетта.
Софи сама делала фруктовую карамель, разноцветные французские тянучки, прозрачные леденцы, которые надо было варить на медленном огне и снимать в определенный момент, а также изготовляла и все остальное, что пока было вне профессиональных возможностей ее добрых помощниц.
В день первой отправки товара пришлось немало поволноваться. Бумажные коробки с бахромой, изготовленной при помощи предусмотрительно купленного Софи устройства, укладывались на легких деревянных подносах местного производства. Аккуратно упакованные сласти различных цветов, многие из которых были украшены засахаренными фиалками и орешками, сахарной стружкой, марципановыми листочками, представляли собою ласкающее глаз зрелище.
Там были подносы с шоколадным грильяжем, леденцами, а также масса сладких таблеток от кашля, некоторые внешне похожие на крохотные драгоценные камни. Подносы были аккуратно сложены в находившуюся в кабриолете полость под сиденьем. Софи, надев свое лучшее платье и новую соломенную шляпку, завязывающуюся под подбородком ленточками, заняла место на козлах. Взмахнув поводьями, она отправилась в путь.
Миссис Эдвардс обрадовалась ее конфетам. Она даже хотела забрать весь товар, пользовавшийся особой популярностью у посетителей-детей. Остальные владельцы магазинов, явно впечатленные презентацией Софи, тем не менее повторного заказа не сделали, заявив несколько снисходительно, что прежде хотят посмотреть как будет расходится первая партия. В кофейне мадемуазель Делькур был оказан совершенно иной прием. Миссис Митчелл дегустировала изделия из разных коробочек.
– О! Это восхитительно. Мои посетители будут просто на седьмом небе! А вот этот мармелад просто тает во рту.
Менее чем через двадцать четыре часа в дверь ателье постучал официант из кофейни.
– Мисс Делькур, – сказал он, когда ему открыли дверь, – миссис Митчелл очень срочно требуются два подноса сладостей. Я прихвачу их с собой. Она велела мне передать, что многие посетители кафе хотят купить ваши конфеты себе домой.
Когда он скрылся с двумя подносами в руках, Софи повернулась к своим довольным помощницам.
– Конечно, еще рано говорить, но мне кажется, что предприятие «Кондитерская Делькур» пользуется успехом!
Шли недели, из лавок стали поступать повторные заказы, а конфеты, отсылаемые в заведение миссис Митчелл, раскупались лишь только появлялись на прилавке. Клара и Генриетта праздновали триумф, и даже Софи стала частенько задумываться, а стоит ли ей работать белошвейкой в Морском Павильоне. Но, хорошенько поразмыслив, она решила, что этот успех может оказаться временным, а поэтому глупо отказываться от дополнительного дохода. Добившись определенного положения во дворце принца, она в перспективе сможет стать поставщицей королевского двора.
Рано утром в начале мая, когда новая белошвейка прибыла в Морской Павильон, никому из дворцовой прислуги в голову не могло прийти, что Софи уже с четырех часов утра на ногах и успела приготовить множество конфет, мармелада и многого другого, к тому же дала своим помощникам задание на день, намереваясь завершить их работу вечером. Мадемуазель Делькур провели в бельевую, где уже находились две другие девушки из постоянной прислуги Карлтон-Хауса.
– Я – Роуз Люис, – дружелюбно представилась одна из них. – А вот эту зовут Бетси Доусон. Сейчас мы чиним передники, но для начала вы можете взять себе что получше. Вот, возьмите из этой стойки верхнюю простыню. Там надо кружева подшить.
Софи разложила простыню на коленях и взяла в руки иголку. Прекрасное кружево действительно местами отпоролось. При ближайшем рассмотрении, Софи заметила, что на простыни вышиты три пера – эмблема принца Уэльского. Бетси небрежно сказала:
– Да здесь все простыни с такими вышивками, если хочешь, можешь потом застелить постель Его Высочества. Должно быть, это доставит тебе несказанное удовольствие. – Обе девушки прыснули со смеху, ожидая как отреагирует на сказанное Софи. Софи усмехнулась.
– Все может быть, но прежде мне нужно посмотреть на его кровать.
Девушки оживились. А эта француженка отнюдь не надменна. Она понимает юмор. Из разговора девушек Софи поняла, что принц приезжает завтра. С ним будет, как обычно, небольшая свита, и поэтому дворцовые вечера обещают быть малолюдными, хотя, конечно, пригласят и немало посторонних людей. Они призваны развлечь обитателей дворца. Часть дня принц, как правило, проводит в одиночестве, общаясь лишь со своей свитой. Он также никогда не завтракал с гостями, поскольку частенько довольно поздно возвращался во дворец, после ночей, проведенных у своей супруги в доме на Стайни.
– Здесь всегда так здорово проводят время, – мечтательно сказала Бетси. – Хотела бы я хоть на день поменяться местами с теми, кто бывает здесь. Миссис Фицхерберт обычно приезжает после полудня и за стол садится по правую руку от принца, в общем-то, как ей и положено, хотя в присутствии посторонних они и продолжают старую игру в то, что будто бы вовсе не муж и жена. Ах, как все-таки жаль. Из нее когда-нибудь получилась бы такая королева!
– Я видела ее пару раз, и она мне очень понравилась, – сказала Софи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50
Когда она проезжала через деревню, приближаясь к цели своего путешествия, толпа селян засмотрелась на девушку в новом сверкающем кабриолете, но из этой группы она признала лишь одного мужчину, жившего на ферме рядом с Миллардами.
– Добрый день! – крикнул он ей. – Итак, маленькая француженка решила вернуться?!
Она подъехала к месту, где он стоял.
– Надеюсь, и вы, и ваше семейство, мистер Бромли, в добром здравии?
– Куда уж лучше… А как ваш мальчонка?!
– Растет как на дрожжах, да и в школе отличник.
Внезапно ее осенило.
– Вы назвали меня француженкой? Здесь так принято меня называть?
– Ну, либо так, либо фонтановой девкой.
Такое произношение фамилии маркиза вряд ли признал бы какой-либо француз. Софи улыбнулась.
– Я уж и не чаял вас встретить вновь.
– Да, уж десять месяцев прошло с тех пор, как я отсюда уехала.
– Думаю, вы собираетесь нанести визит несчастной миссис Миллард, – он скорбно покачал головой. – Такое несчастье!
Софи почувствовала, как в жилах стынет кровь.
– Что случилось?
– А вы не знали? Примерно неделю назад, она поскользнулась в коровнике и разбила себе голову о каменную приступку. С тех пор ей, бедняжке, совсем худо.
Софи, поспешно попрощавшись, устремилась из деревни в направлении фермы. Известие о том, что эта сильная, работящая женщина так покалечилась, совершенно испортило ей настроение. Как же теперь управляются мистер Миллард и его сыновья. Быть может, домашним хозяйством занимается жена одного из них. Подъезжая к ферме, Софи не заметила никого из мужчин. Судя по всему, они были в поле. Софи спешилась, но не успела она постучать в дверь, как та распахнулась настежь и ей на грудь бросилась, крепко ее обняв, Джози, заметившая подъезжающий кабриолет из окна.
– Ты вернулась! – Девочка гладила Софи по волосам.
– О-го-го! Да ты так вымахала, Джози, детка!
– А где Антуан? Почему он не с тобой?!
– Сейчас он учится в школе… А ты почему дома сидишь?
– Учительница вышла замуж и уехала в город, а замены нам еще не прислали. Проходи в дом. – Девчонка рванула в прихожую, восклицая на ходу. – Тетушка Ханна! Это мисс Софи!
Появившаяся вскоре женщина вытирала о передник руки. Внешне она напоминала миссис Миллард и тоже была рыжей.
С кухни пахло вареной бараниной, и Софи в мельчайших подробностях припомнила ночь, когда ее вносили в этот дом.
– Так это вы и есть та француженка! – воскликнула женщина. – Мэгги мне все про вас пару месяцев назад рассказала. Я ее сестра Ханна Харвуд. Проходите, как хорошо, что вы решили ее навестить!
– Мне рассказали о случившемся, когда я проезжала по деревне, – сказала Софи, проходя в столь знакомые ей комнаты.
Миссис Харвуд провела ее в прохладную малообжитую гостиную, однако Софи, улыбнувшись, остановилась на пороге.
– Под этой крышей я чувствовала себя как дома, а поэтому больше привыкла к кухне.
– Ну, так мы туда и пойдем, но только после того как вы повидаетесь с Мэгги. Не знаю, надолго ли вы, но в любом случае вы должны с нами отобедать. Мэгги ни за что вас так просто не отпустит.
– Я привезла вашей сестре гостинец – немного шоколадных конфет.
Миссис Харвуд взяла у нее коробку.
– Большое спасибо. Чтобы она их попробовала, попытаюсь растолочь ей сегодня одну в горячем молоке.
Затем Софи вручила и привезенный ею в подарок перламутровый браслет для Джози, Девчонка была вне себя от восторга.
– У меня с роду не было такой милой вещицы.
– Перламутр для браслетов собирают поблизости от того места, где я сейчас живу.
Миссис Харвуд слегка подтолкнула племянницу:
– Побегай пока на улице, детка, а я отведу мисс Софи проведать твою маму.
Как только девочка хлопнула дверью, Софи спросила у миссис Харвуд:
– Как вы считаете, как скоро выздоровеет ваша сестра?
– Доктора говорят, что мы должны набраться терпения и не в коем случае ее не тревожить. А поэтому я не могу вас с ней оставить больше чем на минуту. Предупреждаю, вид у нее неважный.
То, что увидела Софи, оказалось пострашнее всех ожиданий. От миссис Миллард остались кожа да кости. Она была бела, как подушка, на которой покоилась ее голова, и глаз не открывала.
Сестра с ней заговорила первой.
– Мэгги, мисс Софи приехала повидаться с тобою.
Глаза миссис Миллард открылись.
– Как хорошо, – еле слышно прошептала она. – Такая хорошенькая девушка…
Софи присела на край кровати, взяла в свои ладони безжизненно лежавшую на одеяле руку женщины.
– Очень жаль, что я застаю вас в болезни, миссис Миллард, но надеюсь, что очень скоро вы выздоровеете. Тогда я привезу к вам погостить Антуана.
– Да, конечно же, – глаза больной закрылись.
Софи поцеловала ее в лоб, тихонько вышла вместе с миссис Харвуд из комнаты.
На кухне, где она провела столько времени, когда сама была больна, ее представили застенчивой девушке по имени Сэжлли, вышедшей замуж, за старшего сына Миллардов и сейчас беременной.
– А как же брат твоего мужа, – спросила ее француженка. – Он еще ни с кем не помолвлен?
– Уже помолвлен, мисс. А потому больше здесь не живет. Его будущий тесть – мясник. Сейчас он помогает ему в мясной лавке. Моего мужа вы сегодня тоже не увидите, потому как он уехал на ярмарку и вернется затемно.
– Ну, конечно, если мисс Софи не пожелает у нас переночевать, – гостеприимно предложила миссис Харвуд.
– Нет, мне надо вернуться к Антуану, но все равно, спасибо вам.
Возвратившийся с поля мистер Миллард был рад увидеть Софи. Поскольку Софи более не представляла угрозы семейному миру, мадемуазель Делькур рассказала о своей брайтонской работе и затеянном ею новом предприятии. Перед отъездом ей все же удалось переговорить с мистером Милларом наедине и объяснить истинную причину своего приезда.
– Вам жена рассказывала, как именно выглядел тот француз? Был высоким или наоборот небольшого роста? Волосы у него были темные или светлые?
Миллард как следует призадумался.
– На нем был белый парик и отличали его чудные манеры. Моя жена не большая мастерица описывать, но ей не понравилось, как он перед нею расшаркивался да раскланивался. Иностранец как иностранец, а зачем вам это?
– Подозреваю, что он может принести много вреда мне и Антуану, если пути наши когда-нибудь пересекутся.
– Не велик шанс вам его встретить. Мэгги он не понравился, а поэтому она не сказала ему ни вашего имени, ни Антуана, когда он спросил насчет девушки и мальчишки, которые были со старым джентльменом, когда на них напали разбойники. В конце концов, этот француз утверждал, что он родня усопшему, а не вам и вашему племяннику. А потому Мэгги и сказала, что насколько ей известно, вы уехали в Лондон. Добавляю от себя, что наш младшенький Джон как раз в тот момент был дома, и жене не хотелось, чтобы он узнал ваш настоящий адрес.
Софи вздохнула с облегчением.
– Ну, тогда француза и впрямь отправили ловить ветер в поле.
Фермер положил на плечо Софи свою натруженную руку.
– Берегись сама и смотри за мальчиком. Как сказала мне Мэгги после того, как отослала этого иностранца, у тебя и так было много несчастий: бегство с Родины, потом это нападение разбойников. Ей не хотелось, чтобы еще кто-то осложнил тебе жизнь.
– Вы и миссис Миллард так много для меня сделали, – сказала Софи. – Когда-нибудь настанет день, когда я смогу рассказать вам всю правду. Джо может добавить что-нибудь к тому, что рассказала об этом французе ваша супруга?
– Он только видел спину этого парня перед тем, как Мэгги захлопнула за ним дверь. Когда будешь возвращаться через деревню, поговори с хозяином харчевни «Старый Дуб». Именно у него этот иностранец узнал, где именно напали на старого француза разбойники. И именно благодаря ему, он нашел сюда дорогу.
Добравшись до харчевни, Софи поступила так, как велел ей Миллард. Хозяин с удовольствием поведал ей все подробности.
– Иноземец появился здесь в базарный день, когда мы с ног сбились, обслуживая посетителей в пивной, и никто, само собой, не обратил на него внимания. Все, что я о нем запомнил, так это то, что он был высокого роста и в парике, а может, у него просто были напудрены волосы. Думаю, что я ни за что бы его не вспомнил, ели бы потом не было всего этого шума из-за оскверненного кладбища.
По дороге домой Софи подумала, что пока ее врагу удалось мало чего добиться. Во всяком случае, о ней он не располагал никакой информацией. Упоминание в объявлении о том, что она, вероятно, служанка, явно происходило из допроса обитателей шато. Тот факт, что в шато, кроме графа и графини, никаких аристократов обнаружено не было, а маркиза и мальчика не нашли, указывал, что их побегу содействовал кто-то из прислуги. Затем некто сделал весьма проницательное предположение, что все трое бежали в Англию. Софи пришло в голову, что ее враг, судя по всему, предположил, что маркизу и Антуану помогла бежать кормилица. Судя по тому, что ей рассказал хозяин харчевни, злодей был уверен, что все трое на ферме, а потому ни на секунду не стал задерживаться в деревне. После того, как он вышел из себя на кладбище, ему ничего не оставалось, кроме как скрыться. Но каким образом он узнал, что она и ее спутник находятся на ферме, оставалось тайной. Каким-то образом он прослышал о нападении на них разбойников.
Софи была уверена, что если бы миссис Миллард была способна говорить, она бы вспомнила немало подробностей о внешнем виде француза. Теперь Софи не знала, когда же ей еще раз придется посетить эту ферму.
Глава 15
В дни, оставшиеся до начала ее работы белошвейкой, Софи была счастлива всецело отдаться кондитерскому делу. Ателье распространяло на всю округу волшебные ароматы карамели и лимона, ванили, апельсинового цвета, корицы, миндальных орехов и шоколада.
Клара с первого дня надела белоснежный фартук и чепец, чтобы помогать Софи в работе. Кондитерское дело ей так понравилось, что она стала всерьез подумывать о том, чтобы бросить свою летнюю работу ныряльщицы. Подобно всем умелым домохозяйкам, она сама прекрасно знала, как следует варить леденцы, но, сработавшись с Софи, стала проявлять интерес к куда более сложным изделиям. Под руководством мадемуазель Делькур она вскоре научилась делать разнообразные фигурки из сахара. Особенно ее привлекало искусство приготовления конфет. Она с увлечением познавала разнообразные тонкости этого дела.
Равное внимание со стороны Софи уделялось и Генриетте. Как самой молодой и менее опытной работнице ей приходилось выполнять работу простую, но утомительную, например, процеживать через марлю очищенный сахар, вытекавший из нагревавшегося на углях парового котла. Эту трудную работу нужно было делать по нескольку раз подряд, тем не менее, Генриетта никогда не жаловалась. Больше всего ей нравилось окунать консервированные фрукты, или апельсиновые дольки, или просто карамель в сахар и делать из них после этого маленькие пирамидки, которые затем помещались в формочки с жидким сиропом. Поначалу пирамидки у нее получались кривенькие и частенько рушились, однако вскоре она достигла в их изготовлении определенного мастерства. Ей также нравилось на пару с Кларой делать ячменную сахарную помадку. Вдова нарезала приготовленную смесь кусками и бросала их Генриетте. А та уже раскатывала их, подобно воску, вручную. Софи рассказывала, что в ателье ее отца одна женщина, как правило, раскатывала одной рукой шесть штук за раз, и к тому же должна была стремиться Генриетта.
Софи сама делала фруктовую карамель, разноцветные французские тянучки, прозрачные леденцы, которые надо было варить на медленном огне и снимать в определенный момент, а также изготовляла и все остальное, что пока было вне профессиональных возможностей ее добрых помощниц.
В день первой отправки товара пришлось немало поволноваться. Бумажные коробки с бахромой, изготовленной при помощи предусмотрительно купленного Софи устройства, укладывались на легких деревянных подносах местного производства. Аккуратно упакованные сласти различных цветов, многие из которых были украшены засахаренными фиалками и орешками, сахарной стружкой, марципановыми листочками, представляли собою ласкающее глаз зрелище.
Там были подносы с шоколадным грильяжем, леденцами, а также масса сладких таблеток от кашля, некоторые внешне похожие на крохотные драгоценные камни. Подносы были аккуратно сложены в находившуюся в кабриолете полость под сиденьем. Софи, надев свое лучшее платье и новую соломенную шляпку, завязывающуюся под подбородком ленточками, заняла место на козлах. Взмахнув поводьями, она отправилась в путь.
Миссис Эдвардс обрадовалась ее конфетам. Она даже хотела забрать весь товар, пользовавшийся особой популярностью у посетителей-детей. Остальные владельцы магазинов, явно впечатленные презентацией Софи, тем не менее повторного заказа не сделали, заявив несколько снисходительно, что прежде хотят посмотреть как будет расходится первая партия. В кофейне мадемуазель Делькур был оказан совершенно иной прием. Миссис Митчелл дегустировала изделия из разных коробочек.
– О! Это восхитительно. Мои посетители будут просто на седьмом небе! А вот этот мармелад просто тает во рту.
Менее чем через двадцать четыре часа в дверь ателье постучал официант из кофейни.
– Мисс Делькур, – сказал он, когда ему открыли дверь, – миссис Митчелл очень срочно требуются два подноса сладостей. Я прихвачу их с собой. Она велела мне передать, что многие посетители кафе хотят купить ваши конфеты себе домой.
Когда он скрылся с двумя подносами в руках, Софи повернулась к своим довольным помощницам.
– Конечно, еще рано говорить, но мне кажется, что предприятие «Кондитерская Делькур» пользуется успехом!
Шли недели, из лавок стали поступать повторные заказы, а конфеты, отсылаемые в заведение миссис Митчелл, раскупались лишь только появлялись на прилавке. Клара и Генриетта праздновали триумф, и даже Софи стала частенько задумываться, а стоит ли ей работать белошвейкой в Морском Павильоне. Но, хорошенько поразмыслив, она решила, что этот успех может оказаться временным, а поэтому глупо отказываться от дополнительного дохода. Добившись определенного положения во дворце принца, она в перспективе сможет стать поставщицей королевского двора.
Рано утром в начале мая, когда новая белошвейка прибыла в Морской Павильон, никому из дворцовой прислуги в голову не могло прийти, что Софи уже с четырех часов утра на ногах и успела приготовить множество конфет, мармелада и многого другого, к тому же дала своим помощникам задание на день, намереваясь завершить их работу вечером. Мадемуазель Делькур провели в бельевую, где уже находились две другие девушки из постоянной прислуги Карлтон-Хауса.
– Я – Роуз Люис, – дружелюбно представилась одна из них. – А вот эту зовут Бетси Доусон. Сейчас мы чиним передники, но для начала вы можете взять себе что получше. Вот, возьмите из этой стойки верхнюю простыню. Там надо кружева подшить.
Софи разложила простыню на коленях и взяла в руки иголку. Прекрасное кружево действительно местами отпоролось. При ближайшем рассмотрении, Софи заметила, что на простыни вышиты три пера – эмблема принца Уэльского. Бетси небрежно сказала:
– Да здесь все простыни с такими вышивками, если хочешь, можешь потом застелить постель Его Высочества. Должно быть, это доставит тебе несказанное удовольствие. – Обе девушки прыснули со смеху, ожидая как отреагирует на сказанное Софи. Софи усмехнулась.
– Все может быть, но прежде мне нужно посмотреть на его кровать.
Девушки оживились. А эта француженка отнюдь не надменна. Она понимает юмор. Из разговора девушек Софи поняла, что принц приезжает завтра. С ним будет, как обычно, небольшая свита, и поэтому дворцовые вечера обещают быть малолюдными, хотя, конечно, пригласят и немало посторонних людей. Они призваны развлечь обитателей дворца. Часть дня принц, как правило, проводит в одиночестве, общаясь лишь со своей свитой. Он также никогда не завтракал с гостями, поскольку частенько довольно поздно возвращался во дворец, после ночей, проведенных у своей супруги в доме на Стайни.
– Здесь всегда так здорово проводят время, – мечтательно сказала Бетси. – Хотела бы я хоть на день поменяться местами с теми, кто бывает здесь. Миссис Фицхерберт обычно приезжает после полудня и за стол садится по правую руку от принца, в общем-то, как ей и положено, хотя в присутствии посторонних они и продолжают старую игру в то, что будто бы вовсе не муж и жена. Ах, как все-таки жаль. Из нее когда-нибудь получилась бы такая королева!
– Я видела ее пару раз, и она мне очень понравилась, – сказала Софи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50