Он заметил две банки с мармеладом на столике у кровати, приготовленные Вонгом. У него были большие виды на вечер после окончания этого разгула.
Тяжело дыша, Тори пробилась через толпу к столику с прохладительными напитками возле ресторана ее отца. Она только успела сделать глоток пунша, как к ней подошел Калеб.
– Ты хорошо провела время, милочка? – спросил он с надеждой.
Тори кивнула.
– Танцы на улице для меня нечто новое, – сказала она, благодарно пожимая его руку.
– Совсем не похоже на модные дела, к которым приучила тебя мать, а? – усмехнулся Калеб. Он осмотрелся и увидел Дру, окруженного женщинами. – Надеюсь, у вас с Дру все идет хорошо.
– Да, насколько можно было ожидать, учитывая, что он женился на мне, потому что… – Она закусила губу, потом решила быть честной с отцом. – Мне кажется, Дру лишь для приличия делает вид, что доволен своей женитьбой. По-моему, он просто почувствовал себя пойманным и сейчас пытается достойно держаться в этой ситуации. Разочарование отразилось на лице Калеба.
– Я надеялся на большее, Тори. – Он грустно вздохнул и посмотрел на свой стакан. – Дру – хороший человек, но он не привык чувствовать себя связанным с кем-то, кроме родни. Будь терпелива.
Тори не нужны были привычки и уступки. Ей страшно нужна была любовь Дру, даже если она решила не быть слишком требовательной.
Калеб же решился задать ей тот же вопрос, которым он поразил Дру:
– Ты любишь его?
– Да, – ответила она, не колеблясь, – и я не знаю, что со мной будет.
Калеб успокаивающе приобнял ее за талию.
– Любовь – это не обязательно что-то громкое, – пробормотал он, словно извиняясь за что-то. – Но я молюсь, чтобы твое замужество было лучше, чем мой брак.
Тут Элизабет Салливан взошла на помост, чтобы пригласить на танец Калеба. Он передал свой стакан Тори, подмигнул и добродушно улыбнулся дочери.
– Заставь своего мужа понять, как правильно он поступил, женившись на тебе.
Тори улыбнулась самой себе. Приятно чувствовать, что отец выделяет тебя, даже если сам Дру так и не думает. Воспрянув духом, она отставила стаканы, решив танцевать и получать удовольствие. И еще была возможность встретиться на полпути с Дру. А когда они будут с ним в комнате наедине, она заверит его, что…
Ее размышления прервало появление человека, которого она хотела видеть меньше всего: Тайрона Уэбстера, самодовольно улыбавшегося, с сигарой в зубах.
– Ну, братья Салливаны, видно, позаботились об устройстве этого праздника, – заметил он, давая понять, что сам бы устроил все получше. – Я был бы более разборчив и не стал приглашать игроков, старателей и всякий здешний сброд. От них только и жди пакостей.
– Я уверена, вы чувствуете себя здесь очень неуютно, – саркастически заметила Тори. – Вам, должно быть, трудно выслеживать людей, за чьим добром вы охотитесь, когда вокруг столько свидетелей.
Самоуверенная улыбка Тайрона исчезла, и теперь трудно было сказать, имеются ли у него вообще губы.
– Вы глупышка, миссис Салливан. Я не прощаю оскорблений и ложных обвинений. Но я никогда не выхожу из себя, когда все равно знаю, что добьюсь своего.
Тори осмотрела его с ног до головы, точно желая знать, как выглядят настоящие дураки.
– А вы слишком самоуверенны, мистер Уэбстер, если думаете, что я боюсь людей вроде вас. Когда-нибудь вы получите по заслугам. Если вы попытаетесь сделать глупость, то можете тут же испытать на себе новую тюремную систему.
Тайрона поразила наглость этой пичужки. Что же на самом деле стоит за ее угрозами? Дюк узнал, что Тори действительно посылала письмо юристу отчима с требованием расследования. Расследования может и не быть, но Тайрон надеялся отомстить прежде, чем прибудет помощь. Он вывернется, а потом найдет способ насолить этой стерве и получить то, что нужно, от Калеба и Дру. Да, она сама поможет ему, хотя еще и не знает об этом.
Тайрон насмешливо откланялся, приподняв шляпу:
– Доброй ночи, миссис Салливан. Не сломайте ногу во время следующих танцев.
Она ответила ему не менее насмешливой улыбкой:
– Не бродите в одиночестве, мистер Уэбстер. Мне будет жаль, если один из ваших наемников примет вас за свою очередную жертву и пристрелит.
Скрипнув зубами, Тайрон вновь засунул в рот сигару и отошел.
Тори перестала усмехаться. Она не следила за своим языком. Ей не следовало ссориться с этим чудовищем, но его непереносимая наглость будила в ней что-то темное. И если он думает, что она забыла, что он готовил западню для Калеба и Билли Боба, то ошибается. Пусть этот гад не надеется получить контроль над деньгами ее отца или Дру: она сделает все, что в ее силах, чтобы этому помешать.
Может быть, он еще захочет переименовать город в свою честь – Уэбстер-сити? Едва ли это получится. Когда настоящие власти прибудут сюда, чтобы разобраться с Тайроном, она поможет им это сделать. Ее отчим поддержит ее, убеждала она себя. А в худшем случае можно будет натравить на Тайрона шайку Эдгара. Он думает, что один такой умный. Пусть попробует иметь дело с оравой дюжих парней. Они могут вбить его в землю, как железнодорожный костыль!
ГЛАВА 28
Тори только начала приходить в себя после неприятного разговора с Тайроном, как у столика с напитками появились «ситцевые королевы» и жадно накинулись на пунш. Софи, веселая брюнетка, широко улыбнулась Тори, отбрасывая за плечи пышные волосы.
– Вам везет, милочка, – протянула она, прежде чем сделать новый глоток. – Энди Джо Салливан чертовски хорош…
Тори постаралась подавить раздражение. Она не предполагала встретиться с одной из бывших девок Дру. А вот, кажется, встретилась. Тори сказала себе, что надо быть выше мелкой ревности, и постаралась ответить спокойно:
– Да, несомненно.
Еще одна девица из дансинга появилась рядом с Тори, ехидно усмехаясь:
– У нас девочки подолгу ждут своей очереди, чтобы иметь с ним дело. Никто не умеет так заниматься любовью, как Энди Джо…
Невероятным усилием воли Тори удалось сдержать себя. Этот разговор совершенно выводил ее из равновесия.
– Да, такой аппетит, как у Энди Джо, едва ли может ограничиться одной женщиной, – заметила Софи, потягивая пунш. – Да и сам он что-то такое говорил вечером третьего дня, когда мы… – Тут она прикрыла рот рукой и, словно заметив свою оплошность, беззаботно пожала плечами. – Ну, вы же не можете ожидать верности свадебным клятвам? Энди Джо говорил, что он решил жениться, потому что пора это было делать, так как крупному респектабельному скотовладельцу необходима семья. Богачи-землевладельцы всегда так считают, – заявила она с видом знатока. – Я думаю, женитьба прибавляет им веса в обществе, даже если они посещают при этом бордели и злачные места. Таковы уж мужчины, и мы должны их такими принимать.
– Но вам повезло, что вы получили имя Энди Джо, – вставила Элеонора, глядя, как Тори стиснула свой стакан. – Ни одной женщине здесь этого не удавалось. Вам есть чем гордиться.
– Извините, – сказала Тори, уходя от накрашенных девок, собрав последние остатки терпения. Хотя она спокойно поставила стакан на место, ей очень хотелось вылить пунш на головы Софи и Элеоноры! Какие же они стервы! И он тоже хорош! Будь он проклят! Окажись у нее сейчас пистолет, она показала бы Дру, как она умеет с ним обращаться.
– Сделайте Энди Джо хороший массаж за меня, – услышала она слова Софи. – Он это любит, когда все кончится…
Чувствуя, как спина у нее одеревенела, Тори сошла с помоста и исчезла в толпе. За несколько минут чудесный вечер обернулся горечью. «Массаж!» Пальцы сами сжались в кулак. Да она задушит этого распутника. Если верить Софи, он путался с кем попало, пока она жила у Калеба. Жалкая крыса! Он смеялся над ней, распутничая со всеми шлюхами Вирджинии. Она старалась вести себя как любящая жена, да еще не надоесть ему слишком назойливой страстностью, а он в это время искал, с кем бы еще связаться из распутниц. Вдобавок ко всему Тори по дороге в отцовскую гостиницу вдруг столкнулась с Дюком Кендриком. Его тяжелый взгляд еще больше вывел ее из себя. Когда он обхватил ее за талию и привлек к себе, она дала ему пощечину.
Дюк перестал ухмыляться и прорычал, не отпуская ее:
– Ты, привередливая сучка, еще об этом пожалеешь!
– Убери свои грязные руки, – выпалила она, стараясь вырваться из его лап. Когда он проигнорировал ее требование, она, протянув руку, незаметно расстегнула его кобуру с револьвером, затем с быстротой нападающей змеи выхватила пистолет из кобуры и ткнула ему в живот. Он сразу замолчал. – Убирайся, – сказала она тихо, но внушительно.
Он неохотно разжал руки и отступил на шаг, но его ненавидящий взгляд говорил, что она нажила еще худшего врага.
– Ты еще пожалеешь, – проворчал он.
– А ты, если не будешь держаться от меня подальше, проживешь недолго, – ответила она, бросив на него такой же взгляд. Она с трудом подавила желание пристрелить его и, смело протянув руку, сунула оружие на место.
– Ты можешь помыкать другими, но я тебя не боюсь. Почему бы тебе сейчас не уползти под камень к другим змеям?
Когда она повернулась, чтобы уйти, он вновь схватил ее за руку. Ощерившись так, что, казалось, в свете факелов можно пересчитать все его зубы, он процедил:
– Настанет день, мисс Спесь, когда мы посмотрим, чего стоит все, что ты о себе воображаешь. Я игрок и могу побиться об заклад, что ты не можешь по-настоящему удовлетворить мужика, хоть ты и смазливая. Салливан скоро пожалеет, что женился на тебе. Готов поспорить, что ты не способна на настоящие чувства. Такие наглые стервы не способны на это.
Тори вырвала руку, подавляя желание его ударить.
– Убирайся ко всем чертям и можешь прихватить с собой Уэбстера, – прошипела она, проталкиваясь к помосту перед гостиницей.
Погруженная в мысли о столкновении с Дюком и с этими проклятыми «ночными бабочками», Тори шла по улице. Она больше не будет ночевать на ранчо у Дру. И пора кончать с этим нелепым супружеством! Она не собирается терпеть его неверность. И если приедет Гвен или кого там она пришлет, чтобы вернуть Тори, она поедет в Чикаго и больше не будет думать об этом жестоком, неверном, глупом Дру Салливане… Никогда!
Но не успела она войти в гостиницу, как ее схватил за руку именно Дру.
– Где ты бродишь, Чикаго?
– Убери руку, не то плохо будет, – выпалила она яростно.
– Что с тобой стряслось? – спросил он в раздраженном недоумении.
– Я тебя ненавижу. – Она крепилась из последних сил, чтобы не расплакаться.
Он был искренне удивлен:
– Что я такого сделал?
– Что и с кем – тебе лучше знать. Грязные прелестницы Вирджиния-сити порассказали мне кое-что про твои похотливые повадки. И как ты смел путаться с ними, когда я была у отца? Никогда тебе этого не прощу!
– Я не делал этого, – возмущенно возразил он.
– Это – единодушное свидетельство твоего гарема, – яростно выкрикнула Тори. – Один твой голос против всех, и, поверь мне, они знали, о чем говорят. – Она чувствовала, что вот-вот заревет.
– Это мои братья, – злобно выкрикнул Дру. – Должно быть, они подговорили этих распутниц. Еще одна их поганая шуточка.
– Не думаю. – Тори ни на миг не поверила ему. – Иди, ссорься с братьями, чтобы прикрыть свое распутство, трус! Почему тебе просто не признаться, что одной женщины мало, чтобы насытить твою похоть.
Бормоча какие-то клятвы, он схватил ее за руку и поволок через толпу, несмотря на ее яростное сопротивление. Он тащил свою разгневанную жену за собой, пока не разглядел Джона Генри, танцующего с Элизабет. Тогда он бросился к этой парочке.
Дру схватил Джона Генри за плечо, повернул лицом к себе, несмотря на угрожающее рычание, и резко потребовал:
– Скажи Тори, что это ты подбил «ситцевых королев» на эту проделку.
– Какую проделку? – Джон был в явном недоумении.
– Ты прекрасно знаешь, о чем я говорю. Все эти чучела и кровати я еще мог стерпеть, но тут вы зашли слишком далеко.
– Да что за чертовщину ты несешь? – осведомился Джон Генри.
С Тори было довольно. Она вырвалась и стала стремительно пробивать себе дорогу среди танцующих. Но у самых дверей Дру настиг ее, схватил и потащил к экипажу, не заботясь о том, что Вонгу и Билли Бобу придется идти домой пешком.
– Сейчас же отпусти меня! – требовала Тори.
– Не раньше, чем ты придешь в себя, – проворчал он.
– Если ты будешь и дальше отрицать, что путался с этими шлюхами, я тебе глаза выцарапаю! – вопила она.
– В прошлом – да, – признался Дру, – но не после того, как я встретил тебя, и в этом – Бог свидетель!
– Почему это лжецы всегда готовы клясться на Библии и призывать громы и молнии в подтверждение своих лживых клятв? – вопрошала она во всеуслышание, безуспешно пытаясь вырваться. Но в его объятиях она была как в капкане.
– Я не лгу, – возразил он.
– Я поверю тебе, когда Сахара превратится в ледник, – фыркнула Тори.
Разъяренный Дру втащил ее на сиденье и сам уселся рядом, прежде чем она смогла выскочить с другой стороны.
– Черт побери, Чикаго, как вбить в твою глупую голову, что мне никто, кроме тебя, не нужен? Если мне не веришь, спроси Вонга, бродил ли я по городу, когда ты была у Калеба.
– Вонг будет защищать тебя до последнего дыхания, сколько бы грехов ты ни совершил, – горько сказала Тори. – Он молится на землю, на которой ты грешишь.
– А я молюсь на землю, где ты стоишь, – проворчал он недовольно, что не вязалось с его словами.
– Еще бы, – усмехнулась она, подпрыгивая на сиденье, когда экипаж дернулся на повороте, уносясь в темноту, – поэтому-то я и чувствую себя такой желанной, как чирей на голой…
– Какого черта, Чикаго! – оборвал ее Дру. – Ты просто смешна, но если бы ты успокоилась, то поняла бы, что это нарочно подстроили, чтобы нас поссорить.
– Ну, так все удалось и не было подстроено, это доказал Джон Генри, – прошипела она.
Бормоча что-то себе под нос, Дру погонял лошадей. Черт, а ведь какие были виды на этот вечер! Теперь мечты растаяли как дым. Тори вне себя, зла на весь мир, а ему остается только защищаться от грязной лжи, приведшей ее в такое состояние. Когда он узнает, кто подбил этих поганых баб, он навсегда отобьет у виновного или виновных охоту шутить подобным образом.
Тайрон злорадно улыбался, глядя, как Дру и его наглая жена несутся по дороге, поднимая пыль. Ему удалось испортить Салливанам свадебное торжество, а в запасе у него было еще много всяких гадостей. Они не раз пожалеют, что связались с ним.
Пока Тайрон торжествовал, Дюк стоял в темноте, глядя вслед уезжающей Тори. Ох, как ему хотелось сломить эту суку. Их столкновение разожгло его жажду мести. Если представится случай, он разделается с ней.
– Пошли за Кларком Расселом и Сэмом Разером, – потребовал Тайрон, прерывая его злобные размышления. – Дру со своей новобрачной начали понимать, что такое тревога.
– Сами посылайте, – огрызнулся Дюк, – я вам не лакей.
Тайрон прикусил зубами сигару и сверкнул глазами на непокорного телохранителя.
– Я плачу за исполнение моих приказов, – резко ответил он.
Наглость Тайрона злила Дюка. Тайрон считает себя всемогущим, но ведь это Дюк делает грязную и опасную работу, а тот подсчитывает прибыли. Дюк сыт по горло выполнением приказов.
– Вы платите мне за стрельбу и охоту за вашими жертвами, – мрачно поправил он. – А если считаете, что без меня легко обойтись, – попробуйте. Не так уж это просто. Даже Сэм и Кларк не желают грабить и убивать старателей, которые, по вашему мнению, надувают вас с золотом. Без меня вы как пустой мешок. Всякий умеет приказывать, но выполняю-то приказы я.
Тайрон отскочил, как кобра, и злобно поглядел в темные холодные глаза Дюка.
– Когда я подобрал тебя, ты был всего-навсего мелким воришкой, у которого не хватало мозгов не попадаться. Не забывай, кому ты всем обязан, – презрительно бросил Тайрон.
– А вы не забывайте, кому вы всем обязаны, Уэбстер, – отпарировал Дюк. – Без меня вы были бы просто болтуном со множеством идей, которые вам никогда не удалось бы выполнить.
Тайрон, разъярившись, дал Дюку пощечину и тут же пожалел об этом. Дюк был вспыльчив и не прощал ни оскорблений, ни ударов. А если бы Уэбстер знал, что Тори только что так завела Дюка, он не стал бы его сейчас бить.
Тайрон вскрикнул от боли, когда Дюк в ответ ударил его кулаком в живот.
– Я пришлю сюда Сэма и Кларка, потому что у меня свои счеты с этой привередливой сукой, – прорычал Дюк, пока Тайрон приходил в себя. – А если вам в другой раз понадобится мальчик на посылках, наймите его.
С этими словами Дюк исчез в темноте. Тайрон глухо ворчал, массируя ребра. Теперь еще надо что-то делать с Дюком Кендриком. Он недоволен своим положением. С этой мыслью Тайрон отправился в салун «Квин Хай» обдумать, как завладеть собственностью Флемминга и Салливана, а также, кем заменить наемника, взбунтовавшегося против его авторитета.
ГЛАВА 29
Невеселое возвращение на ранчо проходило с умопомрачительной скоростью, от которой у Тори захватывало дух.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
Тяжело дыша, Тори пробилась через толпу к столику с прохладительными напитками возле ресторана ее отца. Она только успела сделать глоток пунша, как к ней подошел Калеб.
– Ты хорошо провела время, милочка? – спросил он с надеждой.
Тори кивнула.
– Танцы на улице для меня нечто новое, – сказала она, благодарно пожимая его руку.
– Совсем не похоже на модные дела, к которым приучила тебя мать, а? – усмехнулся Калеб. Он осмотрелся и увидел Дру, окруженного женщинами. – Надеюсь, у вас с Дру все идет хорошо.
– Да, насколько можно было ожидать, учитывая, что он женился на мне, потому что… – Она закусила губу, потом решила быть честной с отцом. – Мне кажется, Дру лишь для приличия делает вид, что доволен своей женитьбой. По-моему, он просто почувствовал себя пойманным и сейчас пытается достойно держаться в этой ситуации. Разочарование отразилось на лице Калеба.
– Я надеялся на большее, Тори. – Он грустно вздохнул и посмотрел на свой стакан. – Дру – хороший человек, но он не привык чувствовать себя связанным с кем-то, кроме родни. Будь терпелива.
Тори не нужны были привычки и уступки. Ей страшно нужна была любовь Дру, даже если она решила не быть слишком требовательной.
Калеб же решился задать ей тот же вопрос, которым он поразил Дру:
– Ты любишь его?
– Да, – ответила она, не колеблясь, – и я не знаю, что со мной будет.
Калеб успокаивающе приобнял ее за талию.
– Любовь – это не обязательно что-то громкое, – пробормотал он, словно извиняясь за что-то. – Но я молюсь, чтобы твое замужество было лучше, чем мой брак.
Тут Элизабет Салливан взошла на помост, чтобы пригласить на танец Калеба. Он передал свой стакан Тори, подмигнул и добродушно улыбнулся дочери.
– Заставь своего мужа понять, как правильно он поступил, женившись на тебе.
Тори улыбнулась самой себе. Приятно чувствовать, что отец выделяет тебя, даже если сам Дру так и не думает. Воспрянув духом, она отставила стаканы, решив танцевать и получать удовольствие. И еще была возможность встретиться на полпути с Дру. А когда они будут с ним в комнате наедине, она заверит его, что…
Ее размышления прервало появление человека, которого она хотела видеть меньше всего: Тайрона Уэбстера, самодовольно улыбавшегося, с сигарой в зубах.
– Ну, братья Салливаны, видно, позаботились об устройстве этого праздника, – заметил он, давая понять, что сам бы устроил все получше. – Я был бы более разборчив и не стал приглашать игроков, старателей и всякий здешний сброд. От них только и жди пакостей.
– Я уверена, вы чувствуете себя здесь очень неуютно, – саркастически заметила Тори. – Вам, должно быть, трудно выслеживать людей, за чьим добром вы охотитесь, когда вокруг столько свидетелей.
Самоуверенная улыбка Тайрона исчезла, и теперь трудно было сказать, имеются ли у него вообще губы.
– Вы глупышка, миссис Салливан. Я не прощаю оскорблений и ложных обвинений. Но я никогда не выхожу из себя, когда все равно знаю, что добьюсь своего.
Тори осмотрела его с ног до головы, точно желая знать, как выглядят настоящие дураки.
– А вы слишком самоуверенны, мистер Уэбстер, если думаете, что я боюсь людей вроде вас. Когда-нибудь вы получите по заслугам. Если вы попытаетесь сделать глупость, то можете тут же испытать на себе новую тюремную систему.
Тайрона поразила наглость этой пичужки. Что же на самом деле стоит за ее угрозами? Дюк узнал, что Тори действительно посылала письмо юристу отчима с требованием расследования. Расследования может и не быть, но Тайрон надеялся отомстить прежде, чем прибудет помощь. Он вывернется, а потом найдет способ насолить этой стерве и получить то, что нужно, от Калеба и Дру. Да, она сама поможет ему, хотя еще и не знает об этом.
Тайрон насмешливо откланялся, приподняв шляпу:
– Доброй ночи, миссис Салливан. Не сломайте ногу во время следующих танцев.
Она ответила ему не менее насмешливой улыбкой:
– Не бродите в одиночестве, мистер Уэбстер. Мне будет жаль, если один из ваших наемников примет вас за свою очередную жертву и пристрелит.
Скрипнув зубами, Тайрон вновь засунул в рот сигару и отошел.
Тори перестала усмехаться. Она не следила за своим языком. Ей не следовало ссориться с этим чудовищем, но его непереносимая наглость будила в ней что-то темное. И если он думает, что она забыла, что он готовил западню для Калеба и Билли Боба, то ошибается. Пусть этот гад не надеется получить контроль над деньгами ее отца или Дру: она сделает все, что в ее силах, чтобы этому помешать.
Может быть, он еще захочет переименовать город в свою честь – Уэбстер-сити? Едва ли это получится. Когда настоящие власти прибудут сюда, чтобы разобраться с Тайроном, она поможет им это сделать. Ее отчим поддержит ее, убеждала она себя. А в худшем случае можно будет натравить на Тайрона шайку Эдгара. Он думает, что один такой умный. Пусть попробует иметь дело с оравой дюжих парней. Они могут вбить его в землю, как железнодорожный костыль!
ГЛАВА 28
Тори только начала приходить в себя после неприятного разговора с Тайроном, как у столика с напитками появились «ситцевые королевы» и жадно накинулись на пунш. Софи, веселая брюнетка, широко улыбнулась Тори, отбрасывая за плечи пышные волосы.
– Вам везет, милочка, – протянула она, прежде чем сделать новый глоток. – Энди Джо Салливан чертовски хорош…
Тори постаралась подавить раздражение. Она не предполагала встретиться с одной из бывших девок Дру. А вот, кажется, встретилась. Тори сказала себе, что надо быть выше мелкой ревности, и постаралась ответить спокойно:
– Да, несомненно.
Еще одна девица из дансинга появилась рядом с Тори, ехидно усмехаясь:
– У нас девочки подолгу ждут своей очереди, чтобы иметь с ним дело. Никто не умеет так заниматься любовью, как Энди Джо…
Невероятным усилием воли Тори удалось сдержать себя. Этот разговор совершенно выводил ее из равновесия.
– Да, такой аппетит, как у Энди Джо, едва ли может ограничиться одной женщиной, – заметила Софи, потягивая пунш. – Да и сам он что-то такое говорил вечером третьего дня, когда мы… – Тут она прикрыла рот рукой и, словно заметив свою оплошность, беззаботно пожала плечами. – Ну, вы же не можете ожидать верности свадебным клятвам? Энди Джо говорил, что он решил жениться, потому что пора это было делать, так как крупному респектабельному скотовладельцу необходима семья. Богачи-землевладельцы всегда так считают, – заявила она с видом знатока. – Я думаю, женитьба прибавляет им веса в обществе, даже если они посещают при этом бордели и злачные места. Таковы уж мужчины, и мы должны их такими принимать.
– Но вам повезло, что вы получили имя Энди Джо, – вставила Элеонора, глядя, как Тори стиснула свой стакан. – Ни одной женщине здесь этого не удавалось. Вам есть чем гордиться.
– Извините, – сказала Тори, уходя от накрашенных девок, собрав последние остатки терпения. Хотя она спокойно поставила стакан на место, ей очень хотелось вылить пунш на головы Софи и Элеоноры! Какие же они стервы! И он тоже хорош! Будь он проклят! Окажись у нее сейчас пистолет, она показала бы Дру, как она умеет с ним обращаться.
– Сделайте Энди Джо хороший массаж за меня, – услышала она слова Софи. – Он это любит, когда все кончится…
Чувствуя, как спина у нее одеревенела, Тори сошла с помоста и исчезла в толпе. За несколько минут чудесный вечер обернулся горечью. «Массаж!» Пальцы сами сжались в кулак. Да она задушит этого распутника. Если верить Софи, он путался с кем попало, пока она жила у Калеба. Жалкая крыса! Он смеялся над ней, распутничая со всеми шлюхами Вирджинии. Она старалась вести себя как любящая жена, да еще не надоесть ему слишком назойливой страстностью, а он в это время искал, с кем бы еще связаться из распутниц. Вдобавок ко всему Тори по дороге в отцовскую гостиницу вдруг столкнулась с Дюком Кендриком. Его тяжелый взгляд еще больше вывел ее из себя. Когда он обхватил ее за талию и привлек к себе, она дала ему пощечину.
Дюк перестал ухмыляться и прорычал, не отпуская ее:
– Ты, привередливая сучка, еще об этом пожалеешь!
– Убери свои грязные руки, – выпалила она, стараясь вырваться из его лап. Когда он проигнорировал ее требование, она, протянув руку, незаметно расстегнула его кобуру с револьвером, затем с быстротой нападающей змеи выхватила пистолет из кобуры и ткнула ему в живот. Он сразу замолчал. – Убирайся, – сказала она тихо, но внушительно.
Он неохотно разжал руки и отступил на шаг, но его ненавидящий взгляд говорил, что она нажила еще худшего врага.
– Ты еще пожалеешь, – проворчал он.
– А ты, если не будешь держаться от меня подальше, проживешь недолго, – ответила она, бросив на него такой же взгляд. Она с трудом подавила желание пристрелить его и, смело протянув руку, сунула оружие на место.
– Ты можешь помыкать другими, но я тебя не боюсь. Почему бы тебе сейчас не уползти под камень к другим змеям?
Когда она повернулась, чтобы уйти, он вновь схватил ее за руку. Ощерившись так, что, казалось, в свете факелов можно пересчитать все его зубы, он процедил:
– Настанет день, мисс Спесь, когда мы посмотрим, чего стоит все, что ты о себе воображаешь. Я игрок и могу побиться об заклад, что ты не можешь по-настоящему удовлетворить мужика, хоть ты и смазливая. Салливан скоро пожалеет, что женился на тебе. Готов поспорить, что ты не способна на настоящие чувства. Такие наглые стервы не способны на это.
Тори вырвала руку, подавляя желание его ударить.
– Убирайся ко всем чертям и можешь прихватить с собой Уэбстера, – прошипела она, проталкиваясь к помосту перед гостиницей.
Погруженная в мысли о столкновении с Дюком и с этими проклятыми «ночными бабочками», Тори шла по улице. Она больше не будет ночевать на ранчо у Дру. И пора кончать с этим нелепым супружеством! Она не собирается терпеть его неверность. И если приедет Гвен или кого там она пришлет, чтобы вернуть Тори, она поедет в Чикаго и больше не будет думать об этом жестоком, неверном, глупом Дру Салливане… Никогда!
Но не успела она войти в гостиницу, как ее схватил за руку именно Дру.
– Где ты бродишь, Чикаго?
– Убери руку, не то плохо будет, – выпалила она яростно.
– Что с тобой стряслось? – спросил он в раздраженном недоумении.
– Я тебя ненавижу. – Она крепилась из последних сил, чтобы не расплакаться.
Он был искренне удивлен:
– Что я такого сделал?
– Что и с кем – тебе лучше знать. Грязные прелестницы Вирджиния-сити порассказали мне кое-что про твои похотливые повадки. И как ты смел путаться с ними, когда я была у отца? Никогда тебе этого не прощу!
– Я не делал этого, – возмущенно возразил он.
– Это – единодушное свидетельство твоего гарема, – яростно выкрикнула Тори. – Один твой голос против всех, и, поверь мне, они знали, о чем говорят. – Она чувствовала, что вот-вот заревет.
– Это мои братья, – злобно выкрикнул Дру. – Должно быть, они подговорили этих распутниц. Еще одна их поганая шуточка.
– Не думаю. – Тори ни на миг не поверила ему. – Иди, ссорься с братьями, чтобы прикрыть свое распутство, трус! Почему тебе просто не признаться, что одной женщины мало, чтобы насытить твою похоть.
Бормоча какие-то клятвы, он схватил ее за руку и поволок через толпу, несмотря на ее яростное сопротивление. Он тащил свою разгневанную жену за собой, пока не разглядел Джона Генри, танцующего с Элизабет. Тогда он бросился к этой парочке.
Дру схватил Джона Генри за плечо, повернул лицом к себе, несмотря на угрожающее рычание, и резко потребовал:
– Скажи Тори, что это ты подбил «ситцевых королев» на эту проделку.
– Какую проделку? – Джон был в явном недоумении.
– Ты прекрасно знаешь, о чем я говорю. Все эти чучела и кровати я еще мог стерпеть, но тут вы зашли слишком далеко.
– Да что за чертовщину ты несешь? – осведомился Джон Генри.
С Тори было довольно. Она вырвалась и стала стремительно пробивать себе дорогу среди танцующих. Но у самых дверей Дру настиг ее, схватил и потащил к экипажу, не заботясь о том, что Вонгу и Билли Бобу придется идти домой пешком.
– Сейчас же отпусти меня! – требовала Тори.
– Не раньше, чем ты придешь в себя, – проворчал он.
– Если ты будешь и дальше отрицать, что путался с этими шлюхами, я тебе глаза выцарапаю! – вопила она.
– В прошлом – да, – признался Дру, – но не после того, как я встретил тебя, и в этом – Бог свидетель!
– Почему это лжецы всегда готовы клясться на Библии и призывать громы и молнии в подтверждение своих лживых клятв? – вопрошала она во всеуслышание, безуспешно пытаясь вырваться. Но в его объятиях она была как в капкане.
– Я не лгу, – возразил он.
– Я поверю тебе, когда Сахара превратится в ледник, – фыркнула Тори.
Разъяренный Дру втащил ее на сиденье и сам уселся рядом, прежде чем она смогла выскочить с другой стороны.
– Черт побери, Чикаго, как вбить в твою глупую голову, что мне никто, кроме тебя, не нужен? Если мне не веришь, спроси Вонга, бродил ли я по городу, когда ты была у Калеба.
– Вонг будет защищать тебя до последнего дыхания, сколько бы грехов ты ни совершил, – горько сказала Тори. – Он молится на землю, на которой ты грешишь.
– А я молюсь на землю, где ты стоишь, – проворчал он недовольно, что не вязалось с его словами.
– Еще бы, – усмехнулась она, подпрыгивая на сиденье, когда экипаж дернулся на повороте, уносясь в темноту, – поэтому-то я и чувствую себя такой желанной, как чирей на голой…
– Какого черта, Чикаго! – оборвал ее Дру. – Ты просто смешна, но если бы ты успокоилась, то поняла бы, что это нарочно подстроили, чтобы нас поссорить.
– Ну, так все удалось и не было подстроено, это доказал Джон Генри, – прошипела она.
Бормоча что-то себе под нос, Дру погонял лошадей. Черт, а ведь какие были виды на этот вечер! Теперь мечты растаяли как дым. Тори вне себя, зла на весь мир, а ему остается только защищаться от грязной лжи, приведшей ее в такое состояние. Когда он узнает, кто подбил этих поганых баб, он навсегда отобьет у виновного или виновных охоту шутить подобным образом.
Тайрон злорадно улыбался, глядя, как Дру и его наглая жена несутся по дороге, поднимая пыль. Ему удалось испортить Салливанам свадебное торжество, а в запасе у него было еще много всяких гадостей. Они не раз пожалеют, что связались с ним.
Пока Тайрон торжествовал, Дюк стоял в темноте, глядя вслед уезжающей Тори. Ох, как ему хотелось сломить эту суку. Их столкновение разожгло его жажду мести. Если представится случай, он разделается с ней.
– Пошли за Кларком Расселом и Сэмом Разером, – потребовал Тайрон, прерывая его злобные размышления. – Дру со своей новобрачной начали понимать, что такое тревога.
– Сами посылайте, – огрызнулся Дюк, – я вам не лакей.
Тайрон прикусил зубами сигару и сверкнул глазами на непокорного телохранителя.
– Я плачу за исполнение моих приказов, – резко ответил он.
Наглость Тайрона злила Дюка. Тайрон считает себя всемогущим, но ведь это Дюк делает грязную и опасную работу, а тот подсчитывает прибыли. Дюк сыт по горло выполнением приказов.
– Вы платите мне за стрельбу и охоту за вашими жертвами, – мрачно поправил он. – А если считаете, что без меня легко обойтись, – попробуйте. Не так уж это просто. Даже Сэм и Кларк не желают грабить и убивать старателей, которые, по вашему мнению, надувают вас с золотом. Без меня вы как пустой мешок. Всякий умеет приказывать, но выполняю-то приказы я.
Тайрон отскочил, как кобра, и злобно поглядел в темные холодные глаза Дюка.
– Когда я подобрал тебя, ты был всего-навсего мелким воришкой, у которого не хватало мозгов не попадаться. Не забывай, кому ты всем обязан, – презрительно бросил Тайрон.
– А вы не забывайте, кому вы всем обязаны, Уэбстер, – отпарировал Дюк. – Без меня вы были бы просто болтуном со множеством идей, которые вам никогда не удалось бы выполнить.
Тайрон, разъярившись, дал Дюку пощечину и тут же пожалел об этом. Дюк был вспыльчив и не прощал ни оскорблений, ни ударов. А если бы Уэбстер знал, что Тори только что так завела Дюка, он не стал бы его сейчас бить.
Тайрон вскрикнул от боли, когда Дюк в ответ ударил его кулаком в живот.
– Я пришлю сюда Сэма и Кларка, потому что у меня свои счеты с этой привередливой сукой, – прорычал Дюк, пока Тайрон приходил в себя. – А если вам в другой раз понадобится мальчик на посылках, наймите его.
С этими словами Дюк исчез в темноте. Тайрон глухо ворчал, массируя ребра. Теперь еще надо что-то делать с Дюком Кендриком. Он недоволен своим положением. С этой мыслью Тайрон отправился в салун «Квин Хай» обдумать, как завладеть собственностью Флемминга и Салливана, а также, кем заменить наемника, взбунтовавшегося против его авторитета.
ГЛАВА 29
Невеселое возвращение на ранчо проходило с умопомрачительной скоростью, от которой у Тори захватывало дух.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37