Она наивно полагала, что ей удастся оттянуть тот неизбежный момент, когда придется раздеться перед мужем догола и его изумленному взору предстанут все ее жуткие шрамы. Неужели она не знала, что Роберт, не добившись от нее интимной близости, будет искать сексуального удовлетворения с другой женщиной? К счастью, она узнала об этом еще до свадьбы. Случись это после, боль унижения была бы гораздо острее.
Скрип входной двери мгновенно вывел погруженную в мрачные раздумья Элиссу из оцепенения. Она напряглась всем телом, думая, что это Роберт решил воспользоваться имевшимся у него ключом от ее квартиры. Но, услышав, как включился проигрыватель компакт-дисков и заиграл один из хитов Гарта Брукса, Элисса облегченно вздохнула. Эти звуки могли означать только одно – вернулась домой Валери. Рассеянно бормоча себе под нос слова песни Гарта Брукса, Элисса взяла большое махровое полотенце и стала медленно вытираться. Прежде чем выйти из ванной комнаты и перекинуться парой фраз с вернувшейся Валери, она тщательно пригладила волосы и надела ярко-красный спортивный костюм, полностью скрывавший ее тело.
– Слушай, я прямо-таки умираю от голода! – воскликнула Валери, суетясь на кухне. – Спагетти тебя устроит, Элли? Ужасно хочется есть…
Увидев мрачное лицо Элиссы с покрасневшими глазами, Валери осеклась. Едва заметно дрожавшая рука подруги сжимала горлышко начатой бутылки виски.
– Что это с тобой? Что случилось?
Элисса молчала. Ей было так плохо, что говорить совершенно не хотелось. Любая, узнав об измене своего жениха, была бы надолго выбита из колеи. Элиссу переполняла горечь обиды и унижения.
– Может, все-таки скажешь, что стряслось? – не на шутку встревожилась ее подруга.
Подойдя к холодильнику, Валери достала оттуда несколько кубиков льда и бросила их в стакан с виски, намертво зажатый в другой руке Элиссы.
– Давай, Элли, выкладывай, в чем дело, – требовательно сказала она. – Вечно ты все держишь внутри себя! Не то что я – уж если разозлюсь, то становлюсь похожа на вулкан, извергающий лаву. Зато потом, облегчив душу, быстро успокаиваюсь и снова обретаю доброе расположение духа. Ты же, несмотря ни на что, всегда невозмутима, как скала. Наверное, даже землетрясение не испугает тебя, да?
С этими словами Валери осторожно усадила Элиссу на кухонный табурет и сняла с полки большую кастрюлю для спагетти.
– Расскажи мне все как есть, – продолжала Валери, наливая в кастрюлю воду. – Даниэль решил меня уволить за то, что я хожу на работу в джинсовой одежде? Да? И он велел тебе первой сообщить мне об этом?
Попытки Валери хоть как-то расшевелить Элиссу почти не дали результата. Ее шутка вызвала у Элиссы лишь слабое подобие улыбки.
– Насколько мне известно, в течение ближайшей сотни лет работа у Катлера тебе гарантирована, если, конечно, ты не ударишься в нудизм и не станешь являться на работу в чем мать родила.
– Тогда в чем дело? – улыбнулась Валери, доставая из шкафчика пачку спагетти и банку томатного соуса.
– Дело в том, что… – Элисса замолчала, решив сделать еще несколько глотков виски, прежде чем начать рассказывать. Алкоголь уже начинал оказывать желаемое действие – душевная боль постепенно притуплялась и уже не была столь невыносимой, как прежде. – Дело в том, что я застала Роберта в постели с другой женщиной, когда заехала к нему домой, собираясь оставить записку.
– Ну и ну! Не может быть! – Зеленые глаза Валери от изумления расширились, став величиной с блюдца. – Значит, Роберт оказался таким же мерзавцем, как и мой бывший муженек? – Она тихо выругалась. – Я никогда не рассказывала тебе о подлеце, за которым имела счастье быть замужем, но ты должна знать, что на свете живет очень много робертов грейсонов. Твое счастье, что ты узнала о его донжуанских наклонностях еще до свадьбы. Вот мне, к несчастью, не так повезло. Этот бездельник не только изменял мне, но еще и снял все деньги с моего банковского счета, не говоря уже об усердном использовании моих кредитных карточек: расплачиваться по его долгам мне пришлось целых три года после развода!
Вздохнув, Валери начала разогревать томатный соус для спагетти.
– Прости, мне уже давно хотелось об этом кому-нибудь рассказать. Снять с души камень… И с кем же ты застала Роберта?
Уставившись в свой стакан, Элисса тихо проговорила:
– Я бы предпочла умолчать об этом. Скажу только, что в своей измене он обвинил меня.
– Ну конечно! – хмыкнула Валери, доставая из морозильника пакет брокколи и высыпая его содержимое на сковородку. – Должна сказать тебе, Элли, что я с самого начала знала: Роберт тебе не пара. От таких карьеристов трудно ждать искренней любви, особенно если ты к тому же приемная дочь босса… Если ты успешно занимаешься бизнесом, то никогда не знаешь, чем стремятся овладеть мужчины – тобой или твоими деньгами. Вот почему я твердо решила искать…
– Настоящего мужчину, «соль земли», – закончила за подругу Элисса, наливая себе еще немного виски.
– Вот именно. К такому убеждению я пришла после горького опыта общения с большим количеством ни на что не годных мужчин с откровенными иждивенческими наклонностями.
– Значит, ты совершенно уверена, что ковбой, который по твоей теории, несомненно, относится к тем, кого можно назвать «солью земли», никогда не станет тебя обманывать? – горько усмехнулась Элисса. – Да ты еще большая идеалистка, чем я! Мне бы не хотелось разочаровывать тебя, Валери, насчет нравственной чистоты ковбоев, которых ты так любишь и уважаешь, но мужчины есть мужчины, и вряд ли среди них найдется хотя бы один, которому можно было бы доверять.
Валери серьезно взглянула на подругу и сказала:
– Мне кажется, ты и сама прекрасно знаешь, что решила выйти замуж за Роберта только потому, что настало время создать семью. Ты умна, проницательна и умеешь мыслить. Ты обладаешь удивительной способностью очень быстро распознавать суть любого человека. Я сама была тому не раз свидетельницей, хотя это касалось исключительно твоей работы. Когда Роберт впервые появился в корпорации, ты сразу сказала, что он один из самодовольных яппи, но все же решила, что с этим можно смириться. В конце концов, он был не хуже прочих возможных кандидатов на роль твоего будущего мужа. О взаимной любви между вами не было и речи, так ведь?
– Значит, ты, как и Роберт, тоже считаешь меня во всем виноватой? Правильно, как раз в этом я сейчас нуждаюсь. Вместо слов сочувствия – новые обвинения… – пробурчала Элисса.
– Не надо равнять меня с этим подлецом! – возмутилась Валери. – Я только сказала, что ты выбрала Роберта не по любви, а по трезвому расчету, который оказался, мягко говоря, неверным. Ты полагала, что у вас двоих достаточно общего, чтобы брак оказался вполне благополучным. Но мы-то с тобой знаем, что в душе ты никогда не испытывала к нему никакой любви. Твое чувство можно было назвать в лучшем случае симпатией, разве не так?
Валери понятия не имела, что вот уже двенадцать лет, с того самого злополучного дня, когда произошла трагедия, Элисса не испытывала никаких теплых чувств ни к одному мужчине вообще.
– Валери, мне кажется, ты кое-что должна узнать обо мне. – Элисса для храбрости глотнула еще немного виски. – Дело еще и в том, что я…
– Никогда не спала с мужчиной, – решительно закончила за подругу Валери и, когда Элисса изумленно вскинула брови, лукаво улыбнулась. – Я уже давно об этом догадалась. Ведь за все время, что мы живем в одной квартире, ты ни разу не приводила к себе мужчину, да и сама ни разу не возвращалась домой растрепанная или в помятой одежде. Я же, со своей стороны, напротив, нередко просила тебя прийти домой попозже, и ты прекрасно понимала смысл моих просьб.
Смутившись, Элисса невидящим взглядом уставилась на кастрюлю с варившимися в ней спагетти.
– Валери, скажи, только честно, ты считаешь, что моя старомодная целомудренность сослужила мне плохую службу? Ты считаешь, что своим нежеланием вступать в… интимную близость я сама оттолкнула от себя Роберта и заставила его искать утешения в объятиях другой женщины?
Налив себе немного виски, Валери шутливо подняла свой бокал, словно готовясь произнести тост, и сказала:
– Мне кажется, ты очень целеустремленный и волевой человек. А еще я думаю, что ты в отличие от множества других людей следуешь высоким нравственным принципам и, кроме того, обладаешь целым рядом бесценных качеств, высмеивать которые могут лишь те несчастные женщины, которым не хватает ума или решительности противостоять мужчинам, стремящимся любой ценой затащить их в постель – порой из чисто спортивного азарта. Некоторые женщины решаются на такой серьезный шаг, как потеря девственности, из любопытства, а потом горько сожалеют о том, что сделали это с мужчиной, не заслуживавшим их любви. Будь у меня такое колоссальное самообладание, как у тебя, я бы ни за что не вышла замуж за того мерзавца, которому удалось стянуть с меня трусики. После того как я переспала с ним, меня замучила совесть. И тогда я решила, что, должно быть, все-таки любила его, раз легла с ним в постель… Хотя на самом деле он просто высмеял мое сопротивление его сексуальным домогательствам и тем самым заставил меня почувствовать себя последней дурой… Зная, что не любишь Роберта по-настоящему, ты все же решила выйти за него замуж, Элли, и это было твоей самой большой ошибкой. Ты только представь себе, в какую жуткую историю влипла бы, если бы узнала об измене Роберта после свадьбы, когда твой отчим уже одарил бы своего новоиспеченного зятя целой кучей самых разных привилегий! Требовать развода, когда Роберт уже успел бы пролезть в узкий круг доверенных людей Даниэля Катлера, было бы по меньшей мере опасно, потому что он вполне способен разорить всю корпорацию в отместку за твое нежелание мириться с его любовными похождениями на стороне.
– И как это тебе удалось всего к двадцати восьми годам стать такой мудрой? – улыбнулась Элисса.
– Увы, мудрость пришла в результате горького жизненного опыта. – Валери сделала глоток виски и помешала спагетти в кастрюле. – Поверь мне, когда тебе встретится именно тот мужчина, который нужен, ты сразу это почувствуешь. А пока не стоит проклинать себя за то, что у тебя оказалось достаточно самоуважения, чтобы не прощать предательства со стороны Роберта.
– Значит, я поступила правильно? Я не айсберг?
– Это Роберт посмел назвать тебя айсбергом? – усмехнулась Валери. – Потому что ты не захотела лечь с ним в постель? Ах, мужчины, мужчины… Ты же знаешь, в наше время нужно быть крайне осторожной и десять раз подумать, прежде чем решиться вступать с кем-то в близкие отношения. Когда какой-нибудь лихой ковбой предлагает мне заняться любовью, я долго думаю, прежде чем дать ответ. Я хочу от мужчины не только секса, но и человеческих отношений, основанных на уважении и взаимопонимании. Знаешь, количество любовников никогда не переходит в качество.
Помолчав, Валери вдруг радостно улыбнулась.
– Послушай, а почему бы нам с тобой не отправиться сегодня вечером в одно местечко? Там собираются любители кантри. Это поможет тебе отвлечься от печальных размышлений и забыть этого подлеца Роберта Грейсона…
– У меня нет никакого настроения идти куда-либо, – пробормотала Элисса, делая еще глоток виски.
– Предпочитаешь остаться дома, плакать и стенать, а потом пораньше лечь спать? Ты проснешься с первым лучом солнца и вновь почувствуешь к себе нестерпимую жалость, и все начнется по новой, – неодобрительно проговорила Валери. – Поверь мне, ведь я гораздо опытнее тебя. Ни один мужчина не стоит слез женщины, и, уж во всяком случае, этого не заслуживает Роберт Грейсон. Послушаешь кантри, потанцуешь с каким-нибудь прямодушным ковбоем – и гораздо быстрее оправишься от удара.
– Да гори оно все синим огнем! – внезапно решилась Элисса. – Мой отец считает, что мне давно пора вернуться к своим корням. Наверное, он прав… Мое место на ранчо.
– Вот и молодец! Правильно! – обрадовалась Валери. – Ведь ты родилась там. Пора тебе сменить свои городские деловые костюмы на джинсы и ковбойские сапожки.
– В моем гардеробе давно уже нет таких сапожек, – грустно сказала Элисса и, скользнув взглядом по стильной джинсовой одежде Валери, добавила: – У меня вообще нет подходящего наряда, в котором можно было бы отправиться с тобой в кабак, раз уж на то пошло.
– Ладно, я дам тебе все, что нужно. Идет?
– По рукам! – улыбнулась Элисса, но улыбка получилась немного неуверенная.
Пока Валери суетилась, готовя ужин, Элисса достала тарелки и столовые приборы. Сейчас, под воздействием чудовищной усталости и выпитого виски, она почти не чувствовала боли. Сегодня вечером она докажет этому Роберту Грейсону, что даже его измена не может сломить ее. Ей не нужен ни он, ни какой-либо другой мужчина. Элиссу вполне устраивает ее суматошная работа, насыщенная деловыми поездками и бесконечными схватками с федеральной бюрократией.
К чему бороться с судьбой, раз уж так сложилась жизнь? Не всем суждено встретить свою любовь. Некоторые люди так и живут всю жизнь без любви. Судя по всему, такая же участь ожидает и ее. Вся эта затея с замужеством по расчету с самого начала была обречена на провал, даже если бы на месте Роберта Грейсона оказался кто-то другой. Элисса, следуя инстинктивному страху, никогда не подпускала к себе мужчин слишком близко. Так зачем питать розовые иллюзии? У нее никогда не будет семьи. И пусть все идет как идет, не стоит с этим бороться…
Пусть теперь Роберт Грейсон проводит сколько угодно времени со своей безмозглой секретаршей, ему уже никогда не получить повышения, потому что он не станет мужем приемной дочери босса. Эта дверь закроется для него навсегда.
Элисса Ролинз Катлер больше никогда не пойдет на поводу у мужчины и никогда не позволит использовать себя! Она дает себе в том клятву и не нарушит ее никогда!
– За это стоит выпить! – пробормотала Элисса.
– Выпить? За что? – недоуменно спросила Валери, услышав непонятные слова подруги.
– Это я так, сама с собой, – смутилась Элисса. – Ты ужинай, не обращай на меня внимания.
Валери не стала настаивать на объяснении и с удовольствием принялась за спагетти в томатном соусе. А Элисса в это время старалась справиться с тем страшным унижением, которому ее подверг этот негодяй, ее бывший жених.
Глава 3
Последние алые и золотые лучи солнца заливали горизонт. Натан Хантер ехал верхом на темно-гнедом мерине по самому краю каменистых каньонов, спускавшихся к обширному зеленому пастбищу, вдоль неглубокой, но довольно бурной речки. Повсюду лениво паслись коровы с телятами, и их сытое мычание было единственным звуком, нарушавшим мирную тишину весеннего вечера.
Всего два часа назад Натан Хантер вернулся на ранчо Ролинза, надеясь закончить начатый еще утром серьезный разговор с Эли. Но они не успели договорить. Хантер должен был уехать за прибывшей новой партией бычков для родео. Когда он вернулся, Эли уже куда-то уехал верхом на лошади. Узнав у обеспокоенной долгим отсутствием хозяина экономки, что Эли Ролинз давно уже должен был вернуться, Хантер отправился на его поиски.
Да, денек выдался не из легких. Сегодня утром после разговора с братом Эли был вне себя от бешенства. В промежутках между безуспешными попытками дозвониться своей вечно находящейся в разъездах дочери он так сквернословил, что даже Хантеру становилось неловко. Натан не знал, удалось ли Эли Ролинзу дозвониться до своей неуловимой дочки, но его слишком долгое отсутствие вызывало серьезные опасения.
Алтея Гилберт, экономка, сказала, что Эли отправился на скотный двор приблизительно в четыре часа дня, и с тех пор его никто не видел. Ему уже давно пора было вернуться домой. Обеспокоенный Натан велел всем незанятым работникам седлать лошадей и отправляться вместе с ним на поиски Эли.
Та часть ранчо, куда направился сам Хантер, была иссечена быстрыми ручьями, покрыта густым лесом и изрезана множеством глубоких извилистых каньонов. Природа здесь оставалась в том нетронутом виде, в каком она была в те дни, когда появились первопроходцы, завоеватели Запада. Цивилизация словно не коснулась этих мест, и это радовало Натана, не любившего жить в плотно заселенных местах. Чем меньше было вокруг соседей, тем больше это нравилось Натану.
Внезапно негромкое ржание невидимой лошади привлекло его внимание.
– Эли? Это ты? Ты где?
Голос Натана эхом отдался в глубине каньона и затих в лесных зарослях. Он направил своего мерина по узкой коровьей тропе, вившейся по краю каньона и спускавшейся к заброшенной семейной усадьбе Ролинзов, построенной еще в девяностых годах прошлого века. Она была выстроена Питером Ролинзом для своей молодой жены, взятой им из индейского племени шайеннов. Хантер уже различал впереди очертания обветшалого дома, но Эли нигде не было видно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45
Скрип входной двери мгновенно вывел погруженную в мрачные раздумья Элиссу из оцепенения. Она напряглась всем телом, думая, что это Роберт решил воспользоваться имевшимся у него ключом от ее квартиры. Но, услышав, как включился проигрыватель компакт-дисков и заиграл один из хитов Гарта Брукса, Элисса облегченно вздохнула. Эти звуки могли означать только одно – вернулась домой Валери. Рассеянно бормоча себе под нос слова песни Гарта Брукса, Элисса взяла большое махровое полотенце и стала медленно вытираться. Прежде чем выйти из ванной комнаты и перекинуться парой фраз с вернувшейся Валери, она тщательно пригладила волосы и надела ярко-красный спортивный костюм, полностью скрывавший ее тело.
– Слушай, я прямо-таки умираю от голода! – воскликнула Валери, суетясь на кухне. – Спагетти тебя устроит, Элли? Ужасно хочется есть…
Увидев мрачное лицо Элиссы с покрасневшими глазами, Валери осеклась. Едва заметно дрожавшая рука подруги сжимала горлышко начатой бутылки виски.
– Что это с тобой? Что случилось?
Элисса молчала. Ей было так плохо, что говорить совершенно не хотелось. Любая, узнав об измене своего жениха, была бы надолго выбита из колеи. Элиссу переполняла горечь обиды и унижения.
– Может, все-таки скажешь, что стряслось? – не на шутку встревожилась ее подруга.
Подойдя к холодильнику, Валери достала оттуда несколько кубиков льда и бросила их в стакан с виски, намертво зажатый в другой руке Элиссы.
– Давай, Элли, выкладывай, в чем дело, – требовательно сказала она. – Вечно ты все держишь внутри себя! Не то что я – уж если разозлюсь, то становлюсь похожа на вулкан, извергающий лаву. Зато потом, облегчив душу, быстро успокаиваюсь и снова обретаю доброе расположение духа. Ты же, несмотря ни на что, всегда невозмутима, как скала. Наверное, даже землетрясение не испугает тебя, да?
С этими словами Валери осторожно усадила Элиссу на кухонный табурет и сняла с полки большую кастрюлю для спагетти.
– Расскажи мне все как есть, – продолжала Валери, наливая в кастрюлю воду. – Даниэль решил меня уволить за то, что я хожу на работу в джинсовой одежде? Да? И он велел тебе первой сообщить мне об этом?
Попытки Валери хоть как-то расшевелить Элиссу почти не дали результата. Ее шутка вызвала у Элиссы лишь слабое подобие улыбки.
– Насколько мне известно, в течение ближайшей сотни лет работа у Катлера тебе гарантирована, если, конечно, ты не ударишься в нудизм и не станешь являться на работу в чем мать родила.
– Тогда в чем дело? – улыбнулась Валери, доставая из шкафчика пачку спагетти и банку томатного соуса.
– Дело в том, что… – Элисса замолчала, решив сделать еще несколько глотков виски, прежде чем начать рассказывать. Алкоголь уже начинал оказывать желаемое действие – душевная боль постепенно притуплялась и уже не была столь невыносимой, как прежде. – Дело в том, что я застала Роберта в постели с другой женщиной, когда заехала к нему домой, собираясь оставить записку.
– Ну и ну! Не может быть! – Зеленые глаза Валери от изумления расширились, став величиной с блюдца. – Значит, Роберт оказался таким же мерзавцем, как и мой бывший муженек? – Она тихо выругалась. – Я никогда не рассказывала тебе о подлеце, за которым имела счастье быть замужем, но ты должна знать, что на свете живет очень много робертов грейсонов. Твое счастье, что ты узнала о его донжуанских наклонностях еще до свадьбы. Вот мне, к несчастью, не так повезло. Этот бездельник не только изменял мне, но еще и снял все деньги с моего банковского счета, не говоря уже об усердном использовании моих кредитных карточек: расплачиваться по его долгам мне пришлось целых три года после развода!
Вздохнув, Валери начала разогревать томатный соус для спагетти.
– Прости, мне уже давно хотелось об этом кому-нибудь рассказать. Снять с души камень… И с кем же ты застала Роберта?
Уставившись в свой стакан, Элисса тихо проговорила:
– Я бы предпочла умолчать об этом. Скажу только, что в своей измене он обвинил меня.
– Ну конечно! – хмыкнула Валери, доставая из морозильника пакет брокколи и высыпая его содержимое на сковородку. – Должна сказать тебе, Элли, что я с самого начала знала: Роберт тебе не пара. От таких карьеристов трудно ждать искренней любви, особенно если ты к тому же приемная дочь босса… Если ты успешно занимаешься бизнесом, то никогда не знаешь, чем стремятся овладеть мужчины – тобой или твоими деньгами. Вот почему я твердо решила искать…
– Настоящего мужчину, «соль земли», – закончила за подругу Элисса, наливая себе еще немного виски.
– Вот именно. К такому убеждению я пришла после горького опыта общения с большим количеством ни на что не годных мужчин с откровенными иждивенческими наклонностями.
– Значит, ты совершенно уверена, что ковбой, который по твоей теории, несомненно, относится к тем, кого можно назвать «солью земли», никогда не станет тебя обманывать? – горько усмехнулась Элисса. – Да ты еще большая идеалистка, чем я! Мне бы не хотелось разочаровывать тебя, Валери, насчет нравственной чистоты ковбоев, которых ты так любишь и уважаешь, но мужчины есть мужчины, и вряд ли среди них найдется хотя бы один, которому можно было бы доверять.
Валери серьезно взглянула на подругу и сказала:
– Мне кажется, ты и сама прекрасно знаешь, что решила выйти замуж за Роберта только потому, что настало время создать семью. Ты умна, проницательна и умеешь мыслить. Ты обладаешь удивительной способностью очень быстро распознавать суть любого человека. Я сама была тому не раз свидетельницей, хотя это касалось исключительно твоей работы. Когда Роберт впервые появился в корпорации, ты сразу сказала, что он один из самодовольных яппи, но все же решила, что с этим можно смириться. В конце концов, он был не хуже прочих возможных кандидатов на роль твоего будущего мужа. О взаимной любви между вами не было и речи, так ведь?
– Значит, ты, как и Роберт, тоже считаешь меня во всем виноватой? Правильно, как раз в этом я сейчас нуждаюсь. Вместо слов сочувствия – новые обвинения… – пробурчала Элисса.
– Не надо равнять меня с этим подлецом! – возмутилась Валери. – Я только сказала, что ты выбрала Роберта не по любви, а по трезвому расчету, который оказался, мягко говоря, неверным. Ты полагала, что у вас двоих достаточно общего, чтобы брак оказался вполне благополучным. Но мы-то с тобой знаем, что в душе ты никогда не испытывала к нему никакой любви. Твое чувство можно было назвать в лучшем случае симпатией, разве не так?
Валери понятия не имела, что вот уже двенадцать лет, с того самого злополучного дня, когда произошла трагедия, Элисса не испытывала никаких теплых чувств ни к одному мужчине вообще.
– Валери, мне кажется, ты кое-что должна узнать обо мне. – Элисса для храбрости глотнула еще немного виски. – Дело еще и в том, что я…
– Никогда не спала с мужчиной, – решительно закончила за подругу Валери и, когда Элисса изумленно вскинула брови, лукаво улыбнулась. – Я уже давно об этом догадалась. Ведь за все время, что мы живем в одной квартире, ты ни разу не приводила к себе мужчину, да и сама ни разу не возвращалась домой растрепанная или в помятой одежде. Я же, со своей стороны, напротив, нередко просила тебя прийти домой попозже, и ты прекрасно понимала смысл моих просьб.
Смутившись, Элисса невидящим взглядом уставилась на кастрюлю с варившимися в ней спагетти.
– Валери, скажи, только честно, ты считаешь, что моя старомодная целомудренность сослужила мне плохую службу? Ты считаешь, что своим нежеланием вступать в… интимную близость я сама оттолкнула от себя Роберта и заставила его искать утешения в объятиях другой женщины?
Налив себе немного виски, Валери шутливо подняла свой бокал, словно готовясь произнести тост, и сказала:
– Мне кажется, ты очень целеустремленный и волевой человек. А еще я думаю, что ты в отличие от множества других людей следуешь высоким нравственным принципам и, кроме того, обладаешь целым рядом бесценных качеств, высмеивать которые могут лишь те несчастные женщины, которым не хватает ума или решительности противостоять мужчинам, стремящимся любой ценой затащить их в постель – порой из чисто спортивного азарта. Некоторые женщины решаются на такой серьезный шаг, как потеря девственности, из любопытства, а потом горько сожалеют о том, что сделали это с мужчиной, не заслуживавшим их любви. Будь у меня такое колоссальное самообладание, как у тебя, я бы ни за что не вышла замуж за того мерзавца, которому удалось стянуть с меня трусики. После того как я переспала с ним, меня замучила совесть. И тогда я решила, что, должно быть, все-таки любила его, раз легла с ним в постель… Хотя на самом деле он просто высмеял мое сопротивление его сексуальным домогательствам и тем самым заставил меня почувствовать себя последней дурой… Зная, что не любишь Роберта по-настоящему, ты все же решила выйти за него замуж, Элли, и это было твоей самой большой ошибкой. Ты только представь себе, в какую жуткую историю влипла бы, если бы узнала об измене Роберта после свадьбы, когда твой отчим уже одарил бы своего новоиспеченного зятя целой кучей самых разных привилегий! Требовать развода, когда Роберт уже успел бы пролезть в узкий круг доверенных людей Даниэля Катлера, было бы по меньшей мере опасно, потому что он вполне способен разорить всю корпорацию в отместку за твое нежелание мириться с его любовными похождениями на стороне.
– И как это тебе удалось всего к двадцати восьми годам стать такой мудрой? – улыбнулась Элисса.
– Увы, мудрость пришла в результате горького жизненного опыта. – Валери сделала глоток виски и помешала спагетти в кастрюле. – Поверь мне, когда тебе встретится именно тот мужчина, который нужен, ты сразу это почувствуешь. А пока не стоит проклинать себя за то, что у тебя оказалось достаточно самоуважения, чтобы не прощать предательства со стороны Роберта.
– Значит, я поступила правильно? Я не айсберг?
– Это Роберт посмел назвать тебя айсбергом? – усмехнулась Валери. – Потому что ты не захотела лечь с ним в постель? Ах, мужчины, мужчины… Ты же знаешь, в наше время нужно быть крайне осторожной и десять раз подумать, прежде чем решиться вступать с кем-то в близкие отношения. Когда какой-нибудь лихой ковбой предлагает мне заняться любовью, я долго думаю, прежде чем дать ответ. Я хочу от мужчины не только секса, но и человеческих отношений, основанных на уважении и взаимопонимании. Знаешь, количество любовников никогда не переходит в качество.
Помолчав, Валери вдруг радостно улыбнулась.
– Послушай, а почему бы нам с тобой не отправиться сегодня вечером в одно местечко? Там собираются любители кантри. Это поможет тебе отвлечься от печальных размышлений и забыть этого подлеца Роберта Грейсона…
– У меня нет никакого настроения идти куда-либо, – пробормотала Элисса, делая еще глоток виски.
– Предпочитаешь остаться дома, плакать и стенать, а потом пораньше лечь спать? Ты проснешься с первым лучом солнца и вновь почувствуешь к себе нестерпимую жалость, и все начнется по новой, – неодобрительно проговорила Валери. – Поверь мне, ведь я гораздо опытнее тебя. Ни один мужчина не стоит слез женщины, и, уж во всяком случае, этого не заслуживает Роберт Грейсон. Послушаешь кантри, потанцуешь с каким-нибудь прямодушным ковбоем – и гораздо быстрее оправишься от удара.
– Да гори оно все синим огнем! – внезапно решилась Элисса. – Мой отец считает, что мне давно пора вернуться к своим корням. Наверное, он прав… Мое место на ранчо.
– Вот и молодец! Правильно! – обрадовалась Валери. – Ведь ты родилась там. Пора тебе сменить свои городские деловые костюмы на джинсы и ковбойские сапожки.
– В моем гардеробе давно уже нет таких сапожек, – грустно сказала Элисса и, скользнув взглядом по стильной джинсовой одежде Валери, добавила: – У меня вообще нет подходящего наряда, в котором можно было бы отправиться с тобой в кабак, раз уж на то пошло.
– Ладно, я дам тебе все, что нужно. Идет?
– По рукам! – улыбнулась Элисса, но улыбка получилась немного неуверенная.
Пока Валери суетилась, готовя ужин, Элисса достала тарелки и столовые приборы. Сейчас, под воздействием чудовищной усталости и выпитого виски, она почти не чувствовала боли. Сегодня вечером она докажет этому Роберту Грейсону, что даже его измена не может сломить ее. Ей не нужен ни он, ни какой-либо другой мужчина. Элиссу вполне устраивает ее суматошная работа, насыщенная деловыми поездками и бесконечными схватками с федеральной бюрократией.
К чему бороться с судьбой, раз уж так сложилась жизнь? Не всем суждено встретить свою любовь. Некоторые люди так и живут всю жизнь без любви. Судя по всему, такая же участь ожидает и ее. Вся эта затея с замужеством по расчету с самого начала была обречена на провал, даже если бы на месте Роберта Грейсона оказался кто-то другой. Элисса, следуя инстинктивному страху, никогда не подпускала к себе мужчин слишком близко. Так зачем питать розовые иллюзии? У нее никогда не будет семьи. И пусть все идет как идет, не стоит с этим бороться…
Пусть теперь Роберт Грейсон проводит сколько угодно времени со своей безмозглой секретаршей, ему уже никогда не получить повышения, потому что он не станет мужем приемной дочери босса. Эта дверь закроется для него навсегда.
Элисса Ролинз Катлер больше никогда не пойдет на поводу у мужчины и никогда не позволит использовать себя! Она дает себе в том клятву и не нарушит ее никогда!
– За это стоит выпить! – пробормотала Элисса.
– Выпить? За что? – недоуменно спросила Валери, услышав непонятные слова подруги.
– Это я так, сама с собой, – смутилась Элисса. – Ты ужинай, не обращай на меня внимания.
Валери не стала настаивать на объяснении и с удовольствием принялась за спагетти в томатном соусе. А Элисса в это время старалась справиться с тем страшным унижением, которому ее подверг этот негодяй, ее бывший жених.
Глава 3
Последние алые и золотые лучи солнца заливали горизонт. Натан Хантер ехал верхом на темно-гнедом мерине по самому краю каменистых каньонов, спускавшихся к обширному зеленому пастбищу, вдоль неглубокой, но довольно бурной речки. Повсюду лениво паслись коровы с телятами, и их сытое мычание было единственным звуком, нарушавшим мирную тишину весеннего вечера.
Всего два часа назад Натан Хантер вернулся на ранчо Ролинза, надеясь закончить начатый еще утром серьезный разговор с Эли. Но они не успели договорить. Хантер должен был уехать за прибывшей новой партией бычков для родео. Когда он вернулся, Эли уже куда-то уехал верхом на лошади. Узнав у обеспокоенной долгим отсутствием хозяина экономки, что Эли Ролинз давно уже должен был вернуться, Хантер отправился на его поиски.
Да, денек выдался не из легких. Сегодня утром после разговора с братом Эли был вне себя от бешенства. В промежутках между безуспешными попытками дозвониться своей вечно находящейся в разъездах дочери он так сквернословил, что даже Хантеру становилось неловко. Натан не знал, удалось ли Эли Ролинзу дозвониться до своей неуловимой дочки, но его слишком долгое отсутствие вызывало серьезные опасения.
Алтея Гилберт, экономка, сказала, что Эли отправился на скотный двор приблизительно в четыре часа дня, и с тех пор его никто не видел. Ему уже давно пора было вернуться домой. Обеспокоенный Натан велел всем незанятым работникам седлать лошадей и отправляться вместе с ним на поиски Эли.
Та часть ранчо, куда направился сам Хантер, была иссечена быстрыми ручьями, покрыта густым лесом и изрезана множеством глубоких извилистых каньонов. Природа здесь оставалась в том нетронутом виде, в каком она была в те дни, когда появились первопроходцы, завоеватели Запада. Цивилизация словно не коснулась этих мест, и это радовало Натана, не любившего жить в плотно заселенных местах. Чем меньше было вокруг соседей, тем больше это нравилось Натану.
Внезапно негромкое ржание невидимой лошади привлекло его внимание.
– Эли? Это ты? Ты где?
Голос Натана эхом отдался в глубине каньона и затих в лесных зарослях. Он направил своего мерина по узкой коровьей тропе, вившейся по краю каньона и спускавшейся к заброшенной семейной усадьбе Ролинзов, построенной еще в девяностых годах прошлого века. Она была выстроена Питером Ролинзом для своей молодой жены, взятой им из индейского племени шайеннов. Хантер уже различал впереди очертания обветшалого дома, но Эли нигде не было видно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45