Вон он стоит у ограды.
Миссис Фицхерберт посмотрела в ту сторону, куда указывала Софи, после чего она подозвала лакея, и уже через пару минут Рори был препровожден к ним в комнату. Он церемонно поклонился миссис Фицхерберт, а та, в свою очередь ответив на его приветствие, поинтересовалась ходом расследования. Ответ его был довольно оптимистичен, и Софи заметила, насколько он впечатлен не только красотой жены принца, но и ее добрым расположением. Потом он взял Софи на руки и вынес через парадный вход к ожидавшему экипажу.
Когда Клара увидела, как к воротам ее усадьбы подъехала элегантная карета, она поспешила на улицу. Она подошла к ней в тот момент, когда Рори помогал Софи спуститься с подножек.
– Когда вы проводите Софи в дом, останьтесь выпить чашечку чая, – предложила Клара. Несмотря на всю ее нелюбовь к полицейским, ей вдруг очень понравился Рори.
Прежде чем он ушел, Софи попросила у него совета насчет банкиров, которым она могла бы доверить свои призовые деньги. Рори дал ей необходимые фамилии и посоветовал хранить деньги в безопасном месте до тех пор, пока она не будет в состоянии посетить город.
– Помни, что ты только навредишь себе, если не будешь держать свою ногу в покое, – сказал он.
Клара заверила его:
– Уж я-то постараюсь за этим проследить.
Поначалу нога Софи болела так, что она совсем не могла ходить. Но уже через неделю боль начала проходить, и Софи не могла пребывать в бездействии. Она попросила соседа, мистера Помфрета, взять ее на пляж в повозке, запряженной ослом. Он согласился, попросив пенни за услуги. Кое-как ей удалось доковылять до повозки, оставленной у ворот дома. Сосед помог ей как следует устроиться на сиденье и быстро доставил прямо на пляж к купальным машинам. Так бывало несколько раз. После проведенного на пляже дня, сосед отвозил ее домой. Усевшись на перевернутый ялик, Софи наблюдала за играющими вблизи Антуаном и Билли и помогала Кларе и другим ныряльщицам собирать деньги с тех, кто пришел искупаться. Ее перебинтованная нога покоилась в огромном сапоге, принадлежавшем мужу Клары.
Смотрелось со стороны это довольно комично, и Софи сама смеялась над добродушными шутками купальщиц и тем, как дразнили ее мальчишки, когда она, прихрамывая, ковыляла по пляжу. Софи была как никогда счастлива благодаря этому неожиданному отпуску. Она прослышала, что на ее место в «Старом Корабле» уже взяли на время ее болезни престарелого повара-пенсионера, так что особой нужды на кухне в ней не было.
Она наслаждалась искрящимся голубым морем, криком чаек, болтала с ныряльщицами, глазея на диковинные наряды приходивших сюда дам. Какое обилие невероятных шляпок, украшенных радужными вуалями, шелковыми цветами! Какое разнообразие платьев! Подолы их мели песок, взметая клубы пыли, когда леди приближались к купальным машинам. И совсем иное зрелище являли собой брайтонские модницы, когда появлялись с другой стороны, чтобы окунуться в морскую воду в своих бесформенных купальных балахонах. Порою их рубахи всплывали на поверхность вокруг них, и тогда женщины становились подобны водяным лилиям. Клара одолжила Софи старую соломенную шляпу, но все же солнце и морской воздух сделали свое дело, и кожа Мадемуазель Делькур приобрела золотистый оттенок.
Как-то раз заметивший ее с променадной площадки Том был просто очарован дивным зрелищем. Немедленно перепрыгнув через поручни ограждения, Фоксхилл, скрипя галькой, поспешил к ней.
– Софи! Что вы здесь делаете? Вы что, уволились из «Старого Корабля»?
Он вырос перед нею, словно из-под земли. Но прежде чем она хоть что-то успела произнести, послышались вопли оскорбленной скромности со стороны купальщиц, попрятавшихся в воду, и разгневанные крики ныряльщиц, обступивших его, подобно вышедшим из моря фуриям.
– Мужчинам сюда не дозволено!
Том, осознав свою ошибку, спешно, ретировался и, взбежав по ступенькам на прогулочную площадку, крикнул Софи:
– Поднимайтесь сюда, на променад, я хочу поговорить с вами!
Все еще не пришедшая в себя после его неожиданного появления Софи, подозвав к себе Билли, сказала ему.
– Пойди и скажи тому джентльмену, что я повредила ногу и не могу подняться к нему, и что домой меня повезет запряженный в тележку ослик. Это будет примерно в половине седьмого, и тогда этот господин сможет со мною поговорить.
Билли сделал то, что ему было приказано. Софи видела, как Том дал мальчику монетку, и вскоре Билли вернулся к ней с шестипенсовиком в руке.
– Смотри-ка, сколько я заработал, а господин этот мне, значит, и говорит, пусть забудет про ослика и тележку. Передай, дескать, этой мисс, что я буду лично ждать ее в специально нанятой карете, после чего мы отбудем на ужин.
– Неужели! – воскликнула Софи. – По-моему, он слишком самонадеян!
Но когда она вновь перевела взгляд на променадную площадку, Тома уже и след простыл. Когда прибыл мистер Помфрет и понес Софи к своей тележке с ослом, на променаде их уже поджидал Том. Восторженно приветствуя Софи, он выхватил ее из рук Помфрета и посадил в уже поджидавшую их двуколку.
– Теперь заботиться о вас буду я.
– В таком случае, желаю вам приятно провести этот вечер, – сказал им на прощание спешно ретировавшийся Помфрет.
– Но ведь вы даже не поинтересовались, не хочу ли я прежде заехать домой, Том. К чему такая спешка?
– Домой я отвезу вас позднее, – он с недоумением посмотрел на сапог, в который была обута ее поврежденная нога. – А это еще что за чертовщина?
– Рыбацкий сапог, если я не ошибаюсь. Вам что, их прежде видеть не приходилось?!
– Видеть-то видел, но не на дамах…
Она рассмеялась и сняла сапог с перебинтованной ноги.
– Вот, так лучше?!
– Да не особо! – И вскочив на сиденье рядом с ней, он схватился за поводья. – Я бы предпочел увидеть пальчики ваших ног, сударыня.
Она косо на него посмотрела. Лицезреть ее пальчики или какую-либо другую скрытую от глаз часть тела она бы Тому не позволила.
– Знаешь, я никуда не пойду ужинать в таком виде. Вся юбка в песке, а эта шляпка сгодится разве что для пугала.
– На тебе она смотрится как мечта любой модистки!
– Не дразните меня, сударь, – она сорвала шляпу с головы. – Зачем вы вернулись в Брайтон?
– Один из моих агентов сообщил, что здесь я могу сделать интересное приобретение.
– А откуда вы узнали, что я на пляже?
– Случайно заметил вас по дороге в «Старый Корабль». Думал застать вас там.
– А вы, случаем, не были еще раз на ферме Миллардов? – спросила она уже более спокойным тоном. – Рори рассказал мне, что случилось там после моего отъезда…
– Я предполагал, что вы об этом спросите, а поэтому счел своим долгом заехать туда по дороге в Брайтон. Нет, подобная гнусность более не повторилась. Миссис Миллард ухаживает за могилой маркиза.
– Она обещала мне, – сказала Софи, потупив взгляд. – Как правильно, что вы подсказали Рори выбрать подходящий момент, чтобы сообщить мне эту ужасную весть.
– Я был опечален не меньше вашего, мадемуазель. Но на сей раз новости у меня только хорошие, – продолжал Том, куда более веселым тоном. – Один из сыновей Миллардов уже помолвлен, а брат его, если верить матери, ухаживает за одной девушкой из ближайшей деревни, так что, судя по всему, вскоре оба они выгодно женятся, и вы сможете спокойно вернуться на ферму и погостить там некоторое время.
– Надеюсь. – Софи посмотрела по сторонам. – А куда мы едем?
– Отужинать, как выражаются итальянцы, «альфреско» на зеленых склонах Даунса.
Она рассмеялась.
– Ну, тогда мой наряд как раз к месту.
Всю дорогу до холмов, которые Том выбрал в качестве места для пикника, они провели в оживленной беседе. Когда прибыли на место, Софи ждала в двуколке, пока Том стелил на траве скатерть и раскладывал припасы из корзинки. Затем взяв девушку на руки, он осторожно перенес ее на место их трапезы.
– Здесь так мило, Том, – в восхищении промолвила Софи.
Позади них зеленела живописная роща, а со спускавшегося в сторону Брайтона склона открывалась панорама всего города, подобно пестрому ковру расстилавшегося вдоль залива. Море зеленовато-голубое, подобно старинному венецианскому стеклу, искрилось в закатных лучах солнца.
– Итак, случившееся с вами несчастье оказалось моим счастливым билетом, – заметил Том. – А я все ума не мог приложить, где и как мы отпразднуем нашу встречу, завтра я вновь покину этот прекрасный городок.
– Как, вы приехали всего на один день?
– Боюсь, что да. Дела требуют от меня определенных жертв… Ну что ж, посмотрим какой ужин нам приготовлен в гостинице «Касл Инн».
Набор блюд был изыскан, точно так же, как и бутыль доброго вина. Софи проголодалась, съев за весь день лишь бутерброд на пляже. И она, и Том отдали должное прекрасно приготовленной пище. За трапезой они о многом успели переговорить. Ей, например, очень хотелось знать, какие именно сокровища проходят через его руки в процессе работы, которой он посвящает столько времени. И он рассказал ей о японской шкатулке, покрытой алым лаком и позолотой, и о старинном веере, обнаруженном в ней. О том, как однажды он нашел дивную миниатюру из слоновой кости, изображавшую прекрасную женщину. Эта женщина оставалась ему неизвестной до тех пор, пока однажды он не столкнулся нос к носу со старухой, признавшей в этой миниатюре себя, и он с радостью возвратил вещь владелице. Раскрыв рот, Софи слушала рассказ Тома о двух его путешествиях на Восток. И на какое-то время она даже забыла, что сидит на склоне мирного сассекского Даунса, она уже видела небо Китая, слышала перезвон странных музыкальных инструментов, вкушала таинственные блюда и вдыхала ароматы экзотических цветов. Солнце уже садилось, и море стало ослепительно золотым.
– Я, кажется, вас совсем заговорил, – сказал Том с извиняющейся улыбкой.
– Нет, что вы, что вы, Том, – возмутилась Софи. – Теперь мне понятно, почему очень часто вы оставляете у себя предназначенную на продажу вещь. Я бы поступила точно так же.
– Но мне не всегда везет. Как-то раз принц Уэльский заметил в моей лавке стол, который для продажи не предназначался, и решил, что этот стол должен принадлежать ему. А вы же знаете, что особам королевской крови отказывать не принято.
– А почему же этот стол тогда находился в магазине, а не у вас дома?
– Исключительно для рекламных целей. Я просто не знал, что принц как раз в это время находится в Лондоне.
Том наблюдал, как Софи собирает остатки их трапезы в корзину. Несмотря на несомненный интерес Софи к его рассказу, была между ними какая-то невидимая линия, которую она не позволяла пересечь. Он был просто очарован девушкой. Она вошла в его кровь, плоть, дыхание. Голос Фоксхилла дрогнул:
– Софи…
– Да?
Софи уже собрала корзину и, встревоженная переменой в его голосе, посмотрела на Тома. Выражение ее огромных, затененных ресницами янтарных глаз, подсказало ему, что следует вести себя осторожно, однако было ясно, что от возникшего между ними прежде отчуждения и следа не осталось. Том преисполнился нежности.
– Надеюсь, вы позволите сопровождать вас, когда в следующий раз я вновь буду в Брайтоне?
– Все будет зависеть от моей работы, – ответила Софи, чувствуя, куда он клонит.
Все – от неожиданности этого пикника до необычайно привлекательной внешности Тома – грозило возродить в ее сердце чувства, которые она подавила в себе после памятной ссоры у калитки фермы Миллардов. Софи напомнила себе, что превыше всего ценит постоянство и привязанность Рори. Мысль о нем вносила равновесие в ее смятенную душу.
– Мы так хорошо провели этот вечер, – продолжала она, – думаю, что лучшим вариантом будет, если при каждой новой встрече мы будем просто обмениваться новостями. Я всегда буду рада слышать что-то новое о Миллардах и о ваших делах.
Она помолчала, и выражение ее лица несколько смягчилось.
– Желаю вам удачи, Том.
С таким же успехом она могла хлопнуть дверьми прямо у него перед носом. Нет, она слишком его недооценивает, если считает, что может изменить то, что уже возникло между ними. Они поехали обратно к мерцающим огням Брайтона. У дома Клары Том на руках вынес Софи из двуколки, однако девушка не позволила внести себя в дом.
– Уж по этой тропинке я как-нибудь сама доковыляю… Прощайте, Том, желаю вам благополучно добраться до Лондона.
Он простоял у калитки до тех пор, пока она не вошла в дом, одарив его на пороге прощальной улыбкой. Затем Том вернулся в «Касл Инн». К его великому разочарованию, наутро оказалось, что предметы, на которые он приехал посмотреть, совершенно ему не подходили. Да, этот визит в Брайтон был совершенно не успешным.
Лишь только Софи вернулась на работу, она первым делом отослала на банковский счет Тома те десять гиней, что задолжала ему. Потом она прошлась по магазинам, чтобы купить подарок Кларе на свои призовые деньги и игрушки для Билли и Антуана. У башмачника Софи заказала обещанные ей туфли. И когда Рори в очередной раз пригласил ее на бал, на ней уже были новые башмачки с красными каблучками и сверкающими пряжками.
Глава 10
Как-то раз Билли похвастался, что по осени он пойдет в школу, и Софи всерьез призадумалась о будущем Антуана. К несчастью, у нее не хватит средств, чтобы дать мальчику положенное дворянину образование. Если бы драгоценности графини не были похищены, то никаких бы проблем не существовало. Антуан даже смог бы потом поступить в университет. Но теперь уже поздно было фантазировать по поводу того, что могло бы быть.
– Как ты думаешь, – спросила она однажды Клару, – есть ли у Антуана хоть какой-нибудь шанс начать с осени занятия вместе с Билли в бесплатной школе? Он знает азбуку и может немного читать и писать по-английски. Он такой сообразительный, а мне некогда с ним заниматься.
– За спрос не бьют, – ответила Клара. – Но боюсь, что ему там несладко придется, ведь он француз и иногда очень смешно говорит по-английски, дети будут все время его дразнить.
– Знаю, поэтому-то я и в нерешительности. Быть может, через год он будет куда лучше подготовлен?
Но получилось так, что дело это было разрешено самим Антуаном.
– Раз Билли пойдет в школу, то и я иду!
Софи постаралась объяснить ребенку, с какими трудностями ему предстоит столкнуться в школе, но он лишь топнул ножкой, воскликнув:
– Если меня там кто ударит, то я дам сдачи! Я буду учиться!
И вот Софи с Антуаном отправились в Брайтонскую бесплатную школу, что находилась на Дьюк-стрит. Учительница мисс Стэнтон оказалась довольно спокойной, интеллигентного вида женщиной. Она сразу же понравилась Софи. Пока они разговаривали, Антуан бродил по пустому классу, внимательно все разглядывая. Он поднимал крышки парт, а потом сунул палец в чернильницу, желая проверить, полная ли она. Чернил там было доверху. Софи пришлось вытирать мальчишке руку. Продолжить осмотр класса ему помешала мисс Стэнтон. Она дала мальчику книгу, чтобы он почитал вслух. Читал он правильно, однако с многочисленными паузами. Потом он правильно решил несколько арифметических примеров, которые учительница написала на доске.
– Итак, Антуан, – сказала мисс Стэнтон, отложив мел, – отчего же ты хочешь учиться именно в этой школе?
– Потому, что я должен знать все к тому времени, когда вернусь домой.
– Домой? – переспросила учительница.
– Во Францию, мадам.
Софи почувствовала гордость за мальчика. Судя по всему, он воспринял близко к сердцу все, что она рассказывала о его родителях и дедушке. Причем она ведь никогда не упоминала при нем их титулов и никогда не вспоминала о родовом шато. Не упоминала Софи и о нападении на них разбойничьей шайки Барнза. К счастью, радость Антуана по поводу проведенного на ферме Миллардов времени стерла пережитое тогда потрясение.
Мисс Стэнтон, услышав ответ мальчика, подняла с удивлением брови. Конечно же, он был развит не по годам. Несомненно, с ним будут определенные трудности, но они вполне преодолимы.
– Ты сможешь приходить на занятия в эту школу, Антуан, – сказала она. – Помни, что здесь дети зовут меня «мисс», а не «мадам». Ты не забудешь об этом?
Узнав, что он принят в школу, Антуан запрыгал от восторга.
– Уи, мадам! То есть, иес, мисс!
Мисс Стэнтон заверила, что не позволит другим детям обижать мальчика, и, поскольку вид у нее был довольно строгий, Софи совершенно успокоилась, почувствовав, что мальчик отныне будет в хороших руках. С тех пор как они приехали в Брайтон, сорванец как угорелый носился у купальных машин, подобно многочисленным загоревшим на солнце приморским бродяжкам, и ввести в его жизнь определенный порядок и строгость не помешало бы.
С начала сентября закончился сезон купальных машин. Деревянные кабинки были отвезены на поле, за городской окраиной, где их поставили рядами, чтобы подлатать и подкрасить за время зимы. По времени это как раз совпало с началом учебного года.
Софи и Клара проводили в этот день своих подопечных до дверей школы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50
Миссис Фицхерберт посмотрела в ту сторону, куда указывала Софи, после чего она подозвала лакея, и уже через пару минут Рори был препровожден к ним в комнату. Он церемонно поклонился миссис Фицхерберт, а та, в свою очередь ответив на его приветствие, поинтересовалась ходом расследования. Ответ его был довольно оптимистичен, и Софи заметила, насколько он впечатлен не только красотой жены принца, но и ее добрым расположением. Потом он взял Софи на руки и вынес через парадный вход к ожидавшему экипажу.
Когда Клара увидела, как к воротам ее усадьбы подъехала элегантная карета, она поспешила на улицу. Она подошла к ней в тот момент, когда Рори помогал Софи спуститься с подножек.
– Когда вы проводите Софи в дом, останьтесь выпить чашечку чая, – предложила Клара. Несмотря на всю ее нелюбовь к полицейским, ей вдруг очень понравился Рори.
Прежде чем он ушел, Софи попросила у него совета насчет банкиров, которым она могла бы доверить свои призовые деньги. Рори дал ей необходимые фамилии и посоветовал хранить деньги в безопасном месте до тех пор, пока она не будет в состоянии посетить город.
– Помни, что ты только навредишь себе, если не будешь держать свою ногу в покое, – сказал он.
Клара заверила его:
– Уж я-то постараюсь за этим проследить.
Поначалу нога Софи болела так, что она совсем не могла ходить. Но уже через неделю боль начала проходить, и Софи не могла пребывать в бездействии. Она попросила соседа, мистера Помфрета, взять ее на пляж в повозке, запряженной ослом. Он согласился, попросив пенни за услуги. Кое-как ей удалось доковылять до повозки, оставленной у ворот дома. Сосед помог ей как следует устроиться на сиденье и быстро доставил прямо на пляж к купальным машинам. Так бывало несколько раз. После проведенного на пляже дня, сосед отвозил ее домой. Усевшись на перевернутый ялик, Софи наблюдала за играющими вблизи Антуаном и Билли и помогала Кларе и другим ныряльщицам собирать деньги с тех, кто пришел искупаться. Ее перебинтованная нога покоилась в огромном сапоге, принадлежавшем мужу Клары.
Смотрелось со стороны это довольно комично, и Софи сама смеялась над добродушными шутками купальщиц и тем, как дразнили ее мальчишки, когда она, прихрамывая, ковыляла по пляжу. Софи была как никогда счастлива благодаря этому неожиданному отпуску. Она прослышала, что на ее место в «Старом Корабле» уже взяли на время ее болезни престарелого повара-пенсионера, так что особой нужды на кухне в ней не было.
Она наслаждалась искрящимся голубым морем, криком чаек, болтала с ныряльщицами, глазея на диковинные наряды приходивших сюда дам. Какое обилие невероятных шляпок, украшенных радужными вуалями, шелковыми цветами! Какое разнообразие платьев! Подолы их мели песок, взметая клубы пыли, когда леди приближались к купальным машинам. И совсем иное зрелище являли собой брайтонские модницы, когда появлялись с другой стороны, чтобы окунуться в морскую воду в своих бесформенных купальных балахонах. Порою их рубахи всплывали на поверхность вокруг них, и тогда женщины становились подобны водяным лилиям. Клара одолжила Софи старую соломенную шляпу, но все же солнце и морской воздух сделали свое дело, и кожа Мадемуазель Делькур приобрела золотистый оттенок.
Как-то раз заметивший ее с променадной площадки Том был просто очарован дивным зрелищем. Немедленно перепрыгнув через поручни ограждения, Фоксхилл, скрипя галькой, поспешил к ней.
– Софи! Что вы здесь делаете? Вы что, уволились из «Старого Корабля»?
Он вырос перед нею, словно из-под земли. Но прежде чем она хоть что-то успела произнести, послышались вопли оскорбленной скромности со стороны купальщиц, попрятавшихся в воду, и разгневанные крики ныряльщиц, обступивших его, подобно вышедшим из моря фуриям.
– Мужчинам сюда не дозволено!
Том, осознав свою ошибку, спешно, ретировался и, взбежав по ступенькам на прогулочную площадку, крикнул Софи:
– Поднимайтесь сюда, на променад, я хочу поговорить с вами!
Все еще не пришедшая в себя после его неожиданного появления Софи, подозвав к себе Билли, сказала ему.
– Пойди и скажи тому джентльмену, что я повредила ногу и не могу подняться к нему, и что домой меня повезет запряженный в тележку ослик. Это будет примерно в половине седьмого, и тогда этот господин сможет со мною поговорить.
Билли сделал то, что ему было приказано. Софи видела, как Том дал мальчику монетку, и вскоре Билли вернулся к ней с шестипенсовиком в руке.
– Смотри-ка, сколько я заработал, а господин этот мне, значит, и говорит, пусть забудет про ослика и тележку. Передай, дескать, этой мисс, что я буду лично ждать ее в специально нанятой карете, после чего мы отбудем на ужин.
– Неужели! – воскликнула Софи. – По-моему, он слишком самонадеян!
Но когда она вновь перевела взгляд на променадную площадку, Тома уже и след простыл. Когда прибыл мистер Помфрет и понес Софи к своей тележке с ослом, на променаде их уже поджидал Том. Восторженно приветствуя Софи, он выхватил ее из рук Помфрета и посадил в уже поджидавшую их двуколку.
– Теперь заботиться о вас буду я.
– В таком случае, желаю вам приятно провести этот вечер, – сказал им на прощание спешно ретировавшийся Помфрет.
– Но ведь вы даже не поинтересовались, не хочу ли я прежде заехать домой, Том. К чему такая спешка?
– Домой я отвезу вас позднее, – он с недоумением посмотрел на сапог, в который была обута ее поврежденная нога. – А это еще что за чертовщина?
– Рыбацкий сапог, если я не ошибаюсь. Вам что, их прежде видеть не приходилось?!
– Видеть-то видел, но не на дамах…
Она рассмеялась и сняла сапог с перебинтованной ноги.
– Вот, так лучше?!
– Да не особо! – И вскочив на сиденье рядом с ней, он схватился за поводья. – Я бы предпочел увидеть пальчики ваших ног, сударыня.
Она косо на него посмотрела. Лицезреть ее пальчики или какую-либо другую скрытую от глаз часть тела она бы Тому не позволила.
– Знаешь, я никуда не пойду ужинать в таком виде. Вся юбка в песке, а эта шляпка сгодится разве что для пугала.
– На тебе она смотрится как мечта любой модистки!
– Не дразните меня, сударь, – она сорвала шляпу с головы. – Зачем вы вернулись в Брайтон?
– Один из моих агентов сообщил, что здесь я могу сделать интересное приобретение.
– А откуда вы узнали, что я на пляже?
– Случайно заметил вас по дороге в «Старый Корабль». Думал застать вас там.
– А вы, случаем, не были еще раз на ферме Миллардов? – спросила она уже более спокойным тоном. – Рори рассказал мне, что случилось там после моего отъезда…
– Я предполагал, что вы об этом спросите, а поэтому счел своим долгом заехать туда по дороге в Брайтон. Нет, подобная гнусность более не повторилась. Миссис Миллард ухаживает за могилой маркиза.
– Она обещала мне, – сказала Софи, потупив взгляд. – Как правильно, что вы подсказали Рори выбрать подходящий момент, чтобы сообщить мне эту ужасную весть.
– Я был опечален не меньше вашего, мадемуазель. Но на сей раз новости у меня только хорошие, – продолжал Том, куда более веселым тоном. – Один из сыновей Миллардов уже помолвлен, а брат его, если верить матери, ухаживает за одной девушкой из ближайшей деревни, так что, судя по всему, вскоре оба они выгодно женятся, и вы сможете спокойно вернуться на ферму и погостить там некоторое время.
– Надеюсь. – Софи посмотрела по сторонам. – А куда мы едем?
– Отужинать, как выражаются итальянцы, «альфреско» на зеленых склонах Даунса.
Она рассмеялась.
– Ну, тогда мой наряд как раз к месту.
Всю дорогу до холмов, которые Том выбрал в качестве места для пикника, они провели в оживленной беседе. Когда прибыли на место, Софи ждала в двуколке, пока Том стелил на траве скатерть и раскладывал припасы из корзинки. Затем взяв девушку на руки, он осторожно перенес ее на место их трапезы.
– Здесь так мило, Том, – в восхищении промолвила Софи.
Позади них зеленела живописная роща, а со спускавшегося в сторону Брайтона склона открывалась панорама всего города, подобно пестрому ковру расстилавшегося вдоль залива. Море зеленовато-голубое, подобно старинному венецианскому стеклу, искрилось в закатных лучах солнца.
– Итак, случившееся с вами несчастье оказалось моим счастливым билетом, – заметил Том. – А я все ума не мог приложить, где и как мы отпразднуем нашу встречу, завтра я вновь покину этот прекрасный городок.
– Как, вы приехали всего на один день?
– Боюсь, что да. Дела требуют от меня определенных жертв… Ну что ж, посмотрим какой ужин нам приготовлен в гостинице «Касл Инн».
Набор блюд был изыскан, точно так же, как и бутыль доброго вина. Софи проголодалась, съев за весь день лишь бутерброд на пляже. И она, и Том отдали должное прекрасно приготовленной пище. За трапезой они о многом успели переговорить. Ей, например, очень хотелось знать, какие именно сокровища проходят через его руки в процессе работы, которой он посвящает столько времени. И он рассказал ей о японской шкатулке, покрытой алым лаком и позолотой, и о старинном веере, обнаруженном в ней. О том, как однажды он нашел дивную миниатюру из слоновой кости, изображавшую прекрасную женщину. Эта женщина оставалась ему неизвестной до тех пор, пока однажды он не столкнулся нос к носу со старухой, признавшей в этой миниатюре себя, и он с радостью возвратил вещь владелице. Раскрыв рот, Софи слушала рассказ Тома о двух его путешествиях на Восток. И на какое-то время она даже забыла, что сидит на склоне мирного сассекского Даунса, она уже видела небо Китая, слышала перезвон странных музыкальных инструментов, вкушала таинственные блюда и вдыхала ароматы экзотических цветов. Солнце уже садилось, и море стало ослепительно золотым.
– Я, кажется, вас совсем заговорил, – сказал Том с извиняющейся улыбкой.
– Нет, что вы, что вы, Том, – возмутилась Софи. – Теперь мне понятно, почему очень часто вы оставляете у себя предназначенную на продажу вещь. Я бы поступила точно так же.
– Но мне не всегда везет. Как-то раз принц Уэльский заметил в моей лавке стол, который для продажи не предназначался, и решил, что этот стол должен принадлежать ему. А вы же знаете, что особам королевской крови отказывать не принято.
– А почему же этот стол тогда находился в магазине, а не у вас дома?
– Исключительно для рекламных целей. Я просто не знал, что принц как раз в это время находится в Лондоне.
Том наблюдал, как Софи собирает остатки их трапезы в корзину. Несмотря на несомненный интерес Софи к его рассказу, была между ними какая-то невидимая линия, которую она не позволяла пересечь. Он был просто очарован девушкой. Она вошла в его кровь, плоть, дыхание. Голос Фоксхилла дрогнул:
– Софи…
– Да?
Софи уже собрала корзину и, встревоженная переменой в его голосе, посмотрела на Тома. Выражение ее огромных, затененных ресницами янтарных глаз, подсказало ему, что следует вести себя осторожно, однако было ясно, что от возникшего между ними прежде отчуждения и следа не осталось. Том преисполнился нежности.
– Надеюсь, вы позволите сопровождать вас, когда в следующий раз я вновь буду в Брайтоне?
– Все будет зависеть от моей работы, – ответила Софи, чувствуя, куда он клонит.
Все – от неожиданности этого пикника до необычайно привлекательной внешности Тома – грозило возродить в ее сердце чувства, которые она подавила в себе после памятной ссоры у калитки фермы Миллардов. Софи напомнила себе, что превыше всего ценит постоянство и привязанность Рори. Мысль о нем вносила равновесие в ее смятенную душу.
– Мы так хорошо провели этот вечер, – продолжала она, – думаю, что лучшим вариантом будет, если при каждой новой встрече мы будем просто обмениваться новостями. Я всегда буду рада слышать что-то новое о Миллардах и о ваших делах.
Она помолчала, и выражение ее лица несколько смягчилось.
– Желаю вам удачи, Том.
С таким же успехом она могла хлопнуть дверьми прямо у него перед носом. Нет, она слишком его недооценивает, если считает, что может изменить то, что уже возникло между ними. Они поехали обратно к мерцающим огням Брайтона. У дома Клары Том на руках вынес Софи из двуколки, однако девушка не позволила внести себя в дом.
– Уж по этой тропинке я как-нибудь сама доковыляю… Прощайте, Том, желаю вам благополучно добраться до Лондона.
Он простоял у калитки до тех пор, пока она не вошла в дом, одарив его на пороге прощальной улыбкой. Затем Том вернулся в «Касл Инн». К его великому разочарованию, наутро оказалось, что предметы, на которые он приехал посмотреть, совершенно ему не подходили. Да, этот визит в Брайтон был совершенно не успешным.
Лишь только Софи вернулась на работу, она первым делом отослала на банковский счет Тома те десять гиней, что задолжала ему. Потом она прошлась по магазинам, чтобы купить подарок Кларе на свои призовые деньги и игрушки для Билли и Антуана. У башмачника Софи заказала обещанные ей туфли. И когда Рори в очередной раз пригласил ее на бал, на ней уже были новые башмачки с красными каблучками и сверкающими пряжками.
Глава 10
Как-то раз Билли похвастался, что по осени он пойдет в школу, и Софи всерьез призадумалась о будущем Антуана. К несчастью, у нее не хватит средств, чтобы дать мальчику положенное дворянину образование. Если бы драгоценности графини не были похищены, то никаких бы проблем не существовало. Антуан даже смог бы потом поступить в университет. Но теперь уже поздно было фантазировать по поводу того, что могло бы быть.
– Как ты думаешь, – спросила она однажды Клару, – есть ли у Антуана хоть какой-нибудь шанс начать с осени занятия вместе с Билли в бесплатной школе? Он знает азбуку и может немного читать и писать по-английски. Он такой сообразительный, а мне некогда с ним заниматься.
– За спрос не бьют, – ответила Клара. – Но боюсь, что ему там несладко придется, ведь он француз и иногда очень смешно говорит по-английски, дети будут все время его дразнить.
– Знаю, поэтому-то я и в нерешительности. Быть может, через год он будет куда лучше подготовлен?
Но получилось так, что дело это было разрешено самим Антуаном.
– Раз Билли пойдет в школу, то и я иду!
Софи постаралась объяснить ребенку, с какими трудностями ему предстоит столкнуться в школе, но он лишь топнул ножкой, воскликнув:
– Если меня там кто ударит, то я дам сдачи! Я буду учиться!
И вот Софи с Антуаном отправились в Брайтонскую бесплатную школу, что находилась на Дьюк-стрит. Учительница мисс Стэнтон оказалась довольно спокойной, интеллигентного вида женщиной. Она сразу же понравилась Софи. Пока они разговаривали, Антуан бродил по пустому классу, внимательно все разглядывая. Он поднимал крышки парт, а потом сунул палец в чернильницу, желая проверить, полная ли она. Чернил там было доверху. Софи пришлось вытирать мальчишке руку. Продолжить осмотр класса ему помешала мисс Стэнтон. Она дала мальчику книгу, чтобы он почитал вслух. Читал он правильно, однако с многочисленными паузами. Потом он правильно решил несколько арифметических примеров, которые учительница написала на доске.
– Итак, Антуан, – сказала мисс Стэнтон, отложив мел, – отчего же ты хочешь учиться именно в этой школе?
– Потому, что я должен знать все к тому времени, когда вернусь домой.
– Домой? – переспросила учительница.
– Во Францию, мадам.
Софи почувствовала гордость за мальчика. Судя по всему, он воспринял близко к сердцу все, что она рассказывала о его родителях и дедушке. Причем она ведь никогда не упоминала при нем их титулов и никогда не вспоминала о родовом шато. Не упоминала Софи и о нападении на них разбойничьей шайки Барнза. К счастью, радость Антуана по поводу проведенного на ферме Миллардов времени стерла пережитое тогда потрясение.
Мисс Стэнтон, услышав ответ мальчика, подняла с удивлением брови. Конечно же, он был развит не по годам. Несомненно, с ним будут определенные трудности, но они вполне преодолимы.
– Ты сможешь приходить на занятия в эту школу, Антуан, – сказала она. – Помни, что здесь дети зовут меня «мисс», а не «мадам». Ты не забудешь об этом?
Узнав, что он принят в школу, Антуан запрыгал от восторга.
– Уи, мадам! То есть, иес, мисс!
Мисс Стэнтон заверила, что не позволит другим детям обижать мальчика, и, поскольку вид у нее был довольно строгий, Софи совершенно успокоилась, почувствовав, что мальчик отныне будет в хороших руках. С тех пор как они приехали в Брайтон, сорванец как угорелый носился у купальных машин, подобно многочисленным загоревшим на солнце приморским бродяжкам, и ввести в его жизнь определенный порядок и строгость не помешало бы.
С начала сентября закончился сезон купальных машин. Деревянные кабинки были отвезены на поле, за городской окраиной, где их поставили рядами, чтобы подлатать и подкрасить за время зимы. По времени это как раз совпало с началом учебного года.
Софи и Клара проводили в этот день своих подопечных до дверей школы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50